Текст книги "Исправление настоящего (СИ)"

Автор книги: Юрий Терновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 30 страниц)

Глава 60

К воротам усадьбы подкатывал черный «Лэнд Круизер». Дверца машины открылась, и из нее показался Альберт собственной персоной с перевязанной рукой, одетый в черные джинсы и белую тенниску, два его телохранителя-мордоворота выбрались следом. Улыбаясь, он подошел к Кэт и привлек ее к себе как самую лучшую подружку. Погорел наблюдал за всем происходящим как бы со стороны, смутно стараясь припомнить, где он этого беззубого уже видел раньше, исключая снайперский прицел своей винтовки. И ведь вспомнил, чем-чем, а провалами памяти он еще не страдал, поразившись еще раз, как все же тесен этот мирок, где достаточно всего лишь в одном месте немного испортить воздух, чтобы уже в скором времени пропахла испорченным продуктом вся Москва.

– Ты как? – спросил Альберт, пытаясь уловить хоть что-то знакомое в улыбающейся ему ряженой незнакомке, прячущейся под знакомой маской, ее спутника он будто и не заметил. – Все нормально, в дурдоме каникулы?

– Более чем… – кивнула Кэт, – отпустили на выходные. Мы живы и это самое главное. Очень рада тебя видеть.

– Я тоже, – неуверенно ответил он. – А это что за ряженный клоун с тобой, уж не тот ли киллер, что тебя похитил?

– Он самый, – кивнула она, – привязался на мою голову.

– В таком странном прикиде… Ударились в детство после пережитого или в самом деле из психушки сбежали?

– Издеваешься… Он, – ткнула она с презрением пальцем в ряженого, – заставил. Пьеро – его любимый герой с детства, вот он и меня под свою Мальвину вырядил.

– Привязался, говоришь, – белки Альберта стали надуваться кровью. – Так мы его сейчас еще крепче привяжем! На цепь посадим, как бешенную собаку, чтобы только на четвереньках передвигался. А хочешь, так еще и лаять научим?

– Хочу? – скривилась в презрении Кэт. – Кстати, он меня с твоим дядечкой только что чуть не грохнул. Хорошо, Владлен Ильич вовремя успел разрядить его пистолет, пока эта сволочь мылась в душе.

Погорел не верил свои ушам, как быстро эта тварь все извратила, в мгновение, сделав белое черным.

– А потом запер старичка в подвале, – продолжала дальше нести свой вздор сумасшедшая актриска, на это он мастер. Ты только еще собираешься превратить его в пса, а он уже посадил твоего дядечку на цепь, сделав бульдогом. Сама лай слышала, твой дядечка так скулил, что до хрипоты.

– Может он его того… – рассмеялся один из громил, делая характерный жест двумя руками, будто кого-то на себя натягивая, – поставил на четвереньки и впарил!

– Не исключено, – Кэт бросила полный ненависти взгляд на остолбеневшего Погорела, – дядечка так скулил, так скулил, подвывая…

– Взять его! – приказал Альберт своим сторожевым псам в бешенстве, брызгая слюной. И на цепь заразу!

– Чтобы твой дядечка смог ему отомстить! – тут же предложила она. – За всю оставшуюся жизнь…

– Один раз еще не пидарас, – заметил весело охранник.

– Заткнись и делай, что я тебе сказал, – прорычал Альберт.

И в следующее мгновение «надежный» защитник, не так давно еще обещавший уберечь ее от всех неприятностей, уже валялся на земле, прижимаясь нежно левой щекой к родимой посредством чьего-то увесистого ботинка, уютно примостившегося прямо на его правом ухе; руки его были больно закручены за спину и надежно сцеплены металлическими наручниками. В другое время он, возможно, что-то бы и предпринял бы для своей защиты, чтобы избежать подобной участи, но после ранения он и ходил-то с трудом, чтобы еще и драться. Хорошо, что сил хватило хоть револьвер разрядить. Против троих, конечно, он не попер. Более того, он даже револьвер не стал доставать из-за пояса, чтобы не дай бог из него не выстрелить. Или не успел достать, что в принципе уже ничего не меняло.

– Только сильно не бейте, – попросила Кэт, – я его уже ранила, так что побоев он не вынесет, отвечай потом за дерьмо.

– Этот гад три дня назад в меня стрелял, – процедил сквозь зубы Альберт, – а ты меня просишь об чутком к нему отношении? Хочешь, чтобы этот перезрелый десантник нас всех тут замочил?

