Текст книги "Помощница лорда-архивариуса (СИ)"
Автор книги: Варвара Корсарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 34 страниц)
Я замерла: сильные руки лежали на талии неподвижно. Ничего страшного не происходило, хозяин имел в виду только то, что озвучил.
Наконец, получилось расслабиться и оглядеться. Было холодно и тихо. Шум улиц сюда не долетал, лишь поскрипывали сочленения башни. От открывшегося вида захватывало дыхание. Город Магии и Прогресса лежал передо мной, как полотно талантливого художника. Сверкающие крыши домов, строгая симметрия улиц, зеленые прямоугольники скверов, серебристые нити подвесных путей. На горизонте плыло огромное тело воздушного плота. Небесные Часы над головой оказались совсем рядом. Медленно ползли гигантские стрелы и символы, слепили призрачным блеском – нереальное, удивительное зрелище.
Дальние кварталы города закрывала неизменная дымка, а справа переливалась гладь моря с игрушечными фигурками кораблей.
Созданная демонами преграда гасила ветер, лишь редкие дуновения овевали лицо. Внезапный порыв оказался сильнее остальных; я невольно шагнула назад и коснулась спиной твердой груди хозяина. Ветер выхватил несколько прядей из прически и бросил ему в лицо; господин Дрейкорн осторожно отвел их рукой к моей шее и мягко придержал, скользнув горячими пальцами по ключице.
Порыв принес свежий, волнующий запах моря, сердце заколотилось. Я повернула голову, чтобы задать хозяину вопрос, который давно занимал меня; в этот момент он наклонился, и я случайно коснулась виском его губ и подбородка – кожу кольнула щетина. Я почувствовала его теплое дыхание и вздрогнула, но хозяин тут же отступил на шаг, давая больше места.
– Там корабли – среди них есть и ваш «Центавр», господин Дрейкорн? – спросила я дрогнувшим голосом, стараясь заглушить стук сердца и непонятные эмоции.
– Нет. Он ушел в очередную экспедицию – теперь без меня.
В низком голосе мне послышалась горечь.
– Я не раз слышала, что вас называют одним из самых одаренных теургов империи. Как вышло, что вы оказались на флоте, а не при дворе императора?
Господин Дрейкорн ответил не сразу.
– Всю жизнь я играю с Советом Одиннадцати в кошки-мышки, Камилла. Они заставляют помнить о долге и служить империи лучшим, по их мнению, образом, а я стараюсь вырваться на волю.
Помолчал и продолжил:
– Теургом второго ранга я стал в восемнадцать лет. Обычно в теурги посвящают не раньше двадцати, но я действительно был – и есть – одним из лучших. Демоны всегда откликаются на мой зов, а это значит – меньше лишних жертв, меньше смертей на алтаре. Когда вхожу в транс, мне всегда удается донести до демонов то, что нужно. Этот дар – результат жесткой самодисциплины, тренировок, помноженных на склад характера.
Однако обязанности имперского теурга меня не привлекали. Когда мне было двадцать, во время ритуала произошел случай, после которого я так невзлюбил дым и зеркала.
То происшествие стало тяжелым испытанием, но Совет Одиннадцати, император и мой отец посчитали его редкой удачей. Хотели извлечь из него выгоду. Я заупрямился и сам выбрал свой путь. Пришлось немало побороться.
Так я и ушёл во флот. На каждом военном и экспедиционном корабле принято иметь теурга, хотя работы в море у нас мало. Демоны не любят большой соленой воды, и далеко от Аквилии, под другими астрологическими картами, их магия слабеет и замирает. Поэтому в море я не провожу ритуалы. Из меня вышел неплохой штурман и картограф.
Но время от времени Совет Одиннадцати требует, чтобы я служил их целям. Так, несколько лет назад, пришлось год работать в мастерских Кордо Крипса. Я и сейчас планирую улизнуть – после того, как отыщем все страницы дневника Аурелиуса и выполним задание императора. Недавно я начал переоборудовать свой барк «Гончую». Планирую один любопытный торговый рейс… Однако довольно об этом. Время подходит, нужно спускаться.
