Текст книги "Возлюбленная распутника (СИ)"
Автор книги: Виктория Воронина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 35 страниц)
Мрачные предчувствия Флетчера скоро оправдались – Николя Лашез наконец-то напал на след Мейбелл благодаря слежке за молодым офицером и шумихе, поднятой вокруг девушки в Уилтоне. Вместе с тремя английскими агентами, присланными ему на помощь королем Яковым, он проследил путь Джорджа Флетчера с его подопечной, начиная от военного лагеря и кончая гостиницей «Сент-Ивз». Джордж Флетчер заметил неясные тени, поспешно нырнувшие в зияющий темнотой переулок возле гостиницы, и смутное опасение неприятно кольнуло его сердце. Но подозрительные личности мелькнули так быстро, что это опасение не успело сформироваться в настоящее беспокойство у молодого человека.
Мейбелл, не догадываясь о тайных мыслях, волнующих ее друга, беспечно вошла в гостиницу, служившую ей пристанищем в последние дни. Ее и Джорджа ожидал холодный ужин на столе, после которого девушка заказала на десерт засахаренные фрукты. В ожидании своего заказа она открыла окно, чтобы впустить в комнату немного свежего вечернего воздуха, и тут Джордж услышал своим натренированным ухом характерный щелчок затвора заряжаемого ружья. Больше инстинктивно, чем осознанно, молодой офицер дернул девушку за руку, вынуждая ее лечь рядом с ним на пол, и тут грянул выстрел. Влетевшая в комнату пуля засвистела и вонзилась в стену, противоположную окну. Джордж вскочил, крикнул своим слугам следовать за ним, и выбежал на улицу в стремлении поймать убийцу. Большие кусты боярышника, росшего возле гостиницы «Сент-Ивз» колыхались, но возле них уже никого не было. Неизвестные злоумышленники, убедившись в неудаче своего предприятия, тут же отступили, не желая выдавать себя раньше времени.
Джордж Флетчер вернулся в гостиницу мрачнее тучи и тут же обследовал место происшествия. Его подозрения подтвердились – в Мейбелл стреляли целенаправленно. Пуля в стене находилась на вершок ниже макушки головы девушки, и, если бы он вовремя не заставил ее лечь на пол, она была бы уже мертва.
Но Мейбелл не восприняла всерьез его предостережения.
– Джордж, этот выстрел был чистой случайностью, – ласково сказала она молодому человеку, решительно отказываясь верить в то, что кто-то действительно хотел убить ее. – Здесь, в Уилтоне все время кто-то стреляет, и нет ничего удивительного, что кто-то решил побаловаться ружьишком. Будем надеяться, что этот неумелый стрелок будет более осторожным.
Джордж продолжал уговаривать ее вернуться в Уэльс, однако влюбленная Мейбелл до сих пор находилась в эйфории от своего примирения с Альфредом Эшби, и она совсем утратила чувство страха и опасения за свою жизнь. Главное для нее было не разлучаться со своим женихом, и она намеревалась продолжать развлекаться в ожидании того времени, когда у него найдется свободная минута для нее. Как это часто бывает, расставаться с легкой жизнью было тяжело. Душа Мейбелл привыкла к изобилию приятных впечатлений и требовала продолжения банкета, невольно настраиваясь на оптимистичный лад. И девушка объявила о своем желании осмотреть Стоунхендж – древнее каменное сооружение, несмотря на все разговоры об подстерегающих ее убийцах. Джорджу Флетчеру оставалось только подчиниться ее решению и взять с собою дополнительное количество вооруженных слуг для охраны.
Холодным октябрьским утром они поднялись незадолго до восхода солнца и выехали из Уилтона в Стоунхендж по довольно ровной дороге, делающей приятным их путешествие. Вскоре на горизонте выросло древнее каменное сооружение, поражающее своей высотой и массивностью. Таинственные колоссальные камни громоздились в сумеречном свете осеннего рассвета, ветер жалобно завывал среди этих покинутых монолитов древнего короля-жреца, и только овцы мирно щипали последнюю траву возле мертвого храма.
