Текст книги "История дьявола"

Автор книги: Жеральд Мессадье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

13
ЗАГАДКА КВЕТЦАЛЬКОАТЛЯ, КРЫЛАТОГО ЗМЕЯ И
ПЛАЧУЩЕГО БОГА

О недостатке сведений, относящихся к южноамериканским древним цивилизациям. Об уходящей в глубь веков истории цивилизаций и неоднозначности открытия французских археологов. О двуликих божествах ольмеков, презрительно относившихся к смерти. Представления майя о злом божестве, прообразе нашего дьявола. О сходстве теократии майя с государственным устройством Ирана и Месопотамии. Толтеки и ацтеки. О загадочном бледнолицем божестве по имени Кветцалькоатль (он же Кукулькан и Виракоха), прибывшем из-за моря в VIII веке н.э. и вознесшемся к Солнцу. О царстве инков в Перу и поразившем первых высадившихся в Перу испанских миссионеров сходстве религии инков с христианством. О символе креста, о странном плачущем боге инков и гипотезе христианизации Америки задолго до прибытия Колумба.

По свидетельству испанского монаха-миссионера Бернардино де Саагуна[560]560
  Один из первых историографов испанских колоний в Америке, автор опубликованной в 1829 г. «Всеобщей истории Новой Испании». – Прим. переводчика.


[Закрыть], экспедиция из одиннадцати или двенадцати кораблей во главе с испанским искателем приключений Эрнандо Кортесом подошла весной 1519 года к северному побережью мексиканского полуострова Юкатан. И тут же навстречу бледнолицым существам явно неземного происхождения направились пироги с туземцами, прижимавшими к груди охапки цветов и безделушки из разноцветных перьев. Индейцы встречали долгожданных богов, не ведая, что собирались преподносить дары варварам, которых привел к ним в поисках золота и рабов сам дьявол.

Путешествие Кортеса в столицу государства ацтеков Теночтитлан[561]561
  Старое название Мехико. – Прим. переводчика.


[Закрыть], где посланца короля Испании ожидал император Монтесума, не обошлось без кровопролития, ибо в Холула чужеземцы уже успели по пустячному поводу уничтожить три тысячи индейцев. По свидетельству Кортеса, глазам испанцев открылась поистине сказочная картина, поразившая воображение европейцев: посреди большого озера Тескоко раскинулся соединенный с берегом подвесными мостами город на сваях, где одна лишь базарная площадь по размерам превосходила в два раза испанский городок Саламанка. Питьевая вода подавалась в самый центр Теночтитлана из горного источника по акведуку. В этой индейской Венеции проживали босоногие люди, прикрытые лоскутами разноцветной ткани и увешанные сверкавшими на солнце амулетами и украшениями. По словам Саагуна, все это удивительное зрелище походило на «сказочное видение».

Монтесума в сопровождении двухсот босоногих придворных в переливавшихся на Солнце разноцветных головных уборах вышел навстречу Кортесу и его бравому воинству. Кожа туземцев сияла чистотой, что было особенно заметно на фоне темных от грязи испанцев, которые, несмотря на то что воды вокруг было хоть отбавляй, не умывались и спали при оружии, не снимая кожаных доспехов, в то время как жители Теночтитлана, следуя примеру своего повелителя, приобрели привычку перед сном окатываться водой.

Эта встреча стала для индейцев прелюдией катастрофы: и цветы, и райская роскошь были принесены на алтарь чудовищу, предводителю убийц, истинному дьяволу во плоти, в котором ошиблись сами христиане, принимая за истинно верующего.

Я вспомнил об этой имевшей столь трагические последствия встрече двух миров в 1975 году, когда, начитавшись популярной литературы, решил отправиться в Ксохимилко, пригород на окраине Мехико. Мне предоставился случай по достоинству оценить недавно построенное французами метро. Поднявшись из серо-голубой станции наверх, я сел в трамвай. Мне показалась целой вечностью поездка по беднейшим кварталам, а угрюмые лица погруженных в свои невеселые мысли входивших в трамвай босоногих и оборванных пассажиров не добавляли мне хорошего настроения.

