Текст книги "Жизнь обреченных на смерть (СИ)"

Автор книги: Вера Малахова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 46 страниц)

– Да, определенно.

– А после этого ты не пробовала летать?

– Дэймон, к чему все эти вопросы? – не сдержала любопытства Мина.

– Я недавно говорил со своей покровительницей...

– Малкани Моникой?

– Ну да. И она призналась, что сила Малкани позволяет ей так уверенно планировать, что она буквально может летать. Вот я и подумал, может ты, тоже сможешь.

– В общем-то, я и по землю хожу с удовольствием, – задумавшись над подобной перспективой, пробормотала Мина.

– Ну, знаешь ли, подобное умение всегда может пригодиться. Вдруг, кто-нибудь сбросит тебя со скалы или высокой башни. Надо быть готовой ко всему.

Когда Джинни поняла, что ее беспардонно трясут словно грушу, она с трудом открыла глаза. Увидев перед собой бледное лицо Джейсона, она только застонала от бессилия и желания спать, махнула на молодого человека рукой и сонно пробормотала,

– Джейсон если у тебя очередной безудержный приступ любви ко мне, то не мог бы ты выражать его в какой-либо другой форме? Я всю ночь провела в попытке обойти все увеселительные заведения города в компании твоего брата, и заснула буквально полчаса назад. Если тебе так приспичило меня поцеловать, то целуй, только, пожалуйста, не надо меня при этом будить. – Как маленькая девочка, сложив губки бантиком для поцелуя, Джинни снова заснула.

– Джинни, мне нужна твоя помощь! Кажется, я убил своего младшего брата! – прозвучавшее отчаянье в голосе Джейсона заставило Джинни открыть глаза и внимательно вглядеться в его лицо.

– Не понимаю, что тебя в этом так взволновало, мне казалось, что это вполне нормальная практика в вашей семье. Смерть двух предыдущих братьев тебя ничуть не тронула.

– Джинни, пожалуйста, ему одиннадцать! Он просто глупый мальчишка, пожелавший утвердиться за счет убийства меня. Я не хотел его убивать, это случайность! – Услышав нарастающую истерику в голосе Джейсона, Джинни поверила в серьезность заявлений молодого человека и села на кровати.

– Выматывайся..., нет, подожди, поможешь мне одеться и заодно расскажешь, что произошло.

Эрик старался, как мог, затягивая порванным на ленты бельем многочисленные раны от зубов капкана, когда в комнату зашел Мартин.

– Папа, помоги!

Корин Мартин молча подошел и осмотрел раны Элиота. – Это бесполезно, посмотри какой глубины у него раны на груди. И где же Джейсон?

– Велел мне остановить кровь, сказал, что скоро вернется, и выпрыгнул в окно.

– Выпрыгнул в окно? – потрясенно переспросил Мартин. – С чего бы вдруг?

– Э...., возможно мне показалось, но, похоже, он переживал за Элиота.

– Наверное, тебе показалось. Не хочешь рассказать, где был эти дни?

– Ездил к бабушке, – раздраженно ответил Эрик, которому было сейчас не до разговоров. Его значительно больше волновал умирающий брат.

– Вот как. И что же бабушка? Как принимала, что интересного рассказала?

– Что ты имеешь в виду? – насторожено поднял голову Эрик и посмотрел на отца.

– Даже так, – задумчиво ухмыльнулся Мартин. – А я все думал, когда она решится.

– Так ты все знал? – Эрик был потрясен до глубины души.

– Про то, что у тебя мой дар, и она собирается, высосать тебя досуха, чтобы победить своего братца? Конечно, знал. Неужели ты думаешь, за эти годы я не смог выяснить все, что возможно о собственной теще? Опомнись, я же Корин Темо.

– И ты молчал? – Прозвучавшее обвинение в голосе сына, заставило Мартина только головой покачать.

– А что я должен был сказать?

– Ты мог сказать мне, что у меня твой дар, мог помочь развить его, как это делали Корин Хулиан и Реналь со своими сыновьями.

