Текст книги "Оранжевое лето"

Автор книги: Яник Городецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

– Дорогую одежду, – я зло рассмеялся. – Он ненавидит ваш банк за то, что из-за него у него нет даже дяди. А скоро он начнет ненавидеть вас. Вы этого хотите?

– За что ему ненавидеть меня? Думай, о чем говоришь. Я люблю его, а ты, верно, даже не догадываешься, что это такое.

– Ну да, – кивнул я. – Не имею понятия… Да вы спятили со своими деньгами. Когда вы дома были последний раз? Когда вы с Дэмом разговаривали? Провожали его в школу… гуляли с ним. Да хоть что?

– Я его кормлю, одеваю, забочусь о нем! Конечно, тебе легче! Это я трачу деньги, разбиваюсь в лепешку, хочу сделать, чтобы ему было тело, сухо, чтобы он был сыт! А ты нарисовал ему что-то, рассказал какую-нибудь ерунду, провел с ним полчаса времени – и ты любишь его, а я нет! Знаешь что? Если не хочешь, чтобы я сейчас же придушил тебя, убирайся немедленно. Ты просто не имеешь права говорить мне, что я не люблю Дэма. Убирайся! Сейчас!

– Вы мне ничего не сделаете.

– Это почему же?

– Интуиция, – я вспомнил Дэма. – А что вы собираетесь сделать с девушкой и мальчиком?

– Это не твоя забота.

– Это моя забота. Я привел их сюда, – сказал я. Еще не хватало, чтобы Райан злился на Дэма. А я все равно влез в неприятности уже по самое некуда.

– Не сомневался… Собираюсь зарезать их и съесть, – вспылил Райан. – Разберусь сперва, кто они такие, а потом выставлю. Такой ответ тебя устраивает?

– У вас сердце вообще есть? Или вместо него мешок с деньгами? Этих двоих Дэмиэн приютил на время вашего отъезда. У них случился пожар, и жить им совсем негде. Когда, интересно, из доброго мальчика Дэмиэн превратится в такого алчного и холодного типа, как вы? Нет, никогда… Хватит. С какой стати я должен тебе "выкать"? Я вообще тебя презираю. Проследи, как бы Дэмиэн не начал делать то же самое. А сейчас извини, я должен зайти.

Я разозлился и оттолкнул Райана. Вот никогда бы не подумал, что смогу. Что-то будто толкало меня в спину.

– Еще шаг, и я сделаю так, что ты больше никогда не сможешь ходить, – абсолютно спокойно сказал Райан, даже не повернув головы. Угроза прозвучала смешно и нелепо. Мне почему-то так показалось, хотя Райан не шутил.

– Ноги мне вырвешь? – я усмехнулся. – Жестоко. Ну ничего, живут люди и так. Да я сейчас уйду. Разбужу девушку и мальчика, и уйду с ними. Идет?

Не дожидаясь ответа, я прошел в комнату на втором этаже.

– Лин, – осторожно тронул я девушку за плечо. – Лин, проснись.

– Итан? – прошептала она. – Ты чего? Итан, это здорово, что ты пришел. Дэм плакал весь день. Знаешь…

– Потом, Лин, потом. Все хорошо. Просыпайся, пойдем ко мне.

– Да ты что? Зачем? – спросила девушка и увидела в проходе подошедшего Райана. Он стоял, плотно сжав губы и нахмурившись. – Ой…

– Вставай. Я пойду, разбужу Эвана.

Лин быстро встала с кровати, не глядя на Райана, даже боясь повернуться в его сторону. Она с самого начала понимала, что эта затея крайне глупая и нелепая, а теперь, когда над душой у нее стоял совершенно незнакомый мужчина, владелец этого дома, конечно, ей было стыдно и неуютно. Девушка нервно собрала одеяло и, смотря в пол, обернулась к Райану.

– Мы… Господи, как глупо. Я прошу прощения, это… ужасно глупо. Понимаете, у нас… у нас сгорела квартира и…

– И вы решили поселиться в моей? Логика железная. Привели с собой мальчишку, собаку и ненормального бомжа?

– Простите…

В комнату, оттолкнув Райана, зашел я. На руках я держал сонного Эвана. Мальчик тер глаза руками. Дэмиэн тоже вскочил с кровати и изумленно смотрел на дядю. Лин взяла Эвана за руку и выскользнула из комнаты. Я догадался, что она хочет переодеться и одеть сына.