Как часто со мной бывает во время путешествий, открывшаяся передо мной картина оказалась весьма далекой от представлений, сложившихся после прочтения книг. И я задал себе вопрос: существовал ли тот земной рай, о котором нам в свое время поведал Саагун? Ибо древние мексиканские религии, облагороженные в последующие годы христианством, изначально отличались суровыми правилами. И я не ошибся, убедившись немного позже в правильности своих предположений. Добравшись наконец до Ксохимилко, названного с легкой руки туристических справочников «веселым городом-садом, где раздаются веселые аккорды mariachis», то есть свадебных оркестров, чье название напоминает о недолгом присутствии французов на земле Мексики, закончившемся трагическими злоключениями императора Максимиллиана[562]562
  Император Мексики, ставленник Наполеона III. Был расстрелян в 1867 г. – Прим. переводчика.


[Закрыть], я даже не взглянул в сторону торговцев цветами, сидевших на корточках перед гирляндами аронника и других цветов, высматривая редких покупателей. В раскаленном воздухе у меня тут же пропало желание дожидаться, когда начнет играть свадебный оркестр. Недолго думая, я взял такси и вернулся в Мехико. Следует признаться: пребывал я в самом дурном расположении духа.

Должен заметить, что не помню случая, когда чувствовал себя туристом. В Мексику я прибыл по делам, а потому мне не пристало горевать из-за постигшего меня разочарования в Ксохимилко. Тем не менее настроение было испорчено, однако как раз в этот момент у меня внезапно возникло желание получше узнать Мексику. И я нашел в себе силы стоически провести ночь на постоялом дворе в Паленке[563]563
  Один из древних городов майя с великолепными зданиями, покинутый населением задолго до прихода испанцев. – Прим переводчика.


[Закрыть], где не было даже воды, чтобы умыться. Вдобавок ко всем огорчениям, я заночевал голодным, так как приехал уже после закрытия ресторанов и мне пришлось довольствоваться горсткой орехов. Меня мучил вопрос: почему у мексиканцев, которых я видел в селениях и на улицах городов, где полным-полно туристов, был столь удрученный вид? Словно они были в похоронном настроении, как говорят у нас во Франции.

На первый взгляд, Западу уже давно известны цивилизации индейцев, которые сформировались в Центральной и Южной Америке не только до открытия Колумбом, но и после и названные евроцентристами «римско-католическими», а историками и этнологами – «южноамериканскими» (надеюсь, мне простят, что я соотношу столь разные по смыслу определения), то есть появившиеся на землях, которые простираются от южных границ Калифорнии, Аризоны, Новой Мексики и Техаса до Огненной Земли. Благодаря средствам массовой информации, туристическим поездкам и выставкам, мы познакомились с искусством майя, ацтеков, инков. Самые искушенные любители древностей восхищаются особой утонченностью, строгостью и законченностью линий и форм произведений искусства этих народов; однако, на мой взгляд, их больше всего привлекает экзотика. Европейцы оценивают искусство индейцев так же, как французы «золотого» века воспринимали произведения искусства в восточном стиле, а в следующем столетии изделия китайских ремесленников, вошедших затем в моду у англичан, которые создали в Бригтоне любопытный стиль «летучая мышь» под китайскую старину: и все только потому, что он был «необычным» и «экзотичным». Вероятно, китайские поделки, выставленные в Бушере или Бригтоне, имели такое же отношение к Китаю, как наши придорожные «гостиницы» к средневековым монастырским гостевым дворам. Мы восстановили их в первозданном виде, полагаясь на собственное воображение, а оно, к сожалению, нас обмануло. Однако мы продолжаем действовать в том же духе, ибо нас не так-то легко остановить.

В самом деле, в большинстве случаев мы не знаем почти ничего о предназначении тех или иных построек или предметов, открывающихся нашему взору. За прошедшие века мы до того поднаторели в античном мире, что без особого риска ошибиться способны отличить Гора от Анубиса, Венеру от Минервы или Гермеса от Зевса. Однако если разговор заходит о перуанском боге дождя Тлалокеили или Виракохе, нам приходится обращаться за помощью к специалистам, лучшие из которых зачастую ограничиваются предположениями по поводу загадочных персонажей. Кто же эти бородатые, но явно кастрированные божества, строящие нам гримасы со стел Оахака? В самом деле, бородатые личности нередко изображались на предметах культа ольмеков и запотеков, проживавших на американской земле задолго до прибытия Колумба. И, как мы увидим ниже, это не единственная загадка, которую оставили нам древние цивилизации Южной Америки.