– И чего бы я этим добился? – Расслаблено присев на краешек стола, Мартин с сочувствием посмотрел на своего наивного отпрыска. – Твои кузены, с малых лет жили под гнетом того, что на тебя обрушилось всего пару дней назад. Да, твое детство трудно назвать безоблачным, но согласись, если бы к этому добавилось вечное ожидание смерти в юном возрасте, насколько легко бы тебе жилось? А так, мой дар в тебе дремал в полу зачаточном состоянии, помогая выжить в этой сумасшедшей семейке. Об этом никто не знал, кроме меня. Бабка в какой-то момент смогла рассмотреть его, но моими стараниями ей очень долго не удавалось, дотянуть до тебя руки. Я понимал, что когда ты вырастешь, мне не удастся огородить тебя от ее влияния, но я надеялся, что ты вырастишь достаточно независимым и сможешь принять самостоятельное решение.

Вбежавшие в комнату Джинни и Джейсон пытались отдышаться. Юная целительница за три вдоха восстановила дыхание и бросилась на пол к Элиоту, на ходу расстегивая свою сумку. Ничего не замечая вокруг, она резким движением разорвала повязку на плече, которую соорудил Эрик. Достав из сумочки бутылочку с прозрачной жидкостью, она щедро полила ею рану. На глазах изумленных зрителей вытекавшие капли крови сворачивались в некое подобие гущи. Засунув указательный палец в одно из отверстий, и убедившись, что оно гораздо длиннее, чем ее палец, Джинни, цыкая языком, тихо пробормотала:

– Это плохо.

– Брось, уж не хочешь ли ты сказать, что эта рана хуже той, от которой ты вылечила меня! Ни за что не поверю! – взвился Джейсон.

– Ну, конечно, твоя рана была серьезнее! Но тебе повезло, в тот момент ты был под действием мнимой смерти. Твое сердце не билось, и не было так изрезано, как его. Я сама не понимаю, почему он до сих пор жив.

Джейсон растеряно переводил взгляд с брата на лицо любимой девушки и просто не понимал, что еще надо сделать, чтобы спасти мальчишку.

– Джинни, сделай все, что можешь! Если ты спасешь Элиота, клянусь, я больше никогда не буду покушаться на твою жизнь.

Джинни с сочувствием взглянула на этого чудика. Подобных обещаний ей еще никто и никогда не давал. И по-хорошему подобное предложение ей было малоинтересно. Его попытки убить ее, только добавляли остроты в жизни. Но Джинни перестала бы себя уважать, если бы не смогла выжать из сложившейся ситуации максимум.

– Джейсон, пойми ситуация очень тяжелая....

– Проси, что хочешь! – он сдался без сопротивления. Это даже разочаровывало. Джинни думала о том, как же привлечь его внимание. Молодой человек не отрывая глаз, смотрел на лежащего на полу брата.

– Я хочу, чтобы ты бросил свою нынешнюю работу и вообще перестал убивать людей, по крайней мере, без необходимости.

Выдвинутое требование заставило Джейсона в изумлении поднять глаза на девушку.

– Это...

– Невозможно? – Усмехнулась довольная собой целительница. – Из-за тебя я лишила жизни двух людей собственными руками. Ты мне должен, Джейсон.

– Я должен подумать.

– У твоего брата нет на это времени.

Время, конечно, было, но кто об этом знал, кроме Джинни.

– Хорошо, я согласен, но только в том случае, если он выживет. -

– Ну не знаю..., могу ли я тебе верить? Вот в чем вопрос. Ты наемный убийца, лжец и обманщик, хочешь, чтобы я поверила тебе на слово?

– Если Джейсон согласится, я готов выступить гарантом того, что он сдержит слово, – потрясенный происходящим, предложил Мартин.

Джейсон на секунду поежился под взглядами, направленными на него и, решительно кивнув, ответил,

– Я согласен.

Джинни удовлетворенно хмыкнула, посмотрела на присутствующих в комнате мужчин и быстро скомандовала, – положите его на стол.

