Текст книги "Частный детектив. Выпуск 12"

Автор книги: Яннис Марис

Соавторы: Кедар Натх,Игнасио Карденас
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Чернявый капитан вернулся на свой пост. Катер обошел остров и направился к Миконосу.

– Вновь возвращаемся в Миконос? – взволнованно спросил я Бекаса.

– Всего на полчаса. Для короткой беседы с местными властями.

– А затем?

– Вернемся на базу! Или хотите побыть еще здесь? Моим единственным желанием было как можно быстрее попасть в Афины.

3

Мы прибыли в Афины после полуночи. Комиссар отвез меня в гостиницу на своей машине. В дверях, пожимая мне руку, он сказал:

– Прошу вас, не звоните никому сегодня.

– Когда мы увидимся?

– Завтра.

Вечный бармен улыбнулся из-за стойки.

– Попутешествовали?

– Небольшая прогулка.

– Этот юноша все спрашивал о вас.

– Кто?

– Господин Аргирис.

– Он здесь?

– Кажется, пошел в свою комнату. Выпьете?

– Нет. Благодарю. Лучше пойду спать.

– О, я забыл. Вас перевели в другую комнату.

– Почему?

– Все крыло было забронировано для тех, кто снимает фильм о Софи Лорен.

– Хорошо. Куда меня перевели?

– Кажется, в комнату 78.

Дежурный администратор повторил мне ту же историю, ожидая резких протестов и вздохнул облегченно, когда услышал только:

– Могли хоть спросить меня. В какую комнату перевели?

– В 78-ю. Сейчас же принесу ключи.

Он помчался за ключом довольный, что легко утряс вопрос.

Я сразу заказал номер в Психико.

– Алло…

– Госпожу Констас.

– Кто ее спрашивает?

Она вернулась! Она жива!

– Никодемос. Ее родственник, Костас Никодемос.

– Подождите.

Она вернулась в Афины! Я так долго ждал этого события. Секунды казались бесконечными. Наконец, слышу голос горничной:

– К сожалению, госпожа легла спать. Она не может подойти к телефону.

Не знаю, сколько времени я еще простоял с трубкой в руке. Вернул меня к действительности голос телефонистки:

– Закончили?

– Как?.. А, да… Мы закончили…

Из пучины мыслей меня вырвал телефонный звонок – удивительно пронзительный для моего позднего одиночества.

– Господин Никодемос?

– Слушаю.

– Извините, пожалуйста. Я ошиблась. Госпожа сказала, что если можете, приезжайте. Простите, но я не поняла.

– Хорошо, девочка. Еду.

…Водитель такси расстояние между Площадью Конституции и Психико одолел за рекордно короткое время. Окна в партере дома Констасов были освещены. Значит, Магда внизу.

– Сюда, пожалуйста! – пригласила маленькая горничная.

Мы подошли к дверям салона, где меня оставили одного. Я вошел, надеясь сразу увидеть Магду, и, пораженный, остановился.

– Не ожидал, что приедете так быстро, – раздался голос Демодикоса.

Он поставил стакан на край камина и уселся в кресло, устремив на меня холодный взгляд.

– Вы не присядете?

Я покачал головой. Что искал этот человек в доме Констасов?

– Да входите же! Или вы испугались?

Нет, этот тип, с грязным прошлым, не испугает меня! Хладнокровие вернулось, и я даже улыбнулся.

– Вы ошибаетесь. Просто я не предполагал, что вы осмелитесь опять сюда прийти.

– Серьезно?

Тон его стал ядовитым.

– Где госпожа Констас? – резко спросил я.

– Здесь. Но, может, продолжим беседу?.

– Нет.

– Пусть будет по-вашему. Магда!

И она немедленно появилась, будто стояла за дверью, ожидая приказа.

– Господину Никодемосу не терпится тебя увидеть.

– Ты хотел меня видеть? – спросила она, едва владея голосом.

– Да.

