Текст книги "История дьявола"

Автор книги: Жеральд Мессадье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц)

5
ЗАРАТУСТРА, ПЕРВЫЕ АЯТОЛЛЫ И РОЖДЕНИЕ
ПОДЛИННОГО ДЬЯВОЛА

О древней цивилизации Ирана. О централизованном характере первого индоевропейского государства, нуждавшегося в сильной религии. Об арийском ведизме. О революционном перевороте, совершенном Заратустрой в VI веке до н.э. О дуалистской концепции неба и преисподней в учении Заратустры. О первом монотеизме в истории религии. О личности Заратустры. О причинах негативного отношения к кровавым жертвоприношениям, столь полюбившимся аристократам. Об «евангелистекой» подоплеке древних гимнов – гаты. О появлении Святого Духа, о семи грехах и апокалипсисе. О возникновении демонологии. О наследии Заратустры и Мани. О политических планах магов Заратустры и попытке революции в теократии. Об антиклерикальной позиции Дария и причине, побудившей принять учение Заратустры.

Прошло уже почти четыре тысячелетия после того, как полчища конных кочевников из южных окраин России, степей Казахстана и необъятных долин Волги, Днепра и Дона преодолели Кавказский хребет и вторглись на зеленые равнины Ирана, чтобы навсегда закрепиться на этих землях, променяв побережье Черного и Азовского морей на территории, расположенные вдоль берегов Каспия и Персидского залива. Одна часть кочевников отправилась в Грецию и Турцию, в то время как другая повернула в сторону южной Скандинавии и Финляндии и добралась до Британских островов примерно в 2000 году до н.э. Можно себе представить, какой у них был живописный вид, когда, оседлав низкорослых лошадок и надвинув на лбы головные уборы, напоминавшие наши тирольские шляпы, они старались гортанными голосами перекричать скрип колес следовавших за ними телег с женщинами и детьми.

И, как впоследствии станет известно, среди сундуков, узлов, горшков и корзин находились безобидные статуэтки и амулеты, а по сути дела семена дьявола, которым суждено много позже стать детонатором невиданных до сей поры мощных общественных процессов. Кочевникам, воинам и жрецам, называемым «людьми с Кургана» (от русского слова «курган», что означает холм), выпала честь создать первую в истории религию, в которой дьявол противостоял единому Богу[120]120
  Я ссылаюсь на выдвинутую Гимбутас и поддержанную многими историками теорию в том виде, в каком она была изложена в 1963 году (Marija Gimbutas. The Indo-Europaeans: Archaeological Problems. «American Antropologist», том LXV). Остается только выяснить, что породнило Европу и Индию в период между III и II тысячелетиями. Напомню, что, с точки зрения строгой лингвистики, индоевропейские языки разделились на множество групп, одной из которых стала индоиранская группа.


[Закрыть].

Еще не раз повторившееся по другим маршрутам в более поздние времена массовое перемещение индоевропейских народов, названных так по языкам, на которых они говорили, стало поворотным событием в истории человечества. В самом деле, почти все европейские языки: немецкий, латинский, греческий, французский, английский, армянский, норвежский и литовский произошли от санскрита. И случилось так, что нашествие индоевропейцев положило начало западной цивилизации, простирающейся в наши дни от Владивостока до Лос-Анджелеса и Рио-де-Жанейро, включая Париж, Рим и Афины. То, что представляет собой совокупность разных культур и религий и сегодня называется Западом, сформировалось во времена той далекой колонизации. Без освоения «людьми с Кургана» Ближнего и Среднего Востока и почти всей Европы, а также части азиатского континента не было бы современного толкования системы мироздания, и никто бы так и не узнал о наделенной высшим разумом верховной сущности, которая сотворила и управляет миром.

Европейцы уже почти забыли о том, что происходило в древности, но есть вещи, которые все же не стерлись в памяти! Греки, например, знают, где и когда все началось. Именно в Колхиде, долине Риона, находилась, в соответствии с легендой, гора, где мучился прикованный Прометей, осмелившийся бросить вызов небожителям и выкравший божественный огонь, и именно сюда боги направили за золотым руном аргонавтов.

Несмотря на племенной строй, у людей с Кургана уже были зачатки социальных отношений, сформировалась религия, и они обладали некоторыми техническими знаниями. Власть вождя ограничивал совет – прообраз парламента современных государств, – состоявший из представителей знати. Пришельцам было знакомо не только колесо, но плуг, и они уже начали использовать реки в качестве водных путей. Обрабатывая землю, они выращивали злаки для приготовления муки. Верили люди с Кургана в бессмертие души и загробную жизнь, где царствовал бог с топором или молотом в руках, которому вручались души усопших. Богиня-мать пользовалась особым почтением, что, по всей вероятности, досталось в наследство от людей, проживавших ранее на этих землях. Они также поклонялись Солнцу и священному огню. Кроме того, известно, что лошадь, змея и кабан были наделены в их представлении магической силой.

У нас нет сведений о том, когда началось слияние их верований с религиями Индии и как оно происходило. Однако известно, что оно имело место, ибо индусы утвердились на Ближнем Востоке в последней трети И тысячелетия, о чем свидетельствовал список богов, составленный царем Матизава де Митанни в соглашении от 1380 года до н.э. с хеттским царем Суппилулиумасом; возможно, это были боги индусского пантеона: Митра, Варуна, Индра. Долгое время Иран и Индия поклонялись одним и тем же ведийским богам, о которых говорится в священных книгах Веды.

