Текст книги "Wild And Unruly (ЛП)"
Автор книги: 100percentsassy
Жанры:
Слеш
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)
Луи скорее почувствовал, нежели услышал низкий смех Гарри, поднимающийся из живота и вскоре охватывающий всё его тело.
– Так и сказала? – Стайлса, казалось, позабавили слова его матери, но он всё равно слегка съёжился, будто одна мысль о том, что Энн косвенно упомянула секс в разговоре с Луи, смущала его. С его губ сорвался приглушённый смешок. – Боже, мама.
Луи только хихикнул, и ковбой навалился на него, вжимая в пошатнувшуюся от напора стойку.
– А я думаю, это неплохая идея. – Томлинсон пожал плечами. – Если только ты не против.
Простонав, Гарри уткнулся носом ему в шею, будто пытаясь найти в нём утешение.
– Если бы только сейчас не был сезон отёла. – Именно в этот момент Луи и заметил, сколько усталости было его в голосе и как безвольно висели обхватывавшие Томлинсона руки. Его плечи были немного сгорблены, что случается со многими людьми после долгой усердной работы, за всё время которой они ни разу не берут перерыв. Луи видел такое раньше у молодых родителей и стажёров корпораций.
– Да, – прошептал он. – Неподходящее время, верно?
Всё тело Гарри расслабилось ещё сильнее, он кивнул, и до слуха Луи донёсся тихий рокот его урчащего живота. Дважды шлёпнув мужчину по заднице, он заставил его встать ровно и выпрямить спину.
– Поешь чили в постели, – решил Томлинсон.
Гарри нахмурился.
– Но простыни…
– На хуй простыни. Тебе нужно лечь и поесть. А после этого ты разденешься, и я сделаю тебе массаж. Всего тела. – Луи ткнул пальцем ему в ребро и в качестве предупреждения легонько пощекотал, заставив Стайлса тут же вытянуться стрункой. – Так что вперёд, – добавил он и повернулся, чтобы захватить с собой миску и салфетки.
Ему даже удалось найти деревянный поднос и термос с молоком, благодаря чему не пришлось связываться со стаканом, из которого бы обязательно что-нибудь пролилось. Вот только когда Луи принёс всё это в спальню Гарри и толкнул дверь ногой, он с удивлением обнаружил, что комната пуста, а кровать до сих пор аккуратно заправлена. Это его немного озадачило, но мужчина всё-таки решил проверить все возможные места и направился в сторону комнаты для гостей.
Гарри, приоткрыв рот, дремал в уютном гнёздышке, сооружённом из одеяла Луи прямо посреди его кровати. Прокравшись на цыпочках внутрь, Томлинсон закрыл дверь и поставил поднос с едой на прикроватную тумбочку.
Какое-то время он просто любовался Гарри, своим всегда медленно говорившим ковбоем, окружённым ореолом мягкого света, отбрасываемого лампой. Сердце Томлинсона в любой момент могло взорваться от переполнявших его чувств.
– Я люблю тебя, – прошептал он.
Зашевелившись, Стайлс сонно заморгал.
– М-м… что?
Луи опустился на краешек кровати и нежно поцеловал ковбоя в уголок губ, запуская пальцы в его спутанные, кудрявые волосы.
– Я люблю тебя, – повторил он громче.
– Я тоже люблю тебя. – Гарри сонно улыбнулся, и Томлинсон готов был поклясться, что увидел пробежавшую по его телу дрожь. Облокотившись на изголовье кровати, ковбой опустил руку ему на плечи и потянулся за чили.
– Почему ты не в своей комнате? – поинтересовался Луи, пытаясь удержать поднос на коленях.
Он почувствовал, как Гарри пожал плечами.
– Думаю, здесь мне просто нравится больше. Пахнет тобой.
Луи прижался ближе к нему.
– И простыни здесь дешевле, так что не страшно, если я пролью на них соус.
– Ой, иди на хуй! – Томлинсон слегка ущипнул его за живот, после чего быстро чмокнул в плечо.
Затем Луи опустил на него голову и, наблюдая за тем, как Гарри жуёт свой ужин, и периодически таская у него кусочки еды, принялся слушать рассказ о новорожденном телёнке Бейонсе. Судя по всему, у малыша была густая рыжая шерсть, огромные блестящие глаза и просто невероятный запас энергии. Гарри тихо смеялся, рассказывая о его первых, слишком торопливых шагах.
