Текст книги "Твоя маленькая ложь (СИ)"
Автор книги: Alena Lavr
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 45 страниц)
Я подавляю желание закатить глаза и вступаю в небольшой коридор, позади улавливая саркастический смех со стороны принца. Буквально с первых шагов на мою шею накидывается Шарлотта, едва ли не сбивая меня с ног.
– Вы живы! – обеспокоенно щебечет она, отрываясь от меня и взволнованно оглядывая нас с ног до головы. – Мы так переживали…
– Говори за себя! – раздается недовольный голос Селены с кухни.
– С чего это мы должны быть не живы? – недоуменно спрашивает Адриан, направляясь на кухню.
Мы с Шарлоттой следуем за ним, и я усаживаюсь за стол напротив Селены. Пару секунд она нехотя оглядывает меня изучающим взглядом, затем безразлично переводит карие глаза в сторону принца.
– Твои друзья уехали так быстро после какого-то странного звонка, – взволнованно рассказывает принцесса. – На них лиц не было, и я предположила…
– Как видишь, мы живы, здоровы и чертовски голодны… – отвечает Адриан, усаживаясь за стол неподалеку от меня.
Шарлотта послушно кивает и накладывает очередную порцию своих кулинарных шедевров, и я только сейчас осознаю насколько была голодна все это время.
– Долго мы еще будем торчать в этой дыре? – с раздражением проговаривает Селена, наблюдая как мы с аппетитом уничтожаем свои порции.
– Наберись терпения, скоро все закончится, – с абсолютным спокойствием кивает Адриан.
– Скоро это когда?! – девушка эмоционально вскидывает руки, бросая недовольные взгляды в его сторону.
– После события, которое изменит ход нашей истории, – с азартом в голосе произносит парень, оглядывая нас двоих.
Девушка раздраженно складывает руки на груди, громко встает из-за стола и выходит из кухни, направляясь на второй этаж.
– О каком событии ты говоришь? Это что-то серьезное? – обеспокоенно интересуется Шарлотта, заглядывая в серые глаза кузена.
– Не волнуйся, солнце, в этот день все встанет на свои места, – убедительно проговаривает он, с нежностью поглядывая в сторону сестренки. – А сейчас вам пора спать, а я еще разрешу кое-какие дела…
– Ты вообще когда-нибудь спишь? – спрашиваю я, наблюдая, как парень выходит из-за стола.
С привычной ухмылкой на лице он делает несколько шагов в мою сторону.
– Принцесса, у меня такой график, что мне даже поспать не с кем… – оговаривается он и тут же добавляет, – то есть, некогда…
Я раздраженно фыркаю, складывая руки на груди и наблюдаю за его самодовольным лицом.
– Твои шуточки я начинаю ненавидеть больше, чем поведение Селены, – с отвращением проговариваю я, бросая на него хмурые взгляды.
– Класс, ты начинаешь испытывать ко мне хоть какие-то чувства, – смеется он, проходя мимо меня в гостиную. – От ненависти до любви один шаг, Лилибет.
– Ошибаешься – один километр, – тут же бросаю вдогонку я.
Адриан начинает активно рассказывать мужчинам о каком-то плане, подробно останавливаясь на каждом пункте, но громкие отголоски телевизора заглушают их голоса, не давая мне ни единого шанса распознать слова.
Спустя несколько секунд я улавливаю на себе недоуменный взгляд Шарлотты, она удивленно вскидывает одну бровь, продолжая вглядываться мне в глаза.
– Что это было? – спрашивает она с легкой улыбкой на лице после того, как я вопросительно вскидываю руки на ее немой вопрос.
– Было что? – недоумеваю я, начиная собирать тарелки со стола.
– Ты заигрывала с ним? – задает вопрос принцесса, принимаясь домывать остатки посуды. В голубых глазах поселяется доля сомнения.
– Что?! – удивленно фыркаю я в ответ, оглядывая девушку. – Нет! Это наш привычный стиль общения.
Шарлотта криво улыбается, смущенно опуская взгляд голубых глаз.
– Да, прости, показалось.
