Текст книги "Исправление настоящего (СИ)"

Автор книги: Юрий Терновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц)

Глава 38

Фильм девице не понравился. Она вообще не уловила связи киношного розыгрыша своего непрошенного гостя с его реальной историей, хотя тот во время просмотра и посвятил ее в кое-какие подробности своих злоключений, в некоторых из которых, кстати, и она тоже уже успела поучаствовать, причем не с лучшей стороны. Рассказал он ей и про тот остросюжетный романчик, стащенный Кирой из такси, имеющий, по его мнению, также какое-то отношение ко всему тому безобразию, что сейчас раскручивалось вокруг него, хоть и написанный более десяти лет назад. Пропустила мимо ушей, ей только и осталось, что остросюжетными историйками интересоваться, когда своих дел выше крыши. Приперся, звали его, заставил кино еще это смотреть, в котором больше всего ей не понравилась престарелая домработница этого крутого папика, которого играл Дуглас, вляпавшегося в какую-то непонятку. В кино Эльза и здесь тоже… Именно это якобы случайное совпадение реальную Эльзу и насторожило. Если все это розыгрыш, как утверждает этот Погорел, то о случайностях лучше забыть сразу. Всякий розыгрыш – это прежде всего сценарий, где прописывается все – от первого и до последнего пука. И если она уже тоже в этом гребаном сценарии, то лучше, чем она сама, о ней никто не позаботится. Не делай людям добра, вздохнула она. Не получишь зла. Надо было ей вытаскивать этого типа из ментовки, блин, сама виновата. А здесь еще и этот якобы случайный звоночек от Кармен, вдруг заинтересовавшейся ее делами.

– Все нормально? – подошла та издалека к интересующему ее вопросу.

– Более чем, – ответила Эльза, – с твоим протеже маюсь, заявился тут…

– Ты о ком?

– Ой да ладно, – скривилась девица, – все о нем же… Сама запала на алкоголика, а мне расхлебывай. Или ты тоже в розыгрыше, как и этот твой расцарапанный зверек, чего звонишь?

– Так…

– Ну и я так, – огрызнулась Эльза, – сама где шляешься? Я звонила ночью к тебе домой, тебя не было, на работе тоже не появилась?

Кармен не ответила. Эльза пожала плечами на более чем странное поведение своей начальницы и бережно положила свою новенькую электронную цацку на старенький стол. Подумала немного и убрала айфон в свой дамский рюкзачок от греха подальше. Ищи потом правды в поле, разгоняя чужое вранье, рассудила здраво она. И ведь была почти права в своей осторожности. Девица подошла к окну, открыла фрамугу, впуская свежий воздух в комнату, достала из холодильника апельсиновый сок, отхлебнула прямо из пачки, не предложив гостю. Ждала, что попросит, не попросил… Вернула сок в холодильник, все это время о чем-то раздумывая, закурила и только после этого неожиданно предложила съездить еще разок в то агентство, которое его так конкретно поимело. Не ради него, все это время внимательно наблюдающего за ее действиями, ради себя самой, привыкшей держать все под контролем. Раз этот тип уже здесь, сделала она вывод, то, скорее всего, и она тоже уже в этом его дьявольском сценарии, где все ходы расписаны на несколько страниц вперед. Съездить хотя бы для того, чтобы убедиться, что оно (это чертово агентство) все еще функционирует и никуда не исчезло, как в том фильме, который они только что посмотрели. Если конторка на месте, то никакого такого сценария нет и в помине, все это выдумки этого расцарапанного придурка, лишь бы только было где перекантоваться. Но с этим уже не к ней, пусть у других дур ищет себе ночлежку. Вспомнила про звонок Кармен, поведение которой тоже не укладывалось в привычную схему, чтобы та когда раньше не вышла на работу, не было такого. Она была просто помешана на своем ресторанчике, дневала и ночевала в нем. Может, влюбилась? Эльза попробовала уже сама до нее дозвониться, набрав знакомый номер. Тишина, странно…

– Ты про какую-то книжку говорил, – вспомнила неожиданно она, решив вдруг даже чтением заняться.

