Текст книги "Книга мёртвых"

Автор книги: Вольфганг Хольбайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 39 страниц)

– Мы должны уничтожить их, – пробормотал он. – Это богохульство, Рольф.

– В первую очередь, это безобразие, – отозвался Рольф. – Но сначала нам нужно найти Г.Ф. и остальных. Потом, если хотите, можете эти жестянки хоть голыми руками на мелкие детали разобрать, доктор.

Ухмыльнувшись, он повернулся и протянул руку к двери, но не успел ее открыть, потому что в этот момент Виктор Франкенштейн истошно завопил.

И у него были на то все причины. Рука двойника Коэна, рядом с которым он стоял, опустилась на его плечо.

Сарим де Лоре замер на месте. Картина, вызвавшая у него такой интерес, неожиданно расплылась перед глазами, утратив значение, как и все остальное.

Его творения были в опасности!

Магистр марионеток не понимал, откуда взялось это знание, но был непоколебимо уверен в этом. На мгновение тамплиер увидел две фигуры. Один человек был высоким и широкоплечим, а второй маленьким и каким-то хрупким, но оба они были окружены явственной аурой зла. Они обнаружили его укрытие!

Выругавшись, де Лоре повернулся и опустился на диван, на котором провел всю ночь. Дрожа от напряжения, магистр закрыл глаза, сложил руки на груди и попытался сосредоточиться. Ему требовалось все его мастерство концентрации, чтобы на таком расстоянии пробудить свои творения к жизни. Без новой силы,проникшей в его сознание, ему, конечно же, не удалось бы этого сделать, но, как и прежде, мрачное создание, поселившееся в его душе, поделилось с ним своей мощью и энергией. Телепатические нити де Лоре протянулись на другой конец города, коснувшись тайной сути, заложенной в металлические головы его творений, сути, позволявшей бездушному железу и меди превращаться в живых, наделенных сознанием существ. А затем…

Сарим де Лоре почувствовал это еще до того, как все произошло.

Что-то, уклонявшееся от восприятия, притронулось к его мозгу, вернее, к той его загадочной части, которая отвечала за сверхчеловеческие способности. Пульсирующие потоки энергии, дарящие жизнь, превратились…

Закричав, де Лоре попытался оборвать телепатический контакт.

Но было уже поздно.

Отпрянув, Франкенштейн поскользнулся, но стальная рука марионетки, с безжалостной силой сжимавшая его плечо, не дала ему упасть. В глазах машины зажегся мрачный огонек, а полуразрушенное лицо исказилось в гримасе ярости. К несчастью, ожила не только эта машина! Все марионетки одна за другой начали шевелиться. Они подняли руки, и хотя их движения были пока неловкими, в глазах уже зажегся сатанинский огонь. Одно из созданий схватилось обеими руками за крючок и, сняв с него свое тело, спрыгнуло на землю. – Держитесь, Виктор! – крикнул Рольф. – Я иду! Но он не успел добежать до Франкенштейна. Двойник лорда Дарендера, протянув вперед руку, схватил Рольфа за голову. Охнув, Рольф споткнулся и чуть не упал. Он сражался изо всех сил, пытаясь ударить машину, но у него ничего не получалось, ибо с тем же успехом можно было попробовать повалить Биг-Бен голыми руками.

За этим последовало полное безумие. Машины, удерживавшие Рольфа и Франкенштейна, не шевелились, но все остальные марионетки, соскочив с крючьев, начали приближаться к беспомощным людям. К Франкенштейну потянулись ледяные руки, и он почувствовал, как обтянутые тонким каучуком стальные пальцы прикоснулись к его лицу, заскользили по телу…

Внезапно послышался громкий взрыв. Франкенштейна ослепила яркая молния. В воздухе запахло жженой резиной и плавленым металлом. Внезапно давление на его плечо исчезло, и Франкенштейн, покачнувшись, упал на пол, заметив при этом, как оступился Рольф, поскольку руки монстра, с которым сражался великан, тоже обмякли. Сквозь пелену дыма Франкенштейн видел, как одна из чудовищных машин направилась к нему, жадно вытягивая вперед руки. В глазах машины горела жажда убийства. Но ее движения были неловкими, почти бесцельными. Огонь в глазах разгорелся ярче, превратившись в ярко-белую вспышку, полыхнувшую в потемневших глазницах. Вспышка огня перекинулась на череп, пожирая резину и парик. Вскоре голова и плечи монстра превратились в настоящий вулкан, извергающий пламя.

