Текст книги "Жизнь обреченных на смерть (СИ)"

Автор книги: Вера Малахова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 46 страниц)

– Конечно, видел.

– Но почему ты тогда не убил меня?

– Вот ведь заладил, почему не убил, почему не убил. Не видел целесообразности.

– Не понял, – Эрик за всю свою жизнь разговаривал с Джейсоном раза три, и это было много-много лет назад. И сейчас ему было очень сложно воспринимать этого нового Джейсона.

– А чего тут не понятного. Твое отношение к семье не мешало мне жить так, как я хочу. Мне было только лучше, основная масса взглядов была направлена на тебя, в то время как, я мог за твоей спиной проворачиваться свои делишки.

– Но ты не убил меня...

– Да, Фарана, я не убил тебя. Что тебя в этом так потрясло?

– В нашей семье так не принято. И я всегда считал тебя самым...

– Отмороженным?

– Да.

– Почему именно меня?

– Никто из наших братьев не сделал убийство своей профессией! – возмущенно выдохнул Эрик. – Они убивали, да. Но никто не стал зарабатывать на этом деньги.

– Ты странный какой-то! Они убивали просто так! Им было скучно, и они убивали, им что-то не нравилось и они убивали. Они убивали, убивали и убивали.

– А ты?

– Поначалу я был таким же.... Но потом я познакомился с Дэймом и Яго.

– И перестал убивать?

– Нет, понял бессмысленность этого. Зачем убивать, если от этого ничего не имеешь? Ни морального удовлетворения, ни славы, ни репутации, ни денег! Ничего! И перестал убивать просто так. Нет, я, конечно, мог убить кого-то, кто угрожал мне, или оскорбил меня. Но это было мотивированное убийство, а не просто так от скуки. Но с каждым годом это происходило все реже и реже. Я сам не заметил, как стал спускать с рук невинные замечания в свой адрес и поднимал оружие, только если в этом возникала необходимость. Нет, у меня не появилось жалости к людям. Мне просто перестало нравиться совершать бессмысленные действия.

– Даже не знаю, что сказать. То ли твоя философия это верх цинизма, то ли некая ступень эволюции в нашей семье.

– Эрик, ты всегда был склонен все усложнять! Скажи, благодаря моей, как ты ее назвал, "новой философии" людей стало умирать меньше?

– Меньше.

– Все, больше никаких доводов быть не должно. С точки зрения общечеловеческой морали, коей ты так подвержен – Сие есть хорошо.

– Ну, в общем и целом ты прав, но если посмотреть на то, что убийства, совершенные нашими братьями в основной своей массе совершены без осознания того, что это зло.... Ведь родившись в нашей семье, они просто не могли вырасти другими....

– Ерунда! Ты вырос другим! Они росли в той же семье, что и ты, ходили в ту же гимназию, что и ты, гуляли по улицам того же города. У них у всех была возможность стать таким, как ты. Но они не захотели этого, потому что требуется характер, сила воли, для того, чтобы изменить если уж не мир вокруг себя, то хотя бы себя самого. Ты просто оказался сильнее их.

– Надо же, я всегда считал себя самым слабым из всех нас.

– Слабые те, кто позволяют течению нести себя по заранее объявленному маршруту. Только сильные способны, проплыв против течения, выбраться на берег, и пойти своим путем.

– Прости, не хочу тебя обидеть, но я никогда не общался с тобой так близко прежде.... Ты всегда казался мне чудовищем.... Я много потерял?

– Нет, просто обстоятельства меняют меня так же, как и других людей. Все мы в той или иной мере подвержены влиянию происходящих с нами событий. И я не исключение. Другой вопрос, что я не уверен в том, стоит ли тебе общаться со мной и сейчас. Я был, как ты выразился чудовищем, и я им остаюсь. Просто последнее время в этом чудовище периодически стал просыпаться человек.

– Но почему именно сейчас? Из-за смерти мамы?

Джейсон нервно встал с кровати и подошел к окну. Повернувшись спиной к брату, он дал ему тот ответ, который нашел сам для себя, стоя и держа в руках сердца Элиота, когда его зашивала Джинни.