Господин Дрейкорн осторожно отпустил меня и отвернулся, чтобы забрать оставленную у стены трость. Мне показалось, он жалел о своей откровенности, и я сочла правильным не задавать больше вопросов, хотя любопытство разгорелось без меры.
В молчании мы проделали путь вниз в проволочной клети, и вышли на первом подземном уровне.
– Теперь идем в архив, – пояснил господин Дрейкорн, который теперь держался отстраненно, – там я вас оставлю. На церемонии вам присутствовать не нужно. Вы выполните кое-какую работу. В архивах есть несколько книг из библиотеки Филиона Кастора, поищите в них знак. Еще нужно подобрать некоторые документы. Вот список – вам будет, чем заняться. Через пару часов я вас заберу, и мы отправимся домой.
В архивах царила мертвая тишина. Сумрак кое-как разгоняли треугольные магические светильники. Ряды книжных шкафов терялись далеко в темноте. Пахло здесь как в склепе императора Тебальта – старой кожей, благовониями и немного гнилью.
Стало неуютно – неужели придется торчать здесь два часа одной!
Но господин Дрейкорн отыскал мне компанию. За конторкой стоял совсем молодой теург, почти мальчик. При виде господина Дрейкорна он вытянулся в струну и поклонился, как механическая кукла. Подслеповатые глаза испуганно заморгали.
– Камилла, это Льюис. Льюис, поможешь госпоже Камилле отыскать, что нужно. Когда она закончит, отведи ее на пятый ярус в розарий. Камилла, вам там понравится куда больше, чем здесь. Сам не люблю эти архивы. В розарии собраны редкие сорта, привезенные со всего мира, уверен, вы оцените.
Господин Дрейкорн бросил пальто на ближайший стол, выпрямился, отдал мне насмешливый поклон, по-военному щелкнув каблуками, и ушел.
Оставшись со мной наедине, Льюис отчаянно покраснел.
– Приступим, Льюис, – бодро сказала я, – хотелось бы скорее все закончить и увидеть прекрасный розарий.
Работы оказалось много, быстро управиться не получилось. Книги из библиотеки Кастора оказались гигантскими фолиантами с листами из тонких стальных пластин, похожие на те, что император Тебальт пожелал иметь подле себя в загробной жизни. Хранились они в специальном помещении на втором подземном ярусе, прикованные тяжелыми цепями к массивным каменным столам. Подле каждого застыли стражи-некрострукты – родные братья моих старых друзей Калеба и Кальпурнии.
Я терпеливо переворачивала страницу за страницей, стараясь не обрезать пальцы об острые края, но поиски закончились неудачей – ни одного знака отыскать не удалось.
Затем я битый час разбирала документы, которые нужно было разложить по особым учетным папкам. Старый лорд-архивариус – отец господина Дрейкорна – оставил в имперских архивах такой же беспорядок, что и в собственной библиотеке.
Стало скучно. Льюис оказался плохим собеседником – стеснялся, краснел, заикался, а когда думал, что я не вижу – украдкой пялился на грудь.
Господин Дрейкорн все не шел, и тогда я решительно попросила Льюиса отвести меня наверх.
Мы долго поднимались по узкой витой лестнице и шли запутанными переходами. Когда вышли на площадку второго яруса, я нос к носу столкнулась с тем самым теургом в простой одежде и проволочных очках, который так пристально разглядывал меня на галерее демонических картин.
Теург ахнул, как будто пораженный встречей. Добрые голубые глаза впились мне в лицо.
– Я узнаю вас! Вы – прелестная помощница господина Дрейкорна! – произнес он слегка дребезжащим голосом. – Камилла, не так ли? Джаспер назвал ваше имя. Почему вы здесь? Заблудились? Я могу помочь вам?
В этот момент за спиной появился раскрасневшийся Льюис, увидел моего собеседника и юрко отступил, словно испугавшись.
Теург с досадой стукнул себя ладонью по лбу, сбил очки и едва успел поймать.
– Простите мою невоспитанность! Совсем растерялся, увидев в этом мрачном месте такое милое, свежее лицо. Позвольте представиться: гран-мегист Кордо Крипс, теург-механик первого ранга.
Я онемела. Кордо Крипс! Его имя было известно каждому жителю Аэдиса. Руководитель имперских магических мастерских,создатель воздушного плота «Небесный скат», «отец» некроструктов. Кандидат на членство в Совете Одиннадцати. Брат безумной теургессы Крессиды, которая так напугала меня сегодня утром.
