Текст книги "Inferente. История одного письма (СИ)"

Автор книги: Варвара Фадеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

Сделав это, она абсолютно потеряла к нам интерес, и вернулась к делу. Впрочем, напоследок подруга закрыла перед нами двери. Что было довольно проблематично с учётом вывалившейся в коридор кучи.

– И надолго это у неё?

– Думаю, да, – пожала я плечами. – Но обычно для меня всё же хватало места.

– Что ж… Тогда, делать нечего, – вынес вердикт капитан, и стал удаляться.

Я не сдвинулась с места, не совсем понимая, что происходит.

– Ну, ты идёшь? – обернулся капитан в темнеющем проходе.

– Куда?

Парень усмехнулся.

– Увидишь.

Мы двинулись дальше по коридору, ведущему прямо к капитанской каюте. Но остановились раньше – напротив дверей библиотеки. Моей бывшей каюты.

– Думаю, пора бы некоторым вещам вернуться на своё место, – улыбнулся мне парень, отпирая замок.

Заглянув внутрь, я узнала всё ту же маленькую комнатку и стеллажи, уставленные книгами. Правда, их стало несколько больше со времён моего пребывания здесь. Зато кровать, стоящая под правой стеной, так никуда и не делась. Прямо перед ней виднелось довольно–таки большое окно, дававшее днём немало света, а ночью – отличный обзор на звёздное небо. Сейчас внутрь заглядывала яркая луна, создавая прямо–таки волшебную атмосферу.

Я зачарованно переступила порог, словно боялась, что в любой миг это может исчезнуть. Губы невольно растянулись в улыбку. Я прошлась вдоль стеллажа и с наслаждением провела рукой по корешкам книг. А присев на кровать, ощутила себя и вовсе как дома.

– Завтра перенесём сюда твой багаж.

Я удивлённо посмотрела на Корсака. Он стоял со сложенными на груди руками, опираясь о косяк и довольно улыбаясь.

– Да, ты остаёшься здесь, – ответил капитан. – Пора вернуть вещи на свои места.

– А как же Филс?

– Тебя правда это волнует? – изогнул бровь Корсак. – Я здесь капитан, а эта каюта – целиком и полностью твоя.

– Корсак… Спасибо тебе, – растроганно прошептала я.

– Всегда рад.

– Так странно… – добавила я, оглядывая комнату. – Ты оставил всё, как есть. Даже кровать не убрал.

– Ну, надо же мне было на чём–то спать, когда я зачитывался допоздна! – пожал он плечами.

– Ах, так! Ты хоть постельное бельё менял?

– Только по большим праздникам, – доверительно сообщил он.

– Засранец.

– И горжусь этим. Спокойной ночи, Лисица! – добавил брат, выходя в коридор.

– И тебе, – ответила я, снимая сапоги.

Вынув из кармана взятые в городе карточки, я с теплом положила их на книжную полку.

Уже пару минут спустя я устроилась под одеялом и сладко уснула, не просыпаясь до самого утра.

Кошмары этой ночью меня не беспокоили.

Глава 16. Новолуние

Спустя ещё неделю практически непрерывной работы, Флейм явилась миру абсолютно счастливой и полностью довольной. И что главное – в компании своего творения.

Ради такой презентации, девушка попросила времени после обеда. Когда все немного затихли, она завела внутрь достаточно большого дракона из светлого металла с ярко–голубыми глазами. Механоид по высоте доставал девушке до бедра, а на лапах у него были небольшие стальные когти.

– Знакомьтесь все, это – Луна, – гордо улыбнулась Флейм, и обратилась к питомице – Луна, сидеть.

Дракон послушно села, подняв морду на хозяйку и высунув язык. Прямо как… собака?

За спиной у неё были сложены аккуратные перепончатые крылышки, а взгляд казался вполне разумным. Даже больше, чем у Сеньориты.

Стоило мне протянуть руку, и механоид, обнюхав пальцы, ткнулась в них. Ласково, аккуратно. Я улыбнулась, глядя на неё, и погладила по голове. В ответ Луна начала ластиться ко мне, требуя ещё внимания, и я активно давала его.

– Кажется, ты ей нравишься, – усмехнулась Флейм.

