Текст книги "Оранжевое лето"

Автор книги: Яник Городецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)

– Так что? Значит, мы пойдем сейчас в парикмахерскую?

– Значит, пойдем, – кивнул я и повернулся к Эвану. – Привет, Эван. Я Итан. Может, знаешь меня, если Дэм рассказывал.

– Ага, знаю. Вы его брат. А мы как раз о вас только что говорили. Моя мама и Дэм. Вы потом придете к маме? Она хотела на вас посмотреть.

Я покосился на Дэмиэна.

– Обязательно…

Эван, в отличие от Дэма, моей иронии, конечно же, не уловил.

– А почему у вас такая стрижка? Как в кино у одного шпиона.

– Дэм хочет меня избавить от этой прически. Тебе тоже не нравится?

Эван честно покачал головой.

– Это удобно? – спросил мальчик.

– Нет. Это неудобно.

– Тогда зачем?

– Вы сговорились с Дэмом, да?

Эван и Дэм переглянулись. Дэм улыбнулся.

– Просто мы одинаково трезво смотрим на окружающую действительность, – пошутил он.

В парикмахерской было прохладно. Я и вовсе замерз, как только зашел туда. Скорее, с непривычки – ведь я не был в парикмахерской уже лет пять, стриг себя сам. Иногда просил Шона, он не отказывал.

В кресле, скрестив руки на груди, дремал пожилой мужчина в клетчатом фартуке. В волосах у него торчала дюжина пестрых заколок. Он вскочил сразу после того, как скрипнула дверь, и бодро оглядел зашедшую компанию – меня, Дэма, Эвана и Гардиана.

– Сюда нельзя с собаками, да? – осторожно спросил я. Парикмахер широко улыбнулся.

– Отчего же? Я мастер-универсал. Оказываю парикмахерские услуги мужчинам, женщинам, детям, собакам, кошкам, мышкам и даже, если хотите, тараканам. Если они у вас волосатые.

Эван засмеялся. Парикмахер подмигнул ему.

– Так что? Кого будем стричь? Вас, молодой человек? – веселый парикмахер подошел к Эвану. Эван оживленно посмотрел на него из-под густой темной челки. Постричь его в самом деле не мешало, но он покачал головой.

– Меня не нужно. Я хочу быть как Фредди Меркьюри.

– Да? Интересно… Тогда приходите через годик, я подровняю вам кончики, мистер Меркьюри.

Эван радостно кивнул.

– Это меня надо постричь, – сказал Дэм и показал на меня. – И его.

– Не вопрос, – сказал парикмахер, в упор рассматривая меня. – С кого начнем?

– Хочешь вперед? – спросил Дэм. Я подумал и решил, что буду вторым. Может, и вовсе выпадет удача сбежать отсюда.

– Нет. Сначала ты.

– Ладно. Я быстро.

Быстро не получилось. Мастер-универсал стриг Дэма очень старательно, каждый волосок, и засыпал мальчика вопросами и шутками. Дэм сдержанно улыбался, а Эван иногда хохотал, не сдерживая себя и сгибаясь от смеха пополам. Особенно когда парикмахер вспоминал очередной анекдот.

– Вот слушайте: приходит мужик в магазин и говорит: "У вас есть лыжи?" Ему говорят: "Да, а какой у вас размер?" "Пятьдесят третий". А ему говорят: "А зачем вам тогда лыжи?"

Эван снова согнулся на скамеечке. Дэм услышал, как он смеется, и засмеялся тоже. Не смеялся только я. Я вообще сидел все это время молча, тупо глядя в одну точку и напряженно думая, как же я буду выглядеть после операции в кресле. По-всякому выходило, что иначе. А меня это не устраивало.

– Знаешь, Дэм, – пробормотал я. – Давай мы сейчас пойдем домой. А я обойдусь без стрижки. Ладно? Я что-то передумал.

– Нет. Я зато не передумал. А ты пообещал, что будешь меня слушать.

Парикмахер отвлекся на секунду и развернулся ко мне.

– Я сделаю красиво. Вы как хотите? – спросил он. Я ничего не сказал.

– Он хочет, чтобы модно. И удобно. И чтобы челки такой длинной не было, – ответил Дэм за меня.

– Это понятно, – мужчина вернулся к мальчику. – Это я сделаю. Ой, еще анекдот вспомнил. Вот. Стоят два наркомана в деревне у забора и курят травку…

Меня передернуло.

– Не надо про наркоманов. Тут, между прочим, дети сидят.

Эван оскорбился.

– Я уже не маленький! Я знаю прекрасно, кто такие наркоманы.

