Текст книги "Частный детектив. Выпуск 12"
Автор книги: Яннис Марис
Соавторы: Кедар Натх,Игнасио Карденас
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)
– Простите, но не предупредим ли мы таким образом его сообщников?
– Отнюдь. Вы могли бы распространить это сообщение сегодня же вечером?
– Да, сэр.
Обиженный, комиссар направился к двери.
– Господин комиссар! – крикнул Синга. – Это ведь ловушка.
– Вот как! – Комиссар повернулся – взгляд его выражал восхищение. – Ну, это сильный ход! Сообщники почувствуют безопасность и выдадут себя.
– Гм!
– Либо кто-нибудь принесет информацию, и мы арестуем другого сообщника.
– Возможно… Господин комиссар, вы не будете сердиться, если я расположусь в вашем кабинете на несколько дней?
– Я буду сердиться? Для меня это честь, сэр!
– Благодарю… И еще, вы помните нищего, который зажигает свечи в Храме Шивы – кажется, его зовут Чанна? Его уже допрашивали?
Комиссар смутился.
– Он исчез, сэр.
– Как?
– Попросил охранника разрешения сходить в уборную и… исчез.
– Это серьезно.
– Знаю, сэр, но мы его найдем.
XV
Весть об аресте Эдди стала общеизвестной, однако, ожидаемой реакции не вызвала.
Сингх размышлял. Виноватым является, конечно, Вижай. У него были основания убить всех троих.
Но и Эдди имел основания. Более того, кража филателистского альбома и ссора с Каулем были явными доказательствами.
– Разрешите, сэр? С вами хочет побеседовать одна дама.
– Кто такая?
– Не представилась. Говорит, что вы ее знаете.
– Как она выглядит?
– Довольно милая блондинка, среднего роста. Ей от 25 до 40 лет.
– Пятнадцать лет – довольно большой разрыв, мой дорогой.
– Нет… то есть да, сэр. Эти иностранные дамы… довольно трудно определить их возраст.
– Задержите ее еще немного в приемной.
– Хорошо, сэр.
Комиссар в приподнятом настроении быстро вошел в комнату.
– Угадайте, сэр, кого я сейчас встретил?
– Госпожу Бартлетт?
– Нет. Мисс Шнелл.
– А вы не хотите пригласить сюда госпожу Бартлетт? Она ждет в приемной.
– Здесь, в полиции?.. А я послал мисс Шнелл тоже в приемную! Правильно ли я сделал, сэр?
– Гм..!
Полицейский как раз закладывал в пишущую машинку специальный лист бумаги.
– Могли бы вы детально стенографировать все вопросы и ответы, Гулам Али?
– Конечно, сэр, хотя последнее время я очень мало практиковался.
Комиссар нахмурился.
– Я вижу, тут ваши способности расходуются впустую.
– О нет, сэр. Я только хотел предупредить, что у меня недостаточно сноровки.
– Трескотня пишущей машинки будет очень отвлекать их внимание, – вмешался Сингх.
Комиссар покачал головой.
– Вы умеете убеждать людей. Я бы никогда не подумал… Сейчас приведу женщину.
– Будьте спокойны, госпожа Бартлетт.
Она вытерла слезы, высморкалась. Под глазами виднелись черные круги.
– Эдди Бартон невиновен. Вы должны его освободить. Он не преступник.
– Почему?
– Он чист как алмаз. Поверьте, я его хорошо знаю.
– Когда вы с ним познакомились?
– В Дели. Я была совладелицей небольшого кафе. Он часто заходил туда.
– Мне кажется, вы раза в два его старше?!
– Ну и что же? Разве из-за этого два человека не могут быть в дружбе? Эдди с самого начала был мне симпатичен. Нет. Он не мог убить господина Кауля.
– Что же тогда мог?
– Не знаю. Но Эдди не мог… потому что… не мог! Это невозможно!
– Почему вы так убеждены? Эдди последний, кто видел живым господина Кауля. Он украл альбом с почтовыми марками. Нет никакого алиби.
– Но он не мог убить этого человека!
– Почему?
– Потому что… потому что… потому что господин Кауль… его отец.
– Что вы сказали?
– Да. А я его мать.
Наступило недоуменное молчание.
– Почему вы мне сразу это не сказали?
– У меня были причины. Но теперь, когда Джай, то есть господин Кауль, умер, а Эдди несправедливо обвинен, думаю, что лучше все вам рассказать.
