Текст книги "Возвращенные тенью (СИ)"
Автор книги: Валентина Герман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)
Плоидис мягко смотрел на нее.
– И я ценю каждое, которое провожу рядом с тобой, Илли. Знай это.
Он склонился к ней, и их губы соприкоснулись в нежном поцелуе.
– …Темнеет, – прошептала Иллиандра, оглядываясь на фонари, которые медленно зажигались чьей-то невидимой рукой на дальнем краю набережной. – Нам следует поторопиться. Здесь граница между днем и ночью отнюдь не так размыта, как в Авантусе.
Плоидис печально усмехнулся.
– Единственное, что ненавистно мне в таких мгновениях – то, как быстро они заканчиваются. Но наверное, это тоже заставляет нас ценить их еще больше…
Они нехотя поднялись со скамьи и, бросив последний взгляд на темневшие волны, поспешили к замку.
Всю дорогу он нежно держал ее за руку.
Несмотря на то, что королевская резиденция была расположена в нескольких милях от ближайших деревень, утром у кованых ворот собралась многосотенная толпа. Королевские гвардейцы стояли по обе стороны от дороги, сдерживая любопытных зевак, еще дюжина окружала королевскую чету, которая в сопровождении двора направилась в город приветствовать жителей.
– Их Величества король Плоидис Стер Эдион де Консуэло и королева Алиетт Жанисс Элинетт де Консуэло!
Толпа взволнованно затихла, почтительно склонив головы и одновременно пытаясь через плечи гвардейцев разглядеть королевскую чету. Король и королева степенно шагали от дверей замка к воротам, где их ждали оседланные кони и несколько экипажей для двора.
Внезапно какая-то женщина, протиснувшись к самому оцеплению, воскликнула:
– Ваше Величество!.. Прошу Вас!..
Гвардейцы попытались оттеснить ее глубже, однако в следующий момент отчего-то замешкались, словно не решаясь коснуться ее. Плоидис невольно чуть замедлил шаг, пытаясь понять, что происходит.
– Ваше Величество, прошу, благословите… – взмолилась женщина.
Плоидис внезапно заметил у нее в руках темный сверток. Он слегка пошевелился, и из складок ткани показалась маленькая ладошка.
«О Боги… – Плоидис внутренне содрогнулся. – Да у нее ребенок…»
Он резко остановился и кивнул смешавшимся гвардейцам; они тотчас расступились, пропуская женщину, и вновь сомкнулись за ее спиной. Женщина приблизилась к королю и, едва дыша от волнения, протянула ему младенца. Плоидис взглянул на него и встретился с блуждавшим, рассеянным взглядом крохотных глаз. Маленький, со сморщенной красной кожицей, малыш еще даже не видел мира вокруг, и лишь бесцельно шевелился, неосознанно теребя ручками ткань свертка и беззвучно приоткрывая губы.
Плоидис улыбнулся ему и осторожно коснулся ладонью его темени. Кожица его была тонкой, невероятно мягкой и неожиданно горячей. Пальцы легко скользнули по лбу младенца, и король поднял глаза.
Женщина смотрела на него с благоговением.
– Благодарю, Ваше Величество…
Она глубоко поклонилась и, прижимая к себе ребенка, поспешила обратно. Плоидис проводил ее странным взглядом, и спустя мгновение процессия двинулась дальше.
Через несколько шагов Алиетт подалась к нему и прошептала:
– Безумная… с младенцем в такую толчею… ему же едва ли неделя от роду…
Плоидис лишь кивнул, печально взглядывая на девушку.
– Мне всегда было жаль видеть, как вера в короля превращается в идолопоклонство, – ответил он, и Алиетт вздохнула едва слышно.
– О Боги, я надеюсь, он будет в порядке.
Они дошли до ворот и легко вскочили в седла; потом, развернув лошадей, принялись наблюдать, как рассаживаются по экипажам придворные. Плоидис заметил, как Дариан, подав Иллиандре руку, бережно усаживает ее напротив Делтона, и, поймав ее взгляд, едва заметно сощурился. Иллиандра чуть улыбнулась ему в ответ.
Экипажи наконец заполнились; гвардейцы вскочили в седла, и процессия, взбивая дорожную пыль, направилась в город. Двигались медленно, и лишь спустя час королевские кони застучали копытами по мощеной городской площади. Большинство гвардейцев спешились, позволяя горожанам лучше разглядеть королевскую чету и столичных модниц, и лишь несколько продолжили путь верхом, окружая в небольшом отдалении короля и королеву.
