Текст книги "Мои были (СИ)"

Автор книги: Владислав Гонцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 37 страниц)

После получения письменных наряда и допуска двое работников оставили меня одного, считавшегося неквалифицированным, производить все работы, а сами ушли "квасить" до конца рабочего дня. Работа была выполнена.

В конце рабочей смены подошёл руководитель проверить выполнение задания и качество сделанной работы. Не увидев на месте двоих работников, поинтересовался, почему они отсутствуют и где находятся.

На что я с нескрываемой злобой ответил: "Они ушли сразу куда-то, не приступая к работе. А я за ними не ходил и не мог знать, куда они исчезли и где они есть теперь". Он был принципиальным человеком, и что-то мог сделать с наработавшими весь день людьми.

По существовавшим в то время правилам трудового распорядка за такую неработу их следовало наказать и не платить зарплату. Но это почему-то не сделали и мер к недопущению подобных нарушений никто не принял. А было наплевательское отношение к работе у подчинённых и к своим обязанностям у руководителей, чему практически в тех условиях неплохо учили и меня. А у меня дума о том, что никому не! дано право отлынивать от работы, да ещё на весь день и при этом получить полновесную заработную плату, и проклятая мысль о том, что можно уйти от работы, ничего не сделать и получить зарплату за сделанный прогул по более высокому разряду. Большевистские пропагандисты неустанно говорили нам о том, что надо всегда и всем работать в полную силу хорошо и качественно. Самые высшие привилегированные чиновники в партии и правительстве С.С.С.Р. могли не ходить на работу и жить припеваючи, как при полном коммунизме. Отсутствие на работе и получение незаработанных средств вело к расслоению людей, как по величине зарплаты, так и по величине затраченного труда в сфере производства материальных ценностей. Вопиющая несправедливость! После чего недружелюбность, злость к малоработающим, но получающим большую зарплату бездельникам.

Впоследствии мне, уже работавшему руководителем, показали одного из упомянутых бездельников, лежавшего на топчане вдрызг пьяного в закутке электроподстанции. Что мог делать нетрезвый человек, выполнявший работу в опасных и сложных условиях? У него своё руководство принимало меры против нарушения им трудового законодательства, но недостаточно и бесполезно. В то время всеобщего попустительства была полная возможность остаться безнаказанным и плевать на какую-то там работу.

Выдаю задание электромонтёру отключить электроустановку на трансформаторной подстанции в городе и допустить к работе людей из другого цеха. Он пошёл в город и там запнулся за винный магазин, в котором купил спиртное и употребил его и стал неспособен что-то делать. Какой из него отключатель и допускатель? С ним пришлось распрощаться.

Отгорел и упал на землю "нулевой" провод. Принятый на работу электромонтёр отказался поднять провод и сделать качественное соединение, мотивируя тем, что ему немедленно нужна оплата за не проведённую работу. Руководство шестого коллективного сада пошло у него на поводу (деваться некуда!) и выдало ему незаработанную оплату вперёд. А провод лежит, он опасен для окружающих, но его это не волнует. Когда ему выдали деньги, он пошёл сначала "хлебнул", а потом сделал работу, которая продолжалась не более 15 минут. Так работать нельзя. Я пришёл и велел уйти немедленно. Такой работник никому не нужен.

К нам на работу приходили устраиваться люди разных образования, умения, опыта. Пришёл и устроился на работу человек. Ему разъяснили условия работы, провели инструктаж по охране труда и безопасной работе. А при выдаче конкретного задания на работу на опорах воздушной низковольтной линии он ставит совершенно неуместный вопрос: "А как я поднимусь на опору, то провода могут упасть на меня?" С ним расстались.

Пришёл наниматься на работу к нам на участок. Ему было сказано, что работа у нас сложная, опасная, психологически трудная. Он вроде бы готов ко всему и настоял, чтобы его приняли к нам. Но когда ему с верха опоры старший электромонтёр сделал непарламентским языком замечание о неправильных его действиях, он сразу рассчитался и ушёл.

Устроился к нам работник и пришёл что-то делать, а на работу опаздывал очень часто, и за ним приходилось ездить к нему домой. В очередной рабочий день он не вышел утром на работу. В чём дело? Мы с бригадой поехали искать его в квартире. Он сидит дома в квартире на втором этаже, смотрит на нас, улыбается и оправдывается тем, что его мать закрыла в доме, и он не может выйти. Такой работник нам не нужен. Какая-то детская безответственность.