– Магда, почему ты не предложишь своему другу присесть? – вмешался Демодикос.

– Ты не присядешь? – послушно предложила женщина.

Демодикос поднялся и достал бутылку виски.

– Выпьете?

Я проигнорировал его вопрос.

Это его не оскорбило. Он налил себе и опять уселся в кресло. Ни секунды я не упускал из виду Магды, которая избегала моего взгляда. Ничего не указывало на то, что она поднялась с постели. Стало быть, горничная лгала, когда я звонил, Магда не желала меня принимать, но Демодикос, узнав в чем дело, приказал пригласить меня, и горничная позвонила. Они устроили небольшую ловушку.

– Итак? – произнесла смущенно Магда.

– Хотел встретиться с тобой. Я же твой единственный родственник.

– Чрезвычайно преданный родственник, – добавил Демодикос, – который защитит тебя от любой опасности.

– Существует опасность?

Он усмехнулся.

– Жизнь полна опасностей. Можно умереть, поскользнувшись в собственной ванне, разбиться на обычном тротуаре, попасть под машину.

– Как Апергис?

– Как Апергис. Действительно, какой был замечательный актер! Он так любил и знал театр!

– Только театр?

Демодикос достал сигарету и закурил.

– А каково ваше мнение?

– Мое мнение? Кроме театрального искусства он знал еще что-то.

Мне не следовало продолжать этот диалог, но я уже не мог остановить себя.

– Почему умер Тимотеос, Хаазе, Апергис?

– Откуда я знаю?

– Не знаете?

– Вы переоцениваете мои умственные способности. Ты согласна, дорогая? – обратился он к Магде.

Она молчала.

– Магда, почему ты ничего не говоришь? – спросил я в отчаянии. – Почему не говоришь о том, что тебя пугает, о том, что тебя сделало марионеткой…

Я говорил много, и Демодикос не пытался прервать.

– Магда, мы живем в Афинах, а не в Берлине Гитлера. Все они умерли. Ты понимаешь? «Черные Ангелы» еще живут, потому что существуют те, которые их боятся. Они трупы, которые при ярком свете превращаются в прах.

Когда я остановился, Магда была бледна как смерть, а Демодикос улыбался.

– Вы могли бы стать знаменитым демагогом. А кто такие эти «Черные Ангелы»?

– Канальи, прикидывающиеся могучими.

Я поднялся.

– Магда, ты выглядишь больной. Тебе надо отдохнуть, – заметил я перед тем, как уйти.

– К сожалению, нам надо обсудить с господином Демодикосом некоторые вопросы, связанные с помещением моих средств…

Безысходность охватывала меня, видя, как она неспособна сама решать свои вопросы.

– Ну что ж, очень хорошо. Позвоню завтра утром. Надеюсь, тебе все-таки удастся сегодня отдохнуть.

…Может быть, я вел себя глупо. Но любовь к Магде заставила раскрыться перед этим господином. Демодикос добился того, чего хотел – узнал, что мне известно о «Черном Ангеле». Да, так оно и получилось.

Я помнил, что просил такси подождать меня, но на улице никого не было. Пришлось идти пешком. Я так был погружен в свои мысли, что не заметил преследовавшего меня человека. Когда же обернулся, было уже поздно. Я почувствовал сильную боль в голове, все поплыло, как в тумане…

Ужасно болела голова. Мне казалось, что раздроблен череп. Приоткрываю глаза.

Кажется, на меня напали ночью, а теперь утренний свет омывал деревья в Психико. Значит, по-видимому, тут я пролежал несколько часов. Слышу чьи-то голоса, затем шаги – двое рабочих переходили улицу, затем остановились, направились в мою сторону.

4

За белым силуэтом медсестры я увидел коренастую фигуру комиссара Бекаса. Сестра ему что-то говорила, а он взял стул и уселся возле кровати.

– Как вы себя чувствуете?

Как я себя чувствовал?.. Под повязками я только чувствовал разбитый череп.

– Живой.

