Текст книги "Частица тьмы"
Автор книги: Тери Терри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
27
ШЭЙ
Шум, доносившийся снаружи – не хочу думать о том, что там происходит – прекратился некоторое время назад.
Превратить тихую комнату в топку дело наверняка не быстрое. Нужно ведь установить какое-то техническое оборудование. Кто-то, возможно, заметит, что меня нет, и придет посмотреть раньше, чем все будет готово.
Но потом я вспоминаю то, что видела, когда только пришла сюда – вчера утром, или позавчера, или не знаю когда – перемены уже были налицо.
Ксандер запланировал все давно. Возможно, уже до эксперимента с Септой он знал, как это должно произойти. Может быть, она оспаривала его методы или он просто убил ее, чтобы поставить все «галочки» на своем научном методе.
Слишком тихо… как в могиле. Голос охрип, я уже больше не кричу. Только тихонько напеваю. Я начала напевать песню, которую слышала онлайн в Киллине, еще до того, как начался весь этот кошмар. Как она называлась? Я не помню, но песня мне понравилась, и я собиралась скачать ее, но не успела. Стараюсь сосредоточиться на словах, на мелодии, просто чтобы что-нибудь слышать.
Вдруг раздается щелчок.
Я смолкаю и резко выпрямляюсь. На этот раз на включившийся микрофон не похоже.
Это… дверной замок?
Дверь открывается, и появляется Ксандер.
– Я подумал, нам надо как следует попрощаться, – говорит он.
Я атакую его ауру, но он легко отбивает мое нападение.
Он на добрый фут выше меня и намного сильнее, но мне нечего терять – клише, но подходит сейчас как нельзя лучше. Я прыгаю вперед и хватаю его за ноги, и мне почти удается повалить его. Но потом он отступает за порог и вытаскивает меня в коридор, удерживая крепким захватом. Я не могу пошевелиться.
Не успевает он сказать что-то еще, как до нас доносится звук приближающихся шагов. Это Фрейя, и она буквально излучает тревогу.
– В чем дело? – спокойно спрашивает Ксандер.
– Джей-Джей поблизости, – выдает она запыхавшимся голосом. – Думаю, что и другие тоже с ним.
Я больше не в тихой комнате, и посылаю мысленный вопрос в пространство: «Джей-Джей? Беатрис?»
– Интересно, они сообразили, каким будет наш следующий логический шаг? – задумчиво произносит Ксандер. – Хотят своими глазами увидеть тот момент, когда для нас все изменится, или хотят попытаться остановить эволюцию? – Его глаза меняются, когда он простирает сознание вдаль, потом вновь проясняются. – Если они намерены попытаться остановить нас, то уже поздно: они слишком далеко.
«Шэй, ты в порядке?» – Это Беатрис. Я показываю ей, что происходит здесь, сейчас.
– Это не все! – восклицает Фрейя. – Приближаются еще какие-то люди, много людей, и это какие-то военные. Я не знаю, кто они.
– Интересно. – Ксандер ненадолго отвлекается. – Это Киркланд-Смит со своими людьми. Возможно, мы окружены.
Киркланд-Смит? ПОН? Ко всем моим прежним страхам добавляется еще один.
«Нет, все в порядке, он не командует, – успокаивает меня Беатрис. – Он просто показал им дорогу сюда».
«Им?»
«Вооруженный отряд. Они пришли арестовать Ксандера. Кай с ними».
Кай. Он… идет сюда? Они пришли арестовать Ксандера?
Ксандер пожимает плечами.
– Неважно. Я их видел. Они быстро приближаются, но они все равно опоздали. – Он наклоняет голову, целует меня в лоб. – Я правда люблю тебя, Шэй. Помни это, что бы ни случилось. К несчастью, мы не можем больше откладывать.
«Это не любовь». Я мысленно обращаю на него всю ярость, какую мне удается собрать, но его аура непоколебимая, решительная. Он исполнит свое намерение, что бы я ни сказала, и он убежден в своей правоте.