Надо отметить, что с памятниками старины не так уж легко, как кажется на первый взгляд, познакомится на этой земле. И турист, добравшийся наконец до долины храмов под Мехико или совершивший утомительное головокружительное путешествие по краю пропасти на высоте пяти тысяч метров над уровнем моря, скорее почувствует недомогание перед развалинами Мачу-Пикчу, чем ощутит «восторг». Хочу признаться, что изумление проходило по мере того, как в семидесятые годы я знакомился с древним искусством: и в Мексике, и в Коста-Рике, и в Боливии – повсюду меня встречали лики уродливых гримасничающих идолов. Однако в музеях были собраны произведения искусства, носившие исключительно символический характер, а значит, имевшие особую ценность. Наибольший интерес у меня, как представителя западной цивилизации, вызвали удивительно тонко выписанные портреты детей и взрослых, а также предметы быта, гончарные изделия, фигурки животных, короче говоря, все, в чем нашел отражение талант наблюдателя или сказалась артистическая натура отдельной личности, не предоставившая, однако, при этом возможности судить о культуре общества в целом. Порой приходится брать себя в руки, чтобы не идти на поводу пагубного пристрастия к экзотике и проявлять больше терпимости к слишком далекому от европейца миру.

Несмотря на подробные описания туристических справочников, о которых, каюсь, я порой слишком плохо отзываюсь, путешественник с трудом верит, что человек мог соорудить храмы Солнца и Луны в Теотиуакане и удивительную, похожую на мозаику, Стену красоты из отполированных и точно пригнанных одна к другой гранитных глыб в Мачу-Пикчу. К ним не подходит банальное понятие «красота»; следует подобрать какое-то другое определение для характеристики подобных памятников культуры. Но только какой?

В конце восьмидесятых годов наши археологи вместе с антропологами готовы были дать руку на отсечение в том, что им известна разгадка великих древних цивилизаций. Некоторые ученые после продолжительных исследований делали довольно безапелляционные заявления. По их мнению, вопреки данным, указывающим на более древнее заселение американского континента, первые люди появились на этих землях всего-навсего около двенадцати тысячелетий до н.э. Эти ученые мужи посчитали, что накопили достаточно знаний об американских цивилизациях и религиях, чтобы приступить к написанию многостраничных трудов с богатыми иллюстрациями. Однако открытия, сделанные в 1986 году Ньедом Гидоном и Жоржеттой Делибрия в Бразилии, дают нам право утверждать, что первобытные люди жили на американском континенте тридцать три или даже тридцать пять тысяч лет до н.э. Археологи из США, как и из многих других стран, сначала с недоверием отнеслись к «французским» открытиям. Однако датировка, произведенная при помощи углерода 14, доказала, к великой растерянности некоторых ученых (в основном американских), правильность выводов исследователей.

Дело в том, что находки французских археологов не устраивают многих ученых мужей, ибо доказывают, что появившийся, как полагают, около сорока тысяч лет назад кроманьонский человек еще не успел достичь зрелого возраста, когда пересек, не замочив ноги, скованный льдом Берингов пролив и покорил территории, принятые Колумбом, как гласит молва, за Китай. Вот как! Однако имеются вполне правдоподобные доказательства того, что люди жили на американском континенте семьдесят тысяч лет назад[564]564
  С.А. Burland. Les Peuples du Soleil. Tallandier, 1978. Следы пребывания человека в Центральной Америке (в Вальсекилло и Пуэбла) двадцать тысяч лет назад были найдены задолго до открытий Ньеда Гидона и Жоржетты Делибрия в Бразилии.


[Закрыть]. В таком случае, обе Америки были заселены не кроманьонцами, ибо в те времена они еще не родились, а неандертальцами. И это только часть проблемы.

Нет полной уверенности в том, что первые переселенцы мигрировали из Азии, как до недавнего времени думали ученые, ссылаясь на то, что американские индейцы были монголоидами. Возможно, они правы, но только отчасти. Ибо тогда пришлось бы согласиться с гипотезой, что на тихоокеанском побережье высадились жители Океании, относящиеся к другой человеческой расе. Однако, если внимательно приглядеться к головам некоторых идолов, воздвигнутых в ольмекский период в Мексике, в особенности в Ла-Вента, невольно приходишь к выводу, что это типичные головы африканцев с толстыми губами и приплюснутыми носами. Таким образом, можно предположить, что задолго до викингов, образовавших в IX веке небольшие поселения в районе Ньюфаундленда на территории, названной Винландом, «Землей винограда» (викинги приняли смородину за виноград), Новый Свет посетили выходцы из Океании и Африки, оставив, возможно, свой след в американской культуре.