Толпа гудела. Слышались приветственные крики и восторженные возгласы, и Плоидис и Алиетт благосклонно улыбались, оглядывая жителей; однако на середине пути внимание короля привлекла какая-то бедно одетая женщина, пробиравшаяся сквозь толпу и старавшаяся поспеть за шествием. Ее голос иногда выбивался из гомона сотен людей.
– Что Вы наделали!.. – кричала она, отмахиваясь от чужих рук и локтей. – Три года назад… освободили… отняли жизнь у них!! Мой сын… служил графу Латтскому, но Вы… ему некуда было идти… некуда… умер бы от голода… и я работаю за троих, ведь они свободные… не нужны никому…
– О чем она говорит, Плоидис? – непонимающе спросила Алиетт, тоже заметившая отчаянную женщину.
Плоидис поднял глаза на королеву.
– О несвободных, которых я три года назад освободил своим указом. Это было первое дело Архитогора, которое и принесло ему славу… – он чуть вздохнул и вновь искоса взглянул на женщину. – Она говорит, что ее сын теперь сидит на ее шее, потому что ему некуда идти.
– Возможно, это лишь значит, что он не слишком хороший работник, раз не может найти работу, будучи свободным?.. – чуть пожала плечами Алиетт, провожая отставшую женщину взглядом.
– Возможно… возможно, нет. Не всегда все так просто, Алиетт, – Плоидис печально усмехнулся. – В любом случае, для нее лишь я виноват в этом.
– Весьма показательная поездка для маленьких принцев, – вдруг мягко усмехнулась Алиетт. – От божественного поклонения до смертельной ненависти – и все без единой на то причины… когда у нас с тобой будут дети, нужно будет как можно чаще вывозить их в подобные места.
Плоидис, рассмеявшись от неожиданности, удивленно поднял брови.
– Когда у нас будут дети?..
– Ох… – Алиетт тут же вспыхнула от смущения. – Но ты ведь понял, что я имею в виду…
Плоидис тепло сощурился.
– Я понял, Алиетт.
Внезапно какая-то суматоха привлекла его внимание. Он обернулся на испуганные крики и успел лишь заметить, как один из пеших стражников, покачнувшись, тяжело падает на землю. В следующий миг взволнованные возгласы толпы потонули в лязге взвившихся из ножен мечей; несколько дюжин гвардейцев принялись теснить толпу к обочинам; еще несколько всадников, стиснув Плоидиса и Алиетт в узкое кольцо, пришпорили коней, уводя королевскую чету с площади. Краем глаза Плоидис увидел, как двое опустились возле упавшего стражника, стараясь привести его в чувство; но был ли он ранен – или мертв?.. Холодная тревога разлилась по его телу, когда он осознал, что Иллиандра осталась там, позади, в одном из экипажей, неподалеку от случившегося… Он резко оглянулся, осаживая коня, и чуть было не разбил сопровождавшее его кольцо.
– Ваше Величество!.. – один из стражников тут же взволнованно подался к нему ближе. – Нужно уходить! О них позаботятся!..
Плоидис, словно не слыша его, нашел взглядом Иллиандру. Дариан сжимал ее плечи, пытаясь поймать ее взгляд, настойчиво повторяя ей что-то; сидевший напротив Делтон, свесившись через дверцу, раздавал какие-то указания гвардейцам. Кто-то вдруг указал рукой в его сторону, и Иллиандра, резко выпрямившись, обернулась и встревоженно взглянула прямо на короля.
Их глаза встретились, и на мгновение желание броситься назад, к ней, затмило разум Плоидиса. Что если стражник мертв?.. Что если Тень настигнет ее, и ни Дариан, ни Делтон не поймут, что ее нужно просто увести оттуда?..
Глаза Иллиандры в ужасе расширились, и она, неверяще качнув головой, с мольбой указала ему взглядом в сторону дальней улицы.
Уходи.
Немедленно.
В тот же миг Плоидис почувствовал, как чьи-то мягкие пальцы коснулись его руки, и над его ухом раздался тихий голос Алиетт.
– Мы не можем, Плоидис.
Он поймал ее взгляд – и холодный рассудок вернулся к нему в то же мгновение.
