Текст книги "Истории Руана (СИ)"

Автор книги: Станислав Гримайло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)

   Не успел я выбраться из улочки-ловушки, как вход перегородила здоровенная волосатая орясина.

   – Заплутал, студент? Гы-гы.

   На зеленой мускулистой горе, одетой в прореженную в самых немыслимых местах дерюгу, никаких значков статуса не оказалось.

   – Свернул не туда, – недовольно ответил я. – Освободи проход, громила.

   – Гы-гы... Оно еще и говорит! Гы-гы...

   Ну не наглость ли?! Какие, к девларам, у троллей мозги? А ну-ка сейчас проверим слова хозяина постоялого двора. Только отойдем немного на всякий случай-то...

   – Умничаем? Сам-то производную от стрекозябры не отличишь!

   Тролль растерянно заморгал, аж пасть от напряженной работы мысли отвисла. Может есть в этом что? Только, думаю, тролль от гролля еще чем-то отличаться должен. Или хорошее образование даже подобную орясину может в человека превратить? Воистину – ученье свет...

   Гролль, как выяснилось простым экспериментом, недовольно прогудел:

   – Шамиль не говорил, что оно оскорбляет и ругается... Шамиль обещал полтын, просил слова передать... Ури не производная... Ури истинный тролль! – обиженно прогудел громила.

   Я только открыл рот, чтобы выразить закономерное сомнение в содержании последней фразы, как рука гролля чуть дернулась – блеснули огоньки в глазах. Земля резко ушла из-под ног и мир погас.

   Левая рука онемела, и я повернулся на бок, чтобы не давить на нее всем весом. Сразу всплыли воспоминания, я в один миг создал руну любимого шарика, напитал заклинание силой, открыл глаза – и осторожно погасил готовый удар.

   Мой номер. На постоялом дворе у края площади. Я одетый, разве что без верхней одежды и ботинок. Тишина и спокойствие, только гудит голова да кидает встревоженные тени магический фонарь на стене.

   С трудом, не взирая на головокружение, слез с кровати. Ощупал голову – все на месте. Скула ноет, бок болит, такое чувство, будто по голове дали. Так, помню, было тут зеркало.

   Красавец. Истинный страж, да еще и маг в придачу. То ли тролль... тьфу, гролль!.. оказался невероятно быстр, то ли я конкретно заторможен. Так что результат закономерный: красный рубец на скуле и красивый фонарь под глазом. Третье око, так сказать, чтобы было Игры сподручнее смотреть.

   Ну, девлары... Молись, грех производной с интегралом, как поймаю, станешь ты у меня незаконнорожденным гроллем-кракозяброй!

   За окном стоит глубокая ночь, но я все же решил спуститься в зал да выяснить, что произошло, и как я здесь оказался.

   Пустой зал. Пылает камин, и хозяин с сосредоточенным видом драит кружки. Когда я с трудом преодолел огромное расстояние от лестницы до стойки и устроился на стуле, тролль поставил передо мной маленькую чашечку с густым напитком.

   – До дна, парень.

   Я не стал спорить. Выдул неведомое пойло, после чего получил кружку.

   – Как я здесь оказался? – через минуту спросил я у тролля.

   – Хороший вопрос, – повеселел тролль.

   Честно говоря, даже сил глаза поднять нет. А уж уточнить – так и подавно.

   Хозяин, похоже, прекрасно понял мое теперешнее состояние, раз жизнерадостно продолжил.

   – Обычно все несколько иначе. Первый вопрос в подобной ситуации: Кто я? Согласись, не очень удобно. Откуда я знаю? Особенно, если видел до такой прискорбной ситуации постояльца раз-другой. Приходится лекаря знакомого вызывать... Второй вопрос полегче: Где я? Я-то знаю где он, объясняю, и что? Если память последних пары дней отшибло... А третий, как водится: Что случилось? Тут, сам понимаешь, сказать нечего.

   С трудом вникнув в смысл длинной прочувственной речи, я ни на шаг не приблизился к ответу. Спросить еще раз?

   – А ты вот так сразу к четвертому подошел... Молодец, парень! Наших, настоящих, кровей! А ответ прост: кто ж не знает ключики от номеров заведения дядюшки Гык-Грыка?! Воришки, когда тебя обирали, скумекали чей-ты гость. Естественно, все вернули назад, да притащили тебя прямиком ко мне. Я поглядел – удар знатный, да голова цела, кости все на месте. Жить будешь...

   Вот и думай теперь: радоваться, что не обобрали, или горевать, что так глупо подставился.

   – Спасибо, Гык-Грык.

   – Да я ничего и не сделал!

   – За отвар и доброту спасибо, – неожиданно для самого себя сказал я.

