Текст книги "Inferente. История одного письма (СИ)"

Автор книги: Варвара Фадеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)

Глава 4. Гостеприимная столица

Паровоз быстро мчал нас через континент, проезжая поля и леса, равнины и холмы. Было даже немного удивительно наблюдать за тем, как природа восстановилась после катаклизма, что произошёл около сотни лет назад. Говорят, после него большая часть планеты походила на пустыню, иссушенную знойными лучами и обвиваемую четырьмя ветрами.

Сейчас никто не берётся утверждать, связано ли это с загрязнением планеты и истончившимся озоновым шаром, или он был очередным природным явлением, к которому человек никак не мог приложить руку. Но следы былой деятельности людей ещё долго напоминали о себе – выжженная земля, иссохшие русла рек и кучи мусора то там, то тут.

Что ж, время не стоит на месте, и природа способна сама о себе позаботиться – когда человек оставил эти участки в покое, они медленно, но верно, стали восстанавливаться. Что же касается мусора, то благодаря упорному труду учёных и инженеров, его смогли перерабатывать на топливо, которое не вредит ни атмосфере, ни литосфере, и нынче его используют так же, как некогда – полезные ископаемые.

Кое–где блестели реки и постепенно погода за окном всё более походила на летнюю, заставляя нас пожалеть о мёртвом грузе в виде зимней одежды.

Но это было не так важно, и мы углублялись в чтение, прерывая его на приёмы пищи и перебросы фразами, что ближе к вечеру оформлялись в разговоры. Кроме того, у нас уже вошли в привычку прогулки по вагонам утром и вечером. Сиди мы только в своём, давно завыли бы от скуки.

Единственный недостаток – порой ночами попадались участки дороги похуже, и поезд то и дело дергало из стороны в сторону. Уснуть было практически невозможно, и я раз за разом выныривала из тревожного сна, лишь только успев погрузиться в него. Особенно мне не повезло в последнюю ночь, и просыпаясь, я буквально отсчитывала минуты до рассвета – момента, когда официальное время для сна закончится и можно будет кое–как бодрствовать.

Когда мы проезжали мимо порта воздушных кораблей и приближались к вокзалу, друзья уже проснулись. Вместе глядя в окно, мы с удивлением заметили там знакомое судно. Оно было похоже на старинный галеон, но вместо паруса над ним был огромный баллонет с газом.

Лиум сразу спросил меня, уж не «Рассветный Путник» ли это, но я лишь пожала плечами и выбежала из купе.

Когда я вернулась с кофе с молоком для нас с Флейм и чаем для Лиума, за окном виднелась Зария – столица Декламиона, славившаяся высокой культурой. О корабле все забыли, и рассматривали монументальные здания снаружи.

Дорога сюда заняла всего лишь три дня и минимум пять таможен – мы сбились со счета после третьей, которую проходили поздно ночью.

Мимо величественного здания вокзала, выполненного в светло–зеленом цвете, сновали паровые автомобили, предлагая услуги перевозки. Впрочем, мы в них не нуждались – один из почтальонов, забиравших посылки, согласился подкинуть нас до местного отделения почты.

Мы ехали не по центральной улице, но даже небольшие домики столицы радовали глаза. Скромные, но аккуратные, без лишней вычурности, они выстроились рядами вдоль тротуара. Наружу то и дело выходили хозяйки, чтобы повесить простыни на просушку или напомнить играющим детям, чтоб не выбегали на дорогу. Ближе к окраине, конечно, виднелись и более потрёпанные, но ещё вполне приличные дома. Думаю, что совсем прохудившиеся тут просто–напросто сносят, чтоб вид не портили.

Мы скоро добрались до почты, которая здесь мало чем отличалась от нашего отделения – разве только слепящей белизной фасада и более солидным размером. Впрочем, внутри всё было устроено так же, и мы быстро сориентировались. Нам очень повезло, что письмо пришло именно отсюда – декламионский язык в Анфиксе знали даже дети.

Мистер Кериос – худощавый мужчина с густыми чёрными волосами, зачесанными назад, одетый в тёмный деловой костюм – встретил нас на входе, внимательно прочёл бумагу и предоставил скромную комнату с бежевыми стенами. Три кровати и пара тумбочек – вот и всё её убранство. Что–то подсказывало, что её давно никто не занимал.