– Ну, – кивнул Погорел, – говорил… захотелось почитать?

– Не хохми, – скривилась танцовщица, – лучше вспомни, в этой брошюре мое имя упоминалось? Название вещицы?

Мужчина попытался вспомнить название, которого не знал, но тут же и отмахнулся от этого пустяка.

– Даже если и была, что из этого? – спросил он.

– Да так, – пожала плечами Эльза, – ничего особенного. Фамилию автора тоже не помнишь? Молодец… Пробили бы через Интернет и никаких проблем. Если тебя разводят по ней и по этому кину, то вполне можно узнать, что нас ожидает дальше.

– Нас? – удивился Погорел.

– Да, нас, – произнесла она с вызовом, – раз ты у меня. Мое имя в кино, в этой книге и даже в этой комнате, тебе мало совпадений, требуются еще? Номер такси помнишь, где одна дрянь стащила другую?

– Вроде С 886 РК, – произнес неуверенно Погорел, вспоминая. – Фаэтон, это точно.

– Звони, – тут же приказала она, и даже протянула ему свой телефон, рискуя вещицей. – Мне из-за тебя только гадостей и не хватало. Узнавай все про этого гада, как звали, фамилию и все остальное. Он тебе про хозяина книжки все и расскажет. Возьмем его в плен и будем пытать, пока все нам не выложит. Не просто так тебя этот таксист три раза возил вокруг аэропорта, таких случайностей в Москве не бывает.

– А ты откуда про три раза знаешь?

– Сам говорил, забыл?

Мужчина набрал номер и долго слушал длинные гудки, пока ему не ответили, что его звонок очень важен для них… Соврал, что недоволен работой одного таксиста, у которого два счетчика в машине, причем верхний заклеен черной изолентой, чтобы клиент не видел. Зато нижний считает в два раза дороже. Назвал номер машины.

– Извините, – ответила девушка через минуту, – но у нас машины с таким номером в базе нет.

– Сто девяносто седьмой регион, белый номер, – уточнил он на всякий случай.

И получил ответ, что у них все такси на желтых. Взглянул на Эльзу, но та лишь усмехнулась, снова закурила и только после этого сделала свой категоричный вывод, что его, скорее всего и в самом деле разводят.

– Превратили в зверька и гоняют по полосе с препятствиями, – произнесла она спокойно. – И самое фиговое, что в этих твоих гонках уже участвую и я.

– Каким образом? – усомнился Погорел.

– Самым прямым, мой хороший, – заявила Эльза, – деревья рубят, щепки летят. У твоей Киры тоже имя почти совпало с именем героини этого романа, сам говорил, и где она теперь? Молчишь, сопли жуешь… Книжку ищи, недотепа, хочу тоже почитать, что там и про меня написано, то есть про ту дрянь, под кого меня сейчас подгоняют. Поехали, чего расселся… Свалился на мою голову, где ты только взялся!

