Текст книги "Частица тьмы"
Автор книги: Тери Терри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)
9
КЕЛЛИ
К тому времени, когда я возвращаюсь домой, Шэй крепко спит. Она на диване, укрыта одеялом. Неужели уснула прямо во время разговора?
Ксандер все еще здесь, в кресле напротив. Взгляд у него такой же, какой иногда бывал у Септы и который, как я узнала, означает не мешать ни в коем случае. Он думает.
Потом в его глазах появляется уже знакомое рассеянное выражение, и я понимаю, что он перемещается куда-то мысленно, как это делают выжившие. Дом мог бы сгореть, а он бы даже не заметил.
10
ШЭЙ
Просыпаюсь среди ночи. Потягиваюсь. Усталость отступила, но не ушла, хотя я проспала, должно быть, часов десять. В голове колотится тупая боль.
Чай, вот что мне нужно.
Открываю дверь и вижу слабый свет в коридоре. Дверь в комнату Келли приоткрыта. Я заглядываю к ней.
– Не спишь? – спрашивает она.
– Ты тоже? Чая?
Она встает, и мы вместе идем ставить чайник.
– Я знаю, почему я не сплю: потому что проспала целый день. А как насчет тебя?
Она пожимает плечами.
– Не знаю. Странные сны.
– Странные, но не веселые.
– Точно. – Через ее ауру пробегает какая-то тень. Что такое?
Мы делаем чай, идем на диван. Что-то беспокоит меня, но неясно и смутно, что-то, имеющее отношение к Келли… что-то я должна была сделать…
И тут я вспоминаю: край света.
– Ты упоминала, что хочешь, чтобы я посмотрела, есть ли у тебя другие блоки.
– Да, – отвечает она, и это явно правда, но есть что-то еще. Что-то, что она держит при себе.
Я закрываю глаза – нет, это делать необязательно, но при моей усталости так кажется легче – и мысленно вхожу в сознание Келли.
Некоторые из блоков я уже убрала раньше. Там были те, которые не давали ей быть собой, и такие, что не позволяли нарушать определенные правила, например, ходить по территории общины. Разве кодировка на запрет покидать это место не должна быть такой же? Но никаких очевидных искусственных преград больше нет. Что еще это может быть?
Я осторожно просеиваю ее воспоминание о том, как она ходила на край света, как она это называет. Когда мы как-то ходили туда вместе, я видела через ее глаза, как мир исчезает, но не могу понять, почему так происходит. Я ищу тщательнее, но не могу обнаружить никаких психических барьеров. Если они есть, то так глубоко, что я не в состоянии отыскать их.
Я отпускаю ее, открываю глаза, качаю головой.
– Не могу ничего найти. Прости.
– Тогда, значит, я просто сумасшедшая.
– Нет! Разумеется, нет. То, что я не могу чего-то найти, не означает, что его там нет. Может, мы с тобой сходим туда, и я еще раз попробую поискать?
– Ладно, – отзывается она.
– Тебя еще что-то беспокоит?
– Нет. То есть не совсем.
– Не совсем?
Келли отводит глаза, чтобы не встречаться со мной взглядом. Качает головой.
– Может, я смогу помочь, если ты мне расскажешь?
Она вздыхает.
– Ну, в общем… это Дженна.
Я вздрагиваю.
– Дженна? Что Дженна? А, это тот ночной кошмар – ты опять его видишь?
– Тот, в котором я горю? Нет.
– Что-то другое?
– Да. Она снилась мне несколько раз.
– Ты не просыпалась с криками.
– Кажется, я больше этого не делаю с тех пор, как узнала, кто я и кто она. Но это ужасно.
– Расскажи мне.
– Я как будто лечу по воздуху. Стоит ночь, но света достаточно, чтобы видеть, как будто небо не совсем темное, хоть солнца и нет. И там ты с моим братом, вы идете по острову. Он весь черный, обгоревший, словно после какой-нибудь катастрофы.
Я слушаю слова Келли, но они уносят меня к моим воспоминаниям: Шетленды. Опустевшая после пожаров земля.
– Потом я вижу что-то, похожее на сгоревший сарай, – продолжает Келли. – Внутри трещина, через которую я могу протиснуться. А потом я лечу вниз, все ниже и ниже, и это ужасно. – Она вздрагивает. – Там кругом скелеты с пустыми глазницами. Обычно на этом месте я просыпаюсь.
Волосы у меня на голове встают дыбом. Меня бьет озноб.
Келли поднимает глаза и смотрит на меня.
– Что случилось, Шэй?
– Это не сон, это реальность. Я была там.