Мейбелл не пожалела, что приехала в это сокровенное место, напоминающее обитель могущественного мага. Каменный монумент из черных валунов производил незабываемое впечатление, а восход солнца превратил унылую однообразную равнину в место потрясающей красоты. Красная заря на востоке росла, постепенно увеличиваясь в объеме и рассеиваясь по небу. Чуть погодя она, посветлев и приняв лиловый оттенок, испустила из себя бледный солнечный шар, и тусклые облака, которые еще недавно покрывали светящиеся точки звезд, превратились в золотистые перья на сером небесном полотне. С каждой минутой рассвет разгорался все ярче, поражая буйством красок, и восторженное личико Мейбелл сделалось задумчивым; в этом чарующем месте ей невольно вспомнились все ее любимые сказки и поэтические легенды, которыми ее щедро потчевала в детстве няня Дженни.
Джордж Флетчер то смотрел на любимую девушку, то окидывал беспокойным взглядом окрестности. Даже в этом уединенном месте ему было не по себе, и инстинкт подсказывал ему, что так просто преследователи Мейбелл от нее не отступятся. Повышенная бдительность молодого офицера помогла ему заметить в нагромождении камней с западной стороны еле заметное шевеление человеческой фигуры, пытающейся остаться незамеченной. Это была засада, которую он, к счастью, вовремя заметил. В уме Джорджа мелькнула неприятная мысль, что среди служителей гостиницы есть информатор, который снабжает убийц необходимыми сведениями, но сейчас не было времени об этом думать. Джордж быстро повел опешившую Мейбелл за алтарный камень, создавая для нее защиту в виде окружающих ее камней, и велел ей ни в коем случае не выходить из этого укрытия. Затем он решительно направился к месту засады, стремясь опередить своих противников. Преданные слуги следовали за ним, подстраховывая своего молодого хозяина.
Внезапное появление Джорджа Флетчера стало полной неожиданностью для Николя Лашеза, устанавливающего свой мушкет на подставке. Джордж Флетчер не дал убийце времени прийти в себя. Крикнув своим слугам, чтобы они занялись пособниками его врага, он накинулся на француза и повалил его на землю с такой силой, что у них хрустнули кости. Николя Лашез резко ударил его коленями в ребра, отбрасывая его, и Джордж на мгновение откатился в сторону. Но потом он снова набросился на своего врага, утратив всякий страх. Оба мужчины сцепились не на жизнь, а на смерть, стараясь добраться до горла противника. Они покатились по земле как дикие звери, и их неистовые крики достигли слуха Мейбелл. Встревоженная не на шутку девушка прибежала к дерущимся мужчинам, и увидела, как они, яростно борясь друг с другом, поднимают возле себя кучу пыли. Джордж Флетчер в эти минуты начисто утратил свой светский лоск галантного молодого офицера, и напоминал гладиатора, обезумевшего от крови на древнеримской арене. Его молодость, упорство и безграничная любовь к Мейбелл победили. Изловчившись, Флетчер сдавил горло французского агента, и жестко спросил, глядя в растерянные глаза своего противника, которые все больше наполнялись ужасом:
– Кто приказал тебе убить леди Уинтворт⁈
– Король Яков, – сдавленно прохрипел Николя Лашез, умоляюще глядя на молодого дворянина. Его пособники бежали при первых же признаках опасности, и ему оставалось надеяться только на то, что правдивый ответ поможет ему сохранить его жизнь. Но Джордж Флетчер не собирался щадить человека, который намеревался убить его любимую. Он только кивнул головой, словно соглашаясь со словами Лашеза, подтверждающие его подозрения, и резким движением размозжил его голову об каменный монолит.
Мейбелл сдавленно крикнула, когда кровь брызнула из головы француза и в ужасе закрыла лицо руками. Джордж, шатаясь, сначала поднялся на колени, а потом во весь рост. Ему необходимо было сначала успокоить свою любимую леди Уинтворт, а затем уговорить ее как можно скорее вернуться в Уилтон – неизвестно, сколько помощников было у наемного убийцы короля Якова, и им следовало бы поостеречься.
– Мейбелл, дорогая, все кончено, едем обратно, – ласково сказал он ей.
