Текст книги "Аллигат (СИ)"
Автор книги: Жанна Штиль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)
Глава 49
Утро Ольга встретила с заложенным носом и гудящей головой. Глянув на часы и удивившись, что проспала всего пять часов, посмотрела на окно. Погода обещала быть ясной и безветренной. На карнизе сидела галка и, заглядывая в комнату, наблюдала за ней блестящими бусинами чёрных глаз. Вспомнилась фабричная библиотека, кормушка для птиц, суетливые крылатые гости.
«Виконтесса» вставать не спешила и в мыслях вернулась к информации, которая не давала ей покоя.
Могла ли графиня Мариам Линтон написать письмо Стэнли? Учитывая, что она провернула подобное много лет назад, то в её порядочности можно усомниться. К тому же она была в поместье Малгри-Хаус перед тем, когда было найдено письмо в лотке под часами. А книга со стихами Байрона? Понятно, что она из библиотеки Мартина. Мариам могла натолкнуться на неё на званом обеде.
Ольга по-прежнему не видела связи между подброшенными письмами и леди Линтон. Если только графиня не хочет завладеть всем состоянием графа Малгри. Для этого ей нужно устранить его сына – от его жены и возможного будущего наследника она, считай, избавилась, – а затем настанет черёд убрать Мартина. Женщина разорена и вернулась в Лондон в поисках нового мужа. Заинтересовать собой герцога Грандовера не получилось, и она вспомнила о бывшем возлюбленном. Знает ли граф, что она разорена? Скорее всего, знает. «Виконтессу» смущало другое: зачем Мариам становиться единственной владелицей состояния, если замужество и так даст ей комфортную жизнь? Она мечтает вернуться в Париж? Может быть, желает независимости и свободы? Свободы, которая вкупе с богатством откроет ей двери в те места, вход в которые прежде был для неё закрыт?
Ольга застонала от бессилия – количество подозреваемых выросло до шести человек.
– Так нельзя, – вскочила она с постели, чем испугала птицу на карнизе.
Галка, истошно крикнув, взмыла в небо, а «виконтесса», облачившись в длинный стёганый халат, первым делом проверила тайник под часами на каминной полке. Пусто. В секретере тоже ничего интересного найти не посчастливилось.
Селма вошла в положенный час. Убедившись, что миледи не спит, приступила к выполнению своих обязанностей.
Наблюдать за тем, как горничная будет раскладывать бельё, казалось невыносимо скучным. Подкрепившись ранним чаем с обещанным – ещё тёплым – кексом с изюмом и орехами, Ольга решила посмотреть дом.
Прихватив томик Байрона, чтобы где-нибудь уединиться и почитать, она спустилась на первый этаж. Не заметив никого из прислуги, свернула в противоположную сторону от столовой и вошла в гостиную, покрытую ковром с неярким рисунком. Прошлась по комнате, рассматривая потолок с лепниной и двойные шторы на окнах, светлый шёлк на стенах и картины с живописными видами. Скользила ладонями по приятному ворсу гобеленовых чехлов на стульях и диванчиках, вышитым подушкам и пледам в шотландскую клетку на креслах. На полированном столике, инкрустированном перламутром, стояла керосиновая лампа с матовым плафоном, и лежал на боку серебряный колокольчик для вызова слуг.
Ольга подивилась, как удавалось маркизе поддерживать имидж богатой женщины, будучи на грани разорения? Она прошла мимо открытого пианино и вздохнула: когда-нибудь сыграть на нём стало несбыточной мечтой.
За закрытой дверью, которая вела из гостиной, оказался большой кабинет с библиотекой в зелёных тонах. Книжные шкафы из старого чёрного дуба упирались в потолок и занимали две стены. «Виконтесса» довольно улыбнулась. Хоть книг здесь было не столько много, сколько в доме Мартина, но они были. Также была старая стремянка без перил: высокая, узкая и шаткая.
Внимание переключилось на ряд экзотических и старинных сёдел на стеллаже у окна. Тринадцать, – сосчитала их Ольга. Непохожие одно на другое, богато украшенные бархатом и слоновой костью, с резной отделкой, декорированные серебряными накладками, они были роскошны. В седле из красной кожи Ольга узнала дамское – с двумя передними луками с левой стороны. Коллекция маркиза Стакея была столь необычна, что «виконтесса» пришла в замешательство. Образ статного аристократа – отца Шэйлы – не вязался с его увлечением амуницией для езды верхом.