– Райан…

– Представь себе. Не ожидал меня тут увидеть? Сделал приют из моего дома! Ты нормальный человек, Дэмиэн? Значит, чуть я за порог – можно вести себя, как захочется? Пригласить бомжей… Может, когда я уеду в следующий раз, ты откроешь тут публичный дом? А что? У тебя получится!

– Да опомнитесь вы, – пристыдил его я. – Прекратите пороть такую чушь. Дэмиэн, я вообще-то шел к тебе… Мне нужно тебе кое-что сказать. Но, наверное, не сегодня. Кое-какие коррективы произошли, так что не до того… Завтра. А теперь прости, мы пойдем.

– Итан! Погоди, я с тобой! – рванулся за мной Дэм, но Райан крепко схватил его за руку. – Отпусти! – крикнул мальчик.

– Ни за что. Как тебе можно теперь доверять? Будешь сидеть в своей комнате.

– Не буду! Я хочу с Итаном! Отпусти!

Я вспотел и побледнел. Я плохо себя чувствовал и поспешил выйти на воздух. Дэм снова рванулся за мной, и Райан не удержал его.

– Дэмиэн! – крикнул он. – Вернись!

Дэмиэн и не подумал возвращаться. Он выскочил на улицу и вцепился мне в руку.

Я видел его отчаянные глаза, полные горечи и мольбы о прощении. А я уже сто раз простил его и хотел только, чтобы он сделал то же самое. И вот в эту самую секунду я понял, что он действительно мой брат. Мой маленький брат, и у меня нет никого роднее этого мальчика.

– Прости, прости, прости меня, – зашептал он. – Итан, я не хочу с Райаном, я хочу с тобой! Пожалуйста, прости! Я…

– Успокойся, я давно простил тебя. И ты меня прости…

Райан вырвался во двор вслед за Дэмом. Он кипел от злости.

– Я все-таки тебя убью, – в сердцах выпалил он и бросился на меня. Я смотрел на Дэма, поэтому не успел уклониться, и Райан повалил меня на землю.

– Никогда! – кричал он. – Чтобы никогда я не видел тебя с Дэмиэном!

Вынужден признать – Райан был тяжелее, больше и сильнее меня раза в три. Я пытался сопротивляться скорее из принципа, только ради собственного достоинства. Райан больно ударил меня в лицо. Дэмиэн закричал и потащил дядю за край пиджака.

– Перестань! Хватит! Я тебя… я тебя ненавижу! Итан мой брат! Я все равно к нему уйду, все равно, хоть ты меня привяжи дома! Не смей трогать Итана!

– Брат? – Райан растерялся. Я выплюнул кровь – Райан разбил мне губу.

Эван во все глаза наблюдал за происходящим. Он и не заметил, как начал плакать. Лин вытирала с его щек слезы и прижимала мальчика к себе.

– Мам, что это он? Что случилось?

– Ничего, Эван. Все нормально. Послушайте! – крикнула она Райану. – Да слезьте с него, наконец! Слезьте, и мы уйдем!

Я закашлялся, но ухитрился подмигнуть Эвану и показать ему большой палец. Я понимал, что это небольшое утешение для напуганного Эвана, но ведь нужно было показать ему, что ничего страшного не происходит. Дэмиэн оттащил Райана и помог мне встать.

– Постой, Дэм, – успокоился Райан. – Погоди. Ну что ты ведешь себя, как маленький ребенок. Что ты делаешь? Это незнакомый человек, ты нужен ему не больше, чем кому-нибудь другому. Кому угодно, кроме меня. Я очень тебя люблю, ты же знаешь. А он – нищий. У него ничего нет…

Я оглянулся на Лин. Я знал, что это все ей прекрасно известно, но очень хотел, чтобы Райан не устраивал этого концерта сейчас, среди ночи, в такой неподходящий момент. Я чувствовал себя самым большим подлецом. Мое вранье раскрывалось, причем раскрывалось так противно, так мерзко и дико, что хотелось закрыть уши и ничего не слышать.

– Я все равно буду с Итаном. Ты мне не запретишь. Хоть привяжи меня.

– Не буду я тебя привязывать, – Райан устало вздохнул. – Подарочек… Делай, как знаешь. Хоть вообще уходи к нему. Сомневаюсь только, что он тебя примет с распростертыми объятиями.

Дэмиэн неуверенно оглянулся на меня. Я зажмурился.

"Что же ты делаешь, Райан? – отчаявшись, подумал я. – Господи, ну что же ты делаешь?"

Это был выбор. Выбор, который предстояло сделать Дэму. Райан Торн с одной стороны, Кристиан Айгер с другой.

