Текст книги "Wild And Unruly (ЛП)"

Автор книги: 100percentsassy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

Расправив плечи, Луи вошёл в их общий с Ником кабинет, расположенный прямо напротив пустующего на данный момент офиса Зейна. Но он тут же замер, заметив склонившегося над его столом человека. Незнакомец был невысоким и темноволосым и что-то увлечённо печатал на компьютере Луи, так громко стуча клавишами, будто он был выступающим на сцене пианистом.

– Э-э, – красноречиво протянул Томлинсон.

Мужчина поднял голову и растеряно моргнул, и в ту же секунду в кабинет влетел запыхавшийся Ник Гримшоу. Хлопнув Луи по плечу, он с лёгкостью проскочил мимо него.

– Это были ублюдки, работающие на Коуча, – заявил он, указывая в сторону неизвестного мужчины смартфоном, а затем заходя ему за спину и наклоняясь к экрану монитора, – и на это дало согласие Министерство Юстиции. – Хихикнув над чем-то, что до этого напечатал незнакомец, Ник опустил руку ему на спину и поднял голову. – Привет, Луи.

– Ник, – кивнул Луи, поднимая брови почти до самой линии роста волос. – Работаете над чем-то?.. – небрежно бросил он, пытаясь найти взглядом место для своего портфеля. – За моим столом, – добавил Томлинсон с явным недовольством в голосе.

– А, да. Все боролись за поправки в законе о чистом воздухе, но… – Ник пренебрежительно взмахнул рукой, будто в этом не было ничего особенно и Луи не стоило переживать по этому поводу. – В любом случае, как ты? Как Вайоминг? – Он согнул ногу и опустил руку на бедро, сканируя Луи взглядом. – Ты, должно быть, рад наконец вернуться.

Пожав плечами, Луи всё-таки заприметил свободное место на подлокотнике кресла и опустил туда свой портфель. После этого он сел уже сам и заболтал ногами, дожидаясь момента, когда ему наконец освободят компьютер.

– Ага, – неуверенно протянул он.

– Ох, так тебе всё-таки там понравилось, – произнёс Ник. – Я прав? Просто такое ощущение, что тебе очень приглянулся владелец ранчо. – Он издал высокий смешок и сжал плечо незнакомца, так и не прекращавшего печатать. Кровь Луи вдруг быстрее заструилась по венам, и ему показалось, что в комнате стало жарче. Он начал нервно постукивать ногой по полу, выбивая неровный ритм. – Надеюсь, что не попал по больному месту, – тем временем продолжал Гримшоу, не дожидаясь его реакции. – Я уже собирался пошутить про Великий Разрыв¹, но, может, мне всё-таки не стоит? Вы с ним в сене-то хоть повалялись? – Его голос так и сочился сарказмом, и Луи пришлось стиснуть зубы, чтобы не фыркнуть в ответ. «Люди его вообще воспринимают всерьёз?»

– Кто это? – вместо этого спросил он, демонстративно игнорируя потуги Ника.

– А, это Майк. Дискреционный Бонус Майк.

Мужчина разразился громким лающим смехом и поднял руку, чтобы Ник с ним ударился кулаками. Тряся головой, он бормотал себе под нос слова «дискреционный бонус», будто это и впрямь было очень забавной характеристикой.

«А ведь мне раньше нравилось жить в этом мире, – поражённо подумал Луи, качая головой и наблюдая за их гомоэротичным празднеством. – Раньше я сам с восторгом проглатывал это дерьмо».

Сейчас же всё это казалось таким жалким. До нелепого мелочным. Томлинсон резко встал на ноги, оставив на кресле свой портфель.

– В таком случае не стесняйтесь пользоваться моим компьютером, – с тихой злобой в голосе пробормотал он, покидая тесный кабинет. Он злился и на себя в том числе. Потому что он всё ещё пытался побороть свои желания и понятия не имел, как должен был поступить. Руки Луи начали трястись, а в животе свернулся липкий клубок страха. Очевидно, в Шеридане он сделал что-то неправильно, но сейчас он просто понятия не имел, как всё исправить. Всё шло по пизде, Гарри с ним не разговаривал, и Луи при этом должен был как-то работать? «С Ником и Майком. Что за ёбаный пиздец». Он поплёлся в сторону комнаты для отдыха, где была небольшая кухня, и так задумался о своей жизни в качестве сотрудника TwistCorp, что сперва даже не заметил света в коридоре.