– Там панель управления. – Он говорит Фрейе, что делать, а сам продолжает держать меня. Я вырываюсь, но все тщетно. Нас обдает теплым потоком: новые стены вокруг тихой комнаты воспламеняются. Она, должно быть, хорошо защищена, чтобы удерживать огонь внутри, но мы чувствуем его через открытую дверь.
Адреналин и паника придают мне сил. Я борюсь с Ксандером, но все равно не могу вырваться.
Он тянет меня к открытой двери. И вдруг какой-то черно-белый клубок бросается на Ксандера… Мерлин? Он впивается когтями ему в руку, Ксандер на секунду отвлекается, стряхивая Мерлина, и я возобновляю свои усилия.
Но тут он пинком отшвыривает кота в сторону. Я вскрикиваю, ощущая этот удар так, будто он меня пнул, и теперь мы с ним уже у самой двери. Жар сильнее и сильнее. Мне вспоминается другой раз, когда я чуть не погибла в огне.
Тогда меня спас Ксандер.
«Пожалуйста, пожалуйста, прошу, не делай этого со мной». И слезы текут у меня по лицу.
Он оборачивается на звук шагов. Кто-то еще идет по коридору в нашу сторону. Неужели уже и правда слишком поздно, чтобы остановить это?
Да.
Ксандер поворачивается… и отталкивает меня от себя.
Но… в другую сторону. В коридор, на Фрейю, а не в тихую комнату-топку. А туда вскакивает сам, по пути нажав кнопку блокировки двери.
Фрейя пронзительно кричит, кидается на дверь и пытается открыть запор, но у нее ничего не получается.
Теперь из-за закрытой двери до нас доносится гул и рев пламени. Фрейя воет, падает на колени, колотит по двери кулаками.
– Шэй? Слава богу. – Иона хватает меня, крепко обнимает. Это ее шаги мы слышали? Мерлин, хромая, ковыляет к нам. К счастью, с ним все в порядке. Он смотрит на меня с неподражаемым кошачьим превосходством, словно говорит, что мне надо было послушаться его с самого начала.
– Это Фрейя? – спрашивает Иона.
– Да.
– Ксандер где?
Я показываю рукой.
– Там.
Мы слышим рев огня и его крики.
Но недолго.
Иона рывком поднимает Фрейю на ноги и поворачивает к себе. Лицо у Фрейи безумное.
Иона размахивается и со всей силы ударяет ее кулаком в скулу. Фрейя кулем валится на пол.
Иона стоит над ней и трясет ушибленной рукой.
– Так будет со всяким, кто попробует обидеть мою подругу.
28
КАЙ
Мы все окружаем то место, которое Келли называет общиной. Горячие головы среди нас хотят ворваться туда с оружием наперевес, но Рохан слушает рассказ о происходящем Беатрис и других: Шэй жива, а Ксандер занял ее место и теперь может стать новым источником заражения, но он в наглухо запечатанной комнате и не выйдет оттуда, если они что-нибудь не взорвут.
Поэтому Рохан удерживает их.
Келли показывает нам дорогу, когда мы приходим к исследовательскому центру. Мы бежим по коридору к тихой комнате. Первой я вижу Фрейю; она на полу, плачет, и я спешу помочь ей… у нее как будто подбит глаз? Но она отталкивает меня.
И тут я поднимаю глаза и вижу Шэй. Иона тоже здесь, она обнимает подругу. Глаза Шэй устремлены на меня, широко открыты и полны боли.
Я хочу подойти к ней, но между нами словно какая-то преграда. Потом коридор заполняется остальными, выжившими и военными. Они обследуют снаружи комнату, где, предположительно, умер Алекс, чтобы удостовериться в ее полной герметичности.
Кто-то говорит, что именно такой она и должна быть – совершенно непроницаемой, а иначе желаемого результата не будет. Никаким образом Алекс не должен выйти оттуда.
И среди всего этого шума и людей я только и могу, что стоять и смотреть на Шэй.