– А как же этот человек? – Мейбелл боязливо показала на неподвижное тело Николя Лашеза. – Мы же не можем уехать и оставить его без помощи.
– О нем не беспокойся, у него есть товарищи, которые подберут его, – успокаивающе заметил Джордж, осторожно, но твердо беря девушку за руку. На этот раз он намеревался полностью подчинить ее своей воле ради ее же блага.
– Ох, Джордж, ты весь изранен! – вскричала Мейбелл, с состраданием глядя на ссадины и кровоподтеки молодого человека. Она смочила свой платок в вине, которое они привезли с собою в серебряной фляге, и нежно вытерла кровь с лица своего друга, который в очередной раз спас ей жизнь. Он поистине стал ее земным ангелом-хранителем, и Мейбелл с тревогой обследовала его раны. Но, несмотря на то, что схватка была крайне ожесточенной, Джордж отделался ссадинами, и ничто не мешало ему наслаждаться той нежной заботой, которую Мейбелл проявляла к нему. Он смотрел на хлопочущую возле него девушку, и в нем все больше крепла решимость любой ценой уберечь ее от опасности.
По возвращении в Уилтон Джордж Флетчер имел долгий разговор с графом Кэррингтоном на предмет отъезда Мейбелл в безопасное место. Во избежание ненужных вопросов он не открыл Альфреду Эшби намерения короля умертвить Мейбелл, – достаточно было того факта, что на них напали королевские агенты. Граф Кэррингтон решил, что Яков Второй желал захватить Мейбелл в качестве заложницы, и Флетчер не стал разубеждать его, чтобы сохранить в тайне прошлую любовную связь любимой с этим монархом.
Альфред поговорил с невестой по поводу ее отъезда, и на этот раз Мейбелл оказалась более покладистой. Схватка Флетчера с агентом короля, смерть последнего ошеломили ее, и она поняла, что Джордж был прав, когда призывал ее остерегаться врагов. Поэтому Мейбелл согласилась вернуться в Уэльс, и начала собираться в дорогу. На следующее утро девушка сердечно попрощалась со своим женихом и его другом, а они уверили ее, что непременно пошлют за нею в случае победы Вильгельма Оранского над королем Яковым. Лорд Эшби нисколько не сомневался в успехе предприятия принца Оранского, поскольку тот был очень трезвомыслящим и осторожным политиком, всегда принимающим верные решения.
Мейбелл отправилась на запад, но чем больше она ехала, тем больше ею овладевали беспокойство и недовольство своим согласием расстаться с Альфредом. Она была спокойна за него, когда находилась неподалеку от него, когда часто видела своего обожаемого жениха. Теперь страхи и волнения за жизнь Альфреда, подвергающегося военным опасностям, все больше проникали в ее душу. В гостинице на границе с Уэльсом Мейбелл приснился кошмарный сон – какие-то большие черные птицы с оглушительным криком падали ей на грудь, намереваясь выклевать ее сердце. Содрогаясь от рыданий, девушка проснулась. Тщетно пытаясь успокоиться, она пролежала остаток ночи в постели, молясь за жизнь своего любимого. Но желанное успокоение не наступало. Сумятица мыслей и чувств привела к тому, что утром она приказала кучеру поворачивать назад в Уилтон. Будь что будет, но она должна находиться рядом с Альфредом и разделить его судьбу. Если она долго не будет получать известий от него, то наверняка сойдет с ума!
Ненастным ноябрьским днем карета с Мейбелл снова начала приближаться к Уилтону. Девушка нетерпеливо смотрела в окно, ожидая появления военного лагеря повстанцев. Кучер по договоренности привез ее на поле лагеря, и высадил там вместе с ее сундучком, где находились необходимые и самые ценные ее вещи. Вступив на землю, Мейбелл оглядела поле и растерялась. Лагеря больше не было. О том, что здесь когда-то останавливались повстанцы, напоминала только выгоревшая черная трава, росшая возле костров. Мейбелл посмотрела назад – наемная карета уже уехала по направлению к городу. Она была совсем одна, если не считать старьевщика, поправлявшего неподалеку от нее покосившееся колесо своей тележки.