Когда же он завернул за угол и наконец поднял взгляд, стакан кофе выскользнул из его пальцев.

– Блять, блять, – завопил Луи и отскочил в сторону от образовавшейся лужи, шипя из-за обжигающих капель напитка, попавших на левую штанину его брюк и на слишком дорогие туфли. Отдышавшись, он снова поднял голову. – Зейн, – произнёс он надтреснутым голосом. – Какого чёрта ты здесь забыл?

Малик оторвал взгляд от раковины, в которой, закатав рукава и перебросив через плечо галстук, мыл чашку. Спокойно вытерев руки, он бросил Луи целый рулон бумажных полотенец.

– Вернулся прошлой ночью. – Зейн пожал плечами, поставив кружку на сушилку, опёрся о столешницу и устало прикрыл глаза, разминая шею. – Раз уж Гарри подписал.

Челюсть Луи отвисла.

– Что? – Он едва не поскользнулся на мокром пятне на плитке, пытаясь оттереть клочком бумаги пролитый кофе. – Нет, он не… Что?

– Да. – Зейн снова пожал плечами. – Примерно в два он пришёл ко мне в отель и сказал, что хочет подписать.

– Так… – Тело Луи вдруг ослабло, будто кто-то в один миг высосал из него все силы. Ему показалось, что, если он сейчас не обопрётся о свою руку с зажатым в ней отвратительным комком из бумажных полотенец, он просто рухнет на скользкий пол и будет лежать там вечность, пытаясь осознать произошедшее. «Гарри не сделал этого, – подумал Томлинсон, чувствуя головокружение. – Нет… Он не мог! Он просто не мог сдаться». – А он хотя бы… Он знал, что подписывает? – спросил Луи, когда ему наконец удалось встать на ноги, и, подойдя к урне, уставился на Зейна со слабым подозрением во взгляде. Но простое беспокойство в мгновение ока переросло в ледяной ужас, стальной хваткой скрутивший все его внутренности.

«Хижина, – пронеслось в его мыслях под громкие удары норовившего выскочить из груди сердца. – И… и он не…» Луи закусил губу. Его грудь сдавило от боли, когда он понял, что Гарри даже не позвонил ему, чтобы посоветоваться. Даже не рассказал ему ни о чём.

– Прочитал всё от начала до конца прямо на моих глазах, – ответил Малик. – Он подписал, Луи. Он хотел это сделать.

Луи кивнул, но, одумавшись, тут же покачал головой.

– Нет.

– Луи, я заверил это. Он подписал.

– Он не хотел этого делать, – выплюнул Томлинсон. – Видимо, что-то случилось. – Он развернулся на каблуках и быстро зашагал в сторону лифта, едва ли обращая внимание на доносившиеся из-за спины шаги Зейна.

– Что? – Голос Малика прозвучал будто бы издалека.

– Думаю, они вынудили его, или…

Проскочив мимо собственного кабинета, где Ник с новеньким по-прежнему над чем-то смеялись – вероятно, над Луи (боже, смех Ника так раздражал), – Томлинсон остановился у входа в туалет. Буквально на мгновение ему показалось, что его сейчас стошнит.

– Луи, – поймав его за плечо, позвал Зейн и встал напротив друга. – Всё кончено. Гарри подписал контракт по собственному желанию. Он мне сам сказал, что хочет его подписать.

Гулко сглотнув, Луи уставился на фонтанчик, стоявший рядом с входом в уборную. Он немного протекал. Мысли Томлинсона путались.

«Гарри подписал. Он подписал. Он продал. Зачем ему понадобилось продавать? – Тело Луи горело, а кожа покрылась потом из-за того количества адреналина, который вдруг забурлил в его венах. – Он не стал бы. Он не стал бы продавать просто так. Как они… Что они сделали? Почему… Почему он мне, блять, просто не позвонил?!»

– Дай мне… дай мне твою карточку, – сказал он, наконец поворачиваясь к Зейну. – Давай же. – Он несколько раз ткнул пальцем в пропуск Малика, прикреплённый к шлёвке на его брюках.