И загорелась не только эта марионетка!

Куклы, находившиеся в комнате, начали разрушаться. Их металлические головы вспыхивали одна за другой, наполняя комнату ярким светом и невыносимым жаром. Застонав, Франкенштейн упал на живот и закрыл лицо локтем. Люди-машины погибали в буйстве жара, света и оглушительных взрывов.

А затем все закончилось. Шипение и грохот прекратились. Когда Франкенштейн через несколько секунд осторожно поднял голову, то увидел лишь десяток обуглившихся, искореженных фигур, слабо напоминавших человеческие тела. В комнате по-прежнему было очень жарко. Лицо Франкенштейна горело, как будто его кожи коснулась чья-то раскаленная рука. Опасность, видимо, миновала.

Кто-то похлопал его по плечу. Доктор, испуганно вздрогнув, повернулся и увидел раскрасневшегося Рольфа.

– Все в порядке? – спросил рыжий великан.

– Ну конечно. – Франкенштейн криво улыбнулся. – А как же иначе? Меня все устраивает, за исключением навязчивой мысли о том, что я, вероятно, сижу в изоляторе психбольницы и страдаю галлюцинациями.

Ухмыльнувшись, Рольф помог доктору подняться.

– Вот видите, Виктор. – Он пнул ногой металлический остов, раскалившийся докрасна. – Вашему конкуренту приходится сталкиваться с определенными трудностями. Старый добрый метод создания людей ничем не заменишь, не так ли?

Франкенштейну шуточки Рольфа показались не совсем уместными, но он промолчал. Осторожно выпрямившись, доктор провел ладонью по лицу и выжидающе посмотрел на своего спутника.

– Что будем делать теперь?

Рольфу не пришлось отвечать на этот вопрос, потому что в это мгновение распахнулась дверь и на пол комнаты упала огромная темная тень. Дернувшись, Рольф машинально встал в боевую стойку, но, не успев завершить движение, открыл рот и в изумлении уставился на лысого мордоворота в форме тамплиера, который появился в дверном проеме. Франкенштейн прекрасно понимал удивление Рольфа. Впервые в жизни рыжеволосый великан столкнулся с человеком, оказавшимся выше него. И намного массивнее.

– Что здесь происходит? – выдохнул тамплиер. – Кто вы? Ринувшись к Рольфу, рыцарь схватил его за грудки и прижал к стене. Рольф инстинктивно вскинул руки, но тамплиер нанес ему хук справа, который Рольф не смог парировать. Глаза Рольфа посоловели. Ему удалось уклониться от следующего удара лишь потому, что у него подогнулись колени. Гигантский кулак тамплиера с грохотом ударил в стену, но воин, казалось, не чувствовал боли.

Когда Рольф пришел в себя, он лежал на полу, а тамплиер, склонившись над ним, бешено вращал глазами.

– Это было нечестно, – проворчал Рольф, приподнимаясь на локте и выплевывая выбитый зуб.

– Черт побери, я спросил, кто вы такие! – рявкнул тамплиер и, влепив Рольфу звонкую пощечину, размахнулся ногой.

Рольф откатился в сторону, и только благодаря удаче удар пришелся не по лицу, а по уху. Но, несмотря на это, у Рольфа все равно загудело в голове. Воспользовавшись своим преимуществом, тамплиер обрушил на Рольфа очередную серию ударов. Рольф отчаянно сопротивлялся, но рыцарь был тяжелее его фунтов на пятьдесят, при этом в его теле не было и грамма жира. К тому же Рольф до сих пор не пришел в себя от первого хука. Пару раз ему удалось попасть противнику по лицу, но тамплиеру эти удары показались комариными укусами, так что он просто разозлился еще больше. Движения Рольфа становились все слабее.

– Простите, сэр, – сказал Франкенштейн. – Возможно, я мог бы тоже…

Остановившись, тамплиер медленно повернулся и протянул свою огромную лапищу к доктору.

– Чего тебе нужно, карлик? – рявкнул он.