– Он упал прямо в вымя мордой. – Стайлс усмехнулся. – Неплохой прицел.
Как только поднос опустел, он оказался на тумбочке, а Луи заставил Гарри перекатиться на живот и снять с себя одежду. Когда же они оба наконец разделись, Томлинсон уселся ему на бёдра, с восхищением уставившись на бледную широкую спину. Ковбой нетерпеливо пошевелил задницей, чуть его с себя не скинув, и Луи показалось, что на уткнувшемся в подушку лице появился намёк на слабую улыбку. Снова сев ровно, он сильнее зажал бёдрами его ноги.
– Спокойно, девочка, – прошептал он, и Гарри фыркнул от смеха.
– Пожалуйста, – он хихикнул, – давай уже.
Не став с ним спорить, Луи принялся медленно разминать его затёкшие мышцы, наслаждаясь доносившимися снизу стонами и стараясь не обращать внимания на собственный член, скользивший вдоль расселины между ягодиц Гарри. Однако тот всё равно не давал о себе забыть, постепенно наливаясь кровью и задевая кожу Стайлса каждый раз, когда Луи наклонялся, чтобы дотянуться до его плеч. И Луи знал, что Гарри чувствовал это, знал, что это и его заводило не меньше. Но он всё равно решил некоторое время игнорировать сложившуюся ситуацию, уделяя всё своё внимание расслабляющимся мышцам мужчины и оставляя нежные поцелуи на его великолепной спине.
Первым не выдержал Гарри. Издав разочарованный стон, он перевернулся на спину и резко притянул Луи ближе к своей груди. Они тут же столкнулись губами и начали самозабвенно целоваться, издавая тихие низкие стоны. Пальцы Гарри на ощупь нашли член Луи и уверенно заскользили по нему, постепенно набирая темп.
– Большие руки, – простонал Томлинсон, и на его лице появилась ухмылка, но сразу же исчезла, когда он от наслаждения раскрыл рот и зажмурил глаза. – Ох, Гарри… – «Большие, тёплые руки».
Гарри же лишь продолжал дрочить ему в том же спокойном, медленном ритме, позволяя Луи развалиться на его груди, зарывшись лицом в изгиб шеи. Луи ничего не делал, он даже не ставил отметин на его бледной коже, а лишь тяжело дышал, пока Гарри заставлял его балансировать на грани оргазма. Его руки были восхитительны: они каким-то образом оставались спокойными и уверенными даже тогда, когда Луи полностью терял контроль над собой и мог только извиваться и задыхаться от охватывавшего всё его тело жара. Это одновременно и удерживало его в реальности, и уносило на небеса, из-за чего мужчина чувствовал себя буквально разорванным на куски, но в самом хорошем из всех возможных смыслов. Вот только тогда, когда он уже был готов кончить, когда оставалась всего секунда до того финального удовольствия, хватка Гарри ослабла. Его прикосновения стали слишком лёгкими, а кончики пальцев теперь едва касались возбуждённого члена.
Луи начало потряхивать.
– Малыш, – прошептал он, поднимая голову и заглядывая в потемневшие глаза Гарри.
– Я так испугался, – задумчиво произнёс тот и возобновил ослабшие прикосновения, заставив Луи вздрогнуть и закусить губу.
Он просто физически не мог произнести ни слова, поэтому мог лишь надеяться на то, что Стайлс заметит вопрос в его глазах. Тревога комом осела в его сердце, и даже несмотря на сильнейшую необходимость кончить, необъяснимый страх начал охватывать всё его тело.
– Я испугался, что ты уедешь завтра в Денвер, – пояснил Гарри, улыбнувшись, и Луи, понимающе простонав, подался вперёд, чтобы быстро чмокнуть его в бровь. – И ты пообещаешь, что вернёшься, но в конце концов мы лишь отдалимся друг от друга. Ты забудешь меня. Ранчо…
– Нет. – Слова почти непроизвольно сорвались с языка Луи. Он яростно затряс головой, чувствуя, как горит всё его тело, а по спине ручьями течёт пот. Боже, ему уже казалось, что он вечность балансировал на краю оргазма, а Гарри до сих пор его дразнил, осторожно стирая с головки капельку естественной смазки. Луи попросту не чувствовал своих конечностей и мелко дрожал, будучи не в состоянии ясно мыслить. Но кое-что он всё-таки знал. Он знал ответ на эти слова. – Никогда, – отрезал он и снова затряс головой. – Этого никогда не будет.