О Боги, что он делал?.. Ведь Алиетт тоже сходила с ума от беспокойства – но ее лицо было невозмутимым, ее движения – твердыми…
Плоидис виновато нахмурился и, коротко кивнув ей, обернулся к гвардейцам:
– Уходим!
Они пришпорили коней и, больше не оглядываясь, устремились прочь с площади.
– …Вы выяснили, что произошло? – спросил Плоидис спустя час, стоя в просторном кабинете королевской резиденции. Гвардейцы сопровождали их от площади до самых дверей, и сейчас по десятку воинов стояло и у покоев королевы, и за дверьми его кабинета. Остальные дюжинами сновали вдоль высокого кованого забора и по коридорам, внося суматоху в и без того бурливший замок.
– Да, Ваше Величество, – ответил граф Жанно, капитан королевской гвардии. – Один из несвободных швырнул камень в процессию и попал в нашего гвардейца. Мальчик, к счастью, остался жив, сейчас целители осматривают его.
– Слава Богам, – ответил Плоидис. – Удалось поймать виновного?
– Да, Ваше Величество.
– Проследите, чтобы его наказали, но без жестокости. Не убивать, не калечить.
– Слушаюсь, Ваше Величество, – кивнул граф.
Стук в дверь заставил их обоих обернуться, и возникший в дверях паж негромко произнес:
– Ваше Величество, Его Величество король Дамарьен желает немедленно говорить с Вами.
Плоидис чуть сощурился.
– Ответьте ему, что я несомненно приму его, как только закончу начатую беседу.
Паж коротко поклонился и исчез. Плоидис вновь обернулся к графу.
– Что с остальными? Никто не пострадал?
– К сожалению, Ваше Величество, у меня еще нет этих сведений.
Плоидис коротко кивнул, скрывая тревогу.
– Гвардейцы сработали превосходно, – сказал он после небольшой паузы. – Я прошу Вас в этом месяце выписать полуторное жалованье каждому и отдельно наградить тех, кто был сегодня на площади. Подготовьте указ под мою роспись.
Граф слегка поклонился.
– Благодарю, Ваше Величество. Вы весьма щедры.
Плоидис слегка улыбнулся.
– Хорошая работа заслуживает достойной награды, Лерар. Я полагаю… – он хотел было сказать еще что-то, но его прервал вновь появившийся в дверях паж. Плоидис вопросительно взглянул на него, и мальчик виновато опустил голову.
– Его Величество король Дамарьен просит передать, что он считает ниже своего достоинства ждать, пока Вы беседуете со своими придворными… Его Величество король Дамарьен Жекар Бонавье ле Брилак.
Мальчик отступил на шаг, впуская в зал надувшегося от гнева Дамарьена.
– Вы в самом деле смеете держать меня за дверью, Плоидис?..
Тот чуть улыбнулся.
– А Вы в самом деле смеете врываться сюда, словно обиженная дама?..
Дамарьен застыл.
– На Вашем месте, я бы не стал оскорблять партнера перед переговорами.
– И я полагаю, что Вам в первую очередь стоило последовать своему мудрому совету, Дамарьен, – Плоидис учтиво улыбнулся. – Но раз уж Вы здесь, прошу Вас…
Паж, вновь замаячивший на пороге, заставил короля подавить раздраженный вздох.
– Что еще?..
Мальчик, приблизившись, протянул ему записку.
– От графа Делтона, – шепнул он одними губами.
– Благодарю, – король кивнул и быстро развернул бумажку.
«Все в порядке», – значилось в ней. Всего три слова, но Плоидис с трудом смог скрыть улыбку облегчения.
Записка была не от Делтона.
Это был почерк Архитогора.
– …Это просто недопустимо! – спустя еще четверть часа Дамарьен ле Брилак с наигранной тревогой бродил по комнате. Плоидис стоял возле окна и с невозмутимым спокойствием смотрел на него. – Как я должен чувствовать себя в безопасности здесь, если Вы не можете защитить даже себя от собственного народа?..
– Это было лишь мелкое недоразумение, – с тенью усмешки ответил Плоидис. – Мои гвардейцы не допустили ни единой осечки, выводя нас и весь наш двор из города. Вы можете быть уверены в безопасности каждого, кто находится в замке.
– Могу ли?.. – пробурчал Дамарьен.
Плоидис чуть поднял бровь.