Не подумав, выпалила:
– Мы соседи с вашей сестрой, господин Крипс. Видела ее сегодня утром.
Теург махнул рукой и скривился.
– Крессида – моя головная боль! Ее давно пора запереть где-нибудь подальше. Надеюсь, она вас не обидела?
Я устыдилась и слукавила:
– Вовсе нет, мы очень мило побеседовали, господин Крипс. Приглашала заходить в гости.
– Ни в коем случае! Она ужасная женщина. Не вините меня за то, что плохо отзываюсь о сестре, но из песни слов не выкинешь – она безумна, как безголовая пустынная змея. Не хочется, чтобы ее репутация заставила вас думать обо мне плохо… позвольте, я сам провожу вас туда, куда вы шли. Льюис, возвращайся в архив. Я сам позабочусь о госпоже Камилле.
– Но господин Дрейкорн…
– С Джаспером мы старые друзья, он скажет мне спасибо. Позвольте вашу руку, госпожа Камилла. Вы замечательная девушка. Джасперу ужасно повезло. Надеюсь, позволите стать вашим другом. На следующей неделе даю прием в честь выхода на рынок новой партии некроструктов. Удалось создать личных помощников, слуг – куда более удобных и сноровистых, чем бес-лакеи. Я пошлю отдельное приглашение. Вы придете как почетная гостья, а не как дополнение к Джасперу.
Кордо Крипс оказался болтуном, каких поискать. Его внезапное дружелюбие немало озадачило, но вскоре я успокоилась – списала на желание угодить старому приятелю – господину Дрейкорну.
Шли медленно: господин Крипс волочил ноги, как старик.
Сначала теург-механик подробно расспрашивал о моем прошлом, о том, как я попала в «Дом-у-Древа». Отвечала скупо, осторожно, не вдаваясь в детали.
Затем принялся рассказывать о своей работе. Говорил о воздушных суднах и удивительных механизмах, которые теурги создавали в его мастерских. Со страстью перечислял достоинства своих жутковатых детищ – некроструктов.
Слушать было любопытно. Господин Крипс подробно описывал «кухню» магических ритуалов, рассказывал, как теурги доносят до демонов нужные образы и, порой, получают не тот результат, на который рассчитывали.
– Позвольте, господин Крипс, – перебила я, увлекшись разговором, – вы утверждаете, что не знаете, как работают созданные демонами агрегаты. Но разве это не опасно – пользоваться вещами, о природе которых вы не имеете ни малейшего понятия?
– Отнюдь, моя дорогая! – с энтузиазмом воскликнул Крипс. – Демоны зарекомендовали себя как надежные и верные слуги. Демоновы механизмы никогда не ломаются и работают исправно. Но понять принцип их работы нереально. Логика и законы бесплотного мира не имеют ничего общего с нашими. Теурги просто представляют то, что хотят получить – конечный результат, – а демоны воплощают его так, как считают нужными. В ранние годы Эпохи Магии, когда еще не перевелись ученые, были попытки исследовать демоновы творения и законы физики, но вскоре на это махнули рукой. Пустая трата времени! Нужно просто брать и пользоваться их дарами. Вот только вашему гран-мегисту Дрейкорну неймется – все хочет докопаться до сути. Немало я с ним хлебнул, когда он работал у меня в мастерских… Искал слабые стороны моих творений, пытался их разъять, объяснить. Возится со старыми домагическими механизмами, как мальчишка. Его увлечение природной магией тоже весьма опасно. А ведь какой теург! Демоны слушаются его, как овечки. Жаль, после того случая…
Господин Крипс осекся и замолчал.
Внезапно я спохватилась:
– Какой это ярус, господин Крипс? Мне нужно на пятый, в розарий. Господин Дрейкорн будет искать меня там.
– Вот я болван! – теург остановился и огляделся. Мы проходили по широкому коридору, отделанному панелями из черного дерева.