– Не понимаю. Как может мне сниться то, чего я сама не видела? Почему?
Я качаю головой.
– Не знаю.
– Я сумасшедшая, в этом все дело, да? – Она говорит, запинаясь, словно силится посмотреть в лицо чему-то.
– Да нет же, нет!
– Ага. А все, что делается у меня в голове, это вполне себе нормальное, обычное дело.
– Послушай, ты же не выдумываешь что-то там, выдавая это за реальность. Ты откуда-то знаешь то, что на самом деле происходило с Дженной, словно у тебя ее воспоминания. Я не понимаю, как или почему, но это реально. Ты не сумасшедшая, ясно? – Я подталкиваю ее в плечо. – Ясно? – спрашиваю снова.
– Ясно. – Она посылает мне легкую улыбку.
– Прости, что в последнее время от меня было мало толку.
– Ничего, – говорит она, но на самом деле нехорошо, что тринадцатилетний подросток проводит так много времени в одиночестве – особенно когда она, судя по всему, является проводником мертвой девочки.
11
КЕЛЛИ
Шэй снова ложится спать, но я не могу уснуть. Дженна прячется в тени. Она знает, что я одна. Я много раз пыталась не подпускать ее близко, делала вид, что ее здесь нет, потому что если я признаю, что она действительно существует, не будет ли это доказательством того, что я не отличаю реально существующие вещи от тех, что живут только у меня в голове?
Но Шэй сказала, что я не сумасшедшая, что Дженна была на самом деле. Что то, чем она со мной поделилась, действительно произошло.
Если я не сумасшедшая, то что же тогда это значит?
Может быть, мне не стоит ждать, когда я усну, чтобы Дженна пришла ко мне во сне. Может быть, я могу сама установить с ней связь.
– Дженна?
Она счастлива, и это еще мягко сказано. Ее душа соединяется с моей в безграничной радости.
Я вижу так много всего. Она в восторге и показывает мне одно воспоминание за другим, пока мы не добираемся до дня, когда она впервые нашла маму в Ньюкасле. Я смотрю ее глазами, наслаждаюсь воспоминанием, любуюсь мамой. Чувствую нашу с Дженной общую радость оттого, что снова вижу ее.
Мне хочется уйти отсюда и отправиться к ней, к маме. Нужно только найти способ попасть за край.
Дженна полностью «за».
Но все то, что она мне показывает, из того времени, когда Дженна думала, что она – это я.
– Кем же была сама Дженна? – спрашиваю я ее, но в ответ – тишина. Она тихонько отступает и пропадает совсем.
12
ШЭЙ
На следующее утро – я еще не успеваю проснуться – приходит Ксандер.
– Ты чувствуешь себя лучше? – спрашивает он.
Я пожимаю плечами.
– Физически – да.
– Мне жаль, что последние дни легли на тебя таким тяжким грузом.
Я с удивлением поворачиваюсь к нему.
– Я этого не знал и очень сожалею. Но ты же понимаешь, как это важно. Может быть, тебе удастся найти способ изменить течение болезни. У тебя, похоже, особый дар к целительству, которого нет у меня. Если бы ты научилась лечить эту болезнь, а потом научила этому других? Подумай, сколько жизней мы могли бы спасти.
– Дело, конечно, хорошее и цель благая. Просто я не уверена, что мы в состоянии что-то сделать.
– То, что проблема сложная, вовсе не означает, что ее не стоит пытаться решить. Решения часто скрыты, но могут появляться, когда ты меньше всего этого ждешь – обычно, когда делаешь или обдумываешь что-то другое.
Его слова возвращают меня к еще одной проблеме: Келли. Знаю, в разговоре на эту тему следует быть особенно осторожной, но, с другой стороны, он может знать что-то такое, что я смогу использовать, чтобы помочь ей.
– Кстати, о проблемах…
– Да?
– Келли. Ей снова снились кошмары.
– Хочешь, чтобы я попросил Септу…
– Нет! Что бы ты ни собирался предложить – нет. С ней все в порядке, она не бредит, ничего такого. Просто я беспокоюсь из-за того, что снится Келли.
– Это больше сфера Септы.
– Не уверена. Келли снится Дженна.
– Не понимаю ее одержимости этой девчонкой.
– Дело в другом. Ей снятся такие вещи, о которых она не может знать, то, что происходило с Дженной, когда я была там. Между ними словно существует какая-то связь, перепутавшая их воспоминания. Это очень странно и необъяснимо.
– Разве Дженна не умерла? Ты же говорила, что она погибла при взрыве бомбы?