– Ты уверен? – мягко поинтересовался Гарри, садясь ровнее. Подняв Луи на руки, он провёл рукой по его волосам. – Потому что говорить-то легко. В смысле, я пойму. Я знаю, что… что это не идеально для кого-то, вроде тебя. И меня ведь тоже не переубедить. Я уже связал с этим свою жизнь, и…
– Говорю тебе, я буду скучать по этому, – перебил его Луи. Он уже начал успокаиваться, а его мысли немного прояснились, хотя где-то под кожей, судя по всему, до сих пор пылало пламя. Нежно поцеловав Гарри, он заглянул ему в глаза. – Если уеду, я буду скучать по всему, что здесь есть.
Стайлс кивнул, и на его губах заиграла совсем другая улыбка – смущённая и полная искренней надежды.
– Тогда ладно, – прошептал он.
– Я люблю тебя, – произнёс Томлинсон. Даже когда Гарри снова задвигал своими большими, сильными руками, он не мог выбросить из головы мысли о том, что и в Денвере осталось то, по чему он сейчас скучал. Зейн, например. И дело Хопкинс-Харрингтон, если уж на то пошло. Да и на юрфак ему всё ещё хотелось…
Он позволил Гарри быстрыми, хаотичными движениями довести их обоих до оргазма, после чего калачиком свернулся у него под боком и, внимательно вслушиваясь в его замедляющееся дыхание, погрузился в размышления о том, каким образом всё это стало частью его жизни.
Комментарий к Глава 6.1
1) Небольшие загоны для лошадей, отделённые друг от друга перегородками.
2) Я, честно, старалась перевести эту песню, потому что английский текст там не смотрится, да и смысл теряется со всеми этими сносками. Так что да, вот такой я поэт, простите, если всё плохо. Сама же песня просто чудесная и да, всё-таки послушайте оригинал (если хотите, конечно). Называется песня Jolene (очевидно), а поёт её Dolly Parton :)
3) Стельными называют беременных коров.
========== Глава 6.2 ==========
Всю неделю Луи просыпался в пустой кровати. Сезон отёла был в самом разгаре, ранчо ожило, а все его обитатели трудились с утра и до позднего вечера. Гарри даже обустроил в собственной спальне что-то вроде общежития для остальных работников, притащив туда все имевшиеся в доме матрасы, одеяла и запасные зубные щётки. Все разговоры сводились к рожающим коровам или телятам, которым постоянно требовалась свежая подстилка; ни один человек просто физически не мог обойтись без кофе, а сам Гарри постоянно возвращался домой уставшим, но безгранично счастливым, будто тяжёлая работа только подпитывала его душу энергией. Найл установил в столовой огромный стенд, чтобы отмечать на нём рождение каждого телёнка, и теперь любой ужин, как правило, сопровождался горячими спорами по поводу имён: Дороти Паркер или Гермиона Грейнджер, Алан Тьюринг или Джеки Чан. И была ли хорошей идея назвать телят в честь теннисистов с мощными икрами¹ (переутомившийся Роби считал, что она определённо была хорошей). А в дверях дома в любой момент можно было столкнуться с кем-то, кто плёлся из коровника или с пастбища, мечтая лишь об отдыхе, тарелке чили и хорошем сне.
Именно в таком свете представал перед Луи сезон отёла каждый понедельник и вторник. Вокруг кипела жизнь, и вынужденное бездействие казалось ему чем-то вроде затишья перед бурей. Гарри проводил в его постели каждую ночь, потом весь день пропадал и возвращался только на закате, чтобы воспользоваться такой роскошью, как совместный душ.
– М-м, малыш, – сонно хлопая глазами, застонал он, пока Луи смывал мыльную пену с его волос. – Это так приятно.
Запустив пальцы в спутанные кудри, Луи с облегчением вздохнул, всем сердцем радуясь возможности наконец дотронуться до Гарри после невыносимо долгого дня без него. Сейчас ему хотелось лишь вдыхать аромат его яблочного шампуня и ванильного мыла, прижиматься к мускулистому телу и никогда больше не выходить из-под тёплых струй воды.