Ольга, поглядывая на сёдла, вернулась к книгам. На нескольких языках и бессистемно расставленные, разной толщины и формы, жанра и направленности, они тотчас захватили её в плен. Оставив книжку-малышку на великолепном письменном столе с выдвижными ящиками и стоящей на нём чёрной статуэткой коня, Ольга окунулась в мир книг. Она бережно осматривала старинные потёртые издания – маленькие и большие – с тусклыми медными накладками и серебряными застёжками, вдыхала их запах и знала, чем займётся ближайших два дня.
Она настолько увлеклась, что не сразу обратила внимание на голоса, раздающиеся из гостиной. Её привлёк раздражённый возглас Веноны.
– Не смейте! – сказала она кому-то.
– Вы не можете мне запретить, – мягко возразили ей.
Мужчина? – удивилась Ольга и услышала звон колокольчика. Она бесшумно приблизилась к приоткрытой двери и осторожно заглянула в щель. Леди Стакей сидела на софе у стола, а напротив неё на стуле она узнала баронета Барта Спарроу.
Пришедший на зов дворецкий получил указание подать чаю. Дождавшись, когда за ним закроется дверь, маркиза недовольно проговорила:
– Вы не понимаете, о чём просите, – оттолкнула от себя в сторону мужчины небольшой лист бумаги, лежащий на столе.
– Я всем сердцем хочу помочь вам, – Чёрный гриф пальцем прижал к столу лист и подвинул его Веноне. – Поверьте, никаких непристойных мыслей по отношению ни к вам, ни к леди Хардинг у меня нет. Если вы поможете мне, то моя благодарность вам не будет иметь границ. Вы столько раз имели возможность убедиться в моей преданности вам и вашей семье.
– Хотите помочь? – решительно встала Венона и направилась в сторону кабинета. – Идите за мной.
У Ольги ёкнуло сердце. Она глянула на письменный стол с глухой задней стенкой. Спрятаться под ним? Ну уж нет! Она быстро отошла к книжному шкафу, книгу из которого держала в руках, и стала спиной к входу. Слышала, как распахнулась дверь, и зашелестели юбки переступившей порог женщины.
– Шэйла? – раздалось позади неё. – Ты здесь?
Ольга обернулась и с показным изумлением посмотрела на вошедших. Она ничего не успела сказать – мужчина опередил её, здороваясь и целуя ей руку.
– Очень рад новой встрече, леди Хардинг.
В этот раз сэр Барт выглядел несколько иначе. Одетый с иголочки и чуть щеголевато, он показался Ольге стройнее и выше, чем в прошлый раз при встрече у церкви. Под сюртуком угадывались крепкие мышцы. Подтянутый, с прямой спиной и выправкой военного, он производил впечатление очень уверенного в себе мужчины. А вот со здоровьем, похоже, у баронета было не всё в порядке. Тот же землистый цвет лица и лёгкая одутловатость никуда не исчезли.
– Какими судьбами вы у нас? – заложила Ольга пальцем страницу в маленькой старинной книге.
– Вчера недалеко от своего поместья увидел экипаж лорда Малгри. Подумал, что это вы приехали навестить леди Стакей. Вот, не удержался, чтобы не нанести визит.
Во всём его облике появилась сосредоточенность и настороженность. Он не сводил внимательных глаз с лица Ольги, медленно скользя по нему от глаз к губам и обратно.
Сердце «виконтессы» замерло и забилось в районе горла. Она уже успела забыть, что цвет её глаз ярче оригинала. Помнит ли об этом гость? Как обходилась с ним Шэйла, она и вовсе не знает.
Что, если перед ней анонимщик и виновник её незаслуженного позора? И он приехал убедиться, что муж выгнал из дома неверную жену. Болезненная бледность «жертвы» – вызванная недосыпом и лёгким насморком – не должна его разочаровать. Вернулось неприятное чувство, которое Ольга испытала у церкви при первой встрече с баронетом – цепкость взгляда карих, кажущихся чёрными глаз, гипнотизировала.
