Текст книги "Возвращенные тенью (СИ)"
Автор книги: Валентина Герман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)
Глава 7. Искусство мести
На традиционную еженедельную прогулку по королевскому парку Дариан отправился без Иллиандры. Он, король, граф Делтон и еще несколько мужчин неторопливо шли по дворцовой аллее к прудам и вели непримечательные светские беседы, за ними привычно следовали остальные. Все было как обычно, и Дариан даже не был уверен в том, что король заметил отсутствие Иллиандры в кругу дам. Впрочем, – Дариан усмехнулся про себя, – конечно, он заметил.
Внезапно в нескольких шагах перед ними возник незнакомый юноша и остановился напротив, вынуждая их обратить на себя внимание. Он был совсем молод, одет по-дворянски, но без шика. Король, а вслед за ним остальные, остановились и, прервав беседу, слегка удивленно взглянули на незнакомца. Юноша, не говоря ни слова, стянул с руки темную перчатку и бросил ее под ноги королю.
Повисло молчание. Шедшие сзади обступили их и, увидев перчатку, застыли в изумлении.
Плоидис спокойно взглянул на юношу и произнес:
– Объяснитесь.
– Вы ответите за убийство, Ваше Величество, – произнес юноша, и Плоидис вдруг вспомнил, где видел это юное лицо. Несколько дней назад мальчишка был секундантом у Карреса.
– Я помню Вас, – Плоидис чуть сощурился и невозмутимо улыбнулся уголками губ. – И, пожалуй, Вы не хуже меня знаете, что Ваше обвинение ложно. Однако теперь позвольте узнать Ваше имя. Я хочу знать, кто смеет бросать мне в лицо подобные слова.
Юноша бросил на него полный ненависти взгляд.
– Барон Фатес Аматье, Ваше Величество. Полагаю, теперь Вы понимаете смысл происходящего.
– Вполне, – ответил Плоидис. – Вы уверены в том, что сейчас сделали, барон Аматье?
– Вполне, – вызывающе бросил юноша.
Напряженные взгляды окружающих разом устремились на него. Никто из стоявших здесь не мог представить, сколько дерзости нужно было иметь, чтобы бросить вызов королю. «И смелости», – добавили про себя те, кто хоть раз видел короля на тренировках гвардии. Одного взгляда на запальчивого юнца было достаточно, чтобы понять, что у него не было ни единого шанса.
– Что ж, – Плоидис сощурился. – В таком случае я принимаю Ваш вызов. Однако, позвольте заметить, что я не имел намерения убивать Вашего отца на состоявшейся дуэли, и я также не хочу калечить Вас, юный барон. Поэтому, учитывая Ваш возраст и пыл, я прошу Вас явиться в мой кабинет после этой прогулки. Возможно, мы сможем более мирным путем решить это недоразумение.
– Я не откажусь от своих слов! – запальчиво воскликнул юноша.
Плоидис пристально взглянул на него и тоном, не допускающим возражений, произнес:
– Я буду ждать Вас после прогулки, барон.
Юноша сжал зубы.
– С Вашего позволения, Ваше Величество.
Он бросился в расступившуюся толпу и исчез так же быстро, как появился. Плоидис оглядел вытянувшиеся лица и благосклонно улыбнулся.
– Продолжим прогулку, дамы и господа, – сказал он и первым зашагал к прудам.
– Глупец, – проговорил Делтон, когда они вновь возглавили шествие. – Мальчишка. Бьюсь об заклад, он ведь даже не понимает, что сделал. На моей памяти еще никто никогда не бросал вызов королю.
– Не волнуйтесь, Ронтан, – усмехнулся Плоидис. – Я не собираюсь убивать его за это.
Делтон кивнул, как показалось Плоидису, с облегчением.
– Он еще так юн. Вы полагаете, что сможете отговорить его?..
Плоидис пожал плечами.
– Зависит от того, насколько внимательно он станет меня слушать. Давайте сменим тему, господа, – улыбнулся он. – Это не стоит такого внимания.
Хотя Плоидис и сомневался в этом, Фатес Аматье все же появился в его кабинете после прогулки. Паж, впустив его, плотно закрыл дверь, оставляя короля наедине с посетителем.