– И то хорошо. Я же просил вас…

– Кто меня ударил?

Бекас пожал плечами.

– На вас напали ночью.

– Около двух часов.

С трудом я рассказал все.

– Вы уверены, что велели шоферу дожидаться?

– Абсолютно.

– Значит, кто-то, хорошо заплатив, отпустил его от вашего имени.

– Где вы брали такси?

– Около гостиницы.

– Не помните марку машины?

– Нет.

– К котором часу это было?

– Примерно через 30 минут после того, как мы расстались.

– Получается, что это произошло между двенадцатью и половиной первого. Что ж, постараемся найти водителя. Но я убежден, что отпустил такси кто-то из людей Демодикоса.

– А Магда? – не удержался я. – Магда знала?

– Разумеется.

– И ничего не предприняла, чтобы помешать?

– Думаю, она сделала все, что могла. Не забывайте, что вас только ранили.

Подошла санитарка.

– Надо сменить повязку. К тому же, врач распорядился, чтобы больной не разговаривал.

– Прошу прощения, сейчас ухожу.

Он поднялся.

– Завтра зайду опять. До свидания.

Бекас уже выходил из комнаты, как я его остановил.

– Минуточку. Что будет с Демодикосом?

– Ничего.

– Вы не станете его допрашивать?

– Пока нет. Отдыхайте и постарайтесь починить свою голову. У нашего друга красивая голова, не так ли? – обратился он к санитарке.

– Красивая и крепкая, – сказала она.

Бекас вежливо поклонился и вышел.

На второй день я вышел из больницы. В гостиницу меня отвез Бекас. В машине он сообщил новости:

– Водителя нашли мы довольно легко. Он хорошо вас запомнил. Тот, кто платил за вас, был весьма щедр.

– Это была горничная?

– Нет. Мужчина лет тридцати пяти – сорока. Демодикос все предусмотрел.

– Так вы не собираетесь его допрашивать? – снова спросил я.

– Зачем? Он скажет, что вор избавился от машины, чтобы спокойно работать! Нет. Дорогой господин Демодикос и его друзья на свободе могут представить нам что-то значительно более важное.

– Что именно?

– Доказательства, в которых я нуждаюсь. Мы приехали.

…Действительно, мы были уже у входа в гостиницу.

– Постарайтесь отдохнуть. Вы должны быстро восстановить силы, так как вскоре придется путешествовать.

– В Миконос?

– Разумеется. Нашим друзьям не терпится захватить свое золото!

В гостинице мне сразу сообщили:..

– Господин Аргирис искал вас.

– Благодарю. Буду у себя.

Я подошел к лифту, когда в холле появилась знаменитая актриса с собачонкой на руках. Множество любопытных не отставало от нее. Мальчик-лифтер задержался, чтобы полюбоваться звездой.

– Правда, она изумительна? К сожалению, через 2–3 дня покидает нас.

– Неужели? – спросил я равнодушно.

– Лорен должна снимать фильм где-то на островах. Так сказала ее горничная.

Не успел я восхититься его осведомленностью, как лифт остановился. Я попал на свой этаж.

…Через 10 минут ко мне ворвался Алекс.

– Мне сказали, вы ранены. Что случилось?

– Да так, ерунда, несколько царапин.

– Где вы были?

– Деловая поездка в Миконос.

– В Миконос в это время года?! Тогда вы наверняка встречались с мамой?!

– Встречался.

– А она ничего не сказала.

– Возможно, не придала значения этому. Она здесь?

– Да. Совсем обезумела с этими съемками. Или режиссер, или оператор – ее старый знакомый, и со вчерашнего дня мама только там. Она утверждает, то знала Софи Лорен, когда та была еще бедной манекенщицей, демонстрировавшей купальные костюмы, и никак не может понять, почему сейчас, на вершинах славы, актриса не может вспомнить ее.

Говорил он быстро и много, но я почувствовал, что юноша чем-то обеспокоен.