Словно сквозь вату до неё донёсся голос «мамы»:
– Шэйла, хочу показать сэру Барту коллекцию сёдел.
«Виконтесса» приоткрытым ртом глубоко втянула воздух, сбрасывая нахлынувшее оцепенение. Рано он радуется!
Маркиза провела гостя к стеллажу у окна:
– Вот это седло, насколько я помню, – погладила она тиснёный узор на передней подушке большого крыла, – принадлежало какому-то вельможе то ли из Венгрии, то ли из Польши. Четырнадцатый век. А вот это, – перешла к следующему седлу и коснулась синего бархата малого крыла, украшенного золотой тесьмой, – турецкое, из Османской империи, шестнадцатый век. Если вы сумеете быстро найти покупателя на всю коллекцию, я буду вам признательна.
Мужчина потёр гладко выбритый подбородок:
– Мне нужна подробная опись каждого седла. Подобные коллекции продаются с большим трудом, – глянул он на Ольгу, не спеша вернувшую книгу на полку и направившуюся к столу.
Вошёл дворецкий с подносом.
– Миледи, – обратился он к хозяйке дома, – изволите накрыть здесь или в гостиной?
По указке леди Стакей на письменном столе появилась бульотка с едва заметным огоньком горелки, десертные тарелки с приборами и чайные пары, блюдо с кексом и пряным печеньем, малиновый джем, сахар в вазочке. Белоснежные салфетки легли на краю столешницы.
Ольга не участвовала в разговоре. Наблюдая за дворецким, она слушала беседу и бросала редкие взгляды на Венону и баронета. Какую услугу со стороны маркизы он готов оплатить очень дорого? Жаль, что она пропустила начало разговора.
– Опись имеется, – вдохновилась «мама».
– А вот это я бы купил для себя уже сейчас, если позволите, – Барт перешёл к письменному столу и погладил по спине фигурку коня. – Во сколько вы оцениваете сего красавца?
Венона не задержалась с ответом.
– Помилуйте, леди Стакей, он же не покрыт золотом, – усмехнулся баронет. – Это всего лишь чугунное литьё.
– Зато такого нигде больше не купите. Он один в своём роде, – с вызовом вздёрнула подбородок женщина. – Я помню, как покойному маркизу Стакею лет пять назад доставили этого коня из Вены с выставки каслинских мастеров.
– Я подумаю, если цена будет втрое меньше, – пообещал сэр Барт и его взгляд упал на книжку-малышку, которую Ольга взяла в руки.
Она не спускала глаз с мужчины, а он, чуть наклонив голову к плечу, пытался прочитать название книги.
Аноним о́н или не о́н? – гадала Ольга. Чёрный гриф мог не знать, каким образом попадёт письмо в руки Стэнли. У него был сообщник или сообщница, свершившая эту часть сделки экспромтом. Снова замкнутый круг. Плюс неизвестный сообщник. И это не Мадди. Её вообще можно исключить. Как же она не додумалась до этого раньше? Книгу должны были подложить исключительно перед самым обнаружением. Ольга могла когда угодно заглянуть в лоток под часами, обнаружить подлог и сорвать преступный замысел анонима. Он не мог этого допустить. Круг подозреваемых сузился?
– Это томик стихов лорда Байрона, – махнула она книжкой. – Хотите узнать, при каких обстоятельствах он попал ко мне? – приглашающим жестом указала гостю на стул напротив себя.
Баронет прищурился.
– Мне кажется, что не так давно я уже где-то видел похожую книгу, – задумчиво произнёс он, усаживаясь.
Леди Стакей подала ему салфетку и заметно напряглась.
– Их восемь томов, – подсказала она, беспокойно качнувшись на стуле. – Это шестой.
– Так хотите узнать? – переспросила Ольга, разливая чай по чашкам.
Чёрный гриф кивнул и откинулся на спинку стула, впившись жадным взором в лицо рассказчицы.
– Шэйла, знать это сэру Барту вряд ли будет интересно. Отведайте кекс с изюмом и орехами, – подвинула она к нему блюдо.
Мужчина не отводил глаз с рук Ольги:
– Послушаю с превеликим удовольствием.
