Текст книги "Жизнь обреченных на смерть (СИ)"

Автор книги: Вера Малахова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 46 страниц)

– Анри, добрый вечер, рад тебя видеть.

– Дэймон, твой визит в наш дом, безусловно, не может не радовать. Я так понимаю, ты, как обычно, сопровождаешь Яго?

– Совершенно верно. А ты как всегда один.

– Нет, сегодня мне сказочно повезло, я провожу вечер в обществе очаровательной девушки. Джельсамина удостоила меня чести, позволив сопровождать ее.

Это был удар ниже пояса. Дэймону дорогого стоило удержать лицо, после такого. Только многолетнее общение с Яго и попытки его разыграть позволили молодому человеку с честью выдержать заявление Анри.

– Ты прав, тебе сегодня повезло. Джельсамина необыкновенная девушка и ее обществу был бы рад любой. Незаметно подошедший под руку с Джельсаминой Хоакин тут же встрял в беседу молодых людей.

– Согласен. И Анри, я прошу прощения за то, что так коварно похитил твою спутницу! Следующий танец с нашей прелестной Джельсаминой, безусловно, должен быть твой.

То с какой бесцеремонностью Кейсар Фоли распоряжался ее личностью, поставило Мину на грань срыва, но мысль провести следующие несколько минут вдали от этой шайки интриганов наедине с милым Анри, заставила ее взять себя в руки. Она бросила мимолетный взгляд на Яго, который молча стоял с маской безразличия на лице. На этот раз он даже не попытался сделать и шага в ее сторону. Ярость, тщательно сдерживаемая Яго, словно пот просачивалась из-под его кожи и оставляла в воздухе запах хищной, ощетинившейся кошки. Похоже, кузен решил, что следующий ход за ней. Мина была с ним согласна, но делать этот ход не хотела. Когда Анри и Джельсамина удалились танцевать, Хоакин продолжил свою агрессивную тактику и, не дав никому опомниться, с сочувствием обратился к Дэймону.

– Дэймон, извини за нескромный вопрос, но не могу не спросить, имеют ли успех твои попытки завоевать сердце прекрасной Джельсамины?

Дэймон так и не понял, что так насторожило его в вопросе Кейсара Фоли, но то, что он задан не из праздного любопытства, было очевидно. Впрочем, ему было все равно, лишь бы отвлечь внимание от Яго и дать ему взять себя в руки.

– Успех? Я бы не стал так утверждать, особенно в свете того, что сейчас ее сопровождает Анри, а не я.

– Удивительно, как ей удается устоять перед такой совершенной красотой. Я прожил многие тысячи лет, но, Фарана, ни разу не видел такого совершенства, как твой сын, Реналь.

– Джельсамина сама достаточно уникальная девушка, для того, чтобы ее реакции и поведение отличались от общепринятых. То с какой страстью, Дэймон бросился на защиту Джельсамины, в то время, когда она в этом вовсе не нуждалась, вызвало недобрый блеск в глазах Хоакина.

– Безусловно. Быть спутником жизни такой девушки ох, как не просто.

– Согласен, – не дав вступить в полемику с Кейсаром Фоли своему сыну, встрял в их разговор Рене. – Джельсамина уникальна. Причем является таковой от рождения. По сути, она третье существо, которое не порожденное Создателем. Раньше нам приходилось сталкиваться только с оригинальностью Габриэллы и Нихуша, которые сами по себе доставили достаточно хлопот, пока не приноровились жить в мире, который для них был чуждым. А теперь мы имеем дело с их дочерью. Кто знает, не окажется ли результат гремучей смеси двух родителей роковым для нашего мира.

– Рене, мне кажется, ты немного сгущаешь краски, – с сомнением покачал головой Хоакин. – Так все же, Дэймон...

– Извините, Ваше Величество, но у меня есть безотлагательное дело, которое не терпит промедления.

Сдержанно кивнув присутствующим, Дэймон резко повернулся к ним спиной и решительным шагом направился в сторону танцующих Анри и Джельсамины. Оставшиеся потрясенно замерли и словно завороженные стали наблюдать за его действиями.

Когда перед ней словно из-под земли вырос Дэймон, Мина сбилась с такта и вынуждено остановилась. Анри покорно последовал ее примеру.