Некоторое время мы приводим небольшую кухню в порядок, и я в который раз удивляюсь тому, с каким трепетом Шарлотта готовит и убирается, не кривя лицом, как это делает Селена. В моих мыслях мгновенно зреет вопрос: она делает это для того, чтобы сохранить лицо королевской семьи или по своему личному желанию?
После девушка предлагает мне пойти в ее комнату, уверяя, что ее кузен будет не против. Я сразу же соглашаюсь, чтобы лишний раз не видеть надменное лицо Расмуссен. Мы проходим вовнутрь, и я тут же обнаруживаю две односпальные кровати по обоим краям комнаты. Шарлотта любезно предлагает переночевать с ней в одной комнате из-за страха остаться одной. Я молча соглашаюсь на предложение девушки, и мы удобно устраиваемся на кроватях, каждый думая о своем.
– Можно вопрос? – неожиданно звучит мой голос в темноте.
– Конечно, – тут же отзывается она.
– Может это прозвучит странно, но ты ведь не обязана здесь убираться и…
– Готовить? – заканчивает Шарлотта голосом, в котором распознается легкая улыбка. – Не обязана, но почему нет? Хотя, я понимаю почему ты задала такой вопрос. Наверное, все думают, что принцессы пользуются всеми богатствами страны и ничего не делают. Я этого не отрицаю, возможно, кто-то так и делает, я даже лично знаю парочку таких особ из монархических стран, но наша мама… Благодаря ей мы с Кристианом выросли не зазнавшимися особами, а обычными людьми, которые знают, что такое настоящий труд и потери на собственной шкуре. Возможно, еще благодаря традиции нашей страны, из-за которой подданные не видели нас многие годы, зато мы видели их!
Под влиянием эмоций девушка привстает с кровати и удобно усаживается, облокачиваясь об стену.
– Наши школьные будни были расписаны по минутам и в них входили не только уроки, но и определенные секции и кружки по интересам, – увлеченно рассказывает принцесса и когда мои глаза полностью адаптируются к кромешной тьме, я замечаю ее лучезарную улыбку, сверкающую белоснежными зубами. – Параллельно мама обучала нас кулинарии, стирке и уборке. Помню, как мы устраивали войны в прачечной вместе с Кристианом и Тео, в которых они всегда побеждали… – вспоминает девушка, подавляя смешок. – И хоть мама не говорила этого вслух, но мы прекрасно понимали для чего она обучает нас ремеслу, которому должна заниматься прислуга – она негласно готовила нас к самостоятельной жизни. Жизни без дворцов, титулов и прислуги…
– Неужели она предчувствовала революцию? – спустя какое-то время я задаю вопрос.
– Она всегда осознавала шаткость нашего положения благодаря выходкам отца… – тихим голосом признается Шарлотта. – Я не должна этого говорить, но… он с самого нашего детства не стыдился издеваться над горничными и камердинерами у нас на глазах. Я единственный человек, которого не коснулась его рука…
– А Кристиан и Адриан? – тихо спрашиваю я, заранее предугадывая ответ.
Девушка складывает ноги пополам и, обнимая их руками, кладет подбородок на колени.
– Им повезло меньше, – признается она, переходя на шепот. – Адриан даже пару раз лежал в больнице после некоторых инцидентов, кажется ему тогда было около шестнадцати лет. После этих случаев он стал невероятно покладистым по отношению к королю, безропотно выполняя каждую его просьбу, чего не скажешь о Кристиане. Скорее всего, Крис осознает, что отец не сделает своему единственному наследнику ничего плохого поэтому и пользуется своим положением. Особенно сейчас, когда Крис самый обсуждаемый человек страны и его внезапные походы по больницам могут вызвать всеобщий ажиотаж.
По спине пробегают неприятные мурашки от одного осознания того, что Кристиан побывал в моей шкуре, подвергаясь насилию со стороны собственного отца все свое детство. Не представляю каково это испытывать предательство и не любовь от родного человека. Поэтому он так старался помочь в деле моего отчима…
– Но тем не менее, Адриан – предводитель повстанцев, – констатирую я.