– Взглядом? – рассмеялась Кэт. – Не смеши… Он и меня-то похитил со страху и с большого волнения. А в подвале еще и изнасиловал, когда я была без сознания. Подливал мне снотворное и насиловал. Прошу, убей его прямо здесь, котик, докажи, что хоть ты мужчина. Твой дядя сделать этого не смог. Думаю, что он вообще обмочился, когда этот изверг наставил на него свой…

– Тащите в подвал этого извращенца, – махнул Альберт рукой в сторону дома своим сторожевым псам, – и глаз с него не спускайте.

– Здесь убей его! – воскликнула Кэт. – Или дай мне, я сама его пристрелю, если у тебя кишка тонка! Не слышал, эта тварь меня изнасиловала!

И с этими словами Кэт подлетела к охраннику и протянула руку с требованием дать ей ключи от наручников и револьвер. Здоровый детина вопросительно уставился на своего шефа. Шо цэ еще за шалава, блин, руки тут тяне, можно ведь и ноги протянуть.

– Делайте, что я сказал, тащите гада в подвал. Да, и выпустите из подземелья другого.

Распорядился и привлек к себе Кэт, надеясь таким образом успокоить. Что бабам надо, приласкать да в ушко чмокнуть, чтобы любая тут же и поплыла.

– Дорогая, – пропел он сладенько, – сейчас вызовем полицию, и она разберется, кто здесь прав, а кто виноват. Тебе это надо, вешать на себя убийство мрази? Не стоит так из-за всяких сволочей расстраиваться. Он же тебя не убил, живьем в яму не закопал – уже хорошо… А за изнасилование ему на зоне долго не протянуть, там таких не любят. Точнее, любят и сразу же делают не такими…

– Пусть так, – сверкнула глазами Кэт, – а откуда ты знаешь про яму? Я тебе ничего подобного не рассказывала.

– Не знаю я ничего, – отмахнулся Альберт, – выражение такое… Пойдем-ка лучше в дом, дорогая, выпьем чего-нибудь и успокоимся, – улыбнулся он ей своей самой замечательной улыбкой злодея и легонько подтолкнул ее к дому.

– Пойдем, – перестала брыкаться Кэт, – полиция разберется, кстати, я уже вызвала, так что можешь не напрягаться.

– И правильно, – согласился Альберт, – каждый должен заниматься своим делом. Убийцу мы им уже поймали, как тебе так ловко удалось его сюда заманить?

– Я его подстрелила, – призналась гордо Кэт, – из его же пистолета, который он сам же мне и всучил.

– Всучил, чтобы ты его подстрелила? – удивился Альберт, переглянувшись с вернувшимся из подвала охранником, покрутившим довольно таки выразительно пальчиком возле своего виска.

– Ну да, – не заметила она их переглядываний, – думал, я не выстрелю.

– Умничка, – кивнул он, – вот там надо было его и добить. Сошло бы за самооборону, и тебе бы ничего не было.

Кэт пожалела, что не знала этого раньше. Еще и к врачу сама его потащила, чтобы ее не посадили. Так перепугалась…

– Скажи, а ты в багажник его тачки заглядывала, нет? Зря, там по пятьсот тысяч долларов за каждую нашу голову лежит в виде предоплаты за невыполненную работу. Поэтому он тебя сразу и не прикончил, собирая всех в одну кучу, тебя, меня и моего придурковатого дядечку, чтобы получить сразу за всех.

– Я чувствовала, что не зря он хотел сюда попасть, все ягненочком прикидывался. Все пытался мне впарить, что это ты же покушение и подстроил на себя самого, чтобы от меня избавиться.

– И ты ему поверила? – сморщился Альберт.

– А что мне оставалось делать? – пожала плечами Кэт. – Тебя убили, полиция меня не ищет, умирать самой?

– Нас заказали, а ты взяла и сама привезла его сюда.

Кэт побледнела, она была так поражена услышанным, что даже забыла спросить своего очередного спасителя, откуда тот знает про деньги в багажнике. Знает и все! Или блефует?

– А ты хотел, чтобы он убил только меня?

– Наемный убийца, отстреливающий людей за деньги, – продолжал гнуть свое Альберт, – ему на курок нажать, что другому сходить на ботинок соседа помочиться в универмаге среди толпы, если припрет.

Подошел охранник Альберта и с довольной ухмылкой показал отобранный у Погорела еще один ствол, прикрепленный к ноге. И как бы между делом заметил, что прошманал тачку и никаких денег там не обнаружил.