– Если Вы не верите мне, быть может, нам стоит отложить переговоры? Я согласен перенести их в Вашу резиденцию, если Вам так будет спокойнее.
Дамарьен резко взглянул на Плоидиса, и тот с трудом скрыл усмешку. Разумеется, Дамарьена вполне устраивало место: все расходы по приему двух королевских дворов здесь нес Лиодас.
– Я не думаю, что нам стоит тратить время на переезды, – произнес Дамарьен. – Однако, я убежден, что, учитывая сложившиеся тяжелые обстоятельства и неспособность вполне обеспечить надлежащие условия пребывания моего двора, Вам стоит по меньшей мере подумать о некоторых уступках в наших переговорах.
Плоидис рассмеялся.
– Я завидую Вашей логике, Дамарьен.
Он отошел от окна и, приблизившись к собеседнику, взглянул ему в глаза.
– Я думаю, мы беспристрастно и официально обсудим все за столом, в присутствии наших уважаемых Советов. А сейчас прошу Вас, не откажите мне в чести оценить скромные старания моих поваров.
– С удовольствием, – фальшиво улыбнулся Дамарьен.
– Я присоединюсь к Вам через минуту, – добавил Плоидис с ответной восковой улыбкой. – Мечтаю сменить камзол. Этот немного запылился.
Дверь за Дамарьеном закрылась, и Плоидис облегченно перевел дух. Однако он не успел даже дойти до стола, чтобы позвонить пажу, как новый стук в дверь заставил его обернуться, вселяя раздражение.
– Да!..
Дверь отворилась, и в комнату заглянула Иллиандра.
– Ваше Величество?..
Лицо Плоидиса мгновенно сменило выражение, и он молча кивнул ей, приглашая внутрь. Она плотно прикрыла дверь и безмолвно приблизилась к нему. Он пристально смотрел на нее.
– Ты в порядке?..
Иллиандра кивнула и тихо спросила:
– Что это было, Плоидис?
Он чуть поднял брови.
– Делтон не сказал тебе? Всего лишь несвободный, бросивший…
– Что это было, когда ты застыл на месте вместо того, чтобы уходить оттуда?
Плоидис осекся и отвел взгляд, сжав губы.
– Это была слабость, Илли.
Иллиандра шагнула к нему и, обхватив ладонями его лицо, заставила посмотреть ей в глаза.
– Ты с ума сошел, Плоидис. Ты едва не бросился обратно – из-за меня…
Он сощурился.
– Я не знал, жив ли этот гвардеец. Я не знал, достаточно ли ты далеко от него… что если Тень дотянулась бы до тебя, что если бы никто рядом не смог понять, что происходит?..
– Что если бы это был не какой-то незадачливый безумец, бросивший камень?.. – тихо ответила Иллиандра.
Плоидис вздохнул.
– Я знаю, Илли. Можешь не объяснять мне. Я знаю.
Иллиандра отпустила его и отступила на шаг, отворачиваясь к окну.
– Ронтан был вне себя, когда понял, что именно задержало вас. И он был прав, Плоидис. Ты не можешь, ты не имеешь права поступать так.
Он вновь вздохнул.
– Илли…
Она обернулась к нему.
– Я хочу, чтобы ты знал, Плоидис, я вполне понимаю ценность твоей жизни. И в такие моменты ты не можешь забывать о ней.
Он сжал губы.
– Это не значит, что я могу предавать тебя.
– Это значит, что ты не можешь предавать королевство, позволяя себе подобные глупости, – бескомпромиссно заявила она и чуть мягче добавила: – Я была не одна, Плоидис. Ронтан был рядом. И Дариан.
Плоидис сощурился почти с ненавистью.
– Разумеется. Лишь я один должен чувствовать себя гнусным шакалом, поворачиваясь к тебе спиной и улепетывая, поджав хвост. Это ненавистно мне, Илли.
Она мягко коснулась его щеки.
– Но ты должен делать это, Плоидис. Я не вижу в этом трусости – лишь благоразумие, – она поймала его взгляд и тихо продолжила: – Убийцы опасны не для меня и не для Ронтана. Они опасны для тебя. И с твоей стороны это верх безумства, бросаться спасать меня, когда столько людей рискуют своей жизнью ради твоего спасения.
Он смотрел на нее мгновение, потом прижал к себе, проводя рукой по ее волосам.
