Текст книги "Оранжевое лето"

Автор книги: Яник Городецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

– Ну что? – Дэмиэн сиял, не обращая внимания на мое лицо. – Как думаешь, на кого ты похож сейчас?

– На пугало, – уверенно сказал я, а Дэмиэн прыснул. Я без улыбки покосился на него.

– А теперь смотри, – сказал мальчик и отошел с дороги, чтобы я мог пройти и взглянуть на свое отражение. И я отважно шагнул, чтобы убедиться в своей правоте. И все-таки мне было интересно…

Никогда, никогда я не узнал бы себя сейчас. А я и не думал, что белый костюм может сделать невозможное. Я прямо преобразился и даже как будто стал выше ростом. Если бы в зеркале не отражалась сейчас моя глупая довольная улыбка, я бы ни за что не поверил, что могу вот так по-дурацки улыбнуться.

– Вот это да, – прошептал я. – Это кто, Дэм?

– Ну что? Ты уже в себя влюбился?

– Начинаю…

Черт возьми, я в самом деле был красивым! Пиджак был немножечко великоват, но это ерунда. А красный галстук так сочетался с рубашкой, что вид у меня был в самом деле необыкновенный. Я пригладил волосы и засиял. Я покрутился у зеркала, посмотрел на себя с разных ракурсов и остался очень доволен.

– Дэм… Ты узнаешь меня?

– Конечно. Тебе очень идет. Я же сказал.

– Спасибо, Дэм! Ну ты и дал. Ты… ты самый клевый брат!

– Значит, я больше не вместо твоего родного брата? – тихо и несмело спросил мальчик, не поднимая головы. Хохолок у него на голове смешно встал торчком. Я прижал его голову к груди и расстроился.

– Ну, Дэм! Что ты глупости такие говоришь. Ты никогда не был вместо, – сказал я, не медля, и все-таки на секунду подумал, что вру. Разве не я размышлял об этом у сторожки в тот день, когда мы вдвоем ночевали там?

И пусть… Все это было очень давно. Целую жизнь назад.

Я пригладил Дэму волосы.

– Никогда. Понял?

Мальчишка кивнул. Мы вышли во двор.

– А теперь ведь уже все нормально? – на всякий случай спросил Дэм.

– В смысле?

– В смысле, теперь ты не думаешь ерунду? Никуда ты теперь не уйдешь?

– Нет. Теперь никуда…

Никуда я теперь не уйду. У меня есть белый костюм, я бросил курить… я найду работу. Я Суперкристиан Айгер, и я стою десятка Ааронов…

Я проводил Дэмиэна и побрел домой. Костюм непривычно сковывал движения, но никакого неудобства мне не доставлял. Я с удовольствием оглядел свое отражение в стеклянной витрине при свете фонарей и независимо сунул руки в карманы. Все было отлично, вот только курить хотелось немилосердно. Я утешал себя тем, что у меня нет ни сигарет, ни зажигалки.

Моя правая рука нащупала внутри какую-то бумажку: я вытащил ее и усмехнулся. Дэмиэн положил мне в карман пятьсот таиров.

– Эх, Дэм…

Я сунул деньги обратно и поднял голову. Оказалось, я остановился у маленького круглосуточного супермаркета. Тем лучше. Вот и пришло время доказывать, что я Суперкристиан Айгер.

Я толкнул дверь и зашел. Неприятный, очень яркий желтоватый свет резко ударил в глаза, я поморщился и пошел к входу мимо касс. У одной из них я остановился и отвлек женщину с книгой в руках. Кроме меня и еще одного мужика с бутылками пива в магазине больше никого не было, и потому она читала толстую книгу в мягкой обложке.

– Скажите… у вас есть газеты? – спросил я. Она не глядя кивнула, а потом подняла голову и заинтересованно посмотрела на меня. Я догадался, в чем дело, приосанился и подавил улыбку. Ну если даже шрам не портил впечатления, то Дэмиэн однозначно сотворил чудо.

– Прямо и направо в последний ряд, – объяснила женщина и, скользнув по мне взглядом в последний раз, вернулась к книжке. Я легко отыскал стенд с журналами и газетами, нашел одну с заголовком "Работа" и уже собрался уйти, но вдруг передумал. У меня в кармане лежало пятьсот таиров, а я уходил отсюда с одной-единственной газетой… К тому же мне почему-то было неловко покупать одну только газету с таким недвусмысленным названием. Я посмотрел на стенд и даже подумал – не взять ли мне для смеха свежий "Форбс". Роль молодого успешного джентльмена мне понравилась, однако так шутить я не стал и отправился в увлекательное путешествие по супермаркету. Я проходил по длинным рядам, заставленным коробками, пакетиками и всякими банками с цветными этикетками, бродил минут пятнадцать и закончил тем, что взял огромный торт килограмма на два. Я решил, Эвану и Дэму понравится.