– Ты точно сумки не видела? – взглянул он на Кэт.

– Говорю же, – возмутилась Кэт. – Только тем и была занята, что лазила по багажникам в поисках сокровищ.

– Не ожидал от тебя такого легкомыслия, – вздохнул он. – Хотя да… ты же про нее ничего не знала. Или темнишь? – бросил он взгляд в сторону дома, где уже томился в подвале тот, о ком шла речь.

Кэт отрицательно покрутила головой, даже не собираясь признаваться в содеянном, что не только видела эту сумку, но даже успела уже ее припрятать. Как говорится, с кем поведешься, от того и наберешься.

– Примем без доказательств, что ты говоришь правду.

– Смысл мне врать, – возмутилась Кэт. – Ваша компания должна мне значительно больше, чем в той сумке.

– Вообще ничего уже не должна, – возразил Альберт. – На сегодня у нас все по нулям, дебет полностью сошелся с кредитом.

– Правда?

Альберт предложил поговорить об этом позже, когда уляжется вся радость от встречи и мозги встанут на свои места. Кэт приняла к сведению эту информацию, не очень уверенная, что до этого вообще когда уже дойдет дело, но настаивать не стала, почему-то уверенная, что правды все равно не услышит, успокаивая себя тем, что все, что не делается, особенно в России, все и в самом деле к лучшему. Главное, что она жива и маньяк на цепи, а остальное… В конце концов деньги – это всего лишь бумажки, которые, правда, свели уже весь мир с ума, не хватало еще и ей спятить. Прикрыла глаза и попыталась представить себя в своем американском особняке, ныряющей со счастливой улыбкой в свой замечательный бассейн с голубой водой, что там ей еще Альберт про этот дом рассказывал? Ах да, что вся прислуга у нее состояла исключительно из негров. Или не рассказывал, что в общем-то уже не имело большого значения, даже там она не почувствовала себя лучше. Она вообще ничего не почувствовала, пожалела со вздохом, что переместиться не получилось и открыла глаза, тут же встретившись взглядом с Альбертом.

– Голова болит? – спросил он участливо.

– Просто устала. Отвези меня, пожалуйста, в город, и на вечер закажи билет на самолет.

– В Штаты?

– ‒Сначала в Париж, – уточнила она, – хочу своих повидать. Мой паспорт восстановили, надеюсь?

– Наверное, – неуверенно пожал он плечами. – Сам только из больницы. Но мы сначала в посольство, а потом билет… А пока свой самолетик заведем, полетаем над полями, развеемся, представляю, сколько тебе пришлось пережить. Попросим дядю, он покатает.

– А что там с моими двадцатью миллионами? – спросила неожиданно даже для самой себя Кэт. – Тендер выиграли?

– Все же хочешь узнать прямо здесь?

– Хочу, – уперлась она.

– Быть по твоему, – сдался красавчик. – Ты думаешь, чего в меня стреляли и тебя хотели убрать? Чтобы отыграть тендер взад, который мы выиграли, что некоторым и не понравилось. После чего этот холмогорский стрелок и застрелился, прихватив с собой на тот свет еще нескольких. Туда им всем и дорога, зато весь этот городишко теперь у нас в руках. Мы вышибли там всех из строительного бизнеса, кто вставлял нам палки в колеса.

– А твой дядя сказал, что проиграли, – возразила Кэт. – И я сообщила ему, что расторгаю с вами все деловые отношения.

– Перепутал, – возразил Альберт, на которого новость не произвела вообще никакого впечатления. – Он вообще последнее время не в себе после инфаркта. Спутал, наверное, с другим тендером на строительство Диснейленда в Нагатинской пойме. И хватит о делах, солнышко, мы все заслужили немного отдыха после пережитого.

– Ты и бумаги привез, подтверждающие наш выигрыш? – не отставала Кэт, все еще не веря в эту сказку.

– Конечно, – улыбнулся самодовольно Альберт, – в кейсе на заднем сиденье. Смотрим и накрываем поляну.