Дэмиэн больше не мог сдерживаться. Он горько заплакал, потому что не хотел делать никакого выбора. Он хотел только, чтобы у него была нормальная семья. Обычная семья. И чтобы в ней были и дядя, и старший брат.

– Безумие, – прошептал я и подошел к мальчику. Все тело ныло и болело (вот психованный Райан!). – Дэмиэн… Послушай. Иди домой. Завтра будет новый день. Хороший день. Я к тебе приду, честное слово, приду. А сейчас постарайся все это забыть. Иди, ладно? Все будет отлично, я тебе обещаю, не плачь. О'кей?

Дэм кивнул. Райан усмехнулся.

– Я же сказал. Ты ему триста лет не нужен.

– Это не так, Дэм, – я покачал головой и повернулся к Эвану и Лин. – Простите меня, пожалуйста. Еще минуту, и пойдем. Эван, сейчас поспишь, сейчас, еще немножечко потерпи. Райан… Давай поговорим. Нормально, без всяких психов. Ты говоришь, что любишь Дэмиэна? Тогда выслушай меня, потому что я говорю это не просто так, а ради него. Ты же его убиваешь. Ну спроси его, что я сделал ему плохого. Спроси! Ему нравится со мной, понимаешь ты, нравится! Хочешь, я поклянусь, что я не делаю с твоим племянником ничего плохого? Я его тоже очень сильно люблю…

– Ты?! Да в гробу я тебя видал вместе с твоей любовью! Пойдем, Дэмиэн! Достаточно. Живи уж…

Я на мгновение возненавидел Райана более, чем обычно, и зло сплюнул кровь с разбитой губы. Мальчишка оглянулся на меня.

– Иди домой, – кивнул я. – До завтра, Дэм.

Мальчик опустил голову и побрел за Райаном. Лин подошла ко мне.

– Боже… Ну и устроил он разборки…

Я немного постоял, глядя вслед Дэму, не говоря ни слова, а потом кивнул и развернулся.

– Пойдем. Давай я возьму Эвана. Он совсем спит…

– Ничего, я донесу. Ты сам не упади… Как он тебя ударил. Больно?

– Больно, – я не стал притворяться. – Но бывало и хуже.

– Мы пойдем к тебе?

– Да. Это ничего?

– Спасибо, Кристиан. Спасибо тебе огромное. Ты даже не представляешь, как хорошо, что ты вот так… что ты нам помогаешь.

Я хмыкнул.

– Я преследую небескорыстные цели. Дэмиэн ведь рассказал тебе?

Лин долго молчала. Я отобрал у нее Эвана. Мальчик что-то застонал во сне.

– Итан… пожалуйста, давай завтра. Столько всего…

– Завтра, – согласился я.

Я прошел через рулоны скомканных обоев и быстро разобрал раскладушку. Она со скрипом повиновалась. Эван еле держался на ногах и тут же повалился на нее, не дожидаясь, пока я найду простыню или одеяло. Собственно, он мог на это и не надеяться. На простыню так точно – у меня ее просто-напросто не было, а одеяло я нашел в своем шкафу только спустя несколько минут.

– Что у тебя за погром в коридоре? А кто это так сорвал все?

– Я сам сорвал. Лин, все завтра, хорошо? Послушай, у меня больше нет… Ничего, ни простыни, ни одеяла, чудо, что диван есть еще один, прости.

– Ты за что извиняешься? За то, что позволил нам у тебя переночевать? Погоди… А где будешь спать ты?

– На матраце. У меня в шкафу лежит, – лихо соврал я. – Знаешь, вместо одеяла я могу тебе предложить мою куртку. Она тоненькая и куцая, но сейчас тепло, так что сойдет…

– Итан, да не беспокойся ты так. Спасибо. Правда, спасибо, но не надо.

– Будешь спать так?

– Ну да… А утром позвоним Аарону, он приедет. Мы тебя не будем стеснять, не волнуйся, только одну ночь, хорошо? Просто так неожиданно. Райан… Я вообще не понимаю, как можно было согласиться жить у Дэма. Я иногда совершаю жуткие глупости…

– Да. Мы все делаем глупости.

Я замолчал, а потом добавил:

– Лин, не звони ему. Я понимаю, здесь, у меня, ужасно. Неудобно. Но не звони ему… Ладно? Хоть еще два дня не звони.

– Почему? Я же хочу поскорее слезть с твоей шеи. Мы с Эваном и так…

– Брось, Лин… Не звони ему. Хоть недолго.

Больше всего я не хотел, чтобы Аарон приехал. Теперь я даже мог об этом сказать. Я не знал, хорошо это или плохо. По крайней мере, больше не нужно было врать и выкручиваться.