– Я рад, что Вы пришли, барон, – начал Плоидис. – Теперь, когда рядом нет лишних ушей, позвольте узнать, что именно заставило Вас совершить этот невероятно дерзкий поступок.
– Вы убили моего отца! – воскликнул Фатес.
Плоидис слегка сощурился.
– В самом деле? Но помилуйте, Вы видели все своими глазами, и я не сомневаюсь, Вы знали о том, что Ваш отец был не совсем честен.
– Не смейте оскорблять память моего отца! – Фатес гневно сжал кулаки, и Плоидис холодно взглянул на него.
– Я попрошу Вас обращаться ко мне в уважительном тоне, барон. Я иду Вам навстречу, пусть сейчас Вы этого не понимаете.
Фатес сжал губы.
– Вы убили его. Вы хотели убить его, потому что он овладел Вашей женщиной…
– Моей женщиной? – Плоидис поднял одну бровь. – Похоже, Вы неверно осведомлены, барон. Я застал Вашего отца с графиней Ларелье. И причиной нашей дуэли стало оскорбительное поведение Вашего отца во время этой сцены.
– Оставьте эту игру, Ваше Величество! – дерзко воскликнул Фатес. – Графиня Ларелье – Ваша любовница, и Вы не можете отрицать этого!
– В самом деле? – улыбнулся Плоидис. – Отчего же?
– Потому что я знаю правду! – воскликнул Фатес. – И я не сомневаюсь, Вы уже не раз убедились в том, насколько она в самом деле хороша…
Плоидис, сощурившись, процедил:
– Вы переходите все границы, барон. Думайте, прежде чем говорить подобное мне.
– Иначе что?.. – Фатес был до крайности возбужден. – Убьете и меня за то, что я знаю?.. Ведь это правда! Мой отец умер потому, что отнял ее у Вас, перешел Вам дорогу! И видят Боги, я раскрою истину всем вокруг!
– Какую истину? – холодно усмехнулся Плоидис. – Это все лишь Ваши безумные предположения. И кто, Вы думаете, поверит Вам? Быть может, моя жена, в чьей постели я провожу каждую ночь? Или муж этой женщины должен поверить в то, что, будучи любовницей короля, его жена решила связаться со старым распутником?..
Фатес прищурился и предпринял последнюю попытку заставить короля выдать себя.
– А что если, – медленно сказал он, – Вашей прекрасной любовнице отныне не будет покоя? Что если я заставлю ее бояться каждой тени?.. Что если как-нибудь темным вечером на пустынной улице она встретит нескольких грязных бродяг, которые смогут сделать с ней все, что захотят?.. Что Вы тогда скажете, Ваше Величество?..
Плоидис сощурился. Взгляд его стал стальным.
– Я скажу, что Вы самый величайший глупец, которого мне доводилось видеть. Чего Вы хотели добиться этими угрозами?
– Правды! Мой отец умер за нее, и я хочу, чтобы Вы сказали правду мне и всем вокруг! Нельзя, чтобы такие, как Вы, переступали через людей ради своих интересов, и Вам спускали это с рук!
Плоидис пристально смотрел на юношу, не говоря ни слова. Он молчал еще несколько мгновений, но Фатес все еще не понимал, что король обдумывает не его предложение.
– Нельзя, барон, – наконец медленно произнес Плоидис, – чтобы кто-то угрожал моей женщине, и я спускал это с рук, – Фатес застыл от удивления, но Плоидис продолжил, не давая ему опомниться: – Я мог бы с легкостью убить Вас завтра, но меня останавливает лишь то, что мне не нужна подобная слава. Поэтому, думаю, мы уладим все быстрее… и проще.
В руке Плоидиса блеснул маленький, неприметный кинжал. Глаза Фатеса расширились, и он инстинктивно потянулся к ножнам, висевшим на его поясе, лишь секундой позже вспоминая, что его оружие осталось у королевской стражи. Фатес в ужасе взглянул на короля. Плоидис зловеще усмехнулся.
– Не волнуйтесь, Фатес. Я все еще не собираюсь убивать Вас. Не здесь.
