Текст книги "Христианская традиция. История развития вероучения. Том 2. Дух восточного христианства (600-1700)"
Автор книги: Ярослав Пеликан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)
Глава I Авторитет Отцов
В 7-м веке главенствующей фигурой в развитии христианского вероучения на Востоке был Максим Исповедник, о котором современные историки с большой похвалой отзываются как о «самом универсальном уме 7-го века и, быть может, последнем независимом мыслителе среди богословов византийской церкви» [001]001
H.G. Beck (1959) 436
[Закрыть], как о «по-видимому, единственном плодотворном мыслителе всего столетия» [002]002
Elert (1957) 259
[Закрыть] и «подлинном отце византийского богословия» [003]003
Meyendorf (1969) 99
[Закрыть]. Святым он был признан довольно рано, быть может, даже при жизни [004]004
Doct.patr.21.9 (Diekamp 137)
[Закрыть], а столетие спустя (или чуть позднее) его провозгласили «святым ветераном многих сражений» [005]005
Thdr.Stud.Antirr.2.40 (PG 99:381)
[Закрыть]. Однако те же богословы, которые хвалебно наделяли Максима такими эпитетами, дали понять, что само наименование «исповедником» предполагает что угодно, кроме независимости, самобытности и плодотворности, и что «исповедуемое среди нас» предполагало «поддержание догмы богословия» [006]006
Thdr.Stud.Antirr.2.26 (PG 99:369)
[Закрыть]. Будучи исповедником и богословом, Максим был обязан хранить, оберегать и защищать учение, переданное отцами, так как «исповедовать душой и устами» означало утверждать то, «чему научили нас отцы» [007]007
Max.Ep.12 (PG 91:465)
[Закрыть]. Таким образом, в любом богословском доводе надлежало сделать так, чтобы зазвучали «голоса отцов как свидетельство веры церкви» [008]008
Max.Ep.13 (PG 91:532)
[Закрыть], так как это и было «богословием», то есть исследованием связи между Отцом, Сыном и Святым Духом в Троице [009]009
Max.Or.dom. (PG 90:876)
[Закрыть] тогда как «домостроительство» касалось воплощения Слова [010]010
Max.Ep.13 (PG 91:524)
[Закрыть]. Сходное различие пролегало между «заповедями» и «догматами» [011]011
Max.Carit.2.24 (PG 90:992)
[Закрыть]: с помощью первых Бог отделил тех, кто был Ему послушен, а посредством вторых наделил их «светом знания», потому что вероучительные положения относились как к Богу, так и к видимому и невидимому, равно как к Божьему промыслу и суду [012]012
Max.Carit.1.77–78 (PG 90:977)
[Закрыть]. По той же причине следовало различать «учение» и «любовь» [013]013
Max.Ep.2 (PG 91:494)
[Закрыть].
Такое понимание авторитета отцов было свойственно не только Максиму и его сторонниками; "византийцы никогда не забывали своего наследия" [014]014
Hussey (1937) 29
[Закрыть]. Все группировки во всех спорах, которые мы здесь описываем, были едины в своем стремлении сообразоваться с этим авторитетом. Иконоборцы, например, в поддержку своей позиции были вынуждены утверждать, что они «исповедуют переданное святой кафолической церковью» [015]015
Const.V.ap.Niceph.Antirr.1.11 (PG 100:220)
[Закрыть], тогда как их противники тоже обращались к отцам, «коих речения и добродетели суть столп и опора кафолической и апостольской церкви» [016]016
Joh.H.Icon.2 (PG 96:1349)
[Закрыть]. То же самое можно сказать и о различных сторонах в споре о личности Христа, о восточном и западном взглядах на Filioque и о других богословских положениях. Почти все спорящие почти во всех спорах могли сказать вслед за Феодором Студитом: «В доказательство сказанному надобно иметь речение, подтвержденное свидетельством отцов» [017]017
Thrd.Stud.Antirr.2.18 (PG 99:364)
[Закрыть]. Этому свидетельству не должен противоречить никакой другой авторитет, так как "если кто-то возвещает вам иное благовествование, несходное с тем, которое кафолическая церковь восприняла от святых апостолов, отцов и соборов и которое хранит доныне, не слушайте его [018]018
Гал.1:18.
[Закрыть]… Если ангел или император благовествует вам не то, что вы восприняли, затворите ваш слух" [019]019
Joh.D.Imag.2.6 (PG 94:1288)
[Закрыть]. Безусловная преданность отцам всегда сопутствовала восточной мысли. Один богослов 12-го века отметил, что «ромеи <то есть византийцы> во многом весьма отважны, но как только дело заходит о том, чтобы преступить пределы, положенные святыми отцами, они изрядно малодушествуют» [020]020
Theor.Disp.2 (PG 133:289)
[Закрыть]. В 15-м веке уже в самом заголовке трактата «Против ересей», принадлежавшего перу Симеона Фессалоникийского, значилось: «Он не привнес ничего своего, но все собрал из Святых Писаний и Отцов» [021]021
Sim.Thes.Haer. (PG 155:33)
[Закрыть]. Таким образом, необходимо уделять внимание не только тому, что говорили сами богословы этих веков, но и тому, на кого из Отцов и как они ссылались. Выбор и упорядочение святоотеческих свидетельств, встречающихся в их трудах, могут с большей достоверностью характеризовать их умонастроение, нежели их собственные высказывания ex professo, так как, приступая к объяснению какого-либо вопроса или толкуя какой-либо текст, богослов должен был признать, что он излагает не свои мысли, но то, что угодно Богу [022]022
Max.Or.dom. (PG 90:873)
[Закрыть]
Непреложная истина Спасения
«Главной мыслью св. Максима, равно как всего восточного богословия <была> идея обожения» [023]023
Епифанович (1915) 125
[Закрыть]. Как и все прочие богословские идеи, она пришла к нему из христианской древности и была сформулирована греческими отцами [024]024
См.т.1-й, стр.155; 233–234 оригинала.