– Она мне тоже, – улыбнулась я в ответ, почесав дракона за ухом, и та потянулась от удовольствия. – Значит, это над ней ты работала всё это время?

– А над чем же ещё! – гордо кивнула подруга.

– Но почему ты держала это в такой тайне?

– Хотела сделать сюрприз. Это самый крупный дракон из всех, что я мастерила, – заявила девушка. – И собран из старых механизмов и находок в заброшках. Можно сказать, что она – соединение частей прошлого ради будущего.

– Ни крыла себе ты в символизм ударилась, – хмыкнула я, заглядывая в голубые глаза животного.

– Сама очешуела!

Следом за мной к ней подошёл Корсак и Лиум. Потом механики стали интересоваться, как это работает, на что Флейм давала настолько пространные ответы, насколько вообще могла.

А Луна начала активно изучать окружающий мир. Для неё всё было в новинку, она активно нюхала каждого из нас, пытаясь запомнить каждый запах. Будто однажды он мог привести её домой из далёкого путешествия. Выскочив на палубу, она заморгала и уставилась на небо. Резкий порыв ветра заставил её раскрыть пасть, будто бы она могла проглотить его. Встав передними лапами на перила, дракон высунула язык, покрытый сенсорами, и просто стояла, давая воздуху обтекать её металлическое тело. Я искренне сомневалась, что она правда может чувствовать ветер. Вскоре она сама это поняла, и спустилась, но всё также с интересом посматривала на вид.

Иногда она начинала гоняться за своим хвостом. Это выглядело довольно странно и чуть не сбивало с ног любого, кто оказывался поблизости.

Спала Луна исключительно с Флейм, занимая большую часть кровати. Её тяжёлую поступь можно было услышать, пожалуй, за километр, а глаза неизменно светились какой–то не механической привязанностью к Флейм. А ещё – интересом ко всему вокруг.

Забавно было наблюдать за тем, как подруга учит её летать. Странно, что до этого драконы девушки не нуждались в обучении. Полёты просто были встроены в их базовую программу, но, как пояснила девушка, с такими габаритами проще стравить концы, чем заложить в базу полёты.

Поэтому мы выбирались на палубу и пробовали обучать дракона.

Подходя, Флейм сама раскладывала её крыло, а потом предлагала Луне самой это сделать. Сначала дракон смотрела с недоумением, но видя, как упорно хозяйка это делает, попробовала и сама. Первый раз получилось настолько резко, что Луна испугалась и сама отпрыгнула в сторону, начав рычать.

Мы с Флейм засмеялись, и она, переняв общее веселье, подпрыгнула, едва удержав равновесие – ещё бы, с одним–то разложенным крылом!

Тогда блондинка подошла и разложила второе. Держать равновесие стало проще, но дракон по–прежнему не понимала, зачем ей эти две непонятные конечности. Опираться на них не удавалось, а ходить – так вообще сущий ужас. Ни в одни двери не пролезешь!

В поисках ответа на вопрос «как заставить существо с крыльями летать?» я полезла в библиотеку. Среди художественных книг и трудов по воздухоплаванию приютилась всего одна старенькая энциклопедия животного мира, оставшегося далеко в прошлом.

Хорошенько порывшись в ней, я всё же нашла метод, как птицы учили птенцов летать! И это было… выбрасывание из гнёзд. В голове на секунду промелькнула картина того, как подруга толкает дракона за борт с напутственным «Лети!», и я тут же её отбросила. Не наш вариант, явно.

Поэтому мы решили искать свои методы.

– Смотри, у меня сейчас есть точно такое же крыло, как у тебя, – вещала Флейм, наскоро сделав два крыла из спиц и тканей. – И чтобы лететь, ими надо вместе махать вверх и вниз, вот так. Понимаешь?

Луна некоторое время сосредоточенно смотрела на хозяйку, прежде чем синхронно поднять и опустить два крыла.

– Вот, молодец! А теперь попробуй сделать это быстрее – вот так, – добавила девушка, и тут же выполнила действие сама.

Дракон несколько раз взмахнула массивными крыльями, вызывая на палубе небольшой ураган, но не отрываясь от поверхности.