– Когда я встретил вас, шел на шестой ярус, в Ониксовый зал. Заболтался, и привел вас сюда вместе со мной. Послушайте, Камилла, что вам этот розарий? В это время года там нечего смотреть, одни сухие ветки. Идемте со мной, и я покажу нечто незабываемое. Вы сможете присутствовать при редком событии…. Потом отведу к Джасперу – он тоже на шестом ярусе, в Золотой приемной. Наверняка после церемонии задержался у своего старого учителя Карадоса.
Я насторожилась.
– Нет, господин Крипс, прошу извинить, – господин Дрейкорн будет недоволен, если я ослушаюсь.
– Но как же быть? Выхода нет. Отвести вас к нему сейчасне могу – церемония вот-вот начнется. Идем же, госпожа Камилла! Сами не знаете, от чего отказываетесь. Это честь – присутствовать во время вызова, который проводят члены Совета Одиннадцати!
Господин Крипс цепко ухватил за руку и потащил за собой – открыл широкую дверь с золотой инкрустацией и силком завел внутрь.
Ониксовый зал оказался мрачным помещением круглой формы. Полусферический потолок украшали астрологические символы. Вдоль стен шел ряд скамей; в центре зала стояли плоские каменные плиты из черного камня, между ними стлался белесый дым из железных курильниц. Вид дыма вызвал неприятные воспоминания о призрачном лице, что явилось в склепе.
Проявив недюжинную силу, теург потянул меня и заставил занять место рядом с ним на скамье у входа. Вошли еще трое теургов и сели неподалеку в полном молчании. Один показался смутно знакомым – сухопарый пожилой человек с острыми глазами и лысым лбом. В памяти всплыли черно-белые иллюстрации в газетах – да это же сам канцлер Гервинус Моркант, второе лицо после императора!
– Теперь тихо! – жарко прошептал Крипс на ухо. – Ритуал начинается.
Глава 12 Жертвы теурга
Нет хуже кошмара, который видится, как дурной сон, но не дает пробудиться, потому что оказывается явью.
Именно такой кошмар сковал меня по рукам и ногам в зале, похожем на роскошную усыпальницу.
Из двери в противоположном углу появились фигуры в черных балахонах с капюшонами на головах.
– Члены Совета Одиннадцати, сильнейшие теурги империи! – вполголоса сообщил Крипс и в возбуждении втянул воздух.
Теурги встали по кругу и замерли, как статуи.
Раздались удары невидимого барабана, выводившего монотонную, жуткую мелодию. Звуки отражались от стен и потолка, входили в ритм с биением сердца, рождая панический страх. Теурги принялись низкими, гулкими голосами синхронно проговаривать первую строку заклинания вызова. Мрачная мелодия нарастала. В воздухе разлилось напряжение, как перед грозой.
Грудь сдавило ужасное предчувствие. Я сделала попытку встать, но Крипс положил руку на плечо и с неожиданной силой придавил.
– Не смейте! Ритуал уже начался. Теурги вошли в транс. Нельзя их отвлекать! Если уйдете, это привлечет внимание. Тогда вас – и вашего хозяина – ожидают неприятности. Сидите тихо, как мышь, и получайте удовольствие. Разве это не прекрасно? Такое зрелище!
В этот момент дверь открылась вновь. Теурги в масках цвета запекшийся крови вели несколько человек в белых балахонах. Люди шли, пошатываясь, неуверенно ступая обнаженными ногами по камням пола. Лица у них были отрешенные, глаза полузакрыты, на губах блуждали бессмысленные улыбки.
– Сейчас вы увидите, Камилла, как эти закоренелые преступники послужат империи единственный и последний раз, – со вкусом произнес Крипс. – Их жизненные силы, которые они тратили на гнусности и мерзости, поглотят призванные демоны. За это мы получим по условиям договора удивительную боевую машину непревзойденной мощи. Мы нарекли ее «Каменный титан».
Сами собой вспыхнули ряды свечей. Теурги в масках подвели людей к каменным плитам, уложили и затянули на руках и ногах ремни. Жертвы не сопротивлялись – один молодой мужчина негромко захихикал тонким голосом; спустя миг к нему присоединились остальные. Слушать этот смех было невыносимо.
Я смотрела, окаменев, не в силах отвести глаза.
– Почему они смеются? Что с ними такое? Почему они не сопротивляются? – произнесла я еле слышно. От ужаса губы похолодели и не повиновались.