На кассе меня ждало настоящее испытание. Пока та женщина, отложив книгу, пробивала мне газету и торт, я заметил на полке у нее за спиной сигареты – наверное, сотню самых разных пачек, начиная от тех дешевых, которые уже несколько лет курил я, до ужасно дорогих, вроде сигар Дэмиэна.

Никогда в жизни мне еще не хотелось закурить так, как в этот момент. У меня даже во рту пересохло, в глазах потемнело, а про торт я совсем забыл. Перед глазами так и стояла вожделенная пачка "Мальборо", и я вытащил деньги так быстро и резко, что чуть не оторвал карман.

– Двести девяносто девять, – сказала женщина. – Пакет нужен?

– Что? – не понял я. – Не знаю… Нет. Дайте, пожалуйста, "Мальборо" пачку и зажигалку.

– Какие? Средние?

– Да все равно…

Я нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Я безумно хотел вынуть тоненькую сигарету из плотного ряда в пачке, зажечь ее и наконец затянуться. Ни о чем больше я не думал сейчас. Я бросил курить несколько часов назад, а казалось, что прошло несколько томительных лет. Я бережно взял в руки пачку сигарет, расплатился и пошел на выход.

– Вы забыли торт и газету, – напомнила женщина, а меня как будто током ударило.

Безвольный ублюдок… Только что меня ломало из-за паршивой сигареты, а я даже не сопротивлялся. Вот он я, Кристиан Айгер, во всей красе. Что бы ни делал со мной Дэмиэн, как бы ни старался Шон – все уже давно известно и ясно, как стекло.

Я почувствовал вдруг, как нелепо выгляжу в белом костюме. Не просто нелепо – пошло и противно. Сигареты вместе с зажигалкой я безжалостно выбросил в корзину у входа. Блестящие лаковые туфли моего размера почему-то стали сильно жать. Я разозлился, рывком снял пиджак, расстегнул рубашку, чуть не сорвав пуговицы, и быстро пошел прочь от супермаркета.

Дома я сел на раскладушку и уже без особой охоты развернул газету на коленях. Я прочитал несколько объявлений на развороте. Крошечные буквы предательски расплывались перед глазами. Я решил ни за что не ложиться спать, пока не найду хоть что-нибудь, открыл газету на первой странице и начал читать.

После первого десятка объявлений я понял, что могу эту газету отложить в сторону и вообще забыть о ее существовании. Требовались в основном те, кто закончил хотя бы колледж. А в идеале и институт. Мне не довелось сделать ни того, ни другого, и такие объявления я даже не дочитывал. Еще был большой спрос на водителей такси. С личным автомобилем. А если и без – меня бы все равно не взяли. Устроили бы какие-нибудь медицинские проверки… Я усмехнулся – вспомнил, где предложила мне поработать Лин. Я пролистал газету, убедился, что на работу требуются все, кроме меня, обвел в кружочек два объявления – просто так, на удачу. В одном из них предлагали место сторожа на продовольственном складе, в другом – продавца в отделе канцелярских товаров. Я там ластики всегда покупал. На сторожа я не тянул, это было ясно. Да и на продавца со своей физией – точно. Но мне так хотелось спать, что я просто машинально обвел два этих объявления и провалился в сон.

Райан вышел из ванной навстречу племяннику. Мокрые волосы у него смешно топорщились. Дэм отметил, что видеть Райана в халате вместо делового костюма – невероятная редкость, вроде полного солнечного затмения.

– Ты постригся? – заметил мальчишка. Райан кивнул.

– Ну да, и ты тоже… Деньги все уже потратил?

– Почти.

– Так чего молчишь… – Райан нервно дернул плечом и посмотрел на Дэма. А в то же время будто и не на Дэма, куда-то вдаль. – Дэмиэн… ну расскажи хотя бы. Ты пропадаешь днями и даже ночами с людьми, о которых я вообще не имею представления. По-моему, это просто нечестно.

– А что рассказывать? – не понял Дэм.