Во всяком случае, за два, а возможно, за три тысячелетия до н.э. индоевропейцы основали свою цивилизацию. Обосновавшись в Иране, они управляли народами как настоящие современные правители, строили на холмах города-крепости, окруженные врытыми в землю лачугами. Используя аванпосты, они распространили свое господство не только на восточные, но и на более отдаленные территории. И не только в области политики, но и в духовной жизни.

В самом деле, историки почти единодушны во мнении, что индоевропейская культура повлияла на зарождавшиеся древние религии. Благодаря географическому положению и высокой политической организации, она не могла не оказать воздействие на формирование большинства вероисповеданий Ближнего Востока и восточного Средиземноморья. Греческое вооруженное сопротивление во время Мидийских войн не стало реальным препятствием на пути чуждой культуры: следы индоарийского влияния особенно заметны в философии греческих мистерий[121]121
  От греческого слова «таинства». Только посвященные имели право присутствовать при ритуальных действиях. Считалось, что посвященным гарантировалось блаженство в загробной жизни. Наиболее известны Элевсинские таинства с мистическими обрядами в честь богинь Деметры и Персефоны. – Прим. переводчика.


[Закрыть]. И иудаизм после Исхода не избежал подобной участи так же, как христианство и ислам. Можно предположить, что большая часть монотеистических теологий, составивших, в частности, основу современных религий, сформировалась на иранской почве. Наши ангелы, как и архангелы иудеев, христиан и мусульман, родились на этой земле. Например, ислам перенял у индоевропейцев представление о рае. В Авесте[122]122
  Священное писание персов Авеста (значит «знание», существующее благодаря откровению) состояло из нескольких книг, большая часть которых была, по преданию, уничтожена Александром Македонским. – Прим. переводчика.


[Закрыть], как позднее в Коране у мусульман, душу избранного усопшего встречает прекрасная девушка, олицетворяющая все добрые дела, совершенные человеком при жизни. Учитывая все вышеизложенное, нам прежде всего следует выяснить источники религии персов.

Индоевропейские завоеватели обосновались не на пустынной местности. Иран имеет весьма древнюю историю, уходящую в далекое прошлое. Предполагается, что в ледниковый период этот край стал колыбелью человечества. Ранее считалось, что люди жили в Иране во времена верхнего палеолита тридцать пять тысяч лет назад. Однако находки, сделанные в тридцатые годы в горах Загрос в Западном Иране, позволяют сделать вывод, что homo sapiens появились здесь во времена среднего палеолита или мустьерского периода сто тысяч лет назад. Однако ученые не теряют надежду найти доказательства присутствия человека во времена нижнего палеолита, то есть сто пятьдесят тысяч лет назад. Есть все основания считать Иран страной древнейших социальных традиций.

Кроме того, индоевропейцы застали не разрозненные кочевые общины, как в Азии, а отдельные поселения. На плоскогорьях расположились первые деревни, жители которых занимались домашним скотоводством и земледелием, выращивая растительные культуры. Территория древнего Ирана стала если не первым, то, во всяком случае, одним из первых регионов в мире, где в эпоху неолита произошли революционные преобразования, о чем свидетельствует появление земледелия и скотоводства в западных и восточных поселениях. Уже в VIII тысячелетии до н.э. здесь была развитая культура обработки земли. Именно в этом регионе закладывалась историческая основа мировой цивилизации.

Деревни находились на плоскогорьях и в низинах Хузистана[123]123
  Ничто не мешает нам предположить, что индоевропейские народы, занявшие Иран в III тысячелетии до н.э., были потомками племен, пришедших в эти края еще в VIII тысячелетии до н.э., а затем мигрировавших в другие регионы, так же как это было у кельтов. И все же археологам предстоит подтвердить эту гипотезу или отвергнуть. В работе «Иран, корни ислама» («L’lran, des origines a l’islam»), написанной еще в 1947—1949 гг., действительный член академии Роман Гиршман (Roman Ghirshman) напоминает, что «антропологические исследования, проводившиеся со скелетами самых древних жителей оазисов (предшественников индоевропейцев), не подтвердили предположение, что они относятся к одной расе, а полученные к настоящему времени сведения не дают возможности сделать вывод, что останки принадлежат двум сменившим друг друга поколениям, либо, напротив, представляют два разных типа одной и той же группы людей под названием средиземноморской, занимавшей в доисторическую эпоху территорию всей древней Азии от Средиземного моря до русского Туркестана и долины Инда.


[Закрыть]. Несомненно, жители каждого поселения исповедовали какой-нибудь культ; не претендуя на звание знатока в этой области, я уже имел возможность высказать свое мнение по поводу доисторических религий в главе, посвященной верованиям Океании. Однако, я думаю, не ошибусь, если предположу, что это был политеизм. По утверждению Элиада, бык[124]124
  Mircea Eliade. Histoire des croyances et des iddes religieuses, том II. Payot, 1973.


