Текст книги "Частный детектив. Выпуск 12"
Автор книги: Яннис Марис
Соавторы: Кедар Натх,Игнасио Карденас
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)
По дороге в центр я размышлял обо всей этой истории, ничего, кроме тошноты у меня не вызывавшей. Перед глазами мелькали многочисленные персонажи сего запутанного дела, всплывала вся грязь и мерзость причастных к этому преступлению лиц, ведь, если разобраться, только у Рамераля было алиби. Выходя из автобуса, я чертыхнулся сквозь зубы.
Зайдя в гостиницу, я принял душ, обсох и сразу же ушел. Холодная вода слегка освежила мое усталое, избитое тело, и предаваясь размышлениям о хорошем обеде, я заглянул в маленький ресторанчик к Исайе.
Исайя разволновался при виде синяков на моей физиономии. Это был кругленький низкорослый человечек 6 детским простодушным лицом. Он очень уважал меня то, что однажды я его выручил, вышвырнув из его введения какого-то дебошира. Кроме того, я помог ему вывести на чистую воду некую женщину, которая безбожно его обирала. Исайя – забитый, несчастный человек, прекрасно ко мне относился и всегда был готов угостить меня лучшим из того, что найдется на его кухне. А я сейчас был ужасно голоден и ел с огромным аппетитом.
В семь вечера я покинул ресторан и на автобусе отправился к Батлеру. По дороге просмотрел вечерний выпуск «Паиса». После моего освобождения сообщения об убийстве Сусанны приобрели новую окраску. Газеты, как обычно просили жителей всячески помогать полиции и по возможности предоставить новую информацию.
Выйдя из автобуса на улице Санха, я побрел по китайскому кварталу, где царило спокойствие и тишина. Остановившись вновь перед витриной с антиквариатом я позвонил в дверь.
– Челт побели, да это сеньол Алес! – воскликнул Чин-Ли, принимая у меня шляпу и любезно кланяясь.
– Привет, Чин-Ли! – поздоровался я. – Спроси своего хозяина, не хочет ли он меня принять?
Чин-Ли, снова церемонно поклонившись, исчез в темноте коридора. Около минуты я ждал. Наконец появился китаец, и я последовал за ним по просторному коридору. Батлер ожидал меня в кабинете. На нем был шелковый китайский халат, он сидел положив ноги в мягких китайских туфлях, на стол. Подходя к Батлеру, я заметил в его глазах странный блеск. Мне это не очень понравилось. «С хитрым, изворотливым Батлером надо держать ухо востро», – подумал я. Батлер вежливо улыбнулся и пылко воскликнул:
– Поздравляю, Арес! Вам повезло, что вы выкрутились из этой истории. Поздравляю от чистого сердца! Вы – находчивый человек, а подобное качество в наше время для мужчины редко.
Он учтиво указал мне на кресло, достал коробку сигар и предложил. Я отказался, тогда он закурил сам. Затем, видимо, решил сразу перейти к делу:
– Полагаю, у вас есть какие-то новости, и неплохие?
– Я виделся с Синкеньей. Если, конечно, это для вас хорошая новость.
Батлер одобрительно кивнул, но мне тем не менее показалось, что все это его не слишком-то заинтересовало.
– Вы не выполнили условий нашей сделки, – недовольно проговорил он. – Мы же договаривались, что я смогу лично с ним поговорить.
– Он ускользнул буквально у меня из рук.
– А «Балерина»? Вам удалось ее раздобыть?
– Да, – коротко ответил я. – И я верну ее владельцу.
– Владелец – я, отдайте ее мне!
– Вы не поняли, Батлер. Я сказал, что верну ее ВЛАДЕЛЬЦУ.
– Но вы же видели документ! Что, хотите взглянуть на него еще раз?
Он открыл ящик письменного стола и выложил на стол пергамент.
– Читайте!
Я взглянул на него с отвращением.
– Картина принадлежит не вам.
Батлер испепелил меня взглядом, полным ненависти и негодования.