Работник закончил обучение в Г.П.Т.У. и получил специальность токаря, но пришёл к нам работать электромонтёром. Он хороший токарь, но оказался никудышным электромонтёром, и пришёлся он совсем не к месту, и тихо рассчитался и ушёл. Нам бы хотелось, чтобы он работал токарем, так как у него такие задатки были.

Нас обязывали воспитывать нерадивых работников так, чтобы они работали хорошо и не нарушали существующие порядки, а окружающая действительность никак не содействовала этим пожеланиям.

Г. Качканар. 1968-1995г.г.

192. ИВАН НИКИТОВИЧ.

Он работал электромонтёром по обслуживанию и ремонту кабельных линий электропередач подземных, надземных и проложенных по конструкциям и в туннелях производственных зданий горно-обогатительного комбината и в городе. Он послушный, незлобивый человек, никогда не перечил никому, старался угодить всем тем, с кем приходилось работать и кому оказывать услуги по электроснабжению. С такими людьми приходилось выполнять достаточно большой объём работ и исполнять побольше самых насущных дел.

Но надо было за такими исполнительными людьми тщательно следить так, чтобы они не попадали по ошибке в неприятные и даже опасные ситуации. Иногда думалось, что от такого ненужного рвения, зачастую необходимого в выполнении спешных и срочных работ, которых всегда было в избытке, надо хватать их за руки и за ноги и оттаскивать назад от выполнения неподготовленной и опасной работы и делать внушение, чтобы они не были излишне ретивы, торопливы, и не лезли туда, куда не следовало идти раньше батьки.

Мы работали в коллективном саду ╧ 6 по договору по обслуживанию и содержанию электрических сетей в постоянном рабочем состоянии. При очередном обходе и осмотре воздушной линии Иван обнаружил неисправность на электрическом вводе в садовый дом, расположенном на крыше. И он решил устранить неисправность самостоятельно, единолично, чего ни в коем случае делать нельзя. А он, милый наш человек, решил сделать услугу садоводу, и, отключив линию электропередачи, зашёл на участок, влез на крышу дома, сделал толковый ввод, такой, какой положено делать по действующим правилам, и включил нормальное электроснабжение. И при такой работе он нарушил мягкую кровлю садового дома, которая была некачественно выполнена и вдобавок плохо закреплена.

Хозяин дома пришёл ко мне с гневным вопросом и восклицанием. Вы зачем порвали рубероид и испортили крышу дома? Теперь восстанавливайте её, и чем быстрее, тем лучше для вас!" Я подошёл к Ивану и спросил: "Твоя работа? Он отказываться не стал и подробно объяснил, что при работе неосторожно задел лист рубероида, а порыв ветра увеличил, и неловкость и разорвал плохо закреплённый кусок этого рубероида. Он хотел сделать работу побыстрее, да получилось неловко. Я изумился и наговорил ему много неудовольствия, прочитал гневную длинную тираду и вопросил: "Ты зачем полез на чужую крышу в отсутствие хозяина. Это не твоё дело и не твоя обязанность. У нас с тобой в распоряжении линия электропередачи, а не сад и не частный дом. Если заметил неисправность, то влезай на опору, обрезай те провода, которые уходят к неисправности и отбрасывай их. Не бойся того, что хозяин сдохнет за время кратковременного отсутствия у него электроэнергии. Мы говорили раньше и говорим всегда – не ходи в чужое хозяйство. А вопрос устранения неисправности, возникшей в частном доме, должен решать сам хозяин. Он может для этой работы пригласить тебя же, и ты тогда в присутствии его выполнишь необходимую работу. А не дай бог, если бы он тебя увидел ползающим по крыше своего дома, то он мог бы тебя ошошенить чем – нибудь потяжелее – лопатой, батогом, а то и металлическим предметом – стержнем или ломом, что показалось бы немалым, а то и покалечил бы. Зачем тебе это? Зачем тебе надо обязательно делать навязчивую услугу?" Я ещё чего-то говорил ему, так как недоволен был его доброй услугой, которая никому не нужна, и он меня понял, что совершил ошибку. И наконец сказал Ивану: "Иди доставай материал, починяй крышу, только в присутствии самого хозяина, который может захотеть, чтобы ты залатал крышу получше, чем она была до того, как ты её испортил". Он нашёл всё что нужно и в присутствии хозяина починил крышу.