– У меня такое ощущение, будто с тех пор, как мы вместе, я вижу тебя реже, чем когда-либо, – буркнул Томлинсон.
– Ничего не могу поделать. – Нахмурившись, Гарри обернулся и заключил Луи в крепкие объятия. Его голая кожа была такой мягкой и тёплой, что Луи был готов разрыдаться в любой момент. – Вместе, – нежно повторил Стайлс и, улыбнувшись, запечатлел ласковый поцелуй на его виске.
– Я понимаю, – вздохнул Луи, продолжая перебирать его влажные волосы, и, потянув немного сильнее, улыбнулся, заметив, как Гарри от удовольствия приоткрыл рот. – Я встречаюсь с коровьей акушеркой. – Он пожал плечами. – Я сам это выбрал.
Гарри хихикнул.
– Боже, это просто восхитительно, – снова простонал он. – И я тоже всё понимаю. – Он опустил руку и осторожно сжал бедро Томлинсона. – Честное слово, я чувствую то же самое.
– Кстати, – протянул Луи, прикрывая ладонью глаза Гарри, чтобы защитить их от мыла, и опуская его голову под душ, – я тут думал, что, может… Ну, если только ты решишь, что это хорошая идея… – Он почувствовал пробежавшую по спине нервную дрожь, как только Стайлс приоткрыл один глаз, чтобы взглянуть на него. – Я могу хоть немного помочь с отёлом? Я быстро учусь. К тому же так я буду больше времени проводить с тобой.
Глаза Гарри широко распахнулись, а губы растянулись в широкой улыбке, когда он наклонился, чтобы поцеловать Томлинсона. Пальцы ковбоя впились в его бицепс, язык настойчиво протолкнулся в рот, и Луи сдался под таким явным напором, тая в его сильных, властных руках. Прошла целая минута, наполненная горячими, страстными поцелуями, прежде чем Луи наконец удалось оттолкнуть Стайлса и немного перевести дух.
– Господи, – пробормотал он, сумасшедше улыбаясь и машинально смахивая с ресниц капли воды, – походу тебе реально нужна помощь.
С губ Гарри сорвался звук, отдалённо напоминавший одновременно и жалобный всхлип и недовольное ворчание.
– Ты серьёзно до сих пор не заметил, как сильно меня заводят твои попытки научиться работать на ранчо? – Он окинул Луи мрачным, крайне серьёзным взглядом.
Томлинсон рассмеялся и недоверчиво вскинул брови.
– Как тогда, когда ты учил меня бросать лассо?
– Иисусе. – Гарри переступил с ноги на ногу и, запустив руку в волосы, уставился на Луи, сканируя его изучающим взглядом. – Это было жестоко. Я там чуть не помер.
Ухмыляясь, Луи закусил губу и игриво пихнул его в голую грудь.
– Глупо. Это глупо, Стайлс.
Играя бровями, Гарри прильнул к прикосновению.
– Может, когда-нибудь ты ради меня снова возьмёшь в руки верёвку. – Он замолчал, но вскоре, усмехнувшись, добавил: – Какая горячнота.
– Ой, заткнись! – Луи захохотал, не в силах избавиться от этих нелепых ноток флирта в своём голосе, а в его глазах заплясали весёлые искры.
Остаток недели они провели в стойле, где Луи взялся за работу мальчика на побегушках, разнося туда-сюда еду и свежее постельное бельё, стирая грязные вещи и изредка помогая Гарри, Полу и Кристине с родами. Было тяжело, а иногда и вовсе противно, но это того стоило, потому что теперь Луи целые дни проводил рядом с Гарри и с радостью учился всему, что тот знал. Вскоре он стал настоящим экспертом в приготовлении полезного корма для коров и в обращении с тяжёлыми вилами для уборки навоза. Он постоянно был уставшим, грязным, но таким счастливым, что просто не мог сдержать улыбку. Всё своё свободное время он проводил у Джолин и малышей, делая столько снимков и видео, что они попросту не влезали на карту памяти.
И каждый вечер они с Гарри возвращались в комнату для гостей и делали друг другу расслабляющий массаж, который каждый раз заканчивался умопомрачительным минетом.