– Как я могу не звонить? Ну не делается так…

– Делается. Ты… помнишь? Ты спросила тогда, после пожара, как тебе меня отблагодарить… Ну или что-то такое, я не помню. Ты можешь отблагодарить меня вот так? Не звонить Аарону еще два дня. Всего два. Да и вообще зачем ему знать о пожаре? Я могу побелить потолок, правда, могу. Мы отскребем стены, поклеим новые обои, купим какой-нибудь матрац… на время! Вместо кровати, или чего там у вас было… Давай? А потом уже, когда он приедет, ты все ему расскажешь… Но не раньше. Тем более зачем его отвлекать? Давай?

– В этом будет заключаться моя благодарность? – улыбнулась Лин. Я повел плечом. Я знал, что открываю сейчас все карты. Но что поделать, если мне этого так сильно хотелось.

– Если я буду настаивать… согласишься?

Лин кивнула.

– Да. Если хочешь честно – то с радостью. Если согласится Эван…

– Ладно. Он согласится… Я выйду, ты переодевайся и все такое… Знаешь, я пойду на улицу, на вокзал. Вы тут спите, в общем. А мне идти надо.

– На вокзал? Зачем?

– Так. Там часто надо сгрузить ящики, мешки, что-нибудь. В грузовики. Мне заплатят денег.

– Так поздно! Оставайся дома.

– Почему?

– Ты не боишься так поздно ходить по городу?

Я развеселился.

– Кому я нужен? А грузят их обычно по ночам, чтобы утром поезд уже ушел. Так что я приду часов в шесть или семь, не знаю. Может, и раньше. Как получится. Все, я пошел.

Я запнулся о клок обоев, стукнулся о косяк и вышел. А скорее, вывалился из квартиры. По пути на вокзал я выкурил четыре сигареты. Окурки я по привычке складывал в карман и даже не подумал их выбросить, хотя прошел мимо дюжины контейнеров. Я думал. Думал так долго и напряженно, что заболела голова, хотя ничего особенного я так и не надумал в ту ночь. В голову все лез Райан, и я не знал, правильно ли поступил, отправив Дэма домой. Может, стоило взять его с собой? Но с другой стороны, Райан все-таки был родным дядей Дэмиэна. И он наверняка его любил, хотя и не так, как я, не похоже. И замечание Райана, то самое, когда он говорил, что кормит Дэма, одевает и так далее, я понимал. Понимал прекрасно, что ничего в самом деле не сделал для мальчика. Понимал так же хорошо, как и то, что Райану это должно быть обидно, когда какой-то бомж, появившийся несколько недель назад, становится роднее настоящего родственника. Я не знал, пустит ли Райан теперь меня на порог, и не выкинет ли Дэмиэн какую-нибудь глупость. К примеру, не уйдет ли из дома, не выпрыгнет ли с окна, и в том же духе. Я надеялся, что у Дэма хватит ума не делать этого, но поручиться точно не мог. Так что я решил пойти к Дэмиэну рано утром, сразу, как только закончу грузить ящики или мешки.

На этот раз разгружали вагон с минеральными водами. Как назло, в стеклянных бутылках. Пластмассовые ящики были такие тяжелые, что у меня руки буквально отрывались. Я очень удивился – раньше мне не составляло никакого труда таскать их в течение ночи и поднимать в грузовик. Я вообще-то довольно выносливый, хотя с виду совсем дохлый.

Я работал не один. Еще двое крепких парней помогали мне разгружать вагон. Еще один мужчина расставлял ящики в глубине грузовичка. Я быстро устал, стараясь не отставать от них, и часто присаживался на теплую платформу передохнуть.

– Тапки не отбросишь, Айгер? – крикнул один из парней. Я не удивился, что он знает мою фамилию. Должно быть, эти двое уже видели меня тут, я успел примелькаться на вокзале. Зато сам я из этих троих не знал никого и подозревал, что это только по причине моей рассеянности и вечной задумчивости. Скорее всего, они были тут такими же частыми рабочими, как и я. Смешно было, что постоянно тут никто не работал, и тем не менее система никогда не давала сбоя. Всегда находилось несколько охотников заработать денег. Я знал расписание грузовых поездов наизусть, но приходил не так часто, как это было возможно. Часто я оставался дома или шел в сторожку к Шону.

– С какой стати?

– Устал…

– Я не устал, – соврал я. На самом деле я устал просто ужасно и падал от накатившей внезапно слабости.