– Да и мы все об этом догадывались, – признается принцесса. – Покладистый герцог Шлезвиг во дворце и бесстрашный оппозиционер вне дворца – совершенно разные люди. Но во всяком случае, ему удалось завоевать безоговорочное доверие у короля и на данный момент отец не сомневается в его поддержке и верности, совершенно ни о чем не догадываясь. Я не поддерживаю деятельность кузена, но прекрасно понимаю его.
– У меня все никак не укладывается в голове, как ему удается так незаметно покидать дворец? – недоумеваю я. – Неужели король не замечает длительного отсутствия племянника?
Шарлотта громко выдыхает, прежде чем ответить.
– Адриан уже несколько лет живет отдельно от дворцовой жизни в своем небольшом доме и владеет собственным бизнесом, – сообщает девушка. – Пару раз в неделю он наведывается к королю, помогая ему в некоторых делах, а отец, тем временем, заручается безоговорочной поддержкой Адриана. Я предполагаю, что все то время, как он живет отдельно – он вынашивал этот коварный план по свержению короля, а может начал задумываться об этом намного раньше…
– Неужели король никак не проверяет его? Как он живет, где проводит время? – удивляюсь я, с интересом приподнимаясь на локти.
– Папа доверяет Адри большем, чем собственному сыну и это вполне объяснимо, – констатирует Шарлотта. – Отец устраивает тотальную слежку лишь за мамой, мной и Кристианом, оправдывая это нашей безопасностью.
– Но как тогда тебя удалось похитить? Я думала, что для безопасности принцев и принцесс существуют отдельные подразделения гвардейцев.
Девушка подавляет едва уловимый смешок.
– Очень просто, – улыбается она. – Во время всей шумихи, я увидела знакомое лицо Адриана и полностью положилась на него, а тот, в свою очередь, вывел меня из дворца обходными путями в какую-то машину. На самом деле, я и не подозревала ничего плохого. Думаю, все это из-за шока, ведь в самый пик взрыва и паники я не знала куда податься и что делать. В мыслях было только одно – лишь бы паникующая толпа не затоптала меня до смерти.
Вот как? А меня насильно усыпили и наглым образом похитили. Ну, конечно, я же не кровная принцесса, а всего лишь очередная девчонка с пресловутого отбора, со мной можно и так…
Шарлотта неожиданно меняет тему, рассуждая про отбор и спустя некоторое время я плавно проваливаюсь в сон под тихие разговоры девушки.
Глава 30
Фреденсборг
– Мне их правда не хватает, – разносится по всей лиловой гостиной печальный голос Марты. Девушка угрюмо рассматривает свои ногти. – Дворец будто опустел.
Рядом раздается досадный вздох Ники.
– Опустел, потому что многие покинули отбор, – констатирует она, почесывая нос.
За последние несколько дней изъявили желание покинуть дворец Ребекка, Дорет, Кирстен, Ингрид и Ида. Практически за всеми девушками приехали родители, всерьез обеспокоенные за жизни своих дочерей, а кто-то всего на всего поддался всеобщей панике. На данный момент во Фреденсборге находятся пять официальных участниц отбора нового поколения, не считая Греты Шульц, которая по соображениям безопасности, как физической, так и психической, сейчас находится в госпитале.
– Да, теперь в столовой зале и лиловой гостиной нет того галдежа, как на рынке, – с усмешкой добавляет Тильда грустным голосом, разминая шею
– И свиданий с принцем тоже нет… – томно вздыхает Амели, рассматривая потолок гостиной.
Некоторое время в лиловой гостиной господствует тишина, девушки погружаются в свои мысли, бесконечно обдумывая что-то и копошась в воспоминаниях.
– Никогда не думала, что скажу это, но мне кажется, что я начинаю скучать по скандалам Расмуссен, – усмехается Ника, подавляя смешок.
Близняшки Тильда и Амели резко подрываются с белоснежного дивана лиловой гостиной, чтобы одарить Нику удивленными выражениями лица.
– Нет, по Элизабет я скучаю сильнее, конечно же, – тут же добавляет Йоргенсен, улавливая неоднозначные реакции девушек. – Интересно, их вернут в ряды?..
Голос девушки обрывается на полуслове, когда всеобщее внимание приковывается гостям, неожиданно почтившим своим визитом скучающих девушек. Участницы быстро соображают и молниеносно подрываются с мест, кланяясь неловком в книксене.