Внезапно Плоидис резким движением сбросил вазу со стоявшего рядом столика и в тот же миг молниеносно полоснул себя кинжалом по плечу. Рубашка его тут же окрасилась кровью, и Плоидис, осмотрев кинжал, бросил его на пол. Окровавленное лезвие устрашающе сверкнуло. Сделав шаг в сторону, Плоидис резко, словно в панике, задергал красивый шнур с кистью, висевший среди декоративных портьер, при этом прищурено глядя на Фатеса.
Где-то за дверьми кабинета раздался оглушающий звон колокола.
Плоидис холодно усмехнулся, глядя на ошарашенного Фатеса, похоже, только что осознавшего, что происходит, и ледяным тоном произнес:
– Знаете, что делают с государственными изменниками, барон?..
Фатес испуганно оглянулся, ища путь для побега, но в следующий миг за дверьми послышался топот стражников – а еще через мгновение все еще ошеломленного Фатеса скрутили и грубо бросили на колени.
– Вы в порядке, Ваше Величество? – спросил один из стражников.
Фатес поднял голову и не поверил своим глазам. На лице короля не было ни тени усмешки. Он, казалось, охваченный испугом, стоял, опираясь на стену возле декоративных портьер, и прижимал ладонь к ране.
Другой стражник заметил окровавленный кинжал на полу и со смесью непонимания и ужаса поднял глаза на короля.
– Ваше Величество… мы ведь забрали у него оружие…
– Похоже, скоро Вам придется досматривать посетителей с пристрастием, – процедил Плоидис, бросая взгляд на кинжал. – Он достал его из отворота сапога.
– Я позову лекаря, Ваше Величество, – стражник быстро поклонился и исчез в дверях.
– Куда прикажете этого?.. – другой пнул Фатеса в бок, и тот вскрикнул.
– В особую башню, – ответил Плоидис.
– Лжец! – вдруг воскликнул Фатес, словно очнувшись. – Я не делал этого! Да ведь он сам… – еще один удар в ребра заставил Фатеса согнуться пополам и замолчать. Но, даже не дав отдышаться, его грубо подхватили под руки и резко подняли.
Глаза жертвы и победителя встретились, и стальной взгляд Плоидиса вновь сверкнул льдом. Фатес вдруг почувствовал, как холод потек по его спине. Ему не поверят. Его никто не станет слушать. Его просто казнят. Отец был прав… причиной всех их бед была лишь королевская прихоть. Но только теперь уже никто не сможет рассказать людям правду об этом…
Лицо Фатеса исказилось.
– Подлец, – сказал он, глядя в глаза короля, в которых по-прежнему играла надменная усмешка.
Он не успел увидеть ничего более – его грубо толкнули и поволокли к выходу из кабинета.
Он не успел увидеть, как насмешка в глазах Плоидиса сменилась тяжестью, и он не знал, что король, отвернувшись к окну, думал лишь об одном.
«Я никому не позволю причинить тебе боль, Илли».
– Добрый день, Ронтан, – сказала Иллиандра, входя в дверь, услужливо открытую перед ней камердинером.
– Здравствуй, Илли, – граф улыбнулся, но улыбка его получилась вымученной.
Иллиандра сочувственно взглянула на него.
– Вы устали?.. – она печально сощурилась и виновато добавила: – Простите меня, Ронтан, вероятно, Плоидис теперь спускает на Вас собак при каждой возможности.
Делтон чуть усмехнулся.
– Мне не впервой испытывать на себе королевский гнев, Илли.
– Значит, я права, – грустно заключила Иллиандра.
– Нет, на этот раз он прав, – возразил Делтон. – И он прав также в том, что я не должен больше потакать твоим затеям.
– Моим… затеям? – Иллиандра удивленно подняла брови. – Бросьте, Ронтан, уж Вы-то понимаете, что мои затеи не раз приносили пользу Его Величеству.
Делтон вздохнул.