– Добрый человек, а куда делись наши славные ребята, поднявшиеся на защиту нашей веры? – спросила она его.
Старьевщик опасливо огляделся, и предупреждающим тоном произнес:
– Ох, миледи, не упоминайте больше бунтовщиков. Король Яков со своей армией уже занял Солсбери, и королевские драгуны не сегодня-завтра войдут в Уилтон. Граф Кэррингтон, узнав о приближении короля, заблаговременно покинул этот лагерь со своими людьми, поскольку их силы были не равны.
Сказав эти слова, старик поспешно удалился от нее со своей тележкой с не полностью исправленным колесом. Он явно опасался навлечь на себя беду разговором с молодой леди, которая так неосторожно высказывала свои симпатии к повстанцам.
Мейбелл осталась на месте, не зная, что ей теперь предпринять. Положение ее было, хуже не придумаешь – она спешила под защиту своего любимого, а попала в место уже подвластное Якову Второму, которого ей надлежало опасаться больше всех людей на свете. Начал моросить дождь. Девушка поняла, что она больше не может оставаться на безлюдном поле, подвергающемуся осеннему ненастью и ей ничего не остается делать как идти в Уилтон искать выход из того жизненного тупика, в который она сама загнала себя своей неосторожностью. Мейбелл подняла свой сундучок, ставший вдруг необычайно тяжелым для нее и, беспокойно глядя вперед, пошла в город по вязкой от грязи дороге.
Глава 26
К счастью для Мейбелл дождь перестал идти, когда она приблизилась к Уилтону, но одежда девушки порядком намокла, что грозило ей серьезной простудой. Мечтая о поссете – горячем напитке из молока, сахара и пряностей, створоженного вином молодая леди Уинтворт вышла в центр провинциального городка – квадратной рыночной площади, вымощенной крупными булыжниками. С юга площадь обрамляли дома богатых жителей; с западной стороны выстроились коттеджи поменьше, от которых отходила под прямым углом узкая проселочная дорога. Далее она исчезала на открытой местности, изрядно петляя между несколькими фермами, расположенными к западу от Солсбери. С северной стороны высилась небольшая темная церквушка вместе с скромным домиком местного пастора. Мейбелл нерешительно посмотрела на жилье священника, решая про себя, стоит ли ей просить помощи у духовного лица. Но, вспомнив, что преподобный отец Артур Уолкер, не смотря на свою протестанскую веру, является сторонником законной власти Якова Второго, она посчитала неблагоразумным отдаться под его покровительство.
Очень неприветливым ей показался ненастной осенней погодой Уилтон, словно она попала в совсем иное место, не в тот город, куда стремилось ее сердце. Мейбелл с грустью вспомнила теплые и ясные октябрьские дни, когда ее окружали восхищенные ее красотой мужчины. Теперь редкие прохожие с хмурым и озабоченным выражением лица и с такой же намокшей как у нее одеждой почти не обращали внимания на нее и спешили по своим делам. Весь городок словно замер в тревожном ожидании будущего нашествия военных, и всеобщее беспокойство невольно передалось девушке, желающей найти надежное пристанище. Но нельзя было бесконечно бродить по полупустынным улицам без ясной цели, и взгляд Мейбелл невольно обратился на восточную сторону площади, где располагались торговые лавки, кузница и гостиница «Сент-Ивз». Это была наиболее оживленная часть города, и девушка решила, что ей стоит хотя бы переночевать в гостинице, и потом уже думать, что делать дальше.
Она несмело двинулась вперед, с тревогой всматриваясь в лица людей, которые попадались на ее пути. Холод гнал ее под теплую и уютную крышу гостиницы, а инстинкт самосохранения упорно твердил ей о необходимости как можно скорее покинуть место, которое скоро будет занято правительственными войсками. Так, в сомнениях, Мейбелл дошла до кузницы и сразу же резко остановилась. В молодом человеке, который привел подковать своего коня в кузницу, она узнала Джорджа Флетчера, одетого в одежду простолюдина. Возликовав, Мейбелл бросилась к Джорджу и ухватилась за правый рукав его коричневого кафтана, улучив момент, когда кузнец получил оговоренную плату и повел животное к горну с инструментами.