   Тролль хмыкнул. И добродушно добавил:

   – Ты б статус свой, студент, закрыл бы. Народишко в Свободном лихое, свободно бродящую монету не упустят.

   Тьфу ты. Все хорошее впечатление на корню похоронил. Да, я адепт, но не мясо с костями! Н-да. Не вовремя мысль пришла, не вовремя.

   С трудом забрался по лестнице на второй этаж, в свой номер. Нет причин не верить троллю, но береженного, как известно, бог бережет. Проверил карманы – все на месте, даже карту не потерял, а она-то в руках была! Потом заглянул в котомку и оторопел – посылка, полученная от лар код ди Миагона, из-за которой и сунулся в лабиринт улочек, пропала!

   Резво скатился по ступеням в зал:

   – Пропала посылка из котомки!

   Гык-Грык, загружающий дровами камин, задумчиво так почесал поленом за ухом:

   – Не, студент, это не воришки, они меня знают... Ты помнишь кто тебя так прилюбил-то?

   – А, девлары, гролль, демонам в рыло!

   – Ты уж определись: девлар, гролль или демон. Несподручно так искать будет.

   – Гролль Ури! И Шамиль какой-то...

   – Плохо дело. – Тролль сунул лапу в огонь, поправил съехавшее из постройки бревно. Ты гляди, эстет. Невероятное сочетание – здоровенный клыкастый верзила, которым впору не только детей, но и взрослых пугать. И такое отношение к прекрасному.

   – Шамиль большая шишка?

   Гык-Грык повернулся ко мне:

   – При чем тут плоды диких земель?

   – Имелось в виду: большой человек?

   – Говори правильно. Сочиняешь незнамо что... заноза в заднице! – тролль разогнулся и хрустнул суставами. – Серьезный разговор на пустой желудок – что?

   Такой простой вопрос поставил меня в тупик. Аж голова разболелась от подбора вариантов. Пустая трата времени. Глупый разговор. Может быть по-другому? Не ладится?

   – Моветон! – осклабился тролль и заревел во всю глотку: – Хватит спать – с голоду два мужика пухнут!

   Сбоку от стойки открылась дверь, из которой величаво выдвинулась... выдвинулось... девлары! Троллиха! Выше меня на голову, бочкообразная, с грудью "силиконовые мечты", могучая бабища.

   – Пухнут они, понимаешь... Жрать меньше надо! Про диету, что ль, не слыхивал? Книжки мудреные читает, а мозгов как не было, так и не тути!

   – Во какая, а? Настоящая женщина! То вы, людишки, немочей бледных обожаете... Эльфиек ветром сдувает, даже гиранки-переростки совсем с катушек съехали. Женщина должна быть во! – Гык Грык сжал кулак и потряс им перед моим носом.

   Меня аж гордость взяла от демонстрации такого убойного орудия – настоящей кувалдой двинули, а я только легким испугом и фингалом отделался.

   Троллиха от слов хозяина постоялого двора прямо расцвела. Выпрямилась, колыхнув могучей грудью, мясистый нос вознесла к потолку и кокетливо захлопала ресницами.

   Идиллия закончилась внезапно.

   – Если б еще жратву научилась быстро готовить. Да съедобную. Представь – намедни отравился. И чем? Любимыми гренками с сырой рыбкой!

   – Ты пасть-то захлопни, наглая морда! – мгновенно завелась троллиха. – Как жрать в три горла – так первый! А потом, вишь ты, мучаетси – несварение... Лопал, аж давился! Хлебушка, да побольше, рыбки посвежее, ватрушечки, кашки, мясца пожирнее... Оглоед!

   – Ты папаху-то на мужа не разевай! Разоралась! А кто работает в поте лица? Кто кормит семейство? Постояльцы спят, отдыхают!

   – Кто спит?! – визгливо заорала троллиха. Подскочила ко мне. – Ты – спишь?

   Чую попал на семейные разборки. Так, по стеночке и сваливаем. Во-первых, чужим не красиво присутствовать на решении таких важных проблем. А во-вторых, если такая дамочка размахнется чем, да еще скалкой или, наверняка, сковородищей, – пришибет и не заметит несчастного очевидца.

   – Сплю! – уверенно рявкнул я и попытался слинять.

   – Стоять! – рыкнула настоящая женщина. – Пока не пожрешь – не пущу!

   – Не, ты видал? Ты видал? Пожрать – обещает. Мы тут слюнями давимся, она орет, а жрать – нечего. Не, ну ты видал, а?

   Троллиха зависла. Видимо, хотела отчихвостить Гык Грыка, да тот оказался шустрей и поставил перед сложным выбором: продолжать ор или принести, наконец, ужин.

   Троллиха грозно выдохнула. Скрылась за дверью.

   – Может, полегче надо было бы?