Прежде чем мы покинули холл, он добавил, что уже через двадцать минут нас будет ждать машина к профессору Фраксису.

Оставив свой багаж в комнате, мы спустились, немного волнуясь по поводу предстоящей встречи. Кто знает, что ждало нас в доме профессора…

– Ты взял отмычки? – спросила я Лиума, на что он кивнул.

– Хотелось бы верить, что они нам не пригодится, – добавил парень.

– Но подстраховаться не помешает, – заметила Флейм.

– Может, тебе стоит спрятать Сеньориту? – предположила я. – На всякий случай.

Поразмыслив, девушка прислушалась к моему совету, и гремучка оказалась в сумке на поясе. Стоит сказать, вовремя, ведь снаружи тотчас же послышался клаксон подъехавшего транспорта. Мы вышли из холла и подошли к небольшому паровому автомобилю, из которого нам усиленно махал рукой блондин в сером костюме. Машина была черная, а глаза водителя то и дело бегали туда–сюда.

– Кингсбери роуд, 17, верно? – спросил он, поглядев на нас. Я кивнула. – Вы можете отдать письмо мне, я доставлю профессору Фраксису.

Мы переглянулись.

– Извините, но мы приехали для того, чтобы лично встретиться с профессором, – аккуратно заметила я.

– Ох, вы просто не знаете профессора Фраксиса! Он совсем не любит посетителей, а сегодня так и вовсе не в духе. Все в городе знают, что в такие дни к нему лучше не заявляться, – заверил нас парень.

– Но вы собираетесь к нему поехать, – изогнула бровь Флейм.

– Он – мой старый друг, и я знаю, как с ним обходиться.

– Тогда вы также должны знать, что он хотел видеть нас лично, – ответил Лиум.

Парень заметно напрягся. Не нравится мне это, ох, не нравится.

– Он непростой человек. Всё–таки, люди науки бывают весьма непостоянны в своих настроениях, – уже с большим нажимом добавил тот. – Позвольте избавить вас от ноши.

– Она не тяжелая, – не мигнув глазом ответил Лиум.

– Тяжелее, чем может показаться, – с нажимом ответил водитель, не отступая.

– Ох, мы, кажется, забыли письмо в комнате! – воскликнула я, роясь в сумке и разрушая зрительную дуэль. – Ребята, пошли искать, – обратилась я к друзьям.

Те быстро поняли, о чём я, и подыграли.

– Конечно, пойдём. Я думал, оно у вас в сумке, – сказал Лиум, пока мы развернулись и пошли к двери.

– А мы думали, что у тебя! – подхватила Флейм. – Вот растяпы!

Вернувшись в холл, мы тут же наткнулись на начальника отделения.

– Вы ещё не уехали? – удивился он.

– Нет, там… Нам предложили доставить письмо вместо нас, и машина не похожа на почтовую, – ответила я.

– У нас есть внештатные сотрудники, – с улыбкой ответил мужчина. – И если он говорит, что так будет лучше – вероятно, так оно и есть.

– Но мы проехали половину континента не для того, чтобы сейчас, находясь в одном городе с профессором, не попасть к нему, – возразил Лиум. – Он лично просил о встрече.

– Люди науки бывают весьма непостоянны в своих настроениях, – доверительно сообщил он.

Они что, вместе придумывали эту фразу и не поделили, кто её скажет?

– Что ж, если вы правда так говорите… – протянула я. – Наверное, нам стоит прислушаться к вам. Но так или иначе, мы всё равно забыли письмо в комнате, и надо его найти.

– Видимо, завалилось где–то в багаже, – подхватила Флейм. – Поэтому, не будем задерживать того молодого человека и сейчас же отправимся на поиски.

– Он ведь подождёт нас? – уточнила я с напускной надеждой.

– Непременно, – кивнул мистер Кериос, пока мы отправились к своей каморке.

Пока он мог нас слышать, все разговоры только и были о том, какие мы растяпы и зачем было набирать столько вещей, среди которых письмо было как иголка в стогу стена. Но стоило нам зайти в комнату, начали быстро соображать, что делать.

– Что–то здесь не так, – покачала я головой.

– Да ладно? – не скрыл сарказма Лиум.