– Что? – Зейн пошёл за ним к лифтам, наблюдая за тем, как Луи нервно нажимает на кнопку «вверх». – Зачем? Луи…

– Надо… – отрезал Луи и, отвлёкшись от кнопок вызова, поднял взгляд, чтобы проверить, на каком этаже была каждая кабина. Крайний слева был ближе всего к ним и уже поднимался, так что Луи резво зашагал к нему и встал у дверей, нетерпеливо топая ногой и сгорая от желания как-нибудь ускорить процесс. Ему пришлось снова обратить внимание на Зейна, чтобы не начать вновь безрезультатно жать на кнопку вызова.

– Что ты… Ты собираешься просто к ним ворваться? А потом что… – начал было Малик, видимо, уже догадавшись, что собирался сделать его друг. Кабинет Энн Твист находился на последнем этаже (кроме него там не было ничего, помимо, разве что, конференц-зала и нескольких роскошных номеров для приезжих должностных лиц), и Луи не мог попасть в него по своему удостоверению. Никого из помощников туда не пускали. И поэтому ему нужен был Зейн.

– Дай мне бейджик! – потребовал Луи, заходя в наконец приехавший лифт и придерживая двери одной рукой.

– Ты уверен, что хочешь… – Судя по тому, как неуверенно звучал голос Зейна, он с явным недоверием относился к этой затее. У Луи просто не было времени на разговоры, поэтому прежде, чем Малик успел что-либо добавить, он протянул руку и без разрешения сдёрнул пропуск с его брюк. Катушка с тонкой капроновой ниткой, к которой была прикреплена карточка, с тихим треском развернулась, Луи прижал пропуск к специальной панели в лифте, после чего отпустил его, и карточка с тихим хлопком вернулась к ноге Зейна.

– Что-то не так, – пробормотал он в жалкой попытке самому себе объяснить происходящее и с излишней силой надавил на кнопку верхнего этажа, из-за чего мокрый от пота палец в первый раз соскользнул с панели. К горлу подступал ком. «Он не стал бы… Гарри не стал бы продавать…» – Что-то не так. И я хочу… Я хочу выяснить, что именно.

– Луи…

Нахмуренные брови и обеспокоенный взгляд Зейна были последним, что Луи увидел до того, как двери закрылись и лифт начал подниматься. Его давление увеличивалось с каждым следующим этажом. «Тридцать пять, тридцать шесть, тридцать семь… Гарри, Гарри, Гарри. – Пульс отдавался где-то в районе барабанных перепонок, когда кабина наконец начала останавливаться. – Тридцать восемь, тридцать девять, сорок».

Пару секунд, пока двери не открылись, Луи ещё казалось, что лифт движется. Пол под его ногами как будто слабо пошатывался, и внутренности Томлинсона ходили ходуном вслед за ним. Луи чувствовал себя в каком-то странном сне наяву, где он собирался ворваться в кабинет своего начальства и нагло потребовать объяснений того, что технически не было его делом.

«Но это моё! Моё дело! – подумал он, делая первый решительный шаг в элегантно обставленный коридор. Даже если у него не было никакого представления о том, что он им скажет, а вся затея могла закончиться катастрофой, Луи всё равно хотел это сделать. Такое безрассудное поведение было его осознанным выбором, а не сиюминутным эмоциональным порывом, и в груди Томлинсона что-то сжималось от осознания этого. Несмотря на то, какими неясными и сложными стали его отношения с Гарри за последние несколько дней, в теле Луи всё равно разгорался праведный огонь, жаждущий справедливости. Глубоко вдохнув, он толкнул дверь нужного кабинета. – Всё, что имеет отношение к Гарри, имеет отношение и ко мне. Он всегда будет… Он всегда будет в моём сердце».

– Сэр? – Голос секретаря Энн Твист звучал так удивлённо и обеспокоенно, будто он не мог поверить, что у Луи хватило наглости пройти мимо него, даже не обратив на мужчину внимания. – Извините, сэр? Разве мисс Твист… – Бесцеремонно обрывая его на полуслове успокаивающим взмахом руки, Луи толкнул смехотворно высокие двери в кабинет Энн.