– Магда была в Миконосе, – предупредил я вопрос Аргириса.

– Что с ней?

– Все в порядке, – соврал я.

– А по-моему, не все. Несколько раз я приходил к ней, но меня не приняли. Меня, который всегда… Вчера вечером я снова пытался…

– Вчера вечером?

– Да. После одиннадцати. Окна были освещены, но служанка сообщила, что госпожа спит.

– Может, это была правда?

– Нет. Стыдно признаться, но я забрался на дерево и заглянул в окно. У нее были гости: двое мужчин.

– Двое?

Но кто второй? – подумал я.

– Мне казалось, что Магда о чем-то упрашивала одного. Я не видел ее лица – она сидела спиной к окну – но я видел ее жесты. Я понял, что мужчина в чем-то отказывает. На минуту зашла служанка, затем вышла.

– В котором часу это было?

– В двенадцать – половине первого. – А что?

– Да так, просто…

Итак, там был второй мужчина. Это он отпустил такси, и он напал на меня.

Магда была моим единственным другом, единственным настоящим другом, а теперь… Я ревновал ее ко всем, кого она любила. Я их всех ненавидел. От всей души я ненавидел Апергиса. Вначале ревновал и к вам.

– Но меня ты не ненавидишь? – спросил я, улыбаясь.

– Нет. Но сначала…

Он остановился, затем произнес:

– Вначале, да. Я хотел вас напугать… Я звонил вам…

Слушал я равнодушно, но при последних словах вздрогнул. Он звонил мне! Так это он коварный собеседник?

– Ты???

Он склонил голову.

– Да.

Нет. Он лгал. Ведь я проверял. Аргирис находился в своей комнате, когда мне звонили из города.

– Это был я. Я платил, чтобы говорили неправду.

Я обомлел – такое никак не могло мне прийти в голову.

– Но зачем?

– Чтобы держать вас подальше от нее. Чертовски ревновал к вам. Потом, когда я вас узнал лучше…

Так вот почему прекратились звонки!

– Ты вел себя глупо.

– Знаю.

И вдруг я вспомнил, что собеседник говорил о «Черном Ангеле». Откуда Алекс знает об этой преступной организации? Этот «несчастный» юноша не был искренним.

– Ты хотел напугать меня? Поэтому упомянул о «Черном Ангеле»?

– «Черный Ангел»? Это что такое?

– Не ты мне звонил?

– Я.

– И не помнишь о «Черном Ангеле»?

– Нет. Никогда об этом не говорил.

Не понимаю ничего. Он лгал? Зачем? Кто заставлял его признаваться в анонимных звонках? Но если юноша говорил правду, тогда… тогда кто-то еще знал о его звонках и продолжал их. Кто?

5

Когда я проснулся, было уже утро. Я умылся и спустился в бар. Через полчаса туда пришел и Бекас.

– Не угостите чем-нибудь? – пошутил он. – Не на службе можно.

– С удовольствием. Но сначала о деле.

– Договорились. Мы выяснили, кто напал на вас ночью.

– Кто же?

– Механик Баколас с бульвара Ахарнон. Бывший боксер-любитель, в настоящее время безработный.

– Его арестовали?

– Нет. Зачем лишать свободы за такие мелочи?

– Но он меня ограбил!

– Он только сыграл роль грабителя. И этот человек нам полезнее на свободе.

…Следующий день прошел без происшествий. Комиссар трижды приходил ко мне в гостиницу. Мы пили виски, беседовали, Бекас признался, что мое общество ему особенно приятно. Но я понимал, что не за этим он приходил.

Мы сидели в баре, когда появилась Софи Лорен. Она возвращалась с прогулки.

– Как принцесса! – воскликнул Бекас. – Говорят, что несколько лет назад она едва зарабатывала себе на хлеб.

Он пристально смотрел на проходящую мимо нас кинозвезду.

– Своей красотой она украшает гостиницу. Жаль только, что завтра уезжает. Вы не слышали?