Мой отец служил в английской армии. Расставаясь с моей матерью, он оставил небольшую сумму денег. Когда мама умерла, мне было десять лет, и я выросла в сиротском доме.
В 16 лет встретила Джая. Это была любовь с первого взгляда. Год спустя после нашей свадьбы Джай уехал в Америку, где ему обещали хорошую службу. Через два месяца он обещал забрать меня. Но прошло гораздо больше, чем два месяца. Сбережения кончились. От Джая известий не приходило. Я была беременной и работать не могла.
Меня приютило благотворительное общество, где я и родила Эдди. Председатель этого общества – старый англичанин Джон Бартон стал приходить ко мне каждый день и вскоре признался, что любит меня.
Другой возможности выбраться из нищеты не было, и я приняла его предложение, переехала к нему. Джон очень внимательно относился ко мне и хотел только одного: чтобы я была счастлива и имела хорошее социальное положение.
Между тем кто-то написал, что мой муж умер в Нью-Йорке. И я вышла замуж за Джона. Из-за его слабого здоровья мы поселились в небольшом городке у подножия гор. Только там Джон изменился. Стал повсюду меня преследовать. Я даже не могла пойти в театр, как раньше. И в прекрасную погоду он не выпускал меня из дому. Я решила, что это вызвано его поздней женитьбой. Но никогда никому не жаловалась. Я была ему верна, хотя он приходился мне скорее отцом, чем мужем.
Его единственным другом стал молодой поручик Джимми Бартлетт. Он почти ежедневно приходил играть в шахматы. Через некоторое время Джон понял, что Джимми симпатизирует мне. Его разум помрачился. Однажды он пытался меня отравить.
Так продолжалось почти девять лет. Один раз, застав нас беседующими, муж хотел меня застрелить. Пуля раздробила руку Джимми. Я ушла с ним.
При разводе судья, старый друг Бартона, не хотел отдавать мне ребенка.
Получив развод, мы с Джимми поженились.
– Вы все рассказываете в прошлом времени.
– Да. С ним произошел несчастный случай… несчастный случай со смертельным исходом… во время игры в поло.
– Очень печально. Где же фигурирует Эдди во всей этой истории?
– Он всегда считал, что Бартон его отец. Я этого не опровергала.
– Почему?
– Иначе б сын узнал, что его отец подлец.
– А теперь знает?
– Да.
– Что вас заставило рассказать ему?
– Он попросил у меня 2000 рупий и сказал, что не захочет больше видеть меня, если в недельный срок не получит этих денег.
– Зачем они были нужны ему?
– Он не сказал.
– Вам это не кажется странным?
– Видите ли, второй муж внушил Эдди неприязнь ко мне. Эдди считал меня злой и аморальной.
Сингх внимательно слушал.
– Так вот, 2000 рупий – это большая сумма, которой у меня нет. Я отчаялась. Я очень люблю сына. И вот несколько дней назад узнаю, что Джай жив, что он очень богат и собирается жениться на Сарите Шукла. Я была потрясена. А моя судьба? Потом мне пришла мысль о том, что Джай может помочь своему единственному ребенку.
– Как на это отреагировал Эдди?
– Конечно, не поверил. Сказал, что я лгу.
– Вы встретили Кауля после его прибытия. Как он вел себя после стольких лет разлуки?
– Шантажировал меня.
– Шантажировал?
– Да. Потребовал, чтобы я исчезла с его пути, немедленно. И если пикну о нашем браке, то он обвинит меня в двоемужестве.
– Что он сказал об Эдди?
– Что ничего не собирается делать. Я рассказала, что Эдди родился через шесть месяцев после его отъезда в Америку и могу все подтвердить документально. Он ответил, что эти документы никому не нужны, и если я попытаюсь затеять скандал, то сама же и пострадаю.
Сингх поднялся.
– Благодарю вас, госпожа Бартлетт.
– Вы освободите Эдди?
– Я сделаю все, что в моих силах.
– Согласитесь, что мои люди тоже чего-нибудь стоят, хотя они и не так искусны, как ваши в Нью-Дели, – сказал комиссар и показал какие-то обрывки бумаг. – Час назад их принес дежурный полицейский. Они влажные и грязные. Не знаю, что это нам даст, но в нескольких местах можно различить фамилию «Кауль», и там же несколько официальных формул, сэр.