Через час мы закончили разгружать один вагон. Грузовичок, набитый под завязку, уехал. А меня отправили домой после того, как я уронил и расколотил ящик. Я ругался и чертыхался минуты две.

– Все, короче. Наработался. Ты спишь на ходу. Иди, Дисон с тобой расплатится.

Тот, который нагружал грузовик, выпрыгнул оттуда, как кошка, и протянул мне деньги. Триста таиров.

– А ящик? – сказал я.

– Иди, иди. Останешься – переколотишь еще…

И я ушел. Я понял, что очень, просто очень устал и безумно хочу спать. Я зашел к себе в квартиру, еле доплелся до кухни и уснул там на табуретке, подложив голову на стол.

– Итан, просыпайся. Дэм пришел, Итан, – Эван дернул меня за руку. Я быстро поднял голову, так бодро, будто и не спал только что.

– Дэмиэн! Ну как? Как дела?

Мальчик пожал плечами.

– Я же не знал, что он так рано вернется. Ты вляпался из-за меня… Вы все. Я не хотел.

– Да я не об этом. Что тебе сказал Райан?

– А что он должен был мне сказать?

– Ну… по поводу меня.

– А я ему сказал, что с окна выброшусь, если он меня к тебе не пустит. Он и разрешил.

"Как в воду глядел", – подумал я.

– Вот как… Бедный твой Райан. Сильно он злился?

– А то ты сам не видел. Он же тебя чуть не придушил…

– А потом? Потом-то как?

– Да ничего. Итан, а я знаешь что подумал… я ведь теперь… ну, после этого, – Дэм покосился на девушку. Она стояла у порога с куском обоев в руках. – Ну… я теперь тебе никто, да?

Я отодвинул табуретку, и она со страшным скрипом отъехала. Дэм, задумавшийся и совсем не ожидавший этого, вздрогнул.

– Не говори глупости. Договорились же, что брат.

Дэмиэн поднял голову. Я испугался, что мальчик опять заплачет, но нет, он не стал. Только подошел и крепко прижался ко мне. Я растрепал белые стриженые волосы Дэма и посмотрел в сторону, на Лин. Эван улыбнулся и тоже подошел к маме. Она опустилась на колени с ним рядом.

Все это походило на какую-нибудь семейную картинку. Как только я подумал об этом, мне снова стало как-то грустно. В который раз за эти дни. Лин заметила, что я расстроился.

– Ну и где твой матрац, господин врун? – спросила она меня, и я вспомнил, что ляпнул прошлой ночью. – Чего же ты сразу не сказал…

Я ничего не ответил. Мне было как-то неловко, и я молча ковырял ногой дырку в линолеуме.

– А кто-то обещал мне забраться на обрыв и нарисовать город оттуда, – напомнила девушка. Вот это да! Я и думать забыл об этом.

– Да? – обрадовался Эван. – Мы залезем на самый верх?

– Не надейся, Лин, – предупредил Дэм. – Мне тоже кто-то обещал прокатиться на катере. Да… Так что меньше слушай такие ненадежные источники.

– Я надежный, – я покачал головой. – Вот хотите – поедем на катере сегодня. Вечером.

– Да? – опять обрадовался Эван.

– Да, – кивнул я. – Как обещал.

– Но тогда выходит нечестно, – сказала девушка и аккуратно свернула обои в трубочку. – Ты обещал не катер, а обрыв. И не Эвану с Дэмом, а мне.

– Так никаких проблем! – засиял Дэмиэн. – Мы сейчас куда-нибудь свалим. Только при условии, что вечером мы все вместе поедем на катере.

– Поедем, – пообещал я. – Обязательно.

– Но только когда стемнеет?

– Можно и так.

– Под мостом проедем?

Я кивнул. Я и сам уже хотел прокатиться на катере ночью, чтобы светила луна, и горели фонари на мосту.

– Тогда тебе надо спросить Шона… да?

– Спрошу. Да ему по барабану, кто на нем катается. По-моему, он ему сейчас вообще не нужен, этот катер. Он устроился в какую-то фирму охранником. Теперь кучу денег получает.

– Да? Сколько?

– Ну, не знаю. Тысяч пятнадцать.

Дэмиэн ничего не сказал. Для него эта сумма была просто чепухой. Зато Эван даже присвистнул.