– Анри, я прошу прощение за свое недопустимое поведение, но обстоятельства вынуждают меня просить тебя позволить мне закончить этот танец с Джельсаминой. Клянусь, я верну ее тебе в целости и сохранности, как только завершу свой разговор. Анри, с любопытством рассматривавший Дэймона с высоты своего роста, задумчиво улыбнулся и вопросительно взглянул на свою партнершу. Потрясенная выходкой Дэймона Мина только согласно кивнула.

– Дэймон, пожалуйста, будь осторожен. – То как это было сказано, заставило Мину с изумлением взглянуть на Анри. Дэймон с благодарностью кивнул и, взяв Джельсамину под руку, вернул в круг танцующих.

Танец, в который встрял Дэймон, назывался шайрез. Это был парный, очень страстный танец, фигуры которого позволяли партнерам то плавно удаляться друг от друга, то резко сближаться, пока правое плечо партнера не соприкасалось с правым плечом партнерши, после чего, соприкасаясь плечами, пара делала круг вокруг своей оси и вновь расходилась. При этом главным правилом было ни на секунду не терять контакт глаз, будто они связаны одной ниточкой. В первые мгновения раздражение Мины было слишком велико, но после сближения с Дэймоном, раздражение сменилось ошеломлением. Похоже все мужчины сегодня в ее окружении испытывали одно и то же чувство – ярость. Ярость, плясавшая в глазах молодого человека, чуть не сбила ее с ног. За последнее время она перевидала много эмоций в этих двух голубых осколках льда, но такой степени агрессивности она не могла даже предположить. Всегда сдержанный, вежливый милашка Дэймон позволял ей испытывать рядом с ним исключительное состояние комфорта. Но сейчас танцуя с этим незнакомцем, она испытывала чувство опасности. То самое, что захлестнуло ее в вечер их знакомства на террасе этого дома.

– Дэймон, что случилось?

– У меня не так много времени, а я должен кое-что тебе объяснить. – Прижимаясь плечом к плечу, Мина и Дэймон смотрели друг другу в глаза. В такой интимной близости девушка смогла разглядеть в молодом человеке надвигающуюся грозу. Было видно, что он просто на пределе. Захваченная врасплох Джельсамина только и могла, что молча ждать, что он скажет, позволяя вести ему не только танец, но и разговор. Мимолетно она все же отметила то, как же легко и свободно чувствует себя с ним в танце. Когда они разошлись в разные стороны, продолжая держаться за руки, и не отпуская взгляда, Мине показалось, что Дэймон буквально перехватил дыхание, чтобы найти в себе силы держать себя в руках. Когда пришло время соприкоснуться плечами, Джельсамина ждала всего чего угодно, только не того, что услышала.

– Мина, ты должна простить Яго, за то, что он утаил от тебя, кто тебя похитил. Он сделал это ради меня.

Сбитая с толку таким неожиданным предметом разговора, Мина растерялась.

– Прости, не поняла.

– Человека, который тебя похитил, зовут Джейсон. Он давний друг Яго по колледжу.

– Я думала он ваш общий друг.

– Вряд ли мои отношения с Джейсоном можно охарактеризовать, как дружеские, по причине того, что он мой брат.

Мина потрясенно подумала, что хотела бы, чтобы сюрпризов в жизни было поменьше.

– Никогда в жизни не видела двух столь непохожих братьев!

– Причина этому довольна проста. Дело в том, что отцы у нас с ним разные.

– Твои родители не живут вместе?

– И никогда не жили. – С последним тактом танца, молодые люди замерли плечо к плечу, глаза в глаза. – Мне проводить тебя к Анри? – равнодушным голосом спросил Дэймон.

– Я хотела бы услышать до конца эту историю, – захваченная в плен бьющейся через край страстью молодого человека, Мина не могла заставить себя оторваться от голубых льдинок его глаз.

– В таком случае, предлагаю найти более уединенное место, иначе через пару мгновений подойдет Кейсар Фоли и вновь сделает все, чтобы развести нас по разным углам залы.

– Он идет к нам? – не поворачиваясь, спросила Мина.

– Осталось шагов десять.

