Текст книги "Исправление настоящего (СИ)"

Автор книги: Юрий Терновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 30 страниц)

– От сценария она отказалась? – не поверил своим ушам Босяткин. – Да она в него так вцепилась, как кошка в рыбу, клещами не оторвешь. И нажралась в кабаке так, что мама не горюй, похищать ее еще… Ты же сам и доставил ее к тому дубу на такси, забыл? Тебя писали, умник, и все задокументировано. Так что пойдешь в связке как миленький по этапу. Будет он глазки ей открывать, смотри, как бы они у самого раньше времени не закрылись. Сейчас штурвал брошу и все, штопор всем обеспечен. Предупредил же, что я в тюрьму не пойду.

– Таксист изъявил желание подвезти, не я. И потом, кто тебе сказал, что это было она? Пьяная телка на дороге не обязательно должна быть актрисой.

– Сказала же, – прорычала она, – что я согласна на твое кино.

– Любая генетическая экспертиза докажет, что сгоревшие останки кого угодно, но не американки, – заявил Погорел.

– Кто ее будет заказывать – рассмеялся нервно Босяткин, – эту твою экспертизу? Америкосы? Эти только рады будут избавиться от этой взбалмошной бабы за двадцать миллионов, доставшей уже всех. Не знаешь, как ей на халяву досталась строительная империя? От своего муженька в наследство, которого она же и довела до смерти! Что-то там случилось с машиной по дороге в офис, хотя официально – мужик представился от инфаркта. Что тоже вполне реально, довела змея хомячка до приступа и отправила на тот свет. А со смертью адвоката она лишилась и единственного своего союзника в президентском совете, так что никакой экспертизы не будет, никому она на фиг не нужна.

– Экспертизу закажут родственники пропавшей русской. Уж я постараюсь…

– Она у тебя за спиной, не смеши. По плану, меня должна была запереть в подвале твоя русская, чтоб я подох от удушья, а тебя прикончить наверху и затем перетащить твой труп к трупу американки. Но ты вместо того, чтобы запереть меня внизу, зачем-то потащил меня наверх, не понимаю, тебя разве не ввели в курс дела? Странно, а я думал, ты вполне добровольно отправился на убой.

– Я здесь, чтобы разобраться с заказчиком убийства Киры, – процедил сквозь зубы Погорел.

– Тогда пристрели ее, – тут же предложил Босяткин, – и будем считать инцидент исчерпанным. Не исключено, что эта отмороженная парочка и твою Киру к смерти приговорила. Я же уже рассказал, как они действовали, повторить еще раз для тупого?

– Не надо.

– А после посадки прикончишь еще и Алика, все равно зря родился. Пожарники уже почти на месте, – взглянул он в окно, а мы так и не пришли ни к какому консенсусу. Если бы ты меня наверх не вытащил, то мы были бы уже трупами, а наши убийцы праздновали бы успех, так что я как бы у тебя уже в долгу, Вадим Сергеевич. Стреляй… Сучка уже полтора ляма хапнула себе на похороны, за них и закопаем. И для тебя вполне приличная сумма, чтобы все забыть.

– Договорились, – кивнул Погорел, – сажай машину.

– Сначала деньги, мил человек, и только потом уже стулья. Стреляй!

– А как же слово офицера, что мне с тобой нечего бояться? – побледнела Кэт.