За такими попытками мы не заметили, как наступил вечер, а Луна так и не поняла, чего от неё хотят две ненормальные.

Флейм была уставшей вусмерть, но довольной, что заставила питомицу складывать и раскладывать крылья, а кроме того – ещё и махать ими.

– Понимаешь, я всё просчитала, – говорила Флейм, еле переставляя ноги. – Она должна летать. Но пока сама этого не понимает.

– Ничего, мир не за один день отстроился – и на дрессировки тоже нужно время, – покладисто сообщила я. – Не знаю, насколько это поможет, но я буду рядом и постараюсь чем–то подсобить.

– Спасибо, Бри, – устало улыбнулась Флейм, и тут же едва не упала.

Луна толкнула свою хозяйку сзади, и когда та, наконец, утратила равновесие, подскочила под неё, так что Флейм оказалась верхом на драконе.

– Ты что делаешь, Луна? – не поняла Флейм, и тогда питомица пошла вперёд, давая хозяйке понять, что либо та устраивается поудобнее, либо рискует упасть. – Луна… – медленно проговорила девушка. – Луна, ты что, решила снова прокатить меня? – спросила она, и обвила шею дракона руками.

Снова?.. Она уже катала её раньше?

Впрочем, спрошу позже.

Подруга удобно устроилась на спине механоида, не прекращая обнимать её, и счастливо улыбалась.

Мы с Луной двинулись дальше по коридору, к каюте Флейм, и дракон и вписывалась в него только чудом.

Я шла впереди и периодически поглядывала на подругу. Мне кажется, настолько довольной я не видела её ни разу за все годы нашего общения.

Когда мы добрались до нужной двери, я отворила её, и подруга перебралась на свою койку. Несмотря на свои внушительные габариты, Луна легла рядом. Флейм была не против. Выглядело это довольно забавно, ведь хозяйке приходилось ютиться на небольшой части кровати, в то время как питомица разлеглась на остальные две трети. Блондинка вновь протянула руки к дракону, и нежно поглаживала её голову.

– Пожалуй, я оставлю вас до ужина, – сообщила я, и вышла.

Хотя мы не то чтобы работали, но обе просто валились с ног.

На следующий день, тренировки продолжились.

Мы провели на палубе ещё пару дней, прежде чем Луна смогла более–менее уверенно парить в воздухе. Надо было видеть её морду!

Если честно, я не думала, что механоиды могут выражать такое сильное удивление! Два её голубых глаза было уместно сравнить с озёрами, такими большими они стали от осознания того, что она оторвалась от поверхности.

А спустя ещё пару дней она уже уверенно летала вокруг Флейм, раз за разом получая похвалу и одобрительное похлопывание.

Прошло не так много времени, и Флейм уже летала верхом на ней над палубой. Я немного опасалась за подругу и просила быть осторожной, но видела, что Луна бережёт её, как зеницу ока.

Глядя на это, я усмехнулась про себя: кажется, мне нашлась замена.

Их тренировки продолжались и со временем стали больше походить на развлечения. Лиум вечерами присоединялся к нам, рассказывая, как прошёл его день и узнавая, как дела у нас.

В тот вечер к нам присоединились Ксант и Торн – Лиум рассказал им о полётах Луны, и те захотели увидеть всё в живую.

Пока дракон покоряла новые высоты над кораблём, они наблюдали и переговаривались: Ксант вещал увлечённо и практически не умолкая, а Торн лишь кивал и временами подправлял подмастерье.

Когда Луна приземлилась, юноша тут же подбежал и стал расспрашивать Флейм о том, как устроены крылья, какой металл она использовала для них и как проводила расчёты. Старший механик неторопливо и словно бы неохотно последовал за ним. И всё же, в его взгляде на ученика я видела скрытую теплоту.

У Торна не было родни. Или, по крайней мере, мы о ней не знали. Может, с ними что–то случилось, а может, он так и не обзавёлся семьёй из–за своего увлечения механизмами. Он мог сутками напролёт сидеть в машинном, забывая о сне и пище. Даже когда ему приносили обед, на следующий день тот мог остаться совершенно нетронутым. Он хорошо выполнял свою работу и действительно любил её.

А потом появился Ксант.