– Проклятье! – прошептал он. – Вы – предатель, Арес, подлый предатель, такой же, как этот сукин сын Синкенья. Мы договаривались…
– Приберегите эту идиотскую комедию для кого-нибудь другого, кто вас не знает, Батлер, – мрачно посоветовал я. – Вас интересует не картина. Вы поручили отыскать Синкенью, чтобы выяснить его местонахождение, вот и все. Он надул вас с добычей. Но речь шла не о картине.
– Вы слишком хитры для меня, Арес, – расстроенно произнес Батлер. – Мне не следовало впутывать вас в это дело. Впрочем, впредь мне наука. – Батлер нажал на кнопку звонка, спрятанного в столе. – Слуга вас проводит.
Хотя я уже был сыт по горло этим представлением, уходить пока не собирался.
– Не беспокойтесь, – проговорил я вставая. – Я знаю дорогу. Но я скоро вернусь. Сделаю кое-что и вернусь. Очень жаль, что вы так недальновидны, Батлер. Мы могли бы недурно заработать на Урне…
Эффект от моих слов был поразительным. Батлер привстал, глаза его вылезли из орбит, зрачки расширились, он стал неузнаваем.
– Не двигаться, Арес! – направил он на меня черное дуло пистолета. Мне сразу стало не до смеха, но я решил попытаться свести все к шутке.
– Меня подобный бизнес не волнует, Батлер. Я просто пошутил, – с недовольной миной тихо произнес я.
– Прошу вас, сядьте, Арес.
Я с усталым видом опустился в кресло. Лицо Батлера выражало нерешительность. Я не сомневался, что сейчас его мозг лихорадочно работает, прикидывая, что к чему. Для его сдержанного темперамента это было внове – ведь, судя по всему, Батлер по натуре – меланхолик. Наконец он очнулся от размышлений. Понял, что обнаружив свою заинтересованность, он тем самым совершил непростительную глупость. Батлер принял равнодушный вид, но, увы, слишком поздно – ведь он уже проявил такой неподдельный, можно даже сказать, бешеный интерес. Я правильно поступил, неожиданно застав его врасплох.
– Вы что-то говорили об Урне, Арес. Что вам о ней известно? – спросил антиквар, понимая, что обмануть меня ему уже не удастся.
Но тут он меня сам того не желая, подловил – я ничего не знал об Урне. Так что мне ни в коем случае не следует его морочить, а то еще продемонстрирую свою неосведомленность. Поэтому я решил сыграть на другом.
– Вы меня обманули, Батлер. Должен признать, что, увидев вас впервые, я решил, что вы – человек неглупый.
Тот улыбнулся.
– Почему же сейчас вы считаете иначе?
– Я сужу по вашим интригам, Батлер. По вашим грязным интригам. Например, ваше вранье по поводу – картины. А сейчас, наверное, вы что-нибудь темните насчет этой сказочной Урны.
Батлер, закусив губу, спрятал пистолет. Его лицо снова выражало нерешительность. На лбу выступил пот. Я подумал, что это скорее от волнения, чем от духоты. В его голове явно шла борьба диаметрально противоположных мыслей.
– Имейте же совесть, Арес, – вытирая платком пот, сказал он. – Вы поступили ро мной подло. Я имею в виду историю с картиной. Но, черт побери, Арес, с вашей-то репутацией да еще…
– С моей репутацией! Да вы просто свинья, Батлер! Я всегда уважительно отношусь к тем, кто ведет со мной честную игру!
– И ошибаетесь! – ввернул Батлер.
– Ничего, все встанет на свои места! Время еще есть.
Нерешительность Батлера, похоже, прошла. Он поудобнее расположился в кресле и затушил в пепельнице окурок сигары.
– Это поразительная история, Арес, – заговорил он. – Когда я ее услышал, она меня просто потрясла, – он снова закурил, выпустил колечко дыма и ненадолго замолчал, словно припоминая что-то. – Вы когда-нибудь слышали о Лонгах, Арес? – антиквар сделал многозначительную паузу, а я отрицательно покачал головой. – Ну так вот. Лонги – это древняя китайская секретная организация, истоки которой восходят ко времени первой династии Мин[8]8
Мин – китайская императорская династия (1368–1644).