– Все равно… Я этот анекдот, кстати, тоже знаю. Ничего смешного.

Я отвернулся к окну почти на сто восемьдесят градусов. Эван посидел немного, болтая ногами, а потом придвинулся ко мне и достал что-то из кармана.

– Смотрите, – сказал он. – У меня сейчас тамагочи вырастет.

– Что вырастет? – не понял я.

– Вот…

Эван отдал мне маленький красный брелок с большим экраном. Я с интересом посмотрел на него. На экране неестественными движениями перемещалось что-то, отдаленно похожее на котенка.

– Это игра?

– Это котенок. Электронный питомец… Его надо кормить, выгуливать, играть с ним… Хотите, научу?

Я пожал плечами.

– Вот смотрите… Сначала сюда, в меню заходите, а потом выбираете. Сейчас я его покормлю.

– А я слышал, один мальчик из окна выбросился, когда у него тамагочи умер, – вспомнил парикмахер.

– Я тоже слышал, – сказал Эван. – По-моему, он просто дурак. У меня этих тамагочи было уже три. Они все сломались. И никуда я выбрасываться не буду. Вот, сейчас он будет есть.

Игрушка стала издавать противные пищащие звуки, а котенок на экране – поглощать тарелку с чем-то черным. По замыслу это явно была еда, но сходство было очень отдаленное. Тем не менее я улыбнулся.

– Смешно, – сказал я. Эван кивнул.

– Только он у меня всего день. Я его еще никак не назвал.

– А надо?

– Конечно. Он же как настоящий.

Я задумался. Эван показывал мне, как ухаживать за виртуальным котенком, я кивал и улыбался, парикмахер что-то бормотал о новинках в мире техники, включая тамагочи с цветным экраном, Дэм в кресле смотрел на свое отражение и придумывал план знакомства Лин со мной, а Гардиан грыз ножку скамейки, тихо и довольно и рыча.

Через полчаса в кресло сел я. Сел без особого удовольствия.

– Так что делать будем? – спросил парикмахер и убрал мою челку на другую сторону. – Ага, вон что. Ну ладно…

– Может, так оставим? – почти безнадежно предложил я. Дэм запротестовал.

– Нет, сделайте ему красиво! У него свидание с девушкой назначено.

– Да? – хитро улыбнулся Эван. – А с какой?

– С красивой, – ответил Дэм. Я заметно позеленел.

– Моя мама самая красивая, – сказал мальчик, не отрываясь от экрана. – Я хочу, чтобы они с Аароном поженились. Тогда он будет мой папа. Здорово будет, да, Дэм?

Дэмиэн осторожно посмотрел на меня.

А я знал. Не могло быть иначе. Не знаю, что удержало меня в этом кресле – почему я не вскочил и не пошел домой.

– Не знаю, – сказал мальчик. – Может, он не такой хороший, как ты думаешь.

– Он хороший. Он меня научил по-немецки до десяти считать. Слушай: айн, цвай, драй, фир, фюнф, зекс, зибен, ахт, нойн… и еще… ну, как там… цен, вспомнил! И по-английски обещал научить, когда приедет.

– А когда он приедет?

– Сказал, через два месяца. Так долго… Но он обещал ко мне на день рождения заехать.

Я уткнулся в блестящий кафель. Дурак! Ну почему я такой дурак? Почему у меня все не так, как у людей? Прав был Шон. Как всегда, прав.

Но что мне с его правоты?

До того мне стало обидно за себя, что я тяжело вздохнул. Парикмахер приподнял кресло, и я вздрогнул от неожиданности.

– Да вы расслабьтесь, – сказал мастер. – Это парикмахерская, а не стоматологический кабинет.

– Лучше бы наоборот, – не сдержался я и с грустью посмотрел, как летят на пол длинные черные пряди моих волос.

– Длинные оставить? – спросил мастер. Я обиделся.

– Чего уже оставлять-то?

– Я имею в виду сзади…

Дэм обошел меня кругом и решил оставить. Я усмехнулся. Гражданин начальник…

Челки оставалось все меньше, а потом она и вовсе достигла минимальных размеров, полностью открыв покореженное лицо. Эван посмотрел в зеркало и ахнул.

– Все равно так лучше, – поспешно сказал Дэмиэн, хотя теперь уже не был в этом так уверен. Парикмахер ловко орудовал надо мной своими ножницами. На этот раз он молчал. Дэмиэн и Эван молчали тоже. Только минут через пять Эван неслышно спросил Дэма:

– А откуда у него такой шрам?

– Потом, ладно? – так же тихо ответил Дэмиэн. Эван кивнул.