Надо было отревизировать и, по возможности, устранить мелкие неполадки, на нём образовавшиеся ранее в процессе эксплуатации. Кабель был вроде бы отключён. Работа неспешная, и её можно выполнить в любое время. Иван решил выполнить эту работу без документальной и технической подготовки. Я пришёл и спросил, кто решил выполнять неподготовленную работу. Обоснованного ответа нет. И что с ним делать? Хватать его за шиворот и оттаскивать? "Убирайся вон из траншеи!" Впоследствии оказалось, что кабель, подлежащий ремонту, оказался под напряжением, но без нагрузки. Ремонтировать его без организационной и технической подготовки нельзя. Всегда могли быть и могут быть ошибки, промахи, неумные, недальновидные распоряжения, дурацкие приказы, неправильные выдачи заданий, особенно тогда, когда требовалось быстро восстановить электроснабжение важных и даже не важных потребителей и, когда переставали работать электроустановки по разным причинам – техническим, из-за чьей-то оплошности или пакости, или из-за некачественного проектирования.

В таких случаях работы выполнялись второпях, нужно было бегом бежать, на ходу соображать, как сделать работу без ошибок, и когда мозги начинают крутиться со скоростью ротора генератора или двигателя. Тогда зачастую не было времени для организационной и технической подготовки ремонтных работ, а ещё нужно было время для отыскания неисправности. Можно ли было избегать невероятной спешки? Не знаю. А нам отдавали распоряжения срочно и даже сверхсрочно устранять неисправность и включать электроустановку и подавать электроэнергию потребителям. Мы торопились, стремились сделать работу побыстрее, зачастую игнорируя опасность, то есть нарушали действующие правила безопасности.

Это не было хорошим примером для всех других работников, и повторять нарушения всё-таки не следует.

Г. Качканар. 1970-1995г.г.

193. АНАТОЛИЙ ИВАНОВИЧ.

Он работал руководителем электрических подстанций, от которых подавалась электроэнергия к электровозам – рудовозам, на станции оборотного водоснабжения горно-обогатительного комбината и на очистные сооружения города. Мужик он был грамотный, старательный, работающий. Только у него был физический дефект – он страдал патологией речи – заиканием. Свои объекты, на которых он работал, он знал досконально, хорошо разбирался во всех деталях производства и все свои дела исполнял надлежащим образом. Но были, есть и будут всегда в работе досадные непредвиденные ситуации, неожиданные отключения электроустановок или из-за чьей-то оплошности, или пакости, или из-за некачественно изготовленного оборудования или из-за ненадлежащего проектирования и строительства, или из-за погодных условий – причины ненормальной работы электроустановок могут быть разные и неожиданные.

Отключилось оборудование на электроподстанции, через которое подавалась электроэнергия к электровозам, в результате чего остановилось движение поездов, перевозящих железную руду. Посыпались распоряжения и команды, которые отдавались сверху, требовавшие немедленно устранить неисправность и срочно дать электроэнергию электровозам. Руководитель Анатолий вместе со своими помощниками лихорадочно работают, но пока не могут найти причину отказа оборудования, торопятся, стремятся найти побыстрее неисправность, и устранить её. Пока не получается. Нас подняли, сорвали со своих рабочих мест и направили на помощь к работникам электроподстанции с целью скорейшего отыскания неисправности и устранения её. А поскольку нашей основной работой было обслуживание наружных линий электропередач, то мы не могли знать всех специфических тонкостей работы оборудования электроподстанции. Грубо говоря, мы не совсем компетентные работники на этой подстанции. Разумеется, мы могли делать чисто механическую работу – сделать болтовые соединения, сделать надёжные контакты, определить надёжность изоляционных конструкций, и заменить непригодные детали, но выявить, определить причину неисправности в данных условиях не могли, так как не работали тут.