– Я думаю, что здесь повлияло сразу несколько факторов. Во-первых, я был на волосок от смерти, и хотя это было не первый раз в моей жизни, на этот раз я смог почувствовать насколько близок к краю. Во-вторых, я встретил потрясающую девушку, которая не только спасла мне жизнь, но и пробудила во мне интерес жить. Первый раз в жизни я полюбил.... И знаешь, это переворачивает твой взгляд на жизнь.... Все, что раньше казалось безликим и неинтересным приобретает удивительный, завораживающий оттенок. Кажется, что весь мир сосредоточился в одной точке, и эта точка стала центром твоей вселенной. В-третьих, может тебе покажется это смешным, но мне кажется, я некоторым образом повзрослел. Прожитые годы позволили мне накопить определенный багаж знаний о жизни, о людях, о нашей семье, о себе самом, в конце концов.... Эти знания дают возможность увидеть то, что раньше было недоступно пониманию. То, что по определению нельзя понять, когда тебе пятнадцать. Даже нормальные люди совершают массу глупостей в юности, о которых сожалеют, будучи взрослыми людьми. Что уж говорить о таких выродках, как мы? Безусловно, не попадись на моем пути Дэймон, да и Яго, я вряд ли бы смог осознать все это. Как бы это странно это не прозвучало, они смогли с кровью вбить в меня кулаками понятие о том, что между людьми возможны отношения отличные от тех, что царили в нашей семье. Благодаря Дэймону я понял, что такое заботится о ком-то близком, что значит жертвовать своими интересами ради других.... Они с Яго показали мне, что на самом деле означают братские отношения. Я отталкивал их ценности, как только мог, годами доказывая, что не принимаю их взгляд на жизнь. И сам не заметил, как их идеи проникали мне под кожу, усыпляя мою кровожадную сущность.

– Когда ты первый раз почувствовал в себе человеческое начало, – затаив дыхание, Эрик задал вопрос, надеясь, что брат не прервет свой откровенный порыв.

– Когда похитил Джельсамину Валенте. Она лежала без сознания, такая хрупкая, маленькая, белокурая, с лицом лисички, и с этими еле заметными веснушками, точь в точь как у Яго.... Я знал, что она уже должна была прийти в себя, но она все не подавала признаков сознания. Сперва я начал волноваться, мне было велено ее похитить, но не убивать.... А потом вспомнил, что она сестра Яго, настоящая Куори и я могу часами ждать ее "пробуждения" в то время, как она будет морочить мне голову своим мнимым обмороком.

И когда я осознал, что она действительно сестра Яго, у меня в душе шевельнулось что-то.... Я никогда на Августу не смотрел, так как на эту девушку. У меня было ощущение, что передо мной моя младшая сестренка, и я должен о ней позаботиться. Ведь она дорога Яго, а он столько для меня сделал. Меня самого тогда так потрясла и эта мысль, и ощущение, когда тебя охватывает желание позаботиться о ком-то.

Эрик потрясенно смотрел в спину брата и пытался поверить его словам. Сейчас ему больше всего хотелось, чтобы все это было правдой и хоть кто-то из его единокровных братьев не вызывал у него отвращения. Джейсон, взяв себя в руки, повернулся к брату лицом и спокойно спросил,

– Так что же тебя так мучает?

– Мне тут предложили умереть, чтобы спасти мир....

– Все-таки мы с тобой такие разные! Мне обычно предлагают убить, а тебе предложили умереть.... И кто же это у нас так озабочен существованием мира?

– Шантэль.

– Всегда знал, что причина безумия нашей семейки заложена именно в ней! В детстве у меня даже была довольно странная фантазия, что она ждет, когда мы вырастим, нарастим мяска, и она сможет, нас съесть заживо.

– Ну, ты был не далек от истины.

– Ну, раз уж начал рассказывать о нашей совершенной бабуле, выкладывай все.

