Текст книги "Твоя маленькая ложь (СИ)"
Автор книги: Alena Lavr
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 45 страниц)
День проходит в полном предвкушении долгожданного бала, ведь именно на дне рождения принцессы мы впервые выйдем в свет после трех недель обучения и покажем себя во всей красе европейской знати, от мнения которой зависит наше дальнейшее пребывание во Фреденсборге. Признаться, я еще не разобралась, приятное у меня предвкушение или же меня моя интуиция меня о чем-то предупреждает.
За ужином, в то время как другие участницы обсуждают, что же будет завтра, мы впятером советуемся какие вещи нам действительно пригодятся в этом мини-путешествии. В обеденной зале как никогда стоит невыносимый рой голосов, раздающихся от одного края к другому.
– Ой, девочки, я уверена, завтрашний день просто бомба! – восхищенно восклицает Марта, поедая дольку помидора.
– Я тоже жду не дождусь, – сообщает Грета с широкой улыбкой на лице.
Бесконечный гул постепенно затихает, когда в двери залы врывается сияющая Селена в своем платье из перьев и, останавливаясь посреди помещения, продолжает широко улыбаться, обнажая свои великолепные белоснежные зубки.
– Продолжайте дальше жрать как не в себя после шести! – вопит она, поднимая левую руку на безымянном пальце которой красуется помолвочное кольцо с бриллиантом необъятных размеров. – Он сделал мне предложение!
Глава 22
Меня бросает в жар, а сердце намеревается выпрыгнуть из грудной клетки и расцарапать счастливое и одновременно надменное лицо Селены, продолжающей хвастаться своим кольцом абсолютно каждой живой душе, чуть ли не тыкая им в лицо.
– Ущипните меня, если я сейчас сплю, – медленно произносит Ника, продолжая смотреть в сторону именинницы как завороженная.
– Не может быть! – восклицает Марта.
– Еще как может, милая, – с ухмылкой произносит Селена, пока несколько участниц толпятся, чтобы рассмотреть ее кольцо. – Завтра Кристиан объявит о нашей помолвке, а вы можете уже сейчас собирать свои чемоданы.
– А где доказательства? – с сомнением спрашивает Тильда, скрещивая руки на груди. – Может ты схватила одно из своих колец и просто напялила за дверью, а нам наплела про помолвку?
– Дорогая, прямое доказательство моих слов ты видишь на моем пальце, другого быть не может! – проговаривает она, гордо смахивая прядь волос с плеча.
– Очуметь! – удивленно восклицает Анна, возмущенно хватаясь за лоб.
– Я просто в шоке, – разочарованно произносит Хелл. – Я, конечно, думала, что это произойдет, но, чтобы через месяц…
– А может он тебе подарил кольцо с предложением держаться от него подальше, а ты его не так поняла? – с издевкой проговаривает Ника, уверенно складывая руки на груди.
– Ага, услышала то, что хотела, – смеется Тильда в ответ.
– Смейтесь сколько хотите. По вам сразу было видно, что вас и обычный работяга не возьмет в жены, не говоря уже о наследнике короны, – она демонстративно закатывает глаза, продолжая хвастаться бриллиантом.
Я стараюсь держать себя в руках, пропуская мимо ушей половину разговоров участниц. Крепко стискивая зубы, я делаю вид, что продолжаю свою трапезу ни смотря ни на что. Замечая мой нервный взгляд и неуклюжесть за столом, после очередной упавшей вилки Ника подбегает ко мне, недоуменно заглядывая в глаза.
– Ты в порядке? – взволнованно спрашивает она. – На тебе лица нет, будто уксус выпила вместо чая.
Я опускаю взгляд, громко выдыхаю и под столом стараюсь унять дрожащие пальцы, пока Ника заботливо похлопывает меня по спине. Еще секунда, две, три и, я не выдерживаю. Громко отодвигая стул, я быстро встаю на ноги и удаляюсь из обеденной залы под громкий спор остальных участниц. Дорога до комнаты кажется мне вечностью. Все это время я крепко прижимаю ладонь к лицу, стараясь не зареветь на глазах у проходящих мимо горничных и лакеев. Слезы окончательно захватывают меня в плен, и я уже не сопротивляюсь удушающим рыданиям, сотрясающим грудную клетку, медленно скатываясь по внутренней стороне комнатной двери.