Кроме того, в 1976 году в Венесуэле был найден клад римских монет, самые поздние из которых относились к IV веку н.э. В одном из захоронений, обнаруженном в мексиканском штате Веракрус в 1967 году, находился торс римской Венеры, в то время как в Британской Колумбии было найдено множество китайских медных монет XII века до н.э.; понятно, что эти находки по-разному трактовались учеными, хотя они пришли к единому мнению относительно скульптурной головы римлянки, относящейся к III веку н.э., которая была найдена в Мексике, в гробнице, датированной XII веком[565]565
  R. Heine-Geldern. «А Roman Find from Pre-Columbian Mexico», Antropology Journal of Canada, 5, 20—22. Перевод из Anzeiger des philosophische-historische Klasse der Oesterreischischen Akademie der Wissenschaften, стр. 98, 117—119, 1961.


[Закрыть].

Все это, похоже, означает, что средиземноморским мореплавателям были хорошо знакомы восточные берега Южной Америки. И можно предположить, что именно они занесли элементы средиземноморской культуры, скорее всего римской, а возможно, и восточной. По сей день не издано ни одного научного труда, проливающего свет на весьма странные тесные этимологические связи между греческим языком и нахуатл, на котором говорили ацтеки: так корень «тео», означавший «бог» на языке индейцев (отсюда название Теотихуакан – «город, где были созданы боги»), почти идентичен греческой словоформе «теос»; а имя греческого титана Атланта, поддерживавшего небо на своих плечах, сходно со словом Aztlan, означавшим у ацтеков «небо»; в связи с этим возникает вопрос о происхождении географического названия «Атлантика»: является ли оно производным от мифической страны ацтеков Aztlan, или же связано с названием горной системы Атлас, простирающейся до самой Атлантики?..

Однако последние открытия мало что изменили в представлениях ученых, снизошедших до того, что отдали первенство в открытии Америки викингам и, возможно, ирландцу по имени Брендан. И все потому, что тема оказалась недостаточно изучена. Например, мы почти ничего не знаем об ольмеках, образовавших первую из известных мезо-американских цивилизаций, существование которой подтверждают находки археологов, то есть нам мало что известно об ольмеках-астрономах, живших в Мексике в районе Веракрусы в 1250 году до н.э. и создавших, кроме глубоко самобытного искусства, первый американский календарь, а затем внезапно исчезнувших в 600 году до н.э.

«Откуда пришли ольмеки? Каково происхождение их иероглифического письма? Сколько времени понадобилось на то, чтобы составить календарь?»[566]566
  C.A. Burland. Les Peuples du Soleil. Tallandier, 1978. Мнение специалистов об ольмеках мало в чем изменилось шестнадцать лет спустя. В статье «The Olmec Legacy», опубликованной в сборнике «Research & Exploration» весной 1992 года, профессор антропологии университета штата Иллинойс Давид К. Грове заметил: «Ольмеки (1150—500 гг. до н.э.), впервые в Центральной Америке создавшие произведения монументальной скульптуры, были, по мнению историков, наиболее развитым народом, притом весьма загадочным». Хотя ученому удалось осветить некоторые аспекты истории и культуры ольмеков, он все же признался, что только выдвинул гипотезы о происхождении и причинах исчезновения этой великой культуры, но не смог их доказать.


[Закрыть] На эти вопросы никто пока не смог дать ответ.

Из истории континента, заселенного по меньшей мере тридцать пять, а может быть, и все семьдесят тысяч лет назад, до нас дошли лишь скудные сведения о последних трех тысяч лет до н.э. Иными словами, не исключено, что после новых археологических открытий сложившиеся в конце XX века представления ученых об индейских цивилизациях Центральной и Южной Америки подвергнутся коренному пересмотру. Вдобавок, нам почти ничего не известно о практиковавшихся здесь религиях, и с нашей стороны было бы весьма опрометчиво утверждать, что на них не оказали влияния духовенство стран Среднего Востока, Средиземноморья или христиане. И искать в Латинской Америке нечистую силу – задача, скажем прямо, по плечу разве что самому черту!