– Да. По крайней мере, тогда я была в этом уверена. А если ошиблась, Дженна несомненно пришла бы ко мне. Если бы существовал какой-то способ связаться со мной, она бы связалась. А она не связалась.
Ксандер глубоко задумывается, и я не вмешиваюсь в его мысли. Наконец он качает головой и снова смотрит на меня вполне осмысленным взглядом.
– Предположим на минуту, что ты ошиблась, и Дженна выжила. Как она могла связаться с Келли? Только выжившие могут видеть и слышать Дженну, и если бы она была здесь, мы бы тоже ее увидели.
– Это правда.
– Поэтому если Дженна, какой она была, не может находиться здесь и больше нигде не могла установить связь с Келли, значит, она, должно быть, существует где-то еще и как что-то еще. Что она такое? Где она? Почему одна только Келли чувствует ее?
– Не знаю. Они не могли находиться одновременно в одном и том же месте, и тем не менее это случилось.
– Если так, то это за пределами нашего понимания законов физики: два человека – или один человек и некая сущность – тесно взаимосвязаны друг с другом. На расстоянии. Сверхъестественное действие на расстоянии?
Я даже вздрагиваю от неожиданности: он цитирует критическое замечание Эйнштейна, высказанное в адрес положения теории квантовой физики, согласно которому взаимозависимые квантовые частицы влияют одна на другую, независимо от разделяющего их расстояния. Эйнштейн считал, что «квантовая запутанность» нарушает правила относительности. У меня голова идет кругом.
– Ты правда думаешь, что здесь имеет место воздействие?
– Нет. Просто указываю, что предполагаемая невозможность чего-либо часто объясняется, если глубже вникнуть в правила. – Он наклоняет голову к плечу. – Как насчет психологического объяснения? Если связь есть, не может ли она быть, скорее, между тобой и Келли? Это ведь у тебя воспоминания Дженны. Возможно, ты проецируешь их на Келли.
Об этом я не думала. Но теперь, подумав, качаю головой.
– Нет, не может быть. Келли кошмары про Дженну снились еще до того, как я появилась тут.
– Гм. Верно. Должно быть какое-то другое объяснение. Впрочем, в данную минуту предположений у меня нет.
– Не отбрасывай проблему только потому, что она трудная. Решение где-то есть, и, возможно, ты увидишь его, когда меньше всего будешь этого ожидать.
Он улыбается, что я повторяю ему его же слова.
– Я еще подумаю, – говорит он, и я знаю, что так и будет: Ксандер заинтригован вопросом, ответа на который не знает. – Но прежде, чем уйти, я хочу кое-что тебе сказать.
– Что же?
– Приготовь свободную комнату: скоро прибудет гость.
13
КЕЛЛИ
Я не нахожу себе места. Хотя погребальные костры наконец догорели, дым от них все еще висит в воздухе и отравляет все вокруг. Мне надо уйти из общины, и есть только одно место, куда я могу отправиться.
Ноги знают дорогу, и я спешу, пока наконец не сажусь возле края, заставляя себя увидеть то, что находится за ним. Дженна вновь подкрадывается ко мне все ближе и ближе.
Ее я тоже не вижу, это просто нечто или некто, кого я могу чувствовать, не видя. Как мир за этой границей: я не могу его видеть, но знаю, что он есть.
Если я могу общаться с Дженной, значит, должен быть способ преодолеть этот барьер.
Дженна вновь показывает мне свое воспоминание: мамино лицо. И слезы текут у меня по щекам.
Я вытягиваю руки. А вдруг мама прямо там, в этой пустоте? Могу ли я шагнуть вперед и обнять ее? Почувствовать, как ее руки обнимают меня?
Нет. Но я не знаю почему.
Где-то в отдалении слышен какой-то слабый звук в небе – вертолет? Мне показалось, я слышала, как он улетел несколько часов назад. Сижу, прислушиваюсь, и он приближается, но я вижу его в небе, только когда он пересекает невидимую границу.
Приземляясь, вертолет поднимает в воздух пыль. Жаль, он не может развеять туман у меня в голове.
14
ШЭЙ
«Шэй, твой гость скоро прибудет. Приходи на верхнее поле. Мы приземляемся».
Я беспокойно хмурюсь. Я уже спрашивала Ксандера, кто это, и пытаюсь снова. Но он не отвечает и, довольный собой, устраняется.
Выхожу из дома как раз в тот момент, когда Келли возвращается с прогулки.
– Куда идешь? – спрашивает она.
– На взлетно-посадочное поле. Ксандер говорит, что привез гостя.
– Можно и мне с тобой?
– Я не знаю ни кто это, ни хорошо это или плохо.