– Так вот за что ты просил вчера прощение?! – кричу я в подушку, нервно избивая ее трясущимися кулаками. – Ненавижу!
Когда бедная подушка, потрясенная от моего нападения, летит в туалетный столик, напрочь уничтожая порядок среди кучи кремов, туалетной воды и прочей декоративной косметики, я с рыком злости открываю шкаф и достаю пустой чемодан, в который прямо сейчас должна складывать необходимые вещи для бала. Раздражающий звук молнии и через секунду в моих руках находятся два цифровых теста на беременность, которые благополучно встречаются с входной дверью, звонко приземляясь об паркет. В чемодан без разбора летит вся моя одежда, заправленная сверху бесконечными баночками с кремами. Вспоминая о телефоне, который сейчас спокойно отдыхает в кабинете у Каролайн, я подхожу к зеркалу туалетного столика, вытирая влажные покрасневшие щеки.
– Эли, – раздается взволнованный голос Греты, врывающейся ко мне в комнату. Она обеспокоенно трясет меня за плечи, пытаясь привести в чувство. – Эй, все в порядке, не переживай.
– Не переживать? Ты серьезно? – взрываюсь я, отталкивая ее руки. – Я завтра же сообщу о своем уходе.
– Не делай преждевременных выводов… – медленно произносит она, поднимая ладони перед собой. – Давай мы завтра все вместе поедем на бал и там узнаем, лжет нам Селена или нет.
– Грета права, – отзывается Ника, облокачиваясь об дверной косяк, не решаясь заходить внутрь. – Мы все прекрасно знаем, как Расмуссен любит приукрашивать события, а если вдруг она окажется правой, то уйдем мы все.
– Видишь? Все не так уж и страшно…
– А это что такое? – недоуменно произносит Ника, перебивая Грету и поднимает с пола тесты на беременность. – Это то, о чем я думаю?..
Я перевожу взгляд в сторону девушки и обнаруживаю еще одно удивлённое лицо. Марта бросает недоуменный взгляд то в сторону Ники, то на нас с Гретой.
– Вы ничего не хотите нам рассказать? – спрашивает Ника, медленно приближаясь в нашу сторону с тестами в руках и мы с Гретой нервно переглядываемся.
Следующие несколько часов проходят как в тумане. Когда Грета рассказывает девочкам о своем положении, они долго не могут прийти в себя, задавая вопрос за вопросом, а я испытываю огромное облегчение, что теперь не только я ношу на себе ответственный груз нашей общей тайны. Некоторое время девочки общими силами пытаются привести меня в чувство, отговаривая заранее покидать кастинг, уступая Селене. Ника отбирает мой чемодан, Марта раскладывает некоторые вещи обратно в шкаф, а Грета принимается приводить доводы о том, что мне действительно стоит остаться, хотя бы на зло Расмуссен.
Выпивая вторую бутылку воды, я наконец успокаиваюсь и трезвой головой пытаюсь оценить ситуацию, совсем забывая ради чего я здесь нахожусь. Если я уйду раньше времени смогу ли я оплатить операцию маме? Нет. Сможет ли мама обойтись без операции? Опять мимо. Могу ли я ее потерять?.. Думаю, ответ очевиден.
Для этого мне нужно выключить все свои чувства и действовать рационально, не позволяя Кристиану пользоваться мною как плюшевым мишкой.
Мы засыпаем на моей кровати лишь под утро, вдоволь наговорившись обо всем, что нас волнует и о том, что мы скрывали друг от друга. Лишь сегодня я смогла по-настоящему вдохнуть полной грудью, когда Марта узнала о моем знакомстве с Чаком Кристианом, а Грета и Ника с этого момента больше не скрывают, что осведомлены о мельчайших подробностях моей прошлой жизни.