Мы не находим объяснения, когда узнаем, что Центральная Америка в какой-то степени заселена монголоидными эмигрантами, пришедшими из Азии с севера. Если мы еще что-то понимаем относительно племен наваха или ожибвей, то с ольмеками, толтеками, ацтеками и майя все обстоит гораздо сложнее. Целые пласты истории остаются для нас загадкой. А порой наши представления о прошлых эпохах, не успев сложиться, в корне пересматриваются. Например, только в восьмидесятые годы было высказано предположение, что толтеки, жившие, как считалось, обособленно к северо-западу от Мехико, покорили едва ли не весь Юкатан в X и XI веках. Эта гипотеза в семидесятые годы вызвала бы улыбку у американских ученых, которые посчитали бы подобную идею экстравагантной. Нам больше известно о том, какими были Египет или Месопотамия три тысячи лет назад, чем что-то об индейцах, живших всего тысячу лет назад в так называемой Латинской Америке.

Наше незнание объясняется не только недостатком сведений, полученных в результате археологических раскопок, но также и тем, что в отличие от своих северных собратьев индейцы Центральной и Южной Америки оставили после себя достаточно крупные исторические памятники: храмы, пирамиды, скульптуры из глины и камня, фрески и барельефы, предметы культа и быта, а также письменные источники. Культура может достигнуть столь высокой степени развития только в том случае, если имеет хорошую материальную базу и использует накопившийся опыт, то есть обладает исторической памятью, связанной со становлением самосознания народа и переходом к оседлому образу жизни, иными словами, носит комплексный характер. Как видите, я дополнил замечание, сделанное историком В.Г. Шильдом, в соответствии с которым письменность появляется в тот момент, когда объем материальных ценностей, накопленных населением, достигает «критической массы» и возникает необходимость ведения счета. После изобретения цифр появляется необходимость в письменности. У владеющих письмом людей оттачиваются умственные способности, что и произошло с индейцами Центральной и Южной Америки.

Однако до сих пор мы никак не можем ответить на вопросы: как сформировались цивилизации индейцев, какое влияние оказали на них жившие до них на американском континенте люди. Еще одна загадка! Насколько нам известно, самый древний народ на территории Мексики, ольмеки, появился в середине II тысячелетия до н.э.[567]567
  C.A. Burland. Les Peuples du Soleil. Tallandier, 1978. Гипотеза основана на эволюции гончарных изделий в Тлатилко, неподалеку от Мехико, несущего отчетливый отпечаток характерного для ольмеков стиля.


[Закрыть]; цивилизация майя достигла своего расцвета в III веке н.э., а пришла в упадок в начале второй половины XVI века. Возникнув во времена римского императора Диоклетиана, она угасла, по словам Сустеля[568]568
  Жак Сустель – французский политический деятель и этнолог (1912—1990 гг.). – Прим. переводчика.


[Закрыть], когда во Франции правил Филипп II.

В то время как большинство их североамериканских «собратьев» охотилось на медведей и бизонов и вело полукочевой образ жизни, проживая в юртах, которые при необходимости можно было перевезти с собой на новое место, южноамериканские индейцы уже умели обрабатывать камни, познали основы архитектуры и секреты земледелия, включая ирригацию, наблюдали за солнечными затмениями при помощи полированных стекол вулканического происхождения. У них уже была своя потомственная знать, военная каста, и они имели, как любое сформировавшееся государство, территориальные притязания на соседние земли. Непосвященному человеку могут показаться почти однородными племена Северной Америки, в то время как ему уже известно о том, что ольмеки в Южной Америке – это никак не майя, а майя – не ацтеки и инки, хотя центральноамериканская культура отличается от южноамериканской, а на юге Соединенных Штатов в современных границах практиковались в свое время совсем другие религии.

Однако нам мало что известно о них.

На первый взгляд, «первобытные» люди, жившие в Центральной Америке, верили, что мироздание состоит из двух частей: земли людей и вотчины сверхъестественных сил – неба и подземного царства, названного впоследствии преисподней. Начнем наш разговор с ольмеков, самых древних жителей Мексики. Полагая, что земной мир включает землю и воду, они представляли его крокодилом или кайманом, плававшим по первобытному морю; со временем они стали почитать крокодила как бога плодородия. Символом воды у них была рыба и, безусловно, акула. Найденные во время археологических раскопок акульи зубы указывают на то, что это божество в образе акулы было причастно к ритуальным жертвоприношениям. Третьим священным животным скудного зоологического пантеона ольмеков была змея, ставшая эмблемой правящего класса.