– Что-то я есть хочу, – сказал он и с надеждой взглянул на Дэма. Дэмиэн подмигнул ему и, улыбаясь, посмотрел на меня. Я подумал, что Дэмиэн очень красиво улыбается, совершенно по-детски. Он и так выглядел лет на десять, а когда улыбался вот так, казался и совсем маленьким. Мне ужасно захотелось сейчас же взять карандаш и набросать на листе бумаги Дэма, вот такого, маленького, тоненького, смеющегося, в своей неизменной оранжевой рубашке, такой же яркой, как воздушный змей, улетевший в Африку. Я вспомнил змея и чуть не хлопнул себя по лбу – я совершенно забыл о своем плане. – Мам, я пойду с Дэмом в пиццерию?

– Тебе не надоело туда ходить каждый день? Может, лучше я что-нибудь приготовлю? Хочешь чего-нибудь?

– Я хочу гамбургер!

– Тогда вот, возьми. Дэм, не корми его больше за свой счет.

Лин протянула сыну сто таиров. Эван обрадовано подскочил и засвистел "Чунга-Чангу", постоянно запинаясь и фальшивя.

– Спасибо, мам!

– Да я бы заплатил, – сказал Дэм. – У меня деньги есть…

– У меня они тоже есть, Дэм.

– А вы полезете на обрыв сейчас или днем? – полюбопытствовал Дэмиэн. Лин вопросительно посмотрела на меня. А я не знал, стоит ли вообще туда идти. Карандаши и краски были в сумке в доме у Райана. Не рисовать же было, в самом деле, вид с обрыва гуашью. Хотя можно было взять карандаш или уголек, они лежали в шкафу на всякий случай.

– Я не знаю, – сказал я. – Мне все равно.

– Тогда давай сейчас, – предложила Лин. – Ты краски-то не забудь.

– Да я карандашом…

– А тогда зачем тебе краски?

– Ой, а мне можно будет что-нибудь нарисовать? – загорелся Эван. – Можно, Итан?

– Можно. Они там, в шкафу. И альбом. Рисуйте, хоть весь изрисуйте…

Я был очень рад, что Эван так здорово влез в разговор и не обязательно отвечать, зачем понадобились девять баночек гуаши.

– Я вообще-то тоже есть хочу, – пробормотал я. – Давайте вправду чего-нибудь забацаем. Я сам приготовлю, я умею.

– Не, я буду гамбургер, – твердо сказал Эван.

– А что ты приготовишь? – спросил Дэм. – Ой, подожди, я посмотрю, как там Гардиан…

Мальчик вбежал в коридор. Гардиан вилял черным хвостом и нюхал обрывок обоев. Он увидел Дэма и весело подбежал к нему. Дэмиэн погладил его и потрепал щенка за ухом.

– Можно макароны сварить! Или картошку… Да хоть что!

Я втайне надеялся, что Дэм согласится на макароны или картошку.

– Я буду гамбургер, – непреклонно гнул свое Эван. Он тоже прошел в коридор, прижал к себе Гардиана, и щенок лизнул его в нос. Дэмиэн развернул клок обоев. Это был их с Эваном портрет.

– Итан, а зачем ты обои порвал? – спросил мальчик и аккуратно разгладил кусок на стене.

– Правда, зачем? – спросила девушка. У нее в руках тоже был обрывок.

– Да… Глупость. Психанул и порвал.

Больше я ничего не сказал. Дэмиэн обо всем догадался и сам. Я подумал, что и Лин, наверное, тоже.

– Ну позавтракать-то можно и в пиццерии, верно? – сказал Эван. – А потом готовьте вашу картошку, или чего там…

Так мы и сделали. У нас просто не было другого выхода. У меня в холодильнике нашлась только корочка заплесневелого хлеба и кусок колбасы. Лин достала ее из холодильника и укоризненно посмотрела на меня. Я улыбнулся и развел руками.

Только в шкафу я нашел съедобный, немножко почерневший от времени банан и отдал его Эвану и Дэму. Дэмиэн честно поделил его на четыре равных кусочка.

Эван с удовольствием съел долгожданный гамбургер и мороженое в вафельном рожке, клубничное. Дэмиэн заказал себе и Гардиану такие же гамбургеры. Щенок тоже охотно проглотил котлету и даже булочку. А мы с Лин прикончили жареную курицу. Дэмиэн нам здорово помог. Я долго смеялся, когда Дэм измазался, как свинья, в рыжей подливке и кетчупе. Мальчик сфотографировал себя камерой мобильника и тоже улыбнулся, посмотрев на снимок. Эван отобрал у него телефон и стал искать в нем игры.

– Ну мы пойдем, что ли, – нерешительно сказал я. Дэм оторвался от экрана телефона и кивнул. Эван оторваться не мог, он вел маленькую виртуальную машину и как раз объезжал поворот.

– Пока, – только сказал он.