***
Утро начинается с того, что мы поздно просыпаемся и с ужасом осознаем, что до выхода из дворца нам остается чуть больше получаса. Девочки со скоростью света разбегаются по своим комнатам, а я отправляюсь приводить себя в порядок после сна. Бросая в чемодан по минимуму вещей, я переодеваюсь в повседневное платье участницы, беру из шкафа соломенную шляпку и плотно закрываю чемодан на молнию.
– Доброе утро, – раздается неуверенный голос Мии. – Нам уже пора выходить.
Я коротко киваю, аккуратно надеваю шляпку и с чемоданом на колесиках покидаю комнату, уходя вслед за горничной. Пару раз она предлагает повезти мой чемодан, но я наотрез отказываюсь, хоть и понимаю, что это ее работа, но меня никак не покидает мысль о том, увижу ли я потом свой чемодан, если доверю его ей? Девушка кидает в мою сторону неоднозначные взгляды, без надобности нервно приглаживая свое черное платье горничной без белого передника.
На крыльце я встречаю Нику, Марту, Селену и Грету со своими горничными, кучей сумок с чемоданами и визажистами, удерживающими в руках кейсы с бесконечными баночками декоративной косметики. Среди них я замечаю Монику, активно машущую в мою сторону с довольной улыбкой на лице, и машу ей в ответ.
– Какого черта Амели опаздывает? – нервно бросает Селена и перешагивает с ноги на ногу, оглядывая дворец. – Я не собираюсь опоздать на бал из-за нее.
– Кто-нибудь знает, где наши платья, в которых мы будем на балу? – с волнением спрашивает Марта.
– Тебе сейчас интересно только это? – с ухмылкой спрашивает Грета.
Мы с Никой переглядываемся, пожимая плечами, и я замечаю на себе прищуренный взгляд Селены. Я смотрю на ее левую руку, на которой продолжает красоваться помолвочное кольцо. В памяти отрывками всплывают неприятные воспоминания о вчерашнем дне и к горлу невольно подступает тошнота.
– Не беспокойтесь, мадемуазель, – спокойным голосом проговаривает горничная Ники с каштановыми волосами, закрепленными белоснежной лентой. – Госпожа Каролайн сказала, что вместе с ней поедет модельер с вашими нарядами.
Марта удовлетворенно кивает, плотно поджимая губы и вдалеке я улавливаю приближающуюся колонну черных автомобилей комфорт класса, похожих друг на друга как две капли воды.
– Мы успели! – восклицает Амели, приближаясь к нам с цокотом каблуков и ее горничная приветствует наших горничных коротким кивком.
– Ну, неужели! – бросает Ника. – Я уже думала, что мы поедем без тебя.
К нам подъезжает первый автомобиль и из него выходит молодой мужчина в опрятном костюме, предлагая руку Селене, после забирая ее чемодан. Когда он открывает ей переднюю дверь горничная и визажист усаживаются следом за ней. Следующая машина подъезжает сразу же как только трогается автомобиль Расмуссен. Мужчина в аналогичном костюме протягивает руку Амели, забирая ее вещи в багажник авто. Некоторое время мы с Мией наблюдаем, как Ника усаживается в свой автомобиль и наконец, подъезжает следующее авто, чтобы забрать меня, Монику и Мию, следом за нами едет Грета со своими помощницами. Выезжая с территории Фреденсборга я оглядываюсь назад и замечаю еще один автомобиль, в который усаживаются госпожа Оберг и экстравагантный мужчина средних лет в голубом пиджачке, стало быть, наш модельер. Пара лакеев аккуратно загружают в салон несколько черных чехлов с одеждой, вместе с миниатюрными чемоданчиками в багажник автомобиля.
По дороге в Амалиенборг Моника задает мне пару вопросов по поводу моего вечернего образа и все остальное время мы молча едем по городу. Я жадно рассматриваю пейзажи дождливого Копенгагена, с удивлением обнаруживая, что мне не хватает простых прогулок по знакомым улицам.