Ольмекам приписывают кровавые человеческие жертвоприношения[569]569
  Grove. «The Olmec Legacy» in «Research & Exploration», 1992 года. R.A. Joyce, R. Edging, K. Lorenz et S.D. Gillespie. Olmec Bloodletting: an Iconographic Study, Sixth Palenque Round Table. University of Oklahoma Press, 1986.


[Закрыть]. О них можно также сказать, что они исповедовали грубую жизненную философию: когда умирали правители, то их подданные торжественно разбивали статуи, созданные в период их царствования, и заново отделывали резьбой величественные троны, украшая огромными резными головами, наподобие тех, что были найдены в Ла-Вента, Сан-Лоренцо[570]570
  J.B. Porter. Olmec Colossal heads as recarved thrones. Anthropology and Aesthetics, 1989, стр. 17—18, 23—29.


[Закрыть]. Мы не знаем, верили ли ольмеки в демонов. Самое большее, мы можем предположить, что посредством жертвоприношений они задабривали двуликие божества, способные как на хорошие, так и на плохие поступки.

Если мы не знаем, откуда пришли ольмеки, то нам тем более не известно, в каком направлении они удалились. Ибо они исчезли внезапно в IV веке до н.э. Их сменила так называемая цивилизация Теотиуакана, города-государства, чье влияние распространилось на всю Центральную Америку и на соседние народы: тотонаков из Веракрусы и запотеков из Оахака. В Теотиуакане зародилось мексиканское искусство. Однако об этом городе-государстве у нас имеются весьма скудные сведения, ибо не сохранились памятники письменности. А мы уверены, что горожане были грамотными, но «рисунки, папирус или кожа, должно быть, утеряны навсегда»[571]571
  C.A. Burland. Les Peuples du Soleil. Tallandier, 1978.


[Закрыть]. Тем не менее, представления древних мексиканцев об окружавшем мире нашли отражение в произведениях искусства: на найденной в Тетитла, одном из кварталов Теотиуакана, фреске, получившей название «Земной рай», некие смахивающие на духов существа танцуют вместе с бабочками, что указывает на идиллический взгляд горожан на потусторонний мир и говорит о том, что люди не очень-то страшились смерти. И, как следствие, жизнь не имела в их глазах большой ценности; впрочем, человеческие жертвоприношения носили скорее ритуальный характер; из тела несчастной жертвы извлекали сердце, предназначенное, по всей видимости, в дар божеству плодородия или дождя. Но один бог, символом которого стала «Утренняя звезда», – в нем можно узнать прообраз знаменитого бога по имени Кветцалькоатль[572]572
  Или Кецалькоатль – белокожий и темноволосый бог ацтеков, научивших людей ремеслам и искусствам, который перед отплытием в сказанную страну Тлапалан на лодке из змеиной кожи обещал вернуться. – Прим. переводчика.


[Закрыть] – отказался от кровавых жертвоприношений, согласившись принимать только такие безобидные дары, как цветы или фрукты. Однако он не всегда и не везде проявлял такое миролюбие, ибо у племени пипилов в Гватемале ему приносились в дар человеческие сердца.

У нас возникает большой соблазн сделать вывод, что в религии Теотиуакана было четкое разграничение между Добром и Злом, Богом и его антагонистом-дьяволом. В самом деле, власть в этом государстве была в руках военной теократии по схеме, очевидно, не соответствующей триаде, предложенной Дюмезилем: «воин—жрец—земледелец». «Боги Теотиуакана покровительствовали сельскому хозяйству и в то же время носили оружие и весьма походили на воинов... Церковная иерархия была военной иерархией»[573]573
  C.A. Burland. Les Peuples du Soleil. Tallandier, 1978.


[Закрыть]. Однако, похоже, она опиралась скорее на двойственность богов, благосклонность которых можно было снискать только с помощью жертвоприношений. Один и тот же бог мог быть благожелательным или злонамеренным, в зависимости от того, понравились ему жертвоприношения или нет, с чем мы уже сталкивались в других цивилизациях, в частности в Индии.