– Не я тебя первым сдал, а ты меня, так что извини…

– Умри с миром, предательница, – усмехнулся Босяткин. – Катя, ты разве еще не поняла, что у этого мудака все через жопу. Не ссы, не выстрелит, кишка у него тонка. А про деньги – это я так, они ему, кстати, и в самом деле не нужны, и даже если они к нему попадут, тебе они точно не достанутся, он их все пристроит по детским домам или передаст больным детишкам. У него своя правда по жизни, которая ну ни каким боком не стыкуется с твоей ложью. Ты у него деньги стащила и прикопала в леске, а ему хоть бы хны. Его баба кинула, а этот больной за нее мстить собирается, сказал бы спасибо, что от суки избавился, так нет…

И тут же насмешник получил такой удар в ухо, что даже старенький кукурузник потерял управление и стал заваливаться на левое крыло и клевать носом вниз. В туже секунду виновник происшествия всей своей массой завалился на пилота, а Кэт с диким визгом влетела в левую стенку кабины, разбивая себе лоб и царапая щеку. Что было дальше – для самих участников полета – хуже кошмара. Дачники же снизу, которых порядком уже достал круживший над ними раритет, молили лишь Бога, чтобы это небесное, потерявшее управление, корыто, не свалилось с диким воем пустой бочки на их замечательные домики, обложенные налогами как дерьмом и так уже выше крыши.

Глава 66

Все бы так и случилось, если бы в самый последний момент, когда до точки невозврата оставался всего один кувырок, пилот все же сумел выровнять машину и взмыть вверх над самыми крышами поселка, повергнув всех в шок – и тех кто наблюдал за акробатикой падающего самолета с земли, и еще больше тех, кто находился внутри. Несколько минут после выхода из штопора летели молча, переваривая пережитое. Одна терла разбитый лоб и размазывала кровь по рассаженной щеке, а другой искал на полу выроненный ТТ, пилот же тупо пялился в лобовое стекло испуганными глазами, все еще не веря в свою удачу.

– Значит, по-хорошему не хотите, – вздохнул вяло он, потеряв на какое-то время вообще всякий интерес к происходящему и радуясь только тому, что все еще мог чему-то радоваться. Не выдержал снова его мочевой пузырь, и мокрые штаны, что было уже не только его проблемой, устойчивый запах мочи довольно быстро заполнил пространство. – Что ж, – произнес он глубокомысленно, набирая высоту, – значит, будем решать вопрос по-плохому. И даже, Катенька, если ты выберешься из этой передряги живой, что вряд ли, денег ты все равное не получишь. Алик проболтался своему дружку, а я подслушал, что сумка с датчиком, они теперь тоже знают, где ваши деньги зарыты. Джип мой, сколько жучков хочу, столько и ставлю. – И с этими словами он вытащил из уха микронаушник и протянул его Кэт, чтобы и она тоже послушала, как матерился где-то там внизу ее недавний наушник, кроя матом, не понимая, почему кружащий над ними кукурузник до сих пор не падает, хотя горючка в нем закончилась уж десять минут как…

– Нашли дурака, – оскалился Босяткин, – подниматься в воздух с пустыми баками.

– Скоты! – вырвалось у нее.

– Ничего личного, деточка, – произнес спокойно пилот, беря курс на запад – деньги еще не из кого ангелов не сделали, а вот в чертей превратили многих. У нас топлива еще на три минуты, а тебе еще в лесок за деньгами чесать, чтобы сволочи не опередили. Или все же предпочитаем штопор вместо главной роли в самом кассовом отечественном кино за последние годы?