Дорога до главного дворца города занимает чуть больше получаса и вот мы уже выходим из автомобилей на центральную площадь страны, рассматривая возвышающуюся конную статую короля Фредерика V на огромном пьедестале в самом центре площади. На самом деле, Амалиенборг является неким архитектурным ансамблем, состоящим из четырех отдельно стоящих дворцов, которые построены в стиле рококо и практически не отличаются по фасаду. Все здания окружают восьмиугольную площадь, посередине которой стоит конная статуя Фредерика V в образе римского императора.
Я наблюдаю, как гвардейцы в повседневном темно-синем кителе и медвежьей шапке стоят на страже возле каждого караульного места, удерживая в руках привычные винтовки и сабли. На удивление, на площади Амалиенборг людно, я бы даже сказала чересчур людно для такого светского мероприятия. Похоже, организаторы не очень сильно позаботились о безопасности дворца и приглашенных гостей в целом, потому как прямо сейчас туристы и гости города свободно прогуливаются по площади и откровенно пялятся в нашу сторону. Кто-то с восхищением обсуждает наш внешний вид, фотографируя каждый шаг, а кто-то провожает презрительным взглядом до самого крыльца дворца.
– Смотри, это же Селена! – выкрикивает девчачий голос из толпы туристов. – Я болею за тебя, Селена!
– Ты лучшая! – подтверждает кто-то с другого конца.
Селена машет рукой всем без разбора, сверкая белоснежной улыбкой, пока мы идем в сторону крыльца, где нас уже ожидают здешние лакеи.
Я замечаю неприметную профессиональную камеру на штативе, направленную в нашу сторону, которой управляет мужчина в футболке федерального телеканала.
– Ника, сделай ее! – кричит девушка с близлежащего края.
– Ника! Ника! Ника! – скандируют несколько девочек-подростков.
– Не обращай внимания, Йоргенсен, у девочек просто нет вкуса, – надменно проговаривает Селена, нагло ухмыляясь девушке в лицо.
Ника ненавязчиво поправляет шляпку, гордо вздергивая подбородок, стараясь не обращать внимания на упреки Расмуссен.
Впереди нас ожидает внушительная толпа журналистов, готовых в любой момент наброситься со своими микрофонами и начать задавать едкие вопросы. Селена умело позирует всем камерам, посылая им воздушные поцелуи, пока все остальные участницы пытаются достойно пройти мимо, выпрямляя спину и втягивая живот, слегка приподнимая подбородок вверх. Все как по учебнику «Как стать принцессой, если твой отец не король».
– Скажите, правда ли, что на бал отправили будущих финалисток?
– Не боитесь ли вы повстанцев, которые напрямую угрожают сорвать отбор?
– Действительно ли на отборе были драки?
Вопросы от журналистов сыпятся один за другим, продолжая оставаться без ответов. Мужчины и женщины с огромными микрофонами следуют за нами с надеждой, что хоть на один вопрос мы соизволим ответить. Я удерживаю взгляд прямо перед собой и на глаза мне попадается мутный парень, он внимательно, с легким прищуром устремляет взор прямо на меня. На нем красуется футболка неизвестного мне телеканала, в руках напрочь отсутствует микрофон, а под нижней губой на подбородке сверкает неприятная родинка с неровными краями, выступающая над кожей. Я иду в числе последних и когда прохожу мимо него, то улавливаю вопрос, после которого по всему телу пробегают мурашки, а мочки ушей начинают неприятно полыхать.
– Ну и как целуются принцы?
Против воли я удивленно оглядываюсь, прекрасно осознавая, что вопрос адресован в мою сторону. Он произносит его не так громко, как это делают остальные журналисты, но все же я делаю вывод, что это очередная дешевая провокация, с помощью которой они хотят застать участниц врасплох, сооружая из этого большую сенсацию, достойную первых страниц всех газет, журналов и новостных лент. И стоит признать, я практически попалась на его удочку и мне не стоило так резко разворачиваться в его сторону.
Или я чего-то не знаю?..
Наконец, наши водители передают чемоданы местным лакеям, и минуя крыльцо, мы заходим в главную королевскую резиденцию. На первый взгляд, внутреннее убранство дворца утопает в роскоши и многообразии алых, пурпурных и синих благородных оттенков. Атмосфера королевской резиденции легкая, воздушная, легко располагает к себе и завлекает в самые потаенные исторические глубины.