Мина плавным движением вышла из последней фигуры танца, взяла Дэймона под руку и, не поворачиваясь в сторону Хоакина, направилась к выходу на знакомую им с Дэймоном по предыдущему визиту террасу. Как только за ними закрылась дверь в зал, девушка схватила Дэймона за руку и, пробежав несколько метров, спряталась за одним из огромных деревьев, которые так потрясли ее своей неуместностью в прошлый раз. Появившийся из-за двери Хоакин несколько минут простоял, глядя во тьму, после чего развернулся и ушел обратно. Затаившие дыхание молодые люди выдохнули. Дэймон с интересом взглянул на Мину и спросил,

– Что это было?

– А на что это было похоже?

– Будто меня с ног до головы укрыли мягким одеялом.

– Я прикрыла нас силой матери, чтобы Кейсар Хоакин не смог найти нас ментально.

– Ловко. Я для этого использую несколько другую технику, к сожалению, она не позволила бы укрыть нас обоих. Впрочем, у нас совсем немного времени, и если ты хочешь услышать продолжение...

– Хочу. Мне кажется, что я вот-вот услышу что-то крайне интересное.

– Что же, изволь. – Дэймон подошел к бордюру террасы. Похоже, за время их укрытия за деревом, накал страсти слегка притух, и он смог взять свои эмоции под контроль. Рассеяно глядя во тьму ночного сада, молодой человек будто мысленно погрузился в прошлое, и начал свой рассказ. – Отец сошелся с матерью, только потому, что по его расчетам связь с ней могла принести ему ребенка, способного перенять его способности. Как только я появился на свет, их отношениям пришел конец. Моя мать, женщина у которой нет, и никогда не было сердца. Все, что ей было нужно от их союза, это стать женой Великой Персоны. Проблема заключалась в том, что отец не собирался жениться. Это было серьезным ударом по самолюбию маман. Через год она все же стала женой Великого Корина. Только другого. Она стала женой Корина Темо. Судя по всему, Мартин Альверо был одержим той же идеей, что и мой отец. Но на этот раз, матушка была умнее, и сблизилась с Корином Темо только после того, как стала его женой. В общей сложности мать родила от Мартина десять детей. Девять мальчиков и одну девочку. Никто из них не смог перенять дар Мартина. Ненужные ни отцу, ни матери, их дети росли, впитывая, как губки окружающий мир. А окружали их родители, оба из которых являют собой скорее бездушных убийц, чем нормальных людей. Думаю, достаточно будет сказать, что Джейсона пыталась убить наша мать.

– Но почему?

Дэймон повернулся к девушке и, глядя ей в глаза, искренне признался.

– Мина, я клянусь, что не знаю, что конкретно задумала моя матушка на этот раз, но похоже, у нее были какие-то планы в отношении тебя. Возможно, Джейсон, готовый на все, чтобы испортить ей игру, решил тебя похитить. Раз пошел против нее, он должен умереть. Такова философия женщины, которая меня родила.

– Почему я почти никогда не слышала от Яго о Джейсоне? Я помню его бесконечные рассказы про ваши с ним приключения, но Джейсон в них почти не фигурирует.

Девушка изумленно увидела на лице Дэми гримасу трудно поддающуюся описанию. Там была и ярость, и обида, и разочарование и даже чувство вины. С трудом справившись с эмоциями, молодой человек тяжело вздохнул и нехотя продолжил.