[Закрыть] был символом Ближнего Востока, что вполне вероятно, хотя лучше было бы воздерживаться от поспешного вывода о поклонении мужскому началу. Хотя в Катал-Хоюке – анатолийском поселении, восходящем к VIII тысячелетию, – и были, например, найдены украшения в виде головы этого животного, якобы подтверждающие теорию культа быка, все же следует проявить осторожность в отношении находок, которые могут толковаться по-разному. В самом деле, имеется нечто общее между рогами быка, полумесяцем и маткой (вместе с трубами Фаллопа). Так, египетский иероглиф матки походит на рога быка. Впрочем, американец Камерон уже дал подобную интерпретацию[125]125
  Dorothy Cameron. Symbols of Birth and Death in the Neolithic Era. Kenyon-Deanne, London, 1981.


[Закрыть]. Примером двузначности символа служит Хатор – египетская богиня любви, покровительница женского плодородия, с головным убором в виде головы коровы с полумесяцем между рогами. В любом случае, можно предположить, что в древних религиях бык отождествлялся с плодородием и являл собой двойной символ мужского и женского начал, соединявших в себе силу и плодородие; вышеприведенная гипотеза подтверждается также тем, что вынашивание плода у коровы и женщины продолжается девять месяцев, и первые животноводы никак не могли не обратить внимание на подобное совпадение.

Кроме того, в одном из самых крупных земледельческих центров, располагавшемся на территории Элама, великая богиня Киришна изображалась на корточках в позе роженицы, поддерживавшей руками груди, что бесспорно свидетельствует о культе плодородия. Однако, вопреки ожиданиям, мы не найдем ассоциации с быком в спутнике богини Иншушинак.

Отличаясь в социальном положении, жившие на плоскогорьях Ирана люди имели свою религию, возникшую, однако, отнюдь не на иранской почве. Вплоть до середины III тысячелетия Иран был относительно малозаселен, так как люди предпочитали обустраиваться в Эламе – царстве, занимавшем территорию современного Хузистана вплоть до отрогов соседних гор и имевшем в своем составе четыре города, в том числе и столицу – легендарный город Сузы.

Элам – одно из древнейших государств, история которого восходит к 2700 году до н.э. Подчиняясь строгим законам, местные жители не только сами участвовали в походах, но и противостояли вылазкам восточных племен. Так, вплоть до образования в середине IX века до н.э. Мидийского царства жители Элама попадали в кабалу или завоевывали новые территории в зависимости от того, против кого они воевали: урийцев, вавилонян или ассирийцев. Религия, словно оправдывая семантику слова religio, происходившего от корня ligare, то есть «связующий элемент», начала вторгаться в политическую жизнь. Когда в эти края пришли мидяне, а за ними и персы, жившие на этих землях не известные нам до сих пор народы, – во всяком случае, не индоарийцы[126]126
  В Encyclopaedia Universalis приведено следущее высказывание: «Неизвестны этнические корни жителей Эламитского царства, живших одновременно в долинах вокруг своей столицы Сузы и на плоскогорьях, простиравшихся на севере и востоке страны; известно только, что эламиты не принадлежали ни к шумерским, ни к семитским народам и вели постоянные войны с шумерами, аккадийцами, вавилонянами и ассирийцами».


[Закрыть] – не имели развитой политической и религиозной структуры.

Так, задолго до прихода индоевропейцев в Иране существовали необходимые предпосылки для создания централизованного государства, нуждавшегося в сильной власти. В самом деле, не только в Иране, но и во всех древних цивилизациях, местным властелинам сопутствовало то, что можно назвать «знаком удачи»: даже если государь достигал власти в результате выборов, он все равно был отмечен судьбой, – другими словами, ему отдавали предпочтение невидимые божества, сделав своим наместником на Земле. Так, правитель, являясь гарантом поддержания культа, заботился о выполнении воли богов, чьим глашатаем он был. Между прочим, в известную троицу, «царь—жрец—воин», предложенную Дюмезилем[127]127
  Jeorges Dumezil. Les Dieux souverains des Indo-Europdens. Gallimard, 1977.


[Закрыть], нам следует, похоже, внести изменения, учитывая тот факт, что в большинстве случаев царь одновременно был и верховным жрецом и главнокомандующим, как, например, фараоны и цари иудеев.

В любом случае, божественное начало оставалось не только за богами, но и за царем. Правитель не стал бы терпеть чрезмерного расширения пантеона (однако какое-то время монарх был вынужден с этим считаться, пока при правлении Кира и Дария царская власть не достигла зенита). Соперничавшие друг с другом в чудодейственной силе и не распределенные согласно иерархии многочисленные боги могли подорвать влияние власть имущих.

И появилась необходимость в сильной, богатой мифами и красочной символикой религии, способной завладеть общественным сознанием. Таким вероисповеданием оказался ведизм, основанный на священных текстах Ригведы[128]128
  Священная книга Ригведа (или Риг-Веда) написана на санскрите в период между 1200 и 900 гг. до н.э.


[Закрыть]. С приходом мидийцев ведизм распространился среди всех иранских племен. Это была поистине религия индийских арьев или арийцев, приносивших в жертву богам табуны лошадей и многочисленные стада коров, исполнявших дикие обряды, во время которых верующие под действием возбуждающих наркотических средств предавались разврату и принимали участие в кровавых оргиях. Наконец, это была религия, навязанная иранским народам чужаками.