– И что нам делать? – вопросила Флейм.

– Забираем вещи и драпаем отсюда, пока можем, – предложила я.

– Но как мы проберёмся мимо Кериоса и того парня?

Я молча выглянула в окно. Второй этаж, а снизу – узкая улочка, выложенная брусчаткой. Прыгать не с руки, а эти двое уже наверняка что–то заподозрили. Пришлось идти по старинке – вязать простыни.

Их было всего три, так что внизу пришлось прыгать. И всё же, это лучше, чем ничего. Завязав один конец за батарею, мы сбросили сумку и рюкзаки на улицу, а потом один за одним стали спускаться по импровизированной верёвке. Так как времени было мало, мы практически скользили по простыням руками: я первая, за мной Флейм, следом Лиум.

Похватав сумки, мы поспешили скрыться, но вскоре увидели выезжающий грузовик. Подбежав к нему, обнаружили знакомого почтальона.

– Привет! Доставили письмо? – спросил рыжий парнишка.

– Пока нет. Сказали, словить любой грузовик и ехать на нём. Подкинешь?

– Странно, – задумался он. – Я думал, вас на легковом отправят.

– Говорим же, машины нет. Но доставить надо срочно.

– Ладно, залезайте, – кивнул он. – Только у меня в кабине уже нет места, – добавил парень, указав на коробки.

– Поедем в кузове, – мигом согласились мы, забираясь в грузовой отдел. Там громоздились массивные коробки, но место на нас троих тоже нашлось.

– Только заедем с заднего входа – у меня тут тоже две срочные посылки на соседнюю улицу, – добавил он.

– Езжай нужным маршрутом, – согласилась я. – А мы пока отдохнём тут.

Конечно, отдыхом там и не пахло, но если он будет ехать своей дорогой, а нас не хватились, то машину не остановят, и мы сможем неплохо оторваться.

Мы нашли по небольшой дырке в обшивке, через которые наблюдали за тем, как выезжаем с территории почты и оставляем позади ту самую чёрную машину с её водителем.

Как только мы оторвались, Флейм тихо сказала:

– И что здесь вообще происходит?..

– Если бы мы знали, – с досадой вздохнул Лиум.

– Что такого важного может быть в письме Палеасу, чтобы все так над ним тряслись? – задумчиво вопросила я, проверяя его наличие у себя в потайном кармане сумки.

– Не знаю, но, если не выйдет доставить его Фраксису, мы сами должны прочитать его, – ответил Лиум.

– И навлечь на наши головы ещё больше проблем? – спросила Флейм, и её наполненный скепсисом голос был так выразителен, что я словно видела её приподнятую бровь и выражение глаз.

– Мне хотелось бы знать, за что на нашу голову свалились уже имеющиеся, – ответил тот в свою защиту.

– Я согласна с вами обоими, – вздохнула я, примиряя друзей. – Если мы не доставим письмо, я хочу его прочесть и разобраться во всём, но подозреваю, что это сулит нам большими проблемами. Во всяком случае, пока что будем надеяться, что профессор Фраксис окажется на месте.

– И что до него ещё не добрались, – добавила Флейм.

– Подумать только, а ведь ещё недавно мы продумывали, как сбежать от него, – усмехнулась я.

– Это до сих пор не исключено, – заметил Лиум.

– Да уж, и тогда мы останемся одни посреди двух огней.

– Тогда мы просто отдадим письмо, и пускай воюют между собой, сколько влезет, – резонно заметила Флейм.

– Даже возражать не буду, – ответила я, безучастно глядя на ящики перед собой.

Слыша, как грузовик остановился, мы умолкли. Водитель отдал первую посылку и машина снова двинулась в путь. Спустя буквально пару минут, была вторая остановка.

– Следующая – ваша, – крикнул водитель, отъехав от предыдущего дома.

– Спасибо, – ответила я, и мы собрались оперативно выходить наружу.

Мы проезжали стройные небольшие улочки и широкие бульвары, слышали крики торговцев и краем глаза замечали красоту местных строений. Но любоваться городом было попросту некогда, и мы, в основном, следили, нет ли за нами хвоста.

Когда машина снова остановилась и мы вышли наружу, сложно было поверить, что мы на месте. Трёхэтажный белый дом в форме полукольца окружал скромный сад, отделённый от улицы высокой кованной оградой, выкрашенной в чёрный.

