Текст книги "Медитации на Таро. Путешествие к истокам христианского герметизма"

Автор книги: Валентин Томберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 58 страниц)

Но можно возразить: если добро – психическая и ментальная энергия добра -не аккумулируется, то чем же можно объяснить чудеса или магическое воздействие некоторых "святых мест", статуй, икон и реликвий, если не тем, что они "заряжены" верой, т. е. волей и воображением верующих?

Святые места, чудотворные реликвии, статуи и иконы являются не вместилищами психической и ментальной энергии, а местами или предметами, где "небеса отверсты и Ангелы могут восходить и нисходить". Они суть источники духовного излучения. Безусловно, для того, чтобы это излучение было действенным, требуется немалая вера со стороны верующих, но излучаемая ими "энергия" ни в коем случае не черпается из них. Вера последних попросту делает их восприимчивыми к той исцеляющей и просветляющей силе, которая исходит от этих мест и объектов, но не она является источником этой силы.

Поэтому безусловно можно сказать, что реликвии и т. п. "заряжены" – кем-то очень давно – в том смысле, что они стали своего рода дверьми или окнами, открытыми в небеса и позволяющими их влиянию проявляться на земле. Но они не "заряжены", т. е. не стали аккумуляторами флюида, истекающего из верующих и являющегося активным фактором последующих исцелений, превращений и озарений. Закон реликвий и т. п. заключается в том, что чем больше берешь от них, тем большую силу они излучают, тогда как предметы, магнетизированные флюидами, подчиняются обратно пропорциональному соотношению между принимаемой и отдаваемой энергией. Магнетизер отлично знает, что не может подняться выше определенного уровня расхода жизненного флюида без риска для здоровья и жизни – его жизненный флюид подчиняется закону количества: чем больше расход, тем меньше его остается. Напротив, святой исцеляет страждущего не прибегая к собственному жизненному флюиду: он лечит его, принимая недуг на себя и вознося его небу как некое жертвоприношение, своеобразную "гостию".

Так же дело обстоит и с талисманами и реликвиями. Талисманы являются вместилищами магической энергии. Они подчиняются закону количества. Реликвии, напротив, являются окнами, открытыми в небеса. Они подчиняются закону качества, т. е. чем больше энергии они отдают, тем больше их отдача. Как источники энергии, они неистощимы. Они суть не вместилища или аккумуляторы энергии, а ее генераторы, родники.

Святая вода, например, не "заключает" в себе благословение, т. е. силу воли и воображения благословившего ее священника, а само благословение "парит" над нею. Оно восстанавливает – воплощая на практике священную магию аналогий – изначальную взаимосвязь, существовавшую между водой и Духом Божиим в первый день Творения, когда "Дух Божий носился над водою" (Быт. 1:2). Стало быть, вода, именуемая святой, – не просто "заряжена" силой освящения, по в ней проявлена ее предвечная восприимчивость к присутствию неба. Поэтому-то нескольких ее капель вполне достаточно для изгнания бесов, что издревле подтверждают заслуживающие доверия свидетели.

Итак, мы подошли к очень важному вопросу. Раз уж искусственные демоны порождены, то как бороться с ними, как защититься от них и как от них избавиться?

Во-первых, если говорить о борьбе, то добро не сражается со злом методами уничтожения. Оно "ведет бой" самим фактом своего присутствия. Как тьма отступает перед светом, так и зло отступает перед добром.

Современная глубинная психология открыла и апробировала терапевтический принцип выведения подсознательных комплексов человека на свет сознания. Ибо, как она утверждает, свет сознания делает навязчивые комплексы не только зримыми, но и бессильными. Это важное открытие современной психологии вполне согласуется с духовной реальностью "борьбы" небесных иерархий против сил зла. Ибо эта "борьба" также сводится к одному лишь их присутствию, т. е. к выведению зла на дневной свет.