– Да, мне говорил лифтер.

– Они должны снимать фильм на одном из островов. Не знаете, где именно?

– Я не спросил.

– В Миконосе, – спокойно ответил комиссар. – В Миконосе, а точнее – возле Делоса. Там будет сниматься фильм…

…Вечером комиссар не пришел. Алекс Аргирис исчез. Я был один и в плохом настроении. После третьего виски компания бармена показалась скучной. Я вышел на улицу.

Какая-то машина медленно двигалась вдоль тротуара. В полумраке я заметил, что кто-то машет мне рукой. И это была Магда!

– Магда!

Машина остановилась.

– Иди ко мне.

Я не понимал, да и не старался понять, что происходит. Магда приехала ко мне, была возле меня. И этого достаточно.

…Мы проехали Заппион, затем колонны Зевса Олимпийца и поехали по бульвару Сингрос. Только тогда Магда заговорила:

– Я не могла не увидеть тебя.

Она повернулась. Поцелуй наш был отчаянным. Мы больше не разговаривали, пока не повернули к берегу моря. Только тогда я спросил:

– Куда мы едем?.

– Туда, где будем одни. Вдали от всех и от всего…

За предместьем Воула раскинулся пустынный пляж, к нему стремилась наша сумасшедшая страсть. Магда подвела машину почти к воде, погасила фары и бросилась в мои объятия.

Я ничего не соображал, руки искали пуговицы ее платья.

– Только не здесь, – бормотала она.

Магда вытащила меня из машины, и мы опрокинулись на влажный песок.

– Если бы ты мог представить, как я страдала все это время!

– Магда, так в чем же дело?

– Не надо. Не спрашивай ни о чем.

И я не спрашивал. То, что уже случилось, принадлежало другому миру, другой жизни. В эту великолепную ночь не существовало ни «Черного Ангела», ни спрятанного сокровища, ни Демодикоса. Существовали только мы.

Через час мы были снова в машине. Магда подвезла меня к тому месту, где мы встретились.

– Мы еще увидимся?

– Завтра.

– Здесь?

– Да.

Давно так не спал. Все мне теперь было безразлично. Когда же я проснулся, передо мной стоял комиссар Бекас.

– Завидую вашему сну.

– Есть новости? – спросил я, стараясь полностью проснуться.

– Кое-что. Ваш приятель…

– Какой приятель?

– Господин Баколас, который так ловко разбил вам голову, стал членом съемочной бригады…

– Но вы говорили…

– Что он механик и безработный. Ну что ж, он нашел работу. Кино нуждается не только в актерах, режиссерах и операторах. Беколаса определили в бригаду техников, работающих на съемках фильма с Софи Лорен. Иностранцы часто используют греческих техников.

– Ну и дела.

– И знаете, что самое забавное? Этот человек был представлен иностранным гостям госпожой Аргирис.

– Серьезно?

– Да. Кажется, она знакома с итальянским оператором, господином Джанкарло Малатеста.

Бекас улыбнулся.

– «Черный Ангел» заинтересовался кинематографом.

– Но вы не станете утверждать, что Софи Лорен связана с «Черным Ангелом»?

– Боже упаси. Однако она собирается снимать фильм в районе острова Делос. Теперь вам понятно?

Комиссар поднялся. Глаза его блестели.

– Этот механик очень помог нам. Оставляю вас бриться. До свидания!

…«Черный Ангел», махинации и убийцы – все это перешло на второй план. Воспоминания прошлой ночи владели мной еще целиком.

Было утро, а встретиться мы договорились вечером. Еще десять часов – целая вечность.

Прохладный уголок бара и знакомая фигура бармена. Здесь легче перенести ожидание.

– Что делают наши «звезды»?

– Они уезжают, а мы вернем себе покой! Эти итальянцы очень милы, но слишком шумны.

– А фильм снимается итальянский?

– Американский, но выдается за итальянский. Главная героиня и специалисты – итальянцы. Так выигрывают на налогах.