– Как? – взревел он, оповещая всех о своём присутствии. Кабинет был огромным, занимающим почти всю площадь этажа, и три из его стен были сделаны из стекла, что только сильнее это подчёркивало. Энн Твист величественно восседала за большим письменным столом в самом центре комнаты, из-за чего создавалось впечатление, что она является центром простиравшегося вокруг города. Будто Луи стоял перед самим сердцем Денвера, принявшим человеческое обличье. Из-за этого ярость в нём начала разгораться ещё сильнее, поднимаясь к самому горлу. Было невыносимо осознавать, что власть этой женщины была гораздо более значительной, чем мог увидеть глаз. Ну, просто горы мешали обзору. Но Луи не собирался позволить ей себя запугать. – Как вы это сделали? – спросил он. – Как вам удалось переубедить его? Как вы заставили его продать?

– Мистер Томлинсон? – недоверчиво произнесла Энн, отрывая взгляд от монитора и удивлённо вскидывая брови. Заглянув Луи за спину, она махнула следовавшему за ним по пятам секретарю. – Всё в порядке, Алекс…

– Как вы заставили его продать? – повторил Томлинсон, не обращая внимания на её действия. Он пытался полностью сосредоточиться на том, чтобы удерживать спокойный тон в голосе, но, несмотря на свои старания, всё равно сорвался на последнем слове. Его бросало то в жар, то в холод, хотя он и пытался изо всех сил контролировать свои эмоции, и Луи мог только вымещать своё раздражение на пушистом ковре под его ногами. Вдруг в его коленях появилась слабость, а сам он почувствовал себя очень глупым и беспомощным.

«Слишком слабым для этого места… Слишком слабым, чтобы повлиять на что-то… Слишком слабым, чтобы отстоять своё мнение…»

Но внезапно из-за его спины раздался деловой и совершенно спокойный голос. Мужчина говорил с такой непоколебимой уверенностью и нескрываемой насмешкой, что ярость внутри Луи закипела с новой силой.

– Не думаю, что это хоть как-то тебя касается. – Уолтер Моос, который, видимо, только что закончил телефонный разговор, стоял в углу кабинета рядом с внушительным книжным шкафом, занимавшим всё пространство от пола до потолка. Мужчина выглядел так безукоризненно, что даже его лицо отдавало роскошью и дороговизной, и Луи рядом с ним чувствовал себя слишком неухоженным, будто под его ногтями всё ещё осталась грязь с «Одинокой Розы». И её никогда больше не отмыть.

«Что ж, этого я и хотел, – вдруг понял он, только сильнее пропитываясь неприязнью к Моосу. Луи знал, что его лицо исказилось из-за уродливой усмешки, но ему было попросту плевать. – Я хочу навсегда остаться на ранчо. Я хочу всегда быть с Гарри, если он всё ещё… Я уверен, что он всё ещё хочет того же».

– Гарри определённо меня касается, – огрызнулся Томлинсон, поворачиваясь так, чтобы одновременно смотреть и на Энн и на Уолтера. – Мы все знаем, что он не хотел ничего продавать. Так что не вижу ничего удивительного в том, что я пришёл сюда, чтобы выяснить, как вы умудрились его заставить.

– Луи… – мягко произнесла Энн, что напомнило Луи её разговор с Гарри на недавнем благотворительном вечере. Когда она пыталась уговорить своего сына. Уговорить его продать свою землю. – Он всё ещё обладает правами на землю…

Уолтер Моос ухмыльнулся.

Фыркнув, Луи закатил глаза и вскинул бровь.

– Уверен, ему от этого намного легче.

Договор купли-продажи разделял права на нефть и права на земельный участок – он давал право добывать полезные ископаемые, при этом не пользуясь землёй. Но Луи с Энн прекрасно знали, что права на земельные недра были гораздо сильнее тех, которыми владел Гарри, так что НЭГ могла предпринять самые радикальные меры, чтобы добраться до нефти, особенно учитывая то, что Стайлс почти не использовал этот участок. В договоре вряд ли был пункт о ностальгии.

– Может, ему сейчас намного легче от того, что он стал одним из самых богатых жителей Вайоминга, – предположил Моос. Он, будто дикий кот, подходил всё ближе к Луи, явно понимая, что с Гарри всё было совсем не так, и открыто наслаждаясь этим фактом. – Он теперь мультимиллиардер. Меня бы согревали мысли об этом.