– Я знаю, – прошептал он. – Прости, Илли.
На миг он сжал ее крепче, потом отстранил от себя и устало вздохнул.
– Я должен поторопиться. Дамарьен со всем двором ждет меня к обеду, и я держу пари, что он уже начал пускать едкие замечания насчет того, сколько времени мне требуется, чтобы застегнуть все пуговицы.
Иллиандра мягко улыбнулась ему.
– Не выходи из себя, Плоидис. Дамарьен ужасен, но будет обидно, если он сможет одолеть тебя своим занудством.
Плоидис, не выдержав, усмехнулся, и благодарно взглянул на нее.
– Я с тобой, – тепло шепнула она и, еще на мгновение задержав его взгляд, повернулась и быстро скрылась за резными дверями.
Лишь только закрыв двери покоев, Плоидис опустился на софу и, закрыв глаза, устало откинулся на подушки. Казалось, Дамарьен высосал из него все силы своими хоть и не слишком умными, но напористыми речами. Все четыре часа, что длились официальные переговоры Советов, Плоидис был вынужден отвечать на бессмысленные вопросы, доказывать факты, которые, казалось, вовсе не должны были касаться чужого иностранного носа – и тем не менее, лишь почувствовав зацепку, министры Шамбрена пытались выжать из нее все, что возможно, до тех пор, пока Плоидис, выслушав собственных советников, в конечном счете не перекрывал Дамарьену светлый путь к ограблению Лиодаса.
Внезапно чьи-то мягкие руки ласково коснулись его шеи, и Плоидис, резко открыв глаза, вскинул голову.
– Это я, – успокаивающе улыбнулась Иллиандра. – Прости, я не хотела пугать тебя.
Он улыбнулся.
– Все в порядке. Я рад, что ты здесь.
Внезапно он осознал, где именно, и слегка напрягся, взглядывая на нее.
– Как ты сумела пробраться?..
– Алиетт провела меня к себе в покои под видом своей служанки. Потом надела такое же платье и мое кольцо и выскользнула обратно, оставляя Ее Величество видеть седьмой сон в своих покоях.
Плоидис устало рассмеялся.
– Маленькие выдумщицы, – проговорил он, вновь откидываясь на подушки, и похлопал ладонью по пустовавшему месту рядом с собой.
– Ты устал? – сочувственно улыбнулась Иллиандра, опускаясь рядом, и Плоидис чуть кивнул.
– Советники Дамарьена словно гиены. Казалось бы, Лиодас не в пример больше и сильнее, но наглости шамбренских министров с лихвой хватило бы на два моих Совета.
– Почему бы тебе просто не разорвать весь договор к черту? – хмыкнула Иллиандра. – Пускай потом попробуют вернуть все обратно.
– К несчастью, он нужен и нам, Илли, – невесело улыбнулся Плоидис. – Шамбрен покрывает больше трети мировых поставок шелка, и он единственный находится достаточно близко к Лиодасу. Разорви мы этот договор, и спустя пару лет разоримся на платьях, которые станут дороже золота. Перекупщики не преминут загнать цены до небес.
– Но и Шамбрену придется несладко без Лиодаса, – заметила Иллиандра, и Плоидис улыбнулся.
– Именно поэтому мы ведем с ними нечто похожее на переговоры.
Иллиандра вздохнула и прижалась к плечу Плоидиса.
– Подумать только, в Лиодасе и без того хватает проблем, которыми нужно заняться, а ты вместо этого вынужден тратить столько времени, чтобы убедить расфуфыренного самодура, что его купцы должны платить хотя бы какие-то пошлины в нашем государстве. Ведь тарифы на шелк в Лиодасе и без того меньше, чем у многих остальных, верно?..
– Да, – улыбнулся Плоидис. – Но Шамбрен пытается давить в первую очередь не на тех, у кого пошлины запредельны, а на тех, кто уже когда-то уступил ему хоть немного.
– Уступил?.. Но, насколько я помню, король Стер снизил пошлины лишь в обмен на то, что Шамбрен обещал ему не поднимать цены сверх какого-то предела, – неуверенно заметила Иллиандра, и Плоидис вдруг рассмеялся.
– Официально – да, – ответил он, сжимая ее плечи. – Но в самом деле за эту уступку отец купил у Дамарьена весьма важную информацию об одном договоре с Эльвеном, которая в итоге позволила нам выиграть гораздо больше, чем мы потеряли на этих пошлинах.