– Джордж, это ты⁈ Какое счастье! – задыхаясь от волнения, произнесла она. Ей казалось, еще никому в жизни она так не обрадовалась, как Флетчеру в этот момент.
– Силы небесные, Мейбелл, как это случилось, что ты снова оказалась в Уилтоне⁈ – вскричал Джордж, еще более пораженный их неожиданной встречей, чем она. – Ты уже должна быть в Уэльсе!
– Джордж, я не смогла уехать, – всхлипнула от избытка чувств Мейбелл. – Чем больше я отдалялась от вас, тем сильнее становился мой страх, что с Альфредом может случиться несчастье на войне и я поспешила назад, чтобы узнать, как он, – девушка с мольбой посмотрела на друга. – С ним все хорошо?
– Мейбелл, да все в порядке у нашего графа Кэррингтона, – успокаивающе ответил ей Джордж Флетчер, которого невольно взволновали слезы любимой девушки. Он с удовольствием заметил, что от его утешительных слов ее лицо просветлело. – Его высочество Вильгельм Оранский благополучно высадился в Торби пятого ноября, и Альфред поспешил присоединиться с нашими людьми к войску принца.
– Так нам тоже нужно спешить к принцу! – горячо воскликнула Мейбелл. – Не понимаю, Джордж, ты-то зачем остался в Уилтоне?
– У меня есть секретное задание вступить в переговоры с герцогом Мальборо и уговорить его перейти на нашу сторону, – объяснил ей молодой офицер. – Поэтому пока я должен находиться в Уилтоне. Но тебе, дорогая, нельзя тут оставаться. Я попробую нанять для тебя карету, хотя это будет нелегким делом – с приближением войск короля половина видных жителей предпочли покинуть город, и на данный момент свободных экипажей нет. Но, в крайнем случае, я отдам тебе свою верховую лошадь. Теперь идем в гостиницу, тебе просто необходимо согреться.
Девушка охотно подчинилась дружескому давлению Джорджа Флетчера. Всякое волнение покинуло ее, когда он взял дело ее спасения в свои руки, а вот Джорджа все больше начал беспокоить кашель любимой. В гостинице он заказал порцию согревающего рома для Мейбелл, и исчез, пообещав прийти сразу, как только найдет карету и надежных спутников для нее. Мейбелл немного посидела в обеденном зале, но он плохо обогревался, и девушка попросила разрешения у хозяйки гостиницы побыть на кухне, где было по-настоящему тепло. Хозяйка, добродушная веснушчатая женщина, легко согласилась выполнить просьбу приятной постоялицы, которая всегда щедро платила ей и служанкам за их услуги, и Мейбелл с наслаждением погрузилась во вкусно пахнущее тепло гостиничной кухни, часто бывшим настоящей роскошью для многих англичан.
На заре Нового времени Западная Европа столкнулась с подлинным дровяным голодом из-за растущих городов. Множество бедных вдов и сирот замерзало зимой в своих лачугах, не имея денег даже на вязанку хвороста; еще больше людей отправилось в тюрьму за недозволенную законом рубку деревьев. В Голландии, где вовсе не было леса, нашли выход – стали делать печи не из кирпича, а из чугуна, который быстрее нагревался и не терял тепло. Чтобы печь дольше не остывала, ее облицовывали кафелем или изразцами. Предприимчивый хозяин гостиницы «Сент-Ивз» Мэтт Флэвелл заказал мастерам кухонный очаг наподобие голландских печей, и не пожалел денег на ее постройку. Печь для готовки поместили в нишу, над которой имелась вытяжка, а саму кухню облицовали голландскими изразцами с довольно красивыми рисунками, придающими ей нарядный вид. Мейбелл с удовольствием рассматривала большие яркие цветы на глиняных плитках, покрытых глазурью, и ела ветчину с блюда, поставленного перед ней хозяйкой гостиницы.