Нифрея сидела в своем любимом кресле на том самом месте, где еще вчера стоял ее прекрасный замок. Она была дома, и сидя в кресле, просчитывала свои дальнейшие шаги, когда почувствовала приближающийся смерч. Она так и осталась на месте, решив посмотреть, что будет. Сила, что оставила от ее дома только горы перетертых в песок камней, потрясла ее своей мощью. «На вкус» это была сила Малкани Куори, но так казалось только на первый взгляд. На самом деле подобной мощью не обладало ни одно существо этого мира. И первые мгновения она даже не могла понять природу такой мощи. Ее пронзила ужасная мысль, что это Фарго.... Ибо вкус его силы явственно чувствовался в этой стихии, но все же это был не он. Потребовалось несколько мгновений, чтобы стало очевидно, что это коктейль из силы Джельсамины и Яго. И когда пришло сознание того, кто ее навестил, Нифрея потрясенно замерла. Она не ожидала, что такое возможно. Конечно, можно было предположить такую силу при союзе двух демиургов.... Но ни Мина, ни Яго не были.... Впрочем, Яго вполне мог быть не живорожденным, а вот в природе Мины сомневаться не приходилось. Да, она дитя двух демиургов, но дитя живорожденное, а значит вполне обычное дитя. Впрочем, сейчас это дитя обладало силой своей матери, в которой тоже не должно быть такой силы, но стараниями Габриэллы она развилась в нечто не поддающееся анализу. Девчонка сама по себе вряд ли представляет угрозу, но в союзе с силой Яго.... От молодого Корина так откровенно пахнуло силой Фарго, что Нифрея покрылась мурашками. Ситуация катастрофически выходила из-под контроля и надо было срочно собирать своих миньонов. Час икс неминуемо приближался. Все в воздухе пахло предстоящей битвой.

Последние пять минут Дэймон корчился от боли. Нежные ручки Джинни довольно беспощадно сначала мяли-терзали его лицо, затем мазали какой-то очень пахучей мазью. Буквально через минуту там, где мазь была наложена на кожу, появилось ощущение холода, а затем стала уходить боль. Не успел молодой человек насладиться облегчением, как его весьма бесцеремонно хлопнули рукой по плечу.

– Вставай, хватит валяться. Пришло время объясниться, – сухой голос Джинни не предвещал ничего хорошего и Дэймон был вынужден открыть один глаз. Поняв, что ему это удалось, и даже не пришлось испытать той дикой боли, что мучала его, когда в прошлый раз он приходил в себя, молодой человек открыл второй глаз.

– Привет, – голос Дэймона еле прозвучал. Прокашлявшись, он попытался заставить его звучать звонче, но ни чего не помогало.

– Извини, с голосом придется пару дней пожить с таким. Все силы организма пришлось направить на восстановление черепной коробки и ее содержимого. Ну и лица заодно. Так что сломанные ребра, поврежденная трахея, и отбитые почки пойдут во второй волне лечения. Если, конечно, ты соизволишь мне рассказать, что это ты устроил. Потому что у меня терпение уже на исходе.

– Джинни, знаешь....

– Я много лет Джинни, хватит морочить мне голову. Я отлично знаю, чего хочу в этой жизни, и сейчас я хочу немедленно услышать твои объяснения.

– Прости, но мне нечего тебе сказать, – опустил глаза в пол Дэймон.

– Дэймон, не вынуждай меня сделать тебе больно.

Раздавшая в ответ тишина, заставила девушку тяжело вздохнуть.

– И почему я знала, что так и будет?

– Джинни, я не могу тебе ничего сказать. Врать не хочу, а сказать правду не могу. Может быть, ты догадаешься сама?

– Ну, спасибо. А если я тупая, и никогда не додумаюсь до истины?

– Ты одна из самых красивых и умных женщин за всю историю этого мира. И я это говорю не потому, что моя жизнь сейчас в твоих руках, а потому что если в природе и есть что-то близкое к совершенству, то это ты.

– Только "близкое", – возмущенно фыркнула Джинни.

– Ну, очень близкое! – улыбнулся Дэймон и порадовался, что его лицо, наконец, позволяет ему это делать безболезненно. Очередное подтверждение его теории заставило в душе вновь проснуться надежде.

– Шут с тобой! Так и знала, что ничего не добьюсь. К тебе посетитель. Постарайся не довести его до умерщвления твоего тела. Я слишком много в тебя уже вложила. Я оставлю вас вдвоем.

Дэймон уже точно знал, кто его визитер, потому что не услышать Анри было невозможно как ментально так и физически. Выскользнувшую за дверь Джинни, сменил вечно цветущий сын Ремизы Монье. Его бодрый внешний вид всегда вызывал острый приступ зависти у основной массы населения этого мира.