[Закрыть]. Она возникла вследствие соперничества могущественных китайских семей, которые помогли Чжу-Юань-Чжану свергнуть династию Юань[9]9
Юань – императорская династия в Монголии и Китае (1271–1368).
[Закрыть]. Это было сказочное время, Арес. Но самой поразительной была империя, из-за которой они вели спор. Разумеется, Чжу-Юань-Чжан, имея такую огромную военную силу, стал императором. Человек решительный, предприимчивый, амбициозный – великий человек! Изумительная история. Но если вам скучно… – Батлер вопросительно взглянул на меня.
– Продолжайте, – сказал я. – Странно, конечно, но мне интересно послушать эту китайскую байку.
– Меня это не удивляет, Арес, – улыбнулся антиквар. – Восточные легенды всегда вызывают у нас интерес. Они каким-то непонятным образом очаровывают. Поезжайте на Восток, и вы почувствуете все волшебство этого сказочного мира, Арес. Все его великолепие! Мне всегда хотелось жить именно там. Где мы с вами сейчас? – Батлер сделал презрительный жест, затем сосредоточился и продолжал – Да, так вот. Среди многочисленных влиятельных семей, как это всегда было и будет, начались всякие интриги, и против Чжу-Юань-Чжана создалась мощная оппозиция. Тогда император начал коварные репрессии; за ними последовали кровавые убийства в различных регионах страны. Нам с вами никогда не понять азиатского упорства; шла кровопролитная война, героическая и неравная борьба; возникло подполье, всякие кланы и тому подобное. Так на свет появились Лонги, – Батлер тяжело вздохнул, казалось, он сопереживал, вспоминая… – Я неплохо изучил восточные традиции и обычаи, Арес, и в общих чертах познакомился с возникновением этого общества. Большинство китайцев, входящих в него, как ни странно, плохо знают подробности и причины возникновения общества: они даже не знакомы с его обрядами. Но, полагаю, здесь огромную роль сыграло время; ведь время все стирает, Арес. Так исчезла девственная чистота церемонии этих обрядов, некогда носившая название «обряда посвящения». – Батлер восхищенно взглянул на меня, казалось, он был опьянен собственным рассказом. – Разрешите кое-что уточнить прежде чем я продолжу. Эту альтруистическую организацию ни в коем случае нельзя приравнивать ко всяким кровавым обществам вроде Ку-Клукс-Клана и тому подобным, которые проливают кровь в Сан-Франциско и других американских городах. Ку-Клукс-Клан и аналогичные организации – это наихудший образец тайных обществ. Наше общество – а мне выпала честь состоять в его членах, – принимает лишь посвященных, в него входят в том числе лучшие китайские семьи. – Батлер немного помолчал. – Во времена Чжу-Юань-Чжана культ Лонгов был запрещен: в ту пору поклонялись принцессе, изображение которой вырезано на крышке шкатулки из слоновой кости. В этой шкатулке покоился драгоценный прах принцессы, и все это держалось в глубочайшей тайне. Юная принцесса приняла мученическую смерть в борьбе своей семьи против могущественного императора. Здесь, Арес, честно признаюсь, я не знаю в точности, соответствует ли легенда реальности. Потому что все мои попытки разузнать имя – принцессы оказались тщетны. А я потратил на это уйму времени. Единственное, мне известно точно – в кровопролитной борьбе участвовало множество семей. Это меня несколько утешает… утешает, что это всего лишь легенда. Да, Арес, всего лишь только легенда…
– Легенды украшают историю, – промолвил я. – Если лишить ее этого, она теряет всю свою прелесть.