Свет изгоняет тьму. Эта простая истина есть практический ключ к вопросу о том, как бороться с демонами. Если демон постигнут, т. е. на него пролит свет сознания, то он теряет всякую силу. Вот почему отцы-пустынники и другие святые отшельники обрели столь богатый опыт борьбы с демонами. Они направляли на них свет своего сознания, поступая как представители человеческого сознания в целом, ибо всякий удалившийся от мира становится особым представителем этого сознания, "сыном человеческим". И, будучи "сыном человеческим", святой отшельник притягивал к себе демонов, обитающих в подсознании человечества, вынуждая их появляться, т. е. выводя на свет сознания и лишая тем самым силы. И если Афанасий Великий своей общественной деятельностью как епископ Александрии открыто боролся с заблуждениями и развращенностью людей, то брат и сподвижник Св. Антоний Великий в уединении египетской пустыни боролся с теми демонами, чьи козни во мраке подсознания порождали эти самые заблуждения и развращенность.

Знаменитые "искушения" Св. Антония были, говоря по правде, не столько искушениями, где речь шла о спасении и совершенствовании его души, сколько актами врачевания человечества его эпохи от одержимости демонами. Это были акты священной магии, выводящие демонов на свет просветленного свыше сознания «сына человеческого». Он делал их зримыми и таким образом бессильными.

Демон, лишенный сил, подобен лопнувшему воздушному шару. Так некоторые демоны, порожденные коллективным подсознанием в средине века, стали чистой абстракцией и канули в забвение. Таков, например, был удел знаменитого демонического персонажа, известный под именем "мастер Леонард" или "козел шабаша". Однажды, благодаря некоей отважной и чистой душе, он попросту лопнул как мыльный пузырь.

Искусственно созданные демоны, получившие отпор и выведенные на свет дня, рассеиваются, возвращаясь в небытие. Что же касается "природных демонов", т. е. сущностей иерархий левой руки, то с ними дело обстоит иначе. Например, демон, воспылавший страстью к Сарре, дочери Рагуила, и убивавший ее женихов, "улетел по воздуху в Египет. Рафаил преследовал его там, и заточил его и сразу заковал в кандалы" (Товит, 8: 3), согласно иерусалимской Библии, и "поражен ангелом Рафаилом в пустынных землях Верхнего Египта и заключен там в темницу" ("tunc Raphael Angelus apprehendit daemonium, et religavit illud in deserto superioris Aegypti", Liber Tobiae VIII, 3) – согласно Вульгате.

В данном случае речь идет не об уничтожении демона, а о перемене поля его деятельности... и места, вернее образа его существования. Поверженный демон в истории о Товии (которая в протестантской Библии вообще отсутствует) был принужден Архангелом Рафаилом покинуть страну своей жертвы-избранницы, поселиться в "изгнании" в Египте и оставаться там. Именно присутствие Архангела Рафаила, ставшее возможным благодаря молитве и обряду, совершенному Товией во время трех брачных ночей, принудило демона удалиться в Египет.

Вернемся теперь ко второй части нашего вопроса. Как защититься и избавиться от демонов? Из сказанного ранее вытекает, что необходимыми – и достаточными – условиями для получения того света, который сделает их бессильными, являются ясность мышления и нравственная безупречность. Человеку, однако, нужен покой – время, когда его не тревожат демоны – время, когда они отсутствуют.

Для обретения такого покоя необходимо прибегнуть к священной магии. Традиция и многовековой опыт учат нас тому, что необходимо для защиты от приближения демонов – а также тому, как отогнать их прочь при малейшем признаке их приближения – и дает следующий практический совет: сотворить крест на север, юг, восток и запад, каждый раз повторяя два стиха 67-го Псалма Давидова:

"Да восстанет Бог^{108} и расточатся враги Его, и да бегут от лица Его ненавидящие Его. Как рассеивается дым, Ты рассей их; как тает воск от огня, Так нечестивые да погибнут от лица Божня" (Пс. 67: 1-3).

И еще один совет, столь же простой и не менее эффективный. При ощущении подавленности или любого иного признака приближения демона или демонов плюнуть три раза через левое плечо и перекреститься.