И это было уже его третьим посещением этого чудного места на Таганге. Чего и следовало ожидать, никакого агентства там уже не было и в помине, иначе, зачем вообще было ему подсовывать это кино со схожим сюжетом. Однако он до последнего надеялся, что все не так криво в его жизни как в том кино, но надежды не оправдались. И запертая дверь была явным тому подтверждением. Все как в кино, только еще хуже, в том кино трупов не было, а вот в его разыгрываемой реальности они уже появились. И если верить средствам массовой информации, он и сам уже был давно покойником. Кто-то за кадром, некто невидимый за гранью реальности вел с ним непонятную игру, стараясь довести его не просто до края, а до самого настоящего помешательства. Клоун с коробкой в офисе и красное платье в метро, дополнились неудачным угоном роскошного авто, смертью друга, прыжком из окна и закрытыми дверьми турагентства, перед которыми он сейчас и стоял, туго соображая, чего, собственно, от него добиваются. Зачем, вообще, понадобился угон дорогущего автомобиля, казавшийся теперь ему таким же бессмысленным и бесполезным, как и полет американцев на луну, не только ли ради того, чтобы еще больше его подставить? Другого ответа не находилось. Они не только не спасли этим безумством Киру, но еще больше усугубили ее положение на миллион долларов к тем пяти сотням тысячам, какие он уже итак должен был внести в бандитскую кассу, сделав ее заложницей своих же собственных амбиций. Крутые парни, которым все по плечу и не такие дела раньше проворачивали, весь Афган на уши ставили, а вот это дельце взяли и запороли. Утешало, что взыскивать эти полтора лимона было теперь вроде как и не с кого, сам он был «мертв», а о существовании Лапшина вымогатели даже и не подозревали. Или и это тоже все было частью сумасшедшей игры? И Иван вовсе не мертв? Чушь! Он тут же отмел эту вздорную мысль. Конечно, в кино и не такое случается, особенно в американских боевиках, но только не в реальной жизни. Иван любил пошутить, но не до смерти же… С другой стороны, мертвым Ивана он не видел, так что можно было предполагать все что угодно. В себя он пришел только уже на набережной. Причем уже не самим собой, а Лапшиным Иваном. Каким Лапшиным? А по паспорту, который якобы нашли в его карманах, но только с испорченной фотографией в документе, по которой узнать Ивана было уже невозможно. Как этот паспорт туда попал, а кто ж его знает, в памяти осталось только кровавое стекло и как пробивали ограждение и, вздымая вверх фонтан брызг, подныривали под волну, после чего сработали подушки безопасности, и стало уже не до наблюдений – вырубило мгновенно!

– Так и будем сидеть в машине перед запертой дверью, ожидая у входа погоды, или все же попробуем ее открыть? – вывела его из задумчивости Эльза.

Погорел опустил стекло и закурил.

– А что, если фильм мне специально подкинули, чтобы я и в самом деле принял все за розыгрыш?

– Типа, подсунули ключик, которым ты и должен будешь открыть крышку следующего ларчика, чтобы еще больше запутаться? – предположила с кривой ухмылкой умная не по годам стервочка.

– Типа этого, – согласился он, – только как бы этот ларчик гробиком не оказался!

– А ты плюнь, не тебя же похитили, – посоветовала она, – вот сами пусть и играют в свои дурацкие игры. Спутай им карты, ты же покойник, искать уж точно никто не будет.

– А Кира?

– А смысл им ее держать в заложницах, если тебя уже нет? Что с трупа возьмешь кроме похорон, в которые самим же и придется вкладываться. Сам же говорил, что ты на нее уже даже свою квартиру переписал, вот пусть и пользуются. Дурой не будет, – хмыкнула она, – не грохнут. Если она же сама все это и не подстроила.

– Рот закрой! – возмутился Погорел. – Ты даже не видела человека, а уже несешь про него всякую чушь.

– Сам закрой, кто привел тебя в это агентство, – кивнула она в сторону закрытых дверей, – а потом книжку подсунул в аэропорту и исчез, не она? А у кого ты фильму эту нашел в квартире, у меня?

– А кто сдал меня ментам? – он щелчком отправил окурок сигареты в окно, – Кто подлил мне в водку калофилинчика, не ты?

– Кло… фелинчика, – поправила его злодейка. – Сама подлила, сама сдала, сама и вытащила! Спасала тебя же для твоей любимой сучки, так что уж я точно не твоя проблема, отхлынь.

– И деньги тоже не ты вытащила у меня из кармана, что я одолжил в ресторане у друга? В ментовке стащили, понятно.

– Дурак! – вскипела Эльза, тряхнув ровной челкой. – Сам ко мне приперся раны зализывать, а я снова виновата! Я тебя не звала, убирайся к черту, я свое отработала и бесплатно катать тебя больше не собираюсь. С таким же успехом, я могу заявить, что ты сам свою Киру и упрятал с глаз долой! Беременную, чтобы только не жениться на бедняжке, вот… Обрюхатил бабу и в кусты, а теперь ищет ее днем с огнем, вытаращив глазки! Только фиг ты ее уже найдешь закопанную в лесу под елочкой, – показала она ему дулю, – не для того сам и закапывал, чтобы откапывать.