*
ИМКА² Шеридана располагалась в центре города, в низеньком непривлекательном домике, зажатом между библиотекой и средней школой. Его кирпичные стены были такого же красновато-коричневого оттенка, как и в Лонг-Прери, что заставило Луи погрузиться в неприятные воспоминания о школьных буднях, пока Гарри пытался припарковать машину поближе к зданию.
– Мы идём в спортзал, – выключая двигатель, напомнил Стайлс и рассмеялся над тут же закатившим глаза Луи, – не в бассейн.
Когда Гарри в самом начале недели сообщил ему, что в эту субботу он примет участие в Шестьдесят Четвёртых Ежегодных Деревенских Танцах, а потом предложил ему пойти туда вместе, Луи немного расстроился. Какой бы привлекательной ни была возможность смотреть на танцующего Гарри и как бы Томлинсон ни наслаждался работой на ранчо, его силы были на исходе, а этот вечер означал только то, что драгоценное время субботнего отдыха они не смогут потратить друг на друга. Его сердце сдавило в тисках, даже несмотря на то, как сильно он хотел во всём поддерживать Гарри.
Если он думал, что Стайлс не заметит его реакции, то он очень ошибался, поскольку тот, только взглянув на Луи, сразу всё понял и, сочувствующе хмыкнув, притянул мужчину к своей груди, обещая, что это не затянется надолго и сам вечер будет не таким уж плохим. Всю оставшуюся неделю он лишь с нежностью смеялся над рассказами Луи об ужасных случаях из ИМКА (в большинстве из которых фигурировали грязные пелёнки и чудом вернувшиеся к жизни утопленники), надеясь, что это поможет ему выразить всё своё недовольство по поводу сложившейся ситуации.
– Да там всё равно пахнет хлоркой, какая разница, – вынырнув из воспоминаний, пробубнил Луи и отстегнул ремень безопасности. Однако он всё равно не смог сдержать улыбку, когда Гарри расхохотался в ответ и, нависнув над консолью, запечатлел на его губах нежный поцелуй.
– Ты же справишься? – спросил Стайлс, а в его зелёных глазах проскользнула искорка веселья. Положив руку Томлинсону на затылок, он осторожно провёл большим пальцем по его скуле.
В ответ на тёплое прикосновение Луи издал неразборчивый счастливый возглас и кивнул, беспомощно моргая. Даже если ему было неприятно делиться с кем-то своим парнем, он был рад находиться с Гарри в любом месте, куда бы тот ни отправился. Несмотря на не прекращавшиеся всю неделю жалобы на ИМКА, Томлинсон неоднократно заверял Гарри, что действительно хочет пойти и что для него будет настоящей трагедией пропустить нечто, называющееся «Деревенские Танцы»³.
– Со мной всё будет в порядке. – Он тяжело вздохнул и, ухмыльнувшись, добавил: – Но я всё ещё считаю, что они должны выдавать бесплатные футболки.
Снова рассмеявшись, Гарри чмокнул Луи в лоб, после чего они оба наконец выползли из машины.
– Раз так, думаю, тебе в следующем году стоит устроиться в комитет, мистер Гениальные Идеи.
Луи хихикнул, а его щёки заалели, что случалось всякий раз, когда кто-то намекал на то, что он будет здесь и в следующем году. На подходе к дверям он в последний раз окинул Гарри беглым взглядом.
– Думаю, мне и правда стоит сделать это… – протянул он, глядя на Стайлса самым соблазнительным из своих взглядов и хитро играя бровями. – Я-то уж точно знаю, что должно быть на рекламных плакатах.
Гарри восторженно хохотнул, но тут же вновь расправил плечи, всё ещё стараясь выглядеть достойно в глазах Луи, и поправил белый шёлковый платок на своей шее. В ту же секунду Томлинсон почувствовал такой сильный прилив нежности, что ему пришлось изо всех сил сжать кулаки, чтобы сдержаться и не затолкать Гарри обратно в машину, требуя немедленного возвращения на ранчо, где их ждала мягкая постель. На ковбое была красивая бледно-зелёная рубашка с перламутровыми пуговицами и розами, вышитыми на плечах и манжетах рукавов; а его узкие чёрные джинсы были аккуратно заправлены в потрясающие сапоги, так искусно сделанные, что они вполне могли стоить дороже, чем первая приобретённая Луи машина. Каждый раз, когда Стайлс чувствовал, что правильно подобрал свой наряд, он буквально светился, и сегодняшнее утро не было исключением. Луи просто не мог перестать пялиться на него. Просто не мог разлюбить в нём хоть что-то.