– Их ввели в транс, – пояснил Крипс, не ослабляя стальной хватки на плече. – О, они наслаждаются тем, что происходит. Это великая честь – отдать жизнь на этом алтаре!
Страшная мистерия продолжалась. Ритм мелодии ускорялся, голоса теургов звучали все ужаснее,рождая гипнотический эффект – руки и ноги словно налились свинцом, сердце глухо стучало.
Голубые глаза Кордо Крипса засияли лихорадочным блеском, он непрестанно облизывал губы и то и дело переводил взгляд с разворачивающейся у алтаря сцены на меня.
В руках теургов появились ритуальные ножи. Молодой мужчина, который еще минуту назад заливался безумным смехом, принялся жалобно скулить. Тогда теург наклонился к нему, заглянул в глаза и принялся бормотать неслышные слова. Его голос звучал глухо и успокаивающе. Мужчина дернулся и затих – вновь впал в транс.
Ритуал продолжился. Теургисинхронно опустили ножи к горлам жертв. Я хотела закрыть глаза, но не смогла: против воли наблюдала, как темные потоки, ярко-алые на фоне бледной кожи горла, змеями скользнули в кровостоки.
Одновременно в зале развернулась не менее ужасная картина, видимая только мне.
В центре сгустились темные тени – как чернила, пролитые в воду, – приобрели очертания чудовищных спрутов. Они были больше и плотнее, чем зыбкие тени бес-лакеев, или даже тени демонов, охраняющих склеп императора Тебальта. Сгустки непрестанно двигались, переливались, выпускали щупальца. Уродливые отростки потянулись к алтарям и обволокли затихших жертв. Пульсируя, принялись вытягивать жизни, с каждым мгновением разрастаясь и заполняя собой полусферу потолка.
Кордо Крипс не был иновидцем и теней не различал. Его захватил сам кровавый спектакль.
– Это мрачное и прекрасное зрелище, Камилла! – дребезжал мне в ухо. – Признайтесь, вы тоже покорены его очарованием. Хотели бы принять в нем участие? Магия ритуала такова, что прикосновение ножа не вызывает боль – жертвы испытывают блаженство, несравнимое ни с чем другим.
Я сумела повернуть голову и взглянуть на него.
Кордо хихикнул.
– Нет, нет, не пугайтесь, вы не будете умерщвлены. Не каждый ритуал заканчивается смертью жертвы. Есть люди, жизненная сила которых столь велика, что было бы глупо израсходовать ее за один раз. Можно брать понемножку.
В этот момент Кордо Крипс ужасно походил на сестру – те же искры безумия в глазах, такие же нетерпеливые подрагивания губ.
– Признаюсь, милая Камилла, – пропел он на ухо, – я был с вами не вполне откровенен. На днях навещал Крессиду, она рассказала о вас. Она бросается в крайности, но все же отличный теург. Мы с сестрой можем оценить, каким жизненным потенциалом обладают люди. Ваш потенциал, Камилла, невероятен. Ни у кого не видел ничего подобного! Разве что у Джаспера. Мощный, неиссякаемый поток. Вы как факел в ночи, как ветер в парусах, как... Интересно, откуда он у вас? Дар от рождения или что-то иное? Я сделаю предложение. Назовите любую сумму. Вы переедете в мой дом и получите все, что захотите. Взамен попрошу немного – чуть-чуть вашей жизненной силы. Год, два, максимум пять лет жизни. Это ерунда, вы еще так молоды. Один ваш год стоит десяти жизней подонков, которые сейчас умирают на ваших глазах. Скажите, Камилла, я ведь не ошибаюсь – вы невинная девушка, так? Джаспер не делил с вами постель? Это великолепно. Лучше, чем мог себе представить. Он зрелый, одаренный теург, а не глупый мальчишка; разумеется, у него на вас другие планы.
Слушая гадкие слова, я дрожала, как лист, но не могла произнести ни слова, чтобы заставить замолчать. Хотелось зажать уши, но руки не повиновались.
В этот момент ритуал подошел к завершению. Голоса теургов слились в один; они выкрикивали слова заклинания, им вторил рокот барабанов, смех и хрипы жертв. Звуки заставляли содрогаться и разрывали сердце.