– Да хоть что-нибудь расскажи… Ну, расскажи, кто они такие, – попросил мужчина, а Дэмиэн шумно выдохнул, догадавшись, о чем пойдет разговор, и взглянул на дядю из-под остро торчащих длинных ресниц. – Да не смотри на меня вот так, я уже понял, что тебя не переупрямишь! Решай сам. Но скажи хотя бы, как их зовут.

– Ты сам знаешь, что он Итан.

– Да помню я твоего Итана… Ну а девушка с мальчиком?

– Это Лин и Эван. Мальчик – ее сын… Ты знаешь… ты зря вот так себя с ними повел. Они не сделали ничего плохого. И я тоже не сделал.

Райан взъерошил полотенцем мокрые волосы и нахмурился.

– Ну, пусть зря! А как мне надо было себя вести? Ты очень быстро повзрослел, Дэмиэн Торн. Сегодня ты привел в мое отсутствие девушку с мальчиком. Завтра приведешь еще одну… А послезавтра здесь будет околачиваться весь гальерский сброд! Откуда я могу знать?

Дэм, понадеявшись было на дружескую справедливую беседу, в момент понял, что все пошло прахом. Сброд… Бесполезно было доказывать, оправдываться, убеждать. Как мог он убедить в чем-то человека, не признающего ни одной точки зрения кроме одной – своей собственной? Он устало вздохнул, но обида и злоба почему-то только усилились. Дэм выпрямился – тоненький и острый, маленький кинжал – и не удержался:

– А в самом деле! Откуда?! Мы двенадцать лет живем под одной крышей, а ты ничего обо мне знаешь! У тебя голова не болит еще от твоего тупого банка?

– У меня не болит голова! Как она может болеть? – Райан вспыхнул и сжал в кулаке мокрое полотенце, сильно измяв его. – Она болит, когда я думаю, что станет с тобой через несколько лет! Когда-нибудь меня не станет, и это все будет твое, понимаешь? А если ты от всего этого откажешься… ты пропадешь, понимаешь ты? Да, я знаю, я понимаю, ты мальчишка, подросток… ты везде видишь одни крайности! И для тебя сейчас это непонятно и чуждо… Я был таким же, я же знаю! Поэтому я и не давлю на тебя сейчас. Но будь добр – слушай взрослого умного человека. Я же никогда и ничего не сделал тебе во вред. Ну пойми, Дэм! Это твой хлеб, с икрой и с маслом. Если бы не было моего тупого, как ты сказал, банка…

– Если бы его не было, у меня была бы сейчас семья, – оборвал мальчик и, не разуваясь, поднялся по ступенькам к себе. Райан хотел что-то сказать ему, но только вздохнул, повесил измятое полотенце в ванной на крючок и, подумав, тоже поднялся наверх.

Дэмиэн сидел на кровати, сгорбившись и держа в руках фотографию. Он обернулся на дядю, тихо отворившего дверь и зашедшего в комнату, но ничего не сказал. Райан присел рядом с мальчиком.

– Ты прав, наверное, – сказал он тихо и сбивчиво. Слова не хотели подбираться, и Райану было тяжело. – Дэм… Мне очень жаль, что я такой. Я бы очень хотел быть тебе хорошим дядей. Другом… Твоего отца я очень сильно любил, – Райан взял в руки фотографию Торнов на мотоцикле и грустно покачал головой. – И твою маму я тоже любил. Они были замечательные люди, оба. Хочешь – верь, не хочешь – не верь, а тебя я люблю не меньше. Ну… по крайней мере, стараюсь. Наверное, у меня плохо получается, но я просто не умею иначе. Вот вышло же… Я не умею, а Кристиан сумел, – Райан беззлобно усмехнулся, и Дэмиэн удивленно посмотрел на него. – А знаешь, Дэм… – Райан задумался на секунду. – Твой друг упрямый и сильный. Я уважаю таких людей. Признаю, я ему не конкурент…

– А при чем здесь конкуренция? Это же не рынок.

– А как?

– А иначе ты уже не умеешь? – Дэмиэн безрадостно взглянул на дядю. Он пожал плечами.

– Поздно, – сказал он сам себе. Дэм вздохнул.

– Думаешь? – спросил мальчик, а Райан посмотрел на него, робко улыбнувшись.

– Значит, у меня еще есть шанс?

– Это как ты сам захочешь, – сказал Дэмиэн и воткнул фотографию между двумя плакатами на стене. Гардиан подбежал к маленькому хозяину и, как кошка, ткнулся ему в ногу мокрым носом. Дэмиэн даже не взглянул на него. Он застыл перед ярким отчетливым снимком.