– Мина, дело в том, что Джейсон социопат. Правильнее всего было бы запереть его в клетке. Он на все 100 процентов сын своих родителей. Для него убить человека, все равно, что выпить чашку кофе. Мать вытолкала его в колледж, на два года раньше. Как только парень начал хоть что-то соображать, она постаралась избавиться от него. Когда мы с ним столкнулись в школе, я даже не знал, что он мой брат. В первый год учебы мы трое чуть не убили друг друга. И если мы с Яго хоть и жестоко, но просто стремились испортить друг другу жизнь, как два петуха оказавшихся в одном курятнике, то Джейсон пытался отправить нас на тот свет в буквальном смысле. Мы с Яго и подружились на том, что несколько раз спасали друг другу жизнь, которую так настойчиво стремился отнять у нас Джейсон. То, что он мой брат по матери мне открыл Яго. Он узнал об этом от отца. Ты же знаешь, как маниакально вы относитесь к семейным узам. И, конечно, твой братец бросился с пеной у рта убеждать меня, что мы должны не воевать с Джейсоном, а поддерживать друг друга, как братья. Я..., – Дэймон покачал головой, так будто до сих пор не мог поверить в то, что пошел на поводу у Яго, – я не могу сказать, что сразу согласился с этой мыслью, но когда твоему кузену что-то втемяшится в башку..., сопротивляться этому бесполезно. К сожалению, моего желания, общаться с младшим братишкой, было недостаточно. Надо было, чтобы подобное желание возникло и у него. А Джейсон стремился только к одной цели – прибить меня к Фаране. Следующий год прошел под девизом "приручим дикого зверя". Если мне когда-нибудь потребуется приручить взрослого, дикого хищника, я обращусь к Яго. Хотя сейчас я понимаю, что, наши методы приручения Джейсона даже назвать жестокими слишком мягко. Думаю, что тебе известно – мальчики в подростковом возрасте, как правило, отличаются жестокостью и отсутствием моральных барьеров. Но как ни парадоксально, наши методы дали свои результаты. Сперва, Джейсон прекратил свои ежедневные попытки сжить меня со свету. Потом, постепенно день за днем, Яго приучал его общаться со мной, узнавать меня. Он, словно волчонку давал ему меня "понюхать". Но все было бесполезно, глядя в глаза Джейсона я видел только приговор. И тогда, уставший от бесконечных войн Яго, стравил нас. И стравил так, что желание убить появилось у меня. Так ожесточенно, как тогда, я никогда не дрался. И если бы не школа выдержки, которую я прошел, будучи, сыном Корина Шагрин, я бы забил парнишку до смерти. – Дэймон на мгновение замолчал, перехватив дыхание. Мина видела, как память возвращает его в тот день. Приподняв руку, он сжимал и разжимал кулак, с любопытством глядя на него. – Моя рука остановилась буквально в последний момент.... Это потрясло Джейсона до глубины души. Он никак не мог понять, почему я не добил его, после того, как он столько раз пытался меня убить.... – Снова пережив произошедшее много лет назад, Дэймон успокоился, и его сознание вновь вернулось в настоящее. Мине показалось, что молодой человек был рад вернуться, ибо сам испугался себя из прошлого. Постепенно мышцы лица Дэми расслабились, дыхание стало ровным и спокойным, а голос вновь обрел вечно полу игривый тон того очаровательного незнакомца, с которым она когда-то целовалась на этой террасе.

– После этого, он признал во мне старшего брата. Мы никогда не были особо близки, но мы стали настоящими братьями. Я заботился о нем, старался показать ему светлые стороны жизни. Яго проявил чудеса педагогических способностей, пытаясь подружиться с этим диким зверенышем. Через какое-то время, Джейсон стал чуть ли не поклоняться твоему кузену. Видя, как легко все дается Яго за счет его обаяния, он взял это на вооружение. За пару лет, Джейсон освоил искусство очаровывать людей, так что стал настоящим мастером обольщения. Люди, которые сталкиваются с ним, видят милую мордашку, блестящие светские манеры, открытую, озорную, светлую улыбку. Думаю, что ты уже имела возможность испытать на себе силу его очарования. Но при этом, Джейсон как был, так и остался хладнокровным убийцей. Мы смогли изменить его внешнюю сторону, научив сосуществовать с окружающим миром, но этим оказали миру медвежью услугу. Если раньше при встрече с Джейсоном люди шарахались в сторону, видя его звериный оскал, то теперь, попадая под его очарование, они не знают, что имеют дело с хладнокровным убийцей. Зверем, способным их убить, только потому, что они косо на него посмотрели. Решив, что ответственность за это лежит целиком и полностью на нас, мы с Яго все время обучения в колледже, старались как-то ограничить размах его деятельности. Когда мы выпускались, я даже позвал Джейсона поехать со мной в Шагрин-Вилле. Через две недели пребывания у меня, он сказал, что такой образ жизни не для него и подался в наемники.

– Да, он говорил мне что-то на тему того, что похищает и спасает девиц.

– К рыцарству Джейсон не имеет никакого отношения. Он убивает людей по заказу. – Холод и резкость, прозвучавшие в голосе Дэймона, заставили девушку вздрогнуть.