Но самое страшное было впереди. Темные сгустки над алтарями, демонические существа, начали двигаться, и тянулись они в одном направлении – туда, где сидела я.
Возможно, они увидели во мне то же, что и страшный безумец Крипс. Тени скользили все быстрее и быстрее, сливались воедино, разделялись, наползали и клубились.
Я догадывалась, что увижу, и не ошиблась: на мгновение в завихрениях соткалось призрачное лицо и тут же пропало.
Меня словно молния ударила: я вздрогнула, стряхнула руку Крипса, вскочила, не обращая внимания на недоуменные взгляды и бормотание недовольных теургов, и выбежала из зала, не чуя ног.
Следом выскочили люди – Крипс, канцлер, другие теурги – сердито окликали, громко говорили.
– Джаспер! – выдохнула с облегчением, увидев, как навстречу крупными шагами шел хозяин. Лицо его было искажено яростью.
Крипс обогнал и преградил дорогу. В ту же секунду господин Дрейкорн схватил его за грудки и тряхнул так, что проволочные очки соскочили с морщинистого лба и повисли на одном ухе. Теург не оробел: ехидно улыбнулся, словно плохой шутке.
– Если бы ты не был таким сморчком, Крипс, – произнес господин Дрейкорн тоном, от которого кровь стыла в жилах, – я бы пересчитал тебе все зубы.
– Прекратите, гран-мегист Дрейкорн, – канцлер Моркант тронул хозяина за плечо, и тот нехотя отпустил Крипса, – ничего страшного не случилось.
Господин Дрейкорн подчинился. Его ноздри раздувались, на скулах играли желваки.
– Ты в порядке, Камилла? – спросил хриплым голосом.
Я кивнула. Скопившиеся в горле слезы лишили меня голоса. Перед глазами стояли мертвые лица жертв, искаженные непристойной радостью.
Канцлер Моркант глянул мельком – словно бритвой полоснул.
– Не стоило вам, гран-мегист Крипс, приводить на ритуал эту неискушенную девушку. Она перепугалась и чуть все не испортила.
Господин Дрейкорн сжал кулаки и бросил на Кордо Крипса убийственный взгляд.
– Камилла, простите меня, – как по волшебству теург-механик стал прежним – добрые рассеянные глаза, кустистые брови домиком, по-старчески поджатые губы, – сотни раз проводил ритуалы, тысячи раз присутствовал на них, но снова и снова их магия и красота заставляет терять голову. Превращаюсь в монстра – становлюсь ничем не лучше сестры. Я напугал вас, знаю. Болтал глупости. Забудьте, умоляю!
– Заткнись, Крипс, – жестко обронил хозяин.
– Джаспер, мой мальчик, не суди строго. Ты и сам мог стать чудовищем, как я, если бы не изменил свою судьбу десять лет назад. Кто знает, что сейчас творится у тебя на душе? Весь мир лежал у твоих ног. Не жалеешь ли, что струсил? Знаю, твои руки не забыли, как держать ритуальный нож. Помню твое посвящение. Ты был ловок и безжалостен. Уверен, твой незримый покровитель не дает забыть об этом.
Затем Крипс повернулся ко мне:
– Приглашение остается в силе. Жду вас на приеме. Хочу загладить вину за случившееся. Джаспер, не вздумай отказаться. Ты получил мое письмо и понимаешь, о чем говорю. Забудем старые обиды. До свидания, госпожа Камилла. Не держите зла на старика.
С этими словами гран-мегист Кордо Крипс кивнул и пошел прочь, шаркая ногами.
Канцлер Моркант склонил голову, и произнес:
– Приношу извинения, госпожа. Весьма неприятный инцидент. Гран-мегист Крипс не всегда поступает разумно. Посторонним нельзя присутствовать на ритуалах. Гран-мегист Дрейкорн, жду завтра на пару слов.
Коридор опустел. Господин Дрейкорн крепко взял меня за руку и молча повел прочь.
Я шла за ним, не осознавая, куда иду. Спустились в архив. Сквозь ступор слышала, как хозяин резко отчитал Льюиса. На меня накинули пальто, повели наверх и усадили в автомотрису.