А потому мы стояли пока как бесполезные и никчемные статисты около работающих в спешке людей и не знали, как и чем им помочь. Кто-то нетерпеливый из нашей толпы подаёт неуместные, ненужные в такой нервозной обстановке совета, предложения. Работники электроподстанции знают своё дело, стараются в меру своих сил разобраться и действуют соответственно, а мы, пришлые люди только мешаем им, вольно или невольноотесняем их своим присутствием, да ещё и путаем своими бестактными репликами, возгласами, разговорами, ненужными советами. Нам хорошо знакомо-то состояние, когда надо быстро сделать работу, и когда при спешке вокруг вертятся сторонние люди и пытаются делать несуразные, зачастую никчемные замечания, сбивают с мыслей, с толку, пытаются увести в сторону от наметившихся соображений, раздумий, и вместо помощи получалось ухудшение рабочей обстановки.

Анатолий, грамотный, толковый работник, да ещё страдающий заиканием при некомпетентном вмешательстве в его работу, мог запросто потерять работоспособность при такой досадной неисправности. Это чувствовалось, и мы в основном понимали, что ему и его подчинённым нелегко и морально и физически, так как с них никто не снимет ответственности. Мы хорошо знали, что мало кто хотел брать на себя ответственность даже за свои ошибки, не говоря о чужих. Нам бы лучше уйти, как сторонним работникам, и тогда работа у них, как у специалистов наверняка бы пошла побыстрее. Наконец неисправность была обнаружена, и быстро устранена с нашей помощью, электроустановка включена, электроэнергия подана к электровозам, которые повезли поезда с рудой на переработку.

На высоковольтном открытом распредустройстве электроподстанции подозрительно стала потрескивать гирлянда изоляторов. Треск их вроде бы слабый и прерывистый, но он показывал ослабление изоляции провода. Это могло привести к полному разрушению гирлянды изоляторов и к "козлу" с последующим отключением всей линии (что, к сожалению, и произошло). Анатолий Иванович, заметив такую неисправность, немедленно вызвал начальника участка линий электропередач и указал ему на подозрительную, потрескивающую гирлянду, и что её следовало бы заменить побыстрее. Но вызванный начальник толком не выслушал руководителя подстанции, не понял, да и не хотел понимать того, что малая неисправность может привести к "козлу" и к аварийному отключению линии электропередачи. И он не стал организовывать срочные работы по замене неисправной гирлянды изоляторов, повернулся и уехал восвояси. Анатолий был обескуражен. Он знал и понимал, что обнаруженная неисправность обязательно приведёт к отказу работы линии, только когда это случится, было неизвестно. Но работу по замене изоляторов надо было проводить немедленно. И эта гадость как аварийное отключение линии произошла через несколько часов, и последствия этой бяки пришлось устранять много большими силами и средствами. Начальник участка линий не признавал за собой вины в случившейся аварии, так как считал себя " высоким" партийным человеком, временно поставленным начальником участка.

Мы идём на праздничную ноябрьскую демонстрацию, чтобы прославлять нашу бесконечно дорогую и родную Коммунистическую партию и родное правительство. Все демонстранты нарядно одеты. А приглядевшись внимательно к колоннам разных цехов горно-обогатительного комбината, люди замечают то, что работники отдела рабочего снабжения одеты в лучшие и более дорогостоящие одежды, чем работники горных и перерабатывающих цехов комбината.

Анатолий Иванович обращает наше внимание на такое неравенство в одеянии людей. Да, в условиях тотального дефицита работники торговых организаций могли для себя легче найти, достать и купить качественные одежду, обувь, а ещё лучше приобрести заграничные вещи, которые по качеству материала, пошива, удобства в использовании далеко превосходили недолговечные, неудобные вещи, изготовленные на Советских предприятиях. Поэтому все высокие и невысокие лица, вырвавшиеся за границу, стремились приобретать для себя заграничные товары и тряпки.

Г. Качканар. 1976, 1977.

194. ЮРИЙ МИХАЙЛОВИЧ.

Я пришёл работать в качестве электромонтёра на участок электроснабжения города.Работа наша заключалась в том, чтобы тщательно следить за нормальной работой всего оборудования, вспомогательных устройств и помещений электроустановок, замечать и ликвидировать все недостатки, неполадки в электрооборудовании, в линиях электропередач, могущие привести к несанкционированному отключению потребителей, или хуже того, к аварии.