– Илли, выслушай меня. Все это время, с тех пор, как мы познакомились, я знал, что ты была просто создана для этой службы. Ты проницательна, умна, сильна духом, и ты преданна королю, как никто другой… Ты – его ферзь, ты истинный Архитогор, ты фигура, которой сложно найти замену. И помимо своей политической роли ты готова играть совершенно иные, если считаешь, что это необходимо для его безопасности – и ты способна играть их, Илли, – Делтон говорил тихо, но веско, и несмотря на то, что Иллиандра пока не совсем понимала, к чему он ведет, она слушала со всем вниманием. – В тебе заключен огромный потенциал, а соединенный с твоим всепоглощающим стремлением помогать Его Величеству, он выливается в поразительные возможности… И все же есть одно но, Илли. Ты помнишь, когда-то давно я сказал тебе, что твоя любовь к королю может помешать твоей карьере. Я был прав, даже не зная всей правды. Эта любовь рождает в тебе стремление, но она же лишает тебя возможности реализовать его.
– Почему же лишает?.. – попыталась возразить Иллиандра, наконец осознав, к чему граф говорил все это.
– Потому что ты должна сделать выбор, – тихо ответил Делтон. – Ты была моим самым лучшим партнером в Тайной Гвардии, я говорю это без преувеличения. Но теперь ты с ним, Илли. И это значит, что ты больше не можешь продолжать это.
– Я не уверена, что я все еще с ним, Ронтан, – едва слышно ответила Иллиандра, и глаза ее потускнели. – Он не хочет больше видеть меня. Я боюсь, он не сможет простить.
– И именно поэтому он приказывает мне немедленно докладывать ему обо всем, во что ты попытаешься ввязаться, – с усмешкой ответил Делтон. – Илли, его гнев вполне понятен. А поскольку он как король имеет полное право запретить тебе появляться ему на глаза, он делает это, тем самым пытаясь заставить тебя прочувствовать силу этого гнева, – граф мягко улыбнулся. – Все образуется, я ни капли не сомневаюсь в этом. Но будь готова к тому, что в минуты размолвок он может еще не раз прибегнуть к этому приему.
– Не говорите так, будто он делает это с расчетом, – Иллиандра слегка сжала губы.
– Это не чистый расчет, но это и не только эмоции. Поверь мне. Он король, Илли, ты так часто забываешь об этом.
«Вы просто не видели его таким, каким видела я», – подумала Иллиандра, однако вслух сказала только:
– Возможно, Вы правы.
– Что ж, тогда, я подозреваю, твой выбор сделан.
– Вовсе нет, я…
– Илли, пойми, компромисса быть не может.
– Ронтан, я уверена, он привыкнет, – пылко возразила Иллиандра. – Ему просто нужно немного времени…
– Нет, Илли. Он не привыкнет. Невозможно привыкнуть к тому, что твоя любимая женщина намеренно сближается с убийцами, рискует своей жизнью, да хотя бы просто позволяет другому мужчине касаться себя, только ради того, чтобы ты сам был в безопасности.
Иллиандра потерянно смотрела на Делтона.
– Но я не смогу сидеть сложа руки, зная, что ему что-то угрожает… ох, Ронтан, ведь Вы знаете меня…
– Тебе придется сделать это ради него, – ответил Делтон. – Так же, как ты сломя голову бросаешься в омут ради его безопасности, постарайся больше никогда не делать этого ради его счастья.
– А если с ним что-то случится? Я буду всю оставшуюся жизнь винить себя в этом.
– А если с тобой случится что-то, как уже произошло однажды?.. – тихо возразил Делтон. – Илли, ты не видела его в ту ночь, когда он сидел подле твоего тела.
Иллиандра вздохнула и опустила глаза. Несколько мгновений она молчала, потом наконец произнесла.
– Я все же предлагаю компромисс, Ронтан. Я пообещаю отныне не давать Вам повода докладывать обо мне Его Величеству. Но взамен Вы пообещаете мне, что не станете насовсем отгораживать меня от того, что мы с Вами вот уже несколько лет делаем вместе. Я не готова вот так вдруг бросить все и посвятить свою жизнь созерцанию каминной полки в гостиной. Я все еще могу быть полезной Вам, Ронтан. Даже не бросаясь в омут, я могу порой подать ценные идеи.
Делтон улыбнулся.