– В библиотеке лорда Малгри есть все тома этой серии, кроме шестого. Я уже потеряла надежду найти недостающий том, как вдруг он нашёлся сам при весьма странных обстоятельствах, – Ольга сделала паузу, всматриваясь в лицо баронета. Ничего, кроме ожидания продолжения рассказа она не заметила. – Он попал в руки лорда Хардинга с вложенным в него письмом.
– Письмом? – заинтересованно уточнил сэр Барт, коснувшись за ухом длинной пряди волос, прикрывающей плешь.
– Это было… – начала Ольга.
– Очень старое письмо, – подхватила Венона и, неодобрительно глянув на дочь, на что та недоуменно подняла брови, сделала осторожный глоток обжигающего чая. – И адресовано оно было нашему общему знакомому с описанием одного события, имевшего место… около тридцати лет назад. В то время это безымянное письмо сыграло роковую роль в жизни очень известной леди.
Маркиза удовлетворённо улыбнулась, глядя на недрогнувшие руки сэра Барта, державшие хрупкую фарфоровую пару.
Мужчина вернул чашку на блюдце и пристально глянул на леди Хардинг:
– Это как-то связано с вашей семьёй, миледи?
– Никак, – натянуто улыбнувшись, бодро ответила Ольга. – Я довольна, что нашёлся недостающий том. Теперь у меня полное однотипное собрание сочинений лорда Байрона.
Баронет издал непонятный звук – то ли одобрения, то ли разочарования – и снова посмотрел на розовый томик на краю стола.
Ольга, испытывая постоянную неловкость перед этим странным мужчиной, продолжила разговор:
– Вы не вспомнили, где видели похожее издание? У меня к вам просьба: если вспомните, скажите мне. Пожалуйста.
– Когда вы уезжаете? – охладила её пыл «мама», обратившись к гостю. – Если я не ошибаюсь, то уже назначено время отъезда?
– Это зависит не только от меня, – тихо кашлянул он.
– Понимаю, – леди Стакей церемонно положила на его тарелку кусочек кекса: – Отведайте обязательно. Продажа поместья затянулась? Или ещё что-то мешает?
– Всё, так или иначе, решится в ближайшее время. Леди Хардинг, вы надолго приехали?
– Шэйла заехала ко мне по пути в Лондон, – опередила её Венона. – Пока лорд Хардинг несколько дней будет занят решением неотложных дел, мы сможем побыть вместе.
Сэр Барт удовольствовался ответом.
– Лорд Хардинг остался в поместье или решает вопросы в Лондоне? – спросил он.
– В Лондоне, – ответила Ольга неохотно, вспомнив причину его отъезда.
Баронет выпятил нижнюю губу и украдкой вздохнул:
– Мне пора откланяться, – неохотно поднялся он, проходя в гостиную. – Очень надеюсь, что это не последняя наша встреча, – задержал руку виконтессы в своей.
– Вы забыли, – протянула маркиза подхваченный листок со столика у софы.
– Не беспокойтесь, леди Стакей, – вскинув голову, спокойно произнёс мужчина. – Примите это в долг, если вам так будет удобнее. Вернёте с вырученных денег за проданную коллекцию.
Ольга с удивлением смотрела на выписанный чек на крупную сумму.
Чёрный гриф долго мялся у двери, поглядывая на ожидающего его дворецкого, и до Ольги с опозданием дошло, что он рассчитывал на приглашение. Но, ни она, ни «мама» так и не произнесли ожидаемых им слов.
Глава 50
Сэр Барт с достоинством покинул женщин, и Ольга вздохнула с облегчением. Присутствие баронета не давало расслабиться ни на минуту. Кажется, она поняла, в чём дело. Шэйла ему не просто нравилась. Он был по уши в неё влюблён, и она это знала. Мог ли отказ вызвать конкретно у этого мужчины низменное желание отомстить? Мог ли он причинить боль горячо любимой женщине, выбор мужа за которую сделали её родители?
Маркиза села на софу и после её длительного молчания Ольга услышала:
– Это не он, – Венона сделала большой глоток из своей чашки и поморщилась.
– Я тоже ничего подозрительного в его поведении не заметила, – согласилась «виконтесса».
Леди Стакей откинулась на спинку софы и подтянула под руку вышитую подушечку:
– Как хорошо, что это не сэр Барт.