Парнишка нашёлся совершенно случайно. Корсак искал, где можно починить сломанный компас, но в городе был праздник, и он тщетно ходил от одной закрытой мастерской к другой. Наконец, возле одной из них к нему подошёл чумазый мальчик лет двенадцати в потрёпанных штанах и рубашке. Его башмаки давно сносились, а из карманов жилета виднелся весьма скудный набор инструментов.

– Сэр! Если вам нужен ремонт, я могу помочь, – покладисто заявил он и пригладил отросшие чёрные волосы.

Капитан заинтересованно посмотрел на него.

– Нужен. Я – капитан Снежный Корсак. А тебя как зовут?

– Ксант, сэр.

– Что ж, Ксант, – капитан достал компас и показал его мальчику. – Справишься?

Подросток внимательно осмотрел его и кивнул.

– У тебя есть мастерская, где ты будешь работать?

– Нет, сэр. Всё, что нужно, у меня с собой, – сказал Ксант и похлопал по карманам жилета.

– Тогда ты не будешь против провести ремонт в харчевне за углом? Там тихо, есть удобные столы, и я могу угостить тебя обедом, – на этих словах глаза мальчика загорелись. – Идёт?

– Конечно, сэр, – живо закивал мальчик.

Заняв угловой столик, Корсак сделал заказ, в то время как Ксант принялся за работу. Капитан с интересом наблюдал за процессом, даже не заметив, что еду уже принесли. Подросток тоже не обратил на неё ни малейшего внимания до окончания ремонта, хотя было видно, что жил он впроголодь.

Зато как только его работа была принята, мальчик буквально набросился на тарелку с картофельным рагу и смёл его в два счёта.

Дождавшись, пока тот сможет говорить, Корсак хорошенько расспросил его. Мальчик немного нехотя, но всё же рассказал, что его родители не так давно погибли в аварии на местном заводе. Сам он с детства любил разбирать найденные механизмы, обнаруживать в них закономерность и ремонтировать. Оказавшись на улице, он выживал только за счёт этого увлечения.

Тогда Корсак не раздумывая предложил ему место на своём корабле, на что Ксант радостно согласился. Тогда он обеспечил всем необходимым, и, признаться честно, в такие моменты я очень гордилась своим братом.

А так как у мальчишки был явный талант к механизмам, то он познакомил их с Торном. Просьба взять его в подмастерья механику не понравилась. Он был не в восторге от того, что придётся учить какого–то сопляка – к тому же, с довольно живым характером – и терпеть его присутствие за работой. Но довольно скоро он и сам признал талант мальчишки.

По старой привычке, Торн продолжал засиживаться в машинном. И, к его удивлению, мальчик делал то же самое. Как бы долго ни работал мастер, и сколько бы не сидел без еды, подмастерье оставался подле него. Пару раз дошло до того, что Ксант просто уснул за столом с механизмами.

Быть может, именно это трудолюбие и настойчивость подтопили сердце старого механика.

Более разговорчивым он не стал, зато приёмы пищи больше не пропускал. И допоздна не засиживался. Теперь они работали вместе, а Торн не чувствовал за собой морального права заставлять ребёнка голодать или недосыпать.

Постепенно, он привязался к мальчишке – это было заметно во взгляде и заботе, облечённой в грубую форму. Впрочем, Ксант не жаловался, и испытывал тёплые чувства к своему наставнику.

И даже постоянная болтовня, которая раньше вывела бы Торна из себя, теперь обрывалась лишь в случае ошибки говорившего.

Вот и теперь Ксант буквально топил Флейм в потоке слов и мыслей. Она едва ли успевала отвечать, а Торн время от времени уточнял что–то и тормозил ученика.

– Это на самом просто поразительно! – восхищался парень. – Сделать такой механизм, не имея толком базы и собирая всё в заброшках! Никогда бы не подумал.

– Ну, ещё бы, – гордо усмехнулась девушка.

– Шестерёнки мне в печёнку, какая она пластичная! – выдохнул Ксант, продолжая осматривать Луну со всех сторон. Дракон не оставалась в долгу и то и дело крутила головой, чтоб узнать, что же там делает этот взбалмошный подросток. – А можно посмотреть её изнутри?