Движения рыцаря были очень быстрыми, но Франкенштейн, не пытаясь уклониться, сделал шаг навстречу гиганту, пригнулся… и довольно сильно ткнул тамплиера указательным пальцем в глаз. Завопив от боли и ярости, тамплиер отпрыгнул назад, закрывая рукой поврежденный глаз.

Этой паузы Рольфу было достаточно. Воинственно зарычав, он поднялся на ноги и начал бить тамплиера. После серии быстрых, но сильных ударов гигант потерял равновесие и, отшатнувшись, со стоном повалился на пол. При этом тамплиер довольно сильно ударился, но был еще полон сил. Уже в следующее мгновение он вскочил на ноги и, не став атаковать ни Рольфа, ни Франкенштейна, бросился бежать. Когда его шаги загремели на лестнице, Франкенштейн покачал головой.

– Всегда одно и то же с этими громилами, – ухмыльнулся он. – Гора мышц, а в голове ничего.

Недовольно покосившись на доктора, Рольф не стал обсуждать это замечание. Поднявшись, он глубоко вдохнул и вытер с лица кровь.

– Я займусь этим парнем, – заявил он. – А вы оставайтесь здесь, доктор. Попробуйте выяснить, где Г.Ф. и остальные. Вернусь, когда надаю этому быку по морде.

Повернувшись, он побежал за мордоворотом.

– Рольф! – взвизгнул Франкенштейн. – Нет! Умоляю вас, не уходите! Вы же не можете оставить меня здесь одного!

Но Рольф смог.

– Ты действительно уверен в том, что это правильный путь, брат Аллисдейл? – Остановившись, Фредерик с подозрением посмотрел на лестницу, ведущую вверх.

Ступенек было так много, что тамплиер даже не мог разглядеть, где они заканчиваются. Его голос звучал как-то странно, словно они находились не на узкой лестничной площадке, а в огромной пещере. Аллисдейл ответил не сразу. Ему было трудно сосредоточиться на вопросе брата Фредерика, потому что он еще не пришел в себя после смерти Карлсена. Это было… настолько нелепо и бессмысленно!

Аллисдейл ничего не понимал. Конечно, брата Джексона нельзя было назвать другом Карлсена. Но хладнокровное убийство?

– Брат де Лоре не посвятил меня в свои планы относительно этого дома, – в конце концов уклончиво сказал он. – Но я точно знаю, что он собирался обосноваться на чердаке, чтобы оттуда управлять всем происходящим. Кроме того, я чувствую, что этот путь ведет к нему. Пойдем.

Взгляд Фредерика говорил о том, что он совершенно не согласен с мнением командира. Посмотрев на Аллисдейла исподлобья, он не сдвинулся с места.

– Я отдал тебе приказ, – резко заявил Аллисдейл.

– Знаю. – Фредерик нервно улыбнулся и опустил ладонь на рукоять меча. – Нужно убираться отсюда. Этот дом меня пугает, брат. Если мы пойдем дальше, то произойдет что-то ужасное, я это чувствую. – В его голосе звучала мольба.

На мгновение Аллисдейл тоже почувствовал смутную угрозу, исходившую от серых стен и странной длинной лестницы, которая, казалось, вела в никуда. Однако, взяв себя в руки, он повернулся и побежал наверх, перепрыгивая через две ступеньки. Он покажет этим трусам, что Сарим де Лоре не зря сделал его командиром группы.

Но ни один из оставшихся тамплиеров за ним не последовал. Внезапно Аллисдейл остался один.

Вокруг него были только узкие пролеты, лестница, давящие с двух сторон стены, затхлый воздух, бесконечные ступеньки и усиливавшееся ощущение опасности. Остановившись, Аллисдейл повернулся и посмотрел вниз, пытаясь справиться со своим страхом, который уже протянул серые паучьи лапки к его разуму. Где же остальные? Здесь не было ни поворотов, ни дверей, а его собратья куда-то исчезли. Он был на лестнице один, и ступени тянулись все дальше, за пределы его поля зрения.

– Эй! – крикнул Аллисдейл. – Фредерик! Де Гранвиль! Где вы? Ответьте!

Его крик эхом отразился от стен, и эхо настолько исказило слова, что они прозвучали почти насмешливо.