Оба эти способа опробованы столетиями и, повторяю, весьма эффективны, особенно по отношению к искусственно созданным демонам. Что же касается сущностей, принадлежащих к иерархиям левой руки, то защититься от них не так про сто. Ибо формула "Да восстанет Бог и расточатся враги его...", по правде говоря, к ним неприменима, так как они не являются в прямом смысле врагами Бога и рассеяться не могут. Ведь и в юриспруденции нельзя выиграть процесс изгнанием прокурора из зала суда. Его необходимо убедить в том, что обвиняемый не виновен. Только это вынудит его умолкнуть и оставить обвиняемого в покое. То же самое и с иерархиями левой руки – иерархиями "сурового правосудия", как они (не без основания) обозначены в Каббале. Они объединяют в себе функции прокурора или его помощников, полиции и свидетелей обвинения. Представьте себе департамент юстиции, служащие которого заняты не только выяснением фактов совершенных преступлений, но также – и прежде всего – испытанием потенциальных преступников, создавая им условия, благоприятные для совершения преступления, т. е. подвергая их соблазну. Такова по сути деятельность сущностей иерархий левой руки по отношению к человечеству. История Иова дает нам общеизвестный тому пример. В ней сатана, находясь среди сынов Божиих, говорит Богу об Иове: «Разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом оградил его и дом его, и все что у него? Дело рук его Ты благословил, и стада его распространяются по земле. Но простри руку Твою и коснись всего, что у него, – благословит ли он Тебя?» (Иов, 1: 9-11). И, получив разрешение, сатана подверг Иова испытанию.

Таким образом, сатана обвиняет Иова не в содеянном грехе, а в потенциальном. И предпринимает все, чтобы этот грех проявился. Он, если можно так выразиться, ставит над Иовом серию «лабораторных опытов» с тем, чтобы доказать пункты своего обвинения. Кому это нужно? Богу? Нет, ибо Бог слишком благородный и великодушный друг и слишком любящий Отец, чтобы подвергать своих друзей и детей таким испытаниям. Более того, Бог не нуждается в экспериментальном доказательстве Своего утверждения, сделанного с полной уверенностью: «Ибо нет такого, как он на земле: Человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла» (Иов, 1:8). Единственный, кому нужно было это испытание, -это сам сатана и, возможно, некоторые из «сынов Божиих», присутствовавших при разговоре, которые могли быть поражены обвинением, выдвинутым сатаной.

Так вот, никакие магические средства не помогли бы Иову защититься от сатаны и изгнать его. Иов должен был терпеть, чтобы убедить сатану в тщетности его попыток заставить Иова проклясть Бога.

Таким образом, сущности иерархий левой руки должны в ходе реального испытания убедиться в том, что они ошиблись. Других способов заставить их убраться нет. То же было и в случае с Товией и демоном Асмодеем. Товия доказал, проведя три ночи в брачных покоях со своей невестой в молитве, что он не был одним из тех, "кто собираясь жениться замыкают свои сердца и умы для мыслей о Боге, стремясь удовлетворить свою похоть, как если бы он был лошадью или мулом, неразумным животным" (Тов. 6:17 -согласно Вульгате). После этого Архангел Рафаил принудил демона оставить их и бежать в Египет. Следовательно, демон был побежден тем, что Товия не был таков, как семь предыдущих претендентов на руку Сары. Демон, "влюбившийся" в Сару, хотел уберечь ее от замужества, которое, по его мнению, было недостойным ее. Товия доказал, что заслуживает того, чтобы стать ее мужем. Иначе одного лишь сердца и печени рыбы было бы недостаточно, чтобы заставить демона уступить место защитника Сары Архангелу Рафаилу и Товии.