– Мадемуазель, прошу за мной, – вдруг раздается плавный голос Каролайн, разрушая легкую идиллию. Она будто появляется из ниоткуда и проходит мимо нас, завлекая за собой. – Запомните вашу первую встречу с Амалиенборгом. Возможно, одной из вас посещение этого дворца станет рутинным делом, – интригующе произносит она, оглядываясь на нас.
Мы проходим в длинный коридор с бордовыми стенами, который, как и во Фреденсборге усыпан великолепным множеством различных произведений искусств вперемешку с комнатными растениями в огромных горшках.
– И будьте снисходительны к этому воистину великолепному памятнику архитектуры, – предупреждает наставница. – Ходят слухи, что он не принимает людей, которые хотят всяческим образом навредить королевской семье или общаются с монаршими особами лишь в корыстных целях. Поговаривают, что такие люди, находясь здесь, либо с ужасом сбегают отсюда уже на следующий день, либо продолжают сходить с ума в стенах этого дворца.
– Значит, слухи о принцессе Иззи – это вовсе не слухи? – удивляется Марта, с интересом подбегая чуть ближе к Каролайн.
– Что за принцесса Иззи? – недоумевает Амели, пугливо оглядывая коридор.
– Говорят, что вещам, которые творятся в Амалиенборге на протяжении нескольких столетий есть паранормальное объяснение, – низким голосом сообщает Марта, поглядывая на Амели. – Примерно сто пятьдесят лет назад в очередном отборе, который проходил в этом дворце, участвовала девушка по имени Изабелла, которая через несколько часов после окончания отбора повесилась в своей комнате, когда узнала, что избранницей принца стала другая девушка. Она любила его больше жизни, поэтому предпочла лишить жизни себя, чем жить без него…
– Боже… – Амели пугливо прикрывает лицо бледными тонкими пальцами.
– А почему ее называют принцессой? – с интересом спрашивает Грета. – Она же так и не стала ею.
– Здесь тоже есть интересная версия. Во время бракосочетания принца и его избранницы произошла странная ситуация, – с энтузиазмом отвечает Марта. – Когда невеста шла к алтарю, ее фата отцеплялась целых три раза, а в самый ответственный момент, диадема со звоном упала на пол. После этого зрелища все присутствующие стали поговаривать, что таким образом Изабелла с того света пыталась выйти замуж за принца и заполучила титул принцессы. На самом деле, если вспомнить историю, королева Мария всю свою жизнь была плоха здоровьем, родила пятерых детей, двое из которых погибли при родах, а сама она умерла ближе к сорока годам, угаснув на глазах родных и близких. Кто знает, ее скосило плохое здоровье или что-то потустороннее.
– Какой ужас… – произношу я, ощущая молниеносный табун мурашек по спине.
– Поговаривают, что неприкаянная душа принцессы Иззи до сих пор бродит по дворцу и мстит всем, кто подумает что-то дурное про члена королевской семьи, – добавляет Марта.
– Мне кажется, всему этому есть рациональное объяснение, – хмурится Ника, подправляя соломенную шляпку на голове.
– Бред, – раздраженно отмахивается Селена, терпеливо дослушивая рассказ до конца. – Госпожа Оберг, только не говорите, что верите всем этим бабушкиным сплетням.
– Дорогая моя, не бывает дыма без огня, – загадочно улыбаясь произносит Каролайн, стреляя глазами в сторону девушки.
Наставница приводит всех участниц, горничных, визажистов и лакеев в спальню средних размеров, оснащенную несколькими одноместными кроватями и гримерными столиками, равным количеству участниц. В парадных одеяниях, как с иголочки, королевские лакеи покорно выходят из помещения, аккуратно оставляя наши чемоданы посреди комнаты. Девушки разбредаются кто куда, принимаясь рассматривать королевские покои от и до.