Вот они, его родители, живые, молодые, счастливые. Смеются и машут Райану… Они смеются и даже не знают, как иногда хочется их маленькому сыну быть с ними рядом. Как нелегко порой смотреть на мальчишек и девчонок, играющих в парке с родителями. Как трудно бывает понимать единственного родного человека, который по какой-то причине не хочет или не может понять Дэма. И главное – как тяжело не завидовать Эвану Леману и гнать прочь эту черную зависть, когда маленький друг крепко обнимает Лин и говорит ей: "Мама". А она зовет его растрепанным чудовищем.

– А как зовут твоего зверя?

– Гардиан, – тихо отозвался Дэм, не отрываясь от фотографии и думая одновременно о родителях, об Эване и Лин, обо мне и о Райане. Обо всех сразу и о себе в первую очередь…

– Симпатичный… А почему Гардиан?

– Просто так. Он вырастет огромным и будет охранять наш дом. Как стражник… Ведь гардиан – стражник? – спросил мальчик, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Райан кивнул и позвал щенка. Гардиан повел ухом, оценивающе посмотрел на мужчину, подумал немного и подошел к нему. Дэмиэн быстро оглянулся и проглотил холодный комок в горле. В носу защипало. Мальчик прислонился лбом к стене. Райан испуганно вскинул голову, встал с кровати, обеспокоенно нахмурившись, и повернул Дэма лицом к себе – легко, но настойчиво. Мальчик молча глотал слезы, не поднимая пушистых намокших ресниц от пола, и, опустившись на колени, Райан взял племянника за плечи и зашептал:

– Дэмиэн… Ну не надо, не плачь… Мне тоже их безумно жаль. Я уже потерял брата, а тебя терять не хочу. Серьезно, что бы ты там ни думал. Ну давай все с начала начнем, Дэм… Заберем документы из гимназии, переведем тебя в школу… Хочешь? Ты же хотел. А хочешь, забудем на время про этот чертов банк? Уедем, а? Куда-нибудь… куда же… Ну, например, на море! Давай, Дэм? Давай! Вообще не будет никакого банка, только пляж, вода, солнце и жарища… и все. Возьмем гитару, и будем в цветных трусах распевать гавайские песни… Дэм, ну не молчи… Скажи – хочешь или нет? Это будет отпуск! Семейный… У нас с тобой маленькая семья, но хорошая. Я тебе докажу, что хорошая… Поедем, Дэм?

Дэмиэн улыбнулся сквозь слезы.

– И что – ты будешь в цветных трусах играть на гитаре?

– Клянусь, – пообещал дядя. Дэмиэн сдавленно засмеялся.

– Тогда ладно, – сказал он и вытер слезы рукой. Он знал прекрасно, что никуда они не поедут, что Райану ни за что не выкроить столько времени, но все равно на душе стало намного легче – как будто сердце забилось свободнее. Райан виновато улыбался, стоя на коленях. Он долго молчал, а потом достал со шкафа макет Гальера и поставил на стол.

– Как давно мы с тобой им не занимались, – пробормотал он и вдруг изменился в лице, и даже засмеялся от забавных воспоминаний. – Дэм! А помнишь, как ты клей разлил на асфальте? И мы с тобой догадались траву приклеить…

– Да. А у тебя фонари никак зажигаться не хотели.

– Конечно… Я же неправильно их подключил. Надо было последовательно… Надо придумать еще какую-нибудь штуку. Например, яхту! Давай сделаем?

– Яхту? Трудно, наверное…

– Наверное. Ну так и что? Попробовать-то можно. Ну, все. Завтра подумаем, о'кей? Ложись спать, Дэм…Посмотри, который час.

– А ты в Интернет пойдешь или тоже ляжешь?

Райан очень хотел зайти на несколько страниц и проверить почту, но передумал.

– Тоже лягу, – сказал он. Дэмиэн надел любимую оранжевую пижаму и растянулся в кровати.

– Спокойной ночи, – сказал он.