Сообщение про последние три минуты жизни, по истечению которых всех их ждет уже вечность, на Погорела вообще не произвело никакого впечатления, особенно после тех кувырков, которые они уже пережили. Верить стрелке датчика, давно уже застывшей на нулевой отметке, так они давно уже должны были там находиться, но при этом все продолжали и продолжали пребывать на этом. Похоже, что этот хитрый змей перехитрил своего племянника и в этом. Может, действительно, он и является кукловодом, думал он, прикрыв глаза. Уж очень складно все излагал, как будто сам все и придумал. Впрочем, плевать… Если Кэт не американка, а русская артистка-аферистка, то виновна в смерти Киры, погибшей все из-за этих проклятых денег, не меньше всех остальных, вся гадость последних дней – и ее тоже заслуга, как непосредственной участницы всего этого. Нет, убивать он ее не собирался, но и защищать чужие интересы далеко не в своей игре тоже не хотел. Как деньги у Киры в квартире оказались, неужели и она тоже была замешана в этой афере? Он тут же отогнал от себя эту мысль. Просто пока ее держали якобы в заложницах, Алик, с которым он видел ее в метро, воспользовался ее квартирой как сейфом, зная, что туда никто не придет в ближайшее время. А потом он взял и убрал ее за ненадобностью, чтобы не делиться. Убил одну чужими руками и спокойно позволил, чтобы такая крупная сумма оказались в руках у совсем уж темных личностей, которые могли ведь и кинуть? Явно здесь что-то не склеивалось. И тут Погорел догадался, что деньги красавчик оставил специально, чтобы по ним выйти сначала на своего злейшего врага, а затем и на похищенную им русскую или американку. И после этого он сразу перестал ломать над этим голову, кем является на самом деле особа, чуть его не прикончившая, а теперь еще и пытающаяся сделать виновником всех ее темных дел. Сейчас главным было добраться до Алика и отправить его на тот свет. Мысль же, что он сам же свою любимую и убрал, Погорел просто выкинул из головы, как самую нелепую. Чем-чем, а провалами памяти он еще не страдал, да и к спиртному, не считая сегодняшнего застолья, не притрагивался уже много дней. Что до его отношения к этим двум женщинам, та каждый получает в этом мире по делам своим.

Итак, вместе с сумкой, хмыкнул Погорел, у него оказался и датчик, благодаря которому его и вели. Организовать же передачу сумки с деньгами нужному лицу было не так уж и трудно: анонимный звонок одному с информацией о времени и месте нахождения убийц, другому, что нужен его грузовик на это же время, ну и третьим, что пришло время им получить свое за проделанную работу. Несколькими звонками Алик сразу убил двух зайцев – избавился от подельников и получил контроль над перемещением своего злейшего врага. Знал паршивец, что он начет мстить за Киру, как только нарвется на этих уродов, а сумку с бабками потом заберет с собой, кто же от богатства отказывался, она-то его на похищенную и выведет. Но даже он не предполагал, что Погорел сам доставит ему в лапы похищенную. И раз в сумке был жучок, то злодей какое-то время был вообще в курсе всех его дел. Поэтому позволил и на самолетике улететь им всем, догадался Погорел, что никакой посадки не предвиделось в принципе. Ай да Алик, ай да гадский сын, восхитился он. Как ловко всех провел. Теперь-то он точно чистенький, осталось только дождаться, когда самолет рухнет, и все деньги будут его, включая припрятанные дядечкой двадцать миллионов. И еще целая сумка с деньгами в придачу в ближайшем леске, ради которой убитому горем племяннику даже пришлось пожертвовать родным дядей. Умно, ничего не скажешь. Останется убрать только огромного телохранителя и можно считать, что жизнь частично удалась. Мужчина закрыл глаза и обхватил лоб руками. Так лохануться на старости лет, Иван бы от души посмеялся. Этот молодой пройдоха провел его и здесь, опытного и умного, прошедшего огонь с водой и медными трубами. Нет, все… пора с эти завязывать, покрутил головой из стороны в сторону Погорел, избавляясь от ненужных мыслей. Сейчас он откроет глаза и окажется, что все его неприятности – все это плоды его собственного воображения, навеянные ему во сне под впечатлением от прочтения этого дрянного романчика во время полета на Канары. Что Кира сладко спит рядом, и он сам не заметил, как «увлекся» дешевеньким сюжетом и заснул, вот и приснилось. А как только он проснется, то все сразу же и вернется на круги своя. Еще три минуты этого кошмара и их лайнер пойдет на посадку.

– Проснись, – дернула его за руку Кира, – бензин почти кончился, а ты дрыхнешь. И по нам стреляют вообще-то снизу, чтоб так спокойно расслабляться.

