Текст книги "Мои были (СИ)"

Автор книги: Владислав Гонцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 37 страниц)

С. Лойно, пос. Камский, Кировской обл. 1949г. 1950г.

Г. Качканар, 1967г. 2006г.

186. ЗОЛОТОЙ КЛЮЧИК.

После окончания рабочего дня я вернулся домой. Между домами нашего квартала на зелёной травяной площадке и расположенной рядом песочнице весело и непринуждённо играли дети в свои незатейливые игры. Некоторые из них вернулись из двух детских садов, расположенных рядом с нашим жилым кварталом, а другие пришли из своих квартир. На территории растут деревья, кусты, изготовлены и установлены различные приспособления для детских игр. На улице тепло, ярко светило солнышко.

Вдруг одна из девочек перестала играть и веселиться, и стала напряжённо оглядываться вокруг, как бы ища кого-то. А вспомнила она маму и пыталась беспомощно отыскать ее глазами. А где и как она потеряла свою маму, которая была вроде бы тут рядом, и ее вдруг не стало. Не найдя маму, она заплакала и сильно разревелась. Прохожие и свободные от дел женщины собрались рядом с неутешно рыдающей девочкой и попытались выяснить, кто она и откуда пришла к нам во двор к незнакомым людям, и куда могла деться ее мама. Были всякие возникшие мысли, высказывались различные варианты исчезновения мамы и даже мрачные предположения. А потерявшаяся девочка ничего не могла ответить на вопросы, где она жила и откуда пришла, так как ей рано еще знать расположение и номера домов, хотя наш квартал занимает небольшую площадь. Но она должна ходить в детский садик и знать своих воспитателей и нянек по имени и отчеству. И она рассказала о работниках детского сада, которых знала. Никто из нас не мог знать работников того детского сада, в который ходила эта девочка. Ситуация не прояснилась. "А в какой садик ты ходишь?" "В "Золотой Ключик!" Женщины пока продолжали успокаивать девочку, а я быстро отправился к телефону и стал трезвонить во все концы – детские сады и в работавшее тогда "ГОРОНО" с целью выяснить, где находится этот "Золотой Ключик". В ответ отовсюду говорили, что о таком садике не знают, и что в нашем городе такого нет. Ребенок, возможно, что-то забыл или ошибся. Но дети всегда изрекают правду, а потому садик с таким названием обязательно должен существовать. Мои телефонные звонки оказались бесполезны, и я обратился за помощью в правоохранительные органы и объяснил, что незнакомый ребёнок потерял свою маму и теперь безутешно плачет в нашем дворе.

Через небольшое время приехали работники милиции и, почти одновременно с ними, бегом прибежала вся в слезах, запыхавшаяся зареванная мама.

Невдалеке от нашего квартала за большой автодорогой расположен автовокзал, через который в наш город и из города следует пассажирский автотранспорт. Мама со своей девочкой приезжали в наш город из другого города Краснотурьинска, где и находился тот самый детский садик "Золотой Ключик". Девочка оказалась недисциплинированной, сбежала без разрешения мамы из автовокзала, перешла широкую автодорогу и очутилась у нас во дворе. Автотранспорта в те времена было мало, ходил он довольно редко, а потому не произошло дорожно-транспортного происшествия. А маме следовало бы заранее побеспокоиться и принимать обязательно меры к тому, чтобы её очень уж непоседливый ребёнок не убегал далеко от её глаз.

Г. Качканар. 1971г.

187. ПУТЕШЕСТВИЕ С ПРОИСШЕСТВИЕМ.

В осенний выходной, нерабочий день мы решили поехать в лес собирать ягоды – бруснику в сравнительно дальний край. Руководство предприятия предоставило нам крытый грузовой автомобиль с поперечными сидениями в кузове. Ранним утром до восхода солнца мы собрались, уселись в автомобиль и поехали в путь. Дорога идет сначала среди селений до половины пути и имеет твёрдое покрытие – бетон, асфальт, щебень, а на второй половине пути только лесная грунтовая дорога без твердого покрытия, по которой раньше вывозили заготовленную древесину, и там дальше селения очень редкие. Мы на дороге не одни. Со всей округи рядом с нами идут, то обгоняя, то отставая, различные автомобили – грузовые, легковые с людьми, которые едут тоже в дальний лес собирать ягоды. Три часа в пути и мы прибыли на место, откуда можно пройти в ближайший лес, где растут ягоды. Свой автомобиль мы поставили на стоянку, туда, где раньше был лесной склад. Все вышли из кузова, отряхнулись, взбодрились и устремились вперед по быстрее, не теряя времени, чтобы собрать по больше ягод. Не напрасно же ехали в дальний путь. Предварительно договариваемся и заранее назначаем время, когда нужно возвратиться и собраться на стоянку вечером всем, чтобы уехать и приехать обратно домой пораньше, до наступления ночи.