– Спокойной ночи, Дэм…

Утром мальчик задумчиво осмотрел комнату, и его взгляд неожиданно остановился на скейтборде. Дэмиэн почесал коленку, припоминая историю про Хэла и веревочку, подошел к стене, покрутил колесики, и в его голове созрел удивительный план. Мальчишка нашел в ящике с инструментами отвертку и открутил два самореза, ввинченных в деревянную фанерку на стене. Из гаража Дэм принес еще один скейтборд, чуть поменьше, и наполовину сколоченный ящик-буфет без дверцы. Он вырвал оттуда все полки, и получилась надежная коробка. Дэм гордо посмотрел на нее, одобрительно кивнул самому себе и продолжил работу. Он отыскал молоток и гвозди и приколотил скейтборды ко дну ящика. На шум молотка в комнату зашел Райан. А Дэмиэн уже проковырял шилом две дырки спереди ящика и вдел в них бечевку.

– Ты чего прибиваешь?

– Скейтотранспорт, – объяснил Дэмиэн дяде. – Эван ногу сломал. А гулять ему охота. Вот и будем возить его. Хорошо я придумал?

– Не знаю, – Райан неуверенно оглядел сооружение племянника. – Там же гвозди торчат.

– Ты что, я аккуратно прибивал! Какие гвозди… И к тому же я сейчас сюда плед положу… Райан, а который час?

– Одиннадцать.

– Сколько?! Ничего себе… Ладно, я побегу. Эван уже наверняка встал. Обрадую его…

– Погоди, Дэм… Деньги-то возьми.

– Зачем? Не надо. А мне во сколько домой приходить?

– Ну, как стемнеет, так и приходи. Только поесть не забудь.

– А яхта?

– Яхта? – Райан растерялся. – Ой, Дэм…

Дэм улыбнулся и понимающе кивнул.

– Правда не могу, Дэм… Сегодня… ну никак. Давай потом?

– Ну, давай потом. Но не забудь…

– Ни за что. Я же пообещал.

Дэмиэн чуть не брякнул про обещания Райана какую-нибудь обидную колкость, но только закусил губу и снова кивнул. Он понял, что на этот раз все действительно будет хорошо. Райан достал из кармана мобильный и погрузился было в раздумья, но отвлекся и выразительно посмотрел на племянника.

– Я не понял… А что у тебя с рукавами?

– А что с ними? Ой, это… – Дэмиэн оглядел свои оборванные до локтей рукава. – Это так модно сейчас.

– Ну да? – удивился Райан. – Модно ходить оборванцем?

Дэм грустно подумал, что рубашку ему придется теперь снять, выслушав сперва лекцию о том, что он – Торн, и потому никак не может щеголять в лохмотьях, но Райан, подавив усмешку, сжалился над Дэмом.

– Фиг с тобой, – совсем не интеллигентно и не похоже на себя сказал он. – Ну иди уже… Только умоляю, не сотвори то же самое с джинсами.

Мальчик посадил в тележку щенка и аккуратно выкатил ее из дома. Гардиан комфортно устроился на скомканном пледе и задрал мордочку, чтобы лучше видеть вокруг. Он посидел немного, потом неуклюже приподнялся и положил лапы на бортик. Теперь ему было все хорошо видно, и он завилял лохматым хвостом. Дэмиэн почесал ему за ухом.

Заходить за мной он не стал, рассудив, что я наверняка должен сейчас раскрашивать стену в кухне у Лин. Мальчишка засвистел себе под нос веселую песню. Выйдя во двор, он обернулся, помахал дяде и неожиданно засмеялся – начинался новый летний день. Было здорово, потому что высоко в небе стояло солнце – оно зажарило в спину, как только мальчик показался на улице; потому что дул теплый летний ветер и трепал волосы; потому что за окном в этот новый летний день Дэма провожал Райан. Дэм побежал по улочкам и закоулкам, держа за собой веревочку, и телега на скейтбордах весело дребезжала у него за спиной. Но для Дэма это был не просто грохот – настоящая песня. Дуэт виниловых колес и теплых бежевых кирпичей.

Мальчик ворвался в квартиру Лин, почти не снижая скорости. Телега врезалась ему в пятки, и Дэм взвыл. Гардиан недовольно и глухо прорычал что-то, наверное, не очень приличное и выпрыгнул из телеги. Девушка вышла навстречу Дэму. Глаза у нее были большие и напуганные.

– Ты с ума сошел! Чуть Богу душу не отдала… А притормозить?

– Дэм! – позвал Эван. – Дэм, иди сюда скорей! Я тут умираю от скуки. Я не хочу, я не буду сидеть так еще полтора месяца! Дэм, ну где ты?

– А чего вы не закрываетесь? – Дэмиэн кивнул на распахнутую дверь.

– То есть если бы она была закрыта, было бы лучше? Да ты бы просто размазался по ней. Забыла…

– Это хорошо. Представляешь, как сильно я испортил бы вам обивку, – пошутил мальчишка, а Лин посмотрела ему за спину.