– Однако он не спросил, как попала книга в руки Стэнли. По-моему, это было самым интригующим местом в моём рассказе. И не поинтересовался ни именами, ни фамилиями упомянутых господ. Его не заинтересовало содержание письма. Разве вам не стало бы интересно узнать об этом?
– А что бы ты ему ответила?
– Правду.
Пальцы женщины, перебирающие бахрому на подушке, замерли.
– Шэйла, разве можно шутить такими вещами? – тяжело вздохнула она. – Да и зачем ты затеяла разговор с подлогом?
– А зачем вы помянули старое анонимное письмо графини Мариам Линтон?
– Ситуация очень схожая. Сэр Барт мог выдать себя. А если бы он оказался тем самым негодяем, который подбросил письма лорду Хардингу? Шэйла, что бы мы стали делать? – запоздало обеспокоилась маркиза.
– Я бы его оглушила ударом по голове. Вон тем конём, – скосила Ольга глаза на распахнутую дверь в кабинет и усмехнулась. – Мы бы с вами связали anonyme, – произнесла она слово «аноним» на французский манер, – и послали за полицейским инспектором.
Идеальные брови «мамы» взлетели вверх. Чугунная статуэтка высотой возле шести дюймов весила не менее трёх фунтов. Такой и убить можно.
– Как думаете, он кому-нибудь расскажет о старом письме, найденном в книге? – спросила Ольга. – Было бы неплохо, если бы он вспомнил, где видел похожий томик стихов лорда Байрона.
Неожиданно сдержанность и ненавязчивость Чёрного грифа пришлись ей по душе. От сердца отлегло. Пусть мужчина лишён привлекательности, и иметь такого врага ой как не хотелось, но что-то подсказывало ей, что он не способен на подлость. Она охотно вычеркнула его из списка подозреваемых. Четверо… Круг снова сузился до четырёх человек?
– Нет, что ты, родная моя. Мы его так давно знаем. Баронет очень благороден. Он в скором времени получит титул барона.
Благороден? Ольга вспомнила насмешливое высказывание Веноны о нём у церкви, её высокомерие и небрежение по отношению к нему. Она не возразила, когда «дочь» выразилась о сэре Барте Спарроу как о неприятном мужчине. Свела беседу к решающей роли огромного наследства и его влиянии на отношение к человеку.
Из-под опущенных ресниц «виконтесса» наблюдала за Веноной. Всё же, какую услугу со стороны маркизы он готов оплатить сполна? Почему женщина изменила своё мнение о нём? За что выписан чек и вручён под другим предлогом? Ох, напрасно она не спряталась под стол. Глядишь, сейчас бы не мучилась в поисках ответов на эти вопросы.
Она не спрашивала леди Стакей, зачем та продаёт редкую коллекцию сёдел и что станет делать с вырученными средствами. Это было так очевидно, что её действия в комментариях не нуждались. А Ольга? Что станет делать она, когда решение о раздельном проживании с «мужем» затянется, и он вдруг забудет выплатить ей положенное ежемесячное пособие? Она опустила глаза на золотой браслет, который Стэнли подарил ей после их первой ночи любви. Единственная вещь, которую она «заработала» в этом времени. Печально, но так оно и есть.
– Сразу же после завтрака я еду в Лондон, – объявила Венона и забрала чек. – Наконец-то слуги получат жалованье, – довольно улыбнулась она. – Хочешь составить мне компанию? Всё равно миссис Доррис вернётся не раньше ленча, а леди Саманту с визитом нужно ждать не ранее завтрашнего дня.
Ольга, догадавшись, что «мама» спешит обналичить чек в банке, с удовольствием согласилась. Лондон манил, притягивал возможностью увидеть то, чего не дано увидеть и прочувствовать человеку двадцать первого века. Она не рассчитывала, что маркиза устроит ей экскурсию по достопримечательностям столицы, но увидеть из окошка экипажа горожан, снующих по улицам, уже казалось ей невероятным.