– Мадемуазель, эти апартаменты ваши всего на сутки, – сообщает Оберг. – Вас поселили вместе лишь из соображений безопасности, не более, так что располагайтесь. Ах, да, ваши горничные будут ночевать в отдельных покоях в крыле королевской прислуги.
– Мы останемся здесь на ночь? – глаза Марты широко распахиваются то ли от удивления, то ли от страха.
– Бал заканчивается около полуночи, куда же вы пойдете в столь поздний час? – Каролайн разводит руками, забавно наблюдая за реакцией девушки.
Как только наставница скрывается в бесконечном коридоре, Селена тут же занимает кровать возле большого окна, слегка подпрыгивая на ней, словно проверяя матрац на прочность.
– Теперь мне жутко здесь находиться, – с сомнением проговаривает Амели. Она продолжает стоять посреди комнаты, неловко почесывая локоть.
– Дорогуша, тебе стоит бояться живых, а не мертвых, – усмехается Моника и ставит свой кейс с косметикой на туалетный столик, находящийся напротив окна. – Эли, я думаю, мы можем начинать прямо сейчас.
– Согласна, – подтверждает коллега Моники, выкладывая нескончаемые баночки с косметическими средствами.
Грета кивает своему мастеру и усаживается в небольшое мягкое кресло, приготавливаясь к нанесению макияжа. Горничные покидают помещение, отправляясь помогать модельеру с последними приготовлениями наших нарядов, а в комнате начинается настоящая суета с бесконечными разговорами между мастерами и участницами, вперемешку с раздающейся расслабляющей музыкой.
– Добрый день, девушки, – раздается знакомый голос Кристины Мадсен.
Через зеркало туалетного столика я наблюдаю, как телеведущая заходит в нашу комнату с одним из операторов. Сейчас на ней элегантно сидит костюм-двойка цвета фуксии. Брюки идеально обрамляют стройные ноги, облегающий пиджак подчёркивает тонкую талию, а на белоснежной блузке выделяется черный бэйдж с выделенным словом «ПРЕССА».
Участницы некоторое время удивленно ликуют, узнавая в девушке легендарную телеведущую, радуясь ее появлению. Амели резко подрывается с места и подбегает к девушке, намереваясь обнять ее, оставляя своего визажиста в недоумении.
– Я тоже рада вас всех видеть, мои дорогие, – с лучезарной улыбкой отвечает Кристина, в ответ обнимая участницу.
– У нас уже будут брать интервью? – удивляется Амели, отстраняясь от девушки. – Но мы еще не готовы.
– Не беспокойтесь. Сейчас мы немного отснимем как вы собираетесь на бал и через два часа я буду ждать вас нарядных и красивых для интервью в малой бальной зале, – спокойно отвечает телеведущая, сверкая белоснежной улыбкой.
Съемка занимает всего несколько минут. Мы ведем себя непринужденно, общаемся, смеемся и подтанцовываем в такт музыке, пока камера снимает нас с нескольких ракурсов. Когда мастера доделывают последние штрихи, горничные одна за другой начинают приносить наши наряды, аккуратно распаковывая их из чехлов. Краем глаза я наблюдаю, как Мия заходит в помещение в числе последних с огромным черным чехлом одежды в руках и мысленно молю бога о том, чтобы с моим платьем все было в порядке.
– Смотрите, смена караула! – восхищенно произносит Марта, зазывая всех к окошку.
Мы с интересом подбегаем к окну, аккуратно приподнимая французские шторы вверх, наблюдая за очередной сменой караула. На главную площадь страны ровным шагом выдвигается квадрат из нескольких десятков гвардейцев, облаченных в парадный красный китель с золотистыми пуговицами, черными штанами с лампасами и привычной медвежьей шапке. Молодые люди, похожие друг на друга словно две капли воды не столько одеянием, сколько ростом, медленным чеканным шагом, нога в ногу следуют к каждому караульному месту и на смену одному гвардейцу в синем кителе приходит два в красных.
Небольшие кучки туристов восторженно наблюдают за повседневным и заурядным ритуалом гвардейцев, направляя в их стороны огромное количество телефонов и фотоаппаратов.