– Это что? – спросила она.

– Скейтотранспорт, – объяснил Дэм. – А Итан у тебя?

– Я думала, вы вместе придете, – сказала девушка, задумчиво осматривая удивительное сооружение на колесах. Дэм прочитал у нее на лице сомнение, но надежды не потерял.

– То есть его у тебя нет?

– Нет… Ну вы же обещали вдвоем прийти! Где он?

– Я не знаю. Я решил, что он уже у тебя. А так… Дома, наверное. Вот и надо сходить к нему!

– Да, сходить! – возмутился Эван за стеной. – А я?

Дэмиэн улыбнулся, объехал девушку, волоча за собой телегу под ее придирчивый взгляд, и зашел в комнату Эвана. Мальчик сидел у себя в кровати, обложившись подушками и фломастерами, и не скрывал тоски на маленьком смешном лице. Дэмиэн подмигнул ему и, издав торжественный возглас, шагнул в сторону. Эван увидел восьмиколесную телегу, сразу все понял и растянулся в улыбке.

– Клево! – сказал он точь-в-точь как Дэм. – Ма, смотри, что Дэм придумал! Ма, теперь мы погуляем, да? Можно? Ну можно, да?

Эван не сводил с девушки пытливого и умоляющего взгляда. Дэм тоже оглянулся на нее и приподнял голову в немом вопросе. Лин вздохнула, посмотрела сначала на телегу, потом на сына, потом на Дэмиэна и снова на телегу. Она задумалась на секунду, и ей стало смешно. Эван увидел, что она смеется, и надежда окрепла.

– Что-то вы какую-то ересь придумали, – неуверенно сказала Лин. – Хотя я так и думала. Вам вообще ничего нельзя рассказывать.

– Почему ересь? – Эван понятия не имел, что это такое, но смысл уловил точно и обиделся за Дэма. – Отличный скейтотранспорт!

Мальчишки весело переглянулись. Лин только пожала плечами.

– Да он и правда отличный. Но тебе лежать надо, рано пока гулять. Вот только поэтому.

– Доктор сказал – можно, – соврал Эван.

– Не надо мне лапшу вешать. Доктор как только тебя увидел, сразу ко мне побежал. И сказал, чтобы я тебя привязала. К батарее самой тяжелой цепью. Для твоей же безопасности. Иначе ты себе еще что-нибудь сломаешь.

– Так и сказал? – восхитился Эван. – Здорово! А только ты сначала нарисуй мне полоски! И я буду на цепи как будто тигр в зоопарке.

– Итана попроси, – сказала девушка. – Он тебе и полоски нарисует, и усы… А потом мы пришьем тебе хвост. И будем кормить сырым мясом. Идет?

Эван зарычал в ответ.

– Вот и попрошу, вот и нарисует… Так можно, да? – мальчик кивнул на телегу и, не дожидаясь разрешения, забрался в нее. Получилось у него ловко, ему не мешал даже гипс. Эван без проблем устроился на мягком пледе и забарабанил ладонями по стенкам коробки. – Мой любимый размер, – пошутил он. Девушка покачала головой.

– Ладно. Мы повезем тебя, если ты сейчас мне кое-что пообещаешь.

– Все, что угодно! – Эван смешно поклонился.

– Никогда так не говори, – предупредил Дэмиэн. – Рискуешь заработать крупные неприятности…

– Это я каждый день рискую, – не согласилась Лин. – И поэтому, Эван, я беру с тебя обещание, что будешь сидеть спокойно, слушаться меня, а не Дэма, и не будешь просить на каждом углу мороженое, если мы пойдем гулять. Все равно больше одного я тебе не куплю. Принимаешь такие условия?

– Два, – хитро прищурился мальчик.

– Одно. Или будешь сидеть дома.

– Ну ладно, – Эван легко согласился, трезво рассчитав, что мороженое он сумеет съесть даже не два, а три раза, попросив поочередно у мамы, Дэма и у меня.

– А заверить у нотариуса? – пошутил Дэмиэн, и Эван засмеялся.

– Обойдемся без него…

Я вышел из этого проклятого магазина и побрел домой, футболя пластиковую бутылку из-под минералки. Злой рок решил доказать мне, что до Суперкристиана Айгера мне далеко. Очень далеко. Я бы даже сказал, безнадежно. Аргументы его были убедительными. Сначала сигареты, теперь это. Конечно… как я вообще мог подумать, что мне надо идти в этот чертов магазин?