Анри, ехидно усмехнувшись, покачал головой,

– Дэймон, знаешь, мать сказала, что общение с Нихушем освобождает нас от любых зажимов, барьеров, позволяет человеку воплощать свои тайные желания. Гм.... Если ты так хотел, чтобы Яго избил тебя до полусмерти, мог бы просто попросить. Он добрый человек, думаю, пошел бы тебе на встречу.

– Ха-ха-ха, – ворчливо буркнул Дэймон. – Ты сегодня так остроумен! Это общение с Нихушем пробудило в тебе желанием быть шутом?

– Я смотрю, ты идешь на поправку, – довольно усмехнулся Анри, – раз ворчишь, как заправский дедок.

– А я смотрю тебе совсем нечем заняться, чем приходить и донимать больного человека.

– Ну, должен же был я навестить своего кузена, который если верить слухам, находится на грани между жизнью и смертью!

– Что-то ты не торопился навещать Джейсона, когда он здесь лежал в значительно более тяжелом состоянии.

Анри брезгливо поморщился.

– Тебе прекрасно известно мое отношение к твоему брату. Мне и в страшном сне не приснится навестить этого душку.

– Да уж, ваше "теплое" отношение друг к другу, трогает до глубины души.

– Я милейшее, безобидное существо, так что все претензии направляй к своему сумасшедшему братцу.

– Оставим Джейсона в покое, у него сейчас хватает забот.

Дворецкий Корина Мартина вздрогнул. Работая в доме, где основная масса жильцов может убить тебя в любой момент, кожей начинаешь ощущать людей, которые способны на крайнюю жестокость. Поднимавшийся по ступеням молодой человек мог дать фору всем членам семейства хозяина, и при этом уничтожить их всех.

– Я к Джейсону. – От одного звучания голоса посетителя у несчастного слуги свело горло от не проходящего ужаса. В сознании билась только мысль о том, что хозяина дома нет, и защитить их некому.

Эрик потрясенно взглянул на брата,

– Он идет, – побелевшими губами прошептал паренек. Джейсон изумленно вскинул брови,

– Ты о ком?

– Яго, – шепот ответил младшенький. И почувствовал проскользнувший ужас по коже брата.

Распахнувшаяся дверь с грохотом ударилась об стену и в комнату, чеканя шаг, вошел Корин Куори. Бросив ледяной взгляд на Эрика, он только едва дернувшимся кончиком губы выразил свое отношение к присутствующему.

– Джей. – Имя молодого человека прозвучало, словно звук рассекающего воздух клинка.

Джейсон быстро встал со стула и подвинул его к Яго. Корин Куори тут же по-хозяйски уселся и, окинув презрительным взглядом комнату, остановил изумленный взгляд на Эрике.

– Эрик уже собирался уходить, – собравшись, заметил Джейсон.

Эрик был рад ретироваться. Когда он вышел за дверь, он столкнулся с младшими близнецами.

– Что это было? – с бледными лицами бросились с расспросами молодые люди.

– Корин Джакомо пришел навестить Джейсона.

– С чего бы вдруг?

– А ты не знал, что они друзья?

– Друзья? Я бы послушал, о чем собираются поговорить эти друзья.

Когда в голове всех троих раздалось рычание,

– А ну пошли вон от дверрри.... Молодые люди дружно кубарем скатились по близлежащей лестнице.

Джейсон с ужасом перебирал в голове, что такого натворил, что навлек на себя визит Яго.

– Яго, – с вызовом начал Джейсон, – возьмусь тебе напомнить, что мне уже не двенадцать лет, и я тебя не боюсь!

– Еще как боишься, – глядя глазами змеи ухмыльнулся Яго. – Не переживай, это нормально.

И вдруг гость внезапно расслабился и, вальяжно улыбаясь, развалился на стуле.

– Привет, привет! Чем занимаешься?

– Пытаюсь разобраться с внезапными переменами в жизни, – почувствовав, как спала наэлектризованность воздуха, Джейсон немного расслабился.

– А, ну молодец.

– А ты с чем пожаловал?

– Джейсон, когда ты начнешь думать мозгами? Я здесь заменяю Дэймона. Он немного приболел, и попросил меня навестить тебя.

– Так этот визит...

– Ну, наконец-то до тебя стало хоть что-то доходить!

– А, ну спасибо, – Джейсон никак не мог собраться с мыслями.