Работали мы по утверждённому плану, а иногда и без плана, тогда, когда требовалось немедленное вмешательство во избежание отказа в работе, или при неисправности, могущей привести к аварии или при нарушении электроустановок сторонними лицами и организациями, что случалось довольно часто.

Руководители выдавали нам устные или письменные наряд-задания на выполнение конкретных работ, таких как ревизия и ремонт электрооборудования, подготовка и установка опор Л.Э.П., монтаж, регулировка и замена проводов, вспомогательных устройств, демонтаж отслужившего и непригодного оборудования, чистка изоляции, проверка и ремонт заземлений объектов.

Мастер Юрий Михайлович среднего роста и полноты, был членом К.П.С.С., чем чрезвычайно гордился. Он раньше учился в техникуме, что-то узнавал и знал из производственных дел и то как организовывать и проводить работы. Затем он как член Коммунистической партии прошёл курс обучения в организованном в городе университете марксизма-ленинизма, и где ему кто-то сказал, что член партии должен быть на две головы выше других людей, не состоящих в партии. На таком основании он держался со всеми свысока, был высокомерен, надменно глядел поверх голов своих подчинённых и задания выдавал, не глядя на них.

Поскольку он был старшим мастером, а затем и начальником участка, занимающегося электроснабжением, то он обязан был изучить и знать обслуживаемое участком оборудование, знать принципы работы и взаимодействия составляющих его узлов и должен быть компетентным во всех подведомственных ему делах. Но он считал себя достаточно грамотным для работы в своей должности (что не соответствовало действительности), то не удосуживался и не хотел получше изучать и знать все аспекты сложного дела и не считал нужным заниматься также изучением действующих Норм и Правил, которые иногда не признавал и игнорировал. И потому не всегда знал, как правильно организовать и сделать ту или иную работу.

Учиться надо у всех – у руководителей, преподавателей, у подчинённых, у соседей и рядом работающих людей, узнавать всё новое, незнакомое, не стесняться ставить любые вопросы передо всеми.

Подчинённые работники задавали ему конкретные вопросы о работе оборудования и отдельных узлов, какие устанавливать коммутационные аппараты по степени защиты и по мощности на рассечках; какое крепление выбрать, на какую глубину заделывать опоры в грунте, как включать электроустановки в работу, и что происходит при этом с аппаратами и другие, мелкие и важные вопросы о работе электроустановок. Ответить на все вопросы он не мог, так как мало знал, не интересовался и не знал того, что надо было знать. И если ты что-то не знаешь и не можешь дать ответ тотчас на поставленный вопрос, то изучи этот вопрос и найди ответ и объясни и разъясни всё то, что требуется. И тогда ты сам будешь быть грамотнее. Незнание и неумение даже бездарного можно простить работнику в том случае, если он стремится к знанию и учится, при помощи чего можно работать получше, побыстрее и качественнее. А если работник, да ещё и руководящий игнорирует изучение устройства оборудования и принцип действия его, и не умеет на нём работать, то ему следует уйти с материального производства куда-нибудь в партийный отдел пропаганды и агитации или заняться благоустройством и уборкой множества дерьма, говна и грязи с улиц, площадей, парков, дорог, подвалов домов и наводить порядок во всех общественных местах.

В работе у него были промахи, которые ошибками назвать нельзя, такие как включение электроустановок на параллельную работу без достаточных на то оснований и всех условий, которые надо обеспечить, чтобы не вызвать ненужных отключений. Или не мог определить степень пригодности изоляции. Или мог давать поручения на выполнение опасных для здоровья и жизни людей работ. Или включать в работу непроверенную электроустановку. Сам он не знал и не умел как правильно выполнить работу, не выслушивал, не спрашивал никого, не интересовался, считал низостью для себя слушать других работников, которые были пограмотнее и которые настойчиво и даже с матом ему говорили, как правильно сделать дело, и не повредить производству. И при своевольном, неправильным действием его случались "козлы", и отключения электроустановок. При его настойчивых поручениях пытались выполнять работы в действующих электроустановках вопреки Нормам и Правилам недостаточно квалифицированные работники.