Администратор посмотрел на меня очень выразительно. Даже слишком. Я бы понял его и без этого. Возможно, если бы я догадался надеть костюм, шансов у меня было побольше. Но ведь дело было не в костюме. Конечно, он был прав – и я знал, что он прав. Но все равно было обидно.

В общем, беседа почти не состоялась. Он без моих объяснений догадался, зачем я пришел, а я без его ответа понял, что мне нужно сделать. Так и я и поступил – закрыл дверь с противоположной стороны, твердо решив, что никогда больше за ластиками сюда не пойду.

Так что я вышел из магазина, еще раз посмотрел на себя в стекло витрины и тихо выругался. До чего же мне надоело мое отражение. А особенно – шрамы. И этот, на лице, и те, которые не видно. Я даже не помню точно, сколько их. Один точно в волосах – из самолета. Он маленький, возле шеи. Волосы там не растут, но это, в общем, незаметно. Два на спине. Здорово меня тогда избили. Ударили ножом и ремнем. Тяжелой пряжкой. Это еще что – одному парню вот так выбили глаз. Веселая у меня была жизнь…

Есть еще на плече – понятия не имею, откуда. Неважно. Еще один на руке. Его тоже сейчас не видно под повязкой. Этот я сам себе оставил, бритвой. Я все помню как сейчас. Я сидел у умывальника, сунув руку под холодную струю, осторожно, чтобы ничего не испачкать, и думал, сколько смогу так просидеть, пока не упаду. Ну ладно, я это вспоминать не люблю. Все кончилось совсем не так, как я ожидал – запертую дверь Шон снес с петель. Он умеет. За спиной у него стоял Морган. Как они на меня орали, страх. Я зажимал руку и смотрел на них. Мне было все равно. Ведь я уже знал, что с собой сделал.

Прошло уже больше трех лет. А иногда мне все еще жалко, что все повернулось так. Шона жалко. Сколько нервов я ему испортил. Ему приходилось вытаскивать меня из петли, откачивать от наркотиков, даже доставать из тюрьмы. И везти сюда, в Гальер. В наркологический центр. Удивительно, как он все еще разговаривает со мной.

Я дошел до первой скамейки и сел – подвести итоги. Чего у меня нет? У меня нет семьи, образования, работы, денег, конечно же, везения и желания что-либо делать. Зато у меня есть Шон, Лин, Дэм и Эван. Это здорово. Но это не все.

Потому что есть еще куча проблем.

Когда у меня копятся проблемы, я иду к Шону. Я посмотрел на часы. Сейчас он работает. Я подумал и пошел к нему на работу.

На этот раз друг не разгадывал кроссворд. Он занимался очень интеллектуальным делом – катал ручку по столу. Ручка была не круглая, а шестигранная, поэтому получалось громко. Шон заметил меня в дверях и перестал валять дурака.

– Привет, – сказал он. – Случилось что-нибудь?

– Не, – я не стал говорить Шону про магазин. Надоело все время ныть и жаловаться. Друг удивленно посмотрел на меня.

– А чего пришел тогда?

Да если бы я знал!

– Ну как-то просто так. Шел, шел и пришел.

– Точно все нормально? Тебя Мартина отправила?

– Да нет. Я вообще ее не видел. Как у нее дела?

– Хорошо, только чего ты все-таки пришел?

– А что? – я возмутился. – Я не могу уже просто зайти?

– Да пожалуйста. А почему ты не с Лин? И не с Дэмиэном?

– А что? Я в магазин ходил, – признался я.

– Ну так и сходили бы вместе. Вы же все время вместе. Я вас часто вижу.

– Да? – я удивился. – Да нет. Я хотел там работать.

Я потряс Шона. Он кашлянул.

– Чего ты хотел?

– Работать. Там, где ластики. Помнишь?

– И что? – Шон встал со стула и выпрямился.

– Что?

– Ну, как? Взяли?

– Конечно. Подписали договор. Завтра начинаю. Меня еще умоляли согласиться. Я поторговался для порядка и…

– Понятно, – кивнул Шон, а я обиделся. По-моему, врал я неплохо. Вот уж что, а это я умею. – Мог бы и со мной посоветоваться.

– Зачем? Ты бы мне так деликатно намекнул, что я мордой не вышел? Я знаю. Я ведь и не…

– Да нет, – перебил Шон. – Просто там директор – гнида. Вошь редкая. Я даже и не знал, что ты хочешь! Так давай тебя сюда прямо оформим. Серьезно! Мне сменщик нужен. Может, получится…

Я покачал головой. Все это было уже не то.