Мужчина разлепил глаза и какое-то время даже приходил в себя, удивившись, что такое оказалось возможно на краю вечности, в которую они вот-вот должны были кануть. Усталость взяла свое, и в этом уже не было ничего удивительного, что он отключился. А может, и вселенная постаралась, предоставив ему возможность хоть немного еще побыть счастливым и даже попрощаться со своей бывшей любимой.

– Смотри, как этот гад здорово придумал, – продолжала приводить его в чувства неугомонная Кэт, понятное дело, что Кирой здесь и не пахло, – что я сама же себя и замочила, чтобы стащить у себя же самой двадцать миллионов долларов. Босяткин, – повертела она возле его виска пальцем, – ты в своем уме, хочешь, чтобы я же еще за собственное убийство и получила срок?

– А он с твоими бабками отправился бы на Богамы греть свое пузо, – добавил Погорел, приходя окончательно в себя.

– Артисточка и в самом деле мнит себя миллиардершей, – скривился Босяткин, направляя кукурузник прочь от своего сгоревшего дома.

– Как и ты по старой памяти все еще продолжаешь мнить себя миллионером, – подколол его Погорел. – Говоришь, перехитрил своего хитрозадого родственника и заправил кукурузник до полной, сломав перед этим датчик топлива? Молодец! И деньги из самолетика тоже сам вынес?

Босяткин побледнел.

– Какие еще деньги.

– Те самые, – усмехнулся Погорел, – реквизированные тобой у Холмогорской мафии.

– Нет никаких денег…

– Как и топлива в баках, а самолетик все летит и летит, даже не думая разбиваться. Не такой уж он кретин, твой племянник, чтобы дать нам улететь. Ему нужны трупы и больше ничего, бабки у него уже есть.

– Только мозгов нет, – вздохнул летчик, – чтобы до них добраться.

– Не отстает твой безмозглый, – проговорил Погорел, наблюдая за джипом, черной букашкой двигающимся по извилистой ленте в том же направлении, что и они, удаляясь все дальше и дальше от дымящегося пожара.

– Уходят золотые погоны, – довольно промурлыкал Босяткин, забирая все выше и выше под самые облака.

– Сейчас еще стрелять начнут, – предположил Погорел.

– Не начнут, – хихикнул пилот.

– В самолете деньги, – прошептала на ухо своему похитителю Кэт. – Иначе бы не хихикал.

– Свихнулся, вот и хихикает.

– Кто сгорит, тот не сгниет, – неизвестно от чего продолжал радоваться летчик, который по идее должен был бы больше всех трястись за свою шкуру. Нацепила на моську маску и стала американкой, сняла – и снова стала сама собой. А иначе как еще госпожа Клинова вернется в этот мир из затянувшегося отпуска. Алик в масках мастер, чтобы никто ничего не заподозрил.

– Намек на бойню в Холмогорске? – смекнул Погорел.

– Скрывать нечего, ты и сам догадался – кивнул пилот, – нам отсюда или на тот свет всем вместе, если не договоримся, или к новой жизни, каждый по своей дорожке. Алик на Хэллоуин такие смастерил нам искусственные моськи с Арменом, что никто так и не определил, кто из нас кто, пока мы маски не сняли. Было весело, страшно стало потом, когда мне в этой маске пришлось стрелять, а бедному Арменчику умирать, но сам виноват, жадность фраера сгубила.

– Копать себе могилу – дело сугубо индивидуальное, – подытожил Погорел. – Так ты деньги все же ему давал на тендер?

– Конечно, – закивал Босяткин, забыв уже, что не так давно утверждал обратное.

Кэт покрутила пальчиком у веска, и Погорел полностью с ней согласился. Только кто в этом мире не сумасшедший, все остальные давно бы уже закидали его камнями.

– Вот и здесь Алик воспользовался своим умением, чтобы скрыть лицо артистки, – пояснил летчик. – Все же знали, что она попала в аварию, поэтому маске на ее лживом лице никто и не удивился.