Прошло больше часа, прежде чем запертый в очередной раз в подсобке узник услышал за дверью какую-то возню, кто-то безуспешно пытался открыть замок с той стороны. Пленник поднялся с пола и отошел в дальний угол, готовясь к самому худшему. Конечно, обидно было вот так по-глупому вляпаться, что даже ствол не успел достать. Впрочем, он его и не собирался доставать. Пока он доставал бы свой один, его спокойно уложили бы из трех других и были бы правы – спасали заложницу от сумасшедшего маньяка. Не надо было вообще за ворота выходить, но что сделано, то сделано, не переделаешь. Утешало одно, что убивать его все же не будут, дождутся полиции. Еще и поэтому он не стал доставать свой револьвер, все же не на съехавшей с катушек Украине, где в прокурорах бывший зэк, а в президентах шоколадный алконавт. Правда, и здесь ему тоже ничего хорошего не светило за похищение и попытку убийства, винтовка с его «пальчиками» давно уже была в полиции. К этому пришьют еще похищение и убийство своей невесты, угон лимузина и убийство Ивана, не на себя же полиции вешать еще и этот труп, вот тебе и пожизненное уже, и все потому, что всевышний просто от него отвернулся, с чем ничего уж не поделаешь. Ангелы бросили, и только невезуха по-прежнему продолжала удерживать его в своих тесных объятиях, чтобы неудачнику уж совсем не было тоскливо и одиноко. Ключик с другой стороны наконец попал в скважину, дверь открылась, и в помещение проник первый луч света. Узник зажмурился, а когда снова открыл глаза и присмотрелся, то в очередной раз увидел в проеме двери бледного как смерть господина Босяткина собственной персоной, специально, наверное, спустившегося вниз, чтобы учинить ему допрос с пристрастием, поставив в позу прачки.

– Вот те на, – скривился Погорел, – решили составить компанию или просто пришли морду набить, раз уж пристрелить не получилось?

– Типа этого, – пробурчал тот, перешагивая через порог. – Смотрю, и тебе тоже не поздоровилось, закатали зайчика злые волки. А я тебя предупреждал, – поводил он скрюченным пальцем у себя перед носом, – что ей верить нельзя. Достал патрончики на свою голову, ими нас и прикончат.

– А вы хотели только меня?

– Не тебя, дурак, а ее, – сплюнул в сердцах старик, – С тобой бы я договорился, ты столько не весишь даже со всем своим говном, чтобы брать смертельный грех на душу еще и из-за какого-то козла, прости Господи.

Перекреститься, правда, ему не дали. Не пришло, наверное, еще время для крещения. Из-за плеча несчастного выглядывала забинтованная маленькая головка вздорной американки, которую кто-то, не будем тыкать в него пальцем, когда-то даже обещался защитить. И которая, кстати, при первой же возможности сделала ему ручкой, сдав со всеми потрохами своему подельнику по темным делишкам. В мире все так изменчиво…

– И почему этих русских считают непобедимыми, – недоумевала забинтованная, выглядывающая из-за плеча поникшего аристократа, – кроме громких слов никаких дел на поверку. Давай-давай, Владик Ильич, – подтолкнула она чем-то твердым в спину «гостеприимного» хозяина, – двигай, не тормози.

Босяткин не двигался, застопорившись. И тогда эта хрупкая дамочка так двинула его сзади в затылок этим «чем-то» железным, что бедный с рассаженной головой полетел носом вперед прямо под ноги к удивленному узнику. В этом доме и в самом деле все было очень изменчиво.

– Выходи, спаситель, – подколола Кэт своего непутевого охранника, – я тебе смену привела. Кто кого еще охраняет, позорище!

Освобожденный перешагнул растянувшегося на полу причитающего старичка и снова оказался на свободе. Ничего не говоря, Кэт закрыла за ним дверь на ключ и стала недовольно подниматься вверх по лестнице. Погорел двинул следом, с интересом рассматривая висящий у своей спасительницы на плече вполне реальный фрицевский «Шмайсер». А дамочка-то не простая, схватывает на лету все самое нужное, отметил он. Не успела освоить один вид оружия, как тут же принялась за освоение другого. Машину не научилась только водить, что в принципе уже ничего не меняло. Поэтому дурочку и подставили, хоть и не очень удачно.

– Где ты его взяла? – удивился он диковинной штуковине, с какой уже даже в Африке дикие племена не воевали.

Женщина скинула с плеча оружие и протянула его с ухмылкой мужчине:

– Один сукин сын дал пострелять, держи, вояка. И только вздумай отдать его этим, я сама тебя пристрелю.

– Чтоб ты его родственничка по затылку и в подвал? – не поверил Погорел.

– У меня был выбор? – зло взглянула на него Кэт. – Штука хорошая, тяжелая, я только пользоваться ей не умею.

– А серьезно?