Потрясение было таким глубоким, что все происходящее казалось нереальным. Я закрыла лицо руками и замерла. Автомотриса набрала скорость, но я ничего не чувствовала; вновь и вновь переживала ужасную сцену в жертвенном зале.
Все, что мне было нужно в этот момент – капля сочувствия и пара ласковых слов. Однако хозяин остался верен себе: принялся выговаривать за то, что отправилась с Крипсом.
– Я велел дожидаться в архиве или в розарии, Камилла, – сердито чеканил он. – Когда не нашел вас, сразу понял – опять затеяли глупость или попали в передрягу. Нельзя быть настолько доверчивой и идти с первым встречным!
Этого я выдержать уже не могла – разразилась некрасивыми рыданиями, слезы хлынули потоком.
Господин Дрейкорн замолчал. Пересел ближе, опустил правую руку на спинку сиденья, легко коснувшись моих плеч; левой достал из кармана носовой платок и вложил в ладони.
– Простите, Камилла, я виноват. Не подумал, что Адитум может таить для вас опасность. Меня не оказалось рядом, когда вы попали в беду. Вы впервые столкнулись со смертью на алтаре. Забыть увиденное будет непросто. Позвольте помочь. Как и всякий теург, я владею гипноманипуляцией и могу затуманить воспоминания. Станет легче, ужасное забудется. Посмотрите мне в глаза.
Я зажмурилась и содрогнулась – вспомнила, как теург в Ониксовом зале ввел в транс молодого мужчину, перед тем, как убить.
– Прошу, не надо. Не хочу, чтобы ко мне лезли в голову. Это ужасно, когда пытаются подавить волю, даже с добрыми намерениями.
– Как скажете, Камилла, – хозяин помрачнел еще больше, но настаивать не стал. Близость его тела согревала, понемногу получилось успокоиться. Оказывается, я уже привыкла считать господина Дрейкорна своим защитником, пусть и не всегда ему удавалось играть эту роль хорошо.
Остаток пути молчали – в автомотрисе, в экипаже и когда, наконец, зашли в холл «Дома-у-Древа».
Хозяин не оставил меня на пороге; последовал за мной на третий этаж в мою комнату. Вошел, не спрашивая разрешения, с любопытством огляделся, затем усадил меня на кровать, а сам сел на стул напротив.
– Расскажите о том, что произошло, что вы видели. Станет легче, поверьте.
Не в силах противиться его тону – мягкому, но непререкаемому – я поведала, как встретила Кордо Крипса, и как он преобразился во время ритуала в безумца. Не стала утаивать и то, что он предлагал, хотя об особо мерзких рассуждениях умолчала.
– Что это значит, господин Дрейкорн? Он говорил о моей удивительной жизненной силе, огромном потенциале. Вы тоже это видите?
– Да, – не стал скрывать господин Дрейкорн, – весьма любопытное явление. Я не так подкован в этом вопросе, как Крипс, но могу чувствовать, что в вас скрыто куда больше, чем кажется. Это меня весьма интересует, Камилла, но ответов на вопросы пока дать не готов. Очень странные события происходят с вами. У Кордо глаз наметан.
– А вдруг Крипс будет меня преследовать?
– Не стоит этого опасаться. Крипс – не чернокнижник-отщепенец с площади Циркус, торгующий жертвенной человечиной. Теурги высшего ранга блюдут репутацию и чтят законы. В особенности Крипс. Он – кандидат на членство в Совете Одиннадцати. У него много врагов, которые будут рады свалить его, дай малейший повод. Не представляете, как тяготят Крипса выходки сестры. Ситуация была неприятная, но вам ничего не грозило. В Адитуме не похищают девушек, даже таких одаренных, как вы. На жертвенный алтарь попадают только по приговору триумвирата. Не стоит обращать внимание на болтовню Кордо. Он может казаться маньяком, но против вашей воли ничего не сделает.
– И все же он ужасен.
– Еще пять лет назад Крипс был весельчаком-балагуром, на свой лад добрым и отзывчивым. Ваши старейшины в общине говорят правду. Со временем теурги становятся не такими, как обычные люди. Вопрос в том, только ли теургам грозит участь превратиться в чудовищ в нашем просвещенном мире Магии и Прогресса.