Когда спустя пять часов она убедилась в том, что сердце маленького Элиота бьется уверенно и ровно, а резаные раны прочно стянуты нитью и уже начался процесс регенерации, Джинни решилась зашить грудную клетку мальчика и приступить к его ноге. К счастью, Эрик отлично перевязал ногу, остановив кровотечение, но теперь ей предстояло несколько часов кропотливой работы по собиранию раздробленных костей ноги. Все это время Джейсон не отходил от нее ни на шаг, ассистируя по мере необходимости. Джинни была рада, что именно он оказался под рукой. Не всякий способен помогать зашивать сердце, и при этом не падать в обморок. Джинни отправила Джейсона за водой и новыми полотенцами. Она надеялась пару минут побыть одна, но в комнату почти сразу зашел Корин Мартин, на этот раз с бокалом в руках.

– Джинни, вы устали?

– Есть немножко, – кивнула девушка, разгибая, сгибая спину.

– Думаю, зрелый фари вам сейчас не повредит.

– Определенно это лучшее, что вы могли предложить, – облегченно вздохнула красотка, устало падая на стул. Получив вожделенный напиток, Джинни пила его медленно, как ее учил учитель, чтобы продлить действие.

– Я потрясен той работой, которую вы проделали, – покачал головой Мартин. – У вас талант.

– Спасибо, приятно слышать, – продолжая цедить мелкими глоточками напиток, ответила Джинни. А про себя отметила, что если бы пару дней назад ей не пришлось убить Кевина, вырезать его сердце и сделать из него эту потрясающую настойку, которой она в первые секунды залила открытые раны, вряд ли ей удалось бы спасти этого мальчика. Но ей не хотелось шокировать отца этим известием.

– Не хотелось бы выглядеть неблагодарным, но что вы скажите о перспективах ноги Элиота.

– Думаю, что нам удастся сохранить ногу и возможно даже избежать хромоты. Эрик прекрасно сделал перевязку, считайте это он спас ногу брата. Они с Джейсоном оказались отличной командой. Не думала, что братья Берг способны что-то делать сообща, тем более что-то доброе. – Джинни достаточно устала, чтобы соблюдать приличия.

– Признаюсь, они меня самого удивили. Впрочем, Эрик и Джейсон и раньше были теми, кто был меньше всего склонен придерживаться образа жизни, который задавала их мать. Возможно, сейчас, когда ее не стало, они перестали чувствовать необходимость быть такими, какими она хотела их видеть. И то, что Джейсона тронуло происшествие с Элиотом, удивило меня не меньше чем вас.

Зашедший в комнату Джейсон поставил на стол кувшин с водой и стопку полотенец.

– Не расскажешь нам теперь, что на тебя нашло? – довольно беспардонно поинтересовался Мартин.

– Все эти пять часов я сам думал об этом. Предполагаю, ты оказался прав, по поводу влияния на меня Дэймона и Яго. Они столько лет вбивали мне в голову, что братья должны защищать друг друга и беречь, что, похоже, это принесло свои плоды. Все эти годы, единственным своим братом я считал Дэймона. А вчера, когда ты возложил на меня ответственность за младшеньких, я вдруг понял, что они тоже моя семья. Я помнил, как Дэймон относился ко мне. Трудно считать братом того, кто изо дня в день пытается тебя убить. А он продолжал верить в меня и убеждать в том, что мы братья и должны биться друг за друга, а не друг с другом. Он стал мне лучшим старшим братом, о каком мог мечтать такой мальчишка, как я. И я хочу, стать таким же для Элиота и Грэга, и даже если это получиться для Петера и Янга.

Мартин Берг смотрел на своего старшего сына и думал о том, что ему много тысяч лет, а он еще умудряется удивляться тому, на что способны упорство и доброе сердце.