Упреки так и посыпались на его седую голову, как и всевозможные предположения его причастности ко всему этому злодейству.

– Про беременность от кого узнала, уж не от человечка ли в очках? – прищурился Погорел, которому уже второй раз тыкали непонятной беременностью его невесты, о чем сам он ни словом ни духом.

– Сама догадалась. Он как нажрется, твой человечек, так много чего хорошего рассказывает, особенно про других. А только я все равно ничего не слышала, свято поклявшись в сохранении тайны исповеди.

– И в чем он тебе еще исповедовался? – спросил Погорел, хотя процентов на девяносто и сам уже знал ответ.

– Что ты собрался жениться на богатенькой дурочке, а здесь нищенка со своим раздутым животиком мешается. Вот ты и отправил ее в бессрочный отпуск. А только и твоя Кира подстраховалась, засняв ваше порно в лесу на всякий случай, если с ней вдруг что случится. Вот теперь ты и вертишься, как уж на сковородке, что рыльце в пушку, да еще и своего лучшего дружка в речке утопил!

– А этот чего мне плохого сделал?

– Не знаю, – честно призналась Эльза, – возможно денег дал взаймы на погашение долга, сам же говорил, что тебе полмиллиона надо было, чтобы со всеми своими долгами разобраться. Вот ты и разобрался, теперь ничего и никому отдавать не надо. Ты только не нервничай, я тебя сдавать не буду. Тебя твоя же беременная сама и сдаст, как ты ее освободишь из лап бандитов. Откуда знаю про беременность? Так про это теперь вся Москва знает, какой ты злодей. Твои друзья умеют хранить тайны, особенно на пьяную голову, – ехидно усмехнулась девица, намекая на своего уже почти постоянного клиента, сверкнув в полумраке своей ядовитой ухмылкой. – Не надо было рога наставлять коллеге, сейчас бы и я меньше знала.

– Ох, девонька, – покачал головой Погорел, – не доведет тебя постель до добра, не доведет.

– А ты мне стелил, чтобы упрекать? С кем хочу, с тем и стелюсь!

– Все сказала?

– Все! – выкрикнула она.

– Тогда поехали, закрытая дверь этого агентства нам все равно ничего больше того, что уже ты мне уже сказала, не скажет.

– Вали, но без меня, – послала она куда подальше своего спутника, махнув ручкой, – я в таксистки не нанималась.

– Пока…

Погорел был уже почти одной ногой на дороге, когда услышал позади себя ее ехидный голосок:

– А только я все же попробовала бы ее открыть, уверена, что дверь даже не заперта, чтобы всю оставшуюся жизнь не упрекать себя в бездействии, если не в трусости. Если это и в самом деле игра, как ты говоришь, то за этой дверью нас обязательно ждет продолжение.

– Меня, – тут же поправил он ее.

– Тебя-тебя… Ты же уверен, что кто-то с тобой играет, но при этом даже не хочешь шевелиться, чтобы хоть как-то в этом убедиться. Или старики все такие ленивые? Дверь закрыта ему, хоть для виду постарайся узнать, что там за ней. Судить будут, хоть какая-то будет отмазка.

– Тьфу, – сплюнул он. – Твой-то какой интерес во всем этом, пойдешь ведь как соучастница незаконного вторжения в чужую собственность.

– Самый прямой, – оскалилась Эльза, – четверть со всех денег, что ты стащил у своего Ивана, когда все утрясется, плюс…

– Круто.

– А чего мелочиться, – хмыкнула она, – не я к тебе приперлась в гости, а ты ко мне, вот и раскошеливайся, не все же мне одной на шесте вертеться.

– А если не раскошелюсь?

– Сдам в полицию, ты меня знаешь, – подмигнула она ему. – Ты все еще удивлен, почему закрыта дверь? Для видимости, что все естественно, а какая естественность при открытой двери.