– Не могу сказать, что был рад возложенной на меня обязанности, у меня сейчас и без тебя хлопот хватает, но я некоторым образом задолжал Дэймону, а он слишком за тебя переживает.

– Дэймон хороший брат, – все еще не отойдя пробормотал Джейсон.

– Только не говори этого ему, а то бедолагу чего доброго хватит сердечный приступ. Услышать от тебя подобное заявление, поверь лучше перед этим выпить и желательно побольше.

– Яго, я изменился.

– Джейсон, не забывай, с кем ты разговариваешь. Ты можешь обмануть Джинни, Дэймона, своих братьев, себя самого, в конце концов. Но тебе никогда не удастся обмануть меня. Так что, постарайся не выводить меня из себя.

– Но я правда...

– Я рад, что ты в это веришь. А теперь расскажи мне что-нибудь интересное. Чтобы мне не казалось, что я зря потратил на тебя свое время.

– Пожалуй, мне есть, что тебе рассказать. У Эрика возникли проблемы....

– Хоакин, возьми себя в руки! В конце концов, так нельзя. Чего ты хочешь добиться? Чтобы наш мир был уничтожен?

– Хулиан, ты как всегда, склонен многое преувеличивать.

– Я не понимаю! Тебе предстоящая битва Нифреи и Фараны на нашей земле кажется не достойной внимания безделицей?

– Создатель, куда бы тебя сбагрить желательно на продолжительное время!

– Перестань, все оборачивать в шутку! Я сделал все, как ты велел – объявил войну Куори, стянул все силы к границе сейма. Наши войска готовы выступить в любую минуту. В свою очередь Яго даже пальцем об палец не ударил для обороны своих границ.

– Самоуверенный мальчишка.

– Хоакин, Реналь собирает совет всего Персоналия.

– До чего же вы Корины суетливы! Вечное стремление развить бурную деятельность, внести хаос и разрушения, и потом думать, что с этим делать. Хулиан, я последней раз рекомендую тебе убираться по добру по здорову. Я глава этого сейма и мне решать, что и когда мы будем делать. Иди, исполняй. И вообще, я хочу, чтобы ты возглавил наши войска, чтобы ты был в первом ряду.

– Если бы это было возможно, я бы подумал, что ты хочешь, чтобы меня убили на этой войне, – покачал головой Хулиан, тщетно пытаясь понять своего господина. – Я отправлюсь к войскам сразу же после заседания Персоналия.

– Как скажешь, лишь бы ты перестал морочить мне голову.

– Мда, на том и порешим, – пробормотал Яго, пытаясь понять, что смог почерпнуть из рассказанного Джейсоном. Судя по всему, принципиально нового он ничего не услышал. Забыв о присутствии товарища, он начал погружаться в размышления, когда сработала его раскинутая по Куори-Сити сеть. Сознание, приближающегося с сумасшедшей скоростью объекта не удавалось уловить, как он не напрягался. Яго не мог сказать, что его больше напугало, скорость или неуловимость, но он нервно вскочил с кресла, прислушался еще раз к своим ощущениям и выпрыгнул в окно. Бросившийся к окну Джейсон увидел только пыль от уносящего Яго коня.

Мина медленно вышагивала по дорожкам Малкури. Она чувствовала ее приближение и не собиралась прятаться. Единственное, чего она боялась, так это того, что так же, как она, ее чувствует Яго. Сейчас он был здесь не нужен. Поэтому сила Малкани выстроила вокруг имения непрошибаемую стену. Пройти в нее можно было только с позволения Мины. А она не собиралась впускать своего драгоценного кузена.

– Ты что творишь? – Ярость, клокотавшая в Яго, даже на ментальном уровне заставила Мину поежиться.

– Извини. Так будет лучше.

– Лучше кому? Тебе, мне, сейму? Ты о ком заботишься в этот раз?

– Яго, в данном случае я забочусь о своих интересах, и не позволю тебе вмешиваться в мои дела.

– У тебя не может быть никаких личных дел с этой психованной тварью.

– Выбирай выражения, ты говоришь о моей бабушке, – прозвучавшая усмешка заставила подумать Яго, что кузина все-таки унаследовала солидную долю безумия своей бабки. Но он не терял надежды достучаться до нее.