Сингх вынул лупу.
– Мы можем только предполагать, что это был за документ.
– Вы правы, сэр. Может быть, проконсультируемся с Бартоном?
– Хорошая мысль.
– Только надо допросить Бартона до того, как он придет в себя, сэр.
– Верно.
Сингх пытался навести порядок в мыслях. Появилась какая-то связь между Эдди, смертью Рама Чанда и смертью Кауля. А Свами? Кто мог убить его? И для чего?
Главная задача теперь состоит в том, чтобы выяснить, кому выгодна смерть этих трех человек.
Сингх чувствовал, что он на правильном пути. Но пока ему не хватало информации.
– Вы обо всем подумали, Бартон?
Одетый во вчерашний спортивный костюм, Эдди чувствовал себя неуютно.
– Вы не имеете ни малейшего права меня задерживать. Я должен посоветоваться с адвокатом.
– Позаботьтесь, чтобы он был толковым юристом и сумел вас спасти в затруднительном положении.
– В каком таком затруднительном положении?
За окном уже сгустились сумерки, и Сингх зажег лампу на письменном столе.
– Вы не можете заслонить этот чертов свет?!
– Присаживайтесь.
Сингх закончил возиться с бумагами.
– Почему вы не сказали, что господин Кауль ваш отец?
– Кто вам это сообщил?
– Вы же знаете, что это правда.
– Это бесстыдная ложь.
– И вы, единственный наследник, убиваете господина Кауля? Так?
– Не заставляйте говорить то, что вам угодно. Кауль не мой отец, и я не убивал.
– Послушайте, Бартон, недавно тут была ваша матушка.
– Неужели? Значит, она воскресла!
– Я располагаю доказательствами…
– Черт бы их взял! – Губы Эдди задрожали. – Понимаете…
Прошла еще минута. Эдди будто боролся и победил свои колебания.
– Вы правы. Кауль мой отец. А эта женщина – моя мать. Я не хотел говорить. Думаю, что это не преступление.
– Если не сделано с преступными помыслами. Собственно, это уже другое дело. Когда вы узнали, что Кауль ваш отец?
– На прошлой неделе. Мне стыдно было сказать правду.
– Почему?
– Как я мог говорить об отце, который оказался мерзавцем?
– Вы так его ненавидели?
Эдди задумался.
– Трудно ответить на этот вопрос. Меня воспитал полковник Бартон, благородный человек и настоящий отец. Я счастлив, что ношу его имя. Мама вела себя недостойно. Она ушла от него к картежнику и шалопаю. Это меня глубоко ранило, а деньги, которые она иногда мне посылала, только увеличивали отвращение. Неожиданно она объявляет, что мой настоящий отец – Кауль. Разоблачая свое жалкое прошлое, она преследовала определенную цель. Хотела, чтобы я считал ее мученицей за то, что она сохранила в тайне правду о моем рождении.
– На это вы сами ее спровоцировали.
– Так вы тоже на ее стороне?
– Вы требовали у нее 2000 рупий?
– О!
– Учтите, Бартон, вас обвиняют в преступлении. В ваших интересах объяснить все подозрительные моменты.
Несколько секунд Эдди молчал.
– Ладно. Когда я просил деньги, она мне подсказала одолжить их у моей невесты. Потом стала настаивать, чтобы я объяснил, зачем они нужны.
– И тогда вы ее шантажировали.
– Почему вы так считаете?
– Ведь вы сказали, что никогда больше с матерью не увидитесь, если она вам не даст денег. При этом знали о своей власти над ней. Зачем вам нужны были деньги?
– Чтобы помочь одному человеку.
– Кому?
В голосе Эдди зазвучала сентиментальная нотка.
– Одной старушке – моей кормилице – по сути, моей матери, после того, как настоящая мать покинула нас – моего отчима и меня. У бедной старушки рак желудка. Ее может спасти только операция. Один венский хирург в Дели согласен ее оперировать за 2000 рупий. Вот, если вам угодно, вся истина!
– Вся истина?
– Что вы хотите еще знать?!
– Вы потребовали деньги у господина Кауля?
– Нет… то есть… я не потребовал.
– Не из-за этих ли денег ваша матушка назвала имя настоящего отца?
– Откуда я могу знать?
– Почему вы так яростно ссорились?
– Не понял?
– Я говорю о вашей ссоре с господином Каулем в ночь его смерти.
Эдди протер глаза.