Аллисдейл вздрогнул от ужаса.

Это и был… смех, глухой раскатистый смех, ставший ответом на его беспомощные крики. Аллисдейл сжал рукоять меча, пытаясь справиться с паникой. Он начал осматривать каменные стены лестничного пролета, но тайную дверь так и не обнаружил. Затем тамплиер осмотрел ступени лестницы и, вновь не заметив ничего, что указывало бы на тайный вход, задумчиво поднял глаза к потолку.

Вот только потолок куда-то исчез.

Казалось, коридор перевернулся и, вопреки законам гравитации, вверху теперь тоже были узкие стоптанные ступени, на которых стояли Фредерик и де Гранвиль. Вернее, там находилось то, чем они были когда-то. Собратья Аллисдейла окаменели, и камень затягивал их в себя, так что из ступеней сейчас торчали их руки и верхняя часть тела. На лице де Гранвиля застыл ужас. Брат Фредерик сросся со стеной, и его окаменевшая рука была протянута к Аллисдейлу.

Закричав от страха, тамплиер сделал шаг назад и, споткнувшись, ударился о стену и покатился вниз по лестнице. Несколько раз перевернувшись, он сильно ударился затылком об одну из ступенек и на секунду потерял сознание. Однако Аллисдейл пришел в себя еще до того, как его падение закончилось. Натренированное в боях тело отреагировало само, и Аллисдейл сумел направить падение так, чтобы удариться о стену не головой, а спиной. От удара у него перед глазами поплыли яркие круги. Лестничный пролет наклонился, все вокруг завертелось. Казалось, будто коридор зашевелился, ожил. Аллисдейл вновь услышал злобный смех, от которого у него кровь застыла в жилах. Страх завладел всей его душой. Схватившись руками за ступеньку, он со стоном перевернулся на спину и уселся. Затем тамплиер посмотрел на потолок и обнаружил, что его мертвые спутники по-прежнему висят прямо над ним. Лицо Фредерика было обращено к нему, но теперь вместо ужаса Аллисдейл увидел на нем злобную циничную улыбку.

Фредерик… был еще жив!!!

Аллисдейл вскочил и побежал вперед по лестнице, ослепнув от ужаса.

Франкенштейн немного постоял перед дверью, за которой скрылся Рольф. Он не вполне понимал, что ему нужно делать, но эта комната, наполненная оплавленными металлическими телами, пугала его больше, чем то, что могло находиться за дверью в противоположной стене. Подняв длинную железную арматуру, доктор направился к двери, из которой некоторое время назад вышел мордоворот. За дверью он обнаружил небольшой коридор, освещенный факелом. В конце коридора виднелась низкая дверь, обитая железом. К облегчению Франкенштейна, она была закрыта на тяжелый засов.

Доктор догадывался, что он найдет за этой дверью, и, как только он приблизился к ней, его сердце начало возбужденно биться. Переложив импровизированную дубинку в левую руку, Франкенштейн отодвинул засов.

Сначала он не увидел ничего, кроме темноты. Сделав несколько неуверенных шагов назад, Франкенштейн снял со стены факел и, нагнувшись, прошел в низкую дверь. В мерцающем красном свете факела он увидел около десяти человек. Большинство из них спали или просто сидели на полу, глядя перед собой невидящим взглядом, но один из них поднял голову.

– Говард! – воскликнул Франкенштейн. – Слава Богу, ты жив!

Посмотрев на него, Говард открыл рот, собираясь что-то сказать, но с его губ не слетело ни звука. Когда он попытался поднять руку, Франкенштейн увидел, что Говард прикован цепью к железному кольцу в полу. Встав рядом с Говардом на колени, доктор подергал за ржавые железные звенья, тщетно пытаясь порвать их, а затем додумался воспользоваться арматурой как рычагом.

– Виктор, – пробормотал Говард. – Как ты попал сюда?

– Это долгая история, – уклончиво ответил Франкенштейн. – Поблагодари своего друга Рольфа. Без него я вас никогда бы не нашел. – Разогнув первое звено цепи, доктор опустил руки. – Все в порядке? – спросил он, наблюдая за тем, как Говард встает.

– Думаю, да, – ответил Говард. – Что…

– Всему свое время, – перебил его Франкенштейн. – Помоги мне освободить остальных.