– Так легко сделать маску, что следствие до сих пор уверено, что холмогорский стрелок устроил всю эту разборку и сам застрелился?

– Более чем… – откашлялся Босяткин, – иначе полиция меня давно бы уже повязала. Крышу заело, я про это уже рассказывал, как делать маски. Хорошую маску можно склеить за месяц, плохую – за неделю. В данном случае устраивала плохая. Память она потеряла, ты сама-то в это веришь? – взглянул он с усмешкой на Кэт. – Потому и покушение на себя придумала, чтобы все концы в воду. Альберт сам бы разве до такого безумия додумался – стать живой мишенью. Здесь покрепче воля нужна…

Некоторое время летели молча.

– Сажаю машину и разбегаемся, – произнес наконец Босяткин, уставившись куда-то в одну точку впереди себя, от веселого настроения которого не осталось и следа. – Вы меня не видели, я не видел вас. Делить нам нечего… Полтора миллиона долларов из кабриолета, закопанные в лесу, они ваши, как хотите, так их и делите. Сам дурак старый, решил проверить своего дорого племянничка на вшивость. Не думал, конечно, что он еще и тачку угробит ради них, но сам виноват, чужого добра никому не жалко. Отродясь дома никогда не держал такой налички, а здесь якобы понадобилась для покупки нового самолета. Вот я ему сказал, чтобы держал гараж под замком и близко никого к нему не подпускал. Змееныш и смекнул, как можно под общий шумок стать чуточку богаче, для чего и подговорил своего громилу поехать встречать гостью не на старом, а на новом авто. Поэтому он так ловко и подрезал тогда на дороге американку, чтобы уж никто не выжил, включая и телохранителя. Который по плану должен был ее убрать уже после аварии, замаскировав убийство под травмы, несовместимые с жизнью. Не знаю, как он это собирался проделать, кулачище у него ого, проломал черепушку и все, да бедняга сам чуть не получил несовместимость с жизнью. Очухался, правда, быстро и даже самостоятельно успел выбраться из горящей машины, но бабки из багажника к этому времени уже проморгал. Уверен, что он про них даже не знал. Хорошо бы, что бы и сам сгорел, чему Альбертик был несказанно рад, но не вышло. Не сгорел, отморозок, и уже скоро взял моего хитрозадого родственничка за жопу.

– А можно без этого? – поморщилась Кэт.

– Без проблем… Так вот, когда этот урод взял всеобщего любимца пройдоху за задницу, тому ничего уже не оставалось, как поджать свой собачий хвост и согласиться на сотрудничество. Не знаю, что уж он там этому тупоголовому наобещал, все равно обманет, но сами видели, тот при нем теперь вернее самого верного пса, только и ждет момента, чтобы сожрать лгунишку.

– А куда девалась пассажирка? – спросила Кэт.

– Куда же девалась с места аварии американка, обгоревшего трупа которой в кабриолете так и не нашли, не знает никто. Кроме нашей Катеньки, конечно, – тут же позлорадствовал рассказчик. – Была где-то рядом, видимо, машинка припрятана специально на этот случай, чтобы загрузить ее тело туда и отправить восвояси, а самой занять ее место где-нибудь рядом с разбитой тачкой. Не так?

– Погорел, – взмолилась Кэт, – двинь этому психу еще раз в ухо, я устала слушать весь этот бред. Придумывает на лету всякую чушь и сам же во все это верит.