А что мы подразумеваем под понятием «иранские народы»? Не только людей, предками которых были индоевропейские завоеватели, пришедшие в Иран как в III тысячелетии, так и в 1700 году до н.э., но и племена скифов и сарматов, живших на севере по ту и по другую стороны Каспия, а также аланов, кочевавших, как и сарматы, между Доном и Уралом. Можно также предположить, что существовавшие в ту пору города-государства, способствовавшие становлению иранской религии, распространили свое влияние не только на соседние народы, проживавшие большей частью на востоке: в Согдиане, Бактрии (север Афганистана), Сакаше, Арашози, – а также в Кермани (современный Белуджистан в Иране), Парфянском царстве, находившемся между землями, занимаемыми племенами сарматов и иранцев (частично на территории современного Туркменистана), Ассирии и Вавилонии, лежавшими между Тигром и Евфратом, и, наконец, в царстве Касситов, занимавшем почти всю территорию современного Ирака.

Пришли мидяне. И пробил час славы.

Согласно Геродоту[129]129
  Греческий историк (484 – 425 гг. до н.э.), оставил после себя «Изложение событий», разделенное на девять книг. – Прим. переводчика.


[Закрыть], государство Мидия, основанное неким Дейосесом в 728 году до н.э. (возможно, на целый век раньше) и ставшее десять веков спустя после нашествия индоевропейцев сердцевиной сильного иранского государства, постоянно расширяло свои границы, если не брать в расчет междуцарствование скифов с половины VII до конца VI века до н.э. В VI и V веках до н.э. во времена правления династии Ахеменидов, Иран становится одним из самых больших царств в истории человечества, берега которого омывали шесть морей: Средиземное, Красное, Черное, Каспийское, Аральское, Аравийское и Персидский залив, а государственные границы простирались от Ливии до Индии, от Черного моря до Каспия, от Аральского моря до Эфиопии. И только Александр Македонский смог покорить Мидию.

Мидийские народы говорили на многих языках, но наиболее распространенным был арамейский, ставший государственным на всей территории царства, кроме земель, занимаемых эламитами и вавилонянами.

В 600 году до н.э. пришло время религиозного раздела. До той поры преобладал ведийский политеизм. Если не брать в расчет Ригведу, мы располагаем весьма скудными источниками, откуда можно было бы почерпнуть сведения об иранской религии до Заратустры[130]130
  Пророк, основатель древнеиранской религии зороастризма, в разных источниках называется по-разному: Заратуштра, Зороастр. Для этой религии характерно представление о борьбе двух начал – Добра и Зла, культ огня и пр. – Прим. переводчика.


[Закрыть]; однако нам все же известно, что в Ведах упоминаются две группы духов, обладавших сверхъестественной силой: высшие божества, агуры, и божества низшего порядка, дэвы. И они подчиняются двум самым главным богам – Агура-Мазда[131]131
  В клинообразных надписях Аурмазд, позднее Ормазд. Переводится как «мудрый дух» или «Господь». В Авесте он назывался «совершенной святостью, непобедимым защитником и хранителем». Изображался со скипетром и крыльями солнечной птицы. В отдельных источниках он зовется Ахура Мазда. – Прим. переводчика.


[Закрыть] и Митра[132]132
  Переводится как «верность, клятва». Он имел тысячу ушей и тысячу глаз и разрушал деревни или дома, если кто-нибудь не держал слова. Если человек почитал его, он ниспосылал ему благословение. – Прим. переводчика.


[Закрыть], управлявшим движением Солнца, Луны и звезд. И у них не было противника, которого можно было бы приравнять к нашему дьяволу.

Однако в духовной жизни возникает нечто принципиально новое, а именно: люди начали задумываться о спасении. Задолго до реформы Заратустры иранцы стали молиться за коллективное или индивидуальное спасение. Следует отметить, что в Персии была подготовлена благоприятная почва для рождения дьявола. Ибо «спасение» подразумевает «проклятие», от которого до «дьявола» рукой подать. В теологии сарматов и эламитов (мы мало что знаем о религии скифов) впервые появляется принципиально новое суждение о душе усопшего: во время обряда погребения, практиковавшегося у осетинов, жрец напоминал о том, что душа умершего, отправлявшаяся верхом на лошади в страну героев, должна преодолеть узкий мост под названием «Мост Страждущего» или «Shinvat peretu»; если душа принадлежит праведнику, лошадь беспрепятственно перейдет на другой берег, а если грешнику – мост обвалится. Миф имел несколько вариантов. В представлении секты мидийских зурванитов, названных так по имени Зурвана – бога времени и судьбы, – мост превращался в карающий меч, как только на него ступала нога грешника.

И что же его ожидало? Все зависело от решения бога Рашну. Если грешник не заслуживал снисхождения, он проваливался в вонючий ад, hamestagan. Однако даже после реформы Заратустры преисподняя была только временным пристанищем души грешника, ибо впереди его ждал Страшный суд, который впоследствии станет излюбленной темой христиан; итак, место, куда попадала душа грешника, больше походило на чистилище, чем на конечный пункт – ад. Однако уже можно с уверенностью сделать вывод, что понятие «спасение» предполагало наличие греха.

Тема спасения особенно заметна в дозороастрийском мифе о Митре, которому, подобно нашему Иисусу, отведена роль «спасителя». И даже его рождение в гроте в образе божественного младенца сопровождалось появлением на небе необыкновенно яркой звезды. Митра занимал на небесах место между двумя антагонистическими богами, Агура-Мазда и Ариманом, или Ангро-Майнью[133]133
  Он – дух муки и бедствия и окружен бесами, ведьмами и чудовищами, но еще не действует, как положено дьяволу в нашем понимании этого слова. – Прим. переводчика.