И в этом дрянная стриптизёрша была права, поэтому и было решено дожидаться темноты и попытаться проникнуть в стан неприятеля через окно первого этажа, до которого свободно можно было добраться при помощи лестницы, которой, естественно, в ее маленькой бибике не оказалось, все же не пожарный агрегат. За которой они тут же и отправились в ближайший торговый центр стройматериалов. И вот к часу ночи, когда большая часть населения города уже находилась в постелях, наша парочка снова была на месте своего будущего преступления. С улицы не полезли, чтобы не нарваться на неприятности, решили проникнуть в окно со двора. Могли, конечно, нарваться еще и на сигнализацию, но здраво рассудив, что пустой офис охранять уже никто не будет, решили все же рискнуть и не прогадали. Третье по счету окно, к которому была приставлена складная лестница, оказалось даже не заперто, через которое они и проникли внутрь. Где, как Погорел и предполагал, не оказалось ничего интересного. Их встретило совершенно пустое пространство, почти готовое уже под очередную сдачу в аренду, протереть только пыль с подоконников, и можно было начинать разводить уже следующих кроликов.

– А ты хотела купаться, – откашлялся он, – вода холодная. Здесь акулы плавали в аквариуме, сделанного из колеса карьерного самосвала, осветил он фонариком место в главном зале офиса, – а здесь, – посветил он на стенку, – висел экран со всевозможными замечательными сюжетами из чужих жизней. Так говоришь, что у них рабочее время закончилось?

– У кого закончилось, а у кого, может быть, только еще начинается, не расстраивайся, – усмехнулась Эльза, – придет время и про твою замечательную жизнь тоже кино снимут, если уже не снимают.

Пустота. Пройдясь по всем дверям в соседние комнаты, но и там тоже ничего кроме одного сломанного стула не обнаружив, они уже собрались покидать темное заведение, жалея о потраченном впустую времени, как вдруг Эльзу приперло в дамскую комнату, что и понятно, не каждый же день воришкой через окна в чужие офисы проникаешь. Из уборной дверь вела еще в одну комнату, девица сначала решила, что в подсобку для веников и швабр, но ошиблась, дверь вела в совершенно черную комнату, в которую войти конечно было и можно, но вот выйти, про это бабушка еще не сказала. Прямо по центру пугающей черноты, лишь слегка подсвеченной снизу слабым светом, стоял белый столик с черным старым телевизором, на котором черным пятном на белом красовалась пленочная видеокассета с затертой карандашной надписью, как подписывали кассеты в далекие уже девяностые, когда на одну такую кассету записывали по два фильма с гнусавым переводом.

Что и требовалось доказать, обрадовалась находке Эльза, довольно застегивая ширинку на обтягивающих джинсах и выключая фонарик. Выходит, не зря кино недавно смотрели, вникая в подробности актерских приключений, пересматривать не придется, все продолжение уже в жизни…

– Эй, – крикнула она в темноту, – Погорел, чтоб ты сгорел, ходь сюды, здесь для тебя ванну с холодной водой приготовили, вот сейчас и освежишься.

И когда купальщик наконец появился, сердито добавила:

– Тебя разводят, как того кролика. Не знаю, куда ты там мокнулся, но сдается мне, что на этой кассете тебе эта великая тайна немного приоткроется, если, конешно, еще больше не захлопнется крышкой твоего гроба.

– Типун тебе на язык.

– Тебе типун, мне вот думается, что это очередное препятствие для лоха, которое ты должен с честью преодолеть, чтобы очутиться еще глубже в той яме, которую сам же себе и выкопал. Предупреждаю сразу, что за меня выкуп вносить некому, оставляем все как есть на своих местах и делаем ноги, пока крышка еще не захлопнулась. Вставишь кассетку в гнездышко и поминай как звали.

– Тебя никто не держит, – произнес спокойно Погорел, вали… Хотели бы, уже давно бы сцапали. Свет ты включила?

– Неа, – пожала плечами Эльза, – было…

– Странно.

– Ничего странного, – хмыкнула она, – ты же сам мне сказал, что все это розыгрыш, вот с тобой и грают, прежде, чем прихлопнуть уже по-настоящему. Твоя же краля и развлекается, меня бы обрюхатил и попытался смыться, я бы тебе еще не такое устроила. Только не факт, что она от тебя залетела, есть у меня мыслишка, что твой очкастый друг в том междуножье тоже побывал.