Яго просыпался мучительно больно. Каждая клеточка тела была готова стонать, но даже на это не было сил. С трудом продираясь сквозь пьяный бред воспоминаний, он пытался понять, где находится и почему же ему так плохо. С неприязнью приоткрыв глаза, молодой Корин тут же закрыл их, кривясь от солнечного света. Одного, мгновенного взгляда было достаточно для того, чтобы понять, где он. Ни с чем несравнимый стиль резиденции Корина Шагрин невозможно было с чем-либо перепутать. Эта замысловатая лепнина с элементами эротического орнамента на потолке завораживала всякого, кто удосуживался поднять голову вверх. Значит, он заночевал у Дэймона! Обрадовавшись, насколько это было возможно в его состоянии, Яго задумался над тем, что последнее время у его друга явные проблемы с головой, иначе, почему в его покоях такая девчачья обстановка. Мозг никак не хотел приходить в себя. Стараясь устроиться поуютнее, молодой человек слегка потянулся и прижал лежащую в его объятьях девушку поближе. Так приятно было ощущать это изящное, пахнущее весенними цветами тело под шелком ночной сорочки! Пожалуй, это было единственное приятное ощущение, из всех, что он испытал с того момента, как проснулся. Вдохнув аромат весенних цветов поглубже и зарывшись носом в копну черных локонов, Яго подумал о том, что, еще будучи маленькой девочкой, Эйрин всегда пахла этими духами. Когда сформировавшаяся в его больном мозгу мысль, наконец, была осознана, молодой человек подлетел с кровати, как ошпаренный, и с ужасом уставился на спящую сестру друга.... Догнавшая его мысль о том, что это, скорее всего, его собственная кузина, заставила Яго перестать дышать и схватиться за голову.

– Мина! – жадно схватив воздух, тут же выдохнул Яго. Разбуженная шумом, девушка медленно села на кровати, и размяв шею, болезненно подперла рукой лоб.

– Создатель, неужели так трудно дать мне хоть немного поспать! – Ее хриплый голос, показался Яго громом.

– Мина, что у тебя с голосом?

– Сначала ты просишь, чтобы я кричала громче, потому что тебя это заводит, а потом спрашиваешь, что у меня с голосом, – ворчливо прохрипела Мина. – Знаешь, что милый, порядочные мужья так себя не ведут.

– Мужья? – если бы кровь действительно могла останавливаться в жилах, Яго был уверен, что с ним это обязательно бы произошло.

– Только не говори, что был пьян настолько, что ничего не помнишь, и в первый день своей брачной жизни, я буду должна рассказывать собственному мужу, почему он оказался в моей постели.

– Собственному мужу....

На последних словах, Яго встретился взглядом с поднявшей голову Миной. Все было очень..., нет очень-очень плохо! Мало того, что каким-то неизвестным образом он женился на кузине, и, судя по рассказам провел с ней довольно бурную первую брачную ночь, так еще и умудрился обо всем этом забыть, и что самое страшное дал это понять своей невинной...., или уже не совсем невинной... юной супруге!!!

– Что? Конечно, я все помню! – единственное, что и смог промямлить Яго.

– И почему тогда выпрыгнул из постели, как ошпаренный? А кто обещал, что я ни минуты не пожалею, что согласилась на этот брак? Что с первого же дня, как я открою глаза, будучи женой Джакомо Альфредо, я стану самой счастливой женщиной на свете? Ты действительно так представляешь себе счастье женщины?

Яго подумал, что было бы легче, если бы Мина плакала. Он обнял бы ее, утешил, осыпал ее прекрасное лицо поцелуями, и мир в их молодой семье восстановился. Но Мина была в ярости! И причиной этой ярости был он. Медленно обойдя кровать и осторожно присев рядом, он взял кузину... жену.... за руку и как только можно чувственнее и нежнее посмотрел ей в глаза.

– Дорогая, прости, я идиот. С той минуты, как проснулся, я лежал и думал, о том, что ты можешь передумать, пожалеть о случившимся. В отличие от меня, ты никогда не хотела этого брака, и постоянный страх, что ты отвергнешь меня.... – Прижав руку девушки к своему сердцу, молодой человек горестно покачал головой, – я просто хотел дать тебе возможность прийти в себя. В первые минуты после сна, когда человек, – Яго нервно сглотнул и решительно продолжил, – особенно раним, позволить тебе почувствовать себя прежней Миной, а не моей женой.

Увидев, как выражение лица Джельсамины медленно смягчается, свободной рукой, он обхватил девушку за затылок и потянулся к ней за поцелуем. Поначалу поддавшаяся Мина, вдруг настороженно замерла и с подозрением спросила:

– Тогда к чему это бессмысленное повторение "собственному мужу"? – зародившийся в Мине огонек подозрительности потушить было почти не реально.