– Мина, я говорю о существе готовом высосать жизнь из близких мне людей!

– Яго мы спорим ни о чем. Ты только тратишь мое время и силы. А мне сейчас меньше всего нужно отвлекаться.

– Впусти меня, и тебе не придется отвлекаться. Я бессмертен, бояться за меня тебе не придется.

– Яго, пошел бы ты, прогулялся.

– Мина, она вот-вот появиться на твоем пороге!

– Тогда дай мне собраться с силами. Ты реально мешаешь мне.

– Ты ненормальная!

– Знаю. А теперь, оставь меня в покое.

Почувствовав, что Яго отступил, Мина не стала снимать защиту. Мгновение назад она впустила гостью и ждала лишь ее появления пред собой. Еле заметно по тропинке сада с безумной скоростью к ней скользила неразличимая тень. Порыв ветра откинул волосы Мины назад и перед ней будто из ниоткуда возникла женщина. Она действительно была красавицей, Яго не обманул.

– Ревность? Мда, пожалуй, это то, что меньше всего ожидаешь при встрече с внучкой. – Ехидно бросила вместо приветствия Нифрея.

– Ну, прямо скажем, вы не самая обычная бабушка.

– Да и ты не самая любезная внучка.

– Что выросло, то выросло, – пожала плечами Мина.

– Фарану тебе в селезенку, не смей обезьянничать, как твой отец! Никакого величия! Ты внучка Фараны и Нифреи, а держишься, как дочь трактирщика!

– Ну, зато в вас величия хватит на нас двоих и еще немного останется.

– А это твое вечное "ну"! Кто занимался твоим воспитанием? Тоже мне дочь великой Персоны, твою мать надо бы выпороть за то, что так дурно воспитала дочь. Если бы я была твоей матерью....

– Я бы удавилась, – перебила ее Мина. – Удивительно как никто из ваших внуков этого с собой не сотворил. Вы же не бабушка, а мечта жизни!

– Они у меня довольно стойкие мальчики, – ухмыльнулась Нифрея.

– Да, я заметила, – недобро ухмыльнулась Мина. – Не всякий бы вынес такую чудную бабулю.

– А как хороши? Согласись. Тебе из моих мальчиков, кто больше нравится?

Мина изменилась в лице, и начавшаяся зарождаться в ее глазах буря, блеснула отблеском от сверкнувшей молнии.

– Ох, какая сила, – словно вдыхая аромат ванильной выпечки, облизнулась Нифрея.

– Хочешь? Могу угостить....

– Анри, ты чувствуешь ее? – Дэймон попытался встать.

– Да, Мина прямо таки разбушевалась. Когда она заходится в эмоциях, сила матери встает во мне на дыбы.

– Я не о Мине, а о Шантэль, – Дэймон уловил буквально на мгновение сознание бабки, но у него не было сомнений, что она здесь.

– Создатель, что она здесь делает?

– После того, как Яго и Мина вчера разнесли ее замок? Я думал, она появиться еще раньше. Фарана! Я послал Яго к Джейсону..., а значит

– А значит, Мина одна! – закончил Анри, направляясь к двери. Он только протянул руку к полуприкрытой двери, когда она резко захлопнулась. Молодой человек со всей силы потянул ручку, которая не поддавалась, словно это была не дверь, а стена.

Дэймон потрясенно попытался найти сознание Яго.

– Да, я знаю, – Корин Куори даже не стал выяснять, почему сознание друга в такой панике.

– Вместе со мной Анри, дверь комнату закрыта так, будто ее не существует! Шантэль удерживает нас...

– Это не Шантэль, это Мина. Я уже несколько минут бьюсь в ворота Малкури, бесполезно.

– Что задумала твоя неугомонная кузина?

– Как обычно, защитить всех и вся, кроме себя самой.

– Прости я что-то слышу....

– Дэймон, я хочу видеть твоими глазами!

– Хорошо, я попробую принять тебя, запрыгивай сам, я не настолько силен, чтобы подхватить тебя.

– Не волнуйся, я справлюсь.

Дверь вышибло порывом ветра, и в комнату спиной, словно вдавливаемая невиданной силой, по воздуху вплыла Мина. Было очевидно, что она чему-то отчаянно сопротивляется, но силы явно не равны. Вошедшая следом Нифрея победно усмехнулась,

– Привет, мальчики. Эта девчонка решила, что сможет мне помешать, увидеть вас. Представляете, так и сказала "я не отдам их тебе".