Группа наша разошлась и люди рассыпались по лесу, по ягодным местам с таким расчетом, чтобы не терять голосовой связи друг с другом и с группой и перекликались меж собой. Прошел день, и к вечеру, пробыв несколько часов времени в лесу и собрав какое-то количество лесных даров, ягодники начали выходить из леса на нашу стоянку. Кто-то набрал ягод больше, а кто-то поменьше, но все удовлетворены и довольны сбором ягод. Даже не важно то, кто, сколько собрал, а важно то, что люди побыли в лесу, целый день на первозданной природе, вдали от шума городского, что само по себе положительно для поддержания существующего здоровья. И смена образа действий тоже влияет положительно на человека. И хотя все порядочно устали, но были рады тому, что набрали ягод для себя и для семьи, которыми можно полакомиться и от которых хоть небольшое, но подспорье в виде полезных веществ и витаминов.

Ранее вышедшие на стоянку разожгли костер и стали подогревать на открытом огне своепитание, а один из нас собрал грибы и поджаривал их на огне и кушал без соли – своего рода спортивный интерес. Во время моего детства мне и другим ребятам приходилось кушать грибы сырые – сыроежки, которые были не горькими и съедобными. Кто-то удивился тому, что Иван Сергеевич кушает печеные на огне грибы, а для меня это было не в диковинку. На природе это тоже своего рода деликатес. К заранее определенному времени собрались почти все, но где-то остались и не вышли пока двое – муж с женой. Мы их ждем, ибо они должны появиться с минуты на минуту, так как у них есть часы и они должны наблюдать и соблюдать время возвращения на стоянку. Но время тянется, а их отставших пока нет. Неужели заблудились? Кто-то начинает нервничать. Идти и искать их накладно и не с руки, так как все провели целый день в лесу и порядком устали. Мы сидим и ждем. Кто-то забрался в кузов автомобиля и дремлет там. Кто-то пошел собирать грибы в ближний от дороги лес. Солнце склонилось к Западу и ушло за лес, и скоро уйдет за горизонт и наступит темень. Почти все из нашей группы переживают, проявляют недовольство и на чем свет крестят нелестными словами отставших. Или заблудившихся? Возгласы: "Куда, в какую сторону и далеко ли они ушли?" "И где они?" "Почему, зачем и как они отошли от толпы, от нашей группы?" "Ото всех нас, а теперь не выходят, и нигде не видно их?" "Им что, больше всех надо?" "Они хотели найти и собрать больше ягод, а потому ушли в сторону от группы?" "Почему они оказались недисциплинированны?" Вопросы есть. Ответов нет. Все мы связывались между собой посредством голоса, криков, откликов, и не отрывались на большую дальность друг от друга и от группы. При сборе ягод это можно делать, так как ягодная площадь размером много меньше, чем грибная, где заблудиться можно очень легко. И все то, что за день было накоплено положительного, то исчезло вместе с отсутствием двоих наших ягодников.