[Закрыть]. Спасение, понимаемое как обожение, было средоточием христианской веры и библейской вести. Цель Господней молитвы состояла в том, чтобы указать на тайну обожения [025]025
Max.Or.dom. (PG 90:905)
[Закрыть]. Крещение совершалось «во имя Троицы животворящей и обоживающей» [026]026
Max.Ascet.2 (PG 90:913)
[Закрыть]. Когда (как описывает Иоанн в своем Евангелии) приглашенные на брачный пир в Кану Галилейскую сказали хозяину, что он «хорошее вино сберег доселе» [027]027
Ин.2:10
[Закрыть], речь шла о слове Божием, которое было оставлено напоследок и благодаря которому человек обретал обожение [028]028
Max.Qu.Thal.40 (PG 90:396)
[Закрыть]. Когда в посланиях того же Иоанна, прозванного «Богословом» [029]029
Max.Qu.Thal.9 (PG 90:288)
[Закрыть], говорится, что «еще не открылось, что будем» [030]030
1 Ин.3:2
[Закрыть], речь идет о «грядущем обожении тех, кто ныне соделались детьми Божиими» [031]031
Max.Qu.Thal.9 (PG 90:285)
[Закрыть]. Когда апостол Павел говорил о «богатстве» [032]032
Еф.1:18
[Закрыть] для святых, тоже предполагалось обожение [033]033
Max.Qu.Thal.22 (PG 90:317)
[Закрыть]. Однако в Библии есть два основополагающих отрывка, в которых о спасении говорится как об обожении: это возвещение из псалма («Я сказал: вы – боги») [034]034
Пс.81:6; Ин.10:34
[Закрыть], приводимое в Новом Завете, и новозаветное обетование о том, что уверовавшие «соделаются причастниками Божествого естества» [035]035
2 Пет.1:4
[Закрыть]. Первое означает, что праведники и ангелы наследуют божественную природу [036]036
Max.Schol.D.n.8.3 (PG 4:360)
[Закрыть], тогда как во втором говорится, что обожение [037]037
Max.Schol.C.h.12.3 (PG 4:96)
[Закрыть] достигается через «единение со Христом» [038]038
Max.Schol.E.h.3.13 (PG 4:152)
[Закрыть], так как уподобление Ему является обоживающей силой, наделяющей человека божественной природой [039]039
Max.Schol.C.h.7.2 (PG 4:69)
[Закрыть]. Греческое язычество уже знало, что от деятельной жизни надо возвыситься до созерцательной, однако греческое христианство открыло третий шаг, когда человек возносится и обретает божественное естество [040]040
ax.Ambig.20 (PG 91:1241)
[Закрыть]. Из сочинений Дионисия Ареопагита [041]041
См. т.1-й, стр.348 оригинала.
[Закрыть] ревнители созерцания знали, что Бог не только превыше всего существующего, но превосходит и саму сущность, и, зная это, они постигали подлинный смысл обожения [042]042
Max.Schol.Ep.Dion.Ar.2 (PG 4:529)
[Закрыть].
Предпосылкой спасения как обожения стало воплощение божественного Слова, так как "Господь стал человеком ради нашего спасения" [043]043
Max.Ascet.1 (PG 90:912)
[Закрыть]. Порой, говоря о «богословии», такие писатели, как Дионисий, стремились указать на тайну воплощения и связанные в ней вопросы [044]044
Max.Schol.D.n.2.9 (PG 4:225)
[Закрыть]. Изначально человек был сотворен для «такого чадородия, которое было обожающим и невещественным», но грехопадение означало, что божественный замысел был изменен и что человек был уловлен в силки плотского размножения, водительствуемого страстным вожделением. Поэтому Слово Божие стало человеком, чтобы освободить человека от этой страсти и восстановить его до того состояния, для которого он и был сотворен [045]045
Max.Ambig.42 (PG 91:1348-49)
[Закрыть]. Следовательно, Бог стал человеком, чтобы человек обожился. Пасхальное воскресенье («первое воскресенье») можно рассматривать как «символ грядущего воскресения во плоти и нетления» или же как «образ грядущего обожения по благодати» [046]046
Max.Ambig.64 (PG 91:1389)
[Закрыть]. В конечном счете, для верного это было одно и то же. Само определение благовествования было связано с определеним спасения; оно было «посланием от Бога и призывом к человеку через воплотившегося Сына и примирение <совершенного Им> с Отцом, даровавшего награду как дар тем, кто уверовал в Него, – <награду> вечного обожения» [047]047
Max.Qu.Thal.61 (PG 90:637)
[Закрыть]. Несмотря на то что никакое определение благовествования не упоминает об обожении явно [048]048
Max.Ambig.50 (PG 91:1368)
[Закрыть], оно скрыто присутствует как содержание благовествуемого спасения.