– Кингсбери роуд, 17. Дом профессора Фраксиса, – объявил нам водитель. – Простите, но вынужден откланяться – у меня ещё много дел, – добавил он, извиняясь.

– Да, конечно, – немного растерянно кивнула я. – Спасибо большое!

– Всегда пожалуйста, коллеги, – улыбнулся он, и скрылся в кабине автомобиля, который вскоре скрылся за ближайшим поворотом. Надеюсь, у него не будет из–за нас проблем.

Впрочем, наше внимание тут же было всецело обращено на белый дом. Дёрнув за ручку, Лиум обнаружил, что она закрыта. Ну, как же иначе. И никого поблизости…

Он уже хотел было достать отмычки, когда Флейм заметила небольшую кнопку звонка и нажала. Мне кажется, парень даже немного огорчился, что упустил такую возможность, но с таким развитием событий я уверена, что у него ещё будет шанс.

Спустя мгновение, послышался характерный щелчок, и мы беспрепятственно вошли внутрь, шагая по выложенной гравием дорожке.

Надо было торопиться, но мы остерегались не только тех, кто остался снаружи, но и того, что могло ждать нас внутри, а потому шли размеренным шагом – не медленно, но и не особо быстро, и пытались рассмотреть двор и дом заранее.

– В таком большом доме несложно найти тёмное помещение для пленников, – задумчиво сказал Лиум.

– Спасибо за оптимизм, – буркнула я.

– Да пожалуйста, – пожал плечами парень. – Я просто предполагаю.

Поднявшись на крыльцо, мы не успели постучать в двери, как их открыл худощавый дворецкий с сединой в волосах.

– Проходите, профессор Фраксис уже ждёт вас, – только и сказал он.

Мы недоуменно переглянулись, пока он закрывал двери, и последовали за ним по коридору, обставленному разными механизмами и редкими растениями. На стенах, обклеенных темно–зелеными обоями с мелкими золотистыми цветами, то и дело виднелись разные чертежи и схемы неизвестных механизмов и зарисовки из мира природы. Среди них было немало изображений давно вымерших животных, само воспоминание о которых уже было искажено.

Нас завели в довольно большой кабинет, буквально заваленный разными книгами и механизмами. Сразу за большим окном расположился широкий стол, на котором ворохом лежало множество бумаг, а справа виднелась дверь в лабораторию. Вдоль стен расположились книжные шкафы, а по углам и возле стола – ещё больше разнообразных растений.

За рабочим столом сидел сам профессор Фраксис – пожилой мужчина с короткой белой бородой и седыми волосами, обрамлявшими расползающуюся лысину. Белый халат он накинул поверх рубашки с чёрным жилетом, а на глаза нацепил округлые очки. Телосложение у него было среднее – быть может, он и любил вкусно поесть, но за этим явно следовали бессонные ночи и дни, под завязь забитые изучением чего–то нового, так что всё съеденное тут же расходовалось.

Когда мы вошли, он увлечённо писал что–то в лежащей на столе тетради, а затем поднял на нас взгляд и оставил своё занятие.

– О, почтальоны «Крылатой Почты»! – обрадовался он, но из–за стола не встал. – Элла, Флейм и Лиум, полагаю?

– Да, – кивнула я. – Вот ваше письмо, в которым вы просили нас приехать.

– Да, прекрасно, – кивнул он, взяв бумагу в руки. Он лишь мельком просмотрел его, после чего обратился к дворецкому. – Джеймс, пожалуйста, накройте нам стол к чаю. Я ужасно голоден, да и, полагаю, наши гости тоже.

Мы хотели было отказаться, но наши животы, оставшиеся без завтрака, предательски заурчали. Все трое раскраснелись, но хозяина дома это ничуть не смутило.

– Вот и подтверждение моим словам! – улыбнулся он, и, как только Джеймс вышел, продолжил – Ладно, перейдём сразу к делу, ведь вы преодолели такой путь не для того, чтобы распивать чаи со старым заучкой. Мне очень жаль, что пришлось доставить вам столько неудобств, но, боюсь, иначе я не мог. Похоже, что предыдущие письма от Йонатана Палеаса просто–напросто перехватывали. Думаю, что и мои тоже. Поэтому, я не мог сообщить его новый адрес в письме – это значило бы натравить на него всех собак.