– Доброе утро, мадемуазель, – с легкой улыбкой на лице произносит Кристиан, поправляя синий пиджак и мельком оглядывая девушек.
Бал давно прошел, а саднящие раны еще остались, напоминая о себе с каждым днем все сильнее.
Каждый раз вступая в просторы Фреденсборга, среди многочисленных участниц он надеется застать ту, ради которой все затеял. Маленькая хрупкая надежда о том, что все происходящее лишь дурной сон, до сих пор тлеет в его сердце, принуждая и буквально заставляя надеяться на благоприятный исход событий.
– Приветствую, милые леди, – галантно произносит Теодор, кланяясь девушкам.
– Наверняка вы его знаете, но представлю еще раз. Мой друг детства и по совместительству сын герцога Виборга – Теодор, – наследник кивает в сторону юноши, представляя его девушкам. – Буду краток, мы приехали не просто так. Из соображений безопасности мною было принято решение в кратчайшие сроки перевести вас в Амалиенборг. Завтра рано утром за вами и вашими горничными приедут несколько автомобилей, будьте готовы.
Взгляд младшего герцога Виборга останавливается на обаятельной улыбке Марты Ларсен, которая невооруженным глазом излучает искренность и неподдельность чувств. Пропуская мимо ушей слова лучшего друга, юноша внимательно изучает глаза девушки, задорно сверкающие янтарем и блестящие каштановые волосы, аккуратно уложенные в длинную косу. Замечая даже самые мелкие детали ее внешности – милые рыжеватые веснушки в области носа и щек. Когда Марта наконец замечает на себе изучающий взгляд молодого герцога, ее губ касается едва уловимая улыбка смущения, но Теодор даже и не думает стыдливо переводить взгляд на кого-то другого.
– Мы будем жить с королевской семьей? – восхищенно произносит она, смущенно прикрывая губы. Несколько волнистых непослушных прядей выбиваются из уложенной косы и спадают на тонкие скулы девушки.
– Поверь мне, принцесса, это не такая уж и классная перспектива, – с ухмылкой отвечает Теодор, продолжая рассматривать милые веснушки с точеными скулами девушки. Она смущенно улыбается ему в ответ, на мгновение опуская взгляд.
– Ваше Высочество, что же вы не сообщили о своем приходе! – быстрыми шагами вступает в зал обеспокоенная Оберг, нервно поправляя любимую брошь. – Мадемуазель совсем не подготовлены…
– Госпожа Оберг, девушкам нет нужды подготавливаться к моему приезду, – негромким голосом произносит кронпринц. – Тем более, сейчас у них не будет на это времени. Отбор переезжает в Амалиенборг.
Лицо Каролайн удивленно вытягивается и некоторое время женщина без надобности поправляет пиджак цвета увядших листьев, устремляя хмурый взгляд в сторону молодых людей. Каждое ее движение является олицетворением смятения, тревоги и страха.
– Но как? Нас никто не предупредил … Его Величество не… – растерянный голос Оберг эхом раздается по всей лиловой гостиной и начинает знатно пугать участниц, за все время отбора им еще ни разу не приходилось заставать наставницу такой растерянной.
– Это решение мое и никаким образом не относится к Его Величеству, – твердо заявляет Кристиан, направляя уверенный взгляд голубых глаз в сторону женщины. – Или вы хотите его оспорить?
Наследник с вызовом приподнимает одну бровь, ожидая последующей реакции с ее стороны.
– Нет, конечно, что вы… – растерянно выдыхает Каролайн, устремляя взор куда-то сквозь принца. – Как я могу…
– Вот и замечательно, – спокойный тоном заключает кронпринц, поправляя бордовый галстук на шее. – Жду вас завтра в Амалиенборге, прошу без опозданий.
Наставница медленно кивает, нервно сглатывая комок, так не вовремя застревающий в горле.
Принц и герцог коротко прощаются с участницами, покидая лиловую гостиную. Как только за ними прикрываются массивные двери, наследник раздраженно выдыхает.
– Почему люди думают, что все мои решения должен подтверждать отец? – с досадой проговаривает он, когда они выходят из дворца, встречаясь с прохладными предгрозовыми ветрами Копенгагена.