Фраза "даровавшего награду как дар" предполагает некую двойственность в идее обожения, так как "с одной стороны, Максим может сказать, что природе человеческой не присуща никакая сила, могущая обожить человека, а с другой, – что Бог становится человеком настолько, насколько человек обоживается сам" [049]049
Thunberg (1965) 457-58
[Закрыть]. Библейское возвещение «вы – боги» не надо понимать в том смысле, что человек по своей природе или в силу своего нынешнего состояния мог достичь обожения; он мог достичь его и обрести это возвышенное именование только благодаря усыновлению и Божией благодати. В противном случае обожение было бы не даром Бога, но работой самой человеческой природы [050]050
Max.Ambig.20 (PG 91:1237)
[Закрыть]. «Ни одна тварь не может обожиться силою своего собственного естества, поскольку не может уловить Бога. Это бывает только по благодати Божией» [051]051
Max.Qu.Thal.22 (PG 90:321)
[Закрыть]. Обожение – не дело рук человеческих, но одной лишь божественной силы [052]052
Max.Opusc.1 (PG 91:33)
[Закрыть], и все-таки это постоянное и недвусмысленное упоминание о благодати не означало, что свободную волю человека надо исключить из этого процесса, потому что «Дух не родит волю, которая не изъявляет себя, но обоживает волю, которая сама того желает» [053]053
Max.Qu.Thal.6 (PG 90:280)
[Закрыть]. Таким образом, для восточно-христианской мысли противостояние божественной благодати и человеческой свободы, веками не дававшее покоя западному богословию, как таковое проблемы не представляло. Важно, наверное, то, что некоторые из самых пространных обсуждений этого вопроса начались в спорах с исламом [054]054
См. ниже.
[Закрыть].
Не предполагалось, однако, что дар обожения, обретаемый благодаря воплощению Логоса, следует держать в тайне. Он был содержанием божественного откровения, которое стало известно людям через святое учение, и поэтому неотъемлемой частью "совершенного спасения" является "совершенное исповедание" [055]055
Max.Opusc.7 (PG 91:76)
[Закрыть], в то время как еретики противоборствуют тому и другому. Поскольку богоявленное вероучение содержит истину спасения, его можно именовать «учениями святых обоживающих осияний», так как они озаряют верных светом достоверного знания, обоживая их [056]056
Max.Schol.D.n.1.3 (PG 4:197)
[Закрыть]. Таким образом, благодать и откровение характеризуются тем, что сообщают знание о божественной истине, равно как благодаря обожению преображают смертного человека. С одной стороны, нельзя сказать, что Писание сводится к одной лишь истории откровения и спасения, так как «божественными Писаниями мы очищаемы и озаряемы для святого рождения от Бога». С другой стороны, нельзя сказать, что таинства призваны лишь к тому, чтобы наделять благодатью, ибо «причастием и миропомазанием мы соделываемся совершенными в нашем познании» [057]057
Max.Schol.E.h.5.3 (PG 4:161)
[Закрыть]. Истина спасения дарует нечто большее, нежели знание, но и не меньше его. От постижения спасительной истории воплощения, смерти и воскресения Христа можно возвыситься до созерцания славы Божией и, в конечном счете, до мистического единения с Богом [058]058
Max.Ambig.60 (PG 91:1385)
[Закрыть], однако начинать надо именно с такого знания. Благодаря «практической философии» или деятельной жизни христианина некоторые уверовавшие от плоти Христа поднялись до Его души; другие через созерцание обрели возможность пойти от души Христа к Его «уму», и через мистическое единения уже немногие смогли двинуться дальше, от Христова ума к самому Его Божеству [059]059
Max.Ambig.47 (PG 91:1360)
[Закрыть]. Однако для всех остается необходимым истинное богопознание во Христе.
Итак, единение с Богом и первый шаг к нему – очищение – были тесно связаны с познанием. Толкую один отрывок из Григория Богослова, Максим утверждает, что "тайноводство чрез познание" – основа для очищения ума Святым Духом, даже если этим даром наделены те, кто уже получил дар святости [060]060
Max.Ambig.19 (PG 91:1233)
[Закрыть]. Вера – это «основание, предлежащее делам благочестия, то, что вселяет уверенность, что Бог есть и что божественное реально» [061]061
Max.Ep.2 (PG 91:393, 396)
[Закрыть]. Будучи таковой, она предстает как основа надежды и любви, которые не имеют крепости без нее. Царство Божие, осуществляющее единение с Богом, – это «вера в действии» [062]062
Max.Qu.Thal.33 (PG 90:373)
[Закрыть]. Такая вера весьма самобытна по содержанию и цели. Это «вера Церкви… чрез которую мы ведомы к наследованию благости» [063]063
Max.Qu.Thal.48 (PG 90:440)
[Закрыть]. Вера характерна для православных догматов церкви, благодаря которым становятся возможными надежда и любовь. Без веры невозможно достичь спасения. Уверовавшие получали наставление, согласно которому необходимым условием обретения вечной жизни было не что иное, как сама вера [064]064
Max.Ep.12 (PG 91:504)
[Закрыть]; православное умонастроение было необходимым для спасения. Поэтому предостережение апостола Павла от «производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились» [065]065
Рим. 16:17
[Закрыть], было воспринято как наступление на «тех, кто не приемлет благочестивых и спасительных догматов Церкви» [066]066
Max.Ep.12 (PG 91:497)
[Закрыть].