[Закрыть], то есть между правящими миром Добром и Злом, рожденными одним и тем же равнодушным творцом, чья личность меняется в зависимости от вероисповедания. Например, в иранской религии роль создателя приписывалась богу Агура-Мазда, порожденному самим собой; однако, согласно учению зурванитов, творцом был двуполый бог Зурвана, создавший одновременно братьев-близнецов Агура-Мазда и Ангро-Майнью, то есть Добро и Зло[134]134
  Уроженец Дамаска греческий философ Дамаскиос (Damaskios) (453—533 гг.), последний руководитель школы философов в Афинах, в работе «Сомнения и решения по поводу первых принципов» (Doutes et solutions sur les premiers principes), напечатанной в Encyclopaedia Britannica в статье «Иранские религии» (Iranian Religions), доносит до нас рассуждения одного из своих предшественников Эудема де Родеса (Eudeme de Rhodes), жившего в ЗОО-е годы: «Маги (имеются ввиду мидийские маги, сыгравшие важную роль в становлении иранской религии, в которой они образовали синкретическое направление) называют одних богов принадлежащими к «Единому времени», в то время как других – к «Космосу». Это приводит к размежеванию между добрым Господом Богом и злым демоном, то есть между светом и тьмой. И после подобного раздела неделимой природы одни маги вручают бразды правления Ормузду (Ормузд или Агура-Мазда), в то время как другие – Ариману. И мы видим, как со всей очевидностью проступают черты манихеизма (религиозного учения по имени перса Мани. – Прим. переводчика), ставшего самым поздним течением иранской религии.


[Закрыть]. В любом случае Митра принимает эстафету от бога Вишну, который в существовавшей до Заратустры религии почитался как Спаситель мира: когда боги и демоны затевали между собой свару, неся людям смерть и разорение и угрожая даже уничтожить космос, – согласитесь, по тем временам весьма необычная метафизическая концепция, – Вишну поднимал в сторону руки и прикрывал своим телом космос, спасая таким образом мир.

Не вызывает сомнений и тот факт, что иранская религия, удерживавшая свои позиции вплоть до III века н.э., внесла самый значительный вклад в формирование идеи дьявола.

Следует отметить, что в ней, как никогда прежде, заметна социальная роль, приписываемая божеству. Примером тому может служить Ариман, часто ассоциирующийся с Митрой и Варуной и известный вместе с Бхага как главный «заседатель» на суде у Митры[135]135
  По легенде в небе возвышается сияющий мост Синват, на котором происходит первое суждение об участи души усопшего. Решение принимает бог справедливости Митра после взвешивания души весами духов, находящимися в руках Рашну Разишта. – Прим. переводчика.


[Закрыть], и даже его имя означало «друг»; «он следит за тем, чтобы не рвались многочисленные узы, соединяющие членов арийского общества», – пишет Дюмезиль; в его задачу входило наблюдение за соблюдением правил гостеприимства, порядка на дорогах (и не только земных, но и потусторонних) и исполнением религиозных обрядов, он покровительствовал при свадьбах, ведал обменом подарками и представлением взаимных услуг; в сверхъестественной деятельности Аримана, своего рода министра социальных дел, главное место занимала забота об «Отцах» – под этим термином Дюмезиль подразумевал как предков, так и сонмища мелких духов[136]136
  По мнению Дюмезиля, приведенному в книге «Суверенные боги индоевропейцев» (Les Dieux souverains des Indo-Européens), подобная реорганизация пантеона явилась прямым результатом исторического развития: «Боги (такие как Индра и Насатия), которые исповедовали идеи жестокой военной верхушки и жадного до чужих земель крестьянства, представляли опасность для реформы и были отброшены за ненадобностью». Подобная схема, впрочем, весьма напоминает становление государственности во Франции в противовес непокорным феодалам и всегда готовым на бунт крестьянам. И нет лучше высказывания: «Небо, во всяком случае в истории Индии, явилось отражением происходивших на земле процессов».


[Закрыть]. Подобная точка зрения на деятельность богов достаточно интересна, так как подразумевает, что с развитием общества изменялись и сами боги, во всяком случае, так произошло с Ариманом. В понятии древних иранцев назначение богов состояло в управлении делами земными.

Даже после реформы Заратустры, когда Ариман утрачивает ранг божества и появляется под именем Сраоша, этот «царь иранцев» практически сохраняет свои прежние полномочия и даже получает новые, становясь прообразом ангела-хранителя в христианской религии; Сраоша[137]137
  Ангел послушания, приносящий людям истину и веру. – Прим. переводчика.


[Закрыть] – именно то божество, которое «защищает от демонов, стремящихся завлечь душу (в течение трех дней после смерти человека) в ад, а она, пребывавшая на протяжении трех дней у изголовья усопшего, улетает в мир иной», – пишет Дюмезиль (цитируя Ж. Дармстетера, который, в свою очередь, комментировал «Зенд Авесту» I). Как видите, мы уже вплотную подошли к появлению первого истинного монотеизма.

Иранский политеизм предусматривает наличие единого небесного центра, что является прямым отражением земной системы управления. А так как на земле все зависит от временного равновесия между Добром и Злом, принято считать, что и на небесах эта система упразднится только в случае полной победы Добра, что, возможно, произойдет когда-нибудь в весьма отдаленном будущем. И все было нацелено на захват новых территорий, как во времена династии Ахеменидов. Итак, ведизм возник как отражение политической структуры государства.