При помощи импровизированного рычага Говарду и Франкенштейну вскоре удалось освободить остальных пленников.

Доктор не очень удивился, обнаружив здесь не только Грея и судью Дарендера, но и всех тех, чьих двойников из металла и резины он видел в предыдущем зале. Некоторые из пленников находились в плачевном состоянии. По словам Говарда, они провели здесь уже несколько дней.

Если Франкенштейн думал, что все тут же забросают его вопросами, то он ошибался. Пленники, по-видимому, просто радовались своему освобождению из темницы, поэтому вопрос о том, откуда взялся их нежданный спаситель, интересовал их в последнюю очередь. К тому же здоровье некоторых пленников – таких насчитывалось по меньшей мере трое – требовало особого внимания.

Оказав им первую помощь, Говард и Франкенштейн отошли в сторону.

– Лучше всего, если я покажу вам, что там происходит, – произнес доктор и повернулся к Дарендеру: – Как вам кажется, вы в состоянии пойти с нами, сэр?

Кряхтя, Дарендер медленно поднялся с пола. Коэн, который до этого молчал и хмуро смотрел на Франкенштейна, как будто тот был виноват во всей этой ситуации, тоже присоединился к ним.

Гнев на его лице сменился изумлением, когда они прошли по коридору и очутились в комнате с искореженными марионетками. Глаза лорда Дарендера расширились от ужаса, едва он увидел оплавившееся лицо своего двойника.

– Что это?

– Как выразился Рольф, это лаборатория Дебилоре, – ответил Франкенштейн.

– Чья? – переспросил Говард.

– Сарима Дебилоре. По словам Рольфа, ты его знаешь. Уголки рта Говарда дрогнули, но он лишь кивнул. Опустившись на колени, Лавкрафт перевернул оплавившийся металлический остов.

– Что здесь произошло? – спросил он. – Это вы сделали?

– Не совсем. – Франкенштейн горько рассмеялся. – Должен признать, что понятия не имею, как это случилось. Мы с Рольфом спустились в подвал…

– В какой подвал? – перебил его Коэн. – Откуда вы вообще знали, что мы здесь?

– А мы и не знали! – Ответ Франкенштейна прозвучал резче, чем он хотел бы. – После того как нас едва не убили двойники доктора Грея и вас, Коэн, мы вернулись в дом господина Крейвена. Там мы обнаружили, что дом захвачен тамплиерами. Мы с Рольфом пошли за рыцарями и… попали сюда. Вот и все. Как видите, речь вовсе не идет о каком-то заговоре или предательстве, дорогой мой инспектор.

– Дом Крейвена? – опешил Коэн. – Это что, подвал дома Андары?

– Да, – подтвердил Франкенштейн.

– Верх бесстыдства, – буркнул Коэн. – Рассказывайте дальше.

– Нечего тут рассказывать. Как я уже говорил, мы спустились вниз и обнаружили здесь этих марионеток. Не успели мы войти в комнату, как машины атаковали нас. Не знаю, что случилось потом, но одна за другой марионетки начали взрываться. Похоже, нам повезло. Еще одна минута, и…

– А как же Рольф? – обеспокоенно спросил Говард.

Франкенштейн мотнул головой, указывая наверх.

– Он последовал за одним из ваших друзей, Говард. Думаю, Рольф победил. Ведь иначе нас бы уже кто-то потревожил.

– Но как… – начал Коэн.

– Позже, инспектор, – перебил его Говард. – Давайте выведем отсюда пострадавших, а о Сариме де Лоре и его приспешниках позаботимся чуть позже. – Он слабо улыбнулся. – Главное оружие Сарима – это его коварство, а теперь, когда мы все знаем, о чем идет речь, справиться с ним будет намного легче. – Он повернулся к Франкенштейну: – Сколько тамплиеров в доме?

– Откуда мне знать? – удивился доктор. – Я видел, как двое из них поднимались в библиотеку. Троих мы сумели одолеть. Значит, Рольф погнался за шестым… Но с тем же успехом их тут может быть и две дюжины. Возможно, нам лучше обратиться в Скотланд-Ярд, чтобы сюда прислали сотню полицейских.