Эти благочестивые и спасительные догматы представляют собой богооткровенную истину и, будучи таковыми, сохраняют свою непреложность. Когда, например, какой-нибудь богослов начинает определять "высшее молитвенное состояние" [067]067
Max.Carit.2.61 (PG 90:1004)
[Закрыть], свое определение он предваряет формулой «они говорят», так как – подобно другим руководствам по вероучению церкви – молитвенники и аскетические правила вообще не притязали на самобытность. Согласно Феодору Студиту самым богатым наследием, которое можно оставить потомству, будет православная вера Церкви вкупе с монашеским правилом [068]068
Thdr.Stud.Or.11.7.43 (PG 99:845)
[Закрыть]. Цитируя Максима, он определяет все сказанное отцами в древние времена первохристианства как «учение истины»; соглашаясь с ним в том, что касается принципа формального подхода, его противники в то же время по-своему смотрят на реальное содержание этого предания [069]069
Thdr.Stu.dAntirr.2.39–40 (PG 99:380-81)
[Закрыть]. В любом споре, о котором мы будем говорить, сторонники обоих лагерей соглашались с принципом непреложности истины. Монофелиты и диофелиты, иконоборцы и иконопочитатели, греки и латиняне, – все заявляли, что они ему верны, утверждая, что никак не прелагают неизменной истины. «Слово истины таково, – мог сказать любой из них, – что по самому своему естеству оно единообразно, неколебимо и не может подлежать различным воззрениям или скоротечным переменам. Оно всегда остается одним и тем же, уча и отстаивая одно, ибо превыше всякого прибавления и умаления». В противоположность этому для лжи характерно, что она «распадается на много частей и воззрений, неожиданно прелагаясь из одного в другое. Сейчас она отстаивает одно, но чуть погодя учит совсем обратному и никогда не пребывает в одном и том же, ибо подвержена переменам и неотложным превратностям» [070]070
Thdr.Stud.Antirr.2.pr. (PG 99:352)
[Закрыть]. Вот почему, когда вселенский собор, водительствуемый Святым Духом, возвещает какое-то учение, оно рассматривается как «древнее и изначально властительное предание в Церкви… и совсем не как некое новшество» [071]071
Niceph.Apol.5 (PG 100:839)
[Закрыть].
В основе определения истины как чего-то неизменного лежит определение самого божественного как непреложного и абсолютного. Бог превыше перемен, и, следовательно, такой должна быть и истина о Нем. Природа Божия бесстрастна и неразрушима [072]072
Max.Schol.Ep.Dion.Ar.9.1 (PG 4:560)
[Закрыть]. Бог – это «древнее и новое», о чем недвусмысленно сказано и в Послании к евреям (Евр.13:8) [073]073
Max.Schol.D.n.10.2 (PG 4:385)
[Закрыть]. Богу невозможно приписать какую-либо перемену, какое-либо движение разума или воли [074]074
Max.Qu.Thal.60 (PG 90:621)
[Закрыть]. Когда Библия и особенно Ветхий Завет говорит о том, что Бог «раскаялся», это следует понимать не в буквальном смысле, то есть не как некий антропопатизм, но – в соответствии с характером библейского языка – как определенное согласование с нормами человеческой речи [075]075
Max.Qu.dub.32 (PG 90:812-13)
[Закрыть]. Писание не говорит с буквальной точностью, чтобы читатель тем самым смог постичь то, что выходит за пределы буквализма [076]076
Max.Schol.C.h.2.2 (PG 4:37)
[Закрыть]. Таким образом, только Бог по самой своей природе неизменен; что же касается других, то они могут воспринять дар «недвижности» как определенное свойство [077]077
Max.Schol.C.h.7.2 (PG 4:68)
[Закрыть]. Бог «по естеству благ и бесстрастен», Он одинаково любит всей тварей и посему тот, кто «по благой воле благ и бесстрастен, одинаково любит всех людей» [078]078
Max.Carit.1.25 (PG 90:963)
[Закрыть]. Частью процесса спасения, понимаемого как обожение, является постепенное уподобление человеческого ума разуму Бога. Благодатью молитвы он прилепляется к Богу и научается общению только с Ним Одним, все более Ему уподобляясь и все более отвращаясь от этой бренной жизни [079]079
Max.Ascet.24 (PG 90:929)
[Закрыть]. Суд Божий вершится не в «согласии со временем и плотью» и посему душа, превозмогшая плоть и время, уподобляется этому божественному качеству [080]080
Max.Qu.dub.60 (PG 90:832)
[Закрыть]. Использование одних и тех же слов для описания Божией природы и самобытной истины о Нем (и особенно ключевого слова «непреложный»), по-видимому, предполагает связь между тем и другим.
Противоположность между православной истиной о Боге и ее еретическими искажениями особым образом проявляется в этой самобытности, так как еретиков отличает то, что они описывают "новшество тех, кто обесценивает благовестие" [081]081
Max.Ep.13 (PG 91:517)
[Закрыть]. Еретика можно назвать «открывателем сиих новых учений» [082]082
Niceph.Antirr.1.23 (PG 100:257)
[Закрыть]. Движение монтанистов, пришедшееся на 2–3 века и притязавшее на некое новое пророчество [083]083
См. т.1-й, стр.97-108 оригинала.
[Закрыть], было отринуто как порождение злого бесовского духа [084]084
Max.Ambig.68 (PG 91:1405)
[Закрыть], но не Святого Духа Божия. Оригенова теория предсуществования души [085]085
См. т.1-й, стр.337–338 оригинала.