– Нет! – резко воскликнула Флейм, заставив нас всех удивлённо воззриться на неё. Ненадолго повисла тишина. – Там очень тонкие механизмы, я долго над ними работала. Не хочу, чтобы что–то пошло не так, – объяснилась она.

– Может, разрешишь мне посмотреть во время планового осмотра? – с надеждой уточнил подросток. – Обещаю, что не буду ничего трогать.

– Знаешь, я могу как–нибудь показать тебе это всё на других драконах, – уклончиво ответила Флейм. – Принцип там тот же, просто они поменьше и чуть проще. А тут я сама не хочу лишний раз копаться.

– Что ж, договорились! – не стал унывать парниша. – Буду очень ждать!

– Не докучай девушке, Ксант, – одёрнул его Торн.

– Я ж ничего не говорю! – поднял руки подмастерье и обратился к Флейм. – Готов прийти в любое удобное для вас время.

– Хорошо, – кивнула та и немного натянуто улыбнулась. – Я сообщу.

– Спасибо! – улыбнулся Ксант, явно не замечая подвоха. – И спасибо, что позволили посмотреть – было очень интересно!

Подруга немного рассеянно кивнула, играя пальцами со Сеньоритой. Когда парни удалились, я подошла к ней.

– Ты в порядке? – уточнила я, положив руку ей на плечо. – Тебя будто переклинило, когда он попросил заглянуть внутрь.

– Не люблю, когда кто–то лезет в мои сложные механизмы, – немного напряжённо ответила подруга. – Это ж не музейные экспонаты.

Я немного удивилась такому заявлению – раньше она не раз показывала, как работает всё внутри Сеньориты и дракончиков. Её искренне восхищал вид движения всех деталей и слаженной работы механизма. Признаюсь, это зрелище действительно завораживало. Она несколько раз демонстрировала его на парах ради оценки, и я не замечала у неё проблем с этим.

– Что ж… – протянула я, обдумывая факты. – Учитывая, сколько ты работала над Луной, могу тебя понять.

– Надеюсь, Сирьожа тоже понял, – нахмурилась девушка. – Потому что если увижу, что он крутится возле неё с инструментами…

– Да брось! Это же Ксант. Он хоть и шебутной, но честный, – заверила я подругу.

– Пусть и будет таким, а иначе я ему хребет вырву, – в уже привычной манере заявила Флейм, и тут же сменила тему – Пошли уже. Я так устала, что хоть бы завтрак не проспать.

– О, не волнуйся, я забегу за тобой, – заверила я, и мы двинулись прочь с палубы, на вполне заслуженный отдых.

Глава 17. Внезапная встреча, которую очень ждали

Когда наш полёт уже начал быть довольно–таки однообразным и обрёл размеренный ритм, в него прямо–таки ворвалось одно большое событие.

Погода была на удивление ясной и солнечной, а ветер слегка трепал волосы. Было тепло, поэтому я не застёгивала шинель и наслаждалась красотой вида.

Я стояла на палубе и думала над порученным мне Корсаком заданием, когда на горизонте замаячила отдаленная точка. Она плавно увеличивалась и явно двигалась в нашем направлении. Странно. Мы уже почти в аномальной зоне, и сюда буквально никто не летает. Разве что…

Я ринулась к нашему вперёдсмотрящему, чтобы узнать, в чём дело, но по дороге меня только чудом не зацепил ураган Филс. Двигался он к капитану, и я поняла, что ему уже что–то известно.

Передо мной встал нелёгкий выбор: побесить Филса и пройтись за ним в кабинет, или всё же подождать, пока он выйдет. Честное слово, уж не знаю, откуда во мне столько порядочности, но в этот раз я почему–то выбрала второе. Не спрашивайте, почему. Наверное, пожалела беднягу.

Выждав минут пять, я двинулась к капитану, и не прогадала: Филс уже вылетал из кабинета, чуть не сбив меня. Потом наградил крайне недовольным взглядом и двинулся дальше, а я постучала в дверь и вошла.

Корсак кружил по кабинету в самом лучшем расположении духа. Перекладывал бумаги, находил какие–то детали и складывал их в одном месте, напевая под нос незатейливую мелодию. И… Вау, кажется, он даже пытался навести порядок! Завидев меня, брат радостно воскликнул:

– Лисица! Ты как раз вовремя!