– Я пойду, – говорит Келли, и легкая рябь в ее ауре показывает, что она должна пойти и присмотреть за мной. И хотя все должно быть наоборот, я рада, что буду не одна.
Мы вместе направляемся на верхнее поле. Вертолет уже приземлился, лопасти вертятся и вертятся, шевеля листву на деревьях и высокую траву.
Кого он привез?
Если бы я могла сделать так, чтобы мое желание исполнилось, это был бы Кай. Моя тоска по нему вдруг становится такой сильной, что подкашиваются ноги.
Но я не могу быть с ним, ведь так? Одного моего желания недостаточно, чтобы это оказалось правдой.
Я хочу знать, и в то же время не хочу. Пока не увижу, что это не он, всегда есть пусть маленький шанс, что мое заветное желание осуществилось.
Но я заставляю себя протянуть свой разум к вертолету и посмотреть, не почувствую ли там знакомую энергию Кая.
Нет. Разочарование накрывает меня с головой. Я ведь знала, что это маловероятно, и не должна так расстраиваться.
И все же это показывает, что я по-прежнему живая. Что еще не забыла, что такое надежда. По крайней мере, не совсем забыла.
Тогда кто же это может быть? Я снова проникаю разумом в вертолет. Кто бы это ни был, я отмечаю смесь сильных эмоций – страха и гнева. Ксандер старается приглушить их, но встречает достойный отпор. Гость? Не думаю. Кто бы это ни был, он не желает находиться здесь.
Дверца вертолета распахивается, появляется Ксандер. Он то ли помогает выйти, то ли тащит за собой кого-то еще. Девушку, блондинку. Берет ее за руку и смеется. Она в ответ дерзит, это видно даже отсюда.
Я смотрю на нее и не верю своим глазам. Это же…
Да нет, этого не может быть.
Я испуганна и зла, но в то же время сердце мое наполняется тоской. Не знаю, то ли бежать к ним, то ли от них.
Смотрю внимательнее. Это действительно она. Иона.
– Кто это? – спрашивает Келли, про которую я забыла.
Иона смотрит на меня, потом еще раз – в точности как я только что. Ксандер отпускает ее руку.
– Шэй? Шэй! – взвизгивает Иона и бежит ко мне, а я бегу к ней, и вот мы уже обнимаемся, и так много самых разных эмоций захлестывают меня, что я не могу вымолвить ни слова.
Как она очутилась здесь? Зачем?
Ксандер привез ее в качестве подопытного кролика, ведь так? Я в ярости и в то же время напугана до смерти. Как же он может вот так играть ее жизнью. Заразится ли она?
Иона немножко отстраняется и тоже смотрит на меня настороженно.
Потому что я выжившая, поэтому? Меня пронзает боль.
– Что бы ты там ни слышала, я не заразная. Выжившие не являются переносчиками, – говорю я. – Ты ведь веришь мне, правда?
– Да, да, конечно, верю, – отзывается Иона, всматриваясь в мое лицо. – Это по-прежнему ты, как бы там ни изменилась. Так ведь, Шэй?
– Да. Я – это по-прежнему я. Но эпидемия была здесь, и тебе не следует тут находиться. Это небезопасно.
– Скажи это мистеру Самодовольство.
– Что произошло?
Ксандер уже подошел и стоит позади нее.
– Я привез ее в гости. Думал, вы будете счастливы увидеться?
– Отвези ее домой, Ксандер. Немедленно.
– Нет.
«Ты подонок».
«Меня называли и похуже».
Лопасти вертолета по-прежнему вращаются, поднимая ветер. Кто-то из тех, у кого иммунитет, идет к вертолету заглушить двигатель вместо Ксандера. Если бы я умела управлять этой чертовой штукой, я бы сбила с ног их обоих – его и Ксандера – и убежала с Келли и Ионой.
Я все еще чувствую привкус дыма в горле от погребальных костров. Меньшее, что мы можем сделать, это увести Иону в наш домик – туда, где не было больных.
– Идем, спрячем тебя в помещении, – говорю я Ионе. – Дыши через рукав или какой-нибудь платок.
– А это поможет?
– Не знаю.
Мы с Келли быстро ведем ее к нам домой. Заходим внутрь, запираемся, и я бегу закрывать все окна. Я так боюсь за Иону, что не в состоянии думать.
Но потом она останавливает меня и берет за руку.
– Шэй, я ужасно сожалею о твоей маме, – говорит она, и я ударяюсь в слезы.
15
КЕЛЛИ
– Давай-ка посмотрим, правильно ли я поняла, – говорит Иона. – Это место, в котором мы сейчас находимся и которое вы называете общиной, – часть Мультиверсума. А ты Келли, сестра Кая? Та самая, которую они с Шэй искали?