Экипаж леди Стакей проехал розовую аллею и свернул в сторону, противоположную той, откуда приехала Ольга. Они выехали на большую накатанную дорогу. Тракт, – догадалась «виконтесса», глядя, как их лёгкая карета обгоняет шагающих по обочине людей с поклажей и ручными тележками, гружёные подводы, другие экипажи, спешащие с ними в одном направлении или двигающиеся навстречу. Показавшийся огромным дилижанс – с увязанным багажом на крыше и укутанными в утеплённые накидки пассажирами – неспешно двигался в сторону города.
Не прошло и часа после отправления из поместья Фалметт, как рельеф местности неуловимо изменился, выровнялся. Невысокие холмы исчезли и уступили место нарядно зеленеющим редким рощицам.
«Мама» молчала, изредка улыбаясь чему-то своему, и щурила от удовольствия голубые глаза, в полумраке кареты кажущиеся ярче и больше. Она щёлкнула крышкой золотых часиков, всмотрелась в циферблат и о чём-то задумалась.
В очередной раз глянув вперёд и увидев ряды домов по обе стороны от дороги, Ольга сгорала от предвкушения и нетерпения. Оказалось, что Фалметт находится значительно ближе к столице, чем Малгри-Хаус.
Они ехали по довольно фешенебельному сонному пригороду Лондона. Здесь не было ни сильного уличного движения, ни скученной застройки, ограниченной душными сотками земельных участков. Его обитатели – преуспевающий средний класс – жили скромно, бережливо и, скорее всего, скучно. Ольга во все глаза смотрела на очаровательные старинные улочки с прекрасно сохранившимися малоэтажными постройками прошлых веков, на милые светлые тюдоровские фахверковые домики, на белёные стены и широкие мозаичные окна храмов с уходящими в безоблачное небо остроконечными шпилями.
Миновав небольшую рыночную площадь, карета свернула в переулок, прогрохотала через узкий мост и выкатилась на неожиданно шумную улицу. Колёса экипажа застучали по булыжной мостовой.
Откуда-то пахнуло нечистотами, гнилью и мокрым деревом. Венона сморщила нос и поднесла к лицу надушенный платок. Запах дыма и гари проник внутрь экипажа. Ольга отсела от окошка и уткнулась в ворот своей накидки. Снаружи гудело, звенело, щёлкало и клацало. Ржание лошадей смешалось с выкриками мальчишек – разносчиков газет. Карета периодически дёргалась. Слышались понукания кучера и редкие бранные слова в адрес «коллег».
Минут сорок езды ничего не менялось. Затем стало значительно тише и экипаж, заунывно проскрипев на крутом повороте и немного проехав, остановился.
Массивное глухое здание банка в центре деловой части Лондона – с колоннами и арочными «слепыми» окнами – произвело на Ольгу тягостное впечатление.
Леди Стакей, глянув на дочь, со вздохом произнесла:
– Я тоже не люблю сюда ездить. Но ничего не поделаешь: решётки и отсутствие окон делает денежное хранилище неуязвимым для грабителей. Ему я могу доверить свои сбережения с закрытыми глазами. Леди, наследующие наличные деньги, поступят мудро, положив их в банк под четыре-пять процентов в год. Даже джентльмены, которые ещё не обзавелись собственным поместьем, могут получить таким образом великолепный доход.
«Виконтесса» с интересом рассматривала обстановку первого этажа, конторки клерков и прислушивалась к тому, как маркиза ведёт беседу со служащим банка. Открыв счёт и оставив на нём часть денег, Венона с горящими алчным блеском глазами, прошептала на ухо Ольге:
– Скоро мы с тобой будем очень богаты, и все мужчины будут у наших ног.
Та, едва сдержавшись от громкого смеха, шепнула ей:
– Вы собираетесь ограбить банк?
– Вроде того, – загадочно ответила «мама». – И ты мне в этом поможешь, – она самодовольно усмехнулась и, взяв «дочь» под руку, повела к выходу.
Услышав, как леди Стакей скомандовала кучеру ехать на Аддисон Роуд, Ольга вздрогнула:
– Вы хотите… – с недоверием она смотрела на решительно настроенную женщину.
– Да, я намереваюсь навестить лорда Малгри. Или, на худой конец, его безответственного отпрыска.
– Зачем?
– Ты, в самом деле, не понимаешь? – удивилась Венона. – Кто ещё как не отец сможет приструнить непрозорливого сына?