– Уверена, что сможешь сдержать такое обещание, Илли?
– Разумеется.
– Тогда пообещай мне немного иначе. Ты не станешь ввязываться ни во что опасное, даже если тебе будет казаться, что я об этом не узнаю.
Иллиандра усмехнулась.
– Ох, Ронтан, Вы слишком внимательно меня слушаете. Зачем?..
– Чтобы не окончить свою жизнь четвертованным?.. – повторил Делтон когда-то произнесенную им шутку, и Иллиандра рассмеялась:
– Простите меня. В этот раз я, кажется, в самом деле едва не подвела Вас к этому.
Делтон улыбнулся в ответ.
– Так что же, Илли, по рукам?
Иллиандра вместо ответа молча протянула ему ладонь.
Они обменялись рукопожатием, и лицо Делтона приняло серьезное выражение.
– Теперь, Илли, не забудь о только что данном обещании. Я должен сказать тебе кое-что.
– Да, конечно, – она слегка нахмурилась. – Что?..
– Сегодня сын Карреса пытался убить Его Величество.
– Ох… – Иллиандра резко побледнела и сделала шаг назад. – Как он?..
– В порядке, – ответил Делтон. – Фатес Аматье сейчас находится в тюремной башне. Завтра в полдень его казнят.
– Мы должны поговорить с ним. Он может знать что-нибудь об этом призраке.
– Ты хотела сказать, я должен, да, Илли? – Делтон с усмешкой смотрел на нее.
– Ронтан, что опасного может быть в разговоре?.. – возмутилась Иллиандра.
– В разговоре с убийцей?
– Но он в тюрьме! Завтра его повесят…
– Думаю, если я пущу тебя к нему, меня повесят с ним вместе.
Иллиандра не удержалась от усмешки и печально всплеснула руками.
– Выходит, теперь я и шагу не могу ступить, чтобы не подставить Вас под удар. Замечательно Вы провернули все это, Ронтан… – Иллиандра с трудом подавила в себе нотки раздражения. – Что ж, но Вам тоже придется исполнять свою часть уговора. Вы поговорите с ним один, но после этого немедленно расскажете мне все, что Вам удастся выведать.
Делтон чуть усмехнулся в усы.
– Хорошо, Илли.
Спустя несколько часов Иллиандра обеспокоенно бродила по просторной гостиной, бесцельно переставляя вещи с места на место. По ее расчетам, Ронтан уже давно должен был вернуться; однако текли минуты, а от него по-прежнему не было ни весточки.
В коридоре послышались шаги, и Иллиандра с надеждой обернулась, но спустя мгновение осознала, что стук каблуков был женским. В гостиную заглянула Диадра.
– Илли?.. – она заметила подругу и тут же с сочувствием подошла ближе. – Ох, Илли, на тебе лица нет. Выходит, ты знаешь.
– О чем?.. – Иллиандра почувствовала, как сжимается внутри холодный клубок страха.
– О том, что сын Карреса вызвал короля на дуэль.
К удивлению Диадры, Иллиандра вдруг облегченно рассмеялась и обняла подругу за плечи.
– Ох, Ди, ты напугала меня… разумеется, я знаю. Но только дуэли не будет. Фатес пытался убить Плоидиса сегодня. Завтра его казнят на главной площади.
Диадра ошеломленно глядела на нее.
– Ох… Плоидис в порядке?…
Иллиандра вздохнула.
– Ронтан сказал, что да.
Диадра печально сощурилась и чуть склонила голову.
– Я представляю себе, что творится в твоем сердце, Илли. Ты уверена, что не можешь пойти к нему?..
Иллиандра отрешенно взглянула в окно.
– О да, Ди, я уверена. Я не посмею более показаться ему на глаза, пока он сам не позовет меня.
Диадра вдруг усмехнулась.
– Это говорит твоя гордость или твое смирение?..
Иллиандра взглянула на подругу.
– Я так ранила его, Ди. Причем здесь моя гордость?..
– Она довольно отчетливо прозвучала в твоем тоне, – мягко улыбнулась Диадра. – Но прости, я не хотела обидеть тебя.
Иллиандра лишь качнула головой, показывая, что все в порядке.