– От свихнувшейся слышу… Ты ждала поблизости, когда произойдет авария и помогла выбраться из горящей машины телохранителю, потом вы вытащили американку, чье место ты быстренько и заняла неподалеку от разбитого кабриолета, якобы без сознания. Ты же сообщила ему и про сумку, что вытащил из багажника Альберт, а его с американкой вытаскивать не стал, что сгорит, то не сгниет. Потом, конечно, пожалела, но было уже поздно, тупица уже заглотил наживку, взвалил на плечо американку и скрылся в кустах, где его уже поджидала припрятанная тачка. На все ушло не более минуты, так что даже водитель перевернутой фуры ничего не смог заметить, сам пока приходил в себя после кульбита, вы уже дельце и обтяпали. Ему осталось только доставить артистку в ближайшую клинику, что добросовестный человек и сделал. А телохранитель проследил, не совсем дурак, чтобы и здесь не кинули, и сообщил место ее нахождения ошарашенному Алику, что сам жив и американку еще в больницу пристроил, чтобы тот даже не догадался, что перед ним русская. Намекнул и про сумку, что не мешало бы поделиться. Представляю себе его стресс, – усмехнулся Босяткин. – Племяш-то думал, что всем кранты, что американка сгорела, а про артисточку можно было уже и забыть, в ее услугах больше не нуждались, эта вообще к сумке из багажника никаким боком. Все так замечательно сложилось и вдруг на тебе, спустя всего несколько дней после аварии жив подонок и даже не в коме. Но что еще хуже, не только жив, но и знает о вытащенной из багажника сумке. Жива, черт бы ее задрал, и американка.

– Ты же сказал, что громила не знал про деньги в багажнике, – заметил Погорел хоть и маленькую, но очень важную неточность разговорившегося летчика.

– Про сумку ему напела Катька, пробки достань из ушей, – сплюнул Босяткин себе под ноги, – заметившая из кустов, как Альберт вытаскивал ее из багажника. Пьяная, блин, пьяная, а это от глаз не ускользнуло.

– За это ее и прицепили к батарее в тайной комнате? – полюбопытствовал Погорел.

– Военные все такие тупые? – вытаращился на него Босяткин. – Не знаю, кого ты там видел, если вообще видел, посторонних баб в доме не держу, чтобы еще и прицепленных к батареям.

– А если кто без твоего ведома пристроил дамочку?

– Издеваешься? В моем доме и без моего ведома?

Погорел не стал настаивать на своем, понимая, что от этого товарища он правды все равно не добьется.

– Но даже если ты кого-то и видел, она все равно уже сгорела, труп которой на тебя и повесят, – заявил летчик. – Я в доме с середины лета не был, в комнаты не заглядывал. Дальше же все по сценарию, как и планировалось. Катенька приходит в себя уже в клинике и ничего типа не помнит, роль то вызубрена назубок. А чтобы было более достоверно, ей и немного поцарапанную ветками кустов физиономию еще перебинтовали на всякий случай несколькими слоями бинтов, чтобы о подмене уж точно никто не догадался. Ничего другого моему племянничку больше и не оставалось, чтобы громила не свернул ему цыплячью шею, как продолжить, но только уже без всякого энтузиазма начатое, ради чего, собственно, все и затевалось – попробовать с помощью этой куклы развести американцем на приличные деньги. А потом еще и меня туда привезли с инфарктом, но это уже и в самом деле дело случая, переволновался уж очень сильно в своем кукурузнике, когда вдруг смекнул, что самолет обречен. Не случайно, что именно в эту клинику, где находилась уже якобы американка, но, думаю, что Алик специально так устроил, чтобы ему было удобней контролировать нас обоих. Его же люди и скорую угнали, чтобы врачи на ней не завезли меня в свою больницу. А здесь свои люди везде, все на мази, как говорится, чтобы позволить мне спокойно не дотянуть до утра. Но, видно, испугались… Одно дело перебинтовать поцарапанную моську мартышке и совсем другое – организовать настоящую смерть от воздушного пузырька в капельнице. Были и свидетели со скорой помощи, чтобы так рисковать, не такой уж, видно, был у меня смертельный случай, чтобы все сразу не вскрылось.

– Ты и в самом деле собирался долететь на этом корыте до Канар? – усомнился Погорел.