– Да, уверен, так бы всё и было, – отрезал Луи, чувствуя, как волосы на его затылке встают дыбом от отвращения, и повернулся к Энн. – Так как вам это удалось?

Энн слегка заёрзала, будто не зная, как на это ответить. Поэтому вместо неё снова заговорил Уолтер, растягивая слова всё в той же отвратительной самодовольной манере.

– Думаю, на решение мистера Стайлса в основном повлияло то, что правительство штата обнаружило, насколько ценна его собственность на самом деле.

Луи похолодел, а кровь схлынула с его лица. Он выругался. «Дерьмо. Налоги Гарри. Его ёбаные налоги на недвижимость… Кредит… Я должен был…»

Изучающий взгляд Мооса заскользил по лицу Томлинсона, и тот вздрогнул, заметив, какое удовлетворение у мужчины вызвали его эмоции. Снова выругавшись, он стиснул челюсть от досады. Несмотря на то, что Гарри не собирался ни добывать, ни продавать нефть, найденную на его участке, стоимость его земли значительно возросла бы, если бы люди свыше прознали про полезные ископаемые. Если Национальная Энергетическая Группа действительно дала знать об этом местной налоговой инспекции, то уже к концу года Гарри получит налоговый вексель на чрезмерно большую сумму. Вексель, который он просто не сможет выплатить, не получая прибыли с продаж нефти. Судя по самодовольному виду Уолтера Мооса, Стайлс уже был в таком положении, в котором практически не мог поступить так, как планировал, и взять залог на землю. Правительство его всё равно в этом опередит, и любой банк будет знать об этом.

– А вы им, видимо, помогли это обнаружить, да? – наконец нарушил молчание Луи, переводя взгляд с одного на другого. Энн продолжала его рассматривать со сдержанным, нечитаемым выражением на лице, а вот Уолтер ухмыльнулся и пожал плечами. Луи уверенно закивал, уже почти не сдерживая своей злости. – Как однажды уже помогли Гарри с первым обследованием его участка, я прав? Тем самым, которое он никогда не собирался проводить?

– Ох, не беспокойтесь, мистер Томлинсон, мы взяли у мистера Стайлса разрешение на любое геологическое исследование его земельного участка, – протянул Уолтер и, сев на край письменного стола Энн, так самодовольно улыбнулся, что Луи захотелось ему врезать. – Всё закреплено ручкой и чернилами.

– Верно, – произнёс Томлинсон, всё ещё кивая. – Верно. Уверен, что так и есть.

Злость в нём разгорелась ещё сильнее, когда он перевёл взгляд за спину Энн на залитый солнцем пейзаж – на город, который когда-то был ему домом. Сейчас он чувствовал себя в этом кабинете ещё более неуместно, чем на «Одинокой Розе» в тот день, когда он только приехал. И Луи готов был признать – на подсознательном уровне он понял, что так всё и будет, ещё тогда, когда вошёл в лифт на тридцать четвёртом этаже.

– Впрочем, я задал вам неправильный вопрос, – глубоко вздохнув, произнёс он и, покачав головой, повернулся к Энн, которая сейчас отчего-то выглядела особенно похожей на Гарри. Гарри, которого он любил больше жизни и который, должно быть, находился сейчас в крайне подавленном состоянии. Он наверняка был полностью разбит. Луи казалось, что вся печаль Стайлса повисла на его собственном сердце непосильным грузом. – На самом деле, я хотел узнать, почему. Почему вы поступили с ним так, зная, что это разобьёт ему сердце?

– Луи…

– Но я уже знаю ответ на этот вопрос, разве нет? – продолжил он, всё ещё качая головой, и поднёс ко лбу руку, чтобы вытереть выступившие там капли пота. – Я знал его ещё до того, как сюда пришёл. Даже раньше, чем… Это просто бизнес, верно? Вот и ответ. Бизнес. Вот, ради чего всё это, и вот… Вот, что я должен принять? То, что ему придётся…

Оборвав себя на полуслове, Луи гулко сглотнул, и боль пронзила его сердце, как только он вновь подумал о Гарри. О том, как обострились их отношения.

«Мне бы хотелось, чтобы ты остался здесь».