– Но я его не убивал.
– Вы потребовали у него 2000 рупий?
– Да… некоторым образом. Я сказал ему, что это вопрос жизни и смерти.
– Вы ему угрожали?
– Угрожал? Боже упаси! Он вынул револьвер из-под подушки и сказал, что, не колеблясь, выстрелит, если я себе что-нибудь позволю. Но все же оказался не законченным мерзавцем. Упомянув о своем великодушии, обещал подумать о моей просьбе, только б я его не торопил.
– А вы вынуждены были торопить?
– Кто-то из нас сошел с ума!
– Но вам деньги нужны были в недельный срок!
– Кто это сказал?
– Ваша мать.
– Вас ввели в заблуждение.
– Расскажите мне о втором визите к господину Каулю.
– О втором визите?
– Вы мне не все рассказываете, Бартон.
– Но я больше ничего не знаю.
– А альбом с почтовыми марками? При ваших отношениях Кауль не мог одолжить вам ценную вещь. Впрочем, лучше, если вы сами все расскажете.
Взгляд Бартона помрачнел.
– Это верно… Я пошел к нему в комнату… примерно часа через два после нашей ссоры… чтобы извиниться за грубость. Я постучал и вошел. Он лежал в постели. Я сказал: «Привет». Никакого ответа. Я приблизился и поднял простынь, покрывавшую лицо. Глаза были безжизненны. Я остолбенел.
– Вы сразу ушли?
– Почти.
– Почти?
– На ночном столике я увидел альбом с марками. В конце концов, по закону он был моим.
– По какому закону?
– Может, Кауль и мошенник, но это мой отец.
– Почему вы никому не сказали, что нашли его мертвым?
– Уже было две смерти, и полиция искала козла отпущения.
– Гм… И вы считали себя вправе забрать альбом?
– Конечно.
Сингх пристально посмотрел на него и спокойно сказал:
– Может быть, вы были правы. Как потом попал альбом к вашей матушке?
– Я его ей передал.
– Зачем?
– Потому что не хотел, чтобы его нашли у меня. По крайней мере, в первое время.
– Откуда эти опасения?
– Я чувствовал, что вы меня подозреваете.
– Какие еще предметы из комнаты господина Кауля вы взяли?
– Больше я ничего не брал.
– Перед смертью господин Кауль сообщил, что оставит часть своего состояния Свами. Уверен, что вы помнили это. Шла об этом речь во время вашей ссоры?
– Со своей собственностью он мог делать что угодно.
– Вместе с тем, вы только что претендовали на права законного сына.
Смятенный, Эдди ответил:
– Это нужно было не для меня.
– И во всю эту историю вы впутались из-за умирающей кормилицы?
– Да!
– И пошли на убийство отца?
– Упаси Господь!
– Господин Кауль обсуждал с вами завещание?
Сингх повысил голос.
– Да или нет?
– Нет.
– Вы видели завещание?
– Нет.
Сингх открыл какую-то папку.
– Зачем же вы его изорвали?
Эдди растерянно посмотрел на кусочки бумаги, найденные полицейским возле санатория.
– Послушайте, Бартон! Я могу вам помочь, только если вы поможете мне. Отцеубийство не вызывает никакой симпатии у присяжных, но если вы убили в припадке ярости, то можете получить смягчающие обстоятельства.
Эдди стукнул кулаком по столу.
– Не убивал я его! Хотите выбить из меня ложное признание. Это вам не удастся.
Сингх нажал кнопку звонка. Появился полицейский.
– Отведите в камеру!
– Это все?
– Мы еще поговорим, Бартон!
– Да, сэр.
– Что с вами, Гулам Али?
– У этого человека каменное сердце.
Сингх отсутствующе кивнул. Полицейский медленно поднялся со своего стула и вышел.
Эдди, конечно, человек неуравновешенный. Признания его матери способствовали еще большей эмоциональной нестабильности. Рама Чанда он убил из-за Хильде Шнелл. Следующим был Свами, так как отец, решил отдать часть своего состояния для ашрама. И наконец, пытаясь завладеть завещанием, он убил собственного отца. Так рассуждал Сингх.
Но он хорошо знал, что с доказательствами только в одной смерти можно обвинить Бартона: в смерти Кауля.
Сингх погасил лампу. Опять мучила боль в груди. Часы показывали уже без пяти девять. Он закрыл глаза, и вдруг вспомнил о Хильде Шнелл. Неужели она еще ждала в приемной?