– Я на нем собирался домой, – признался пилот. – Все было спланировано заранее, тебя снимают, телка твоя покидает самолет сама, а я занимаю место у штурвала и лечу. Не поверишь, сердце так защемило в нехорошем предчувствии, когда узнал, что Алик угробил кабриолет, клюнул, значит, злодей на приманку.

– Он сам позвонил?

– Уверен был, змей, что я уже в воздухе, – усмехнулся Босяткин, – вот успех голову и вскружил. Теперь все, Катенька, еще несколько минут полета и можно падать, топливу и в самом деле йок. Ты хотела что-то узнать еще?

– Да, – произнесла потрясенно она, понимая, как сама же себе и устроила смертельную ловушку, – все это твоих рук дело. Какой умненький оказался дядечка и как все грамотно он разложил по полочкам, сделав себя самой главной жертвой грандиозной аферы, а меня – почти организаторшей всего преступления. Уж не ты ли сам все это задумал и провернул, чтобы теперь остаться в стороне и при этом еще хорошо всех поиметь?

– Моей была идея избавиться от американки, – признался пилот, – и как развести партнеров еще на двадцать лимонов, скрывать не буду, вся остальное – это уже импровизация.

– Почему именно на двадцать? – полюбопытствовала Кэт.

– А чего мелочится, – улыбнулся летчик. – Спать, так с королевой… Входной билет в бизнес столько стоил, забыла? Моей была только идея, вся же техническая сторона возлагалась на племянника, потому он тебя на место аварии и притащил. Для одних главное – это процесс, а для других – результат. Говорите, в кукурузнике деньги… Нашли идиота! Но я готов заплатить вам за свое спокойствие, не хочется на старости лет, понимаешь, бегать по свету, скрываясь от правосудия сильных мира сего, только потому и сильных, что самих не взяли за… за одно место, – не стал он выражаться более конкретно. – Так что, хорошие мои, думать вам, только недолго, хотите вы из всего этого, в чем оказались, выгадать хоть что-то для себя, дело за вами. Я свое на этом свете пожил, о моих котах кто-нибудь и без меня позаботится.

– Все подохнут в запертых хоромах, – констатировал Погорел.

– Не подохнут, – возразил тут же Босяткин, я застраховал каждого на десять тысяч долларов в случае моей смерти, которые получат их новые хозяева, но при условии, что будут содержать пожизненно моих котиков.

– До несчастного случая… Уже через неделю ни одного из них не будет в живых, как только люди получат деньги.

– Такой вариант я тоже предвидел, не прокатит, – произнес самодовольно пилот. – Пропажа или несчастный случай, и все деньги возвращаются в зад, только естественная смерть от старости, подтвержденная ветеринаром.

– Подкупят и ветеринара.

Смотрела в окно Кэт, скользя взглядом по облакам, не вслушиваясь в треп двух свихнувшихся, исчерпавших, похоже, все прочие темы для разговора и пытаясь привыкнуть к мысли, что она вовсе и не она больше, а какая-то там Клинова, черт бы ее побрал. И что вся та жизнь, которой она жила все последнее время, что вовсе это и нее жизнь вовсе, если верить этому обмочившемуся старику, а вообще жизнь не пойми кого, какой-то артисточки из погорелого театра. Или из театра Погорела, который ее во все это и втравил. Не тогда, когда похитил ее от дверей ночного клуба, а значительно раньше, когда… Когда одной темной ночью она оказалась на заднем сиденье в такси с этим типом, начавшим тут же к ней приставать, а когда она не дала, то бесцеремонно вытолкнувшим ее прямо на ходу на обочину возле того проклятого дерева. Случайностей не бывает, что верно, то верно. Все остальные события в ее жизни – лишь следствие. Поэтому ей и было знакомо его лицо, вот поэтому она в него и стреляла тогда в подвале, что на подсознательном уровне уже его ненавидела. Она вспомнила, вспомнила все! И даже больше… чего, возможно, и не было вовсе. Сам признался, что подвозил ее той ночью. А если подвозил, то спокойно мог и изнасиловать уставшую женщину, после чего и выкинуть. И если она Клинова, а не Кэт, то… То все именно так и могло произойти. А раз могло, то, значит, и произошло. Потом она представила себе, как неслась в открытом кабриолете по ночному шоссе. И это тоже ей представилось довольно отчетливо, что она не на шутку даже испугалась, а не раздвоение ли это личности, когда человек начинает помнить все, чего с ним никогда и не было? Но огонь-то был точно, и это не стерлось из памяти.