Домой мы шли молча. Молча прошли несколько кварталов, молча перешли мост и подошли к дому Торна. Эван увязался за нами. Я устало опустился на кожаный диван.

– Может, хочешь есть? – спросил Дэм. Я покачал головой.

– Я устал… Ты меня не трогай, ладно? Я полежу немного.

Я перевернулся лицом к стене. Дэмиэн посмотрел на разваленное кресло-качалку.

– Тебе плохо? Чего ты вдруг? – спросил мальчик.

– Дэм, отвяжись… Говорю, устал.

– Я, наверное, пойду, – сказал Эван.

– Наверное, – кивнул Дэм.

– Завтра пойдем на речку купаться?

– Посмотрим. Вода еще холодная, – соврал Дэмиэн. Он не хотел, чтобы ему влетело от Лин. А ему бы наверняка влетело, потому что Эван только что болел и заболел бы точно снова.

– Ну ладно, – сказал мальчик, погладил лохматого Гардиана и ушел. Он не боялся ходить домой один. Дорогу он знал хорошо, путь был короткий, и даже на другую сторону моста переходить не надо было. Так что Эван пошел домой один, как, впрочем, и всегда. Дэмиэн быстро сложил кресло и забрался в него с ногами.

– Итан… Ну чего ты?

– А чего я? – сказал я тихо.

– Такой… Как будто тебя ногами пинали долго. Что с тобой?

– Дэм, ты по-русски понимаешь? Сказал тебе – устал. Людям свойственно уставать. Я не выспался и хочу спать.

– Ты расстроен, да?

– Чем же?

– Ну, не знаю. Прической, наверное.

– А разве не хорошо? – буркнул Кристиан. – Кто-то говорил, что будет отлично. Не ты ли это случайно был?

– Я не знал! Но, знаешь, так действительно лучше. Ну… еще Эван так сказал. Про Аарона. Но он маленький. Он же ничего не знает. Во что верит, то и говорит.

– А ты знаешь все? – прямо спросил я и посмотрел на растерянного мальчика.

– Я знаю, что ты – Суперкристиан Айгер, – тихо сказал он и вдруг оживился. – А примерь майку и брюки! Я скажу, хорошо или нет.

– Не хочу.

– Почему?

– Потому что не хочу.

– Тогда я надену, – решил мальчик и быстро облачился в новый костюм. Я любопытно осмотрел его.

– Вот и носи. Почти нормально. Я укорочу их тебе, и будешь носить.

– Нет. Не буду… Я ведь уже сказал Лин, что брюки брату.

– Ничего страшного. Скажешь, что твой брат уехал.

– Вставай быстро и меряй! – твердо сказал мальчик и стянул с себя толстовку, а потом и штаны. Я посмотрел на худенького маленького Дэма и со вздохом взял у него толстовку.

– Чего ты копаешься? Стесняешься, что ли?

Я фыркнул. На всякий случай. Я не стеснялся, но все-таки…

– Глупости, – сказал я. Дэм снова надел свою оранжевую рубашку и стал застегивать пуговицы. Я переоделся. Дэмиэн странно посмотрел на меня из-под приподнятых бровей.

– Слушай, а ты нормально питаешься? Ты что-то уж больно худой. Может, тебе к врачу сходить?

– Просто я такой, – пробурчал я. – Ты вон тоже не толстый, я же не говорю ничего.

– Я же не такой, как ты. Ты как из Бухенвальда.

– Спасибо, – сказал я, застегнул брюки и повел плечами. Надо признать – было удобно и совсем не жарко. Я подошел к огромному зеркалу в коридоре и покрутился напротив него.

– Нравится?

– Не знаю… Ничего. Я такое не носил лет десять.

– Значит, будешь привыкать снова. А ты стал очень даже симпатичный! Правда, тебе здорово идет.

Дэмиэн улыбнулся. Я улыбнулся тоже, но посмотрел на себя в зеркало и перестал.

– Я ужасно страшный, – не согласился я. Мое лицо как нельзя лучше возвращало меня к реальности.

– Кто тебе такое сказал?

– Я же сам вижу.

– Ты видишь только в мрачных тонах. Учись видеть только хорошее.

– А где ты видишь хорошее?

– Ну, смотри. У тебя прикольная прическа, красивые глаза, улыбаешься, кстати, ты тоже красиво. Да, красиво! И не надо вот такое лицо делать, будто я не прав.

– Ладно. Я не буду делать. Но ты не прав.

– Может, мне и Лин пригласить куда-нибудь вместо тебя? Ты что-нибудь вообще можешь сам сделать, я не понимаю? Если ты будешь вот так говорить себе, что ты никчемный урод, не будет ничего хорошего. Я тебе совет обещал.