– Откуда столько счастья? Вы нашли гору золота, или на нас движется корабль твоих кровных должников? – склонила я голову набок.

– Лучше! «Рассекатель Туманов» собственной персоной! – торжественно заявил тот.

– Корабль Дигори и Дрейка! – чуть не подскочила я.

– Именно! – закивал парень.

– Я же целую вечность их не видела!

– А они тебя – ещё больше! – усмехнулся Корсак. – И мы уже связались, чтобы встать на якорь неподалеку и обменяться визитами.

– Урррааа! – не сдержалась я, и мы с братом стали кружить по кабинету под руку, задорно напевая – Зависнем с Дигори и Дрейком! С Дигори и Дрейком!

От одной мысли об этом нам было радостно и весело донельзя. Но, как всегда бывает в таких случаях – нам помешали. И кто бы это ещё мог сделать, кроме Филса!

– Я всё выполнил, – отчитался он с кислой миной.

– Отлично, Филс, отлично! – закивал капитан. – По моим расчётам, наша небольшая остановка не очень задержит нас на пути к цели.

– Рад слышать, сэр, – пробурчал он.

«А по тебе не скажешь,» – подумала я про себя, но промолчала.

– Что вас так тревожит, Филс? Вы выглядите более… – кислым, скучным, унылым, редиской, скукоженным черносливом… – озадаченным, чем обычно, – фух! Подобрать слово оказалось не так–то просто.

– Я против таких остановок на пути, потому что они негативно влияют на боевой дух команды.

– Что же негативного в том, чтобы повидаться со старыми друзьями? – изогнула я бровь.

– Ничего, если это происходит в портовом пабе. А здесь мы все на работе, и не время прохлаждаться. Но это лишь моё мнение, – поделился он, после чего откланялся.

– Его в детстве мама с папой недо–любили, или он родился таким? – задумалась я, глядя ему вслед.

– Не обращай внимания, – отмахнулся Корсак. – Лучше пойди к Флейм и Лиуму, скажи о нашей остановке.

– Так точно, капитан! – прозвучало в ответ, и я тут же испарилась.

Лиум не вылазил из машинного, поэтому на его поиски я отправилась именно туда. Парень что–то мастерил вместе с Торном.

– Остановка, говорите? – сдвинул брови Торн. – Это хорошо.

– Сколько у нас времени? – уточнил Лиум.

– Около суток, полагаю.

– Это отлично! Нам нужно испытать кое–что, – добавил друг.

– Но, Лиум, я хотела, чтобы вы… – начала было говорить я, но тут всё вокруг буквально загудело, и они вернулись к своей работе.

Что бы он там себе ни думал, но выйти на обед придётся. А пока, мне не оставалось ничего другого, кроме как развернуться к лестнице и отправиться в каюту подруги.

Флейм, как всегда, копалась в своих драконах. Если быть точнее – в Луне. Она в очередной раз проверяла, хватает ли смазки механизмам и суставам, когда я постучалась. Заметив меня, дракон подняла голову и завиляла хвостом.

Новая питомица была настолько большой, что почти полностью занимала мою бывшую койку. Остальная каюта была забросана инструментами и деталями, а также уже готовыми драконами поменьше.

– Мы остановимся неподалёку, чтобы повидаться со старыми друзьями.

– Они там живут? – коротко уточнила подруга, капая немного масла и распределяя его.

– Нет, мы оба встанем на якорь поблизости.

– Ещё кто–то из твоего прошлого, – усмехнулась она.

– Они тебе понравятся, – улыбнулась я, невольно коснувшись браслета. – По крайней мере, я очень надеюсь на это.

– Поживём – увидим, – пожала плечами Флейм, подкручивая шуруп.

– Верно… – кивнула я, и погрузилась в размышления.

Мы с ребятами не виделись целых четыре года. До этого самый большой срок нашей разлуки составлял примерно месяц, но это было настолько редко, что служило скорее исключением, чем правилом.

Дигори и Дрейк были братьями – двумя рыжими проходимцами с россыпью веснушек на лицах и почти незаметной разницей в три года. Практически так же, как и у меня с Корсаком.