Нажал кнопку звонка. Комиссар ответил.
– Давайте займемся немкой.
– Вы правы, сэр.
Полицейский вернулся к столу.
– Вы выглядите очень утомленным, сэр.
– Я не спал эту ночь.
– Почему?
Сингх указал на грудь.
– На итальянском фронте во время войны я был ранен, сэр. Как только боль становилась невыносимой, мне давали таблетку.
– Мне рекомендовали отдых. Поэтому я приехал сюда.
– Надеюсь, что вскоре вы сможете отдохнуть, сэр.
– И я надеюсь.
Вошла Хильде. В правой руке она держала сумку. Зеленое платье подчеркивало светлый цвет волос. Она уселась перед столом. Внимательно взглянув в ее голубые глаза, Сингх понял, насколько она взволнована.
– На каком основании вы арестовали Эдди?
– А почему вы меня спрашиваете?
– Потому что вы допустили грубейшую ошибку.
Она минуту молчала, разглядывая комнату.
– Буттонхол убил Кауля, – сказала она твердо.
– Что вы сказали?
– Буттонхол убил его.
– Гм… Продолжайте.
– Мы поссорились, Эдди и я, но потом помирились. В тот вечер условились встретиться. Эдди запаздывал, и я направилась к нему. В комнате никого не было. И вдруг я услышала его голос. Он раздавался из комнаты господина Кауля. Кричали оба – и Эдди и господин Кауль. Мне стало любопытно, и я решила послушать у двери. Таким образом узнала, что Эдди является сыном Кауля. Возможно, это знаете и вы.
– Знаю. Что происходило дальше?
– Дальше… Они кричали все сильнее. Я отошла и спряталась под лестничной клеткой. Вдруг Эдди пулей выскочил из комнаты, хлопнув за собой дверью. Я решила, что он направился ко мне, и собралась идти следом. Но тут открылась дверь, и появился Буттонхол. Он зашел к господину Каулю. Они говорили с ужасным американским произношением. Я не очень-то поняла. Все же уловила несколько слов: сумасшедший, неудачник, бабки, шпики и другие.
Сингх засмеялся.
– Вы не верите?
– Много американских фильмов вы видели, мисс?
Хильде говорила очень серьезно:
– Прошу вас дослушать до конца.
– Боюсь, что уже поздно.
– Прошу вас!
XVI
– Где господин?
– Не знаю.
Сингх взял на камине фотографию какой-то женщины.
– Кто это?
– О, сэр, поставьте ее на место! – испугалась горничная.
– Почему? Что случилось?
– Вчера я взяла фотографию и стала рассматривать, как вошел господин. Увидев это, он начал кричать на меня. Лицо его пылало от ярости. Я испугалась и попросила прощения. Он вырвал фотографию и стал целовать ее. Затем сказал, – я немного понимаю по-английски – что это фотография его матушки, которую он берет с собой повсюду, даже если едет на один день, и чтобы я не притрагивалась к фотографии, иначе он отрубит мне пальцы. А затем дал 5 рупий! Я считаю, что так крепко любить свою маму может хороший человек. Не так, как мои сыновья, уже все взрослые и женатые, оставили меня одну на старости.
– Добрый день, господин Сингх. Вы ищете американца? – Глаза полковника хитро сверкнули.
Сингх был удивлен его проницательностью. Сам он уже трижды был в комнате Буттонхола, но безуспешно и теперь искал его по всему Акашу.
– Вы его не видели?
– Он рано встал, в шесть утра. А сейчас уже приближается вечер. Должен скоро вернуться – ха, ха, ха, – и отдыхать в своей комнате после праведных трудов. Он начал худеть! Вчера не ужинал, сегодня не завтракал и не обедал…
Закатав рукава, Буттонхол налил виски.
– Выпейте, пожалуйста.
– Сожалею, что зашел к вам незваным, господин, но…
– Для друзей и для вас я Ф.Б., – сказал американец, беря стакан с подноса. – Позвольте мне угостить вас этой вкуснейшей жидкостью. Знаете, что мне вчера сказал один знакомый? Что бутылка шотландского виски по цене равна половине месячного жалованья обычного индуса.
Он налил виски в другой стакан.
– Итак, что привело вас к Ф.Б.?
– Господин Буттонхол, вы обвиняетесь в убийстве господина Кауля.