ЧАСТЬ 7
КОСМИЧЕСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ
Представьте себе ничто: это одновременно самое большое и самое маленькое понятие, которое в состоянии постичь мозг. Затем случился Большой взрыв! Пространство, время, вещество и энергия – все было создано в этом одном событии. Из ничего. Одно-единственное событие, случившееся до всего.
По крайней мере, так говорят…
Ксандер «Манифест Мультивселенной»
1
ШЭЙ
Лишь по прошествии некоторого времени я могу заставить себя вновь увидеться с Ксандером. Я должна сделать это. Должна быть тем, кто скажет ему.
До сих пор я держалась в стороне.
Выжившие – Джей-Джей, Патрик, Зора и некоторые другие, кто теперь присоединился к нам – охраняли его по очереди. Обычные люди не в состоянии даже увидеть, что он находится там, замурованный в комнате с собственным пеплом. Они поверили нам на слово, что его никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя оттуда выпускать, и в том, какие последствия это может иметь. Но в теперешнем его состоянии он может находиться вечно, не так ли? Рисковать, оставлять его вот так нельзя. Мы не можем этого допустить.
Вокруг комнаты, где он умер, был построен двойной защитный саркофаг. Патрик отпирает первую дверь, и я вхожу в нее. Она наглухо запирается за мной. Я смотрю на вторую дверь – ту, которая ведет в комнату, где я находилась в заточении, где думала, что умру. Я нервничаю, мне страшно, хотя я и знаю, что он сейчас не представляет для меня угрозы. Он может заразить обычных людей, может воспламенить их изнутри, как делала Дженна. Но выжившего, как я, – нет.
«Он не может причинить мне вреда», – напоминаю я себе и стучу, сама не знаю зачем. Дверь отпирается удаленно, и я открываю ее.
Внутри темная тень, какой когда-то была Дженна. Приятная для глаз картина.
«Шэй, я надеялся, что ты придешь». – Ксандер рад меня видеть, и я не могу понять, что чувствую по этому поводу.
– Ты считал, что продумал все, не так ли? Единственное, что ты упустил, это как выбраться отсюда.
«Когда я это строил, то думал, что ты будешь внутри, и я потом выпущу тебя. После, попав сюда, я был вполне уверен, что военные во время нападения своим оружием нарушат непроницаемость сооружения и тем самым выпустят меня».
– Ты знал, что они на подходе? Я имею в виду, до того, как Фрейя сказала тебе?
«Разумеется. Как Фрейя?»
– В закрытой психиатрической клинике. Она совсем лишилась рассудка. – Да, я понимаю, что она больна, что мне следовало бы пожалеть ее, но после того, сколько бед она причинила… Это трудно.
«Жаль. Ее разум был слаб».
– И ты использовал эту слабость. Но у тебя все равно ничего не вышло. Ты не знал, что идет Кай, что Келли привела Беатрис, других выживших и вооруженный отряд. Что они будут действовать сообща.
«Нет. Честно сказать, я был потрясен таким развитием событии. Я имею в виду это сотрудничество. Разумеется, моя дочь просто не может не быть находчивой. А как у вас с Каем? Как обстоят дела между вами?»
Я не отвечаю ему, и пусть понимает мое молчание, как хочет. Мы с Каем поговорили, но разговор вышел невеселым. Он понял, что я ушла, чтобы найти его сестру, и что Фрейя должна была сказать ему об этом, но не сказала. Я поняла, что если бы не это, он никогда не был бы с ней.
Но это не значит, что я могу простить его.
Или Фрейю. Знаю, что к Ксандеру ее подтолкнули психическая болезнь и страх. Но не передать мои слова Каю? Она не в состоянии привести ни одной причины, которую я могла бы принять.
«Пожалуй, мне следует спросить по-другому: как обстоят дела там, в реальном мире?»