Мой приятель был хорошо информирован.

– Некоторые уже покинули гостиницу. Завтра уезжает Лорен, режиссер и остальные ведущие.

Мы еще немного поговорили о фильме, затем бармен перешел к международным делам. У него было собственное мнение об алжирской проблеме…

Я был на месте за полчаса до назначенного времени и походил на школьника при первом свидании. После того, как мне раз десять казалось, что приближающаяся машина везет Магду, наконец, я увидел желанную машину. Перед тем, как остановиться, Магда беспокойно оглянулась. Я сел, и мы сразу тронулись.

Автомобиль мчался со скоростью, которую дозволяли ближайшие машины. Магда торопилась на «наш» пляж.

Она остановила машину у самой воды, взяла меня за руку и потянула на влажный песок.

* * *

Магда положила голову на мою грудь и стала разглядывать звезды. Этот час был только наш! Она просила ни о чем не говорить, но все же начала первая:

– Я уже не смогу выдержать разлуку.

– Тогда забудь.

– Это поможет?

Я улыбнулся.

– Не смейся. Если бы ты знал, на какие ужасные дела способны эти люди…

– Люди «Черного Ангела»?

– Да, – шепнула она так тихо, что я скорее угадал ответ, чем его услышал. – Они убили Тимотеоса, Апергиса и всех других.

– Знаю.

– Нет, ты не знаешь.

Она приподнялась.

– Не могу больше молчать.

– Так расскажи мне. Я постараюсь помочь.

– Никто уже не поможет. Но мне все равно. Я расскажу тебе все.

– Магда…

– Нет. Хватит. Человек, который играет нами, как марионетками – беспощаден!

– Демодикос?

– Это не Демодикос, – прошептала она.

– Тогда кто же?

Она уже готова была произнести имя, но в последнюю минуту остановилась.

– Я знаю этого человека? Я видел его?

– Да.

– Магда, если ты считаешь, что не следует мне говорить, не говори.

– Ты должен знать, кто это. Это…

Ее глаза расширились от ужаса.

– Констас!

Я повернулся и увидел человека. Он стоял спиной к свету. В руке сверкал револьвер.

– Я предупреждал: не нужно быть любопытным.

– Не советую, – сказал я. – Кругом мои друзья.

Он рассмеялся.

– Кто же идет с друзьями на свидание.

И мгновенно раздался выстрел.

– Магда!

Она попыталась что-то произнести. Но тщетно.

– Магда! – закричал я в отчаянии! – Магда…

Тонкая струйка крови стекала с ее губ. Я почувствовал, как тяжелеет тело.

Она опять хотела то-то сказать, но не смогла. Я услышал, как отъехала машина.

Магда лежала у меня на руках, что-то бессвязно произнося. Они убили ее, она была мертва, она уже никогда не скажет ни слова, не рассмеется, я никогда ее больше не увижу.

Я поднял тело и понес к машине. Может быть, непоправимое еще не произошло и удастся ее спасти?!

Мне казалось, что и Бекас меня не понимал.

– Она погибла, чтобы спасти меня, и я один виновен в ее смерти.

– Вы тут не виноваты. Они в любом случае убили бы ее. Вспомните, о чем вы говорили.

– Не знаю, не помню.

Я очень хорошо помнил, но теперь все было безразлично.

– Попробуйте.

– Не могу, да и не хочу.

Я не лгал. Магды не было в живых. Какой же смысл имело все остальное?

– И все же они…

Смотрю на Бекаса, будто вижу его в первый раз. О чем говорит этот человек? Неужели он не понимает, что больше не существует ничего, раз ее нет в живых?

– Если вы не против, я приду позже, – сказал комиссар и вышел из комнаты.

Но я не слышал его. Я вспомнил Магду. Такой, какой видел в последний раз.

Больше я ее не увижу, не притронусь к ней никогда. Чувство непоправимости проникало в меня. Боль сжимала сердце, стальная, невыносимая боль.