– Да расслабься, они так думают, потому как прекрасно знают его, – спокойно отвечает герцог, открывая дверь черного автомобиля. – Но мы же знаем, что сейчас все изменится.
Парни усаживаются в авто, Кристиан крепко сжимает руль и устремляет взгляд куда-то сквозь лобовое стекло автомобиля.
– Еще несколько десятков гвардейцев перешли на сторону повстанцев, – глухо констатирует он.
– У-у-у, дело пахнет жареным, – протягивает Тео, удивленно приподнимая брови. – Но ты же понимаешь, что их сторона…
– Нет никаких сторон, черт возьми! – раздраженно бросает кронпринц, взъерошивая волосы.
– Крис, тебе пора свыкнуться с этой мыслью… – тихо отзывается Теодор.
Наследник громко выдыхает, одной рукой цепляясь за кожаный руль.
– Я не могу пересилить себя, – признается он, вглядываясь в окно, где мелькают пару прохожих лакеев. – И на это есть веская причина.
Некоторое время парни молчат, каждый копаясь в своих мыслях, но, как это обычно бывает, герцог первым нарушает тишину, не в силах долгое время молчать.
– Слу-у-ушай, – с интригой протягивает он, поворачиваясь к другу. – Раз тебе не нужны эти девчонки, не мог бы ты пожаловать одну из них мне?
Кристиан ухмыляется, направляя недоуменный взгляд в сторону друга.
– Разве у тебя их недостаточно? Осилишь еще одну?
Теодор многозначительно фыркает.
– Обижаешь, – говорит он, откидываясь на сиденье. – Я, возможно, впервые влюбился…
Наследник подавляет смешок.
– Который раз я слышу эту фразу за последние несколько лет? – смеясь, проговаривает парень. – Сотый или, погоди, тысячный?
– Нет, правда! – с широкой улыбкой на лице отвечает Теодор, вскидывая руки вверх. – Я таких еще не видел. Таких… искренних и неподдельных…
– Ты про Марту? – интересуется принц, приподнимая одну бровь.
– Ага, я еще на балу ее заприметил… – мечтательно произносит герцог.
– Только есть одна проблема, – предупреждает Кристиан, устремляя на друга серьезный взгляд. – Она по уши в меня влюблена.
Наследник снова подавляет смешок после сказанных слов, наблюдая за тем, как герцог подозрительно сужает веки, практически прикрывая взор зеленым глазам.
– Ты же знаешь, я люблю решать проблемы, – многозначительно отвечает Тео, играя бровями, с важным видом складывая руки на груди. – Еще ни одна девчонка не устояла под обаянием герцогов Виборгов.
***
Я открываю глаза под непрекращающиеся приглушенные звуки телевизора с первого этажа и обнаруживаю пустующую кровать Шарлотты, аккуратно покрытую покрывалом. С кухни раздается кратковременный стук ножа об разделочную доску, время от времени прерывающийся шумом воды. Зевая, я подтягиваюсь и не спеша надеваю темные облегающие брюки, одновременно гадая, когда же я начну просыпаться вне этого чертового дома.
Кухня встречает меня непередаваемым запахом кофе, а на столе я наблюдаю свежие булочки со сливочным маслом и сыром. Шарлотта бросает на меня быстрый приветственный взгляд, продолжая суетиться на кухне, и меня вновь пронзает стыдливое ощущение того, что девушка готовит все без моей помощи.
– Элизабет? – вдруг раздается тоненький голосок принцессы. – Прости за вчерашнее предположение на счет Адриана, мне ужасно неловко…
– Да ничего…страшного, я это как-нибудь переживу, – отвечаю я, подавляя смешок.
– Просто … вы каждый день постоянно ездите куда-то вдвоем, еще и ваш поцелуй, который увидел весь бал… – тихо проговаривает она, смущенно утыкаясь в кастрюлю с супом. – Сама понимаешь, навевает определенные мысли.
Я криво улыбаюсь, молча усаживаюсь на стул и приступаю уплетать бутерброд с сыром, запивая все это дело крепким кофе. Наблюдая за Шарлоттой, мечущейся по всей кухне, я погружаюсь в свои мысли и очухиваюсь лишь тогда, когда громкие голоса извне начинают заглушать голос моего разума.