Я отдал все деньги, которые заработал ночью и очень радовался, что все это стоит не дороже, потому что больше у меня не было ни копейки. Лин уговаривала меня заплатить хотя бы напополам, но я был непреклонен. Хотелось выглядеть достойно, несмотря на то, что все знали правду. Даже Дэм позволил мне заплатить и ничего не сказал.

– У тебя ведь нет больше, – сказала девушка, когда мы вдвоем вышли из пиццерии на улицу. Я нервно сунул руку в карман.

– Есть, – сказал я. – Что же я, совсем без денег…

– Спасибо. Но ты, пожалуйста, больше так не делай.

– Давай зайдем к Шону. Я совсем недолго, только скажу ему про катер, и все.

– Конечно. А где он живет?

– Да недалеко. О, да там, кстати, этот клуб недалеко. Ну, в котором Эван танцевать хотел.

– Ой, клуб этот… Совсем вылетело из головы с пожаром этим. Ну и хорошо, что он забыл. Подожди… А ты откуда знаешь про клуб? А, ну да. Ты же был там тогда… А почему Дэм нам сразу про тебя не сказал? Ну, что ты тоже там?

– Я его попросил, – сказал я, внезапно решив говорить теперь только правду и ничего кроме правды.

– Попросил?

– Да… Послушай. Я хочу с тобой поговорить. Рассказать… кое-что.

– Расскажи…

– Да, расскажу. Я только не знаю, как и начинать-то, слишком много всего. Я очень виноват перед тобой. Виноват, что навертел это все… про себя, что не сказал тебе все, как есть. Да тебе Дэм, рассказал, наверное, почему. Да?

Лин кивнула. Я и сам знал это, но почему-то все равно стало стыдно и неуютно.

– Ну тогда… все понятно, наверное, – кисло улыбнулся я. – Вот так. Прости меня за все это вранье, я вообще не знаю, почему я не сказал все, как есть. Я не знаю, может, ты меня теперь и человеком не считаешь. Может и так. Наверное, так. Ты только знай все равно, что мне очень стыдно.

– Почему ты так решил? Я считаю тебя замечательным человеком.

– Вот это уж совершенно незаслуженно. И вообще неправда.

– Правда. Я ошибаюсь?

– Еще как.

– Да ладно, Итан. Это правда. Я нисколько не обижаюсь, что ты соврал. Совсем. Как я могу на тебя обидеться или подумать что-нибудь… такое, плохое… когда ты нам так здорово помог.

– При чем здесь это? Помогать и врать – разные вещи.

– Я понимаю. Но я не считаю, что ты хоть где-то передо мной виноват. Мне вообще стоило бы говорить тебе спасибо каждый день, ты каждый день что-то делаешь для меня или для Эвана. Охота была тебе возиться…

– Была… Лин, ты меня не благодари, ладно? Не надо. Я вообще не люблю, когда за такие пустяки так благодарят. Ну и вообще… Не надо, ладно? Знаешь, мне иногда кажется… кажется, что я тебе очень сильно надоел. Ты скажи, если надоел, ладно?

– Итан, ну чего ты? Это мы тебе надоели, наверное. Может, я лучше Аарону позвоню? Мы поживем у него. Ну скажи, какие у меня могут быть к тебе претензии? Да ты столько сделал…

– Да ничего я не сделал. Не звони, пожалуйста, не звони.

Я долго шел молча. Потом я вдруг остановился и грустно посмотрел на Лин, а потом в сторону. Мне до ужаса захотелось прямоты и правды.

– Скажи… Ты считаешь, что я кретин? Только прямо скажи…

– Да что ж ты все на себя наговариваешь? Ты и лжец, и кретин, и надоел… Ну что с тобой?

– Со мной ничего. Просто мне действительно это важно.

– Важно? – девушка наклонила голову и внимательно посмотрела на меня. – Важно… Ну, если важно, то говорю тебе еще раз. Ты очень хороший человек, и я не понимаю, с какой стати ты должен называть себя кретином. И тем более почему я так должна думать. Я думала, тебе Дэмиэн все передал. И что он рассказал мне, и что я сказала ему.

– Он передал…

– Ну и чего ты тогда сейчас меня такие глупости спрашиваешь?

– Все равно это неправда.

– И это тоже неправда? Да почему?

– Это невозможно. Я заслуживаю это меньше, чем кто угодно. Хоть кто.

– Странный ты… А я?

– Что? – не понял я.

– А я заслуживаю?

Я не хотел говорить об этом. Глупая вообще была тема. И говорили мы глупо, как будто о чем-то совершенно абстрактном.