В жарко натопленной кухне одежда девушки быстро высохла, и тогда хозяйка, окриками поторапливающая поварят с приготовлением ужина проводила ее в гостиничный номер. Служанка внесла в комнату Мейбелл стопку свежего постельного белья, когда с улицы послышался топот копыт многочисленных коней, и гостиница внизу заполнилась все гомоном все усиливающихся мужских голосов.
– Кто к нам прибыл, Бетси? – настороженно спросила хозяйка гостиницы.
– Драгуны герцога Мальборо прибыли на постой в нашу гостиницу, миссис Флевэлл, – испуганно ответила средних лет женщина в простом белом переднике. – Говорят, они могут занять в Уилтоне любые помещения, которые им понравятся, а самих хозяев выгнать на улицу.
– Мне нужно самой спуститься вниз, и навести порядок, – пробормотала Ханна Флевэлл, которая была дамой не робкого десятка. – Прошу прощения, леди Уинтворт, но в эти минуты я должна быть рядом со своим мужем. Бетси может принести вам ужин, если вы не хотите есть в присутствии военных.
– Конечно, миссис Флевэлл, я вас понимаю, и воспользуюсь вашим любезным предложением, – с готовностью кивнула головой Мейбелл, у которой все внутри похолодело от страха. Правительственные войска прибыли гораздо раньше, чем их ожидали, но герцог Мальборо всегда славился своей быстротой действий и решительностью во время войны. Ее положение стало еще более отчаянным – вряд ли Джордж Флетчер рискнет привлечь к себе всеобщее внимание в многолюдной гостинице, до верха заполненной солдатами короля Якова.
Миссис Флевэлл сделала прощальный книксен знатной постоялице и вышла. Горничная Бетси начала застилать постель, то и дело бросая испуганные взгляды на окно, из которого доносились резкие и повелительные мужские голоса. Покончив со своим делом, служанка пробормотала, что принесет Мейбелл ужин согласно распоряжению хозяйки после того как они накормят драгун.
После ухода Бетси Мейбелл встревожено прильнула к окну, желая разобраться при сумеречном свете угасающего ноябрьского дня, что происходит во дворе гостиницы, стараясь при этом остаться незамеченной. Полтора десятка вооруженных всадников сошли со своих коней и, поручив животных конюху, вошли в здание «Сент-Ивз». Небольшой двор опустел, но скоро возле дома появилась закутанная в мужской плащ фигура, которая показалась Мейбелл смутно знакомой, она вроде часто видела этого человека возле гостиницы. Не смотря на снова начавшийся дождь, мужчина не торопился удалиться в дом, явно кого-то ожидая. Он уже начал нетерпеливо подпрыгивать на месте, но тут дверь гостиницы отворилась, и из нее вышел, осторожно оглядываясь, хозяин этого почтенного заведения. Мейбелл обладала острым слухом и могла услышать если не все слова, то большую часть разговора мужчин, встретившихся в неурочное время в осеннюю непогоду.
– Слушайте, Мэтт… надеюсь, вы вызвали меня не по пустякам, – донеслось до девушки.
– Никак нет, сэр Рональд… дело в том… словом, появилась та особа, которой вы интересуетесь… – угодливо отозвался хозяин гостиницы, указывая рукой прямо на окно номера, в котором поселилась Мейбелл. Девушка отпрянула от окна, боясь, чтобы ее не заметили. Ее сердце неистово колотилось как у пойманного зайца. Так вот кто был информатором, доносившим Николя Лашезу и его пособникам о ее пребывании в Уилтоне. Сейчас не время было разбираться, какие мотивы толкнули хозяина «Сент-Ивза» выдать ее агентам короля Якова, главное было бежать из гостиницы как можно скорее. Агент Рональд вручил Мэтту Флевэллу увесистый кошель с вознаграждением, и предупредил его.
– Я сейчас пойду к своему начальнику за подмогой, а ты… следи…!
Хозяин гостиницы с готовностью закивал головой, и Рональд, попрощавшись с ним, поспешно пошел по улице в сторону мэрии. Походка его была весьма бодрой и энергичной, видно и им овладело сладкое предвкушение щедрой награды за поимку беззащитной девушки. Мейбелл без сил опустилась на стоящий возле окна стул. Ее жизни угрожала серьезная опасность и ее вот-вот должны были схватить люди, которые уже не однажды пытались убить ее. Но жажда спасения скоро пробудила девушку к немедленным действиям. Нет, она так просто не сдастся и попробует выбраться из смертельной западни самостоятельно.