– Я хочу в туалет, – напомнила она о себе, – мы долго еще летать будем?

– Возле двери веревка лежит, обвяжись, – предложил на полном серьезе Босяткин, – твой дружок тебя подстрахует, чтобы не вывалилась. Выставь попку наружу и помочись. Только быстро, чтобы комары не накусали.

– Издеваешься?

– В хвосте самолета уборная, чего не ясно, – пробурчал пилот, – никогда в самолетах не летала?

– В таких не летала, – брякнула Кэт и выскочила из кабины, еле уже сдерживаясь, чтобы не опустошить мочевой пузырь прямо в кабине. А когда вернулась, то кивком головы показала своему похитителю, чтобы и он тоже сходил, пообещав, что будет интересно. Погорел не двинулся с места, ему в туалет не хотелось, но Кэт не отставала, почему-то ей очень хотелось, чтобы он глянул на эту замечательную уборную, так что пришлось… Он нехотя поднялся и направился в хвост самолета. И сразу же, лишь переступив порог пилотской, будто казался в том своем прошлом, когда они только еще собирались лететь в отпуск.

Все кресла были заняты пассажирами… Пассажирами с восковыми лицами, до того знакомых, что у него мурашки нервно побежали по коже, гадко перебирая своими противными лапками. Знакомые все лица: начиная с ухмыляющегося Алика, его громилы телохранителя, черноволосой Эльзы, белокурой стюардессы, бывшего уже коллеги по работе – Очкарина, и до всех остальных, с кем ему пришлось общаться последнее время, всего где-то около пятнадцати человек. Был здесь и Толстяк с Рыжим, труп которого он видел своими глазами. Улыбающихся Ивана с Кирой он разглядел в самом хвосте, куда и направился. Не веря пока еще в такое счастье, что все с ним приключившееся было и в самом деле всего лишь розыгрышем. Как в кино с тем же Майклом Дугласом, которому, кажется, даже пришлось в самом конце свалиться с крыши, чего он точно не помнил, если честно. Нервы были так напряжены, но даже в этом состоянии Погорел не упустил из виду открытую дверь в фюзеляже, которой там просто не было, чтобы не оказаться случайно в этой дырке, засада могла быть устроена где угодно. Прояснение пришло чуть позже, когда его затуманенный счастливым видом своей улыбающейся любимой взгляд застыл на ее руках, держащих все ту же проклятую книжку, с которой, собственно, и начались все его злоключения. Такая же книжка была в руках и у ее рыжеволосой соседки, прикрывшей ей свое лицо, и у Ивана, и у… Взгляд его снова вернулся к Кире, по-прежнему улыбающейся ему все той же застывшей издевательской ухмылкой. Проклятый розыгрыш даже и не думал еще прекращаться, весь кукурузник был набит манекенами. И в тот самый момент, когда он потянулся к книжке одного из них, чтобы взглянуть в лицо рыжей бестии, с которой ему однажды даже тоже пришлось общаться и которая, скорее всего, и стащила из-под кровати кейс с долларами, кукурузник резко пошел вниз. Романчик выпал из ее руки и перед глазами заваливающегося на спину мужчины блеснуло лезвие ножа, с которым эта тварь, спрятав лицо за маской скалящегося черепка с пустыми глазницами вместо глаз, и набросилась на него.