И вот пришел Заратустру, или – Заратустра.

Он родился в 628 году и умер в 551 году до н.э. Что означает его имя? На этот вопрос до сих пор нет вразумительного ответа. Платон назвал его «сыном Ормузда[138]138
  Platon. Alcibiade. The Loeb Classical Library. Harvard University Press, Cambridge, Mass. & William Heinemann. London, 1923.


[Закрыть]» и, видимо, весьма условно, так как Ормузд не кто иной, как Агура-Мазда, один из двух великих богов ведийского пантеона. Однако известно, что Плутарх в I веке н.э. приписывал ему способность непосредственного общения с богами[139]139
  Plutarque. Numa, 4. «Vie des hommes illustres». La Pléiade, Gallimard, 1956.


[Закрыть]. Плиний[140]140
  Родился в 24 г. в Новом Коме и погиб в 79 г. во время извержения Везувия, был командующим флотом, римским государственным деятелем, историком и писателем. Из его трудов сохранилась только «Естественная история» в 37 книгах. – Прим. переводчика.


[Закрыть] утверждал, что он появился на свет с улыбкой на устах[141]141
  Pline. Histoires naturelles, VII, 15, XXX.


[Закрыть]. Это говорит о том, что и тогда он слыл легендарной личностью и его считали сыном Бога или, возможно, полубогом. Согласно Диону Хризостому[142]142
  Греческий оратор и философ из Прусы (40—120 гг.). Проповедовал возврат к природе и простой жизни. – Прим. переводчика.


[Закрыть], однажды он поднимался в гору, и тут начался пожар, но пророк остался живым и смог донести свое слово людям.

Мы не можем обойти вниманием и личность самого пророка; в самом деле, трудно представить, чтобы характер реформатора не повлиял на его выбор; то же самое относится к реформе, которая должна была начаться в подходящий момент истории.

Возможно, мы больше бы знали о Заратустре, если бы не затерялась 13-я книга Авесты[143]143
  О школе Заратустры нам прежде всего известно из Авесты, называющейся также «Зенд Авеста» («Зенд» – предание), единственного дошедшего до нас текста космогонического, законодательного и литургического содержания, который не был уничтожен во времена покорения Ирана Александром Македонским. Авеста была воссоздана по сохранившимся фрагментам оригинала, датируемым III и VII в. н.э. и относящимся ко временам царствования династии Сасанидов. Авеста состоит из пяти частей. Песнопения – так называемые гаты – включены в главную книгу Авесты под названием Ясна, состоящую из гимнов, произносимых при совершении обрядов и описывающую ритуал подготовки и потребления божественного напитка сома. Гаты, возможно, были сочинены самим Заратустрой. Считается, что они сохранились именно в том виде, в каком он написал их. Что же касается других четырех частей, первая из них называется Висперед и является жертвенным молитвенником и воздает хвалу зороастрийским религиозным лидерам, вторая, Вендидад или Видевдат — свод светских и религиозных законов, третья, Яшт, содержит двадцать одно хвалебное песнопение в честь богов и духов, называемых Язат, и последняя, Корда-Авеста, включает молитвы, произносимые в разные времена года.


[Закрыть], Splend Nask, с жизнеописанием пророка. Дошедшие до нас тексты Авесты не позволяют восстановить биографию Заратустры в полном объеме, однако в одной из книг Авесты – Яшт говорится, что вся природа ликовала при появлении пророка, и он был сочинителем (hotar на санскрите) и жрецом, совершавшим обряд жертвоприношения, что заслуживает особого внимания, ибо сохранилось упоминание о том, что Заратустра осуждал тех, кто приносил в жертву быков. Повторный анализ текста позволяет извлечь больше сведений о характере пророка, чем это удается при первом чтении.

Предвосхищая событие, произошедшее более шести веков спустя: попытку искушение Иисуса в пустыне, – другая книга Авесты – Вендидад повествует о том, как Сатана пытался убедить пророка отказаться от веры, в то время как священная книга Яшт поведала нам о том, как пророк вышел победителем из конфликта с демонами и прогнал их с Земли. На страницах более поздних книг: Dinkard, Shah-Nama, Zardusht-Nama — приведено жизнеописание пророка, включая множество легенд о сотворенных им чудесах и божественных исцелениях. Понятно, что Заратустра почитался не только как пророк, но и чудотворец, наделенный сверхъестественными способностями. Это привело к тому, что некоторые специалисты по Ирану принимают его за мифический образ, а не за историческую личность, точно также, как отдельные историки сомневаются в существовании Иисуса. Такова судьба многих пророков[144]144
  Элиад в главе «Заратустра и иранская религия», вошедшей в «Историю верований и религиозных идей» (Histoire des croyances et des idées religieuses), опубликованной издательством Payot в 1973 г., доводит до нас мнение некоторых историков, которые считают, что маздеизм – одно из направлений иранской религии. Что же касается реформы, да и самого реформатора, то они были придуманы людьми. Несмотря на все достоинства критического радикализма, побуждающего вновь обратиться к научным работам и источникам, я позволю себе не согласится с коллегами, ибо существует слишком много доказательств зороастрийской реформы, проведенной на определенном этапе истории Ирана.


[Закрыть]... Однако мы так не считаем, ибо в те далекие времена не мог не появиться подобный человек для проведения реформы.