Кто-то очень нетерпеливый предлагает уехать без них, так как все планировали вернуться домой к вечеру, а не к глубокой ночи. А как оставить людей одних в лесу вдалеке от дома. Хотя надо сказать, что они виновны, разве они не знали и не чувствовали своей ответственности перед нашим небольшим коллективом. Предложения разные, но почти все они сводятся к одному – ехать сейчас, заехать в ближайший поселок Павду, информировать о нашей беде местную Советскую власть, которая сможет организовать или содействовать организации поиска потерявшихся людей. Или уехать домой, сообщить своей городской власти о случившемся и организовать средства и людей, приехать обратно и начать поиски. На подготовку уйдет не менее восьми часов времени, а продолжительность поисков пока неизвестна никому. Потерявшиеся пусть переживают. Требования ехать сейчас мотивируются еще и тем, что навернувшиеся люди, прежде чем заблудились, наверное, думали о себе, и там в лесу находилась не одна наша группа, и можно было связываться с помощью голоса с другими, находящимися людьми и группами. А потом они почему-то потеряли ориентировку, хотя день был солнечный с небольшой облачностью. Трудно потеряться в такой обстановке. Страсти усилились. Приходилось сдерживать всех и объяснять, что пока светло, люди могут выйти из леса, и потому надо ждать. Но предложения уехать без них раздаются ото всех, и мы не знаем, что делать. Скоро наступит темнота и нам волей – неволей придется уезжать. Терпение исчезает, и все садятся в кузов автомобиля и готовы ехать. А я пока стою и жду. На меня с неодобрением смотрят и недоумевают, почему не принимаю решение ехать. Еще минута, еще минута. Нервы на пределе не только у меня, но и у других. И о чудо! возникает перед нами – они показываются вдали, машут руками, торопятся и влезают в кузов. Мы успокоились и, наконец, поехали домой. Все молчат, сейчас не до упреков, замечаний, хотя многие испытывали к ним неприязнь после их блуждания. Они были виновны, и это чувствовали, и говорить им было нечего в свое оправдание. Их ошибка и даже вина состояла в том, что они самовольно и безответственно оторвались от общей массы и устремились вдаль "за большими" ягодами, потеряли слуховую связь со всеми, оказались единоличниками. Тогда как другие располагались невдалеке друг от друга и не теряли связи между собой и с группой и это нетрудно делать в ягодном, сравнительно небольшом массиве. А в лесу можно легко заблудиться без слуховой связи, особенно в пасмурную погоду, можно брать в лес компас, чтобы не блудить.

Г. Качканар, п. Павда. 1981г.

188. АЛЕКСАНДРА ВАСИЛЬЕВНА.

Она, пожилая, лет шестидесяти, жила в нашем доме, в квартире, расположенной на четвёртом этаже. Была она громогласной, говорила и материлась нецензурными словами по всякому поводу и безо всякого повода, и от неё всегда можно было слышать: "Сука, ты грёбаная!" "Гадина ты скрёбаная!" и тому подобные выражения.

Она иногда приходила к нам, точнее к жене Нине поговорить, но разговора на её языке у нас не получалось, она брала телефон, по которому отыскивала своих оппонентов, которых начинала и ругала за какие-то выдуманные прегрешения всякими нелитературными и нецензурными выражениями, без стеснения делала это в присутствии всех, находящихся в квартире, старых, малых людей. Я неласковым тоном запретил ей ругаться в доме и в разговорах по телефону. Она вроде бы поняла меня. Но на воле вне дома она, кажется, не могла обходиться без фраз, подобной такой: "Сука она скрёбаная!" Ей делали замечания, её стыдили за нецензурщину, а в ответ слышали от неё одни оскорбления, и ей всё было нипочем, и образно говоря, она игнорировала всех тех, кто пытался остановить её безобразные матюки. И люди вынуждены были от неё отступиться, как от дуры бестолковой.

В какой-то не прекрасный день она пришла к нам, обливалась горючими слезами, громко ревела как голодная корова, и как будто бы с ней случилось вселенское несчастье и неизбывное горе. В чём дело? Сквозь слёзы она кричала: "Шкаф, проклятый шкаф сломался и не знаю, что с ним делать. Помогите починить его!" Я взял свой слесарный инструмент и пришёл за ней в её квартиру. У двухстворчатого шкафа отвалилась напрочь одна дверка. Только и всего. Стоило ли из-за такой мелочи реветь во всю ивановскую? Шкаф был изготовлен стахановскими методами работы, то есть навесы дверок крепились с помощью шурупов, которые были заколочены молотком напрямую вместо того, чтобы их ввинтить в древесностружечную плиту, из которой изготовлен был шкаф. Заколоченные шурупы не могли долго держаться сами и не держали навесы, а потому шкаф мог развалиться полностью. Я, как мог, установил и закрепил на своём месте все детали, сделал шкаф похожий на новый. Слёзы, рёв и причитания хозяйки кончились.

Жена Нина решила покормить приблудшую кошечку, приготовила остуженный мной суп и в глубокой глиняной чашке вынесла его и поставила это питание на крыльцо дома. Вблизи оказалась Александра Васильевна, которая взяла чашку с супом и радостно воскликнула: "Ой, спасибо Ниночка, я покушаю. Только вот ложечки-то нет у меня. Ну да ладно, я так справлюсь!" "Александра Васильевна, да ведь это не тебе, а кошечке приготовлено!" Окружавшие близко находившиеся люди удивились, но помолчали. Где она раньше работала, обиталась, кажется, никто не знал, а разговаривать с ней особенно нелитературным языком охотников находилось мало.