– А! Знаю, Арес, знаю! Видите, вы уже заинтересованы! – А все потому, что это – Восток! Сначала он затягивает нас… а потом совершенно очаровывает. – Глаза Батлера засверкали безумным огнем. – Полагаю, ваш аналитический ум уже прикинул стоимость этой реликвии. Да, вы правы, цена ее баснословна. Но это еще не все, Арес. Однако разрешите, я продолжу. Со временем культ Лонгов претерпел основательные изменения, но Урна осталась невредимой. Я хочу сказать, она не пострадала, и традиция сохранилась до последних дней злополучного правления Куо-Мин-Тана. Правда, вследствие одного небольшого инцидента у изображения повредилась мочка левого уха. Я уже говорил, что почти все поклонники культа Лонгов занимают высокое положение в обществе. Когда рухнуло правительство Чан Кай-Ши, эти люди поняли, что в новом Китае им жизни не будет, и эмигрировали в США. Здесь их общество превратилось в нечто вроде благотворительной организации, но как и прежде, в него принимались лишь избранные, то есть образованные и богатые представители китайских семей. Впрочем, в него стали принимать и иностранцев, обладающих вышеупомянутыми качествами…
Я скептически улыбнулся. Мне показалось смешным, что организация, принявшая в свои члены такого типа, как Батлер, может быть достойной. Жестом я дал понять, что весь внимание.
– Какое-то время спустя, после их эмиграции в США, – продолжал Батлер, – произошло ужасное несчастье. Бесценная реликвия бесследно исчезла. Ее украли! Это повергло членов организации в страшное горе. Ведь это реликвия предков, а кто-то ее осквернил; и все поклялись найти сокровище и отомстить нечестивцу. Однако любые усилия ни к чему не привели – Урна и ее похититель, казалось, провалились сквозь землю. С того времени и повелась своеобразная традиция – во время церемонии посвящения новые члены стали платить на тысячу песо больше, чтобы впоследствии эти деньги пошли на уплату тому, кто обнаружит местонахождение святыни и ее похитителя. На сегодняшний день эта сумма уже достигла 100 000 песо. Как видите, цифра свидетельствует о том, что члены общества Лонгов непреклонны в своем решении. По своему чувствованию я уже больше азиат, чем американец, Арес. Я не издерган работой, как другие, у меня железные нервы, своей выдержкой я могу поспорить с йогом. Всю свою энергию и силу я трачу на розыски похитителя. Его я пока не обнаружил, но Урну отыскал. Она находилась у Сусанны. Но Сусанна не похитительница. Это легко можно доказать. Хотя она была очень привязана к этой вещи, истинной цены и истории ее происхождения она не знала. Однако Сусанна не назвала мне имя человека, подарившего ей Урну. Тот, естественно, тоже не догадывался о ее ценности и не знал, что она из себя представляет. И для Сусанны и для того человека – это была просто симпатичная дорогая шкатулка. Собственно, потому он так легко с ней и расстался.
– Минуточку, Батлер, – перебил я. – Урна – это нечто похожее на шкатулку из слоновой кости, эллипсообразной формы, на крышке которой вырезано лицо восточной женщины?
– Абсолютно верно! Значит, вы тоже видели ее в доме у Сусанны?
– Ну да, – подтвердил я. – Насколько я понял, она хранила в ней драгоценности и личные бумаги. У шкатулки еще имеется потайное отделение со специальным хитроумным замочком. Но тут кое-что не сходится, Батлер, – мрачно добавил я. – Вы не предлагали за нее Сусанне деньги? За 100 000 песо можно приобрести десяток подобных реликвий.
– Не за 100 000 песо, Арес. За 50 000, пожалуй, можно, – уточнил антиквар. Я улыбнулся, поняв намек. – Во всяком случае с кем, с кем, а с Сусанной невозможно было сыграть в такую игру. Она баба хитрющая, и начала бы выведывать у меня историю шкатулки, и тогда уж не рассталась бы с ней никогда. Ведь Сусанна – своего рода коллекционер. Вы же понимаете, что это означает: болезненное желание всегда иметь предметы своих вожделений перед глазами, чтобы вечно созерцать их. К тому же, деньги в подобных случаях не играют ни малейшей роли. Нет, Арес, Сусанна никогда не отдала бы мне Урну.