– Ты больше ничего не нашла о Слезах Тени? – спросила она. – Каррес мертв, но я не думаю, что это остановит даинь-жи.
– Пока ничего, Илли. Однако недавно у меня появилась мысль о том, как помочь тебе совладать с Тенью… и, думаю, сегодня вечером я выясню, сработает ли это.
– Что ты хочешь сделать?.. – Иллиандра внимательно посмотрела на подругу.
– Я расскажу, если получится.
Иллиандра тревожно сощурилась.
– Это не опасно?
– Нет, – заверила ее Диадра и загадочно улыбнулась: – К тому же, я основательно подготовилась.
Иллиандра беспокойно обняла ее за плечи.
– Ох, Ди, прошу, обещай, что не станешь подвергать себя опасности. После того, как даже Илкад не смог совладать с Тенью, я боюсь ее больше всего на свете…
– Я не собираюсь призывать Тень, – рассмеялась Диадра. – Все будет в порядке. Обещаю.
Спустя четверть часа Диадра покинула ее, и Иллиандра, встревоженно взглянув на часы, вновь нахмурилась. Близилось время ужина. И все еще даже ни записки…
Черт возьми, где же Ронтан?..
После обеда, едва только Плоидис опустился за стол в своем кабинете, в дверь постучали.
– Ваше Величество, к Вам посетительница, – сказал заглянувший паж.
Плоидис слегка поднял бровь.
– Вы же знаете, что я не принимаю посетителей в такое время.
– Дело в том, что это баронесса Аматье, мать арестованного утром юноши… вероятно, это не может ждать.
Плоидис чуть изогнул губы.
– Что ж, зовите ее.
Паж кивнул и исчез. Через несколько минут в дверь вновь постучали, и в кабинет вошла баронесса. Ей было около сорока, волосы ее еще не тронула седина, да и лицо, тронутое печалью, казалось, не утратило до конца своей свежести.
Плоидис встал, приветствуя ее, и женщина почтительно присела в глубоком реверансе.
– Спасибо, что приняли меня, невзирая на несогласованность моего визита, Ваше Величество, – сказала она. – Полагаю, Вы знаете, зачем я здесь… я пришла просить Вас за своего сына.
Плоидис слегка вздохнул.
– Вы ведь понимаете, баронесса. Государственных изменников даже не судят.
– Я молю Вас, Ваше Величество, – в отчаянии произнесла женщина. – Несколько дней назад я потеряла мужа, и я молю Вас, не отнимайте у меня сына. Он все, что у меня осталось. Я уверена, только безмерная скорбь по отцу и юношеский пыл заставили его совершить столь безумный поступок… он не предатель, Ваше Величество. Он никогда не пошел бы на это, будь он в здравом рассудке. И я прошу Вас, оставьте его в живых… я не имею права просить у Вас большего, но Ваше Величество, умоляю, подарите мне хотя бы возможность изредка видеть его, знать, что он жив…
– Вряд ли тюрьма будет жизнью для него, – покачал головой Плоидис. И вдруг спросил: – Сколько лет Вашему сыну?
– Семнадцать, Ваше Величество.
Плоидис отвел глаза.
– Мальчишка.
Он несколько долгих мгновений вглядывался в окно невидящим взором. Этого он не предвидел. Он вдруг понял, что собрался отнять жизнь у ребенка, пылкого, неопытного… не способного еще оценить ни опасного противника, ни последствий своих горячих, бездумных действий.
«Алиетт тоже лишь семнадцать, – мелькнула у него внезапная мысль. – Между тем, она уже совсем не ребенок».
И все же, Плоидис осознал, что не сможет сделать этого. Он не знал, на что был способен этот юноша, хотя был почти уверен, что у него хватило бы глупости и самонадеянности привести в исполнение свои угрозы, – но при этом он знал, что не сможет более спать спокойно, зная, что таким низким образом избавился от столь слабого и беззащитного соперника.
Он вздохнул и вновь взглянул на женщину, едва сдерживавшую слезы.
– Присядьте, баронесса, – сказал он. – Это займет некоторое время.