– Создатель, почему? Он из богатой семьи, у него нет необходимости зарабатывать на жизнь таким чудовищным способом.

– Когда Джейсон повзрослел и немного покрутился среди обычных людей, он понял, что его семейка является скорее исключением, чем правилом. И большинство не относится к убийству живого существа, как к чему-то обыденному и незначительному. Он сказал, что это, то не многое, что у него получается лучше, чем у других. А восемь лет общения с Яго позволили ему в совершенстве овладеть искусством лицедея. Способный прикрываться любой личиной, и принимать любой образ, он с легкостью подбирается даже к самым защищенным жертвам. Он не испытывает при этом ни радости, ни боли. Он просто делает то, что ему говорят. Идеальный убийца.

Мина поежилась и попыталась принять столь шокирующий рассказ Дэймона. Во все это верилось с трудом. Она пыталась вспомнить мимику, жесты, манеру поведения Джейсона в тот непродолжительный промежуток времени, что они общались, но она тогда так плохо соображала из-за головной боли, что почти ничего не помнила.

– И все же, я не понимаю, почему вы решили скрыть от меня, кто он такой. Если он так опасен, было бы разумнее предупредить меня о том, что с ним надо держать ухо востро.

– Яго промолчал потому, что знает, я стараюсь не афишировать свое родство с семейством Корина Мартина. Людей, знающих, кто является моей матерью, можно пересчитать по пальцам одной руки. И я не склонен делиться тайной своего происхождения с окружающими.

Дэймон вновь отвернулся от Мины и уставился в темноту сада. Казалось, что подобная отстраненность позволяет молодому человеку облегчить тяжесть признаний.

– Мне претит это родство. Когда мне исполнилось шесть лет, отец в ответ на мои просьбы пожить с мамой, отпустил меня на пару дней.... – Горькая усмешка, скользнувшая по лицу молодого человека, заставила сжаться сердце Мины от сочувствия. – Я попросился домой через пару часов. После того, как увидел за обедом свою мать, полоснувшую ножом по руке служанки за то, что она уронила салфетку на пол, а остальные при этом продолжили спокойно есть. Меня еще пару лет мучили кошмары по ночам. Единокровные братья Джейсона отличаются от него только тем, что не умеют так ловко скрывать свою ненормальность. Сестра ничем не лучше. Кстати, она сегодня здесь на балу. Но мне и в голову не придет подойти и представить ее тебе. Я и с Джейсоном общаюсь только потому, что чувствую ответственность за него. Мы с Яго надеялись, что сможем перевезти Джейсона до того, как он сможет причинить кому-либо вред. Мы просто забыли, что в Малкури ничто не остается тайным.

– Теперь все понятно.

Мина потрясенно качнула головой и пристально посмотрела на Дэймона. Он стоял, уперев руки в парапет террасы, и погрузившись глубоко в себя, непроизвольно закусывал нижнюю губу. В том, как он это делал, было что-то до безумия притягательное. Его совершенная красота в свете луны завораживала и заставляла забыть обо всем на свете. Мина подумала, что второй раз в жизни смотрит на Дэйма, как на мужчину, а не друга, и второй раз это происходит на одной и той же террасе, примерно в одно и то же время. Это милое совпадение заставило ее улыбнуться.

– Дэймон, – тихо позвала Мина, и от ее пронизывающей, манящей интонации у молодого человека все сжалось внутри. Не поворачивая головы, чтобы не видеть ее лица, он прерывисто спросил.

– Мина?

Почувствовав его сдержанность, девушка подумала, что Дэми прав и согласно качнула головой.

– Нет, ничего.

Дэймон стряхнул с себя груз воспоминаний и, повернувшись к собеседнице, улыбнулся ей своей нежной, такой ласкающей улыбкой.

– Кажется, тебе пора вернуться к Анри. Все, что я хотел, я сказал. Будь уверена, как только это станет возможно, Яго избавит тебя от общества моего ненормального братца. Сделать больше я все равно не могу. Постарайся не общаться с ним, и тогда, есть надежда, что у него не будет повода тебя убивать. Я бы посоветовал держать от него подальше Джинни, но так как, она его врач, это вряд ли представляется возможным.

– Джинни сумеет позаботиться о себе. Да и я тоже, но постараюсь не общаться с Джейсоном. Спасибо, что предупредил. Я понимаю, что рассказывать такое малоприятно и ценю твое доверие.