Буттонхол вздрогнул, лицо его налилось кровью.
– Это наглая ложь, Сингх, и вы должны были в этом разобраться. У вас есть свидетель?
– Да.
– Надеюсь, не эта сумасшедшая немка.
– Именно она. Мисс Шнелл.
– Меня это вовсе не удивляет.
– Мисс Шнелл заявила, что в роковую ночь видела, как вы входили в комнату господина Каули, и слышала шум борьбы. Она вошла в комнату после вас и увидела господина Кауля мертвым.
– Истеричная девица вас легко провела. Она все придумала, чтобы спасти своего возлюбленного. Мои слова опровергают ее версию. Я бизнесмен, солидный и незапятнанный, а она… скажу вам правду… приходила к бедному Каулю – я пару раз замечал их ласки – слащавый старик с авантюристкой. Но их поведение меня не касалось. Я это рассказываю, чтобы защитить себя от вашего обвинения. Может быть, его убила сама Шнелл.
Сингх задумался и через несколько секунд произнес:
– Думаю, вы правы. Всегда ценил тех, кто умеет сказать правду.
Буттонхол потягивал свой напиток. На лбу у него сверкали жемчужины пота. Он измерил Сингха продолжительным взглядом. Затем хитро подморгнул.
– Итак, мы друзья?
– Разве может быть иначе, Ф.Б.?
Буттонхол успокоился.
– Знаете, был момент, когда я усомнился… слишком уж вы официальны.
– Профессиональная деформация. Ничего больше.
– Так почему же, мой друг, вы не пьете?
– Сожалею, Ф.Б. Я нездоров.
– Давно?
Сингх хлопнул себя по груди:
– Пуля. И мне значительно хуже с тех пор, как на меня свалилась эта история.
Сингх поднялся.
– Надеюсь, вы еще не уходите?
Сингх уловил в голосе Буттонхола облегчение.
– До скорого, Ф.Б.
Как бы невзначай Буттонхол спросил:
– Эта немка была вчера в полиции?
– Была. Я выслушал ее.
– Так она же ненормальная.
– Вы верно говорите, Ф.Б.
– Думаете, я прав в отношении мисс Шнелл?
– Могу вам сказать, что мы держим ее под наблюдением.
– Может, пусть ее обследует психиатр.
– Сделаем все, что сможем.
Сингх вернулся в свою комнату. Он проверил револьвер и взял бинокль, купленный когда-то в Лондоне.
Хотел позвонить в полицию, но передумал: еще ни в чем не было уверенности, пока руководило только предчувствие.
Беседуя с Буттонхолом, Сингх заметил, что с камина исчезла фотография. Это подтолкнуло на мысль, что и Буттонхол собирается исчезнуть. К тому же он отсутствовал весь день. Но вчерашние показания Хильде заставили придать поведению Буттонхола особое значение. Как только Сингх заметил исчезновение портрета, он изменил тактику. Важно было не встревожить, а успокоить Буттонхола, заставить его почувствовать себя в безопасности.
Сумерки все больше сгущались.
За стеной, в нескольких метрах от входа, рос большой куст, за которым можно было спрятаться и наблюдать, кто входит и кто выходит из санатория.
Сингх ждал уже часа два. Наконец раздались тяжелые шаги. Чуть приподнявшись, он глянул в бинокль. Да, это Буттонхол!
Сингх осторожно вышел из тайника и стал за столбом у ворот. Были слышны только отзвуки шагов по мощеной дороге. Он перешел под дерево с густой листвой и попытался опять поймать Буттонхола в поле зрения бинокля.
Американец был недалеко, примерно в сотне шагов от него. Сингх пошел следом. Вдруг он застыл, услышав за собой шум. Нащупал револьвер, посмотрел вокруг, никого не видно.
«Может быть, это волк или шакал», – подумал он. Опять глянул в бинокль. Показалось, что Буттонхол просто бежит!
Сингх не мог терять ни мгновения. Через несколько минут человек подойдет к тому месту, где дорога раздваивается: одна тропа ведет в Нанди Нагар, другая в храм Шивы. А ему надо абсолютно точно знать, куда пойдет Буттонхол.
Следит ли кто-нибудь за ним? Может, у Буттонхола есть сообщники, и кто-то из них мог идти следом?