Я посидел немного у Шона, пока он не убедил меня идти к Лин и не вытолкал из магазина. Я увидел девушку у своего подъезда, а вместе с ней Дэма, Гардиана и Эвана в какой-то телеге. Лин помахала мне рукой, а Дэмиэн выбежал мне навстречу, и телега загромыхала следом. Эван, визжа от удовольствия, замахал своей именной кепкой, как флагом. Мое плохое настроение улетучилось, как только я увидел его улыбку, и я улыбнулся тоже.

– Где ты был? – возмутился Дэмиэн. – Это нечестно! Ты обещал закончить стену!

– Я не обещал! Я ни за что не успею сегодня, что ты.

– Он прав, – кивнула девушка. – Ты обещал. Пойдем. Мы тебя покормим.

– Борщом? – улыбнулся я. Дэм скривился. Он уже видеть не мог борщ.

Я продолжил малевать стену. Работа кипела: я рисовал, Дэмиэн дудел в свою гармошку, стараясь извлечь из нее что-то похожее на «Елочку», Эван продолжал читать про гороскопы и влияние лунных фаз на принятие важных решений, не понимая при этом ни слова, Лин разогревала нам остатки борща и внимательно слушала сына. Читал он здорово бойко, и я видел, что ей очень приятно.

Борщ мы доели в несколько минут. Я вздохнул. Сам себе я бы его ни за что в жизни не приготовил. Дэмиэн тоже вздохнул. С облегчением.

– Итан, – пробубнил Эван, дожевывая хлеб, – а ты нарисуешь мне полоски? Мама сказала, чтобы я тебя попросил. И тогда она посадит меня на цепь, чтобы я рычал, как тигр!

Я взглянул на девушку. Она развела руками и улыбнулась. Эван засветился от радости.

Я вдохновенно летал у стены, кидаясь от куста к дереву, от дерева к забору, от забора к фонарю, к четырем фигуркам людей (из которых один – я!), перепачкал рукава, лицо и волосы, слушая звонкий голос Эвана и жалобные всхлипы гармошки Дэма. Кроме того, я здорово залил линолеум – не помогли даже газеты, на которых сейчас лежало несколько слоев краски: оранжевый, зеленый, голубой, белый… Эван отложил книгу и стал размазывать краски на газетах – прямо руками, так что они до локтей стали пятнистыми и яркими.

Лин скоро присоединилась ко мне – она упросила меня рисовать облака, и мы нашли еще одну кисточку. Вдвоем рисовать было очень неудобно, тесно и весело. Мы здорово мешали друг другу, но зато так же здорово посмеялись, столкнувшись десять раз на одном квадратном метре. Правда, только из-за меня: ведь это я метался из стороны в сторону, мне так было интересней. А интересней всех было Дэмиэну: он справедливо назвал происходящее буйством красок и решил во что бы то ни стало это все запечатлеть. Поэтому помчался домой за фотоаппаратом. Тележку с пятнистым Эваном и Гардианом он взял с собой.

– Личный автомобиль, личный шофер, – пошутил я.

– "Мерседес-Бенц", – уточнил Эван, а Дэмиэн маркером нарисовал спереди телеги круглую эмблему с тремя лучиками.

– Ты себя в зеркале видел? – спросила Лин, когда мальчишки убежали. Вернее, когда убежал Дэм, волоча за собой "Мерседес". Я посмотрел на толстовку.

– Нет. Сильно измазался, да?

– Иди, посмотри…

Я пошел и посмотрел. И засмеялся. Краска была у меня на лбу, на щеке, на шее, на груди, на правой брючине. Про рукава я вообще молчу.

– Не стоило тебе вчера стирать, – сказал я и опять засмеялся. – А у тебя здорово получается, – я кивнул на голубое небо на стене.

Вообще, получалось действительно необыкновенно, лучше всякой фотографии. Я посмотрел на Дэмиэна – совершенно живого, настоящего, сидящего под деревом, и вспомнил портрет в доме Торнов. Не очень-то этот задумчивый растрепанный мальчишка в оборванной рубашке с травинкой в зубах был похож на барчонка в строгом костюме, чинно восседающего в кожаном кресле. И все-таки это был один и тот же мальчик по имени Дэмиэн, мой младший брат. Мне стало тепло от этой приятной мысли.