– Почему их так много и почему они в красном, в отличие от нынешних гвардейцев? – недоуменно спрашивает Грета.
– Потому что скоро приедет король, что в этом может быть непонятного? – раздраженно бросает Селена, продолжая крутиться вокруг зеркала туалетного столика.
Следующий час мы проводим за долгожданным обедом, поскольку завтракать нам перед отъездом не пришлось из-за опоздания. Мы накидываемся на еду, принесенную нашими горничными, будто голодные волки, сметая все на своих тарелках. Когда до интервью с известной телеведущей остается буквально несколько минут, мы в спешке принимаемся надевать свои наряды, задыхаясь в корсетах.
– Я не могу вдохнуть полной грудью! – морщится Ника, опираясь на туалетный столик пока ее горничная с силой утягивает каждую ниточку на корсете светло-голубого платья в пол.
– Теперь ты сможешь свободно вдохнуть только ночью, – усмехается Грета, терпеливо ожидающая свою горничную, которая с ювелирной точностью скрепляет все мелкие застежки на ее пышном платье ванильного цвета.
В зеркале туалетного столика я наблюдаю, как тонкие ручки Мии всеми силами пытаются на туго завязать корсет и, признаться честно, я вздыхаю с огромным облегчением, когда вижу, что с моим нарядом все в порядке. На меня идеально садится платье изумрудного оттенка с открытыми плечами, обнажая выпирающие ключицы, с пышной юбкой и кринолином колокольной формы. Его цвет идеально подчеркивает мои зеленые глаза, а ткань безупречно переливается от различных преломлений света, не оставляя шансов остаться незамеченной.
В этот раз Моника наносит мне темно-коричневые тени, чтобы в сочетании подобного оттенка платья и глаз образ не получился бледным, уставшим и непривлекательным. Волосы у всех участниц собраны в высокие прически, с ниспадающими волнистыми прядями спереди, и я не исключение. В дополнение к моему образу Мия выдает висячие серьги из серебра, чем-то схожие с длинными сплошными палками, и они становятся единственным украшением к изумрудному платью.
Полностью убеждаясь в том, что мой образ готов, начинаю рассматривать платья остальных девушек и мой взор практически сразу же падает на Селену. Девушка ювелирно поправляет макияж, продолжая стоять напротив зеркала в своем пышном, воистину королевском платье благородного синего цвета, верх которого полностью закрыт мелкими стразами с длинными рукавами до запястья. Марте достается темно-серое блестящее платье с V-образным вырезом, а Амели снует по комнате, шурша подолом платья кремового оттенка с небольшим шлейфом.
– Мы будто собрались на выпускной вечер, а не на королевский бал, – ухмыляется Ника и оставляя руки на поясе, оглядывает остальных участниц.
– Говори за себя, Йоргенсен, – язвит Селена, смахивая заметные только ей пылинки со своего подола. – Я выгляжу как будущая королева всех будущих балов.
Она театрально двумя руками берет воображаемую корону и воздвигает ее себе на голову, пока мы с Никой подавляем огромное желание закатить глаза, переглядываясь друг с другом.
– Зачем нам маски? – удивленно проговаривает Грета, рассматривая белоснежную гипсовую маскарадную маску, предназначенную ее наряду.
– Вам разве не сказали? На балу все гости будут в подобных маскарадных масках, – отвечает горничная Греты, собирая чехол от ее платья. – И по дворцу передвигаться без них категорически запрещено.
Когда Мия вручает мне белоснежную венецианскую маску, прикрывающую лишь глаза, я преподношу ее к лицу, примеряя на себя полный образ на сегодняшний вечер. Остальные девушки следуют моему примеру и перед собой я наблюдаю множество абсолютно идентичных друг с другом карнавальных венецианских масок белого цвета.