– Дорогая, прости, ты не так поняла! Просто для меня столь ошеломительно в твоих устах прозвучало то, как ты говоришь обо мне "собственному мужу"! – Больше всего Яго сейчас нуждался в том, чтобы отвернуться и дать волю эмоциям на своем лице, но это было как раз тем, что ни в коем случае нельзя было делать.

– Очень странно, в свете того, что ты все ночь заставлял называть себя так.

– И с чего бы это я? – не сдержавшись, буркнул Яго.

– По крайней мере, в тот момент ты говорил, что никогда еще не имел ни одну женщину на законных основаниях.

– Я не мог так сказать! – решительно покачал головой Яго.

– Еще как мог, – фыркнула Мина.

– Извини, дорогая ты прокололась, – бросив руки девушки Яго довольно улыбнулся.

– Что ты имеешь в виду под этим "прокололась", – невозмутимо продолжила Мина.

– Я не мог тебе такого сказать.

– Это почему же?

– Да, потому что я уже два года, как женат!

– Что? – на лице Мины отразилась растерянность вперемешку с ужасом.

– Я женился в колледже, – с тяжелым вздохом признался Яго, – ее звали Тельма.

– Не понимаю, и где она сейчас?

– Живет со своими родителями, растит нашего сына. У меня очаровательный малыш.

– Но почему, ты не сказал о ней семье, не привез сюда?

– Она невинное, беззаботное существо, я не могу подвергнуть ее жизнь и своего ребенка опасности. – Яго не выдержав напряжения, посмотрел на лицо кузины и потрясенно замер. Та боль, что исказила ее лицо, задела каждую струну в его душе, о многих из этих струн до сих пор даже не знал.

– Ты хочешь сказать, что сегодня ночью я вышла замуж за женатого на другой женщине отца семейства? И то, что было между нами.... – Она не могла говорить, схватившись за горло, она пыталась хотя бы вдохнуть. Он подумал, что если бы мог, то сейчас бы умер! Когда дверь в комнату распахнулась, и в нее влетел бодрый и свежий Дэймон, Яго показалось, что мир взорвался.

– Джельсамина, ты уже здесь! – звонкий голос Дэймона заставил зазвенеть голову Яго от боли. – Не прошло и часа, как ты со мной завтракала, а сейчас уже в одной постели с Яго!

До Яго быстро дошел смысл сказанного, он, медленно закипая, посмотрел на кузину и, увидев ее самодовольную, издевательскую улыбку на лице, только и смог, что сжать зубы и кулаки.

– Как ты могла! Мало того, что ты залезла ко мне в постель, мало того, что ты заставила меня поверить, что я на тебе женился и спал с тобой, так ты еще и заставила меня поверить в то, что я причинил тебе боль!!!! Мина, твоему цинизму есть предел?

– Моему цинизму, – усмехнулась плутовка. – По поводу цинизма, все вопросы к Тельме.

– К какой еще к Фаране Тельме? – взорвался Яго.

– Твоей невинной женушке, растящей где-то в глуши твоего сына. – Язвительно пояснила Мина.

– Мда, по поводу жены, это я слишком, – почесал затылок Яго и тут же взорвался, – но ты!!! Как ты могла так проколоться! Сказать, что я "имел женщину"!!!! Мина, во-первых, где ты набралась таких вульгарных выражений? А во-вторых, я в страшном сне не смог бы такого сказать о женщине! Мне стыдно за тебя!

– Ну, прости! Я заигралась, – извиняясь, всплеснула руками Мина. – Сама поняла, что сморозила глупость, но было уже поздно!

– Так провалить игру! – продолжил возмущаться Яго. – Чему я тебя учил!

– Но я же исправилась!

– Это единственное, что тебя извиняет.

– Вы оба сумасшедшие! – покачал головой Дэймон и вышел из комнаты. Заметив, что он прижал дверью край своего плаща, Яго и Мина переглянулись и тут же бросились к друг другу в объятья, сделав вид, что слились в страстном поцелуе.