Тут Нифрея вынужденно поморщилась. Похоже, сопротивление было не таким слабым, как ей хотелось. Она секунд тридцать молчала, боясь отвлечься, но все же справилась.

– Мальчики время пришло. Пора уходить.

– Шантэль отпусти ее немедленно, – пошатываясь, встал с кровати Дэймон.

– Дэймон, Дэймон. Мой маленький, влюбленный дурачок. Вот уж не думала, проблемы будут именно с тобой! Ты всегда был как солдатик, готов выполнить любой приказ. Что произошло? Неужели действительно любовь к этой сопливой девчонке так изменила тебя, что ты готов поставить под угрозу уничтожения весь мир?

– Отпусти ее, и я пойду с тобой и сделаю, все что скажешь, – угрожающе прорычал Дэймон, – но только попробуй причинить ей вред.... Я встану на сторону Фараны. Мне плевать, что будет с этим миром, но ты заплатишь за все сполна.

– Какой пылкий мальчик! Вынуждена, тебя разочаровать. Ты мне не нужен. Любовь слишком ослабила тебя. В тебе силы не хватит котенка придушить. Я заберу лишь Анри.

Ворвавшийся в комнату через окно смерч вышвырнул Нифрею в коридор, и захлопнул дверь, но она возникла в комнате так быстро, что показалось, она и не исчезала.

– Мина, не надо! – Анри вышел вперед. – Я все равно уйду с Шантэль, чтобы ты не сделала. Я всегда знал, что это моя судьба – спасти мир, и ничего не изменилось. Я хочу этого и сделаю.

Не имеющая возможность потратить хоть каплю силы и концентрации на речь, Мина со слезами смотрела в глаза красавчику поэту и умоляла не делать этого.

– Мина, все решено и обсуждению не подлежит. Отпусти меня.

Мина только покачала головой.

– Ты сама так решила, – фыркнула Нифрея и выбросила руку вперед. В то же мгновение Мина вылетела из комнаты, пробив спиной стену. Анри бросился к ужасной дыре в стене.

– Анри мы уходим. Оставь Дэймону оплакивать девчонку.

Вбежавшая в комнату Джинни удивлено уставилась на незнакомую женщину.

– Вы кто..., что здесь делаете? Посещение больного запрещено.

Нифрея потрясенно уставилась на девушку, буквально открыв рот и через мгновение выдохнула,

– Да сколько же вас здесь!

– Насколько я знаю, других двойников у Малкани Ремизы нет, – растеряно ответила Джинни.

– Мда. Анри, мы уходим.

Молодой человек только приблизился к бабке, как они исчезли со скоростью едва уловимой для глаза.

– Джинни, бегом на улицу, там Мина!

Задыхающийся от ужаса Дэймон отчаянно пытался доползти до двери, когда Джинни прыснула ему в нос "мнимой смертью". Видя, в каком состоянии парень, она боялась, что он просто не переживет происходящего. Она сама была не уверена, что готова увидеть то, что ее ждало на улице. Не задумываясь над тем, что делает, она просто шагнула в окно, не заботясь о том, как приземлится. Мягко спланировав Джинни в ужасе отшатнулась. Сидящий на земле Яго, держал в руках хрупкое тело Джельсамины и пытался дозваться кузину. Он расправлял ее окровавленные белокурые волосы, нежно касался кожи лица, целовал в закрытые глаза. Он пытался достучаться до ее сознания. Все было бесполезно.

– Яго! – Джинни надо было как можно скорее получить Мину в свое распоряжение. – Яго! Яго! Слышишь меня, мы не можем терять время, неси ее в дом, быстрее.

Услышав, конец фразы, молодой человек поднял на Джинни абсолютно безумные глаза.

– Джинни, я ее не слышу! Ни дыхания, ни сознания, ни сердцебиения!

– Это не важно, сейчас главное, чтобы ты дал мне возможность делать мою работу. Ты же не хочешь дать ей умереть только потому, что ты тут сопли распустил.