* * *

Впервые мы встретились на аэродроме, когда мне было двенадцать – тогда наш класс получил возможность впервые в жизни прокатиться на аэростате. Он был старым и потрёпанным, но нам казался самым настоящим олицетворением мечты о полётах. С каждым из нас по правилам шёл старший: брат или отец. Правда, было одно маленькое исключение, о котором мы узнали уже на месте: летать брали только мальчиков. Конечно, я никак не могла с этим согласиться, но меня никто не слушал.

Пока Корсак пытался уговорить старого пилота взять меня на борт, учительница строго смотрела на обоих, не давая моей мечте ни малейшего шанса. Я сидела на пустой коробке из–под рома и глотала слёзы, когда меня заметили двое рыжих затейщиков. Дрейк подошёл ближе, и, наблюдая за ситуацией, вдруг спросил:

– Ты пришла полетать?

Я молча кивнула, потому как еле сдерживалась, чтобы совсем не разрыдаться.

– Так полетели.

Тут я просто оторопела от такого заявления, даже о слезах забыла. Вот так просто? Взяли и полетели?

– В аэростат берут только мальчиков, а я – девочка, и все это видят, – всё же выдавила я.

– Так мы это исправим. Правда, Диг? – спросил он, и брат кивнул.

– Где твой старший? – уточнил тот.

– Вон там, – ответила я, указав на явно проигрывающего в споре Корсака.

– Я поговорю с ним, а ты сделай из неё настоящего мальчугана, – подмигнул старший, и Дрейк кивнул.

– Пошли, – пригласил он, протянув мне руку.

Я не знаю, почему так быстро доверилась незнакомому мальчику. То ли это всё из–за его глаз, горящих добротой и азартом, то ли из–за его уверенности в себе и своей затее, то ли из–за прирождённого духа авантюризма. Но он предложил исполнить мечту, которую только что чуть не отняли, и я не могла упустить этот шанс.

– Кстати, я Дрейк, – представился он по пути в раздевалку.

– Габриэлла, – ответила я. – Очень приятно.

– Взаимно! Не против, если я буду звать тебя Элл?

Я удивилась, услышав такую версию своего имени. До этого сокращённо меня звали Габи, а Элл звучало как–то… Особенно. Красиво. Мне нравилось.

– Не против, – кивнула я с улыбкой.

– Замётано!

Дигори и Дрейк – ребята с отличным чувством юмора, и то ли поэтому, то ли потому, что сразу прониклись ко мне, решили помочь, и не жалели усилий.

Мы нашли сажу, и немного измазали лицо, чтобы меня не сразу заметили, а русые волосы спрятали под картузом Дрейка. Мой плащ остался где–то за ящиками, а на плечи легла чья–то куртка. И пока Корсак, переговорив с Дигори, увёл учительницу подальше, мы подобрались поближе к аэростату.

Оценив нашу работу как вполне подходящую, Диг отвёл меня с Дрейком к трапу и представил как своего кузена.

– Правда? Но нужен один старший на каждого ребёнка. Одного на двоих будет мало, – нахмурился лётчик.

– Второй старший сейчас будет, – пообещал Дигори. – Только проведёт свою младшую сестру домой.

– Пускай поторопится, вылет через пять минут. А вы проходите, не стойте на входе, – пригласил мужчина, а потом обратился ко мне, отчего сердце буквально ушло в пятки. – Тебя как зовут, малой?

– Фокс, – выпалила я первое, что пришло в голову. – Скай Фокс.

– Не местный, да? – усмехнулся тот.

– Из Корина, – нашёлся Дрейк.

– Ясно. Ну, где там ваш второй старший? – отвлёкся мужчина, и мы тут же прошмыгнули в салон.

Внутри было немного душно, пахло потёртым дерматином и потом. Вокруг никак не могли усесться мальчишки, и места между сидениями было совсем немного. А ещё стоял такой шум от их разговоров, что желание заткнуть уши становилось всё сильнее. Но это не имело абсолютно никакого значения, ведь мы были внутри аэростата! Самого настоящего, который поднимет нас над землёй!