Когда Дэймон открыл дверь и увидел любимую девушку и своего лучшего друга целующимися, он на мгновение зажмурился, убедился, что ему это не привиделось, и вышел, яростно захлопнув дверь. Тут же оторвавшись друг от друга "страстные любовники" беззвучно зашлись от смеха и не заметили, тихо открывшуюся дверь и самодовольно усмехавшегося Дэймона.

– И вы действительно считаете себя лучшими? – прозвучавшая издевка в голосе молодого человека заставила проглотить смешок расшалившихся Куори. – Одевайтесь, к Мине с визитом явился Корин Хулиан. Не думаю, что вам стоит перед ним разыгрывать свои идиотские спектакли. Снисходительно окинув притихшую парочку, молодой человек довольно покинул комнату.

Анри почти не спал. Он окончательно и бесповоротно запутался в происходящем. Слишком много событий в последнее время произошло, и одно загадочнее другого. Начиная со встречи с Нихушем, и заканчивая вчерашним вечером, который представлял собою целый букет загадок. Сперва намерение Дэймона убить Мину, затем необъяснимое «отравление» Яго, и напоследок знакомство с подругой Мины, которая, как родная дочь, похожа на его мать. Когда он увидел девушку, в первый момент ему показалось, что такое сходство просто не может быть реальностью. Единственное, почему все вокруг не задались до сих пор вопросом, кем Джинни приходится его матери, это разница в возрасте, которая пока сглаживает их сходство. Но для Анри было совершенно очевидно, что эта девушка имеет какое-то отношение к его матери. Сначала он подумал, что она тайная дочь Ремизы, но когда Джинни сказала, что всего на две недели младше Мины, этот вариант отпал, в виду того, что у Анри была сводная сестра по матери, которая была на три месяца старше Джинни. Соответственно, подруга Мины никак не могла быть дочерью Ремизы. Зато она могла быть ее внучкой.... Но как она оказалась при дворе Малкани Габриэллы....

Дверь осторожно открылась и в комнату вошла мать молодого человека.

– Как ты? – ее настороженный голос, выдавал смесь тревоги и надежды.

– Нормально, – сдержанно ответил Анри.

– Мы вчера не поговорили, после твоего возвращения....

– Маман, не о чем говорить. Мы все обсудили уже тысячу раз!

– Это правда, – голос Ремизы неожиданно приобрел оттенок стали, что заставило молодого человека проявить больше внимания, к тому, что она говорит. – Я только не могу понять, если ничего не изменилось, почему я всю ночь чувствовала сомнения, которые эхом раздаются в нашем пустом доме. – Пристально глядя в глаза сына, Ремиза перехватила дыхание и продолжила. – Извини, не то, чтобы я подслушивала, но когда в доме никого нет, а ты буквально кричишь, а не думаешь.... Трудно не уловить. Так что произошло, что ты мечешься, как раненный зверь?

Анри тяжело вздохнул, и начал с того момента, который ему самому показался главным.

– Я ехал к Шантэль, когда случайно встретился по дороге с Миной.

– Создатель, она просто вездесуща! – потрясенно проворчала Ремиза.

– Маман!

– Извини, извини! Не удержалась! Так что произошло с Миной?

– Ну так получилось, что мы познакомились с ее отцом...

– Что? – потрясенно замерла Ремиза. – Ты встретил Нихуша? – Неверие отразившееся на лице матери заставило Анри засомневаться в собственных словах. Тем временем, Ремиза пыталась осознать произошедшее.

– Не может быть! После стольких лет, что я искала этого мерзавца по всему свету, ты говоришь мне, что случайно встретил его?

– Маман, – Анри окончательно растерялся, от такого всплеска эмоций, – прости, я не понимаю....

– Слава Создателю, он услышал мои молитвы!

Анри смотрел на мать и пытался понять, что может означать эта блуждающая по ее лицу полусумасшедшая, счастливая улыбка.

– Маман, может, объяснишь?

Ремиза не веря покачала головой и изумленно спросила сына,

– А ты сам еще не понял? Ты освободился от влияния Шантэль!!!

– С чего бы вдруг? – Анри и сам подозревал нечто подобное. Просто еще не мог объяснить себе, что произошло.

Ремиза стремительно обняла сына и из ее слез потекли слезы.