Сказала же, что из коллекции Босяткина, в которой раньше было много всякого добра, начиная с африканского лука и заканчивая рогаткой, какой в детстве мочил лягушек на болоте. Остался только этот экспонат, который он сам ей и вручил, уверенный, что племянник никого в живых оставлять не собирается.

– И ты его за это в тюрьму, – не поверил Погорел.

– Сам попросился, чтобы в глазах правосудия остаться чистым, когда придет время разборок полетов. Хитер старик… Я бы и сама в каком укромном уголке отсиделась, не дают, – взглянула она прямо в глаза не оправдавшему доверия. Пользоваться ружьем умеешь?

– Да уж как-нибудь, – усмехнулся он. – Берешь и пользуешься.

– Достал! – поцедила сквозь зубы Кэт, нервы которой и так были натянуты, как струны, тронь и конец, чтобы еще и этого выслушивать. – Мне не надо как-нибудь, мне надо, чтобы с каждым твоим выстрелом одним ползучим гадом на земле становилось меньше.

– Решила рассчитаться с друзьями моими руками? Быстро ты партнеров меняешь.

– Мы с тобой не партнеры, – отрезала Кэт. – Партнеры поехали за вином в деревню, в доме только водка, которую я не терплю, чем я и воспользовалась. Что уставился? А ты хотел, чтобы нас двоих сразу в подвал заперли. Нате вам пистолетики, – развела она руки в стороны, присев, передразнивая его, – я все равно стрелять не умею. Должен же хоть один соображать в нашем дуэте, чтобы не сдохнуть. И шевели ножками, пока они не вернулись.

– Может в ночном клубе ты сама себя якобы и заказала, какого черта я должен шевелить, чтобы сесть вместо тебя? Спасибо…

– Заткнись, – сузила глаза мегера, готовая уже бросится на своего «защитника» и расцарапать ему все лицо. – Будем потом разбираться, кто и кого заказал, о другом надо думать, как живыми отсюда выбраться. Прикончат во время спасительной операции, а потом тебя же обвинят в смерти заложницы, в моей смерти. Так что ты сядешь по любому.

– Они, что же, всем скопом укатили?

– Одного оставили на всякий случай, кого я вон в той будке и заперла, – Кэт указала в сторону большого морского контейнера, когда они оказались уже во дворе, приспособленного хозяином под строительную бытовку.

– Вижу, тебе общение со мной пошло на пользу, – удовлетворенно заметил Погорел, открывая контейнер и заглядывая внутрь и рассматривая распластанное на полу окровавленное тело человека. – Так он же мертвый!

– А каким он должен быть? – удивилась Кэт. – В нем три таких как я, как я еще могла его запереть.

– А говоришь, стрелять не умеешь, – ухмыльнулся Погорел, все больше убеждаясь в мысли, что имеет дело с сумасшедшей.

– Случайно нажалось. И это не я его убила, а ты, – склонила голову на бок Кэт, ядовито усмехаясь под своими бинтами. – Отпечатки на автомате только твои.

– Здесь все пишется на видео, – заметил Погорел, – так что с этим фокусом не прокатило.

– Не переживай… Аппаратуру я уже вывела из строя.

А у сумасшедшей-то головка варит, сделал он вывод. И судя по тому, как она быстро его сдала и проделала все остальное, останавливаться на достигнутом дамочка явно не собирается, пока окончательно не разберется со всеми своими врагами и обидчиками, включая и его самого.

– Я стрелять не умею, так что извини, – выдал он, немного подумав. – Тебе нужны разборки со своими друзьями, а мне нужен убийца Киры, у нас разные цели, дорогая.

– Альберт ее и заказал, чего не ясно, дорогой… Ты не оправдал его надежд, меня не прикончил, так еще и стащил меня прямо у него из-под носа, что ему еще оставалось? Не сопли же жевать, как некоторым.

– А если это ты заказала покушение на себя, чтобы избавиться от него?

– Тогда убей меня, – пожала плечами Кэт. – И пусть настоящий убийца твоей любимой продолжает радоваться жизни. Долго еще думать будешь? Алик после покушения один уже не ездит, скоро вернется и тогда уже нам не поздоровится, если ты так и не научишься к этому времени стрелять, – скривилась она, – трус несчастный, позор всем десантникам.

– Ключи в джипе, – вспомнил Погорел, – едем, какой из меня подстреленного теперь вояка, полиция без нас разберется.

– Были ключи, – обреченно вздохнула Кэт. – Алик при мне вытащил их себе в карман. Но здесь есть самолет.

– Ты умеешь летать?