– Замолчи, чего ты прицепилась-то к ней? – возмутился он. – Ни разу в жизни не видела человека и туда же…

– Ревную, может, – поджала губы злюка, – нельзя?

Старенькая видеодвойка для просмотра кассеты на новеньком столике – телевизор с видеомагнитофоном в едином корпусе – прошлый век в моменте настоящем. Устройство всем своим видом так и вопило, чтобы им воспользовались по назначению, что бестолковые людишки и сделали. И в ту же секунду свечение в комнате исчезло, погрузив нашу парочку в полный мрак, тишину которого и разорвал дикий крик…

Глава 39

…прекратившийся также внезапно, как и начался. Старенький ящик задымился, моргнул ярким светом, и крохотной яркой звездочкой в центре экрана приказал всем долго жить, что и послужило сигналом для присутствующих немедленно покинуть помещение. И хотя шок – это всегда по-нашему, в себя ошарашенным таким диким представлением пришлось приходить в себя уже на улице. Правда, кроме ужасного крика и неожиданной темноты никаких других больше сюрпризов не последовало, но и этого гадства вполне хватило, чтобы сначала вогнать наглую парочку, проникшую в чужие владения, в ступор, а затем и вовсе выгнать непрошеных гостей вон. Видимо предполагалось, что сердечник и так скончаются от разрыва сердца, ну, а его взбалмошной девке, решившей немного подзаработать на чужом горе, небольшая встряска пойдет только на пользу, чтобы не совалась туда, куда не просят. Эльза так тряслась, прокляв все на свете, что потащилась с этим типом искать на свою задницу приключений, что даже сидя уже в своей машине, еще долго никого вокруг себя не замечала. Что однако не помешало ее товарищу по страшилке попросить подкинуть его еще в одно интересное местечко – за город на Пятницкое шоссе. Была у него идейка мокнуться, выражаясь сленгом этой занозы, еще в одно место, но только уже в одиночку. Он знал, где держат похищенную, вот и решил использовать фактор неожиданности, больше уже не откладывая назавтра то, что надо было сделать еще вчера.

– Прямо ночью и поедем? – уставилась на него ошарашенная девица.

– Можешь не ехать.

– Переночевал бы у меня, – предложила она вдруг, проникшаяся неожиданным сочувствием к этому бедолаге после пережитого, – а утром на свежую голову и займешься своими гадкими делишками.

– Спасибо, не надо…

– Достал, блин, – фыркнула Эльза, рывком трогаясь с места, – поехали.

Но лучше бы она этого не делала, потому что по дороге этому мерзкому типу, затащившему ее в темную комнату, пришла еще одна вздорная мысль, прокатиться в Шереметьево, где он с очередным для себя удивлением узнал, что из этого аэропорта кукурузники никогда в жизни не взлетали. Самому было трудно догадаться, обязательно надо было жечь ее бензин, у самого-то было всего три фиги в кармане. Узнал еще, что «Боинг» сгорел пустым, так как на него посадку так и не объявили, и все пассажиры улетели другим рейсом, в списках которого ни он, ни его Кира уже не значились. Впрочем, этих «везунчиков» заранее исключили и из списка пассажиров того рейса, на котором они должны были лететь, но кого это волновало. А еще в здании аэровокзала он нос к носу столкнулся с той самой капитаншей полиции, с которой ему уже приходилось однажды общаться, которая его даже не вспомнила. И даже после того, как он напомнил ей про кукурузник.

– Какой кукурузник, гражданин? – отшила она настырного приставалу, отстраняя легонько, но уверенно в сторону, чтобы пройти. – Освободите проход, не мешайте работать.