Закончив строительство отпайки линии электропередачи для электроснабжения важной стройки, он добился включения в работу её вопреки Правилам, без оформления письменных документов, и клятвенно обещал сделать всю документацию в кратчайший срок. Но его обещания остались пустым звуком, так как он сам ничего не делал и не говорил никому ничего, кроме того, что всё в норме. То есть нахально врал.

Стройку отключили от электроснабжения. Ненужная полемика, наказание работника электроснабжающей организации. И нам пришлось срочно, с опозданием решать вопрос с оформлением необходимых документов.

Разве он не мог сказать о документации раньше руководству, или был ленив, или посчитал это низостью для себя? Нам включили электроэнергию и мы поехали работать. Но так делать нельзя, ибо его руками мы подвели других, ни в чём не виновных работников.

Зато он мог выгнать: "Выйди из моего кабинета", тогда когда ему ставили вопросы, на которые он не мог ответить. Или: "Не препятствуй моему нраву!" Апломба у него было предостаточно. Но в любой работе нужны знание и умение, которые надо добывать обучением, опытом, расспросами, выяснениями, да и делать что-то своими руками не только для себя, но и больше для общества. А он хотел быть "высшим" и стремился к этому. Не получилось. Он ушёл с нашей работы и уехал из города.

Г. Качканар. 1965-1978г.г.

195. НАГЛЕЦ.

Я пришёл работать на участок электроснабжения города Качканара. Здесь многие работали уже долго, и сформировался коллектив под руководством электромеханика Кузнецова И.Ф. Среди рабочих Саша Омелёхин, считавший себя опытным специалистом, но был ленив. Кроме того, он был не полностью здоров – одна нога у него была короче и он хромал. Мы не совсем понимали, зачем его приняли на работу, при которой наряду с наземными работами нужно подниматься на опоры с помощью когтей и предохранительного пояса и работать наверху, и можно ли это делать с нарушенной ногой. А он почти всегда уходил от такого дела с помощью всяких отговорок. Да и его товарищи не настаивали на том, чтобы он работал на высоте, а он по– своему понимал деланный послаблений. При производстве тяжёлых и сложных работ он старался уходить от них в сторону подальше. А вот если вблизи появлялся пузырь с содержимым спиртного, то он был тут как тут, близко и быстро. Не был он и заправским специалистом, как он мнил себя, знал дело не больше и работал не лучше других. От тяжёлых и сложных работ он увиливал или из-за свей увечности или из-за незнания и неумения, ибо когда человек делает меньше, то и знает и умеет меньше. Товарищи всё это видели, однако ему сочувствовали и даже жалели, и он принимал это как должное. И на участке люди понимали его, но судили по делам, а не по словам.

Я перешёл работать дежурным электромонтёром, в обязанности которого входило знать обслуживаемое оборудование, принципы его работы, уметь делать сложные и несложные переключения и делать посильный ремонт небольшого объёма. В нашем распоряжении грузовой автомобиль и водитель, он же мой помощник. Руководит нами энергодиспетчер комбината – наш бог и повелитель.

Летом нашего Сашу направили обслуживать электроустановки в пионерском лагере '"Чайка". Там надо выполнять все наземные и верховые несложные посильные работы и обеспечивать освещение зданий и наружной территории пионерлагеря единолично. Освещение наружной территории всегда было недостаточным и вызывало неоднократные нарекания. Такая работа его устраивала, и у него оставалось достаточно свободного времени. Он скучал и однажды решил вызвать дежурную бригаду через энергодиспетчера себе на помощь. Придумал от скуки несуществующую аварию, что якобы на территории упали опоры, на земле валяются провода, находящиеся под напряжением, и тут же гуляют отдыхающие дети, что очень опасно, и нужен срочный ремонт воздушной линии электропередач. Что он наврал и наговорил "сто вёрст до небёс" ещё энергодиспетчеру Андреевой Т.Н., которая поверила ему, и как он сумел её убедить, неизвестно. Но женщина волевая, решительная была не на шутку перепугана и упавшим тревожным голосом распорядилась, чтобы мы немедленно ехали устранять выдуманную, несуществующую аварию.