Мейбелл вскочила и быстро начала рвать простынь и пододеяльник на широкие полосы, которые свила в достаточно крепкую веревку благодаря хорошему качеству прочной ткани. Она закрепила самодельную веревку у изголовья кровати, стоящей возле окна, открыла ставни и перекинула ее за окно. Веревка не доставала до земли, но Мейбелл решила рискнуть, – другого выхода у нее не оставалось. Она накинула на себя свой плащ и засунула небольшую шкатулку с драгоценностями за пазуху, решив оставить все свои остальные вещи в гостинице. Только несколько драгоценных вещиц должны были помочь ей в борьбе с могущественными врагами, посягающими на ее жизнь. Мейбелл прочитала короткую молитву и, стараясь не смотреть вниз, осторожно начала спускаться по веревке на землю. Ее девичья ловкость помогла ей удачно прыгнуть на землю с трехметровой высоты, – сказалась и ее детская сноровка, с которой она лазила по деревьям в парке своего родового поместья – и казалось, путь к свободе был открыт! Оставалось только найти Джорджа Флетчера, ее верного друга, который обязательно поможет ей уехать из опасного Уилтона. Но, не успела Мейбелл выбежать на соседнюю улицу, как ее настигло несколько вооруженных людей, и знакомый голос сэра Рональда резко произнес:
– Леди Уинтворт! Именем короля, вы арестованы!
Задыхаясь от бессильных слез, девушка с мольбой протянула руки к своим преследователям и жалобно произнесла:
– Сэр Рональд, прошу вас, не задерживайте меня, и бог зачтет вам и вашим людям вашу доброту ко мне. Я щедро вознагражу вас, берите мои драгоценности, но отпустите меня с миром.
Но стражники во главе с сэром Рональдом не вняли ее мольбам – их страх перед жестоким королем Яковым оказался сильнее. Шкатулку с драгоценностями они забрали, но при этом не отпустили Мейбелл, а привели ее в городскую тюрьму, где втолкнули в одиночную камеру.
Крохотная комнатушка больше похожая на небольшой чулан ничем не освещалась, и была полностью погружена во тьму. Девушка нащупала топчан, покрытый несвежей соломой, и легла на него, постаравшись перед этим как можно плотнее укататься в плащ. Из-за холода и снедавшей ее тревоги она плохо спала ночью. Все надежды Мейбелл сосредоточились на том, что Джордж Флетчер узнает, что с нею произошло и непременно придет к ней на помощь. Мейбелл вздрагивала от каждого шороха, просыпалась от каждого звука, и все напряженно прислушивалась – не идет ли Флетчер. Но каждый раз безмолвная тишина была ей ответом, и измученная девушка крепко заснула только под утро.
Она проснулась от того, что кто-то грубо потряс ее за плечо. Мейбелл испуганно вскочила и увидела перед собой королевского сержанта с несколькими стражниками.
– Меня зовут Том Прайс, миледи. Собирайтесь. Я имею предписание от короля отвезти вас в Солсбери, – резко произнес сержант.
– Вы должны отвезти меня в Солсбери⁈ Но зачем? – растерянно спросила молодая леди Уинтворт.
– Вас будут судить за государственную измену, – хладнокровно ответил ее страж. – Так что, поторапливайтесь. Мы должны к полудню приехать в указанное нам место.
Сердце Мейбелл сжалось; похоже, что ее положение было еще более отчаянным, чем она думала. Обычным наказанием за государственную измену была смертная казнь. Дворянам рубили на плахе голову, простолюдинов вешали на виселице, и для женщин в этом вопросе не делали исключения. Ничего не замечая перед собою от страха, девушка пошла за своим конвоиром в полуобморочном состоянии. Сержант со своими людьми вывел ее из городской тюрьмы на площадь возле мэрии, где Мейбелл ожидала небольшая обшарпанная карета. К счастью, холодный дождь уже прекратился, ноябрьское солнце несмело выглядывало из-за туч как бы давая знать узнице, что для нее еще не все потеряно. Девушка отчаянно озиралась вокруг в поисках средства спасения, – черная, с треснутым лаком карета наводила на нее инстинктивный ужас. Она не хотела садиться в этот экипаж, словно он был развернутой для нее могилой. Но слабая девушка не могла сопротивляться дюжине крепких мужчин в военной форме.