И приставала освободи, начиная даже уже понемногу верить в то, что действительно попал в какую-то нереальную реальность, где все вроде бы и то, да только совсем не то. Даже ученые уже стали сходиться во мнениях по поводу тонких миров, что каждого из нас сопровождает тысячи скрытых реальностей, по одной из которых человек и движется, преобладающей над другими. Все это можно сравнить с ездой в поезде, кто-то стрелки впереди перевел и вот ты уже катишь совсем в другом направлении, хотя и все в том же, как тебе кажется, вагоне. Погорел застыл на месте как вкопанный, пораженный своим же собственным открытием. А что, если и грандиозный фонтан брызг от ныряющего «Майбаха» и смерть его друга – все это тоже подстроено, что не было никакой смерти, потому как он только думает, что видел, как Ивана убили, а на самом деле… Уж не нарисовало ли и в самом деле кровь на стекле и ткнувшуюся в руль пробитую в висок голову друга его перекошенное страхом воображение в то самое мгновение, когда машина пробивала ограждение набережной и ныряла в воду? И с чего он взял, что пуля попала тому в левый висок, с пассажирского сиденья, как бы это было и не видно.

– Чего задумался, – дернула его за руку соседка, – эй… Мы так и будем здесь твой вчерашний день ворошить или поедем дальше? Тебе же ясно сказали, что даже отдаленно похожего на тебя засранца здесь не видели, а если и видели, то в гробу и в белых тапочках, там таких много.

– Ты про свой рисунок? – вспомнил Погорел непонятное творчество вредины. – Не дождешься.

И уже на Пятницком шоссе, когда до пункта назначения оставалось совсем ничего, ему подумалось, что все эти ее якобы случайные рисунки не так уж и случайны. совсем неслучайны. И все потому, что и она тоже по самые уши замешана во всем этом. И дернули же его черти заявиться именно к ней, вздохнул тяжело он, представляя себя наступающим второй раз уже на одни и те же грабли. И в первый раз все тоже было неслучайно, хотя он и сам выбрал тот кабак на Тверской. Могли просчитать, что он направится именно туда, бывал там с Кирой, если уж всех подозревать. Назначил встречу Очкарину, который потом и втянул танцовщицу во все это, при условии, что он самый главный злодей. Он же подговорил и Кармен за определенную плату, чтобы та заставила свою подчиненную заявиться к нему с извинениями на следующий день после того, как сама и сдала в полицию. Впрочем, Кармен могла и сама подсуетиться, приревновав к Кире. Когда-то он не очень вежливо расстался с этой дамой, имевшей на него даже какие-то свои виды, так что вполне реально, что обиженное сердце только и ждало момента, чтобы отомстить. Кто еще мог знать, что он заявиться именно туда? Только он сам… Правда искать самого себя в стогу сена он пока еще не собирался. Столько злодеев было вокруг, что на самого себя как-то рука не поднималась. Мужчина улыбнулся и настроение сразу же улучшилось. Не смотря ни на что, блин…

До АЗС оставалось метров сто, когда он попросил Эльзу остановиться. Красненькая машинка ударила по тормозам и, виляя, задом как та проститутка задницей перед очередным клиентом, стала резко тормозить. Похоже, что езду в другом, более щадящем режиме эта стриптизерша просто себе не представляла.

– Надеюсь, что это все? – взглянула она на него с вызовом, когда ее машинка, стерев почти до литых дисков всю летнюю резину, застыла на месте.

Все, – пассажир открыл дверь, собираясь выходить, – ты свободна. Если не дождешься завтра до шести утра моего контрольного звонка, пожалуйста, сообщи в полицию вот этот адресок, – чиркнул он на пачке сигарет населенный пункт и номер строения, – чтобы они срочно туда наведались, это важно.

– Хорошо, – Эльза равнодушно кивнула, – теперь все?

– Все, – подмигнул он ей, выбираясь, – но от этого будет зависеть чья-то жизнь. Не сделаешь, и человек умрет.

– И пусть… – процедила она сквозь зубы, тоже выбираясь из машины, – собаке собачья и смерть. Мне кобелей не жалко.

– Не про меня речь, – заметил спокойно он, – может умереть и невинная.

– Все так серьезно? – покачала головой Эльза.

– Более чем… – не стал он вдаваться в подробности.