[Закрыть], а также теории о предсуществовании тела отвергали «царский путь» древнего патристического предания, согласно которому душа и тело начинают существовать одновременно [086]086
Max.Ambig.42 (PG 91:1325)
[Закрыть]. В противоположность этому преданию, сдержанному в вопросе богопознания, такие еретики, как, например, Евномий, дерзали «знать Бога как Он знает Себя» [087]087
Max.Ambig.18 (PG 91:1232)
[Закрыть], что само по себе было безумием и богохульством. «Новшество» и «богохульство» были почти синонимами, так как и то, и другое противостояло божественной истине, что и показала ересь Ария [088]088
Max.Ambig.24 (PG 91:1261)
[Закрыть]. Враждебное отношение к богословским изыскам в равной силой проявлялось и в тех, кто отстаивал позиции, в конечном счете признанные еретическими. Так, например, христологическое неприятие того, что писал Максим, основывалось на предположении, согласно которому «каждая формула и слово, не найденные у отцов, предстают как явное новшество» и, следовательно, те, кто учит, как Максим, измышляют свое собственное учение, противоположное формулам Отцов [089]089
Thdr.CP.Qu.Max.2 ap.Max.Opusc.19 (PG 91:216–217)
[Закрыть]. Другие из числа его противников утверждали, что надо не отступать от языка ранних соборов и ничего не добавлять, даже если возникают какие-то новые вопросы [090]090
Pyrr.ap.Max.Pyrr. (PG 91:300)
[Закрыть]. Все сходились на том, что ересь – это всего лишь «новая вера», которая учит о «чуждом боге» [091]091
Niceph.Antirr.1.20 (PG 100:244)
[Закрыть] и поэтому ее надо отвергнуть. Она противоречит не только древней истине предания, но и самой себе [092]092
Niceph.Antirr.1.43 (PG 100:309)
[Закрыть].
Таким образом, неизменная истина не подлежит обсуждению. Если кто-то просит о прощении, ссылаясь на свое незнание православного учения, принципиально важно проводить различие между прощением человека в его ошибках (что предполагалось Евангелием) и прощением, простирающимся до снисходительного отношения ко лжеучению (что запрещалось тем же Евангелием) [093]093
Max.Pyrr. (PG 91:352)
[Закрыть]. Когда заходила речь о вероучительных различиях, спор шел не о словах, но о самой сути христианской веры и поэтому им нельзя было пренебречь как пустым словопрением [094]094
Max.Opusc.16 (PG 91:189)
[Закрыть]. Порой раздавались голоса, что, например, в споре об одной или двух волях во Христе обе стороны расходились между собой «в одних лишь формулах» [095]095
Pyrr.ap.Max.Pyrr. (PG 91:296)
[Закрыть], однако такое предположение отметалось как измена истинной вере. Для верных в предании не было первозначного и второстепенного, того, что надо почитать больше или меньше, так как учение пришло от отцов и его надлежало чтить [096]096
Niceph.Antirr.3.34 (PG 100:428)
[Закрыть]. Это была древняя и неизменная истина церкви, и принимавшие ее были «теми, кто окормлялся на чистой божественной пажити церковного учения» [097]097
Max.Ep.12 (PG 91:500)
[Закрыть]. Церковь была «чистой и непорочной, незапятнанной и целомудренной», и в ее вести не было ничего чуждого или смущающего [098]098
Max.Qu.Thal.63 (PG 90:665)
[Закрыть]. Истина благовестия была явлена в ней от начала, ныне и вовеки.
Нормы традиционного вероучения
Источник этой неизменной истины следует искать в «учениях благовестников, апостолов и пророков» [099]099
Max.Pyrr. (PG 91:328)
[Закрыть]. Ее спасительное знание – знание этого источника жизни – обреталось через преемство свидетелей Ветхого и Нового Заветов, начиная с патриархов, законодателей и водителей, продолжаясь судьями и царями и завершаясь пророками, евангелистами и апостолами [100]100
Max.Qu.Thal.40 (PG 90:400)
[Закрыть]. Их слова, содержащиеся в богодухновенных Писаниях, были не земными, но небесными [101]101
Max Schol.Myst.1.3 (PG 4:420)
[Закрыть]. «Непрестанное размышление над божественными Писаниями» [102]102
Max.Ascet.18 (PG 90:925)
[Закрыть] и их исследование, занимавшее всю жизнь, было тропой к обретению духовного благоденствия, и поэтому никому не дозволялось не верить в сказанное Писанием. Надлежало блюсти его слово, ибо, если в нем говорил Бог и если Он в существе своем не ведал пределов, то было очевидно, что и сказанное Им слово тоже являлось таковым [103]103
Max.Qu.Thal.50 (PG 90:465)
[Закрыть]. В основании веры лежал авторитет апостолов, зодчих и вестников истины [104]104
Niceph.Imag.3 (PG 100:537)
[Закрыть], и поэтому апостол Павел, например, был служителем сверхчеловеческих таин [105]105
Max.Qu.Thal.28 (PG 90:365)
[Закрыть], вселенским водителем и наставником [106]106
Max.Schol.D.n.2.11 (PG 4:232)
[Закрыть], истинным первосвященником [107]107
Max.Schol.C.h.6.2 (PG 4:64)
[Закрыть]. Не только боговдохновение, но и ясность Писания удостоверяли это как высший авторитет христианского вероучения [108]108
Max.Ep.7 (PG 91:433)
[Закрыть].