– Почему же не написали последнее письмо и не отправили сразу на новый адрес? – вопросила Флейм.

– Раз уж эти стервятники вышли на его след, то непременно перехватят и это письмо, и адрес на нём будет для них прямым ориентиром, – пояснил профессор. – И, кроме того, мне кажется, что в местном отделении у них есть свои люди.

– Мы заметили, – вырвалось у меня.

Профессор вопросительно поднял брови, и тогда мы вкратце пересказали ему сегодняшнее утро. Он не перебивал, только всё больше хмурился с каждым словом.

– Значит, всё ещё хуже, чем я ожидал, – подытожил он. – Они не только приставили своих людей, но уже готовы охотиться и на вас.

Мы сглотнули. Быть объектами охоты нам хотелось меньше всего.

– Но кто это – они? – спросил Лиум.

Профессор тяжко вздохнул.

– Это сложно. Мне кажется, мы имеем дело с самой корпорацией «Терра».

Я переглянулась с ребятами и прочитала в их глазах ту же растерянность, которую чувствовала сама. Но профессор не обращал на нас внимания, и продолжал:

– Насколько я понимаю, они собираются разыскать почти мифический объект под названием «Ковчег», чтобы захватить монополию на животных. Кроме прочего, они производят механических питомцев, и им не нужна конкуренция. Так что, думаю, они либо уничтожат их, либо станут разводить для элиты. Либо использовать для опытов. Впрочем, это только моё мнение.

– Разве «Ковчег» – не очередной миф? – возразила Флейм.

– Из писем Палеаса следует, что нет, – серьёзно ответил профессор. – Он нашёл дневник одного из исследователей, который участвовал в проекте «Ковчег», а также некоторые наработки, которые помогут завершить изначальную миссию «Ковчега». Но его могут перехватить.

– Но ведь это не плохо, если они будут восстанавливать животных. Разве нет? – вновь спросила моя подруга.

– Сложно сказать наверняка. Но до меня доходили слухи, что они собираются производить их только в ограниченном тираже. Сами животные, насколько я знаю, будут не способны к размножению – конечно же, чтобы сохранить монополию – и будут стоить огромных денег. Я также слышал, что они скупают большие площади особо загрязненных территорий с целью сделать охотничьи угодья. То есть, мечта основателей «Ковчега» дать человечеству второй шанс жизни на планете с животными будет обречена на провал.

– Неужели, столько лет жизни без животных ничему не научили людей?.. – задалась я вопросом. – Ведь это должно быть прекрасно – иметь возможность видеть всех тех существ, описанных в книгах, взаимодействовать с ними и даже… дружить.

– Прекрасно, – согласился профессор. – Корпорация это осознаёт, и именно на этом собирается заработать. Да и желание похвастаться чем–то эксклюзивным никуда не денется. Они уже чувствуют дикий спрос среди богачей на подобные диковинки. И готовы предоставить им таковых, – просто ответил профессор. – Вряд ли они будут интересоваться восстановлением популяций.

Подумать только. Около сотни лет тому назад, когда катастрофа стала причиной вымирания почти всего живого на поверхности земли, вряд ли кому–то было дело до животных. Люди спасались, как могли, оставаясь в подземных бункерах и катакомбах, пока не миновал риск. И лишь одна небольшая группа учёных, готовивших проект по занесению большого количества видов в генофонд будущего, по слухам, сумела сохранить генетический материал для их восстановления где–то в самой глуши, куда ни один здравомыслящий человек не сунется.

Да и некогда было этим людям уходить на поиски «Ковчега» – по сути, все забыли о нём, занятые попытками выжить и приспособиться к новому миру. Сначала, когда приборы стали показывать что–то ближе к норме, им даже не сразу верили, а потому по несколько раз перепроверяли. Но запасы еды и терпения иссякают быстрее, чем хотелось бы, и люди стали выбираться на вылазки – сначала, по ночам, а потом, когда уверились в безопасности задуманного, и днём.

Сложно поверить, что всё это время кто–то мог посвятить сохранению животных. А уж с учётом того, что последние полвека лет никто о них даже не слышал, то рассказы о «Ковчеге» стали считать не более, чем небылицами.