Одних этих примеров – "сатаны" Иова и демона Товии – довольно для того, чтобы понять природу сущностей иерархий левой руки и образ их действия и показать, как с ними бороться. Они суть духи осуждения, т. е. обвинители, и одолеть их можно лишь доказав им – так сказать, в "лабораторных условиях" – безосновательность их обвинений, что чрезвычайно трудно. Ибо их обвинение обычно является результатом работы, проделанной с неутомимым усердием, ясным сознанием и прекрасной осведомленностью во всем, исключая сокровенную человеческую область нравственного сознания, которая им недоступна. Именно из нее исходит тот решающий фактор, который может обратить обвинение на пользу обвиняемому. Ибо человек "праведен" и "свят" лишь тогда, когда это согласно подтверждают и добро, и зло. Поэтому участие advocatus diaboli («адвоката дьявола») со стороны Церкви не только допустимо, но обязательно в вопросе о канонизации нового святого.

Свои функции обвинителей сущности иерархий левой руки исполняют множеством самых различных способов. Одни становятся в трагическую позу принужденности делать то, чего они не хотят и во что не верят; другие же исполняют их с горячей убежденностью. Есть также сущности, избравшие средством демонстрации своего обвинения осмеяние и фарс. Сущность, принадлежащая к этой последней категории, хорошо известна в западном мире. Это Мефистофель, портрет которого Гёте обрисовал с поразительной точностью. Поскольку он столь же широко известен, как «сатана» Иова и демон Товии, то его пример можно, не выходя за рамки благоразумия в этом вопросе (срв. начало этого письма), причислить к их разряду.

Насмешка, которую использует Мефистофель, имеет глубокие основания. Прежде всего он высмеивает человеческую самонадеянность и тщеславие. Приведем этому пример.

Некий разочаровавшийся во всем журналист удалился со своей женой от мирской суеты, имея возможность позволить себе подобную роскошь, и поселился в особняке на маленьком островке у побережья Великобритании. Будучи хорошим журналистом и обладая обширным опытом, он ничему безоговорочно не верил и ничего безоговорочно не отвергал. Жил он простой жизнью от завтрака до обеда, от обеда до чаепития и от чая до ужина. Но в один прекрасный день с ним случилось нечто из ряда вон выходящее. Внезапно в нем пробудилось желание взять бумагу и писать. Так он и сделал. И под диктовку внутреннего голоса ои написал ряд рукописей с рисунками – это он-то, отродясь не умевший рисовать, – причем автор этих рукописей (его внутренний голос) провозгласил себя никем иным как самим Озирисом из Древнего Египта, который теперь получил возможность открыто и подробно изложить то, что ему ведомо о религии и древней премудрости, в виде послания людям двадцатого века. В рукописях с подкупающей простотой рассказывалось о борьбе между силами добра и зла и о том, как силы зла постигла кара в виде катастрофы Атлантиды. В нем также содержалось достоверное описание ритуалов, совершавшихся в храмах Озириса. В нем приводятся рисунки светильников, сосудов и других предметов культа, а также портреты Озириса и иных персонажей доисторической древности, похожих друг на друга как две капли воды. Восприемник этого удивительного откровения и его жена, зачарованные его грандиозностью и личностью вдохновителя, с восторгом взирали на свой труд и вознамерились довести это неслыханное откровение до ведома всего человечества. И вот особое издательство стало выпускать в свет один за другим тома откровения Озириса...

Рассказанное мною сущая правда; это издательство реально существует. Изданные им книги действительно можно найти в публичных библиотеках Англии. Столь же несомненно и существование самого откровения и его вдохновителя. Только вдохновитель его не Озирис, а... Мефистофель, да и само откровение является лишь фарсом, поставленным им для... легковерных? Нет – для духовных снобов. Ибо кем бы ни был автор этого "откровения" – вы, дорогой неизвестный друг, не обязаны верить мне на слово – он, в сущности, говорит:

"Вы, те, кто ни во что не ставит научный поиск, мир мысли от Платона до Канта, сокровища подлинных свидетельств великих мистиков, богатство герметической традиции и, наконец, само Святое Писание, святые таинства, кровавый пот Гефсиманского сада, Крест Голгофы и Воскресение... получайте же то, что хотели – эти тома напыщенных банальностей, доведенные до вас, по вашему же желанию, сверхъестественным образом".