Г.Качканар. 198....г.

189. СЕРЁЖА ИЗ ВАРНАВИНО.

Он работал в нашем подразделении трактористом. Тихий, совестливый, обязательный человек, безотказный работник, он никогда ни с кем не вёл ненужной полемики, не спорил и не ругался. Но надо сказать, что это не всегда хорошо для общего дела. Руководитель может быть иногда не прав, не зная всех мелких деталей производства, может сделать ошибку, которая отразится непредвиденными отрицательными последствиями. И перед началом любой работы необходимо настоятельно доказывать свою правоту и указывать на неправильные действия руководителя и сослуживцев. Наш руководитель выдал задание непосредственно машинисту автогидроподъёмника выполнить работу по подъёму и установке громоздкого плаката на высокой стене дома перед майскими праздниками. Наверное, эта работа была уж очень нужна с политической точки зрения. Но в данный момент дул сильный ветер с порывами, и по условиям безопасности поднимать людей и проводить на высоте какие-либо работы нельзя. Машинист подъёмной машины возражать не стал, и люди поехали работать на высоте. При подъёме плаката с целью укрепить его на стене сильным порывом ветра, направленного перпендикулярно плакату, и усилие от давления ветра передалось рабочим, находящимся в корзине, и далее на всю подъёмную установку. Машина пошла вбок и скользком зацепилась за стену дома, и падение прекратилось. Работа была остановлена и не выполнена.

Если Сергей знал, что нужно выполнить ту или иную работу, то всегда думал сам, как её сделать безопаснее, быстрее и качественнее. Бывали моменты, когда выдавались задания сделать незнакомую работу. В таких случаях не всегда получалось хорошо, и случались ошибки, за которые надо было отвечать. Но кто судьи? Зачастую больше всех судят, обсуждают, мусолят и честят чужие ошибки те бездельники, которые любят лишний раз отлынить от дела по принципу: "Ешь – потей, работай – мёрзни, на ходу немного спи, будешь ты здоров всегда, не заболеешь никогда!" Такие малоподвижные работники уж точно не сделают ошибок, а если и сделают, то немного и небольшие огрехи, и они будут ни в чём невиновны.

Нам представилась возможность выполнять работу, непредусмотренную трудовым договором. Надо было возобновлять когда-то законсервированную стройку железнодорожной станции "Качканар – 2". Рабочих не хватало, и их приходилось снимать с других мест. Приходилось выполнять все необходимые работы, знакомые и незнакомые, которые надо было делать впервые. Очень трудно исполнять то, что никогда не бывало у рук. Была нужда устанавливать и крепить светильники, делать кабельную и воздушную проводки, монтировать коммутационную и защитную аппаратуру. Сергей работал не впервые во всяких местах и знал и умел делать вспомогательные, сопутствующие элементы работы – подъём и крепление оборудования с помощью болтов, хомутов и других крепёжных изделий. Заданную работу надо было выполнять на высоте – на опорах, поперечинах, и монтажнику надо быть верхолазом, что не всегда так просто, при этом надо знать правила пользования верхолазными когтями, предохранительным поясом, страховочным канатом. Сергей не знал верхолазных работ, и пришлось учиться этому делу на ходу, в процессе самой работы, так как времени для обучения и тренировки не было. Задание надо было выполнять, работа продолжалась, но времени на её проведение тратилось больше, чем требовалось и хотелось. Если бы рядом были специалисты верхолазы, то работа бы шла веселей и быстрей. А приобретённый опыт получился дорогим, но работу мы сделали.