Джинни никогда не видела, чтобы кто-то так подпрыгивал в воздух с колен, да еще и с ношей в руках. Как только в Яго забрезжила надежда, он стремглав понесся с кузиной в дом. Джинни только покачала головой и бросилась следом.

Джейсон выходил из дома, направляясь к Яго, чтобы узнать, чем было вызвано столь стремительное бегство Корина Куори, когда перед ним буквально из смерча объявилась его божественная бабка в сопровождении Анри.

– Джейсон, – как всегда с разочарованием, бросила Шантэль.

– Нифрея, – ядовито усмехнулся Джейсон.

– Ух ты! Какой просвещенный мальчик. Где Эрик?

– Его нет дома.

– Ты серьезно считаешь себя гениальным лжецом? – усмехнулась Нифрея. – Ух ты, а ты вырос. Кто бы мог подумать, что из этого бездарного ребенка вырастет такой.... Мда, жаль, что дар у Эрика, а не у тебя. Я бы с таким удовольствием тебя высосала.

Появившийся на пороге Эрик взглянул на Анри и на Шантэль пытаясь разобраться с происходящим. – Что здесь происходит?

– Твой братец решил защитить тебя от любящей бабушки, – усмехнулась Нифрея. – Одна уже сегодня попыталась....

Эрик и Джейсон тревожно переглянулись.

– Эрик, время пришло. Тебе пора принять решение,– раздраженно бросила Шантэль.

– Я с тобой, – решительно кивнул Эрик.

– Серьезно? – с недоверием пригляделась к внуку Шантэль.

– А что таким шутят?

– Отлично! Джейсон, возможно, еще увидимся.

Шантэль с сожаление окинула взглядом такого бесполезного внука, и исчезла с двумя теми, кто выбрал путь рядом с ней.

Ожидая, когда Фали доставят всех Персон в замок Ремизы в Шагрин-Вилле, Реналь сидел в очаровательной кованой беседке и любовался видом парящего над водой родного города. Он пытался переварить информацию, которую им только что сообщил Фаль Куори.

– Это катастрофа! – Хулиан потрясенно метался вокруг! – Я немедленно отправляюсь туда!

– Ты не можешь отправиться в Куори-Сити, – раздраженно бросил Реналь. – Возьмусь тебе напомнить, почему мы собрались здесь, а не в столице мира. Если ты там появишься, разразиться война! Ты понимаешь, что Яго сейчас не до ваших идиотских войн? Если Джельсамина действительно в коме, он остается последней надеждой нашего мира! Хулиан, опомнись!

– Реналь, ты понимаешь, что возможно, я единственный в этом мире, кто может спасти эту девушку?

– Ну, прямо уж таки единственный. Более чем уверен, что Джинни сейчас делает именно то, что нужно, чтобы спасти лучшую подругу.

– У нее всего четвертый уровень, и тот сдан два дня назад! Что ты хочешь от нее?

– Ну, с Джейсоном и Элиотом, она справилась, а они оба были ближе к смерти, чем к жизни.

– Сердце это просто мышца, – пренебрежительно махнул рукой Хулиан, – она их спасла и с третьим уровнем. А мозг это хуже, чем суфле!

– Свяжись с ней отсюда, она целительница твоего сейма, у тебя должна быть с ней связь.

– Ты прав.

Несколько минут тишины, и концентрации Хулиана в одной точке, убедили Реналя в том, что его друг наладил связь со своей подопечной.

– Она жива.

– Уже неплохо, – кивнул головой Реналь.

– Пока в коме. Джинни сказала, что продержит ее в этом состоянии несколько дней, чтобы позволить восстановиться клеткам.

– У нас может не быть нескольких дней, – покачал головой Реналь.

– Значит надо растянуть время. Нельзя ее трогать раньше времени.

– Хорошо, это потом. Надо идти, все собрались, – Реналь направился к двери.

– И Яго?

– Вроде как сказал, что прибудет.

Бальный зал Ремизы, превращенный на время в зал заседания Персоналия, был наполнен кучкующимися Персонами. Реналь поежился. От общего возбуждения в зале было крайне неуютно.

– Реналь, ну наконец-то, – проворчал Кейсар Ришар. – Может нас все-таки уведомят, с какого перепугу собрали срочный Персоналий. Помнится, подобного не происходило с тех пор, как Хулиан повздорил с Мартином. Что случилось на этот раз?