Сингх находил дорогу скорее наощупь, чем зрением. Вдруг он остановился, почувствовав скольжение почвы: он очутился перед пропастью. Еще б один шаг и… Но времени для размышлений уже не было. Он быстро вернулся на главную дорогу и успел заметить, как Буттонхол повернул налево. Стало ясно, что тот направляется к храму Шивы. Разрытая дорога круто шла то в гору, то в долину; зажигая периодически фонарик, Сингх продвигался успешно.
Тут вспомнил разговор с комиссаром, где тот упоминал о существовании короткого пути. Хотя для экспериментов времени не было, Сингх все же решился. Если он дойдет до цели на четверть часа раньше Буттонхола, то сможет осмотреться на местности и в чем-то угадать замыслы преступника.
Соскользнул по склону горы вниз, прошел русло высушенной речушки и начал с трудом подниматься по скалистому холму. Нужно было выйти на вершину, где находился циферблат солнечных часов. За ним – дорога, ведущая в долину, а затем опять в гору. Говорили, что перейдя вершину холма, попадешь к развалинам храма Шивы.
Сингх еще издали увидел вершину и довольно быстро поднялся на нее. Но ни трона, ни солнечных часов там не было. Неужели заблудился? Спускаться пришлось в напряжении, и тропинка снова исчезла из виду…
Сингх попал в ущелье. Призрачные и недоступные скалы отбрасывали в долину гигантские тени. Дикая местность – с кусками скал, ямами, густыми кустарниками.
Он вспомнил, что храм Шивы расположен на северо-западе. Быстро повернул направо, и через четверть часа был уже на другом холме.
Он был почти уверен, что слежка за Буттонхолом не была никем замечена. В какой-то момент даже подумал, что это порядочный человек, ни в какой степени не связанный с преступлением.
Размышляя, Сингх осторожно продвигался, от случая к случаю поглядывая в бинокль.
Наконец добрался до вершины. Сверху были видны все окрестности, полные развалин, храм, святая пещера в форме подковы – место, где был найден труп Рама Чанда и бездыханное тело Свами.
С трудом спускаясь к храму, Сингх ощутил легкую нервную дрожь. Чувства обострились, предупреждая о нависшей опасности.
На ступенях храма послышалось шипение светильника, в нос ударил едкий запах горчичного масла. Медленно приблизился к алтарю и остановился перед мраморной решеткой. Далее, под трезубцем Шивы, с мраморными змеями, обвитыми вокруг голубого бога, стоял глиняный кубок. Хлопчатый фитиль соскользнул в масло. Сингх поправил, и пламя тут же успокоилось.
Сингх отступил на шаг, чтобы выйти из слабого освещения пламени, и навострил слух.
Он медленно продвигался вперед, ощупывая кончиками пальцев трещины мраморной стены. Но в такой темноте невозможно открыть никакого тайного хода.
Прежде чем покинуть храм, на секунду остановился. Через двери было видно озеро с лотосами. Не чувствовалось ни малейшего дуновения ветра.
Слева на расстоянии одного броска виднелся вход в святую пещеру. Свод состоял из туловищ мраморных змей. Их поднятые головы смотрели друг на друга. Немного далее, шагах в пятидесяти, виднелся бугор.
Вдруг раздался выстрел.
Сингх вынул револьвер и поднял предохранитель.
Одним прыжком спустился по ступеням храма и остановился возле куста малины. Обхватив его, извлек из земли с кореньями, целиком. Он решил использовать его как ширму.
Войдя в пещеру, Сингх услышал приглушенные голоса, и пошел в этом направлении. Миновал ряд комнат со статуями богов и вдруг замер. Соседняя комната, откуда доносились отрывки разговора, была освещена фонарем.
– Ко всем чертям, парень, ты думаешь, что я дурак? И перестань играть с оружием, меня ты не испугаешь.
– Вы потешный американец, Ф.Б.! Вы, может быть, и родились в Техасе, но я все равно заткну вас за пояс. Хотите докажу?
– Ну, Вижай, пропойца, я могу и рассердиться. И я имею право рассердиться. Ты обманул меня, негодяй, а товарищи так не поступают.
– Лжете, Ф.Б.!
– Я? Разве я не дал тебе 2000 долларов наличными, как было уговорено? А ты мне принес только половину, товара! Знай, что ты всю жизнь будешь…
– Да, вы уплатили сполна. А получили только поло-, вину. Но в этом виноваты сами.
– К черту!