– С эпидемией почти покончено. Ты же помнишь, мне никак не удавалось обнаружить разницу между теми, у кого иммунитет, и теми, кто умирает? Мы провели более тщательное исследование крупных образцов. Существует всего несколько основных парных изменений у обладающих иммунитетом, которые слегка меняют структуру их ДНК – достаточно, чтобы остановить каскадную реакцию, которая убивает людей. Произвести необходимые изменения легко, гораздо легче, чем то, что я проделала с Ионой. Мы занимались тем, что создавали иммунитет у всех людей, которые находятся в зонах риска. К тому же, определенная длина волны чистого света уничтожает темный свет и может быть использована для дезактивации местности. Вот почему та бомба уничтожила Дженну – это был прототип, в котором использовался свет. Световое лечение также излечивает больных на ранних стадиях. – Я не говорю вслух, что сейчас трудно представить, как Соединенное Королевство когда-нибудь сможет возродиться, учитывая, что около восьмидесяти процентов населения умерло. И это его рук дело.
«Впечатляющая работа», – говорит Ксандер. И он имеет в виду науку, которая достигла таких результатов, а не то, что мы предпочли сделать. Он ведь хотел повсеместного распространения эпидемии, не так ли?
«А все остальные, как они уживаются с выжившими?»
– Перемешались. Кое-где их все еще приходится держать взаперти для их же безопасности… по крайней мере, так говорят. В других же местах на них смотрят почти как на героев, ведь они прививают людям иммунитет, излечивают их. – Я не вдаюсь в подробности, но именно этим я и занималась. Мне требовалось какое-то дело, которому я могла бы всецело отдаться. Создание иммунитета – да, но также лечение раковых пациентов – сломанные конечности, больные младенцы. Получилось, то, что я читала в аурах, было наполовину верно: те, у кого радужные ауры, – это целители и выдающиеся люди, звезды. Никаких признаков «звездности» у меня не обнаружилось, поэтому я буду придерживаться врачевания.
«Возможно, тебе пора рассказать мне, зачем ты на самом деле пришла».
– Мы не можем оставить тебя в этом состоянии навсегда.
«Из сочувствия? Сомневаюсь. Что они придумали?»
– Свет, который исцеляет: он должен уничтожить и тебя тоже. Проводились эксперименты с портативными источниками света. Один из них на пути сюда.
«Ясно. Решили, что пришло время принять окончательное решение».
– Я не уверена, что тебе следует употреблять эти слова. Возможно, они больше подходят для того, что планировал сделать ты – уничтожить всех людей на планете, оставив только выживших.
«Стараешься убедить себя, что я этого заслуживаю, верно? Сколько у меня времени?»
– Думаю, несколько дней, пока все будет доставлено сюда и проверено.
«Что ж, этого должно хватить».
Вскоре после этого я ухожу. Ксандер, похоже, не удивился, когда я сообщила ему новость. Он как будто даже испытал облегчение. Кто захочет быть темной тенью, навечно замурованной в одиночной камере?
«Этого должно хватить». Он попросил магнитофон, и чтобы кто-нибудь пришел и записал то, что он продиктует. Я не вернусь, но Патрик все устроит. Другие выжившие будут по очереди приходить и записывать. И хотя мы не уверены, что это стоит делать, трудно отказать человеку в его последней просьбе.
Он называет это «Манифестом Мультиверсума».
В тот последний день, когда я разговаривала с ним, я не задала один вопрос, ответ на который отчаянно хотела получить. Не потому ли, что я так никогда и не узнала бы, стоит ли верить его ответу?
Или, может, просто боялась.
Вопрос был почему. Почему он в самый последний момент занял мое место в огне?
Потому ли, что услышал шаги Ионы и подумал, что его настигло правосудие, и у него нет другого выхода? Отчаяние ли подтолкнуло его к такому решению?
Или он сделал это, чтобы спасти меня.
2
КЕЛЛИ
Сегодня день, когда умрет мой отец.
Точнее, умрет снова – как Дженна.