Томлинсон всё ещё был расстроен из-за поведения Гарри и считал, что имел на это полное право, но его взгляд на это сообщение значительно изменился с тех пор, как он столкнулся с Зейном внизу. Он больше не видел в этих словах едва уловимого, но довольно агрессивного обвинения. Теперь они, в его представлении, были пропитаны такими грустью и смирением, что Луи вдруг до ломоты в костях захотелось как можно быстрее оказаться рядом со своим парнем.

– Я увольняюсь, – сказал он, криво улыбнувшись Энн, и в последний раз решительно кивнул. – С меня хватит. Я увольняюсь.

Затем он развернулся и на прямых ногах покинул кабинет, не желая задерживаться там ни на секунду. TwistCorp больше не была тем миром, которому Луи хотел бы принадлежать.

Дрожащим пальцем он нажал кнопку в лифте и лишь по странному ощущению внутри живота понял, что кабина всё-таки двинулась вниз. Томлинсон изо всех сил старался дышать, потому что ему казалось, что он в любую минуту может рухнуть в обморок от осознания того, что он только что сделал. Кровь стучала у него в ушах, а сердце, казалось, делало несколько сотен ударов в секунду. Засунув руку в карман, он нащупал свой телефон и сжал его так сильно, будто это могло установить между ним и Гарри осязаемую связь. Связь с Вайомингом, с «Одинокой Розой». «О боже», – пронеслось в голове Луи. Ранчо больше никогда не будет таким, каким было раньше. Теперь он ещё отчётливее понимал то, что Гарри пытался ему сказать на пикнике у старой хижины. В той части земли, в каком-то смысле, остались души Розы и Роя. Ещё на обратном пути Луи посетила мимолётная мысль о том, что домик и ручей были сердцем ранчо. И Уолтер Моос собирался его вырвать.

Двери лифта открылись, и Луи уверенно зашагал через вестибюль, лавируя между лениво копошащимися опоздавшими. Зло толкнув вращающуюся дверь, он вышел на залитый солнцем тротуар, тут же чувствуя приятное прикосновение свежего воздуха к своему разгорячённому лицу. На западе виднелась белая мачта Миллениума². Луи всегда она казалась неуместной – будто огромный призрачный парусник сел на мель у подножия Скалистых гор. Теперь же взгляд на неё в какой-то степени приободрил Томлинсона, даже если горы были не совсем теми, какие ему хотелось бы видеть.

«Гарри. Боже, за что…»

Пару секунд он всё так же смотрел в ясное небо, щурясь от яркого солнца, после чего выудил из кармана телефон и набрал номер Стайлса. Кусая губы, Луи вслушивался в тишину на другом конце трубки, пока устанавливалось соединение. Время тянулось, как тугая резина…

Наконец раздался тихий гудок, и сердце Томлинсона ёкнуло от неожиданности. Когда звук повторился, Луи попытался сделать глубокий вдох, чтобы хоть немного успокоить свои нервы. «Это всего лишь Гарри», – сказал он сам себе. Вот только его сердце от этого не стало медленнее биться, а ком эмоций, казалось, застрявший у него где-то рядом с адамовым яблоком, не сдвинулся ни на миллиметр.

Гарри снял трубку после четвёртого гудка и, немного замявшись, тихо поздоровался.

– Малыш, – произнёс Луи дрожащим от подступающих к горлу слёз голосом. – Как ты мог не… Почему ты ничего мне не рассказал?

За этим последовало долгое, тяжёлое молчание, но даже до того, как Гарри наконец ответил, Луи почувствовал исходившие из телефона волны смирения и безысходности.

– Смысла не было. – Гарри звучал таким сломленным – будто он изо всех сил пытался не ощущать на себе горечь поражения, но не справлялся с этой задачей. «Конечно же, он не смог бы с этим справиться, – подумал Луи. – Он слишком ранимый. У него просто огромное сердце…»

На мгновение вновь воцарилось молчание, а затем Стайлс откашлялся.

– Ну а после того, – наконец продолжил он, – как дело было сделано, думаю, смысла не было вдвойне.

– Чт… – Луи поперхнулся. – Но… Я ведь мог помочь тебе! Я мог… Не знаю, сделать хоть что-нибудь…

– Перестань, Луи, – перебил его Гарри, чей голос вдруг приобрёл силу и жесткость, видимо, подкрепляемые досадой. – Просто перестань.