– Я сделал это потому, что не хотел вбивать клин между тобой и Яго. Ему и так приходится нелегко. Потеря отца не прошла бесследно. И то, что он принял сан, обрекая себя на бессмертие, тоже не добавило хорошего настроения. Я каждую минуту вижу в его глазах ужас перед тем днем, когда тебя не станет. Ты единственная, кто ему по-настоящему дорог, и я не хочу становиться между вами.

– Дэймон, спасибо. Проводишь меня в зал?

– Конечно.

В доме царила музыка и веселье. Анри с любопытством наблюдал за происходящим. Как только Джельсамина и Дэймон покинули зал, «дружная компания» развалилась. Будто Мина была магнитом, притягивающим всех в одно место, и как только она удалилась, все рассыпались по дому. Реналь и Хулиан отправились в соседнюю комнату раскурить свои трубки. Хоакин, вернувшись с террасы в крайнем раздражении, пригласил на танец мать Анри и остолбенел, получив отказ под предлогом, возникших хлопот из-за нерадивой прислуги. Как только Ремиза снова скрылась в недрах дома, Кейсар Фоли замер, словно изваяние, и погрузился в свои мысли. Образовавшуюся вокруг него пустоту не решился нарушить ни один из гостей вечера. Только проходящий мимо официант с бокалами молодого фари, смог на мгновение привлечь внимание погрузившегося в себя повелителя сейма Фоли. Яго не простоял в одиночестве и десяти секунд, как его облепили женщины всех возрастов и мастей. И со стороны казалось, что он рад каждой из них. Джакомо Альфредо вызывал у Анри чувство восхищения. То, как молодой Корин Куори справлялся с жизненными перипетиями, внушало уважение и чувство здоровой зависти. Молодой человек с интересом ждал, кого же выберет Яго для танца, но источая улыбки и комплементы, Корин Куори удивительным образом держал дистанцию, которую не удалось преодолеть ни одной из красавиц. Было совершенно очевидно, что на этом вечере Джакомо интересует только одна девушка, и она в данный момент, где-то разговаривает с Дэймоном. Когда дверь зала распахнулась и Джельсамина зашла под руку с самым очаровательным представителем сейма Шагрин, Анри показалось, что на мгновение все остановилось..., и в тот же миг вернулось в движение. И только Яго замер, не отрывая глаз от кузины. Похоже, он с волнением ждал, их возвращения. То как стремительно Дэймон и Мина шли к Корину Куори, заставило последнего нервничать еще больше. Со своего наблюдательного пункта, Анри отлично видел, как все присутствующие Великие Персоны с разных концов зала, словно стая хищников, устремились к своей жертве. Но ни один из них не успел добраться до Яго раньше Джельсамины, которая присев перед Джакомо в поклоне, подала ему руку для танца. Немного более резко, чем этого требовалось, Яго потянул кузину за руку к центру зала, тем самым давая понять, что Мина не единственная, кто раздражен.