Неожиданно господин Дрейкорн встал, подошел к окну, отвернулся и сухо произнес:
– Все мы платим за прогресс огромную цену, Камилла.
Помолчав, он вновь взглянул на меня и продолжил:
– В первые годы после прихода магии в наш мир в империи царил хаос. Затем, после заключения Второго Пакта, хаос попытались усмирить, загнать в рамки, приемлемые для цивилизованного общества. Но рамки эти раздвинулись; гуманизм потерпел поражение. Узаконенное убийство ради высшей цели более не считается неприемлемым. На алтарь отправляются преступники и неугодные, подданные и враги империи. Мы говорим: они заслужили такую участь. В смерти они приносят больше пользы, чем в жизни. Если хотите, это естественный закон природы: гнилое и негодное должно умереть, чтобы сильное и доброе могло существовать в лучших условиях, чем раньше.
Но можно ли назвать наше общество прогрессивным? Мы считаем, что прогресс – когда достигают больших целей малыми усилиями. И что же стало целями граждан нашей империи? Удобная, комфортная жизнь; власть и богатство, которых мы добиваемся не своим трудом, знаниями и усердием.
Мы зависим от существ из иного мира, логику и стремления которых никогда не сможем понять. Империи не нужна наука, не нужны те, кто познает наш собственный мир. Нет смысла тратить силы и средства на поиск нового, когда все можно получить просто так, заплатив чужими жизнями.
И тут господин Дрейкорн произнес слова, которые повторяли то, что не раз приходило мне на ум.
– Магия демонов – сила, абсолютно чужеродная этому миру. Она манит обещаниями бесконечных возможностей, порабощает, затуманивает голову так, что люди забывают о том, как быть людьми, и начинают жить по правилам, которые навязывают демоны. Вы сами видели, в каких монстров мы превращаемся.
Я молчала, пораженная его словами. Перед глазами вновь встала страшная сцена, на которой я присутствовала лишь час назад. К горлу подкатила тошнота. По щекам покатились слезы.
Господин Дрейкорн цокнул языком и проговорил с досадой:
– Опять я заставил вас плакать!
Сквозь влажную, соленую пелену я смотрела на стоящего передо мной высокого, статного и расстроенного моими слезами мужчину. В раздражении он скрестил на груди руки – красивые руки с длинными, сильными пальцами; и тут против воли представила, как эти пальцы поудобнее перехватывают рукоятку ритуального кинжала и плавным, неумолимым жестом подводят его к хрупкому человеческому горлу. Вспомнила, что говорил Кордо Крипс о безжалостности Джаспера на посвящении. Вспомнила его слова о «других планах».
Так ли хорошо я успела узнать хозяина? Он теург и один из лучших. Несмотря на речь о коварстве магии, он продолжал служить ей.
Сердце сдавил страх; вновь показалось, что вижу перед собой грозного незнакомца.
Я вытерла глаза, выпрямилась, заглянула хозяину в лицо и задала вопрос, зная, что ответ будет ужасен, и лучше бы мне промолчать.
– Скажите, гран-мегист Дрейкорн – сколько людей принесли в жертву лично вы? Десятки или сотни? Скорее, второе – ведь не зря вас называют одним из самых одаренных теургов. Вы заботитесь о том, чтобы ваши жертвы не чувствовали боли? Они улыбаются, замирают в блаженстве, когда ваш ритуальный кинжал вспарывает им горло?
Темные глаза сверкнули зло и страшно.
– Я знал, что вы зададите этот вопрос, госпожа Камилла, и готов ответить на него. Вижу, ваше личико исказило отвращение – мысленно гадаете, сколь велика будет названная цифра. Что ж, слушайте. Оправдываться не собираюсь.
Я был посвящен в теурги в восемнадцать лет. За прошедшие годы от моего ритуального кинжала погибло два человека.
Первого я убил, когда проходил обряд посвящения. Это обязательная жертва, без нее стать теургом невозможно. Прекрасно помню его – пожилой мужчина, грузный, неопрятный. Отправлен на алтарь приговором судебного триумвирата за растление и убийства малолетних. Перед казнью его ввели в транс, он улыбался, пускал слюну и вслух вспоминал свои ужасные подвиги. Убить его было легко. Я сделал это быстро и безболезненно.