Советчик…

– Да, – кивнул я. – Точно. Валяй, советуй.

– Короче. Вот ты оделся, постригся, смотришься в зеркало. Чувствуешь себя наверняка увереннее, чем утром. Так?

Я пожал плечами. Дэмиэн говорил об этом так твердо, а я не чувствовал особой уверенности.

– Так, – продолжал Дэмиэн. – Ты стоишь и говоришь себе: "Я не самый высокий и не самый красивый, но я такой единственный и неповторимый, уникальный и потрясающий. И этого мне вполне достаточно, потому что я – индивидуальность! Я один на свете Кристиан Айгер! И я стою десятка Ааронов!" Понял?

– Надо записать, – пошутил я. Дэмиэн обиделся.

– Я же серьезно.

– Ну что же… Спасибо. Совет наверняка дельный. Дэм, у меня с самооценкой все нормально, и эти тренинги мне не нужны. Просто ты сам все понимаешь. Ты уже упомянул Аарона…

– Это не я, а ты его упоминаешь каждую минуту! Его нет в городе вообще!

– Тем более. Это будет некрасиво по отношению к нему.

– Что будет некрасиво? Что ты пообедаешь с девушкой в ресторане? Если хочешь, в кафе! По-моему, это ни к чему не обязывает.

– Обязывает, – передразнил я. – Ты знаток человеческих отношений. Прямо психолог. Да и кто тебе сказал, что она согласится?

– Чего ты все иронизируешь? Это не смешно. Мы говорим о серьезных вещах.

Я не выдержал и прыснул. Дэмиэн нахмурился.

– Удивляюсь я тебе, – сказал я. – Ты с таким серьезным видом порешь такую чушь. Тебе надо на телевидение.

– Это тебе надо на телевидение. В передачу "Очевидное и невероятное".

Дэмиэн обиделся окончательно и побежал в свою комнату. Хлопнуть дверью он не забыл. Я скривился от неожиданной боли в голове и присел.

Ладно. Пусть… В конце концов, можно попробовать.

Я решил так и задремал. Я в самом деле так устал, что заснуть не помешала даже боль в голове. Спал я до самого утра. Дэмиэн не стал меня будить, а сам я спал крепко и просыпаться не торопился. Я слышал в полусне обрывки телефонного разговора, звук текущей воды, кипящего чайника и что-то еще, но слышал отдаленно и урывками. Мне приснилось много чего, но все такое запутанное и непонятное, что я не запомнил ничего, кроме сотни катеров, стоящих на огромной пристани. На одном из катеров стоял Шон. "Ты вечно выбираешь наихудшее", – сказал Шон, и я проснулся.

– А вот возьму и все сделаю, – сказал я сам себе.

Эван проснулся поздно. Он вспомнил, что хотел посмотреть по телевизору мультик про мальчишку, который по длинному стеблю залез на небо, но посмотрел на большой круглый циферблат, подумал немного, вспоминая, какая из двух стрелок что значит, и понял, что проспал. Оставалось посмотреть только конец, последние минут десять, но Эван не стал. Все равно ничего бы уже не было понятно, а смотреть, когда непонятно, он не любил. Мальчик переодел полосатую пижаму на матросский костюмчик и прошел в кухню. На столе его ждала записка.

"Эван, ешь на завтрак булку с котлетой. Если хочешь, сделай чай или какао. Погуляйте с Дэмом, но на речку не ходите. Мама", – быстро прочел Эван и вздохнул. Читал он отлично, и уже прочитал весь учебник по чтению за первый класс. Теперь и правда пойти на речку не получалось, потому что выходил обман. Вот если бы мама не написала ничего про это, то Эван бы даже сумел уговорить Дэмиэна. Но теперь это было неважно. Эван зевнул, почесал ухо, включил чайник и пошел в ванную умываться.

Он добросовестно почистил зубы и как раз полоскал рот, когда почувствовал что-то недоброе. Из кухни шел противный едкий запах дыма. Эван выскочил из ванной и вскрикнул от страха и неожиданности.

– Мама! – испугался мальчик. Остатки расплавившегося чайника полыхали ярким огнем. Горели провода, диван, подоконник, стол и даже пластиковая банка с какао.

Первой мыслью было позвонить пожарным. Эван метнулся в коридор, но телефона на привычном месте не оказалось, и мальчик вспомнил, что вчера вечером звонил Аарон, и Эван разговаривал с ним на кухне.