– Теоретически, – заморгала она глазками, понимая всю глупость своего предложения, – Пассажиром довольно много налетала. А ты?

– Я тоже «отличный» летчик, умею только прыгать. Ладно… уговорила, смотри, как стрелять, – Погрел отсоединил магазин, проверил его, что не шариками заряжена эта штука, вставил обратно и передернул затвор.

– В кино видела, справлюсь, – Кэт непонимающе уставилась на Погорела. – Забыл, я одного уже пришила! Только зачем стрелять мне, когда у меня есть ты, на хер, блин, я тебя тогда вообще выпускала, ты хоть что-нибудь делать умеешь в этой жизни путевого кроме пережевывания сопель? Господи, с кем я связалась…

– Я тоже не выбирал, – огрызнулся Погорел, возвращая ей автомат. – Такое ощущение, что все бабы мира на меня ополчились.

– А ты как хотел, – уставилась на него Кэт, – чтобы тебя еще и по головке погладили? Одну в вонючем погребе держал в свое удовольствие, другую вообще вместо себя взорвал, чтобы завладеть деньгами, думаешь я не поняла, откуда у тебя столько денег? Только ради такой огромной суммы ты и решился на убийство, что честным и потливым трудом столько тебе никогда не заработать. Ты куда?

– Пойду с твоим продажным компаньоном потолкую с глазу на глаз, узнаю, где ключи от его тачки лежат. Ствол направь на цель и указательным пальцем жми вот на эту хрень, – ткнул он на спусковой крючок. – Только крепче держись за штуковину, чтобы случайных прохожих не посшибать.

– Справлюсь, – Кэт умоляюще посмотрела на него, – может, не надо ни с кем толковать, и так все ясно.

– Что ничего не ясно. Говорю же, мне нужен убийца Киры.

– Я же тебе уже сказала, кто ее убил.

– За идиота держать меня не надо, – вскипел Погорел. – Все это ваше мнимое освобождение больше похоже на подставу. Прикончите меня в перестрелке и никакой суд вашей банде больше не страшен. За безоружного же можно и схлопотать. За вином они поехали, как же…

– Вот сам и хлопочи! – разозлилась Кэт, швыряя к его ногам автомат. – Если самолет тебе не подходит, то рядом поселок, и они нам ничего не сделают на людях, вызовем милицию и все.

– У нас давно уже полиция, – заметил Погорел, – пока приедет, от нас рожки да ножки останутся.

– Плевать! Я тебя освободила, вот и думай, как нас спасать, а я устала. – Женщина нагнулась, подняла с земли автомат и протянула его мужчине. – Мы вместе сделали ошибку, что приехали сюда, вместе давай и выбираться. Меня эта шайка развела на двадцать миллионов долларов, я нужна им живая? Подсунули мне какую-то бумажку, что тендер выигран и радуются, думают, что я поверила, дуру нашли. Я и верила, пока ее не увидела, думала, что имею дело с порядочными людьми, а не с мошенниками. Уверена, что и в смерти твоей Киры тоже они виноваты.

– Значит, все же не я ее взорвал? – прищурился Погорел.

– Не ты, – сдалась Кэт, – доволен? А когда все закончится, никто не узнает, что ты был здесь, даю слово, что никто и не узнает. А копам я скажу, что не ты меня похитил, а какой-то посторонний маньяк, который сбежал, ищи ветра в поле. Так же и было, ты же на велике нашу машину тогда догнал и спас меня, сам рассказывал.

– На трехколесном, – усмехнулся спаситель, – отобранном у трехлетнего ребенка.

– Полтора миллиона в сумке, которую я тебе верну и еще столько же сверху, из тех, которые мы найдем в этом доме, когда все закончится, – Кэт как бы и не слышала всей этой ереси. – Так устроит?

– Вполне, – кивнул Погорел. – Фиктивный брак и прописка в Америке по окончанию мероприятия.

Кэт кивнула, больше ничего и не оставалось, чтобы привлечь этого негодяя-недотепу на свою сторону.

– В гараже есть еще машины, я за ключами. Спрячься в доме и из окна контролируй ворота, как появятся, свиснешь, – отдал он уже на ходу последнее распоряжение, так и не взяв автомат. Последняя ступенька вниз, узкий проход, дверь… Закрытая одна и приоткрытая другая, открыв которую он и заглянул внутрь. Нет, никакой прикованной к батарее узницы здесь не было и в помине. Здесь было нечто другое, удивившее его ничуть не меньше…