«Боже, – пронеслось у него в голове, а сердце быстрее заколотилось в груди, когда Гарри открыл перед ним дверь и осторожно подтолкнул вперёд. – Конечно же, его наряд идеально подходит для такого события. Конечно же. Мне этого парня хоть когда-нибудь будет достаточно?»
Как только они оказались в вестибюле, оба не смогли сдержать улыбок: всё помещение охватывал резкий запах хлорки.
– Это только потому, что здесь рядом бассейн, – поспешно отметил Гарри, кивая в сторону окон в самой дальней стене зала, наполовину скрытых автоматами с едой. – Видимо, этот запах может пронизывать стекло.
– Неужели? Это твоё заключение как учёного?
– Знаменитого учёного, – поправил Гарри и, опустив руку Луи на поясницу, повёл его в противоположную сторону вестибюля. – В любом случае нам не туда нужно. Там, куда мы придём, будет пахнуть только духами и лаком для волос, не переживай.
Эти танцы, на самом деле, длились все выходные, но Стайлс был слишком занят на «Одинокой Розе», чтобы прийти сюда ещё прошлым вечером. Так что, когда они наконец проскользнули в спортивный зал, танцы уже были в самом разгаре, а от высоких стен отражалась громкая музыка, эхом разносясь по всему помещению. Мужчина средних лет в менее облегающем варианте наряда Гарри стоял на сцене в одном из углов зала и раздавал указания:
– Хлоп-тап-топ, поворот… На носочки встали…
Они же стояли в сторонке и смотрели на кружившиеся в центре зала хороводы, которые пестрили пышными юбками женщин, а Гарри качал головой в такт музыке. Каждый его кивок сопровождался ещё и едва заметным смещением руки, лежавшей на талии Луи, будто ковбой в уме воспроизводил движения танца.
– Влево шаг, вправо шаг, покружись немного…
Глядя на всё это, Томлинсон не мог сдержать улыбку. Деревянные трибуны у стены были заняты множеством зрителей, среди которых он почти моментально обнаружил Лиама Пейна. Вокруг танцпола стояли длинные столы, накрытые клетчатыми скатертями и украшенные вазами с искусственными цветами, и, должно быть, дожидались спагетти, которые обещали подать на ужин. Почти каждый в зале был одет в свой лучший танцевальный костюм. Луи был рад, что Гарри одолжил ему одну из своих рубашек, хоть та и была ему великовата.
– Только посмотри, сколько народу! – восторженно прошептал Гарри, опустив на него взгляд горящих глаз и взволнованно сжав его плечо. – Дотти сказала, что в этом году ещё больше людей записалось на ужин!
Улыбнувшись, Луи переступил с ноги на ногу, боясь, что его сердце просто выскочит из груди от счастья. Всякий раз, когда ему начинало казаться, что Гарри Стайлс просто не может быть ещё более очаровательным, тот сию же секунду доказывал обратное. Несмотря на то, что на танцполе было довольно много детей, средний возраст участников «Деревенских Танцев» составлял лет семьдесят, что приводило Гарри в неописуемый восторг.
– А вот и она! – воскликнул он сразу же после того, как песня закончилась и ведущий объявил перерыв. Крупная женщина с туго завитыми седыми волосами отделилась от толпы и, подойдя к ним, заключила Гарри в крепкие объятия.
– А это, видимо, твой молодой человек, да, Гарри? – поинтересовалась она, отстраняясь от ковбоя и ласково улыбаясь Луи. По спине последнего тут же побежали мурашки, потому что Стайлс по-хозяйски закинул руку ему на плечи и притянул к себе.
– Да, это он, – подтвердил Гарри, и очевидная гордость в его голосе заставила Томлинсона покраснеть. – Это мой парень Луи Томлинсон. – Он опустил взгляд на Луи. – Луи, это Дотти Лливелин, моя соседка.
– Очень приятно познакомиться, – произнёс тот и вежливо пожал протянутую руку, погружаясь в расплывчатые воспоминания. Судя по тому, что он слышал о Лливелинах на «Одинокой Розе», они со Стайлсами были кем-то вроде конкурирующих приятелей. Но, видимо, их семьи были даже ближе, чем Луи себе представлял, так как прямо сейчас весёлый взгляд Дотти бегал от одного мужчины к другому, будто она была их вечно подозрительной и немного вредной тётей.