Однако многовековые споры о его смысле показали, что, сколь бы ни было Писание боговдохновенным и ясным, богословы читают и понимают его по-разному и зачастую прямо противоположно. Важно не выходить "за смысл Писания" [109]109
Max.Schol.D.n.8.10 (PG 4:368)
[Закрыть], так как «те, кто не читает слов Духа умудренно и со тщанием» могут впасть «во многоразличные заблуждения» [110]110
Max.Qu.Thal.43 (PG 90:413)
[Закрыть], что и происходит. Недостаточно хорошо знать Писания и уметь в них разбираться: имея эти преимущества, еретики все равно ухитряются обмануть себя [111]111
Max.Schol.D.n.2.2 (PG 4:213)
[Закрыть]. Они искажают Писания, сообразуя их со своим разумением, враждебным Богу. Лжетолкование случается тогда, когда читатель по неведению или с умыслом не замечает самобытности библейского речения. «Писание по обыкновению поясняет несказанные и сокровенные советы Божии плотским образом, дабы мы могли постичь божественное на основании сродных слов и звуков, ибо иначе ум Божий останется неведомым, Его слово неизреченным и жизнь – непостижимой» [112]112
Max.Qu.Thal.28 (PG 90:361)
[Закрыть]. Это означало, что на самом деле описываемое было не таковым, каковым оно представало на страницах Писания [113]113
Max.Schol.C.h.2.2 (PG 4:37)
[Закрыть], однако Писание было истинным, даже если не было буквально точным. Всякий, стремящийся постичь смысл Писаний, должен большое внимание уделить их способу речения. Кроме того, ему надо учесть, что какое-либо слово или имя собственное, которое в них встречается, имеет не одно значение [114]114
Max.Qu.Thal.64 (PG 90:693)
[Закрыть]. Писание последовательно предваряет своим действительным духовным смыслом «то, о чем оно говорит в исторических повествованиях», однако это видят только те, кто взирает на него неповрежденным зрением и здоровыми очами [115]115
Max.Qu.Thal.17 (PG 90:305)
[Закрыть]. Библейские исторические рассказы никогда не бывают просто историческими [116]116
Max.Schol.Ep.Dion.Ar.9.2 (PG 4:568)
[Закрыть].
Однако учитывать такую особенность Писания прежде всего необходимо для того, чтобы правильно понять все, что ему надлежало сказать о Христе и спасении. "Спаситель наш многоименуем", и есть много способов созерцать Его через образы и символы природного мира, использованные в Писаниях [117]117
Max.Ambig.46 (PG 91:1356)
[Закрыть]. Правильное толкование Писания – это толкование символов и тайн, поскольку истина, сообщаемая в нем, по своей природе невыразима [118]118
Max.Schol.Ep.Dion.Ar.9.1 (PG 4:561)
[Закрыть]. Даже если и верно, что «дар пророчествования весьма уступает апостольскому» [119]119
Max.Qu.Thal.28 (PG 90:365)
[Закрыть], творения пророков – если правильно их понимать – исполнены свидетельством о Христе [120]120
Неем.7:66–70
[Закрыть]. Три тысячи вернувшихся из Вавилона – это свидетельство о Троице [121]121
Max.Qu.Thal.55 (PG 90:544-45)
[Закрыть]. Церковная иерархия – исполнение ветхозаветного священства [122]122
Max.Schol.E.h.5.2 (PG 4:161)
[Закрыть]. Сам Ветхий Завет – это тень Нового, в котором ныне сбылось обетование обожения [123]123
Max.Schol.E.h.3.2; 3.5 (PG 4:137; 141)
[Закрыть]. Все христиане едины в их принятии, даже если расходятся в толковании [124]124
Thrd.AbuQ.Mim.1.18 (Graf 104)
[Закрыть]. Многоразличными символами Бог прообразовал воплощение Своего Сына в лице Иисуса Христа [125]125
Max.Qu.Thal.62 (PG 90:648)
[Закрыть], и задача верного экзегета в том, чтобы отыскать их и соотнести с этим воплощением. Он должен осмыслить Писание соответственно духу и букве, – без духа полнота смысла будет утрачена [126]126
Max.Qu.Thal.32 (PG 90:372)
[Закрыть]. Всякий, обращающийся к одной лишь букве, уразумеет лишь естественное, но не сверхъестественное значение [127]127
Max.Qu.Thal.63 (PG 90:669)
[Закрыть]. Именно поэтому иудеи не смогли правильно понять Ветхий Завет [128]128
Troph.Dam.2.4.1 (PG 15:223)c
[Закрыть]. Если видно, что текст нельзя осмыслить как таковой, в нем надо искать более глубокий, духовный смысл [129]129
Max.Qu.Thal.54 (PG 90:521)
[Закрыть], который можно именовать аллегорическим или тропологическим [130]130
Max.Qu.dub.8 (PG 90:792)
[Закрыть]. Есть толкователи, которые «ревностно держатся одной лишь буквы Писания», но любящие Бога должны сосредоточиться на духовном смысле, ибо слово истины значит для них больше, нежели начертанная буква [131]131
Max.Qu.Thal.52 (PG 90:492)
[Закрыть]. Так, например, надо подходить к тому, что в Писании говорят люди порочные [132]132
Max.Qu.Thal.38 (PG 90:389)
[Закрыть]. Поскольку оно призвано не только сообщить что-то обыденное, но и наделить даром обожения, духовный смысл предстает как основа [133]133
Max.Qu.Thal.65 (PG 90:745)
[Закрыть]. Подлинными авторитетами в постижении этого смысла являются те, кто подходит к Божиим словам «тайноведчески» [134]134
Max.Ambig.42 (PG 91:1345)
[Закрыть], и такое разумение дается лишь тем, кто «удостоился» Святого Духа [135]135
Max.Qu.Thal.65 (PG 90:737)
[Закрыть].