Вот пример мефистофельского обвинения против тех, кто ищет не истины как таковой, а сверхъестественных обстоятельств откровения... неважно чего. К этому примеру Мефистофелева надувательства я мог бы добавить, что избежать участи стать его жертвой проще простого, если обладать хотя бы толикой здравого смысла и нравственности суждений.

Я полагаю, дорогой неизвестный друг, что сказанное выше обрисовало с достаточной ясностью, во-первых, различие между демонами, порождаемыми волей и воображением человека с одной стороны и сущностями, принадлежащими к иерархиям левой руки – с другой; и во-вторых, что Пятнадцатый Аркан Таро есть Аркан порождения и порабощения человека так называемыми "искусственно созданными демонами", тибетскими "тюльпа". Это предостережение, гласящее, что мы обладаем силами порождать демонов, но применение этих сил превращает породившего в раба своего же порождения.

У нас остался еще один, последний вопрос. Всегда ли и все ли боги язычников были демонами – коллективно порожденными эгрегорами? Не является ли язычество вообще культом демонов?

Прежде чем ответить на этот вопрос, следует провести различие между "язычеством" философов и посвященных в мистерии, символическим и мифологическим "язычеством", "язычеством" поклонения силам природы и, наконец, "язычеством" поклонения демонам.

Иначе говоря, необходимо различать "язычество" Гермеса Трисмегиста, Пифагора, Платона, Аристотеля, Плотина и прочих – и "язычество" Гомера и Гесиода. Затем необходимо отличать последнее от всей совокупности культов поклонения Солнцу, Луне, звездам, огню, воздуху, воде и земле. И, наконец, необходимо отличать эти культы от множества культов поклонения "божествам", порожденным извращенным коллективным воображением и волей, – от почитания обычных эгрегоров.

Было бы ошибкой и большой несправедливостью считать эта четыре вида "язычества" одним и тем же, т. е. видеть в жреце Молоха, приносящего человеческие жертвы, представителя той же традиции, что и Платон. Не меньшей ошибкой было бы видеть один и тот же "свет" в кострах инквизиции и светильниках праздника Воскресения Господня, или же видеть в Махатме Ганди и убийце, который душит людей во имя богини Кали, представителей одной и той же традиции, т. е. индуистского "язычества".

Указав на эти различия, можно сказать, что "языческие" посвященные и философы признавали единого Бога – творца и подателя наивысшего Блага вселенной. Бхагавад-Гита, книги Гермеса Трисмегиста, Платона, Плутарха, Плотина и многие другие источники древности доказывают это не оставляя ни тени сомнения. Разница между религией так называемых "языческих" по священных и философов и религией Моисея состоит лишь в том, что Моисей сделал монотеизм религией народа, тогда как первые хранили ее для элиты, духовной аристократии, пусть даже (как правило) весьма многочисленной.

Что до связанного с этим культа различных "богов" и идолопоклонства, то "языческие" посвященные и философы усматривали в нем практику теургии, т. е. вступления в связь с сущностями небесных иерархий либо путем восхождения к ним, либо делая возможным их нисхождение и присутствие на земле – в святилищах, храмах или иных местах. Гермес Трисмегист и Ямвлих освещают это достаточно ясно. Так, Ямвлих говорит:

"Они [египтяне] утверждают, что над миром царит чистый разум: один бесстрастный разум во всем мире, и другой, проникающий во все сферы. И все это они не только изучают своим разумом, но и заявляют, что при помощи жреческой теургии способны подниматься до более возвышенных и совершенных сущностей, а также до тех, которые находятся превыше Судьбы, т. е. до Бога и Демиурга, без посредства материи или чего-либо иного, а одним лишь соблюдением подходящего времени. Об этом божественном и незримом пути рассказал Гермес. (...) С другой стороны... такие боги, будучи поистине божественными и единственными подателями блага, снисходят лишь к праведным и тем, кто очистился жреческим искусством, избавляя их от всех пороков и страстей. Когда они к тому же наделяют их своим светом, все злое и демоническое исчезает перед лицом существ более возвышенной природы, как исчезает тьма в присутствии света; зло ни в коей мере не способно потревожить и самих теургов, обретающих от этого света все мыслимые добродетели, достигших должного умения держать себя, ставших строгими и простыми в поступках, освободившихся от страстей и очистившихся от всех беспорядочных побуждений и от безбожных и нечестивых деяний" (63: III, 31; pp. 199, 306).