– Маман! Мама, да что с тобой? Почему ты плачешь? – молодой человек никогда в жизни не видел свою мать в таком состоянии.

– Я просто плачу от радости. Что теперь ты свободен! Какое счастье, что Нихуш освободил тебя!

– Освободил? Гм.... И как же ему это удалось?

– Ну, это же Нихуш, – Ремиза, наконец, начала брать себя в руки.

– Маман, этого не достаточно. Объясни нормально.

Малкани Шагрин закатила глаза к потолку и, быстро тараторя, начала объяснять своему сыну произошедшее.

– Ты же помнишь эту идиотскую считалку.

Не знаем точно, и правда ли это,

Но ходит такая легенда по свету:

Есть еще один Персонаж,

Его имя Нихуш, он не наш и не ваш.

Он свободен как птица, независим всегда

Он приносит удачу, приходя к вам в дома....

– Конечно, помню! Все детство провел, фантазируя какой он на самом деле. И что?

– Нифрея создала Нихуша совершенно сумасбродным и свободолюбивым существом. Она на дух не выносила систематизированные миры своих братьев и всегда стремилась внести в них хоть немножечко хаоса. Она наделила своего сына способностью освобождать людей от любых оков. Когда в считалке говориться, что он приносит удачу, приходя в дома, имеется в виду, что он освобождает людей от их внутренних зажимов, он позволяет им расправить крылья и поверить в себя. После общения с ним, люди забывают о своих страхах и выпускают свои мечты на волю. И так как, они становятся независимыми от предрассудков, от неуверенности в себе, от всего того, что не давало им сделать шаг вперед, им все удается. Эти люди становятся счастливчиками, воплощая в жизнь свои мечты. Так и ты, встретившись с Нихушем, освободился от оков его матери. Я всегда подозревала, что она каким-то образом воздействовала на вас в детстве, не позволяя вам сомневаться в правильности навязываемого будущего. Но моих способностей было недостаточно для того, чтобы избавить тебя от них. А у Нихуша хватило сил освободить тебя от ее влияния! Создатель, какое облегчение!

– Мам, прости, – Анри даже не знал, как сказать об этом матери, видя ее искреннюю радость, – но я еще ничего не решил.

– Ты думаешь, я этого не вижу? – ухмыльнулась Ремиза.

– Тогда чему ты радуешься? Возможно, Нихуш действительно освободил меня от "ментальных цепей" своей матери, но мое чувство долга никуда не делось. Я все еще считаю, что должен пожертвовать своей жизнью во имя спасения нашего мира.

– Анри, и это я тоже прекрасно вижу. И даже подозреваю, что твое мнение вряд ли удастся переменить. Но, по крайней мере, теперь я буду знать, что это был твой осознанный, добровольный шаг. Шаг свободного человека, а не заговоренной куклы, которая шагает в огонь, просто потому, что ей сказали это сделать.

Анри смотрел на свою мать и думал о том, что никогда не сможет постигнуть насколько же сложная, глубокая натура Малкани Шагрин. Сколько еще слоев он успеет снять с ее "маскарадного костюма" прежде, чем погибнет. Впрочем, как сказала только что его маман, теперь он может выбирать. Теперь он свободен! И это до сих пор неведомое ему чувство просто пьянило и кружило голову! И за это он должен был благодарен отцу Мины.

Мина настороженно спустилась в библиотеку, где, по словам Дэймона, ее ждал Корин Хулиан. Вот уж кого она никак не ожидала с визитом. Забыв уточнить, к кому именно он пришел к ней или к Эйрин, Мина решила, что пока рано снимать маску. Зайдя в комнату, она беглым взглядом окинула стеллажи книг, дарившие ей ощущение дома. Часами проводя время в своей библиотеке, оказавшись в библиотеке Корина Реналя, Мина ощутила знакомое родственное покалывание от встречи с книгами. Обнаружив Корина Хулиана сидящим в кресле за столом хозяина дома, она ожидающе замерла.

– Эйрин..., Ох, прости, Джельсамина, добрый день, – с выражением поддельной радости на лице, улыбнулся Хулиан.