В отличном настроении мы отправляемся на интервью в малую бальную залу. Первое время с непривычки мы постоянно наступаем на свои пышные подолы, но спустя несколько минут привыкаем удерживать платья двумя руками, выглядя со стороны как истинные леди. Первой на интервью заходит Селена и некоторое время с широкой улыбкой на лице в зал отправляется Марта. Мы продолжаем стоять, в ожидании неудобных и колких вопросов, морально подготавливая себя к адекватной реакции и сдержанным эмоциям. Спустя час, наконец, подходит и моя очередь, и я с уверенностью ступаю в малый бальный зал, улавливая приглушенный звук своих каблуков, эхом раздающихся по всему помещению, по пути снимая маску с лица.
В малом бальном зале не находится ничего кроме двух удобных кресел цвета слоновой кости, расположенных друг напротив друга, на одном из которых телеведущая ожидает следующую участницу и камеры с оператором, которые направлены на пустующее кресло с парочкой прожекторов для лучшего освещения.
– Элизабет, надеюсь, ты помнишь? Ведешь себя раскрепощенно и непринужденно, представляя, что ты ведешь разговор со своей подругой, – мягким голосом напоминает Кристина, аккуратно складывая кисти рук на колени.
– Мне не приходится представлять, ты очень располагаешь к себе, – признаюсь я, медленно усаживаясь в кресло с прямой спиной, всеми силами стараясь не помять платье.
– Мне очень приятно, – девушка широко улыбается самой искренней улыбкой. – Что ж, начнем с самых простых вопросов. Прошло уже несколько недель с начала отбора, расскажи о своих впечатлениях. Что тебе дается труднее всего?
Стараясь вдохнуть полной грудью, я натыкаюсь на утягивающий корсет, который намертво вцепляется в мои ребра, преграждая путь к кислороду.
– Пожалуй, самым сложным по-прежнему остается следить за осанкой везде и всюду и сидеть лишь в определенной правильной позе, – искренне сообщаю я. – Особенно когда ты не привык делать это так часто. И первое время мы все страдали от невыносимой боли в спине.
– А ты уже ходила на свидание с принцем? – с интригой в голосе произносит Кристина, слегка наклоняясь вперед.
– Нет, но я близко общаюсь с теми девочками, которые уже успели побывать на свиданиях, – признаюсь я со сдержанной улыбкой.
– Что ж, когда мы последний раз были во Фреденсборге, тебя среди девочек не оказалось. По какой причине ты очутилась в лазарете?
Я нервно сглатываю, стараясь не показывать лишние эмоции.
– Были некие обстоятельства, из-за которых я вынуждена была провести двое суток под наблюдением врачей, – честно отвечаю я, незаметно теребя края гипсовой маски.
– Надеюсь, сейчас с тобой все в порядке? – сочувственно произносит Кристина и когда я утвердительно киваю, она продолжает. – Хорошо, идем дальше. Помнится, на прошлом интервью ты обещала мне рассказать о своей способности определять все истинные мысли человека по его эмоциям и поведению. Где и как ты этому научилась и что этому поспособствовало?
Я решаюсь рассказать все как есть от и до, скрывая лишь одну деталь, которая может вызвать подозрение у публики – причастность и роль Кристиана в этой истории.
– Не буду томить и тянуть время, – начинаю я, на долю секунды опуская взгляд вниз. – Когда мне было около семи лет моя мама познакомилась с мужчиной. Он хорошо ко мне относился, я воспринимала его как родного отца, и мама была счастлива рядом с ним, но счастье наше продолжалось лишь первые два года, – мой голос дрожит и от неприятных воспоминаний на глазах скапливаются слезы, которые я тщетно намереваюсь проморгать, инстинктивно поднимая взгляд вверх. – В определенный момент он потерял работу, связался с какой-то мутной компанией и стал выпивать. Спустя полгода его беспробудных попоек он просто озверел, поначалу стал кидаться на маму, затем и на меня, когда я, будучи девятилетней девочкой, пыталась ее защищать.
Я делаю паузу, чтобы успокоиться и корю себя за то, что порчу такой прекрасный макияж своими бесполезными слезами и воспоминаниями о таком гнусном человеке, который не достоин даже ни единой мысли. Когда я в очередной раз смахиваю слезы, пытаясь сохранить макияж, телеведущая подает мне стакан с водой, который только что принес один из лакеев.