– … надоело уже! – раздается раздраженный голос Селены, бросающей слова в спину Адриана. – Ты слышишь меня вообще? Я с тобой разговариваю!
Я наблюдаю, как парень быстрым шагом спускается по лестнице на первый этаж, молча продолжая терпеть истерики Расмуссен. Девушка стоит на втором этаже перед лестницей, не желая делать ни шагу вниз и, сталкиваясь с явным равнодушием со стороны принца, начинает раздраженно рычать, топая ногами словно трехлетний ребенок, которому не купили шоколадку.
– Я тебе припомню каждый день нахождения здесь, как только выберусь отсюда! – гневно бросает она, глядя ему вслед.
– Еще слово и ты не выйдешь из комнаты до завтрашнего дня, – звучит громоподобный голос Адриана. Он разворачивается к лестнице и направляет гневный взгляд в сторону девушки.
– Да как ты!..
– Я дважды не повторяю, – тихо произносит он, но этого достаточно, чтобы услышали все находящиеся в радиусе нескольких метров.
Пару раз он кивает в сторону второго этажа, терпеливо выжидая. Расмуссен в ответ лишь корчит недовольную мину, сердито складывая руки на груди, и исчезает в просторах второго этажа.
– Надеюсь, ты уже поела, потому что у нас нет времени, – констатирует он, ровным шагом заходя на кухню. Его взгляд падает на меня, когда он осушает рядом стоящий стакан с неизвестным содержимым.
– Нет времени на что? – с нескрываемым раздражением спрашиваю я, с вызовом приподнимая одну бровь.
– Жду тебя возле машины, – коротко бросает он, подмигивая мне в ответ. – И не забудь бейсболку.
Я громко выдыхаю, ставлю опустошенную кружку на стол, благодарю Шарлотту за завтрак и выхожу из-за стола навстречу новым приключениям. Поправляя козырек черной бейсболки, я вхожу в просторы дикого леса, мгновенно съеживаясь от пронизывающего ветра. Надеваю капюшон черной толстовки и быстрым шагом направляюсь к громоздкой машине, бросая взгляд на хмурые предгрозовые тучи.
– Иди сюда, – раздается командный голос Адриана, копающегося в багажнике автомобиля. – Стрелять умеешь?
– Ты шутишь? – спрашиваю я, подходя к нему. – Разве я похожа на ту, которая хоть раз держала в руках пистолет?
Он окидывает меня с головы до ног оценивающим взглядом, продолжая удерживать в руке внушительный пистолет. Мои брови недоуменно встречаются на переносице и по спине пробегает очередной табун мурашек, как только я бросаю взгляд на оружие.
– Иди за мной.
Мы отходим на несколько метров от дома вглубь густого леса.
– Смотри, – он показывает на сосну небольшой толщины, стоящую в нескольких шагах от нас. – Это человек, которого тебе нужно убить, ну, или, по крайней мере, обезвредить.
Адриан встает в позицию, в его руках орудует миниатюрный поясной револьвер нагана. Не прицеливаясь, он стреляет прямо в цель, а я вздрагиваю от громкого выстрела, по инерции прикрывая веки.
– Я попал ему прямо в сердце, – парень протягивает мне пистолет.
– Не думаю, что у меня…
– Это не школа, здесь не нужно думать, – перебивает он, настойчиво глядя мне в глаза.
Я неуверенно беру в руки прохладный револьвер и долгое время пытаюсь встать в ту же позицию, что и Адриан.
– Я должна попасть этому дереву прямо в сердце, так?
– Ты должна напугать жертву, – твердо сообщает он. – Крепко зажми рукоятку и выбери цель.
Я внимательно осматриваю дерево и концентрируюсь на одной точке.
– Поставь ноги на ширине плеч, опусти оружие на пару сантиметра вниз, – говорит он, и я следую его указанию. – Спусти курок и плавно жми на спусковой крючок.
Мои руки дрожат, но, несмотря на это, раздается громкий оглушающий выстрел. Пистолет в руках нервно дергается и от неожиданности, я роняю оружие, тяжело дыша.