Как цивилизация ольмеков, так и город-государство Теотиуакан неожиданно пришли в упадок в VI веке н.э. Причина тому – восстание вассальных племен пипилов или тотонаков, отрезавших Теотиуакан от остального мира. Однако это всего лишь предположение, не подтвержденное достоверными фактами. Равно как о религиях, у нас мало сведений о цивилизациях, существовавших на американской земле до прибытия Колумба.

Цивилизация майя возникла так же внезапно, как и все предшествующие цивилизации. По свидетельству Сустеля, «она словно выросла из-под земли»[574]574
  Jacques Soustelle. Les Mayas. Flammarion, 1982.


[Закрыть]. Однако тут же ученый добавляет, что речь скорее идет об оптическом обмане, ибо о майя у нас больше данных, чем об ольмеках или цивилизации Теотиуакана. Как известно, с приходом ольмеков коренное население мигрировало на север и юг, положив начало этносу майя. Поэтому можно смело говорить о том, что у народа майя была своя предыстория.

О религии майя у нас гораздо больше сведений, чем о других верованиях индейцев. Этот народ оставил после себя многочисленные памятники: величественные постройки, скульптуры, фрески, рукописи[575]575
  Jacques Soustelle. Les Mayas. Flammarion, 1982.


[Закрыть]. Мы почерпнули много информации из письменных источников, как то: книга под названием «Чилам Балам», требник бакабов (где утверждается, что небосвод держится на четырех деревьях), а также собрание местных преданий «Пополь Вух», названное Сустелем «вершиной мировой религиозной литературы». Однако если мы и имеем больше сведений, то это вовсе не означает, что нам удалось последовательно восстановить всю историю религии майя: прежде всего потому, что дошедшие до нас источники относятся к временам, когда расцвет майя был уже далеко позади, и не содержат данных о том, что было раньше. И потому нас продолжают мучать сомнения относительно европейского влияния. Напомню только, что все вышеназванные книги написаны на латыни. И, наконец, вторгнувшиеся на территорию Мексики толтеки принесли с собой чуждые майя божества и даже изменили имена местных богов. Так, бог дождя майя Чак стал называться Метцабоком. И у нас нет уверенности в том, что религия майя не трансформировалась под влиянием толтеков, ибо до нас дошли только сведения о религии народа майя, жившего на Юкатане в более поздние времена.

И все же наших знаний вполне достаточно, чтобы сделать вывод, что цивилизация майя была самой развитой из всех, существовавших в древние времена на американской земле. «Названный одним современным антропологом «греками Нового Света» народ майя достиг... самого высокого интеллектуального развития и расцвета искусств», – отмечается в Encyclopaedia Universalis в предисловии к статье «Майя». Можно лишь сожалеть, что Запад это понял только через четыре века после «открытия» Америки Колумбом, когда ослепленная блеском золота христианская Европа уже успела по-хищнически разграбить все, что осталось от древнейшей цивилизации, оставив завершать черное дело джунглям, поглотившим монументы и произведения искуства, которые были названы европейцами «варварскими» или, другими словами, порождением дьявола. В самом деле, цивилизация майя была по-настоящему открыта только в XIX веке, когда американский дипломат Джон Л. Стефен опубликовал иллюстрированный отчет о находках, сделанных в Мексике и Гватемале. Приходится только диву даваться, восхищаясь богатым воображением коренного населения Америки, когда видишь склеп в Паленке с застывшим на огромной стеле юношей с тонким профилем, разглядывающим, словно испытывая какое-то тревожное предчувствие, крест с крылатой эмблемой верховного божества Кветцалькоатля наверху, или причудливый и роскошный скульптурный ансамбль Копана. В особенности много размышлений вызывает крест. И не случайно.

Но сколько всего утеряно!

Как и во всех древних земледельческих цивилизациях, главными в пантеоне майя были три покровительствовавшие плодородию божества: бог солнца Киничахо («Господин Кинич»), бог дождя Чак и бог кукурузы. За ними шли девять богов темноты и подземного мира и тринадцать дневных божеств, которые представляли небеса, покрывавшие землю голубым шатром. Главным среди божеств темноты был бог смерти Сицин, вызывавший весьма нередкие в этом регионе землетрясения и эпидемии. Над дневными божествами царил «великий» бог Итцамна, «Дом игуана», творец мира, отождествлявшийся с Солнцем «беззубый и морщинистый старец». Тот же Итцамна, супруг покровительницы ткачей богини Ихшебельях, появляется у майя в Юкатане в образе предвестника единого бога Хунаб Ку. Единственные в своем роде божества действовали в четырех ипостасях, словно представляя четыре стороны света, и проявляли, в зависимости от обстоятельств, добрый или злой нрав[576]576
  «Mayan Religion», Encyclopaedia Britannica, 1980.