– А Синкенья? Как он узнал об истинной стоимости Урны? Полагаю, вы не настолько глупы, чтобы рассказать ему об этом.
– Вот именно. Единственный кого я посвятил в это дело, – вы, Арес… Правда, я подозреваю одного человека. Хотя он мне верен, но он мог допустить неосторожность. Настоящей цены Урны он не знает, но после того, как я обвинил его кое в чем, он мог пойти против меня. Я должен был получить Урну через него, а теперь, возможно, он ее утаил. И я в его руках, Арес. Вот и все.
Я посмотрел Батлеру в глаза.
– У вас есть какое-нибудь право на обладание этой Урной? Только, Бога ради, Батлер, не надо мне снова пудрить мозги, как с картиной!
Батлер чуть не расхохотался.
– А вы удивительный человек, Арес! – его глаза возбужденно заблестели. – Ведь вы сейчас собираетесь меня надуть. Я вам преподнес на тарелочке всю историю, а вы возьмете, да скроетесь. И Урна вместе с вами. Почему к черту, вы думаете, будто вообще существуют документы на право владения ею?
Я задумчиво закусил губу.
– Хорошо, Батлер. Сто тысяч разделить на два будет пятьдесят. Вы согласны?
– Вы неплохой математик, Арес, – насмешливо произнес Батлер. – Когда вы приступите?
– Немедленно, – ответил я. – 50 000 песо – не игрушки.
Антиквар проводил меня до двери кабинета. Он казался сильно взволнованным. Наверняка считал, что больше меня не увидит. Он остановил меня в коридоре и неожиданно, словно его только что осенила какая-то мысль, спросил:
– Синкенья не ваш человек, Арес?
Я выставил вперед подбородок и пристально посмотрел на него.
– Нет, – произнес я в ответ. – Думаю, нет.
– Кто убил Сусанну, Арес? Я хочу спросить, нет ли у вас по этому поводу каких-либо соображений?
– Многие могли это сделать, Батлер. Включая вас.
В его глазах вспыхнул зловещий огонек.
– Вы правы, – согласился он. – Я мог ее убить. Она того заслуживала.
15. Владелец «Балерины»Церемониал в доме Батлера меня рассмешил. Я не мог просто оттуда, выйти, без того, чтобы улыбающийся Чин-Ли с поклоном не сопровождал меня по коридору до двери. Он спросил, отчего это Батлер такой довольный. Я не ответил и, уж собрался было выйти, как неожиданно услышал легкий аромат духов. В коридор вышла Лу-Ми, это прекрасное творение природы. Меня охватило неудержимое желание нежно погладить ее мягкие волосы, впасть в экстатический восторг от созерцания ее сказочных глаз. В Лу-Ми все было гармонично – фигура, шея, голова. «У Батлера губа не дура», – мелькнула мысль. Я его понимал.
На улице я взглянул на часы – девять вечера. Китайский квартал начинал оживать. Проклиная Батлера и свои бесстыдные мысли по поводу Лу-Ми, я направился к своим американским приятелям-коллегам, которым в прошлом году помог распутать одно сложнейшее дело. Мне необходимо было отправить следующее сообщение:
ВЕССОНУ И ДУГЛАСУ
ЧАСТНОЕ ДЕТЕКТИВНОЕ АГЕНТСТВО
ЛЕКСИНГТОН АВЕНЮ 6 САН-ФРАНЦИСКО, КАЛИФОРНИЯ, США. ПРОШУ УЗНАТЬ ВСЕ О СУЩЕСТВОВАНИИ СЕКРЕТНОГО КИТАЙСКОГО ОБЩЕСТВА, ИМЕНУЕМОГО ЛОНГ ИМ РАЗЫСКИВАЕТСЯ СВЯЩЕННАЯ УРНА НАЗНАЧЕНО ГРОМАДНОЕ ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ДЕЛО СРОЧНОЕ ПРИВЕТ ХУГЛАР АРЕС ЧАСТНЫЙ ДЕТЕКТИВ, «АТЛАНТИК» УЛИЦА 12, ГАВАНА, КУБА
По дороге в контору я раздумывал над рассказом Батлера. Я не сомневался, что значительная часть его имеет под собой реальную основу. Но что в нем правда, а что вымысел? Возможно, что-то известно Синкенье. Но как с ним снова встретиться? Если у него есть хоть капля мозгов – а я в этом был уверен, – он обязательно должен вернуться в свое убежище на Техадильо. Ведь там остались наркотики и прочая дребедень. А Калиостро? Будет ли он теперь продавать марихуану, которую ему поставляет Синкенья? Конечно, маловероятно, что отныне он доверит ему такое дело. Хотя, минуточку… Калиостро моя единственная зацепка. Надо только выждать. Хоть предположение о том, что Калиостро вернется на свое прежнее место, противоречило здравому смыслу, но иной раз именно в такой невероятной ситуации я добивался нужных результатов. Во всяком случае я ничего не теряю. Надо снова связаться с Макейрой.