Сдерживаться больше не было сил, и Луи дал волю слезам, приложив к лицу ладонь так, будто ему только что влепили пощёчину. Казалось, даже его сердце перестало биться. Оно будто лишь ныло в груди от неутихающей боли.

– Я так сожалею, – прошептал он.

– С чего бы? – огрызнулся Стайлс, хотя Луи прекрасно знал, что он понимал, о чём они говорили.

Рвано вдохнув, он попытался собраться с силами, чтобы выдавить из себя всё предложение.

– Я так сожалею из-за того, что случится с хижиной, из-за кредита…

Луи не мог избавиться от мысли, что если бы они разговаривали об этом с глазу на глаз, то Гарри сейчас пожал бы плечами и отвернулся. Но вместо этого он услышал лишь полный разочарования вздох, будто ковбой никак не мог урегулировать своё дыхание.

– Что ж, налоги на недвижимость, – пробормотал он. – Это просто было невозможно.

В груди Луи уже начало разгораться оборонительное пламя, с одной стороны подкрепляемое раздражением из-за поведения Гарри, а с другой – жгучей ненавистью к Уолтеру Моосу.

– Вот поэтому и стоило позвонить мне, Гарри, чтобы мы вместе смогли продумать план действий! – ответил он. – Разобраться со всем этим! – Луи уже начал активно жестикулировать, расхаживая у здания TwistCorp и совершенно не беспокоясь о том, что его могут увидеть. – Ты не можешь сдаться, даже не попытавшись!

– Но я сдался, – дрожащим голосом произнёс Стайлс. – Ладно, Луи?

– Слушай, просто мне правда хотелось бы, чтобы ты тогда позвонил мне.

– Да, – едва слышно сказал Гарри. – Да, я знаю. Я идиот. Я ничего не могу сделать так, как нужно. Вы с Найлом мне ясно дали понять это, уж поверь. Я всё понял.

Луи стиснул зубы и прикрыл глаза, стараясь уговорить себя не сорваться на крик.

– Я совсем не это хотел сказать, Гарри, – ответил он. – Я люблю тебя. Ты не идиот. Но пойми, если мы подумаем вместе, мы сможем… Должно ведь быть хоть какое-то решение! Мы можем заставить его подписать что-нибудь, что не позволило бы ему трогать хижину или делать что-то с ручьём, в смысле, раз ты продал только права на разработку полезных ископаемых…

– Не на разработку полезных ископаемых, – перебил его Стайлс.

Луи моргнул.

– Что? – переспросил он. – Ты не… – На какой-то момент в его груди зародилась надежда на то, что всё это было одним большим недоразумением.

Но затем Гарри продолжил:

– Я просто продал землю. Целиком.

– Что?

Луи чувствовал себя так, будто его только что сбил поезд. В голове стало пусто, плечи обвисли, а конечности вдруг стали слишком тяжёлыми. Обдумывая слова Гарри, он изо всех сил старался вспомнить. Договор, который он положил на стол Стайлса в тот день, когда только приехал в Вайоминг…

– Н-но, – заикаясь, выдавил он, – мы ведь хотели только права на разработку полезных ископаемых. В договоре, с которым приехал я, речь шла только о них!

На другом конце трубки раздался тихий шум, и Луи понял, что Гарри заплакал.

– Уолтер Моос настоящий ублюдок, – наконец смог произнести он. – Он знал, что не оставил мне выбора, что я соглашусь подписать всё, что угодно. И он просто… – Стайлс даже не смог закончить предложение.

– Ты ведь задержал на месяцы запланированное им бурение скважины, – тихо пробормотал Луи. – Вот он и отомстил за это.

Гарри ничего не ответил. Какое-то время Томлинсон лишь вслушивался в его размеренное дыхание, чувствуя себя слишком ошеломлённым, чтобы сказать ещё хоть что-то. «Неужели Энн не знала об этом?» – задумался он, отчаянно пытаясь вспомнить хоть что-то, что помогло бы им спасти полуразрушенный домик. Если бы только Гарри рассказал ему о том, что происходит, если бы только дал взглянуть на договор прежде, чем подписать его… Луи даже не заметил, что последнюю мысль пробормотал вслух, пока до его слуха не донёсся резкий вздох.