– А почему бы не призвать на помощь сразу Королевский флот? – поморщившись, съязвил Коэн. – Не переживайте. С этими жестянками мы и так справимся. – Он азартно сжал кулаки. – Пойдемте.

Они вышли из подвала. Коэн, Франкенштейн и Говард поддерживали троих раненых, у которых не было сил идти самостоятельно. Лорд Дарендер и доктор Грей, прекрасно переносившие все тяготы, несмотря на свой возраст, устремились вперед. Миновав комнату, где лежали три побитых Рольфом тамплиера, они поднялись по лестнице и очутились перед дверью, которая вела в основной подвал дома Андары.

Вернее, вела раньше.

Франкенштейн испуганно отпрянул в сторону, когда лорд Дарендер открыл дверь и вместо набитого рухлядью подвала они увидели синеву ночного неба.

– Значит, дом Андары… – пробормотал опешивший Коэн и осекся.

Франкенштейн предпочел ничего не отвечать. Подбежав к двери, он отпихнул Грея в сторону и замер на месте. Они находились на полуразрушенном складе, стоявшем в бесконечном ряду одинаковых зданий. Впереди блестела вода Темзы. Вдалеке над рекой мелькнула какая-то тень. «Это невозможно», – в ужасе подумал Франкенштейн. Они находились не в доме Роберта Крейвена, а неподалеку от порта. На другом краю города.

Аллисдейл, затравленно оглядываясь, бежал по лестнице, и ему было все равно, куда она ведет. Тамплиер просто хотел выбраться отсюда. Он время от времени поглядывал наверх, но окаменевшие тела его собратьев оставались на том же уровне над ним, как будто он не двигался с места или же они преследовали его. Улыбка на лице брата Фредерика сменилась насмешливой дьявольской гримасой, а с его губ слетали слова, вернее, звуки, на которые не способны были человеческие голосовые связки. Окаменевшие руки медленно оторвались от стены, и за ними потянулись тонкие липкие нити. Фредерик протягивал ладонь к лицу Аллисдейла.

Завопив, Аллисдейл оступился и упал, ударившись о стену. В ту же секунду он выхватил из ножен меч, который, двигаясь сам по себе, описал идеальный полукруг и ударил по каменной руке, тянувшейся к лицу Аллисдейла.

Но звон удара стали о камень так и не прозвучал. Во все стороны брызнула кровь, и Аллисдейл понял, что стал жертвой иллюзии. При этом его руки сами собой продолжали двигаться. Перехватив меч, они, движимые жаждой убийства, нанесли удар.

А затем все закончилось.

Лестница вновь стала лестницей, ужасная шахта – запыленным лестничным пролетом. Аллисдейл увидел тела своих собратьев – де Гранвиль был мертв, а брат Фредерик умирал. К горлу Аллисдейла подступил комок, когда он понял, что натворил. Глаза брата Фредерика расширились и потемнели от боли. С каждым ударом сердца он терял силу.

– Ты убил нас… убил нас, брат, – прошептал он, глядя на Аллисдейла.

Опустив меч, Аллисдейл присел рядом с Фредериком и протянул к нему руку.

– Боже мой, – прошептал он. – Что я наделал? Я этого не хотел.

Внезапно тамплиер понял, что почти такие же слова говорил Джексон, и начал подозревать, чтослучилось с ним и американцем.

– Мне очень жаль, братья, – простонал он. – Я этого не хотел. Простите меня.

Но ответа он не услышал, потому что оба тамплиера были мертвы. Встав, Аллисдейл повернулся и, шаркая, начал подниматься по лестнице. В какой-то момент ступенька под его ногами скрипнула и он обнаружил, что находится на лестничной клетке, заканчивающейся прикрытой дверью. Тамплиер невольно покосился на потолок, но страшное видение исчезло, как и каменные ступени бесконечной лестницы.

«Какие еще ужасы скрываются за этой дверью?» – подумал он.

Он знал, что его ждет смерть.

Если ему повезет.

Зрение.

После бесконечного падения сквозь тьму я вновь мог видеть – сначала это были серые размытые тени, затем какие-то образы, нечеткие, черно-белые, словно неудачная фотография. Через какое-то время я сумел различить детали, но картина по-прежнему оставалась плоской, двухмерной. И только потом в ней начали проступать цвета.