Иллиандра улыбнулась.
– В самом деле?.. И что же, у Дамарьена и теперь есть, что предложить тебе?
– Разумеется, нет. Иначе ему не приходилось бы вести себя столь отчаянно нагло.
– Тогда не сдавайся, Плоидис, – Иллиандра нежно провела пальцами по его шее. – У Дамарьена нет никаких козырей, он не сможет даже установить квоты, не нарушив торговый договор.
– Но он может и нарушить его, Илли, – улыбнулся Плоидис, крепче прижимая ее к себе. Ее ласковые руки тут же заставили его забыть об усталости, и о шелке, и о Дамарьене… – Давай поговорим об этом завтра, – прошептал он, закрывая глаза и находя ее мягкие губы.
Иллиандра уютно сжалась в его теплых объятиях, с готовностью отвечая на его поцелуй, и сердце Плоидиса наполнилось благодарностью. Она могла просто выслушать его, прижимаясь к его плечу, она просто мягко касалась его и с искренностью отвечала на его ласки… она просто была рядом.
Она просто любила его – и это «просто» делало его самым счастливым на свете.
Глава 13. Взор единорога
Королевский Совет вернулся в Авантус лишь спустя неделю, измотанный и обессилевший, и тем не менее, на следующий же день был вынужден вместе с остальными собраться в королевском парке на традиционную еженедельную прогулку. Разница между вернувшимися с переговоров и остававшимися в столице была очевидна; хотя, конечно, по большей части касалось это лишь мужчин. Жены же их, целую неделю наслаждавшиеся обедами, прогулками и прибрежным пейзажем, выглядели счастливыми и посвежевшими и изо всех сил стремились выказать всем вокруг свою причастность к прошедшему мероприятию для избранных.
– Как прошли ваши переговоры? – спросила Диадра у подруги, когда они, немного отделившись от толпы, неторопливо шли по аллее.
– Можно сказать, что успешно, если конечно, Дамарьен действительно будет выполнять все условия нового договора. Впрочем, король испытывает на этот счет определенные сомнения.
– Но разве они могут просто не выполнить то, под чем подписались?..
Иллиандра улыбнулась.
– Они найдут тысячу причин и оправданий, чтобы не запятнать себя в глазах собственного народа, но в целом, это приведет к тому, что всю тягостную процедуру придется начинать заново.
Диадра хмыкнула.
– Никогда не любила политику. По-моему, это ужасно, когда вся твоя жизнь, все эти переговоры, договоры, союзы и пафосные изречения – все это в действительности полная фикция.
Иллиандра кивнула с невеселой улыбкой.
– А главное, ты знаешь, что все вокруг старательно делают вид, будто верят твоим заявлениям, хотя сами в это время неколебимо уверены, что понимают истинную суть происходящего и, дай им власть, могли бы устроить все несомненно лучше.
Диадра бросила взгляд на подругу и рассмеялась.
– Ты, кажется, тоже не любишь политику, Илли.
Та усмехнулась в ответ.
– Я боюсь, что ненавижу все устройство нашего лживого мира, но, к сожалению, глядя на него со своего места, я не могу даже питать иллюзий, будто могла бы построить все иначе. Знаешь, Ди, это ведь только кажется, что король обладает безграничными возможностями. Но на самом деле, наш мир – это полный хаос, состоящий из тысяч маленьких постоянно сталкивающихся мирков, и ни одному человеку не под силу привести это безумие в какой-нибудь порядок. И политика, все это нагромождение ложных и бессмысленных слов и действий, в действительности используется не для того, чтобы сделать мир лучше, но лишь для того, чтобы направлять толпу и удерживать ее в нужном тебе направлении.
Иллиандра осеклась, заметив странный взгляд Диадры.
– Что, Ди?..
– Он, должно быть, поистине счастлив, что ты есть у него, Илли.
Иллиандра смутилась.
– Ну, причем тут это?..
– Притом, что ты в самом деле любишь его. И понимаешь. И снова любишь, еще больше. И я думаю, что при всей вынужденной лицемерности его жизни, ты – единственное, что действительно наполняет ее подлинным смыслом.
Иллиандра почувствовала, как розовеют щеки.
– Спасибо, Ди.