Таковы основные черты "языческой" теургии посвященных и философов. Важные детали можно найти также и у Плутарха в его сочинении "Об Изиде и Озирисе" (77), в "Эннеадах" Плотина (IV, 3, 11), в "Асклепни" Гермеса Трисмегиста (23-24, 37) и в сочинении Прокла "De sacrificio et magia". Само собой разумеется, что "язычество" посвященных и мудрецов не имеет ничего общего с почитанием коллективно созданных демонов, если не вырождается само по себе.

"Язычество" поэтов – символическое и мифологическое, – не будучи символической разновидностью премудрости и магии (теургии) мистерий, было универсальным гуманизмом. Его «боги» были, в сущности, человеческими персонажами – обожествленными и опоэтизированными героями и героинями, которые стали прототипами развития человеческой личности, т. е. планетарными и зодиакальными символами. Так, Юпитер, Юнона, Венера, Марс, Меркурий, Диана, Аполлон и т. д. были вовсе не демонами, но главными прообразами развития личности человека, которые, в свою очередь, отвечают космическим – планетарным и зодиакальным – принципам.

Что же касается третьего, "натуралистического" вида "язычества", то это было "космопоклонство", не выходившее за границы, поставленные Природой, – подобно естественным наукам наших дней. Следовательно, оно было "нейтральным" с точки зрения как подлинного духовного мира, так и демонов, воспринимаемых этим язычеством как "факт", с которым приходится мириться. Но, склоняясь перед Природой, оно не порождало демонов, ибо это противоречило бы самой Природе, поскольку порождение демонов предполагает извращенную волю и воображение.

Наконец, остается четвертая форма "язычества" – поклонение коллективно порожденным демонам. Эта форма, обязанная своим появлением вырождению трех остальных форм – и прежде всего "натуралистического язычества", – является единственной его формой, где демоны порождались, где им поклонялись и подчинялись и которая привела к тому, что все язычество было несправедливо и клеветнически переименовано в "бесовскую религию". Отцы Церкви, которые за редким исключением считали её таковой, по правде говоря, имели дело прежде всего с вырожденным язычеством и, следовательно, были правы, усматривая в народных языческих культах своего времени либо культ демонов, либо поэтические вымыслы. Но те из них, кто, подобно Клименту Александрийскому, Оригену, Св. Августину и Синезию, имел представление о язычестве посвященных и философов (что было истинной сущностью язычества как такового), говорили о том, что "каждый человек обладает врожденным чувством нравственного закона". Как сказал об этом Ориген:

"Нет ничего... удивительного в том, чтобы Тот же Господь вселил в душу каждого человека те же истины, которые Он проповедовал через Своих пророков и Спасителя" (95:1, 4; pp. 8-9).

А это уже нечто совершенно отличное от язычества как поклонения бесам.

Что до христианского герметизма, то он не может считать явление Иисуса Христа ничем иным, как событием вселенского значения, которому предшествовали вселенские приготовления. И подобно тому, как пророки Израиля до Иоанна Крестителя подготавливали явление Иисуса Христа во плоти, так и посвященные, мудрецы и праведники всего мира подготавливают мир к Его Слову и Его Духу. Воплощенный Логос с нетерпением ожидался повсюду, где человек страдал, умирал, верил, надеялся, любил... Иудеи готовились к воплощению, язычники готовились к признанию Логоса. Так христианство повсюду имело своих предтеч – их "хор" включал в себя не только пророков Израиля, но также посвященных и мудрецов язычества.