– Блин, – сказал Эван. Огонь перекинулся на занавески, буфет и табуретки. Мальчик стал лихорадочно вспоминать все, что когда-то читал про то, как надо действовать при пожаре, но все как назло вылетело из головы. Эван вспомнил, что в первую очередь надо спасать всякие документы, но он понятия не имел, где они находятся.

"Мама меня убьет", – понял Эван и вспомнил, что надо позвонить соседям. Мальчик потянулся к замку. Тугой замок не поддавался. Когда огонь дошел до коврика в прихожей и на Эвана дохнуло жаром, ему стало по-настоящему страшно. Эван всхлипнул и изо всех сил дернул замок.

Ничего не выходило! Эван размазал слезы по лицу и побежал в комнату. Он распахнул дверь балкона и дрожащими руками открыл окно. Как он собирался прыгать со второго этажа, он не знал. Мальчик выглянул на улицу и даже улыбнулся от внезапной радости.

У меня с самого утра было нехорошее предчувствие. Когда Дэм жарил на сковороде яичницу и что-то свистел под нос, я взял его за плечо и тревожно посмотрел на него.

– Чего такое? – испугался Дэм.

– Да ничего… Слушай. Давай сходим к Лин и Эвану.

– Лин работает, Итан. У нее завтра выходной. Давай завтра. Или вечером.

– Сейчас, – сказал я. – Да брось ты свою сковородку, пошли!

Дэмиэн удивился, но выключил плиту и быстро переоделся.

– Тут все горит! – крикнул Эван. – Помогите!

– Эван! – крикнул я. – Сейчас! Прыгай, я тебя поймаю!

У Эвана тряслись колени и руки. Он обернулся и с ужасом обнаружил, что огонь уже добрался до комнаты. Но и прыгать было страшно, ужасно страшно…

– Я тебя точно поймаю! – крикнул я. – Не бойся! Прыгай скорей!

Эван не выдержал и заплакал. Он не хотел прыгать. Но и сгореть заживо не хотел тоже.

…Господи, а если не поймаю?

– Быстрее, Эван! – крикнул Дэмиэн, и Эван решился. Он оттолкнулся от деревянной рамы и прыгнул.

– Мамочка, – не то прошептал, не то закричал Эван. Он не понял, что сделал. Страх пронзил его насквозь, и крик смешался с плачем. Я мысленно перекрестился. Мне было, наверное, даже страшнее, чем Эвану. Я обязан был его поймать.

И я поймал его. Поймал и крепко прижал к себе. Дэмиэн не заметил, как разревелся тоже. Я побледнел и сел на асфальт.

– Блин, – прошептал Дэмиэн. – Эван…

– Телефон! – крикнул ему я. – Дэмиэн, телефон! Звони пожарным, быстро! Да очнись ты, поймал я его! Звони скорее!

Дэмиэн медленно достал трубку из кармана и трясущимися пальцами попытался набрать номер. Я встал, отряхнул Эвана и поправил брюки.

– Дай сюда, – вырвал я у него трубку. Дэмиэн разжал руку. Я набрал "ноль один", но понял, что это уже не обязательно. К дому подъезжала большая красная машина с лестницей и мигалкой. Кто-то уже вызвал пожарных. Они очень быстро забрались по лестнице вверх, и из шлангов выбились сильные упругие струи воды.

– Там есть кто-нибудь? – крикнул пожарный из машины. Эван повернулся в его сторону. Я в момент побледнел еще сильнее.

– Лин там? – спросил я. – Эван! Мама там?

Эван растерянно покачал головой.

– У нее смена в больнице, – сказал он тихо.

Точно… Я и забыл. Ну и слава Богу.

– Есть еще кто-нибудь в квартире?

– Нет…

– Никого нет! – крикнул я. Пожарный заметил меня и выбежал из машины.

– Вы пострадавший?

– Вот он, – я показал на маленького трясущегося Эвана. Мальчик продолжал всхлипывать.

– Он что, с окна прыгал?

– Прыгал, – кивнул я. Сердце у меня колотилось просто бешено. Пожарный с интересом посмотрел на нас и пошел на помощь другому. Они вдвоем забрались внутрь квартиры и стали тушить огонь изнутри. Я погладил взъерошенную голову Эвана.

– Все хорошо… Испугался?

Эван расплакался с новой силой. Конечно, он испугался! Страх так и сидел в нем, сделав руки и ноги ватными и непослушными, будто чужими. Я попытался его успокоить и взглянул на Дэма. Он огромными испуганными глазами смотрел на пожарную лестницу. Он уже перестал плакать, но я видел, что ему по-прежнему страшно. Я и сам-то чуть не умер от страха.