В маленькой приемной моей конторы меня дожидался Сото Падуа. При виде меня его лицо просияло. Похоже, он был чем-то взволнован.
– Я уж подумал, вы никогда не придете, Арес! – воскликнул он. – Жду вас уже больше часа.
Я не ответил. Настроение испортилось. Отперев дверь, я пропустил Падуа в контору и молча указал ему на кресло. Тот сел. Неожиданно зазвонил телефон. Я поднял трубку и услышал голос Макейры. То, что он сказал, меня очень обрадовало, поскольку я ужасно не люблю, когда из-за меня страдают ни в чем не повинные люди. Макейру лишь допросили и тут же выпустили. По его мнению, меня вычислили, когда я входил к служанке Сусанны. Пока я с ней беседовал, полиция успела подъехать к ее дому. Логично. Я тоже так думал. Я попросил Макейру заехать ко мне в контору.
Падуа нервничал. Не успел я повесить трубку, как он приступил к расспросам.
– Вы говорили обо мне в полиции, Арес?
Я плюхнулся в кресло и закурил.
Медленно с наслаждением я вдыхал ароматный дым сигары. Если Падуа спешил, то у меня времени было предостаточно. Наконец, я спросил:
– Вы хотите мне что-то сказать?
Я обратил внимание, что редкие волосы Падуа растрепались, и открылись небольшие залысины. Из его глаз исчезла веселость. Сейчас они были полны страха. Падуа выдавил улыбку, но его движения уже не были столь непринужденны, как в тот вечер в «Сьерре».
– Нет, – ответил он. – Я ничего не хочу сказать. – Падуа нахмурился. – Но может, вы удовлетворите мой интерес? Я имею в виду «Балерину» и… А вы не больно-то тактично себя ведете! – он ткнул в мою сторону пальцем и произнес – Полиции иной раз известно о нас такое, то мы сами о себе не знаем…
– Знаете что! – возмутился я. – За две тысячи песо я могу себе позволить быть нетактичным. Слишком уж ничтожна сумма за такое дело. Я так и думал, что мои предположения…
– Ладно, Арес, – перебил Падуа. – Картина у вас?
Я лишь пожал плечами:
– Я не тот, кто ограбил вашу любовницу.
Падуа постепенно обретал присутствие духа. Он улыбнулся.
– Я не утверждаю, что вы кого-то грабили, Арес. Но не можете же вы требовать от меня деньги, не имея того предмета, который…
– Я много чего могу, – на этот раз прервал его я. – Может, у меня есть доказательства того, кому на самом деле принадлежит картина.
Падуа посмотрел мне в глаза.
– Знаете, Арес, – произнес он с презрительной гримасой. – Вы просто портите свою репутацию.
Мне стало смешно. Субъекты, подобные Падуа, всегда заводят речь о репутации, хотя сами всю жизнь только тем и занимаются, что смывают с себя комья грязи, чтобы обрасти ею заново. И как только у этих свиней хватает цинизма взывать к моей совести?! Меня его слова не обескуражили.
– Что касается картины, то здесь предстоит солидная тяжба, – заметил я. – Существует еще один претендент на нее. Он мне делал такие же предложения, что и вы. Кстати, у него есть документы на право владения картиной.