– Не опускай руки, – говорит под ухо Адриан. Он подходит ко мне настолько близко, что я практически ощущаю его дыхание на своей коже, искоса оглядывая на его профиль. – Ты должна научиться.
Вдыхая в легкие кислород, я поднимаю пистолет с земли, оттряхиваю его от пыли и вновь прокручиваю в мыслях все замечания и указания повстанца. Оглушительный выстрел и снова мимо.
– Я не… я не понимаю, почему я должна научиться этому? – мой голос дрожит, и меня потихоньку начинает раздражать вся эта ситуация.
– Я тебя не отпущу, пока ты не попадешь в цель, – он становится позади меня слишком близко, вплотную прижимаясь к моей спине, отчего на мгновение у меня перехватывает дыхание. Его теплые руки плавно накрывают мои ладони с оружием и с уверенностью водят по воздуху неторопливыми движениями, находя удобную позицию. – Ты слишком напряжена, руки должны находиться в умеренно-напряженном состоянии, – его тихий и спокойный голос раздается над ухом и, если бы не ружье в моих руках, со стороны можно предположить, что он учит меня чему угодно – только не стрельбе. – Представь на месте этой сосны того, кого больше всего ненавидишь, прицеливайся и стреляй на выдохе.
Некоторое время его умиротворенное дыхание над ухом и неожиданная близость не дают мне сосредоточиться. Но тем не менее, я беру себя в руки и испепеляю дерево взглядом, пытаясь представить, что оно – человек.
Прямо передо мной появляется склизкая улыбка Кристофа, а в его руках сверкает коричневый кожаный ремень, которого я боялась, как огня. Воспоминания начинают поглощают меня с каждой секундой, страх смешивается с яростью и жаждой мести. Руки бросает в мелкую дрожь, от чего некоторое время я не могу прицелиться, а волнения и переживания перерастают в панику. Я ощущаю, как по щекам скатываются первые слезы, заползая под воротник толстовки. Нервно сглатываю, нажимаю на курок и стреляю, потом еще и еще.
Открывая глаза, на дереве я обнаруживаю несколько светлых отметин.
Кристоф побежден.
– Хороший результат для новичка, – констатирует Адриан тихим голосом, и я только сейчас осознаю, что мы продолжаем стоять в обнимку. – Можешь ведь, когда хочешь.
– Стоять! – доносится грозный голос Роберта, вперемешку с торопливыми шагами.
– Что случилось?! – раздается не на шутку взволнованный голос Шарлотты позади.
– Мы уже подумали, что он тебя пристрелил, – ухмыляется Селена, неторопливо подходя к нам. Ее бровь удивленно ползет вверх, когда она застает нас прилипшими друг к другу.
Несколько паршивых секунд мы смотрим в сторону Расмуссен и, наконец, Адриан отрывается от меня и подходит к насмерть пораженной сосне, принимаясь ее осматривать. Несколько секунд он пристально вглядывается в светлые отметины, аккуратно проводя по одной из них большим пальцем.
– Плохо смотришь за своими подопечными, Роберт, – медленно проговаривает повстанец, продолжая тщательно рассматривать отметины на дереве. – Почему они все еще здесь?
– Они выбежали на звуки…и я… – тут же растеряно отвечает мужчина.
– Все в порядке? – обеспокоенно спрашивает Шарлотта, разглядывая черный револьвер в моей руке.
Я коротко киваю и поджимаю губы, наблюдая, как из дома выбегает Томас и девушек, чуть ли не скручивая, заводят обратно в дом под недовольное бурчание мужчин. Направляя взгляд в сторону Адриана, который продолжает стоять возле сосны ко мне боком, я крепче сжимаю пистолет в руке, подавляя внезапно возникшее желание поднять оружие на того, кто учит меня им пользоваться.
Интересно, он рассматривает вариант покалечиться или погибнуть от рук своего же ученика?
И что-то в этот момент щелкает в моем сознании, полностью отзеркаливаясь на лице, ведь прямо сейчас он поворачивает голову в мою сторону, вонзая в меня хищный взгляд. Когда я нервно сглатываю, на его лице отображается холодная ухмылка, кончик губы плавно поднимается вверх.