– Ну ты, Эван, и дал, – пробормотал я. – А если б нас тут не было? Пожарные могли бы не успеть… Ладно, хорошо, что повезло. Сейчас сюда твоя мама прибежит. Она далеко работает?

Эван начал потихоньку успокаиваться.

– Далеко… На автобусе семь остановок.

– Тогда надо ей успеть позвонить, пока она не уехала, – сказал я. – Эван, ты знаешь мамин рабочий телефон?

Эван покачал головой.

– А ей никак не позвонить. Она интерн в больнице.

– Да? – изумился я. Удивительно, но я не знал, кем работает Лин. Спрашивать у Дэма было неловко. – Ничего себе. Тогда нам нужен телефон больницы… В какой твоя мама работает? Подожди, а мобильного у нее нет?

– Нет… Там морг рядом.

"Весело", – глупо подумал я, встал с колен и набрал номер справочной.

– Будьте добры, – попросил я, дозвонившись. – Дайте, пожалуйста, мне номер хирургического отделения… Ага. Спасибо.

Я набрал другой номер.

– Алло, – сказал я. – Это больница? Отлично… У вас работает Лин… э… Эван, как фамилия?

– Чья?

– Твоя! И мамина!

– Леман…

Дырявая голова! Я же и сам помнил!

– Лин Леман! – сказал я. – Ну да, интерн… Мне с ней поговорить надо. Срочно! Очень срочно и очень надо, да! Вопрос жизни и смерти! Да, пожар… А вы откуда знаете? Позвонили… Блин.

Я молча постоял секунд пятнадцать, слушая монолог в трубке. Теперь оставалось только повесить трубку.

– Уже рассказали, – наконец сказал я мальчишкам и отчетливо представил, как Лин (вот все-таки ничего себе – интерн!) выбегает из больницы и бежит к дороге ловить такси. Как торопится побыстрее…

– Как бы беды не случилось, – прошептал я.

– А что? – не понял Дэм. Он наблюдал за пожарными, закончившими свое дело и вылезающими с балкона на лестницу.

– Мало ли что…

– Что же делать? – тихо спросил Эван.

– Теперь уже только ждать. С какой стороны остановка?

– С этой, – сказал Дэм. – С той стороны ничего нет.

– А если такси? Ладно, будем тут. Эван, что же ты наделал…

– Все сгорело, – мрачно сообщил пожарный, сняв оранжевую каску и вытерев со лба пот. Его темные волосы прилипли к вспотевшему лицу тонкими прядками. Я машинально потянулся поправить челку, но вспомнил, что ее больше нет.

– Все? – испуганно переспросил Эван. Пожарный кивнул.

– Ну как? Жить там сейчас, конечно, нельзя. Нужен ремонт. Вы бы мебель видели… А в принципе, серьезных повреждений нет. Потом заселитесь обратно. Кухня первая горела, да?

Эван кивнул.

– Чайник, – сказал мальчик и вздрогнул, вспомнив расплавившуюся пластмассу. Пожарный расстегнул рубашку.

– Осторожней надо быть. Ладно, удачи… Поедем мы.

Пожарные собрались точно так же быстро, как и приехали. Смотали шланги, сложили лестницу, завели мотор. Машина поехала прямо, а потом свернула за угол. Рядом с нами столпилась дюжина любопытных людей. Кто-то подошел совсем близко.

– Ой, а вы не знаете, там никто не пострадал?

– Никто, – буркнул я.

– А вы знаете хозяина?

– Знаю, – еще нелюбезнее ответил я.

– Их нет дома, да?

– Послушайте! – Я разозлился. – Я что, интервью даю в газету?

Эван тяжело вздохнул. Он вспомнил про документы и деньги, которые надо было спасать в первую очередь.

Я посмотрел вверх, на черный прокоптившийся балкон.

– Дела, – сказал я. – Со мной такого никогда не случалось.

– Там документы сгорели, – вспомнил Эван. – Мне попадет.

– Попадет, это верно. Ты не только документы, всю хату спалил. Надо будет туда подняться, посмотреть, что уцелело. Эван, у тебя есть ключ?

– Нет… Дома есть. Наверное… Если не сгорел.

– У Лин… у мамы есть ключи?

– Ага, – кивнул Эван.

– Ладно. Пойдем, посидим.

Я направился к треснутой деревянной скамейке под невысоким деревом, сильно напоминающим куст. Я сел посредине, а Дэмиэн и Эван по краям. Колени до сих пор слабо тряслись. Я осторожно посмотрел на Эвана. Если мне было так страшно, то как же испугался он?

Но нет, Эван держался молодцом, совсем храбро. Только по щекам размазались серые от слез и копоти разводы.