Нам точно не известно место его рождения. Некоторые историки называют родиной Заратустры Бактрию, другие Мидию или Персию. А так как в двух книгах Авесты, Ясна и Вендидад, указывается на то, что дом его отца Пурушаспа (в переводе «богатый лошадьми»), где он появился на свет, стоял на берегу Дареджа, в провинции Ариана-Вэджа, а в другом древнем тексте его родиной назван Атропатен, можно сделать вывод, что он родился в Аране на берегу реки Аракс на северо-западе Мидии[145]145
  «Zoroaster». Encyclopaedia Britannica, 1962.


[Закрыть], располагавшемся почти на самой границе с Арменией на берегу Каспийского моря. Заратустра происходил из края магов[146]146
  Другое название жрецов огня, отправлявших церковную службу и участвовавших в совершении домашних культов. Персидский ритуал состоял из зажигания огня, возлияния священного напитка сома, простирания вверх жертвенных ветвей. Человеческая рука не должна была касаться священного огня, а дыхание осквернять его. Поэтому жрецы носили перчатки на руках и повязки на рту. – Прим. переводчика.


[Закрыть]. Известно, что он был женат, ибо в Авесте упоминается имя его младшей дочери Пурусисты. В Яште также говорится о том, что происходил он из рода Спитама, занимавшегося разведением лошадей. И звали его Заростом Спитама.

Он был беден, о чем говорит в молитве, обращенной к Агура-Мазда: «О! Мудрец! Мне известно, почему я бессилен: у меня мало скота и людей». Своим поведением он вызывал раздражение богатых и заносчивых молодых людей, членов мужского братства – тайного общества, девизом которого было слово aesma, означавшего «гнев», – кого в наши дни называют дебоширами. Известны даже имена двух молодых людей, о которых он говорил своим ученикам как о людях, заслуживавших порицания. Это был некий Бандва и один «удельный князек из Ваепии», провинившийся перед Заратустрой тем, что однажды, в суровую зиму, отказался приютить его вместе с дрожавшими от холода животными во время одного из переходов. Подобная легенда лишний раз доказывает несостоятельность гипотезы о причислении Заратустры к мифическим героям.

Теперь самое время набросать портрет пророка: бедный и восторженный поэт, «не от мира сего», как говорят в народе, безусловно противник насилия. Достаточно вспомнить, с какой яростью он обрушивался на тех, кто совершал кровавые обряды. По свидетельству Элиада, подобные обряды были распространены среди представителей высшей знати. Можно было бы предположить, что, происходя из рода коневодов, Заратустра испытывал отвращение к жертвоприношениям лошадей; ибо трудно себе представить, чтобы тот, кто ухаживал за этими замечательными животными, не испытал к ним чувств, похожих на братскую привязанность, и не относился отрицательно к их истреблению ради удовлетворения прихоти богов; еще более привлекательной кажется мысль о том, что негативное отношение Заратустры к жертвоприношениям животных усугублялось личной неприязнью к участникам этого кровавого обряда, людям высокомерным и жестоким, о чем нам поведали гаты[147]147
  Песнопения религиозного содержания, которые пользовались у древних персов высочайшим уважением. – Прим. переводчика.


[Закрыть]. Однако двадцать шесть веков спустя было бы неосмотрительно с нашей стороны заходить так далеко в предположениях. Единственным достоверным фактом для нас остается неприязнь пророка к крутым парням из высшей знати.

Однако этот факт отнюдь не означает, что маздеизм родился исключительно из-за личной ненависти Заратустры к богачам, жертвовавшим богам лошадей и коров, а говорит лишь о том, что пророк, в силу своего характера, должен был бы отказаться от жестокой и слишком уж светской религии аристократов[148]148
  По этому поводу следует заметить, что восходивший к Ведам брахманизм помог понять его внутреннюю логику, ибо способствовал созданию общества с системой каст, где господствовали извлекавшие для себя огромную выгоду брахманы. Иными словами, можно задаться вопросом, а уж не под влиянием Заратустры и его учения индусы начали почитать коров как священных животных? К сожалению, эта тема слишком обширна, чтобы ее можно было подробно изложить на страницах этого исследования о происхождении дьявола.


[Закрыть]. Ведизм в той форме, в какой он существовал в Иране, превратился в религию богачей и власть предержащих и не приносил народу духовного удовлетворения. Кроме того, Заратустра был еще и магом. И он не смог остаться равнодушным. Написанные им гаты наполнены глубоким духовным содержанием, высоким пафосом и тонким лиризмом и проникнуты сопереживанием. Великие пророки – это прежде всего люди, чьи сердца наполнены заботой и состраданием к ближнему. И неудивительно, что пробил час Заратустры.

В самом деле, его появление совпадает с возникновением сильного персидского государства после разгрома ассирийцев и покорения соседних государств при царствовании Навуходоносора II и Кира. Империя окрепла в борьбе с врагами и превратилась в централизованное государство с процветавшей столицей Персеполем. В Сузах, Экбатане и других городах возводились роскошные дворцы и грандиозные храмы, окруженные пышными садами. Если Дарий и проявлял иногда заботу о бедняках, о чем свидетельствует указ об установлении почасовой оплаты строителей, чтобы их не слишком, по всей вероятности, эксплуатировали богачи, народ, тем не менее, был отстранен от участия в основных культовых обрядах.