«Замечательной тётей», – мысленно добавил Луи. Он всегда считал, что Лливелины были примерно одного возраста с Розой и Роем, но Дотти выглядела совсем не так, как он себе представлял. Если ей действительно было уже за восемьдесят, то она находилась просто в отличной форме – горделивая осанка, немного полное тело и высокий рост, чего Луи точно никак не ожидал. Женщина держалась очень авторитетно, и, когда она скептично приподняла бровь в ответ на слова Гарри о том, что она его соседка, Луи не смог удержаться от смеха.
– Ох, прошу прощения, – тут же шутливо закатив глаза, исправился Стайлс и, приложив руку к сердцу, продолжил: – Луи, это Дотти Лливелин, старый друг нашей семьи и мой незаменимый пример для подражания во всём, что касается развития моей личности и моих фермерских навыков.
Теперь настала очередь Дотти закатывать глаза, но она всё же добродушно рассмеялась и язвительно ответила:
– Так-то лучше, наглый мальчишка. – Повернувшись к Луи, она наклонилась к самому его уху и прикрыла рот ладонью, будто собираясь поведать ему страшный секрет. – Ты, наверное, уже заметил, что Гарри абсолютно уверен в том, что он гениальный комик. Совсем как его бабушка.
– О да, я заметил, – согласился Луи с умным видом и, нежно посмеиваясь, погладил руку ковбоя. – Милый, ты у меня очень смешной.
Лишь снисходительно покачав головой, Гарри рассмеялся вместе с ними. Радость от того, что Луи и Дотти наконец познакомились, с лёгкостью читалась на его прекрасном, покрасневшем от смеха лице, и Томлинсон, глядя на это, чувствовал искреннюю, бесконечную любовь к своему ковбою. Он прекратил поглаживать руку Стайлса, и тот снова сжал его плечо, тут же притянув Луи ещё ближе к себе. Удивительно, Томлинсон был так поглощён маленьким миром «Одинокой Розы», что совсем не подумал о том, что этот выход будет окончательным подтверждением официальности их пары.
«Я со своим парнем Гарри Стайлсом, – подумал он, глядя на свои руки, подрагивающие от нервного возбуждения, – на Деревенских Танцах».
– Что ж, рада наконец-то встретиться с тобой, Луи, – продолжала Дотти и сразу после того, как Томлинсон пробормотал в ответ что-то неразборчивое, повернулась к Гарри. – Так ты потанцуешь со мной под следующую песню? А то Арт уже нервничает.
Стайлс кивнул. Он уже объяснил Луи, что будет большую часть вечера танцевать с Дотти, так как её муж Артур становился ведущим всякий раз, когда выпадал шанс, а сын Даги попросту использовал сезон отёла как предлог для того, чтобы вообще не приходить. Луи же неохотно согласился на участие только в одном раунде и то ближе к вечеру, так как все его навыки в этом деле были где-то на уровне уроков физкультуры в начальной школе. (Его постоянно ставили в пару к Эшли Ларсен, которая его ненавидела и никак не могла вылечить насморк.)
– Отлично, тогда я пойду предупрежу его, – сказала Дотти и, оглядевшись вокруг в поиске своего мужа, опустила взгляд на часы. – Скоро увидимся…
Следующие пять или десять минут они провели, таскаясь по спортивному залу и встречаясь с целой кучей знакомых Гарри, которым тот сразу же представлял Луи. Так что к концу этого осмотра голова последнего готова была лопнуть от переполнявших её имён. Это было довольно утомительно, но терпимо, благодаря теплу Стайлса и его ладони, не покидавшей поясницы Луи.
– Приготовься, сейчас ты упадешь! – восторженно проговорил Гарри, как только Арт Лливелин объявил, что танцы начнутся через несколько секунд. Проводив Луи к трибуне, он быстро чмокнул его в щеку.
Томлинсон рассмеялся, как только плюхнулся на место рядом с Лиамом.
– Только не волнуйся. Я понимаю, что на тебя давит моё присутствие и всё такое, но держи себя в руках.
Усмехнувшись, Гарри выпятил вперёд грудь.