– Да.
– Ух ты. А мистер Самодовольство, также известный как Ксандер, предводитель Мультиверсума. И он не только твой отец, но и отец Шэй. И она сейчас побежала, чтобы переговорить с ним по поводу того, что он привез меня сюда. – Иона качает головой. – Это и в самом деле правда?
Я киваю.
– А где Кай?
– Я не знаю. Шэй тоже не знает. – Мне не по себе от всех этих вопросов, и я не знаю, что она еще спросит, поэтому спрашиваю сама: – А ты откуда? И как очутилась здесь?
– Наша семейная ферма и еще несколько соседних забаррикадировались с начала эпидемии, и нам удалось ее избежать. Я работала в поле с братьями. Мы услышали звук вертолета – он приземлился наполовину на нашем огороде, спасибо большое. Мама будет вне себя. – Она хмурится, лишь теперь осознав, как тяжело будет матери пережить ее исчезновение.
– В общем, мой брат побежал за ружьем и вдруг упал. Второй брат тоже. Такое впечатление, будто они просто вырубились: бац, и все.
– Они… живы?
– Мистер Самодовольство сказал, что просто усыпил их, и что они проснутся через несколько часов.
– А что было потом?
– Пригласил меня покататься. И я почему-то не могла сказать «нет», не могла не подчиниться и не сесть в вертолет.
– Он такой.
– Хм. Но он не сказал мне, зачем вообще приехал, куда мы направляемся, и хотя я и не могла ничего с этим поделать, но зла была просто по-страшному.
– Поверь мне, я знаю, каково это.
– А потом мы приземлились здесь, и я увидела Шэй. Но я до сих пор не понимаю, зачем я здесь. Шэй явно тоже не знала ничего о моем приезде.
Я смотрю на нее, на эту Иону. «Моя лучшая подруга», – так представила ее Шэй, прежде чем побежала к Ксандеру потребовать объяснений. И я почувствовала что-то вроде ревности, когда Шэй сказала, что это ее лучшая подруга, как будто она собирается занять мое место рядом с сестрой. Но зачем Ксандер привез ее, если она может заболеть?
Потом я вспоминаю его подслушанный разговор с Септой. Она была расстроена, но он сказал, что они должны продолжать поиски истины – что-то вроде этого. Но что это значит?
– Не знаю, – отвечаю я. – Может, Шэй знает. Или Ксандер скажет ей.
16
ШЭЙ
– Как ты мог привезти ее сюда? – Я так зла, что, не задумываясь, бью его кулаком в грудь.
– Тебе требовался объект для исследования, который не был подвержен эпидемии. Я привез его тебе.
– И ты совершенно случайно выбрал мою лучшую подругу?
– Шэй, это практичное, очевидное решение. Сейчас в Шотландии очень мало осталось людей, которые не обладают иммунитетом, но еще живы, а эта группа была не слишком далеко.
– Как ты вообще узнал про Иону?
– Из твоего компьютера – на Шетлендах. Я видел ваше с Ионой общение и ее блог.
– Так это по твоей вине она оказалась в опасности! Значит ли это, что ты отправил людей домой к другу Ионы? Тому, пойти к которому Кай собирался?
– Да, но он так и не появился.
– Зачем ты пытался найти его? Вряд ли для того, чтобы наладить отношения.
– Нет, но мы искали тебя, и он казался лучшим связующим звеном. Мы тогда не знали, что ты попала к военным. Таким же образом мы помогли Фрейе убежать от властей в Лондоне, но она исчезла с Каем до того, как нам удалось с ней связаться.
Я качаю головой, отгоняя вопросы и свое желание знать то, что не имеет значения сейчас, когда важно только одно: Иона.
– Как ты мог привезти сюда Иону? Эпидемия была здесь всего день назад. Она может заразиться. Как ты можешь вот так легко, походя рисковать чьей-то жизнью?
Да не просто чьей-то, а жизнью моей лучшей подруги.
– Не трать время попусту.
– Что?
– В случае, если она заболеет, не трать время попусту. Это твой шанс исследовать здорового человека и посмотреть, что произойдет, если она заболеет.
Пальцы сжимаются в кулак, и я, еще не подумав, что делаю, замахиваюсь, но он легко перехватывает мою руку и смеется. Потом, посерьезнев, предупреждает:
– Не испытывай судьбу, Шэй.
Я смотрю на него в изумлении. Он мой отец и вот так поступает? Ранит не только то, что он сделал, но что он сделал это со мной и с той, кого я люблю.
Я резко разворачиваюсь и бегу прочь.