– Это фальшивка! Ясное дело, фальшивка! – возбужденно воскликнул Падуа. – Ни у кого не может быть такого права, потому что картина принадлежит мне!
– Извините, друг мой, – холодно произнес я. – А я был уверен, что картина принадлежит Сусанне.
– Я ей подарил.
– Да? – усмехнулся я. – Должно быть, в качестве доказательства огромной любви, не так ли? Удивительно, что тот, другой, утверждает то же самое.
Падуа издал истерический смешок.
– Теперь я все понял, Арес. Отлично понял… Вы просто хотите выжать из меня побольше, вот и придумали какого-то мифического соперника. А? Великолепная игра, Арес! Нечего сказать! Это очень идет на пользу вашей безупречной репутации.
Но ему не удалось вывести меня из себя. Просто после этих слов я взял его за шиворот и, не обращая внимания на протесты, вышвырнул в коридор.
Затем спокойно развернул газету. Через секунду раздался звонок в дверь, я встал, чтобы снова спустить Падуа с лестницы, но открыв дверь, увидел перед собой Макейру.
– А, Макейра! Проходите. Садитесь!
– Я видел, как от вас вышел сеньор Падуа, страшно рассерженный, – сказал он. – Надеюсь, вы были с ним вежливы? А то ведь он очень влиятельный человек.
– Не волнуйтесь, Макейра. Падуа сейчас не в том положении, когда может использовать против меня свое влияние.
– Вы знаете, что делаете, Арес, – не стал спорить Макейра. – Но на вашем месте я забыл бы об этом проклятом деле и спокойно наслаждался жизнью. – Внимательно приглядевшись к моему лицу, он спросил – Как же все-таки вам удалось выкрутиться? Похоже, они вас били!
– Ничего, друг мой, – успокоил я его. – Ненавижу, когда надо мной смеются, а кто-то сейчас именно этим и занимается.
– Думаю, что больше не понадоблюсь вам, сеньор, – сказал Макейра. – Теперь вы можете управлять собственной машиной. Наверное, вы захотите расторгнуть наш договор?
– А сколько дней осталось?
– 0; еще несколько дней. Срок истекает в понедельник.
– А зачем нам расставаться, Макейра?
– Но…
– Ничего, дружище! Приободритесь! Я же вам как-то сказал, что мы его поймаем, и мы его поймаем! – бодро заключил я.
– Но тут просто какой-то замкнутый круг! – возразил Макейра.
– О! Да вы, оказывается, пессимист! Бросьте! Помните, я как-то говорил о бродячем актере по прозвищу Калиостро?
– Я видел много бродячих актеров, но никогда не запоминал их прозвищ. Зачем мне это?
Я на секунду задумался. Вряд ли теперь Синкенья позволит Калиостро заниматься старым ремеслом, но я пока не знал, куда скрылся этот мошенник, и сейчас хотел использовать малейшую возможность отыскать его.
– Это такой неряшливый тип, – объяснил я, – который часто появляется в парках Старой Гаваны. Что если вы съездите туда и посмотрите?
Макейра равнодушно пожал плечами:
– Раз вы приказываете… Что я должен делать?
– Походите немного по паркам. Только осторожно, Макейра. Калиостро – та еще пташка, и я не хочу, чтобы вы влипли в какую-нибудь историю. Когда вы его найдете, постарайтесь связаться со мной. Возьмите, – протянул я визитную карточку. – Здесь все телефоны, по которым меня можно найти. Если меня там не окажется, позвоните Карлосу, бармену в «Пласе». Я при каждом удобном случае, буду ему позванивать.
– Когда мне ехать?
– Прямо сейчас. Чего терять время?
Макейра поднялся.
– Я это, конечно, сделаю, но только ради вас, – пробормотал он. – Вообще-то, я не люблю играть в детектива.
Я грустно улыбнулся. Мне это тоже не нравилось. Иногда бывает полезно, но, как правило, – одна грязь, сплошная грязь…