– Я знаю, о чем ты думаешь, принцесса, – произносит он с легкой хрипотцой. – Но у нас нет на это времени.
Адриан забирает у меня оружие, направляется к машине, оглядывает меня неоднозначным взглядом, когда я громко хлопаю дверью автомобиля и заводит двигатель, отъезжая от дома.
У меня случается дежавю, когда мы уже в который раз молча едем по одному и тому же маршруту, слушая очередную радиостанцию. Въезжая в Копенгаген, я с грустью оглядываю знакомые улицы, на которых у меня проходило беззаботное детство вместе с Чаком Кристианом. Тогда я еще не знала, с кем играю в догонялки, и кто меня защищает от всей нечисти на Хэллоуин.
Но он все знал.
Он знал, как все будет, но ничего не предпринимал.
Я у меня перехватывает дыхание, когда мы въезжаем на парковку знакомого национального госпиталя и как только автомобиль останавливается, мигом выпрыгиваю из машины под недовольное бурчание повстанца.
– Каждый раз одно и то же, – бросает он, хватая меня за локоть. – Как только я иду к тебе навстречу, ты вновь наступаешь на те же грабли.
– Может на поводок меня посадишь? – раздраженно проговариваю я, наблюдая за его рукой на моем локте.
– Неплохая идея, но боюсь, что мы будем привлекать лишнее внимание подобными БДСМ замашками, – ухмыляется он, опуская черные квадратные очки на переносицу. – Как-нибудь в другой раз.
Я раздраженно фыркаю в ответ на его очередные шуточки и когда его рука отпускает мой локоть – чувствую себя чуточку свободнее. Мы входим в просторы больницы, и я вдыхаю аромат только что вымытых полов, Адриан проходит к стойке информации и медсестра любезно предоставляет нам одноразовые халаты. Около пяти минут уходит на то, чтобы попасть из одного отделения в другое и вот, наконец, мы оказываемся, к сожалению, в уже знакомых стенах онкологии. Чем ближе к палате мамы, тем сильнее дрожат мои руки, и вот я уже который раз нервно поправляю края бейсболки без надобной на то причины.
– У тебя есть полчаса, время пошло, – твердо проговаривает Адриан, устремляя на меня взгляд предгрозовых туч, когда мы останавливаемся у нужной двери. Твердость его голоса не соответствует тому мягкому и жалостливому взгляду, направленного в мою сторону.
Он жалеет меня?!
Но как только я задаюсь этим вопросом, парень уходит назад, усаживаясь на кресла для посетителей.
Я нервно сглатываю, почесывая левую ладонь и мягко толкаю дверь палаты вперед, проходя вовнутрь. Взволнованно задерживая дыхание, я делаю несколько шагов вперед и обнаруживаю маму в больничной сорочке в горошек, лежащую на комфортабельной кровати спиной ко мне. Несколько мгновений я не в силах проронить ни слова, ртом хватая воздух словно рыба, пока она даже не подозревает о моем присутствии. Как только дверь за мной со скрипом прикрывается, она медленно разворачивается, ожидая увидеть перед собой знакомую медсестру с очередной стопкой лекарств.
Болезненный укол мгновенно пронзает мое сердце, когда я вижу ее исхудавшее лицо, напрочь лишившееся привычных бровей и густых ресниц. На голове вместо густой копны каштановых волос теперь красуется легкий кашемировый платок цвета капучино. При одном только взгляде на меня, она ошарашенно преподносит тонкую кисть, на которой я тут же замечаю прожилки выступающих костей вместе с зеленым катетером, к бледным засохшим губам.
– Эли… – раздается ее тихий голос, и я тут же бросаюсь к ней на шею, аккуратно обвивая ее руками. – С тобой все в порядке…
Как только слух улавливает мамин голос – рассудок не выдерживает, и я сдаюсь удушающим слезам, которые мгновенно перекрывают кислород, капая на руки и разбиваясь на части. Несколько долгожданных секунд мы крепко обнимает друг друга, вдыхая знакомый аромат, и спустя время я встаю на колени, руками облокачиваясь об кушетку, чтобы взглянуть в ее до боли родные глаза.