Я по-прежнему знал, что у меня есть тело, но очень остро чувствовал, что это не моетело. Я попытался вспомнить, что произошло, как я попал сюда и что это вообще за «сюда», но мысли кружили в моей голове, не поддаваясь контролю. Я попытался пошевелить рукой, но у меня ничего не вышло. Испугавшись, я повторил попытку и понял, что не могу двигаться, не могу дышать, не могу моргать. Впрочем, я в этом не нуждался. Где же я, черт побери?!

На мгновение я чуть было не впал в панику и если бы смог, то закричал бы, размахивая руками. Но моя темница, чем бы она ни была, не позволяла мне шевелиться. Краем глаза – глаза? – я заметил какое-то движение. Кажется, это был человек… Когда я увидел, кто это, мне вновь захотелось кричать. Не понимая, что со мной происходит, я уставился на Сарима де Лоре. Что-то подсказывало мне, что я еще жив, но при этом я по-прежнему ощущал сдавливающую мою шею петлю, а отзвуки моего предсмертного крика до сих пор звучали в ушах. Я даже подумал, что нахожусь в аду вместе с Саримом де Лоре, этим сошедшим с ума магистром марионеток ордена тамплиеров, и эта мысль чуть было не повергла меня в пучины безумия. Через какое-то время разум взял верх и я осознал, что вовсе не мертв и не нахожусь в царстве Люцифера.

Впрочем, сказать, что я жив, тоже было нельзя.

У меня похолодело в желудке – вернее, там, где у меня раньше был желудок. Я был мертв и в то же время нет. Мое тело было уничтожено, но душа продолжала жить. Это было страшное существование, ведь я был заточен в чем-то, чего не мог увидеть, но это что-то железными оковами удерживало мою душу.

Я был пленником.

И останусь в этом плену навсегда.

Возможно, библейского ада и не существует, а то, что происходит со мной – это вечное проклятие, о котором говорит та или иная религия. Может ли быть что-то хуже, чем необходимость вечно видеть, слышать и думать, но не более того?!

Сарим де Лоре беспокойно ходил туда-сюда по комнате. Его движения напоминали мне поведение тигра в клетке. Когда он подошел поближе к тому, что было мной, я увидел, что де Лоре очень изменился. Я помнил Сарима аскетичным, здоровым и спортивным человеком, теперь же он пребывал в жалком состоянии, ничуть не напоминая того француза арабского происхождения, с которым я познакомился в Париже. Де Лоре исхудал, и теперь его тело больше походило на скелет; щеки ввалились, а серая кожа так обтянула череп, что глаза казались темными глазницами. Из маленькой ранки на виске текла кровь и капала на воротник, но он этого даже не замечал. Движения Сарима были резкими и скорее напоминали движения его марионеток, а не живого человека.

Но тут магистр приблизился ко мне почти вплотную, и я, заглянув ему в глаза, сразу же забыл о его странном виде.

В его темных зрачках я увидел свое отражение.

Чудовищную вещь, в которой я был заточен.

Цветной портрет в позолоченной раме, прислоненный к стене.

Понимание жаркой волной окатило мою душу. Все стало ясно: и загадочные события, связанные с этим домом, и туманные намеки Говарда относительно того, что особняк Андары был не просто домом из камня, и портрет моего отца, висевший в зале (мне всегда казалось, что отец насмешливо смотрит на меня с картины), и невидимая гигантская рука, схватившая меня во время путешествия между жизнью и смертью и вернувшая назад.

Всему виной был этот дом. Дух этого дома, главное наследие моего отца. Могущественная энергия, возможно, даже не столь дружелюбно настроенная по отношению ко мне. Эта энергия наполняла весь дом, являлась его сущностью, превращала его в живое существо. И это существо не только оказывало сопротивление людям де Лоре, но и защищало меня, вернув мою душу сюда и поместив ее в эту картину.

Второй шанс.

С этой мыслью я почувствовал, как в мое тело хлынула жизненная энергия.

Рольф так запыхался, что чуть было не споткнулся в дверном проеме. Темный подвал закружился, а во рту появился неприятный привкус – Рольфа подташнивало. Ему казалось, что он до сих пор чувствует каждый удар тамплиера. Но это нисколько не умаляло его желания драться. Наоборот.