Соблазнительный, и поначалу тягучий танец кантиз никоим образом не облегчал предстоящий разговор. Напряжение натянутой струной звучало между танцующей парой. Мина по инерции выполняла знакомые с детства фигуры, поворачиваясь в руках Яго, и хотя движения их были слаженными и технически совершенными, танец больше напоминал борьбу. Раздражение обоих выплескивалось и сталкивалось, словно два бешенных быка. Там где требовалась соблазнительная нежность и недосказанность, кипела нескрываемая ярость и обида. Яго привычным жестом прижал к себе спиной Мину в объятье правой руки и склонился губами к ее шее в то время, как она отвернула голову. По правилам он должен был только обозначить поцелуй, но заведенный нарастающей музыкой и всем происходящим, он вызывающе дерзко поцеловал партнершу по-настоящему. Медленное раскручивание девушки из объятий создали у Яго впечатление, что его тщательно зажаривают на вертеле. Не останавливаясь ни на секунду, Мина плела ногами дорожку шагов, испепеляя наглеца взглядом, и ровно к концу очередного такта оказалась в объятьях партнера лицом к лицу. Пауза перед следующим "раундом" в три четверти такта и закрытая позиция дали молодым людям перехватить дыхание и посмотреть друг другу в глаза. Что было самым ужасным в общении с Яго, это его глаза! Стоило в них посмотреть, и все переворачивалось с ног на голову. Утонув в этой безумно притягательной зелени фаргоса, Джельсамина сама не заметила, как ее губы на мгновение раздвинулись в улыбке. Резко опустив глаза, она заметила, что Яго поступил так же. С первым звуком следующего такта она собралась, но ее бастион уже дал трещину. Яго уверено кружил их по залу в полный оборот, и Джельсамина невольно была вынуждена смотреть ему в глаза, чтобы не закружилась голова. Она попыталась сосредоточиться на его губах, скривленных в самоуверенной усмешке, которая буквально кричала "ты серьезно думаешь, что сможешь устоять перед моим обаянием".... Мина быстро поняла, что это не лучшая идея и снова вернулась к этим вызывающе дерзким глазам. Насмешливый и одновременно настороженный взгляд кузена вызывал полную гамму чувств – от неудержимого стремления съездить по его наглой физиономии до непреодолимого желания расцеловать этого самоуверенного наглеца. Как бы самоуверенно не выглядел Яго, ему было по-настоящему страшно. Никогда прежде он не предавал доверие Мины. То, что она согласилась с ним танцевать, само по себе было хорошим знаком, но с этой плутовкой никогда не знаешь, что ожидать. Чувствуя свою вину, молодой Корин Куори решил не давить на кузину, и предоставить ей самой решать – казнить его или миловать. Поэтому предпочел просто отдаться танцу. По крайней мере, здесь он мог почувствовать, что хоть чем-то может управлять. Наконец настал момент, когда танец потребовал все их внимание. Постепенно темп музыки нарастал, и для того чтобы не упасть, кружась одновременно вокруг своей оси и зала, между партнерами был необходим настоящий контакт. И на это время рухнули все недосказанности и обиды. Были только Яго и Мина, кружащие в объятьях друг друга. Когда темп музыки подошел к своей кульминации, Мина должна была откинуться назад в объятьях Яго, продолжая кружиться. На такой скорости это требовало абсолютного доверия к партнеру. Мина вспомнила слова их учителя танцев "кантиз можно танцевать только с тем человеком, в объятья которого вы можете отдаться без единой задней мысли". И тут память вернула ее в тот миг, когда они стояли в объятьях друг друга перед всем Персоналием и Фарго, и все что у них было, чтобы выжить и не задохнуться от боли потери, это объятия рук, безусловная вера и преданность друг другу. И тот миг, когда Яго принял на себя удар, обрекая себя на бессмертие, ради ее благополучия. Улыбка облегчения скользнула по ее губам, она вспомнила, почему танцует этот танец только с Яго. Заметив нежную, мягкую улыбку кузины, Яго не мог оторвать от нее глаз. Он уже не вел, он кружил вслед за улыбкой Мины, словно стараясь догнать ее. Когда Мина уверенно откинулась и закружила, абсолютно все отдав в руки Яго, он понял, что все будет хорошо. С легкостью выведя партнершу из сложной позиции, молодой Корин Куори был награжден открытой улыбкой. Они продолжали кружиться с бешеной скоростью и постепенно их улыбки перешли в смех, со слезами облегчения на глазах. Не смотря на все, что им пришлось пережить в последние месяцы, в глубине души они оставались все теми же преданными друг другу детьми. Музыка замедлялась, и неизбежность разговора постепенно стерла слегка истеричные улыбки с их лиц. Яго набрал воздуха и выпалил,

– Мина, прости меня, пожалуйста! Я болван!

– Ты защищал друга, – привычно пожала плечами Джельсамина, и от этого дружелюбного жеста, Яго стало легче, чем от ее слов.

– И все равно, я был не прав и должен был быть откровенен с тобой. Но мне хотелось оградить тебя от этой весьма грязной стороны моей жизни.

Понимая мотивы кузена, Мина окончательно растаяла. Обычно, она довольно агрессивно воспринимала чрезмерную заботу Яго. Но сегодня решила быть снисходительной, и лишь слегка ковырнула кузена.

– Дэймон так остро это переживает, но нашел в себе силы, ради твоего благополучия, рассказать мне все. Я рада, что у тебя есть такой друг.