Но среди подлинно "удостоившихся" – Отцы Церкви и их духовные потомки в православном предании, – те, кто выразил это в учении [136]136
Max.Schol.C.h.1.2 (PG 4:32)
[Закрыть]. Светильник Писания виден лишь тогда, когда он утвержден на подножии Церкви [137]137
Max.Qu.Thal.63 (PG 90:676-77)
[Закрыть]. Слова апостола Павла о том, что Христос утвердил в церкви не только апостолов и пророков, но и учителей [138]138
1Кор.12:28
[Закрыть], означают, что «мы наставляемы единым Святым Писанием, Ветхим и Новым Заветом, святыми учителями и соборами» [139]139
Max.Rel.mot.9 (PG 90:124)
[Закрыть]. Апостолы наставляли своих последователей, а те, в свою очередь, своих, – «боговодительствуемых отцов кафолической церкви» [140]140
Max.Opusc.15 (PG 91:160)
[Закрыть]. Отцы, конечно, учили не своему, но тому, что брали из Писаний [141]141
Max.Pyrr. (PG 91:320)
[Закрыть], однако всякий, возлагавший на себя труд в истолковании их «вероучительной полноты», не смел приступать к этому без водительства тех, кто обнаружил точное понимание библейских тайн [142]142
Max.Ambig.37 (PG 91:1293)
[Закрыть]. Водительство в осмыслении высшего учения шло от «тайн и тайноводителей» [143]143
Max.Ambig.67 (PG 91:1400)
[Закрыть], которые этим занимались. Что касается ересей – как прошлых, так и настоящих – то их можно отринуть как неподкрепленные авторитетом Библии [144]144
Max.Schol.E.h.6.6 (PG 4:172)
[Закрыть] и Отцов [145]145
Max.Opusc.9 (PG 91:117)
[Закрыть], тогда как православное учение – единое, пребывающее «в согласии с преданием Святых Речений и отеческими поучениями» [146]146
Max.Opusc.20 (PG 91:24); Max.Schol.D.n.1.3. (PG 4:197)
[Закрыть]. Таким образом, авторитет Писания – это авторитет правильно понятого Писания, то есть истолкованного в соответствии с духовным смыслом и в согласии с экзегезой отцов. Отцы – это «корифеи» Церкви [147]147
Thdr.Stud.Antirr.2.37 (PG 99:376)
[Закрыть], и даже если в том или ином месте [148]148
Thdr.Stud.Or.7.7 (PG 99:753)
[Закрыть] и можно было отклониться от их толкования, зависимость от них все равно была равна зависимости «от самого нашего дыхания» [149]149
Thdr.AbuQ.Mim.10.16 (Graf 252)
[Закрыть].
Связь между Писанием и отцами была столь глубокой, что в одном предложении можно было упомянуть "святого апостола Павла и… Григория <Богослова>, великого и чудесного учителя" [150]150
Max.Ambig.71 (PG 91:1409)
[Закрыть]. Различие между апостолом и отцом церкви касалось не столько качества, сколько меры. Отцы и богословы могли говорить о многом, чего они, однако, не делали, ибо, хотя по благодати им и было это позволительно, они предпочитали хранить молчание [151]151
Max.Qu.Thal.43 (PG 90:412)
[Закрыть]. Речения отцов принадлежали не им, но исходили от дарованной им Христовой благодати [152]152
Max.Ambig.pr. (PG 91:1033)
[Закрыть]. По сути дела власть «святых отцов и учителей» была не их властью, но «истины, которая говорит и говорила через них» [153]153
Max.Ambig.42 (PG 91:1341)
[Закрыть]. Поэтому слово «богодухновенный» (theopneustos) [154]154
2Тим.3:16
[Закрыть], которое в Новом Завете встречается только раз и употребляется по отношению к Ветхому [155]155
Max.Or.dom. (PG 90:881); Thdr.Stud.Ep.1.19 (PG 99:968)
[Закрыть], можно отнести и к Отцам Церкви [156]156
Phot.Myst.79 (PG 102:361)
[Закрыть]. Определения и наименования, закрепившиеся за именами того или иного отца, характерным образом указывают на его особую благодать и боговдохновенность. Афанасий, например, именуется «богоносным учителем» [157]157
Max.Ambig.10 (PG 91: 1105)
[Закрыть] и «непогрешимым победителем в спорах» [158]158
Const.Pogon.Edict. (Mansi 11:704); Phot.Ep.1.16 (PG 102:768)
[Закрыть]; Василий – «великим оком Церкви», то есть, вероятно, «путеводным светильником» [159]159
Max.Pyrr. (PG 91:309)
[Закрыть]; Климент Александрийский – «философом философов» [160]160
Lampe (1961) 988; Bab.Evagr.1.35 (Frankenberg 81[80])
[Закрыть] (чьи переложения Платона [161]161
Max.Pyrr. (PG 91:317
[Закрыть] имели особую силу в Церкви) [162]162
Max.Schol.D.n.5.8 (PG 4:332)
[Закрыть]; Дионисий Ареопагит (подлинность и давность творений которого приходилось отстаивать) [163]163
Max.Schol.D.n.4.12; 8.6; 11.1 (PG 4:264; 360; 393)
[Закрыть] – «тем, кто истинно говорил о Боге, великим и святым Дионисием» [164]164
Max.Ambig.41 (PG 91:1312-13)
[Закрыть], «благословенным, удостоившимся божественного вдохновения» [165]165
Max.Schol.D.n.12.4 (PG 4:405)
[Закрыть], тем, кто чудесным образом верно изложил догматы веры [166]166
Max.Schol.D.n.6.2 (PG 4:337)
[Закрыть] и даже «богоявцем» (theofantor) [167]167
Max.Ambig.7; 23 (PG 91:1080; 1260)
[Закрыть]; Григорий Богослов не только был назван «богоносным учителем» [168]168
Max.Ambig.7 (PG 91:1077)
[Закрыть] (подобно Афанасию), но и речения его именовались «пребожественными» [169]169
Max.Ambig.conc. (PG 91:1417)
[Закрыть]. Признаны были даже некоторые из латинских отцов, особенно Амвросий и, прежде всего, папа Лев 1-й [170]170
Max.Opusc.15 (PG 91:165-68)
[Закрыть].