Его основная профессия была та, чтобы умело работать с трактором "Беларусь", на котором смонтировано навесное оборудование – бурокрановая установка с буром и лебёдкой, бульдозерный отвал, прицепное устройство – фаркоп. С помощью такой техники проводились работы по бурению скважин и установке опор линий электропередач, связи, ограждений, выравниванию небольших земельных площадок и перемещению несамоходной техники – сварочных агрегатов, компрессоров, прицепных тележек, на которых перемещали грузы с погрузкой и разгрузкой их. Сергей работал на такой технике как очень хороший специалист. А поскольку мы занимались строительством и ремонтом воздушных линий электропередач, то была нужда в перевозке к отдельным местам работ опор длинномерный груз. Он придумал, сконструировал и сделал из подручного материала небольшой двухколёсный раздвижной прицеп для перевозки небольшого количества длинномерных грузов – деревянных опор, труб, металлопроката. Не такая уж сложная конструкция этот прицеп, но раньше никто этим делом не занимался долгое время, хотя нужда в нём была всегда. После изготовления его у нас появилась возможность перевозить малое количество длинномерных грузов, не привлекая к этой работе большегрузные лесовозы и краны, что было накладно для нашего хозяйства. Товарищи подсмеивались над ним и говорили: "Вот ты изготовил этот "Челленджер" себе на шею и возись теперь с ним сам".

Мы не знали о том, что он был ли болен или здоров, но замечали то, что на обедах в столовой он не покупал и не потреблял продуктов животного происхождения. А на вопрос о том, почему он не потреблял высококалорийных продуктов, а питался только овощными и капустными блюдами, он отвечал, что не может принимать их, так как после приёма мясных и высококалорийных продуктов у него начинали болеть внутренности, то есть, наверняка у него были нелады с желудочно-кишечным трактом. Мы настоятельно настаивали на том, чтобы он шёл к врачу и лечился, но он только с досадой отмахивался от нас и от медицины. Жалоб мы от него не слышали, а работал он не хуже других, а потому у нас не возникало большого беспокойства за него. Овощного питания недостаточно было для восстановления утраченных в течение рабочей смены сил, так как он управлял трактором и всеми навесными механизмами, и при этом требовалась немалая трата мускульной энергии. Он никогда не курил и не употреблял спиртных напитков.

Иногда он зачем-то торопился, хотя в торопливости не было нужды и не вызывало потребности, а только спокойно проводить заданную работу. При погрузке металлических приставок на прицеп, чтобы их везти на неближнее расстояние он непрочно закрепил груз. На эту ошибку ему указывали, но он с улыбкой отмахнулся от нас и сказал: "Справлюсь без вас". В пути воз развалился. Ему пришлось в одиночестве перегружать весь воз и закрепить его прочно и так как советовали ему раньше. Работу он выполнил, но что это ему стоило, на такой вопрос он не ответил. Летом он истово работал на сенокосе в совхозе "Сигнальный" в посёлке Граневое. Это была его стихия, тут он был ас, работал споро, быстро и толково до последней минуты жизни. Умер он неожиданно. Что с ним произошло, никто не знал, а только констатировали, что остановилось сердце. Во время поездки на своём тракторе в другой, невдалеке расположенный посёлок после рабочего дня на сенокосе у него в пути остановилось, сердце, и он скончался в кабине трактора.

Г. Качканар, совхоз "Сигнальный". 1978-1994г.г.

190. ВАЛЕНТИН АЛЕКСАНДРОВИЧ.

Он пришёл к нам работать в цех и был принят на работу в качестве электромонтёра по обслуживанию и ремонту электрических сетей. Работу по строительству и монтажу электроустановок он знал, так как раньше работал в электромонтажной организации. Он нe знал только условий работы в действующих электроустановках. Но этому делу можно было научиться теоретически и практически на занятиях, которые организовывались отделом технического обучения Качканарского горно-обогатительного комбината для вновь поступивших работников. Кроме того для повышения квалификации рабочих согласно действующим "Правилам технического обслуживания электроустановок" периодически, один раз в пять лет организовывалось обучение по соответствующей программе.

Валентин был не новичок в работе, а потому обучение его по специальности не представляло трудности. А работал он всегда толково, быстро, у него "всё горело в руках", и за ним никто не мог угнаться в сноровке и скорости исполнения любого дела, будь то монтаж или ремонт протяжённых воздушных и кабельных линий электропередач, оборудования электроподстанций, а также вырубка кустов и деревьев на трассах линий. На опоры он влезал с помощью верхолазных когтей так, как будто шёл пешком по ровной дороге. Он, казалось, с какой-то готовностью брался и способен был выполнять знакомое или даже незнакомое дело. А поскольку он был "рукастый" человек, то ему доверяли делать многие и всевозможные работы, и у него никогда не было времени сидеть сложа руки. А когда люди работают много, то и ошибок делают больше, как дома, так и на производстве. За допущенные ошибки делают нарекания, наставления, назидания, ибо есть, что обсуждать, да и на ошибках учатся все без исключения. Малоактивные и часто отлынивающие от дела работники ошибок и промахов сделают мало или не сделают их совсем, и таким образом окажутся на высоте в глазах руководства и своих товарищей, хотя толку от таких людей маловато, и им нельзя поручать более или менее сложные ответственные задания.