Мы с Дрейком расположились на сидениях напротив, возле окна. Пока Дигори проверял ремни безопасности, подоспел Корсак. Он умостился рядом со мной и весело подмигнул.

Пара минут, пока все усаживались, показалась мне вечностью. Я буквально сгорала от нетерпения. Дрейк же нервно ёрзал на своём месте, поглядывая в окно.

– Что–то не так? – тихонько уточнила я у него, наклонившись, насколько позволяли ремни безопасности.

– Я… никогда раньше не летал.

– В этом ведь и суть первого полёта, – улыбнулась я.

– Угу… – неохотно согласился он. И тут меня осенило: он боится! Хотя и старается не проявлять этого.

Но если бы не он, меня здесь не было. Так что я просто обязана помочь!

– Я уверена, это будет здорово. Я много читала о полётах, и судя по книгам, это очень круто! – заверила я. – А зная опыт нашего пилота, вполне безопасно.

– Правда? – заинтересовался рыжий.

– О, да! Слышал о «Воздушных пиратах»? Так вот…

И тут я начала без умолку тарахтеть о полётах, о Крае, и других книгах, что заставили меня полюбить воздухоплавание. Он так увлечённо слушал, что к моменту взлёта совсем позабыл о страхе. Лишь вместе со мной наблюдал, как аэростат стал набирать высоту.

Когда земля за бортом отдалилась, а ясное небо с пушистыми облаками – приблизилось, мы оба замерли в искреннем восхищении. Наши физиономии намертво приклеились к стеклу иллюминатора, и отрывались мы только для того, чтобы кратко переглянуться и разделить свой восторг. Мы наперебой говорили, и в увлечённых глазах друг друга видели отражение своих чувств. Мне порой кажется, что в тот день небо связало нас, определив быть лучшими друзьями.

Старшие увлеченно говорили между собой, внезапно легко найдя общий язык. Ещё бы – они оба мечтали однажды возглавить команду воздушного корабля! Но это было далеко не единственное, что их объединяло. Временами парни с улыбкой поглядывали на наши счастливые моськи. Они уже знали, что это за чувство, ведь сами испытали его три года назад.

Нам хотелось, чтобы полёт никогда не заканчивался, но вскоре его время истекло, и мы стали снижаться. Земля со своими заботами становилась всё ближе, но там, в небе, мы навсегда оставили частичку своего сердца.

Всё время спуска мы без умолку говорили о том, как это здорово и что теперь мы хотели бы всю жизнь провести на воздушном судне. Даже когда аэростат приземлился и двери открылись, мы так и остались на местах, увлеченные разговором. Остальная ребятня уже успела выйти на улицу и пойти домой, когда мы очнулись и расстегнули ремни безопасности. Изначально, за временем должны были следить старшие, но к тому моменту мы все уже общались как старые друзья.

Впрочем, веселье наше длилось недолго. Едва мы успели выйти наружу, а братья – узнать, в какой школе мы учимся, как нас встретила учительница из той самой школы. И злая она была, что мама не горюй! Её темно–зеленое платье помялось, очевидно, во время бега сюда, а светлые с проседью волосы выбились из высокой прически.

– Габриэлла и Центис Флайхай, что вы себе позволяете! – налетела она на нас.

– Габриэлла? О чём вы? – изобразил непонимание Корсак.

– Ты прекрасно знаешь, о чём я! – воскликнула женщина, и сорвала с меня картуз.

Русые волосы упали на плечи, обличая меня и заставляя опустить глаза.

– Я пошла к вам домой, чтобы утешить бедняжку. А там сказали, что она с братом не вернулась с аэродрома! Вы должны и сами понимать, что девочкам, тем более, такого возраста, не место в небе! – твердила она.

– Почему вы так говорите? Небо – это прекрасно, и я бы хотела летать как можно больше, – осмелилась я.

– Это… Просто неслыханно! – задохнулась от возмущения женщина. – Ты сама не понимаешь, что говоришь. Наслушалась новомодных веяний… Я поговорю с твоими родителями, чтобы они объяснили, чем должны заниматься девочки, – решительно заявила она, в ответ на что я лишь сцепила зубы.

Мне не хотелось спорить, и я знала, что нарушила правила. Но это вовсе не значило, что я отступлю.