[Закрыть].

Поэтому Сицина вряд ли можно считать предтечей единого дьявола.

Бог смерти изображался ходячим скелетом с иссохшим телом и даже отождествлялся с не менее отвратным Юмсимилом, сеньором «Смерть», дальним родственником зловещего Барона Самеди из мифологии воду[577]577
  Мифы африканского племени воду похожи на легенды Карибского бассейна, которые дошли до нас со времен испанских завоеваний, несмотря на полное истребление островитян, как свидетельствует «Рассказ о древней истории индейцев» Рамона Пане, монаха ордена иеронимитов, участника второго путешествия Колумба к берегам «Индии» в 1493 году. Этот рассказ о событиях, происшедших в Гаити, был опубликован в 1571 году в Венеции, а на французском языке впервые вышел в свет в переводе Андре Угетто в издательстве La Difference в серии «Les Voies du Sud» в 1992 году.


[Закрыть], бродившего по деревням в поисках неизлечимо больных людей. Впрочем, следует отметить, что этот миф удивительным образом напоминает легенды жителей островов Тихого океана.

Однако следует помнить, что в представлении майя Зло порождается не только двуликими богами, как во многих других религиях мира, например в ведийской, но и по-настоящему злонамеренными божествами, как Юмсимил. По правде говоря, Сицина вряд ли можно назвать дьяволом, ибо он был все-таки богом, хотя и весьма неблагожелательно настроенным к людям, и, конечно, он не выступал в роли антагониста Создателя, бога Итцамна, хотя и представлял в религии майя прообраз «нашего» дьявола: будучи богом, он обитал, как и христианский дьявол, в преисподней, то есть в подземном царстве, и выглядел чудовищем. Для полноты картины ему только недоставало выступить в роли духа протеста, что делал иногда Сатана. Его вполне можно считать дальним родственником Аримана из зороастризма или демонов Месопотамии, хотя он и не занимал такого же положения в мировоззрении людей, как они. Как бы то ни было, он вполне вписался в государственную структуру народа майя с Юкатана. В отсутствии культурных обменов у отрезанных от всего остального мира двумя океанами жрецов майя еще не созрела концепция дьявола, хотя они уже были готовы к ее восприятию.

Подобно древнему Ирану или Месопотамии, обществом майя управляла родовая знать. Однако в то же время общество было теократическим, ибо выполнение функций по управлению страной возлагалось на жрецов, что, впрочем, и привело в тысячном году к ослаблению государства майя из-за крестьянских волнений. Одряхлевшее духовенство оказалось неспособным бороться с местной «Жакерией», опустошившей империю майя; так называемый классический период расцвета цивилизации майя завершился; такие богатые поселения, как Ухмаль и Чичен-Ица опустели. Однако бунтари так и не обрели долгожданной свободы, ибо вторгшееся на их землю племя итца установило новую тиранию, а также принесло с собой практику человеческих жертвоприношений[578]578
  Племена итца практиковали фаллические культы, а также эротические ритуалы («Mayan Religion», Encyclopaedia Britannica), ведущие, безусловно, начало от культов богов плодородия, распространенных в центральной Мексике.


[Закрыть].

В результате неоднократной смены одной тирании на другую во времена, предшествовавшие открытию Колумба, верующие жили под постоянным гнетом вины, что не могло не сказаться на местных религиях. В самом деле, можно только удивляться числу и размаху покаянных ритуалов у народа майя. Сустель описывает скульптурную группу, на которой изображена женщина на коленях перед жрецом, которая вознамерилась проколоть язык колючкой, что, безусловно, не могло не закончиться травмой. Перед женщиной стояла корзина с набором инструментов, предназначенных для осуществления своеобразного «жертвоприношения». Люди дырявили себе не только язык, но и уши или лодыжки. Прибегая к подобным ритуалам, индейцы пытались изгнать из себя «демона». Подобное членовредительство напоминает изуверские ритуалы, характерные для религий Месопотамии. И в этом нет ничего удивительного, ибо мексиканское общество управлялось жестокими тиранами.