– Я же сказала вам, что никому не дам вмешиваться в мою личную жизнь, – напомнила Ольга. – К тому же лорд Хардинг мог не поставить в известность своего отца о случившемся.
– Вот мы и узнаем, – щёлкнула крышкой часиков маркиза, что-то прикидывая в уме.
– Мы? – едва ли не подпрыгнула на сиденье «виконтесса». – Я никуда не пойду.
«Мама» смерила упрямицу долгим оценивающим взором:
– Я нанесу лорду Малгри визит одна. Смею тебе напомнить, – вскинула она бровь, – твоя жизнь, это и моя жизнь тоже. Ты утонешь сама и меня утянешь за собой на дно.
– О чём же вы собираетесь с ним говорить? Поделитесь своими планами со мной, – полюбопытствовала Ольга.
Экипаж качнуло, и женщины глянули в окошко. Они проехали небольшую площадь, и карета свернула на широкую, кривую и грязную улицу. Редкие группки подростков в заношенной одежде привлекали внимание, лавируя среди серой людской массы спешащих по своим делам людей. Унылые фасады давно некрашеных кривобоких фахверковых домов, лепящихся друг к другу, выдающимися вперёд мансардами закрывали солнце. На первых этажах – преимущественно трёхэтажных домов – мелькали всевозможные лавки, пабы, заведения с вывесками нелепого дизайна и редкими выцветшими маркизами над окнами торговых точек.
Сладковатый запах гниющей соломы и конского навоза перебивал ароматы свежей выпечки, жареного мяса, лука и чеснока. Ветер принёс влажный запах дождя с горькими нотками тлеющих опилок. Мимо кареты проехали несколько гружёных бочками крестьянских телег в сопровождении группы всадников по внешнему виду похожих на фермеров.
– Планами? – замялась Венона, и Ольга поняла, что план есть, но делиться им маркиза ни с кем не собирается.
– Использовать себя вслепую я не дам, – «виконтесса» постучала ладонью в стену экипажа, как это делала леди Стакей, и крикнула кучеру: – Разворачивайтесь, милейший! Мы возвращаемся в Фалметт!
– Талбот! – стукнула кулачком в стену Венона. – В Аддисон Роуд! – развернулась она к Ольге, схватив её за взметнувшуюся к стенке руку: – Тогда делай что-нибудь сама!
– Стэнли ясно сказал, что принесёт договор. Вот тогда, когда я ознакомлюсь с его содержанием, и буду решать, как поступить. Я буду решать, а не вы, – едва сдержала себя «виконтесса», чтобы не перейти на крик. – Не бегите впереди паровоза, леди Стакей!
«Мама» задохнулась от наглости дочери:
– Да ты заслужила то, что с тобой произошло! – хватала она воздух открытым ртом. – Почему ты позволила мужу заиметь содержанку и глупенькую обожательницу? Где ты была?
– Ваше воспитание, мама, – Ольга впервые назвала Венону мамой, при этом вложив в это слово всю силу своей иронии. – Вернее, полное отсутствие полового воспитания.
У маркизы вытянулось лицо от удивления.
– Твоё воспитание в пансионе… – не сдержалась она от укора.
– В пансионе? – перебила её Ольга. – Чему, по-вашему, меня учили в пансионе? Как строить глазки мужчинам и ублажать их в постели? Или в какой позе отдаться ему в этот раз? Какое бельё надеть, чтобы оно ничего не скрывало? – Такого белья в комоде Шэйлы она не обнаружила. – Или учили говорить с мужчинами о чём-то умном, чтобы быть им интересной?
– Боже мой, и это говорит моя дочь, – застонала женщина, нащупывая флакончик с нюхательной солью.
– Прекратите, леди Стакей, – жёстко сказала Ольга, останавливая её руку. – Вы не упадёте в обморок и не станете устраивать мне здесь показательной истерики – рядом нет мужчин для оценки вашего актёрского таланта. Не желаете поговорить начистоту? Чего вы от меня ждёте? Что я сейчас пойду к отцу Стэнли, кинусь ему в ноги и стану слёзно молить повлиять на сына, чтобы тот не подавал на развод?
Карета продолжала движение и Ольга, одним глазом поглядывая в окно, заметила, что направление она не изменила. На тротуаре мелькнула тёмная фигура констебля с дубинкой в руках.