Наверное, это должно бы меня волновать, хотя бы немного, но не волнует. Может быть, какое-то время спустя, когда все закончится, я что-то почувствую. Но во мне до сих пор еще слишком много Дженны. После всего, что он с ней сделал, трудно испытывать к нему что-то, когда ее ненависть так сильна у меня в душе.
И Дженна умерла во второй раз так же, как умрет он, однако каким-то образом она все еще живет в моем сознании, и мы по-прежнему тесно связаны. А куда уйдет Ксандер?
Дженна точно не знает, но думает, что он может отправиться в то же место, где сейчас она. Говорит, что это ничего, что они готовы и ждут.
Где это? Кто ждет?
Дженна говорит, что, если я закрою глаза и погружусь в сон, она мне покажет…
3
ДЖЕННА
Я беру с собой Келли в тот день, когда покинула землю. Я была с Шэй и Чемберленом, прикрывала их.
Что-то свалилось на нас с неба.
Я старалась защитить Шэй, а не бежать, чтобы спастись самой.
Потом была страшная, обжигающая боль, которая разрывала меня на части.
И покой.
А потом… абсолютная, полная радость. Я оказалась на таком уровне счастья, на каком не была никогда раньше, перенеслась из худшего, из кошмаров, в состояние полнейшего, ни с чем не сравнимого блаженства. Быть везде – на всех галактиках и звездах, близких и далеких – и в то же время нигде. И во всех когда. Я познала все: от Большого взрыва, начала всех начал, до сегодня – через все последовательные этапы. И все это время наша Вселенная и все остальные успокаивали, баюкали, принимали. Никто не судил.
Но как бы далеко я ни ушла от того, чем была, оставалось еще много такого, что я должна была исправить.
Могла ли Келли помочь? Согласилась бы? Я думала – да. Надеялась. Еще будучи везде и всегда, я нашла ее и предъявила на нее свои права. И потом мы оказались связаны теснее, чем раньше, несмотря на преграды в ее сознании. Я знала, что если кто и найдет путь, так это она.
Дальше была повторная сборка: каждая моя клеточка была как мчащаяся с огромной скоростью машина, неминуемо устремляющаяся к многочисленным столкновениям. И хотя боль была такая же, как и раньше, когда я рассыпалась на кусочки, я уже так не боялась. Теперь я знала, что происходит.
Когда все закончилось, я сделала глубокий вдох. Холодный воздух наполнил мои легкие, и я закашлялась.
У меня есть легкие? Я могу ощущать холод?
Я обхватила руками свое дрожащее тело и открыла глаза.
Где я оказалась и где нахожусь до сих пор?
Это новый мир, новое место, и оно одновременно чуть-чуть другое и то же самое. Это как Земля, но не Земля. Они называют Землю, откуда я пришла, Земля-минус, а это Земля-плюс. Говорят, это разные версии одного мира. Они одновременно в одном месте и в то же время бесконечно далеки друг от друга в пространственном смысле, и одна – это вещество, а другая – антивещество. От всего этого у меня просто голова идет кругом.
Сначала меня взяли под стражу. Путешествовать между этими двумя мирами – вещества и антивещества – как сделала я в виде темного света – незаконно. Но вскоре они поняли, что это не моя вина, что за всем, что случилось со мной, стоит Ксандер.
Меня отпустили, нашли мне место, где жить. И все здесь так, как у выживших: мы разговариваем мысленно и можем делать все то, что делают выжившие. Здесь это совершенно нормально.
Я могла бы быть здесь счастлива, но я не могу отпустить прошлое. Я испытываю постоянное желание посмотреть глазами Келли, что делает Ксандер. Мы были и до сих пор остаемся парой: свет и тьма, вещество и антивещество, Земля-минус и Земля-плюс – две стороны монеты, которые никогда не видят друг друга, но каждая знает о существовании другой.
При такой связи я стараюсь помочь Келли, когда могу. Поначалу было трудно, она сопротивлялась, не верила, что я реальная. Но потом Шэй помогла ей принять меня.