– А если нет никакого невинного человека? – прищурилась она. – Турагентства нет, кукурузника нет, и где твоя телка – тоже неизвестно, так бывает? Растерял все и вся…

– Осталась тебя еще потерять и жизнь удалась.

– Не хохми, чудовище, – не приняла она его насмешливого тона. – Может ты в своем кукурузнике даже не сидел, раз тебя даже полиция в аэропорту не признала. Погорел, может, следует уже хоть самому себе признаться, что никакого невинного человека нет, что это все плод твоего разыгравшегося воображения, у психов так бывает, что они видят гораздо больше, чем даже могут себе представить. Вот и какие-то картинки тебе у меня привиделись, когда я вообще не знаю, что такое карандаш. А может у тебя раздвоение личности, приятель? С этой стороны головы хорошо, – ткнула она пальцем в его седой висок, – а с другой, бляха, хуже некуда. Заходит один мент ночью в супермаркет и давай мочить всех магазинных монстров, хотя с утра был еще вполне нормальным чувачком. Ты к врачу не ходил? Зря, в твоем возрасте потерять рассудок можно в одно мгновение. Сначала в порыве любви кружишься с любимой на руках между березок, а через секунду, лупишь ее уже об эти березки головой. Ничего удивительного, у человека две войны за плечами, может всякое померещиться. Если я правильно уяснила весь ход событий с твоих слов, то кукурузник был уже после, как и книжка в салоне у выдуманного таксиста на придуманной машине с несуществующими номерами…

– А сгоревший телевизор в офисе, он мне тоже привиделся? – возмутился Погорел. – Это-то ты не будешь отрицать!

– Зараза передается по воздуху, – кивнула, соглашаясь, Эльза, – с кем поведешься, от того и наберешься. Я уже об этом жалею, что пошла с тобой в то кино.

– А ты сама, девонька, – уставился он на нее, – все это тоже сдвиг моего воспаленного воображения?

Черноволосая утвердительно кивнула.

– Хоть в одном честно призналась, – вздохнул с сожалением Погорел, – я знал, что мы поладим.

– В психушке места всем хватит, – съязвила она. – Звонила Кармен, откуда она узнала, что ты у меня?

– Понятия не имею, – удивился Погорел, – сама бы у нее и спросила.

– Не успела.

– Что так? – спросил он, почувствовав, как перехватило дыхание, и сильная боль пронзила сердце, схватившись за грудь, он тяжело опустился прямо на обочину, неудобно усевшись прямо возле колеса, использовав его вместо спинки. Разлетающиеся в разные стороны искореженные взрывом куски железа перед глазами, в носу запах гари и везде – ощущение смерти. Грудь сдавило так, что дышать вообще стало нечем. Задыхающийся рванул на себе рубашку, опускаясь на переднее сиденье, а девица с вытаращенными глазами тем временем бросилась к багажнику за аптечкой, содержание которой тут же начало разлетаться по нему в разные стороны. Ей только трупа еще и не хватало, чтобы засадили за убийство. Девица ругалась так, что даже спустившиеся уже с неба ангелы за новым кандидатом на тот свет были настолько шокированы ее матом, что на какое-то время даже забыли о своих прямых обязанностях прибирать к рукам все, что плохо лежит. И пока бесполые с крылышками приходили в себя от пережитого шока, матерщинница уже нашла таблетки от сердца и бросилась к умирающему.

– Под язык и соси, – приказала она, силой засовывая ему в рот таблетку, – сейчас полегчает.

Говорила и сама уже не верила, уж как-то быстро этот бравый воин сник, развалившись на сиденье, что больше уже смахивал даже уже не на кандидата в покойники, а на самого настоящего покойника, которому таблетки уже не нужны. Но ей повезло, валидол подействовал, и сердце несчастного отпустило, дышать стало легче и ангелы ни с чем убрались восвояси.

– Спасибо, – произнес спасенный, чуть отдышавшись, – можешь считать, что одну жизнь ты уже спасла. – Ты так ругалась, что я просто не смог просто так тебя отпустить, чтобы не всыпать тебя еще и ремня напоследок. В какой школе так классно учат?