– Ужас, – прошептал Дэм.

– Да ладно, – сказал я. – Все живы, и это замечательно. Все отлично. Слышите? Все отлично. Подумаешь, квартира. Дело наживное. Эван, ты не расстраивайся. Мы сейчас все твоей маме объясним. Самое главное, что ты живой…

Я ни за что не узнал бы Лин сейчас. Она была такого же цвета, как ее белый халат. Именно благодаря этому халату я ее и заметил. И что она плачет, заметил тоже.

Слишком много слез за какой-то час.

Я очень хотел побежать к ней и крикнуть, что все хорошо, что Эван цел, безумно хотел обнять ее и успокоить. Дэмиэн растерянно смотрел то на меня, то на Лин. Я не двинулся.

Бледная растрепанная девушка бежала к своему балкону. Эван побежал к ней навстречу.

– Мама! – крикнул он. Я остался стоять на месте. Дэмиэн подошел ко мне и встал совсем рядом.

– Эван! Господи, живой… Что же ты натворил… Эван… Как ты выбрался? Я же дверь закрыла на ключ…

– Я с окна прыгал.

Девушка стала такого же цвета, как и минуту назад. Я понял, что, если ее не успокоить, она может и упасть.

– Меня Кристиан поймал, – поспешно добавил мальчик. – Мама, ты не сердись на меня… Я не вспомнил, где эти… как их… документы лежат… А мне так страшно было, некогда было искать. Мам, там все сгорело…

– Да забудь, Эван. Боже, живой… Прости меня, прости… Я дверь закрыла, хотела позвонить тебе, а телефон не отвечает…

– Он сгорел. И чайник сгорел.

Да. И половина квартиры заодно…

Лин, улыбаясь сквозь слезы, обняла сына и вытерла рукой его почерневшее лицо.

– С окна прыгал… – девушка покачала головой, всхлипнув. Я растрепал Дэму волосы, чтобы отвлечься. Получилось очень глупо. Дэмиэн повернулся ко мне.

– Как ты узнал? – прошептал он.

– Не знаю. Почувствовал, – тоже шепотом ответил я.

– Эван, а кто, говоришь, тебя поймал? – услышал я и насторожился.

– Вот он, – Эван высвободился из объятий Лин и кивнул на меня. Я засмущался и опустил голову. Дэм даже нашел в себе силы улыбнуться.

– Черт, какой момент, – прошептал мальчишка. – Как в кино…

Момент, возможно, был действительно неплохой. Для кино. А я бы предпочел представиться Лин иначе. Я представил, как выгляжу сейчас в этом идиотском костюме, тощий, бледный, напуганный. Хорошо бы она меня не вспомнила…

– Ну что ты, – прошептал Дэмиэн. Лин подошла к нам и улыбнулась мне.

– Спасибо, – сказала она. – Я и не знаю, что сказать. Спасибо огромное. Я не знаю, что было бы, если бы Эван погиб.

Я упрямо молчал. Дэмиэн взял мою холодную тонкую руку. Он живо сообразил, что говорить вместо меня придется ему. А я сам растерялся. Я не хотел этой встречи, не хотел слез, пожаров, таких вот киношных моментов. Все было не так…

– Лин, это Кристиан, – сказал мальчик и кивнул на меня, нелепо стоящего по стойке смирно, только с опущенной головой. – Это и есть мой брат. А это те самые брюки. Помнишь? Итан… – Дэм легко сжал мою руку.

Я покачал головой и поднял глаза. Теперь шансы на то, что она меня не вспомнит, равнялись нулю. Я приготовился встретить смерть лицом к лицу.

– Да мы же виделись, – вспомнила девушка. – Помните, на рынке? Вчера. Мы никак не могли разойтись в проходе… Помните?

– Да, – сказал я. – Помню. Вы не ругайте Эвана, пожалуйста. Он смелый. Я бы ни за что не прыгнул оттуда. А квартира – это ерунда.

– А кто сказал, что я буду его ругать? У меня сердце где-то в горле колотится. До сих пор не могу поверить, что он в порядке. Спасибо вам огромное…

– Если бы не я, его бы кто-нибудь другой поймал. Народа вон сколько.

– Не прибедняйся, Итан, – усмехнулся Дэм.

– Нисколько. Я же сам испугался до ужаса.

– Я не знаю, как вас отблагодарить, – сказала девушка. – Я вообще не знаю, как можно отблагодарить человека за такое. У меня ведь ничего и нет…

– А меня не надо благодарить. Я ничего не сделал.

Лин снова обняла Эвана и задумалась. Мальчик посмотрел на обгоревший балкон.