Замерев на мгновение, он подождал, пока головокружение пройдет, и оглянулся. Тамплиера не было видно, но Рольф слышал его тяжелые шаги. И эти шаги приближались.

– Черт побери, где ты? Трус! – рявкнул Рольф. – Иди сюда и покажись.

Он не ожидал, что тамплиер примет его вызов на честный бой, но тот так и сделал. Перед Рольфом возникла огромная тень, показавшаяся из-за гор хлама. В правой руке тамплиера блеснул меч.

– С вашей стороны крайне глупо было преследовать меня, – спокойно произнес рыцарь. – Надеюсь, вы понимаете, что теперь мне придется убить вас.

– Давай, клоун, попробуй, – презрительно произнес Рольф и поджал губы. – Тебе что, больше нечего мне противопоставить, кроме этого жалкого ножика?

Мордоворот удивленно улыбнулся, но не стал убирать оружие, хотя Рольф на это надеялся. Перехватив меч двумя руками, тамплиер слегка согнул ноги, принимая боевую стойку.

– Мне очень жаль, – заявил рыцарь. – У нас мог бы получиться славный бой, но сейчас у меня нет времени, чтобы вести честную игру.

Рольф рассчитывал на этот удар и не спускал с лезвия глаз, но едва сумел уклониться. Отпрыгнув, он потерял равновесие и навзничь упал на пол. С триумфом взревев, тамплиер выполнил необычайно быстрое движение и замахнулся мечом. Рольф откатился в сторону, пытаясь ударить противника ногой, но рыцарь элегантно уклонился. Меч опустился в третий раз, и Рольф понял, что увернуться не сможет. Удар был слишком быстрым и точным, но боли он так и не почувствовал: тамплиер споткнулся. Один из камней пола провалился под его весом, и рыцарь по инерции пролетел вперед. Рольф, не теряя ни секунды, повернулся и ударил его по руке. Тамплиер заорал от боли.

Результат был именно таким, как и рассчитывал Рольф: нанесенный им удар не мог серьезно навредить гиганту, но тем не менее правая рука противника онемела, и он больше не мог поднять меч.

Пока рыцарь пытался привести себя в порядок, Рольф подскочил к нему и ударил его в подбородок, так что тамплиер покачнулся и отступил в дверной проем. Дверь захлопнулась. Она захлопнулась сама собой, причем с такой силой, что тамплиер должен был покатиться вниз головой по лестнице. Однако Рольф так и не услышал глухого стука. С другой стороны двери послышались хруст и треск, отвратительный, влажный звук и приглушенный визг.

Затем все затихло.

Приготовившись к удару, Рольф подошел к двери и протянул левую руку к замку. Не успели его пальцы коснуться ржавой ручки, как дверь распахнулась. У Рольфа кровь застыла в жилах. За дверью больше не было ни лестницы, ни коридора. Там не было даже продолжения подвала. Перед Рольфом предстала массивная стена, поросшая мхом и серой плесенью.

И из этой стены торчала рука тамплиера, которую через мгновение с чмоканьем засосало в камень.

Сарим де Лоре смотрел на картину. Он сам не знал, отчего это происходит, но что-то неудержимо влекло его к портрету, не давая сосредоточиться на других, более важных вещах. Он чувствовал, что его планы могут пойти прахом. Кто-то – или что-то? – воспользовался его же силами, чтобы уничтожить созданных им марионеток. Де Лоре уже пережил смерть своих последователей из-за воздействия той же непонятной для него самого силы, которая позволяла ему управлять этими людьми. Тем не менее все это казалось магистру каким-то незначительным, ибо сейчас его внимание было приковано к портрету.

То, что видел де Лоре, было полнейшим безумием, но он не сомневался, что картина действительно шевелилась. Что-то изменилось – что-то, чего он не мог объяснить, но чувствовал достаточно сильно. Улыбка в глазах Родерика Андары была злой. «Да, именно злой», – с ужасом подумал тамплиер. Это нарисованное лицо смотрело на него с триумфом и такой уверенностью, что у Сарима кровь стыла в жилах. Он поднял руку, чтобы прикоснуться к полотну, но не смог этого сделать, как ни старался. Что-то мешало ему приблизиться к портрету Родерика Андары больше чем на пол-ярда.