И теперь Ксандер может прийти сюда.
Мы готовы.
Как только Ксандер прибывает таким же, как и я, способом – в форме темного света, – его заключают под стражу. Ему предъявляют обвинение в преступлениях против Мультиверсума. Это, кажется, доставляет ему несказанное удовольствие.
Потом суд. Его показывают по их телевидению.
Вскоре мне наскучивает слушать все подробности, но, очевидно, для справедливого суда Ксандер должен знать все. Однако я заставляю себя смотреть и слушать.
Они объясняют, как после Большого взрыва вещество и антивещество не взаимоуничтожились, как были должны, потому что они защищены одно от другого темной материей. Поэтому каждый мир, каждая вселенная – парные: одна – вещество, другая – антивещество, и все разделены и защищены темной материей.
Затем, спустя долгое время, до того, как это стало незаконным, люди, жившие на антипланете, научились перемещаться в виде темного света на свой парный мир, нашу Землю. Когда они прибыли, люди, которые тогда жили на Земле, начали умирать: привезенный на планету темный свет вызвал болезнь, которая убивала их. А потом и вновь прибывшие стали заболевать и умирать. Нормальный свет на Земле делал с ними то же самое; медленнее, потому что это не был чистый источник света, но они умирали.
Они пришли к выводу, что это, должно быть, из-за эволюции, потому что, если смешать слишком много вещества и антивещества, темная материя, разделяющая наши миры, обрушит измерения, и это вызовет еще один Большой взрыв. Такое время от времени случалось, поэтому эволюция нашла способ это остановить. Вроде как Земля-минус и Земля-плюс использовали эволюцию, чтобы защититься от нас, сделав так, чтобы мы умирали, если отправимся туда, куда не должны.
Но неудивительно, что те, кто отправлялся на Землю-минус, не хотели умирать. Они внесли изменения в свои ДНК, вначале поэкспериментировав на предках кошек – потому-то коты вроде Чемберлена и Мерлина такие необычные и умные и читают мысли прямо как выжившие. У них тоже есть ДНК с Земли-плюс.
Потом были созданы гибриды с землянами, чтобы они могли вынести свет на Земле, а также создать защиту, чтобы выдерживать и темный свет – вроде того, как темная материя защищает вселенные вещества и антивещества друг от друга. Они научились спасать людей, не являвшихся гибридами, внося мутации в их ДНК, чтобы остановить процесс, от которого те умирали под действием темного света.
Здесь все знали об этом, потому что когда они впервые отправились на Землю-минус, то установили связь с Землей-плюс, используя смешанные пары – человек на одной планете мог мгновенно связаться со своим двойником на другой. Теперь я слушала внимательно. Должно быть, это как я и Келли.
После того, как почти все умерли, гибриды регрессировали, утратили технологию, потеряли связь с этим миром и тем, откуда они пришли. Следующая часть относится к области догадок, но считается, что в отсутствие темной материи на Земле-минус и при том, что мутации у древних людей были недостаточно стабильными, их ДНК начали постепенно возвращаться к тому, какими были раньше.
В этом месте Ксандер приходит в сильное волнение. Он говорит, что именно поэтому у некоторых людей иммунитет – в них все еще живут эти мутации; а большинство людей умирают, потому что они вернулись к исходному состоянию; некоторые же, очень немногие, которые являются гибридами, начинают заболевать из-за воздействия темного света на свою человеческую половину, но потом включается другая половина, которая создает защиту. Они выздоравливают, и при этом пробуждаются их способности, вроде телепатии и всего такого.
Все это длится до бесконечности, но Ксандера, в конце концов, признают виновным в преступлениях против Мультиверсума.
Странно, но он выгладит счастливым. Ему предоставляется последнее слово, и он говорит, что несказанно рад, что был прав в отношении того, как перенестись в этот мир, и что наконец он понял все.
Его наказание – разложение на атомы, которые будут разбросаны на огромном пространстве.
Говорят, это безболезненно.
Какая жалость.