Когда до тюремной кареты оставалось менее десяти шагов, к мэрии подъехала блестящая кавалькада военных офицеров во главе с герцогом Мальборо. Увидев своего давнего поклонника, Мейбелл воспрянула духом. Ей показалось, что бог услышал ее молитвы и этот глубоко влюбленный в нее мужчина непременно спасет ее. Ловко увернувшись от сержанта, который собирался подсадить ее в карету, Мейбелл бросилась бежать к герцогу Мальборо, соскочившиму со своего белоснежного коня на землю. Ее силы удесятерились от появившейся надежды, ей удалось добежать до герцога и ухватить его за рукав мундира. Когда Мальборо, не ожидавший подобного наскока, удивленно посмотрел на девушку, она прерывисто произнесла:
– Джон, спасите меня! Меня собираются судить за государственную измену, а я ни в чем не виновата.
Но некогда обманутый ею Джон Черчилль вовсе не горел желанием помогать ей. Холодно взглянув на Мейбелл, он сухо произнес:
– Следствие разберется, виновны вы или нет, леди Уинтворт.
– Джон, милый Джон, я умру, если вы не поможете мне, – в отчаянии закричала девушка. Но тут подоспел сержант с двумя стражниками. Они схватили упирающуюся Мейбелл и потащили ее к предназначенному для нее экипажу.
Эту душераздирающую картину в бессилии наблюдал с другого конца площади Джордж Флетчер. Ему не удалось нанять для девушки карету, и пришлось покупать втридорога коня у хозяев отдаленной фермы. Когда он вернулся в Уилтон, город был уже занят королевскими драгунами, а его любимая арестована. Джордж издали посмотрел на герцога Мальбора, но теперь не Мальборо занимал его мысли. Всем сердцем молодой офицер желал спасти безрассудную Мейбелл, поэтому он вскочил на своего коня и помчался вслед за тюремной каретой, направляющуюся в Солсбери.
Глаза герцога Мальбора тоже следили за удаляющейся каретой из окна мэрии. Да, сначала Джон Черчилль испытал приступ острой обиды, когда судьба опять свела его с коварно обманувшей его девушкой, пообещавшей ему свою любовь, но прекрасное заплаканное лицо Мейбелл Уинтворт снова поразило сердце герцога, пленило воображение и стало наваждением для него. Прославленный полководец пытался бороться со своими чувствами к опальной фаворитке короля Якова, однако его волнение и беспокойство росли, стоило ему подумать об смертельной опасности для арестованной девушки. Через час Джон Черчилль не выдержал, и решил поехать разобраться, что он может сделать для Мейбелл Уинтворт. Он велел своему кучеру заложить дорожную карету для него и, наскоро отдав несколько распоряжений, снова пустился в путь.
Как ни мучительны были переживания герцога Мальборо, они не шли ни в какое сравнение с душевными страданиями Мейбелл. Девушка страшилась предстоящего суда над нею, вероятного смертного приговора, гнева короля, ожидающего ее в Солсбери. Она чувствовала себя очень одинокой и подавленной, сознание собственной беспомощности еще больше увеличивало ее отчаяние. Но Мейбелл постаралась взять себя в руки, понимая, что ей следует хотя бы попытаться что-то сделать для собственного спасения. Ей следует встретиться с королем и постараться пробудить в нем жалость и чувство милосердия к ней. Это был ее единственный шанс на спасение! Король Яков всегда очаровывался ее ласковыми улыбками и нежными взглядами, и Мейбелл поклялась при следующей встрече с ним превзойти саму себя. Она предстанет перед ним такой трогательной и красивой, что снова завоюет его сердце.