И вот, уважаемый профессор Деклаимионского университета природоведения и биоресурсов уверяет нас в том, что «Ковчег» не просто существует, а ещё и может весьма удачно исполнять свою функцию с помощью Йонатана Палеаса и найденных им записей. Потрясающе.

Восстановить животных казалось несбыточной мечтой. Когда люди жили без них годами, она стала казаться ещё и бессмысленной. Но теперь…

– Как он это сделал? – глухо спросила Флейм.

– Вот уж чего не знаю, того не знаю, – развёл руками профессор, виновато улыбаясь. – Он делился со мной некоторыми соображениями, а я отправлял ему свои доработки. В частности, последнее письмо содержит то, что, как мне кажется, в сумме с его усилиями, может стать ключом к завершению проекта «Ковчег» и возрождению утерянных видов. Но если эта информация попадёт не в те руки, надежда восстановить животных для обитания в естественной среде пропадёт навеки, – пояснил он. – И нам останется только помнить…

Я хотела что–то сказать, но дверь открылась и в комнату закатили тележку с чаем и несколькими блюдами – одно с огуречными сэндвичами, другое – с пирожными и фруктами.

– О, Джеймс, благодарю! – улыбнулся хозяин дома. – Угощайтесь, не теряйте времени на церемонии, – это уже нам.

Повторять приглашение нужды не было – мы со вчерашнего дня не ели и были жутко голодны. Только Лиум сначала колебался – видимо, размышляя, не могут ли сендвичи быть «с сюрпризом», но потом тоже взял себе один. Должна заметить, они были на удивление вкусными.

Слуга подал чашку и тарелку с едой профессору. Мы с ребятами незаметно переглянулись: тут от стола пройти всего шаг. Впрочем, причуды богатых – не наше дело.

Как только Джеймс удалился, мы возобновили разговор.

– Но если им нужно письмо, как так случилось, что на местном отделении его не перехватили? – задумался Лиум.

– Я передал его через знакомого, который выезжал из города. Он запамятовал зайти на почту перед отъездом, и потому воспользовался провинциальной. А туда они не думали присылать своих людей, – пояснил хозяин дома.

– Что ж, это многое объясняет, – ответил Лиум.

– Значит, мы должны будем лично доставить письмо профессору Палеасу на его новый адрес, следя за тем, чтобы никто больше об этом не узнал? – уточнила я.

– Да, – кивнул мужчина, и, написав на листке бумаги координаты, передал их нам. – Советую запомнить и не потерять.

– Но если это так важно, почему вы лично не отправитесь к Палеасу? – спросила Флейм. – Ведь тогда вы могли бы объединить усилия в работе.

Профессор виновато улыбнулся.

– Я бы с удовольствием, но, боюсь, что такие путешествия не осилю.

– А что не так? – уточнила девушка.

Ответ был прост и лежал прямо на поверхности, но, конечно, никто его не замечал. Может, дело было в том, что спинка кресла выглядела слишком изящно, чтобы вызвать подозрение, а может, в том, что мы внимательнее относились к словам профессора, чем к его внешнему виду. Но когда он двинулся из–за стола, мы увидели навороченное, с множеством дополнений, но всё же – инвалидное кресло, в котором и сидел Фраксис. На ногах лежал клетчатый плед, прикрывая безвольные ноги.

Мы несколько сконфузились, не зная, что и сказать. Уместны ли слова сочувствия, если это нечто, не привлекающее его внимание? И смысл тогда заострять на этом?

– Простите, я не знала, – только и сказала Флейм.

– Ох, ничего страшного! – отмахнулся профессор, словно дедушка, легко прощающий ошибки внучат. – Я в своё время и набегался, и напрыгался, а для работы в лаборатории так даже удобнее, – по–доброму улыбнулся он.

– Мы вас поняли и постараемся исполнить поручение, – пообещала я.

– Благодарю, – кивнул он, возвращаясь к столу. Достав лист бумаги, мужчина начал писать письмо, попутно объясняя – Когда вы прилетите к Палеасу, ему лучше знать, что он может вам довериться. Так что доставите ему оба письма вместе.

– Но есть одна проблема: в местном отделении почты по–прежнему находятся люди, пытающиеся перехватить письмо, – напомнил Лиум.