И пришло время, когда возникла острая необходимость в религии, способной отвечать запросам зарождающейся империи. В самом деле, необъятные просторы государства и огромное число исповедовавшихся на ее территории религий грозили полным распадом; маги представляли собой всего-навсего одно из многочисленных сословий духовенства, среди которых встречались и такие, которые заслуживали осуждения, как, например, вавилонские маги, занимавшиеся откровенным шарлатанством. И случилось так, что религия медийских жрецов стала выделяться среди существовавших в ту пору политеизмов. Она отличалась не столько пышными обрядами, жертвоприношениями и знатностью своих ревностных приверженцев, сколько большим воздействием на духовный мир человека, осознающего неизбежность выбора: бороться при жизни за право попасть на небеса и обрести спасение или обречь себя на вечные муки. И вот в это время как раз и должен был появиться пророк; стоило ему заговорить, как даже в наши дни эхом отзывается его голос.

Будучи прообразом Иисуса, Заратустра стал больше чем реформатором; он основал первый монотеизм, о чем свидетельствуют в Авесте «евангельские» гимны – гаты, произведения времен династии Сасанидов, написанные на пехлевийском диалекте, а также работы греческих историков[149]149
  Источниками наших сведений о древнем Иране служат в основном «Изложение событий» Геродота, отрывки из «Персов» Ктесия Книдского в том виде, в каком они дошли до нас в изложении Фотия, «Анабасис» и «Греческая история» Ксенофонта и, в некоторой степени, «Истории Вавилонии» Бероса. Эти произведения были опубликованы в 1947 году в сборнике «Ктесий, Персия, Индия и краткий обзор Фотия» (Ctésias, la Perse, l’Inde et les Sommaires de Photius).


[Закрыть]. Кажущийся политеизм его школы был данью древней религии, которую он, проявив мудрость, не стал разрушать до основания.

Не следует думать, что зороастризм возник однажды в полном и законченном виде. Напротив, как свидетельствуют зороастрийские гимны – гаты, это был долгий путь преобразований[150]150
  Глава «Заратустра и иранская религия», стр. 336—338, книги Элиада «История верований и религиозных идей» (Histoire des croyances et des idées religieuses), том II. Payot, 1973.


[Закрыть]. Все началось с отождествления огня со Святым Духом, затем с Всевышним в образе Солнца и, наконец, с главным божеством Агура-Мазда. Преобразование ведизма велось постепенно и началось с обличения сексуальных излишеств и оргий, которыми сопровождались жертвоприношения, и потребления сома, haoma[151]151
  Неизвестно, что это был за священный напиток сома из вытяжки семян, потребление которого приводило к сексуальным излишествам и оргиям, заклейменным Заратустрой. Исследования, проведенные Джоном Аллегро (John Allegro) и изложенные в работе «Священный гриб и крест» (Le Champignon sacré et la Croix), вышедшей в свет в издательстве Albin Michel, 1971 г., наводят на мысль о том, что напиток, распространенный также среди народностей северной Азии, приготавливался, очевидно, по соображениям символики из сока фаллоподобной бледной поганки. Однако В. Павлова (V.Pavlova) и Р. Гордон Вассон (R. Gordon Wasson) в работе «Mushrooms, Russia and History», Cambridge, Mass, 1957, и Роже Хейм (Roger Heim) в исследовании «Токсичные и галлюциногенные грибы» (Les Champignons toxiques et hallucinogènes) (издательство Boubée, 1978), склонны считать, что речь идет о мухоморе. Вассон описал приписываемые мухомору дьявольские свойства, вызывавшие жуткие видения; комментируя работы Вассона, другой ученый, Хейм, заключил: «Эта гипотеза, базирующаяся на общей интерпретации ведийских текстов, была с одобрением встречена большинством известных индуистов. Если бы она подтвердилась, то пришлось бы признать, что европейцы потребляли мухоморы три с половиной тысячелетия назад, и напрашивался вывод, что древнейшие религии, использовавшие галлюциногенные свойства грибов в своей культовой практике, уходят своими корнями не в Мезо-Америку, а в Евразию». Более глубокий анализ этой темы мы находим в работе Мотта Т. Грина (Mott Т. Greene) «Natural Knowledge in Preclassical Antiquity», изданной в «The Hopkins University Press», Baltimore—London, 1992. В ней опубликован обширный список растений, чьи галлюциногенные свойства могли использоваться ведийскими жрецами. Приводя этот список, ученый приходит к выводу, что маги применяли содержащуюся во ржи спорынью, которая является сильным галлюциногенным средством и получила известность на Западе в VII века после знаменитого дела «Дьяволов Лудуна», когда она вызвала истерические припадки у монахинь, а затем о ней вспомнили в шестидесятые годы нашего столетия, и некоторые любители экзотики начали потреблять ее «внутрь» в чистом виде так же, как LSD 25.


[Закрыть]. Безусловно, галлюцинации, усиливавшиеся при виде крови, приводили участников ведийских ритуальных обрядов в состояние крайнего сексуального возбуждения, что вело к разнузданным оргиями, которые не могли не возмущать Заратустру. В юности на своей родине он присутствовал на обрядах шаманов из соседних скифских племен, когда участники ритуала вдыхали дым от раскаленных на огне семян конопли; это занятие по прошествии многих лет показалось ему безобидным по сравнению с безумными оргиями, сопровождавшими ведийские ритуалы.