– Ну… что ты. Ты – это совсем другое. Да и… Ладно…

– Что – ладно?

– Давай это все замнем.

– Конечно! Мы это замнем, а ты будешь мучиться и думать какую-то ерунду, которой на свете нет. Давай уж лучше начистоту. Ну скажи, чем я от тебя отличаюсь?

– Лин… я не знаю. Я знаю только себя. Знаю и потому могу точно тебе сказать, что я даже сам себе не нравлюсь.

– Зато ты нравишься мне. Вот и все. Ты хотел прямо, вот тебе прямо. Никакой ты не кретин, и брось вообще так думать, от этого только вред.

– Вот и Дэм мне так же говорит… Все говорит: скажи себе, что ты… Как там? Суперкристиан Айгер, вот так. Смешно…

– А ты сильно на него обиделся тогда?

– Когда он ко мне пришел? Сильно… Очень сильно. Лин, это важно для меня, правда, важно. Конечно, я обиделся.

– Ты тогда обои оторвал?

– Тогда… Сам не знаю, что на меня нашло.

– Там, под обоями, фотография была. Красивая такая фотография… Я ее поставила за стекло, в шкаф. Ну, где у тебя книжки стоят. Это ведь ты?

Я кивнул и вспомнил, как разозлился тогда на весь свет и швырнул фотографию на пол.

– А сколько тебе там лет?

– Не помню. Лет четырнадцать или пятнадцать. А фотографий, на которых я без этого украшения, больше и не осталось, наверное… Про шрам Дэм тебе тоже рассказал?

– Нет. Ты же сам мне сказал, что тебе палкой…

– Да не палкой. Я все наврал, Лин. Мы на самолете летели, а он упал. Всей семьей летели сюда – я, мои родители и брат. Дэмиэн… Да… Дэмиэн. Знаешь, я так хотел бы, чтобы лучше он тогда остался жив. Вместо меня. Если бы только можно было выбрать…

Лин слушала меня очень внимательно. Она видела, что говорить мне больно и тяжело, но не останавливала меня и не перебивала.

– Ты меня спросила недавно, что за мальчика я нарисовал в коридоре. Фотография… на той фотографии, которую ты на полу нашла… у меня черные волосы. А тот мальчик, который на меня похож, – это Дэм.

Я сбился и замолчал.

– Представляешь, там все разбились, все, кроме меня. Кому я мог понадобиться, не понимаю.

Лин сочувствующе смотрела на меня. Она хотела мне что-то сказать, но не решалась.

– Может быть, Дэмиэну?

Я пожал плечами.

– Я когда его только увидел… в первый раз, в парке. Я тогда фонтан рисовал, мне так скучно было и плохо, а он подошел и стал смотреть. Я обернулся на него, а он улыбнулся и посмотрел на меня так хорошо как-то… не знаю. Посмотрел и говорит: "Я вам не мешаю? Можно, я немножко посмотрю?" А я только его увидел, у меня что-то будто перевернулось внутри. Смотрю и думаю – похож. Так похож… Наверное, внешне совершенно они не похожи, но я почему-то так подумал. А потом я у него спросил, как его зовут, и он сказал – Дэм. Лин, я чуть не умер. Это просто фантастика какая-то. Я ему так обрадовался, я никогда так не радовался, наверное. А потом как-то алгебру вместе делали… Ну, я и не знаю, как так вышло. Да я сам предложил. Он мне говорит, что не знает, как было бы лучше. Чего бы он больше хотел – чтобы его мама и папа были живы или чтобы я был брат. Не знаю, мне так больно стало почему-то. Сравнил… Я ему в братья совершенно не гожусь. Ну разве можно такое сравнивать? Но так хотелось его утешить, я и сказал, что могу быть и братом. Вот так глупо получилось. Но я, наверное, рад, что так.

– Бедный Дэм…

– Мне его безумно жалко. Да еще Райан вчера устроил… Как будто Дэмиэну это так надо. Райан, наверное, никогда не поймет, что я не просто так это все придумал. Я даже не знаю, что он думает. Может, что я делаю с ним какие-нибудь гадости… Вообще-то у него есть на это причины.

– Почему?

– Как – почему? Ну вот ты отпустила бы Эвана гулять со взрослым парнем вроде меня? У которого неизвестно что на уме. Знаешь, как я был одет, когда он меня увидел? Это сейчас я, может, выгляжу не так уж плохо. После того как меня Дэм причесал и переодел… А неделю назад я был лохматый и вообще… ты бы видела мои джинсы.