Они прошли немного в молчании, потом Иллиандра улыбнулась и спросила:
– Как насчет тебя, Ди? Как дела у вас с Берзадиларом?
Диадра с подозрением взглянула на нее.
– Я надеюсь, ты спрашиваешь не для того, чтобы вновь напомнить мне, как я ошибаюсь, позволяя себе быть счастливой?
Иллиандра с улыбкой качнула головой.
– Я ведь обещала больше не учить тебя жизни, Ди. И поверь, я буду только рада, если ваша дружба действительно сложится так, как ты этого хочешь.
Диадра еще мгновение внимательно смотрела на подругу и потом вдруг расплылась в счастливой улыбке.
– Ты не представляешь себе, как мне хорошо с ним, Илли. Он показывает мне удивительные вещи. Он рассказывает мне такое, чего я никогда не могла себе представить. Неделю назад он переместил меня в жуткие, неприступные скалы и показал мне – ты поверишь? – настоящих драконов…
– Драконов?.. – восхищенно откликнулась Иллиандра. – О Боги, я думала, их не существует!..
– Я тоже, – Диадра восторженно кивнула. – Но я видела их, Илли, видела так близко – и, знаешь, они умопомрачительно красивы… а вчера он обещал, что постарается найти для меня единорога…
Иллиандра мягко улыбалась, глядя на подругу.
Что ж, в самом деле, быть может, она ошибалась, когда считала, что из этого не выйдет ничего хорошего. Сейчас Диадра выглядела такой счастливой, какой Иллиандра не видела ее уже очень давно. И если Берзадилар был способен делать ее такою, то Иллиандре не оставалось ничего иного, кроме как просить судьбу, чтобы этот странный, невообразимый для нее союз оказался в самом деле способен к существованию.
Вечером, перед тем как отправиться во дворец к Плоидису, Иллиандра наконец, после недельного перерыва, вновь опустилась на уже знакомую софу в Школе Чародейства и, стараясь совладать с волнением, неосознанно повторяла за Диадрой заклинание призыва.
Берзадилар появился сразу и, улыбнувшись Диадре, перевел взгляд на ее подругу.
– Здравствуй, Илли. Рад снова видеть тебя. Что же, готова попробовать, рассчитывая только на собственные силы?
Иллиандра кивнула.
– Пожалуй, да.
Берзадилар улыбнулся.
– Не волнуйся. Его Величества нет рядом, но я все еще здесь. И я обещаю, что не позволю случиться ничему плохому.
Иллиандра благодарно сощурилась.
– Я знаю, Берзадилар. Спасибо.
Она напряглась, чувствуя, как тонкие струйки Тени приближаются к ней и обвивают ее любопытными щупальцами. Берзадилар удерживал их вокруг, и Иллиандра, несмотря на напряжение, ощущала внезапное спокойствие и защиту.
– Чувствуешь ее, Илли? – спросил Берзадилар, и она кивнула. – Хорошо. Теперь постарайся отгородиться от нее. Представь, будто строишь вокруг себя прозрачную непроницаемую стену. И скажи, когда будешь готова принять удар.
Иллиандра изо всех сил напрягла воображение, представляя, как тонкий защитный купол вырастает вокруг нее, надежно отделяя от голодного тумана.
– Сейчас, – сказала она тихо – и в следующий миг почувствовала, как Тень моментально просачивается сквозь ее защиту и устремляется внутрь. – Нет!!..
Спустя еще миг все вернулось обратно. Берзадилар мягко смотрел на нее.
– Ты не веришь в свою защиту, Илли. Я видел, как ты возвела ее, но стоило мне отпустить Тень, как ты тут же подумала, что она не сработает – и так и вышло. В магии главное контроль. И если на начальных уровнях он достигается точностью словесных заклинаний, то для высшей магии все самое важное заключается в силе воли и способности контролировать собственные желания и страхи.
– Может быть, тогда стоило начать с уровней пониже? – невесело усмехнулась Иллиандра, и Берзадилар улыбнулся в ответ.
– Для Тени не существует уровня пониже, Илли. Но ты сможешь освоить и этот. Я верю в тебя. Попробуй еще раз.
Однако вторая попытка не увенчалась успехом, равно как и третья, и четвертая.
– Что ж, – Берзадилар чуть качнул головой и слегка прищурился, глядя на Иллиандру. – Давай попробуем немного иначе.
И он, обернувшись, пронзительно взглянул на Диадру.