– Да, вот так. – Казалось, всё ещё хриплый из-за слёз голос Гарри готов был сорваться в любой момент. – Если хочешь указать мне ещё на что-то, что я сделал неправильно… – Луи беззвучно задвигал губами, пытаясь выдавить хоть одно слово, но Стайлс всё равно его опередил. – Ладно, – сказал он. – У меня есть ранчо, которым нужно управлять.

– Постой, – наконец выдохнул Луи. – Постой, я…

– Пока, Луи.

Связь оборвалась, и Томлинсон беспомощно уставился на свой мобильник. «Я не сказал ему, что уволился, – вдруг с сожалением осознал он. – Он всё ещё думает, что я на них работаю».

Задушенный всхлип буквально сам собой вырвался из его горла. Он был зол на Гарри из-за его пессимизма, из-за того, что он просто смирился со всеми пунктами договора и даже не удосужился поговорить с Луи. Однако это чувство заглушало что-то ещё. Внутренний голос не переставая ругал Томлинсона, почти срываясь на оглушительный крик: «Идиот, идиот, какой же ты идиот. Ты только представь, как он сейчас себя чувствует».

Гарри был уязвим, а Луи лишь заставил его принять оборонительную позицию. Наверняка он считал себя неудачником… думал, что подвёл и бабушку с дедушкой, и отца. Ему поневоле пришлось продать часть ранчо. «Блять, а ещё он, скорее всего, думает, что совсем скоро потеряет и меня».

– Нет. – Сжав челюсть, Луи скрестил на груди руки. – Ну уж нет. Этого точно никогда не будет.

Снова набрав номер Гарри, он приложил телефон к уху, полный намерения рассказать ему о том, что бросил TwistCorp и теперь был готов рассмотреть весь договор от начала и до конца, проверить каждую запятую в поисках хотя бы крохотной лазейки. Они были одной командой и ещё могли побороться за свои права. Луи осталось лишь вернуться в Вайоминг.

В трубке раздался голос автоответчика.

Закатив глаза, Луи сбросил и попробовал снова. Автоответчик.

– Какие мы обидчивые, – раздражённо пробормотал он. Томлинсон уже было собирался отправить сообщение своему чувствительному ковбою, как вдруг на его плечо опустилась чья-то ладонь, и он чуть не выронил телефон.

– Ты серьёзно настолько спятил, что уволился? – требовательно спросил Зейн.

Обернувшись, Луи перевёл взгляд на своего хмурого друга, на шее которого косо висел мятый галстук.

– Да, – согласился он. – Я настолько спятил, что сделал это.

Малик закатил глаза.

– Не могу в это поверить. Каждый раз, когда я думаю, что уже просто невозможно быть ещё больше Луи Томлинсоном, ты делаешь что-то настолько Томлинсоновское…

Сощурившись, Луи пихнул его коленом в бедро.

– На что это ты намекаешь?

– Идеалист! – воскликнул Зейн. – Упрямец! Вечный рыцарь в сияющих доспехах! Совсем не тихий, но обожающий драматизировать! Луи Томлинсон! – Вскинув руки в воздух, он издал раздражённый возглас, и Луи наконец позволил себе немного расслабиться. Он боялся, Зейн имел в виду то, что постоянно убегать было очень в его духе.

– Зейн Малик, – начал он, спустя мгновение тишины, – ты отличный друг.

Вздохнув, Зейн устало провёл рукой по волосам.

– Подожди здесь секунду, я принесу тебе твой портфель.

– Можешь положить в него копию договора? – быстро попросил Луи. – Того, который Гарри подписал.

Малик какое-то время пялился на него, почти не моргая, но потом пожал плечами и произнёс:

– Конечно, почему нет.

– Хорошо. – Луи кивнул. – Я собираюсь досконально его изучить. Уверен, там найдётся хоть что-то…

Зейн покачал головой.

– Он выглядел безукоризненно, так что даже не знаю, что тебе сказать.

– Что ж, я в любом случае попытаюсь, – ответил Томлинсон.

– Ага, – закусив губу, согласился Малик и опустил взгляд на землю, обдумывая сложившуюся ситуацию. – Тогда я уйду сегодня пораньше. Ну знаешь, вдруг тебе понадобится опыт настоящего юриста.