– Мам, а мы пойдем к Аарону?

– Аарон уехал, ты же знаешь.

– А куда тогда? Давай позвоним ему, он приедет.

Лин снова задумалась. Вопрос был сложный.

– Давай позвоним Аарону, он приедет, – повторил Эван. Лин кивнула.

– Придется. Позвоним, что делать. Вот так неприятность. Может, хоть что-нибудь не сгорело?

– Пойдем, посмотрим…

– Можно мы тоже пойдем? – спросил Дэмиэн. Лин оглянулась на нас.

– Конечно… Только не стоит, наверное. Зачем?

– Поможем, – сказал я.

– Да это будет с моей стороны просто свинство. Вы Эвана спасли, а я ничего не могу сделать, кроме как сказать спасибо, – сказала девушка. Я дернул плечом.

– Ну и что? Достаточно… Там наверняка сейчас грязно и вообще ужасно. Конечно, мы поможем.

Помощь нужна была огромная. Сгорело и обуглилось почти все. Уцелела большая комната, и почти без потерь была комнатка Эвана. Кухня сгорела дотла вместе со шкафчиками и стульями. От проводов не осталось ничего.

– Вот это да, – прошептал Эван. Лин и Дэмиэн грустно осмотрели это пепелище и вздохнули. Ремонт тут был нужен капитальный.

– Мам, а когда Аарон приедет, если ему позвонить?

– Через дня три или четыре… Если поездом.

– А если самолетом?

Я вздрогнул.

– Тогда, наверное, уже завтра…

– Мам, а позвони ему… А то где мы жить будем?

Я вспомнил сторожку.

– Можете у нас в сторожке… Знаете, там катера рядом. Там, конечно, ужасно, но ночевать можно… если матрацы взять. У Шона есть. Это мой друг. Он отличный парень, он поможет.

Лин покачала головой.

– А где? Вам есть куда пойти?

– Снимем квартиру, – сказала девушка. – А Аарону в самом деле нужно позвонить.

– Я придумал! – сказал Дэм. – Райан же уехал, можете у меня жить!

Райан оказался легок на помине. У Дэма тут же зазвонила трубка в кармане.

– Да? – сказал мальчик.

– Привет, Дэм. Ты что не отвечаешь? Я тебе полчаса звоню, у тебя все занято да занято.

– А, да это я с одноклассником болтал.

– Ясно… Проснулся уже?

– Давно.

– Завтракал?

– Тоже давно.

– Чего ел?

– Не помню, – Дэм растерялся на секунду. В самом деле – о какой еде сейчас мог идти разговор. – Что-то в холодильнике лежало. По-моему, курица. Да, точно.

– Молодец… Как дела?

– Нормально. А у тебя?

– Плохо. Ничего не ладится. Ну ладно, я справлюсь, ты не волнуйся. Ты чем занимаешься? Скучно?

– Нет, не скучно. Мы с Эваном змея сделали. Сейчас будем запускать.

– Ясно. Молодцы. Ну ладно, я, может, еще вечером позвоню. Точно все хорошо? Справляешься без меня?

– Ага.

– Денег хватает?

– Да…

– К Кристиану не ходил?

Дэмиэн закатил глаза.

– Нет, не ходил. Говорю тебе – сидим с Эваном, думаем, как змея запустить. Ты когда приедешь?

– Я не знаю. Я, наверное, задержусь. Ничего? Мне очень это важно…

– Ничего, – обрадовался Дэмиэн. – Задержись, раз надо.

– Не будешь скучать?

– Буду. Но ты же приедешь когда-нибудь.

– Конечно. Недельки через две. Можно?

– Можно…

Лин с интересом слушала разговор. Я представил, сколько у нее сейчас вопросов. Но она ничего не спросила, когда Дэм закончил разговаривать, и я мысленно поблагодарил ее.

– Ужас, – сказал мальчик. – Райан звонил. Сказал, что через две недели приедет. Лин, пойдем ко мне? Хотя бы ненадолго. Пока Райан не вернется. Вот Итан тоже у меня живет, после того, как…

Дэмиэн осекся. Я колупнул ногой край обугленного коврика и сделал вид, что ничего не заметил.

– После того, как его Райан позвал, – добавил мальчик и сам понял, что вышло глупо и нескладно. Но Лин было не до того. Она нашла на обгоревшем диване сморщенную и расплавленную батарейку от телефона.

– Это все, что от него осталось? Здорово.

– Лин, ты меня слышишь? Пойдем ко мне.

– Мам, Дэм нас к себе позвал, – дернул маму за рукав Эван. Лин кивнула.