– Мы расскажем ему о подложных письмах, – Венона мягко накрыла руку дочери ладонью, призывая к спокойствию.
– А если лорд Хардинг уже рассказал ему обо всём и преподнёс ситуацию со своей точки зрения?
– Пусть лорд Малгри узнает и о нашей точке зрения.
Ольга поморщилась:
– Оправдывается тот, кто виноват, – она вспомнила, как бежала за Стэнли, уговаривала выслушать её, пыталась узнать, что написано в анонимном письме и чем всё закончилось.
– Но ты же не виновата, Шэйла. Ты не изменила своему мужу. Всё ложь, – горячо возразила «мама».
Изменила! – хотелось крикнуть Ольге. Изменила с его отцом. Целовалась с ним и просила его уехать с ней на край света, фактически сбежать. Кто знает, быть может, кто-то видел её поцелуй с лордом Малгри по пути к поместью и написал об этом виконту. Если бы она знала, о чём написано в том письме…
Всё её существо протестовало против визита на Аддисон Роуд, и она не могла проигнорировать вопящий инстинкт самосохранения. Знала, если не послушает внутренний голос – будет жалеть об этом. Такое случалось не раз. Есть набитые шишки, есть многолетний печальный опыт.
– Я не пойду, – тихо повторила она.
– Я схожу одна. Выпью всего одну чашку чаю, – упорствовала Венона. – Нам же нужно знать, знает ли лорд Малгри о случившемся.
– Он, скорее всего, знает, что я у вас, – сдалась Ольга, видя, что не в силах противостоять женщине.
– Пусть знает. Я скажу, что была у модистки и заехала справиться о… его докладе. Кстати, что с докладом?
– Вот и узнаете, – буркнула Ольга. – Пожалуйста, будьте внимательны и следите за своей речью. Умоляю, ни одного лишнего слова.
Она глянула в окно, привлечённая чем-то огромным, заслонившим солнце. Мимо проплывала Мраморная триумфальная арка, а с другой её стороны простирался Гайд-парк. Пригород. Здесь была трава зеленее и воздух слаще.
Ольга закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья. Укачивало. Она слышала, как трещит маленький сиреневый веер – в цвет платья – в руках часто дышащей «мамы». Она нервничает – дочь ослушалась её. Как бы она хотела выйти, вернуться в центр, пройтись по набережной Темзы и, наконец, осуществить свою мечту – увидеть исполненный величия Лондон. Он манил: огромный, таинственный, загадочный.
Когда Ольга открыла глаза и в очередной раз бросила взгляд в окно, они находились на широкой мощёной улице, по обе стороны застроенной добротными двух и трёхэтажными ухоженными особняками в староанглийском стиле. Лондонская «Рублёвка», – догадалась «виконтесса». Где же ещё жить аристократам? Она смотрела на аккуратные тротуары вдоль дороги, глухие каменные заборы и кованые ограды, издали пытаясь определить особняк лорда Малгри.
Экипаж остановился у великолепного двухэтажного здания за низкой каменной оградой. Широкая подъездная аллея за коваными воротами вела к высокой помпезной лестнице. В центре выложенного мраморными плитками двора россыпью ранних весенних цветов пестрела овальная цветочная клумба. Красиво.
Ольга проводила взором маркизу и неторопливо осмотрела светло-серый фасад, опутанный густо разросшимся ещё нераспустившимся плющом, бледно-голубые барельефы больших округлых окон, тёмно-серую черепицу покатой крыши. Всё демонстрировало истинное богатство его владельца.
Кучер развернул карету и, не доехав до особняка, остановился на обратной стороне дороги.
На вскоре подъехавший к дому лёгкий наёмный экипаж «виконтесса» обратила внимание, когда из неё вышел лорд Малгри и подал руку женщине. Мариам Линтон что-то сказала ему, и невесть откуда выскочивший слуга забрал большую корзину и букет жёлтых цветов. У Ольги защемило сердце. Она пожалела, что Венона уже ушла. Прибудь парочка на пять минут раньше, она бы не позволила «маме» войти в дом. Плохое предчувствие и в этот раз не обмануло свою хозяйку.