Вместе эти боговдохновенные и святые Отцы кафолической Церкви – восточной и западной – являли собой образец традиционного вероучения и мерило христианского православия. Когда Пирр – противник Максима – утверждал, что речения отцов были "законом и правилом церкви", Максиму оставалось только согласиться, заявляя, что "в этом, как и во всем, мы следуем святым Отцам" [171]171
Max.Pyrr. (PG 91:296-97)
[Закрыть]. Обращаясь к своим противникам, он возвестил: «Пусть они сначала докажут это, основываясь на определениях отцов!… И если это невозможно, тогда пусть оставят свои мнения и присоединятся к нам, вместе с нами сообразуясь с богодухновенными отцами кафолической церкви и пятью вселенскими Соборами» [172]172
Max.Opusc.9 (PG 91:128)
[Закрыть]. Определить православное учение кафолической Церкви значило держаться того, что передали Отцы [173]173
Max.Opusc.16 (PG 91:209); Max.Schol.E.h.1.3 (PG 4:117)
[Закрыть]. Мудрый православный наставник в церковном учении подобен маяку, надежно освещающему темные тайны, незримые для многих [174]174
Max.Qu.Thal.63 (PG 90:673); Niceph.Antirr.3.41. (PG 100:460)
[Закрыть]; этим светом является «познание и сила отеческих речений и догматов» [175]175
Max.Opusc.7 (PG 91:72)
[Закрыть]. Наставляя в аскетическом делании, Максим опирается не на свои соображения, но на творения Отцов, собранные им для назидания братьев [176]176
Max.Carit.pr. (PG 90:960)
[Закрыть]. Оставляя «путь святых отцов», аскет оскудевает в любом духовном делании. «Будем же, – говорит Максим, – беречь великое и первозначное лекарство нашего спасения. (Я разумею прекрасное наследие веры). Будем душою и устами твердо исповедовать его, как учили нас Отцы» [177]177
Max.Ep.12 (PG 91:465)
[Закрыть]. В другом месте от так подытоживает свои взгляды: «Мы не измысливаем новых формул, в чем нас обвиняют наши противники, но исповедуем сказанное отцами. Равным образом мы не выдумываем слов сообразно нашим воззрениям, ибо это дерзновенное занятие, дело и измышление помраченного еретического ума. Но то, что осмыслено и изложено святыми, мы с почтением приводим как наше мерило» [178]178
Max.Opusc.19 (PG 91:224-25)
[Закрыть].
Когда в любом споре обе стороны признавали авторитет Писания, было недостаточно на него ссылаться, и равным образом недостаточно было просто возвещать, что ты придерживаешься православного предания отцов (в их истолковании веры на основе Писания), когда и православные, и еретики одинаково признавали его. В увещевании "Будем же с почтением придерживаться исповедания Отцов" [179]179
Max.Opusc.7 (PG 91:81)
[Закрыть] слово «исповедание» употреблено в единственном числе, тогда как «Отцы» – во множественном, и это дает основание предположить, что в каком-то предыдущем споре, а также в том, который еще не возник (хотя в некоторых случаях уже напрашивался), отцы быстро приходили к единомыслию. Однако если спор разгорался, наличие такого единомыслия становилось сомнительным [180]180
Max.Ambig.5 (PG 91:1056-60)
[Закрыть]. В принципе каждый соглашался, что «святые отцы велегласно… все и повсюду исповедуют и неколебимо веруют как подобает православным» в догматы троичности и личность Богочеловека [181]181
Max.Opusc.7 (PG 91:73)
[Закрыть]. Однако когда обнаруживалось, что тот или другой говорил так, что (только после его кончины) возникало подозрение в его вероучительной чистоте, сказанное надо было понимать «в несобственном и неточном смысле» (katahrestikos) [182]182
Max.Pyrr. (PG 91:292)
[Закрыть]. Трудно, невозможно было помыслить, что между Афанасием и Григорием Богословом может быть какое-то разномыслие [183]183
Max.Ambig.13 (PG 91:1208)
[Закрыть]. Та же самая формула («Избави Бог!») приводилась и в ответ на риторический вопрос, гласивший: «Может ли святой Дионисий противоречить самому себе?» [184]184
Max.Schol.D.n.5.8 (PG 4:328)
[Закрыть] Если казалось, что такой Отец Церкви, как Григорий Нисский, единомыслен с таким еретиком, как Ориген [185]185
См.т.1-й, стр.151–152 оригинала.
[Закрыть], и тоже считает, что, в конце концов, спасутся все, надо было доказать, что это неверно [186]186
Max.Qu.dub.13 (PG 91:796)
[Закрыть]. Если складывалось впечатление, что два отрывка из Григория Богослова противоречат друг другу, более тщательное исследование должно было показать «их подлинную гармонию» [187]187
Max.Ambig.1 (PG 91:1036)
[Закрыть].