– Вы торопитесь уехать из страны. Вы приехали с Каулем по своим делам и должны были здесь пробыть еще не меньше недели. Что это за спешка? Вы говорите, что вас преследует Сингх. Хорошо, Ф.Б., теперь я вижу, что вы трус.
– Ко всем чертям! Ты не понимаешь, что если я попадаю в переплет, то погибает организация не только здесь, но и там, в Америке?
– Это я знаю, вы мне утром говорили. Я все устроил с агентами. И машина уже здесь. Я отвезу вас в Приндиан. Завтра утром в пять часов вы уже будете в самолете. Через тридцать минут – в Пакистане. И тогда начнете кусать локти, что как, дурак, поторопились.
– Ладно. Но я хочу и вторую половину.
– Получите на следующей неделе.
– Но вы сами понимаете, что так не будет.
– Не понимаю, Ф.Б.
– Да поймите! Эта дура, Шнелл, пошла прошлой ночью в полицию и накапала Сингху целую историю обо мне. Она…
– Вы попросили меня приготовить все к отъезду, и я это выполнил. Деньги, 2000 долларов, отправил шефу, который переправил их Центру. Остальное оперативно получите через несколько дней, или ждите, пока поступит обычным путем.
– А если не придет?
– Не говорите глупостей. Когда я работал с Каулем, он посылал деньги авансом. Товар же всегда прибывал в точности через наших агентов. Вам же не хватает доверия.
– Да, нет, что вы! Но могу ли я уплатить только за отпущенное количество?
– Лучше продлите свое пребывание здесь.
– Чтоб меня схватил Сингх? Служанка сказала, что утром он несколько раз приходил в мою комнату. А после обеда вихрем ворвался ко мне, утверждая, будто эта взбалмошная немка обвиняет меня в убийстве Кауля.
– Вы его действительно убили?
– А ты, Вижай?
– Когда Рам Чанд отправился к озеру, чтобы встретиться, как это было договорено, с Каулем, в порядке предосторожности он попросил меня пойти с ним. Итак, вы понимаете, если у меня возникнут неприятности, я не стану вас жалеть.
– Брось, не будь глупцом.
Между тем Сингх прокрался в соседнюю комнату.
Вижай, уже взобравшийся на мраморную плиту, держал в руках револьвер. Буттонхол стоял около открытого чемодана, в котором лежали какие-то пакеты с коричневым веществом. Отложив револьвер, Вижай нагнулся закрыть чемодан.
Сингх наблюдал, стоя за огромной статуей бога богатства Ганеша. В одно мгновение он бесшумно приблизился к Вижаю, повернувшегося за револьвером. Раздался захлебывающийся крик:
– Что такое?!
Захваченный врасплох, Буттонхол отскочил в сторону и направил свет фонаря в лицо Сингху. Тот приказал:
– Руки вверх!
Подчиняясь, Буттонхол погасил фонарик и поднял руки.
Мрак наполнился руганью и шарканьем ног.
Буттонхол крикнул:
– Хватай его, Вижай! Стукни его!
Сингх почувствовал тяжесть упавшего на голову предмета. Но тюрбан смягчил удар.
Сингх выстрелил в воздух. Пуля ударилась в потолок. Когда ему удалось достать фонарь, Вижай и Буттонхол уже были у входа в пещеру. Сингх бросился к ним.
– Остановитесь или я стреляю!
В ответ Буттонхол выстрелил.
Сингх прицелился в колени Буттонхола и – промахнулся.
– Придется его убить, – пробормотал американец.
И дважды разрядил свой револьвер во мрак пещеры.
Вдруг он вскрикнул, револьвер покатился по склону.
В следующее мгновение слегка задетый пулей застонал и Вижай. Кто мог стрелять?
Очутившись наверху, Сингх заметил машину и выстрелил по скатам.
– Стойте!
Когда Буттонхол и Вижай уже приближались к машине, раздался еще один выстрел и знакомый голос произнес:
– Господин Сингх!
Но Сингх не замедлил преследования до тех пор, пока Буттонхол и Вижай не остановились.
– Руки верх, господа. И без всяких трюков, прошу вас. Договорились?
Мужчина высокого роста спускался по склону.
– Рад, что был вам полезен, господин инспектор.
Это был полковник Миддльсекс.
– Развяжите петлю у моей пряжки, и у нас будет веревка…
Сингх обыскал пленных и, связав им руки, затолкал в машину.