– Прости, Ди.
В следующий миг Иллиандра почувствовала, как Тень отступает от нее и жадным порывом устремляется к Диадре.
– Что ты делаешь??..
Глаза Диадры расширились от обуявшего ее ужаса. Она не чувствовала Тень так, как Илли, она не умела защищаться от нее… Ее забило крупной дрожью – и внезапно Иллиандра заметила, как тело ее становится чуть прозрачным.
– Нет!!.. Останови это, Берзадилар!!..
– Останови сама!..
Иллиандра бросила на него обезумевший взгляд – и в следующий миг подскочила и метнулась к терявшей очертания подруге.
– Ди!!..
Она сжала ее ускользавшее тело в своих объятиях, не думая ни о чем, кроме того, что как только остановит это, первое, что она сделает – разорвет Берзадилара на тысячу маленьких призрачных клочьев…
– О-ох!.. – он рассмеялся от неожиданности, ловя мощный разгневанный порыв, устремившийся в его сторону. – Ну! Смотри же, Илли!..
Она открыла глаза, все еще не понимая, что происходит, и увидела, что Диадра смотрит на нее в ответ – удивленная, восхищенная – и живая.
– У тебя получилось?.. – прошептала Диадра, в один миг забывая об ужасе поглощавшего ее черного тумана.
Иллиандра оглянулась вокруг – и осознала, что Тень спокойно реяла в небольшом отдалении, не в силах коснуться их обеих – но вовсе не потому, что Берзадилар удерживал ее теперь. Иллиандра чувствовала вокруг себя невидимую, неосязаемую, но такую надежную защиту.
– Это… я?.. – неверяще спросила Иллиандра, переводя взгляд на Берзадилара.
– Да, – он улыбался ей. – Я скажу тебе больше, ты даже попыталась ударить меня Тенью, и у тебя неплохо получилось.
Он повел рукой, и Тень послушно отступила, сворачиваясь и исчезая серым вихрем.
– Ты молодец, Илли, – серьезно сказал Берзадилар. – И я думаю, на сегодня довольно, а завтра мы постараемся добиться того, чтобы ты могла контролировать расстояние, на котором удерживаешь ее.
Когда Иллиандра, попрощавшись, скрылась за дверями, Берзадилар обернулся к Диадре и виновато сощурился.
– Прости, Ди, что я позволил себе сделать это с тобой…
Но она оборвала его, радостно улыбаясь:
– У Илли получилось! Ты все сделал правильно, Берзадилар… подумать только, у нее получилось!..
Берзадилар мягко улыбнулся:
– Она любит тебя, Ди. Порой страх за любимых позволяет нам совершать невероятные вещи.
Диадра вдруг подозрительно усмехнулась:
– Но я надеюсь, что этот ее страх был все же беспочвенным? Ты ведь контролировал то, что происходит, верно? Потому что, поверь, мой ужас был весьма всеобъятным…
Берзадилар приблизился к ней и серьезно вгляделся в ее глаза:
– Я никогда не причиню тебе вреда, Ди. Пожалуйста, не сомневайся в этом.
Диадра мягко сощурилась.
– Я и не сомневаюсь, – и тут же воодушевленно добавила: – Хотя за этот ужас ты все же должен мне, Берзадилар. Как насчет небольшой прогулки?
Он интригующе улыбнулся.
– О, поверь, Ди, я готов отплатить тебе весьма достойно.
В тот же миг он повел рукой – и они оказались в сумрачном лесу, едва освещавшемся призрачным лунным светом. Диадра огляделась и подумала, что окажись она здесь одна, через минуту, наверное, сошла бы с ума от страха; но Берзадилар был рядом – и она всем своим существом ощущала, как его присутствие успокаивает ее. С ним ей нечего бояться. Он в самом деле защитит ее от любой опасности.
– Зачем мы здесь?..
– Смотри, – прошептал Берзадилар, указывая куда-то вперед, и хотя Диадра едва могла различить его призрачный силуэт в непроглядной темноте леса, в следующий миг она заметила то, что он хотел показать ей.
Впереди, на широкой лесной прогалине начали появляться слабые отблески света, потом в воздухе замерцали белоснежные искры – а в следующий миг из темноты, зашуршав листвой, показался сверкающий витой рог и за ним – потрясающей красоты существо, носившее его гордо, словно корону.