Мы с водителем Пичужкиным быстро выехали и, не жалея своей машины, гнали по полуразбитой с выбоинами грунтовой дороге, чтобы приехать побыстрее к месту "аварии". Беспокойство и тревога нами овладели полностью, потому мы очень торопились, и приехали на место. И что же? Электроустановки и линия электропередачи работали в нормальном режиме, никакого сбоя не было и в помине. Только не работали несколько светильников наружного освещения. Он, видимо, надеялся на то, что мы займёмся ремонтом светильников, которым он должен заниматься сам без какой-либо помощи. А у него почему-то не было даже когтей и пояса для подъёма и работы на опорах. Что за работник без инструмента и приспособлений? Мы отказались ему помогать. Тогда он попросил нашу машину съездить в город за спиртным. Такую неприкрытую наглость мы отвергли. За наглый обман энергодиспетчера и такую проделку с нами ему следовало по-человечески набить рожу. Наша ошибка заключалась в том, что мы пожалели его в связи с физическим изъяном и не доложили руководству о напрасной поездке, а точнее сказать, мы оказались беспринципными. Он понял это так, что можно безнаказанно продолжать и даже наращивать свою наглость.

Он закончил работу в пионерлагере и вернулся в цех. После истечения какого-то времени его поставили работать дежурным электромонтёром. Мы не поняли такого решения руководства. На такой работе надо часто было подниматься на опоры не только низковольтных, но и высоковольтных линий электропередач и работать вверху, стоя на когтях.

Водном из микрорайонов города ранним утром прервалось нормальное электроснабжение и освещение. Причиной тому был обрыв провода с изолятора, закреплённого на стене трансформаторной подстанции. Ему, как дежурному вместе с водителем автомобиля надлежало восстановить электроснабжение. Они осмотрели электроустановку и линию, и нашли оборванный провод. Работа по восстановлению провода несложная, физически нетяжёлая и требовала совсем немного времени – достаточно было отключить линию, с помощью лестницы поднять провод, водворить и закрепить его на месте и сделать качественное контактное соединение и включить линию в работу. Для этого требовалось четверть часа времени. А он не стал выполнять эту работу, а сумел убедить, а точнее обмануть энергодиспетчера в том, что им вдвоём с такой работой не справиться. Меня, как руководителя подняли для того, чтобы собрать бригаду электромонтёров и отремонтировать линию. Но собирать людей надлежит ему – дежурному, ездить по домам и квартирам, что очень долго и нудно. Лучше, легче и много быстрее было поднять и привязать провод. Какой-то абсурд. Пришла дежурная смена, и нам рассказали о неисправности на линии, и мы определили мизерный состав работы по восстановлению её. Сменщик Миша Большаков в сердцах бросил ему: "Ух, и наглючий ты человек!" и готов был надавать пощёчин этому негодяю за невыполнение пустяковой работы. Но мы снова его пожалели, не стали делать доноса и оставили его в покое. А это вредно для производства, так как обманы его могли продолжаться, а мы помогали его наглости нашим молчанием.

Поскольку он употреблял достаточно много спиртного, то иногда появлялся на рабочем месте в нетрезвом состоянии. За такие грехи его неоднократно приглашали на заседание профсоюзного комитета цеха, где его "прорабатывали" и ставили неприятные для него вопросы. Он клялся, обещал не нарушать больше трудовую дисциплину и просил простить его. Сердобольные члены профкома не однажды прощали его в "последний" раз все оставалось по– прежнему и он продолжал работать. В который уже раз он отказался идти ремонтировать высоковольтную линию – поднять упавший провод, закрепить его на опоре и с делать хороший контакт, мотивируя тем, что у него нет соответствующего инструмента, который он должен иметь всегда при себе. А зачем ленивому работнику инструмент? Он может прекрасно провести рабочий день, не делая ничего. Мои бесконечно долгие терпение, ненужная доброта и потакание закончились, и пришлось сказать ему резко и жёстко: "Иди и устраняй неисправность, иначе я приму все меры к тому, чтобы тебя выгнали с позором из цеха". Эту работу он выполнил. А всё-таки нам пришлось расстаться. Если он испытывал трудности при подъёме на опоры и при работе на высоте, то он мог попроситься перейти работать на другое место – заниматься только наземной работой или на электроподстанциях. Он ушёл от нас, где-то устроился, но продолжал питие спиртного к месту и не к месту. На одной какой-то сходке при выпивке он захлебнулся или подавился спиртным и скончался.