В Советской армии он служил в системе Главного разведывательного управления. Совершил ошибку. При задержании шпиона, которого приказано было взять живым, Валентин немного переборщил и, защищаясь от удара врага, ударил его ножом насмерть. А это был бой, в котором неизбежны промахи. За это неверное действие его послали дослуживать положенный срок в военный совхоз, где ему поручали выполнять всевозможные сельскохозяйственные работы, а в основном он занимался дойкой коров.

Дома ему поручили забить выросшего хряка, и при этой работе он сделал несерьёзную ошибку, за что получил увесистый удар поленом по заднему месту от отца. Может и несправедливо.

На рабочем месте он самостоятельно решил отрубить кусок листовой стали для производственной нужды, поторопился и вместе с куском стали отрубил себе палец.

Поскольку он умел выполнять почти любую работу, или помочь выполнить что-либо, то его приглашали и довольно часто сделать ту или иную работу, которую он чётко и быстро выполнял. Оплата за такую частную работу производилась всегда бутылкой или двумя спиртного пития. Он заразился этим проклятым зельём. Стал появляться на рабочем месте с похмелья. Дома научился обманывать семью тем, что прятал бутылку со спиртным за трубой на лестничной площадке и выходил и потреблял понемногу это питьё. Семья удивлялась тому, что как это можно оказаться нетрезвым вроде бы в отсутствие в квартире спиртного пития.

В те времена руководителей низшего звена обязывали воспитывать подчинённых им рабочих в духе коммунистического строительства, то есть работать не покладая рук, не употреблять спиртных напитков, наркотических и токсинных средств, соблюдать трудовую и производственную дисциплину, не хулиганить, заниматься общественной работой. Мы не обучены быть воспитателями, но по заданию свыше мы со старшим мастером Мухаметгалиевым P.M. пошли "воспитывать" Валентина. А он встретил нас и с сардоническим сарказмом сказал "Ну, что пришли меня воспитывать? Идите и садитесь. Будем пить чай, и занимайтесь моим воспитанием столько, сколько вашей душе угодно". Человек он был умный, голова его работала не хуже, чем наша, а что мы могли сказать ему, мы и сами не знали. Говорить дежурные слова, как "Пить нельзя, это вредит здоровью", и вести тому подобные никчемные, слащавые разговоры были бесполезны и не приводили ни к чему. Он знал себе цену.

Я не раз говорил ему и другим подчинённым работникам: "Была бы моя воля, положил бы каждого выпивоху на скамейку и хорошо бы отполысал ремнём без пряжки или кнутом без наконечника, а если этого недостаточно, то отпаздировал ремнём с пряжкой или кнутом с наконечником. В ответ с улыбкой: "Не имеешь права". Да, руководитель не имеет такого права наказания, но кто вам дал право нарушать трудовую дисциплину, тем более, вы работники высокой квалификации, занимаетесь сложной и опасной работой в электроустановках? Люди понимали, соглашались с такими убедительными доводами, и что выполнять задания нужно в трезвом виде, и подводить руководителя нехорошо и неэтично. Большинство работников не делали серьёзных нарушений дисциплины, но некоторые продолжали к месту и не к месту потреблять спиртные напитки, а потом шли исполнять задание.

Некоторых пытались выгонять с работы за неблаговидные дела, особенно тех, кто был ленив, но эта задача непростая, так как их защищал профсоюз. И если работник нарушает трудовую и производственную дисциплины, да ещё и работает спустя рукава, то руководителей обязывали заниматься воспитанием их. А работающих людей мы старались поддерживать при существующих, в то время порядках и нам приходилось закрывать глаза на их прегрешения, так как все работы надо было выполнять вместе с теми людьми, которые у нас работали. Но практически воспитать мы их не могли.