Он сел за стол, взял чистый лист и принялся писать что-то. Баронесса, затаив дыхание, смотрела на молодого короля. Он один был способен решить судьбу ее сына. Взгляд женщины остановился на его руке, быстро выводившей на бумаге ровные строки. Всего несколько слов этого человека, которые погубят ее сына или спасут ему жизнь…
Король закончил писать, скрепил документ гербовой печатью и протянул баронессе.
– Прошу Вас.
Она с волнением взяла лист и принялась быстро читать. Лицо ее внезапно приняло удивленное выражение и, быстро пробежавшись по оставшимся строчкам, она подняла глаза на короля.
– Благодарю Вас, Ваше Величество, – тихо произнесла она. – Благодарю.
– Вы внимательно прочитали условия, баронесса?
Она кивнула.
– Мы покинем Авантус в тот же час, как Фатеса освободят, Ваше Величество. Конвой не потребовался бы, но если Вы считаете нужным, я повинуюсь безусловно. Родственников здесь у нас не осталось; имуществом распорядится наш управляющий. Я клянусь Вам, мой сын никогда больше не появится в Лиодасе.
– Имейте в виду, баронесса, если он нарушит условия, более пощады ему не будет.
Баронесса кивнула.
– Благодарю Вас, Ваше Величество.
Она поднялась с кресла, вслед за ней поднялся и король.
– С Вашего позволения, – почтительно склонившись в реверансе, она направилась было к дверям, но на полпути остановилась. – Знаете, Ваше Величество, мой сын утверждает, будто не совершал покушения… но я не верю ему. Вы столь благородны и великодушны, Ваше Величество. Я до конца своих дней буду благодарна Вам за то, что Вы сделали.
Плоидис сощурился.
– Мой Вам совет, не давайте Вашему сыну лезть в светские интриги. У него слишком плохо это получается. Прощайте, баронесса.
Она склонила голову.
– Прощайте, Ваше Величество.
Плоидис стоял у окна и вглядывался в густую зелень королевского парка. Он размышлял о том, что произошло, и все больше удивлялся тому, как легко несколько часов назад он принял столь жестокое решение. Он готов был отнять жизнь у этого самонадеянного юнца – без колебаний, без сомнений. Одна неосторожно брошенная фраза чуть не погубила глупого мальчишку.
Но эта фраза слишком много значила для Плоидиса.
Он осознал, что готов был смести со своего пути не только его, но и любого, кто позволил бы себе глупость угрожать Иллиандре. И сегодня он не слишком-то долго размышлял о способе.
Это поразило его. Отец его, Стер, всегда учил Плоидиса здраво оценивать ситуацию, и, по возможности, идти к цели наименее жестокой дорогой. И Плоидис всегда следовал этому совету; по крайней мере, он всегда выбирал тот путь, который казался ему наиболее справедливым.
Но теперь он видел, что на этот раз выбрал самый надежный – и самый беспощадный путь. Угрозы самых серьезных соперников ему самому, его жизни никогда не действовали на него так, как эта угроза причинить боль ей, прозвучавшая из уст бессильного мальчишки. И Плоидис в тот же миг раздавил его, даже не задумываясь о своей жестокости.
Он вдруг подумал об Иллиандре, о том, что она сделала, чтобы защитить его. А ведь она, так же, как он сам, не задумываясь шла на все, только чтобы он был в безопасности. Плоидис сощурился. Она любила его – он знал это. И теперь он так ясно понимал ее мотивы.
И все же… Омерзительная сцена, свидетелем которой он стал, вновь всплыла у него перед глазами. Эти руки, касавшиеся ее так грязно, эти сальные губы, жадно ощупывавшие ее кожу… Плоидиса передернуло от видения, бывшего таким живым, словно он видел это только сегодня. Он вздохнул, сжимая кулаки. Но почему, почему он не может забыть этого? Почему не может представить, как снова касается ее? Ведь он любит ее, любит, как прежде… Но он не мог, он не в силах был принять этого.
И он, глядя в окно невидящим взором, думал о том, как больно сделает ей, не сумев притворяться, если вдруг окажется, что он обнимет ее, а перед глазами у него все так же будет стоять это видение.