– Уверен, что даже под давлением я преуспею и приведу зрителей в восторг, – чинно произнёс он и, кивнув Лиаму в знак приветствия, направился к танцполу. Однако он всё равно не мог удержаться от мимолётных взглядов в сторону Луи до тех пор, пока наконец не оказался в компании Дотти.
– А вы теперь официально вместе, да? – поинтересовался Лиам и, подсев ближе к Томлинсону, хлопнул его по колену.
– Ага, – Луи хохотнул, хлопая его по спине в ответ, – но учти, я говорю тебе это только из-за нашей официальной дружбы.
– Какая честь.
Они притихли, как только зазвучала музыка и через динамики чётко и ясно прорезался голос Арта:
– К своей паре повернись… Потом залу поклонись… Возьми за руки друзей, в хороводе веселей! – Танцоры тут же пришли в движение. Луи же лишь смотрел на это и смеялся, потому что, конечно, Гарри преуспевал. Он заражал всех своим энтузиазмом и сиял, словно маяк, несмотря на свою немного неловкую технику. Это было удивительно.
Акустика зала была достаточно неплохой, чтобы можно было спокойно разговаривать и не отвлекать танцоров, поэтому Луи наклонился к Лиаму и произнёс:
– Гарри немного выпендривается, тебе не кажется?
– Ага, – посмеиваясь, согласился Пейн. – Он всегда такой. И это офигенно.
– А твоя жена танцует? – вдруг посерьёзнев, спросил Луи.
– Ох, нет, – улыбаясь, ответил Лиам, – у неё на этих выходных смена в больнице. – Он указал на ближайший к ним хоровод, состоявший по большей части из детей, танцевальные наряды которых были просто очаровательными. – Вон там в синем мой сын Джейк, – его улыбка стала шире, – тот, что кудрявый.
– У него здорово получается! – восхищённо ответил Луи, наблюдая за ловкими и уверенными движениями шестилетнего мальчика.
– Это точно! – с гордостью согласился Лиам. Какое-то время они продолжали смотреть в тишине, прежде чем он снова не заговорил: – Знаешь, если бы Гарри так не выпендривался, он бы вообще не танцевал…
Луи удивлённо взглянул на него, и Пейн усмехнулся.
– Понимаешь, Джейк был в восторге от танцевального класса. Он хотел ходить и на степ, и на балет, и на эту, как её? Современную Интерпретацию? Но некоторые мальчики в детском саду очень дразнили его из-за этого. Из-за девчачьих костюмов… – Лиам закатил глаза. – Представляешь, как рано ему пришлось столкнуться с этим дерьмом?
Вздохнув, Томлинсон покачал головой.
– Отвратительно.
– Так и есть. Как бы то ни было, я обмолвился об этом в разговоре с Гарри, и он сказал, что с тех пор, как вернулся в город, снова открыл клуб кадрили. Сказал, что у них есть бесплатные занятия для талантливых начинающих. Если коротко, то после этого он надел пёструю танцевальную рубашку и обошёл в ней начальные школы, – Лиам взмахнул рукой, выписывая в воздухе круг, – где показывал мастер-классы. После этого все мальчишки вдруг захотели быть похожими на крутого танцующего ковбоя, с которым был знаком Джейк.
Луи снова перевёл взгляд на танцпол, где рядом с Дотти, гордо выпрямив спину, вышагивал его сияющий от радости парень. Любви не хватало места в груди Томлинсона.
Глубоко вздохнув, Лиам покачал головой и запустил пальцы в свои спутанные волосы, ещё сильнее их взлохмачивая.
– Знаешь, до встречи с Гарри, я и сам не особо поощрял любовь Джейка к танцам. – Он нахмурился. – Мой отец никогда не позволил бы мне надеть блестящее трико…
Томлинсон понимающе кивнул, вспоминая своё детство и собственного отца, который долго противился его участию в постановке «Звуки Музыки» в Большом Театре Лонг-Прери. В глубине души Луи понимал, что это был протест против чего-то другого, отказ его отца от той части своего сына, о существовании которой он давно подозревал и очень её боялся. Той неотъемлемой части Луи, которую тот просто не мог исправить. И хотя его отец очень сильно изменился с тех пор, Томлинсон вздрагивал каждый раз, когда вспоминал об этом.