А Валентин уже не мог воздерживаться от пития спиртного, на которое уходили немалые средства, и он стал уносить из дома вещи, реализовывать их и на вырученные средства покупал себе спиртное зельё. В действительности он серьёзно заболел и не хотел лечиться. За унос вещей из дома его отправили и поселили на некоторое время в исправительно-трудовой лагерь. .Куда он вышел и пришёл ко мне. Мы поговорили. Он хорошо понимал своё положение и что он падает, но сделать с собой ничего не мог. И говорил:

" Ничем вы мне не поможете, и не пытайтесь это делать". Чем ему помочь? Советов можно дать сколько угодно. Казённые слова и нравоучения не годились, были бесполезны, да ведь он сам себе хозяин. Падение продолжалось, он перестал работать, продолжал выпивать всякую заразу и тихо скончался. К сожалению из толкового, добросовестного, хорошо работающего, Валентин превратился в упавшего человека.

Качканар. Ц.С.и П. 1970-1998г.г.

191. ГАЛИНА ИВАНОВНА.

Она работала у нас в качестве электрослесаря в электроустановках, расположенных в городе и в ближайших посёлках. Работала она добросовестно, старательно и аккуратно исполняла все выданные задания, была обязательной, чувствовала свою ответственность и на работе всё делала, так как лично для себя дома. На участке она нужна была как фактор стабилизации дисциплины соблюдения порядка на рабочем месте среди мужчин, которые непрочь были выпить спиртного и закусить рукавом при исполнении сложных и опасных работ. Она нужна была там, даже если бы и не принимала участия в работе. Но не могла она в силу физических возможностей быть и работать повсюду. Нередки были случаи тогда, когда люди, получив задание на работу в городе, шли не на рабочее место прямо, а проходя мимо продовольственных магазинов и винных лавок, заходили туда, закупали спиртное, употребляли его, а потом шли заниматься сложными и опасными делами в электроустановках. И не всегда работа выполнялась толково и с должным качеством. Разве нетрезвые люди могут сделать всё нормально?

Если в бригаде с мужчинами присутствовала Галина Ивановна, то такой разболтанности, небрежности в делах и своеволия не было. При ней работники как-то стеснялись и не допускали лишних вольностей, как-то появление на рабочем месте в нетрезвом состоянии и не употребляли спиртных напитков на месте работ и, как результат, электроустановки ремонтировались качественнее и работали надёжнее. В других случаях было сложнее.

Галина Ивановна сама занималась всеми без исключения работами на электрических подстанциях – уборкой отходов и мусора, чисткой оборудования, в том числе уборкой проникших туда мелких животных и птиц. Внимательно проводила осмотр всего оборудования и конструкций, в том числе строительных, а при осмотре своевременно выявляла и находила мелкие и крупные дефекты, не проходила мимо обнаруженных неисправностей, которые могли привести к отключению или, даже к аварии. Такие дефекты и неисправности при своевременном обнаружении сразу устранялись. А это очень важно при эксплуатации электроустановок находить недостатки, узнавать их по косвенным проявлениям, и учиться этому делу. А они могут возникнуть по разным причинам в период между плановыми проверками и осмотрами. И все обходы и осмотры электроустановок и окружающей их местности нужно делать очень внимательно, не упуская ни одной мелочи, обращать внимание на последствия гроз, ветров, на растущие вблизи деревья, кусты, травы, на последствия посещения людей и оставшихся от них отходов и костров.

При неплановом посещении открытого распределительного устройства городской электроподстанции она услыхала слабое прерывистое жужжание, которое исходило от подросшего стебля травы, вершина которого приблизилась на опасное расстояние от высоковольтной токоведущей части. Такую "бяку" очень трудно обнаружить в условиях постоянного гула работающего оборудования, и не всегда и не всякий сможет определить её, а только внимательный и хорошо знающий работу электроустановок. Мы немедленно организовали отключение опасного участка и ликвидировали быстро выросшую траву.

Я перешёл работать на участок электроснабжения дробильного цеха в качестве электрослесаря туда, где уже трудились люди, считавшие себя асами, опытными и грамотными работниками, а меня, "новичка" посчитали неквалифицированным и пока неспособным выполнять сложные работы. Нам, бригаде трёх электрослесарей дано задание – произвести проверку, ревизию, ремонт и включение в работу оборудования высоковольтного электрического шкафа. Состав работы – очистка от пыли, грязи и масляных подтёков конструкций, коммутационных, защитных, контролирующих, учитывающих расход энергии аппаратов, токоведущих частей и их контактов, а также проверка надёжности креплений всех конструкций и аппаратов, после чего – замена изношенных и непригодных частей, узлов, аппаратов, смазка подвижных частей, проверка одновременности касания трёх подвижных контактов с неподвижными и проверка работоспособности оборудования.