– И вам добрый, – кивнула Мина и расслабилась. Можно было оставаться самой собой. Перед ней был все тот же Хулиан Борджиа с ярко выраженным чувством неприязни на лице, и он прекрасно осознавал, кто она такая.

– Прости, за мой незваный визит, но мне не хотелось, чтобы ты разговаривала напрямую с Моникой или Хоакином.

– Это почему же? – Мина подошла к креслу, стоящему с другой стороны стола, но садиться не торопилась. Она опиралась локтем о его высокую мягкую спинку, и касание прохладной кожи обивки, приятно остужало рассудок. Да и возможность смотреть на Хулиана сверху вниз позволяла, девушке не удариться в панику.

– Скажем так, я немного знаком с твоей импульсивностью и резкостью в принятии решений.... Мне не хотелось, чтобы высокомерие, и убежденность в собственной значимости и исключительности моих коллег вызвали у тебя закономерную реакцию и осложнили ситуацию еще больше.

– Вот как, – скривилась Мина, не скрывая своего раздражения. – А вы считаете, что есть еще куда осложнять? Мне казалось, что своими бесконечными попытками убить меня и похитить, они уже все осложнили дальше некуда. Кстати, я хотела бы знать, какое отношение к этой истории имеете вы?

– Если честно, я эту ситуацию пропустил мимо себя, и оказался в курсе происходящего куда позже тебя. А точнее вчера. В чем к своему стыду вынужден, признаться.

– Ну, не могу сказать, что меня это прямо таки радует, но все же приятно, что человек, которого моя мать выбрала мне в опекуны, не пытается меня убить.

В свойственной ему манере, Хулиан не стал деликатничать.

– Ну, не могу сказать, что эта мысль не приходила мне в голову вообще, но она никогда не приобретала статуса действительно возможной. – Ледяное равнодушие, с которым сделал последнее заявление Хулиан, взбесило Джельсамину, и она не смогла удержаться, и не подковырнуть Корина Фоли.

– Ох, только не говорите, что привязались ко мне и начинаете любить, как собственную дочь! А то я чего доброго подумаю, что у вас есть сердце.

Пауза, которую взял Хулиан для того, чтобы перехватить дыхание, показалась Мине вечностью.

– Джельсамина, вы очаровательная девушка, – Мина давно заметила, что Хулиан все время сбивается, обращаясь к ней на "ты", в благодушном настроении, и переходит на "вы", когда его что-то беспокоит. – Вы с легкостью манипулируете симпатиями окружающих к вашей незаурядной личности, но для меня вы навсегда останетесь той, кто был напрямую связан с гибелью Морган и Касиано. Я знаю, что вашей вины в произошедших событиях нет, и вы так же, как и они оказались жертвой интриг других.... Но....

– Я все понимаю. Нет никакой необходимости вдаваться в подробности. – Поторопилась прервать это слишком личное объяснение Мина, уже сожалея о своей провокации.

– Спасибо, – буквально выпалил Хулиан, и Мина уловила облегчение, обрушившееся на собеседника.

– Итак, вас привела ко мне записка, которую я вчера отослала в дом Ремизы Леклер?

– Совершенно верно. Вынужден вас разочаровать, но к тому моменту, когда Анри принес это послание, основных ваших противников там уже не было. Хоакин и Моника на час раньше покинули дом Ремизы. – Заметив кислую физиономию Мины, Хулиан смилостивился и решил подсластить пилюлю. – Но, не огорчайтесь слишком сильно. Хотя, вам не удалось произвести впечатление на всю компанию разом, по отдельности это вышло тоже не плохо. Ремиза со свойственной ей педантичностью, отправила Анри с самого утра с вашей запиской сперва к Монике, затем к Хоакину. Так что ваш умопомрачительный демарш в итоге удался.

– А вам понравилось, – самодовольно заметила Мина.

– Если честно, да, – улыбнувшись кривоватой, презрительной ухмылкой, ответил Хулиан. – Давно пора было кому-нибудь щелкнуть по носу этих заигравшихся интриганов. К тому же..., это было так... – Впервые за время их разговора на лице Корина Фоли проскользнула теплая эмоция. – Вы значительно больше похожи на мать, чем многие думают.