– В таком случае, придётся искать для вас другой транспорт, – нахмурился профессор, продолжая писать. Когда он закончил с этим, залез в один из ящиков и достал чековую книжку. – Поскольку нам нельзя привлекать лишнее внимание, вам придётся путешествовать на пассажирских правах, – сказав это, профессор выписал несколько чеков и протянул нам вместе с письмом. – Полагаю, этого должно хватить на оплату полёта на воздушном судне. Правда, я так давно не летал, что не могу точно сказать, летает ли кто–то сейчас в том направлении…

Профессора прервал настойчивый стук в дверь.

– Войдите!

В комнате появился Джеймс с по–прежнему спокойным лицом, отчего его слова звучали ещё тревожнее.

– Сэр, у выезда припарковался чёрный автомобиль, а его водитель стучит в ворота и не оставляет в покое звонок. Смею предположить, он не намерен должно ждать.

Профессор посмотрел на нас.

– Судя по описанию, похоже на вашего преследователя. Можете посмотреть в окно?

Я аккуратно подвинула штору, выглянув из–за почти прозрачной тюли. Это был он, никаких сомнений. И выглядел он отнюдь не добрым другом профессора, пришедшим на чашечку чая.

– Это он, – подтвердила я, вернувшись к профессору.

– Плохо. Это значит, что времени у вас ещё меньше, и лучше бы вам не попадаться ему на глаза. Джеймс, хотя бы для приличия, спросите, что ему нужно.

Кивнув, слуга отправился выполнять поручение.

– Тут есть чёрный ход? – спросил Лиум.

– Есть, – кивнул Фраксис, и покатил свою коляску в двери справа.

Мы проследовали за ним и оказались в лаборатории, где глаза разбегались от изобилия различных колб, соединенных длинными трубками, пробирок и посудин. Все они располагались на довольно низком столе, расположенном так для удобства профессора.

Пройдя в самый конец, мы уперлись в гобелен, за которым виднелась дверь с кодовым замком. Открыв её, он предоставил нашему взору уходящую вниз лестницу с пандусом по бокам.

– Выход возле соседнего дома, – добавил он.

– Ух ты, – выдохнули мы.

– Учёные всегда должны иметь пути к отступлению, – усмехнулся мужчина, протянув Лиуму фонарь, который тот принял и зажёг. – А теперь поторапливайтесь, а мы с Джеймсом займём внимание посыльного.

– Спасибо, – только и бросили мы, сбегая вниз по ступенькам.

– Благодарности на потом! Успехов!

Спустя мгновение, за спиной послышался характерный щелчок закрывающейся двери, и мы оказались почти в кромешной тьме, разбавленной лишь подвижным огоньком в фонаре Лиума. Его света едва хватало на нас троих, так что мы несколько раз чуть не врезались в стену на резком повороте, а также трижды хорошенько споткнулись – каждый по очереди – о неровности в кладке камня. Но это не мешало нам практически бежать, пока впереди не замаячила деревянная преграда, сквозь которую просвечивались солнечные лучи. Лиум передал мне фонарь и припал глазом к щели, выходящей наружу, а затем осторожно приоткрыл дверь. Она вела в неприметный сарай, заваленный всяким хламом. Оглядевшись, он обернулся и кивнул, чтоб мы последовали за ним. Входная дверь была прикрыта, и мы, аккуратно выглянув, двинулись по улице, петляя между домами и заходя в небольшие переулки, где нас сложно было бы найти.

Отойдя, по нашему мнению, достаточно далеко, мы стали размышлять, что делать дальше.

– Если он сказал, что надо доставить письмо, значит, этим и займёмся, – рассудила я.

– Тогда надо на пристань, – добавила Флейм. – Посмотри, где теперь живёт этот Палеас.

Лиум достал кусок бумаги, на котором обозначались координаты нашей цели, и глаза его округлились. Мы с подругой, видя такую реакцию, и сами заглянули в листок.

Профессор Фраксис, говоря, что «сомневается, летает ли кто–то в этом направлении» безбожно преуменьшил правду. Насколько мы могли судить, туда не только никто не летает, но вряд ли летал до этого и будет в будущем без особой надобности.

Осознав это, мы так и сели на стоящие в подворотне ящики.