   – Зеленый ты еще. Душу настоящей женщины не видишь. Чего полегче? Мы ей, понимаешь, конкретную задачу поставили – накормить двух мужиков. Сейчас разносолами побалуемся, горяченьким, ватрушками, – облизнулся Гык Грык.

   Почему-то такая перспектива меня не очень обрадовала. Кто покушать не любит? Я тоже только за. Однако, как бы такой наезд не закончился обжираловкой под присмотром злого повара со сковородищей. Троллю то все равно, а я жить хочу.

   – Я хотел бы обратить внимание, что после шести вечера вредно набивать желудок...

   – А ты жрешь с утра до ночи! Книжки читаешь, а не прислухаеси! Какой совет, а?!

   – Да что ты к студиозусу пристала как, волосатый клещ! Куда ему жизнь понимать, а? Они там пылью библиотечной питаются, да речами профессорскими, ватрушек отродясь не видая...

   – Как заливает, а? Как пожрать – так прям попугай илийский. Словесы льет, эту... как ее... рихму плетет!

   – Дай пожрать уже! – грозно рыкнул Гык Грык.

   Троллиха, видать, струхнула: потупила глазки и резво скрылась за стойкой.

   Жрите! – выпорхнула из двери жена хозяина с грацией худеющего бегемота. Бахнула на стойку поднос с горой еды.

   – Но смотри, муженек, крошка останется – познакомишься с моей дражайшей подругой, – прошипела троллиха, похлопывая скалкой по руке.

   Трудно сказать, зачем такое бревно на кухне. Разве что от пьяных морячков отмахиваться, да в постояльцев еду запихивать. Весомый аргумент – не отнять.

   Гык Грык радостно осклабился:

   – Не волнуйся, мать, до последней крошки... Жбанчиков пару добавь еще. Темного.

   Троллиха вновь кинулась за стойку, а хозяин постоялого двора сделал приглашающий жест и подмигнул.

   После третьего жбанчика темного Гык Грык явно подобрел. Поднос опустел, жена, не дожидаясь рыка, притащила еще один. Честно говоря, с одной такой порции пару дюжин студентов нажрались бы вусмерть. Но когда ужинаешь в компании тролля, не стоит ничему удивляться. Запеченная целиком птица размером с курицу исчезает за пару мгновений. Все просто – разламывается жертва крепкой лапищей пополам, одна половинка в рот, хрум-хрум, вторая. Задумчивое движение челюстью – и жадная лапа снова тянется к подносу.

   – Плохо не будет? – спросил я после исчезновения третьей птицы.

   – А, что? – как-то растерянно уточнил тролль.

   – Спрашиваю: желудок-то потянет?

   – Та! Это не еда. Так, перекус.

   Вроде не видел никого, следующим за повозкой с гроллями. Не думаю, что оные жрут меньше. А раз столько лопают, то так и дороги завалить до второго этажа за недельку можно!

   Тролль цапнул плоскую буханку хлеба. Разломил птаху и положил на него. Накидал внутрь всего, что попалось под крепкую длань, накрыл сверху второй буханкой. Задумчиво обнюхал, расплылся в довольной улыбке – одним махом слопал половину бутерброда.

   – Так чего дело-то плохо? Клыкастую рожу я хорошо запомнил, плюс имена... Составить протокол страже и пусть ищут!

   – Так то оно так, – прогудел тролль, – ток оно ни как. Да и кому, как дело, до. Оно, знаешь, не до того. Тому – никак.

   – Чего? -выдохнул я.

   Тролль вздохнул. С грустью окинул взглядом гору слегка поджаренных лаптей мяса. Порылся за стойкой. Извлек на свет мясницкий нож и стал ковыряться в зубах.

   – Скажу тебе прямо – это философский вопрос. Найдут украденное, не найдут... Золотишко там было? Драгоценности? Артефакты? Значит, надо было по прибытию в город заказать у бород охранитель на поклажу-то. Заказал? Нет. Значит – прожить можно. Дальше. Вот составишь ты протокол да портрет накидаешь. И чего? Сейчас в Свободном каждый второй поклажник – гролль. А владельцы контор перевозок сплошные Шамили, Мамили, Кудили, Шмулли, Штрылли и их братия. Спросят Шамиля – все поголовно Шамили. Кудиля... понятно?

   – Зачем тогда вообще бородачи, если такой разгул ворья?

   Тролль куснул нож. Противный скрежет его озадачил, а вид напрочь испорченного лезвия явно огорчил. Гык Грык, вздохнув, вытащил из-под стойки еще один.

   – Допустим, ты сам влип в неприятности. Что взять со студиозуса? Дюжину серебра? Не, парень, гиблое дело. Выслушают, составят, дадут подписать, пообещают сообщить – иди гуляй, милок, да не возвращайся. И не шастай по всяким закоулкам.

   – Да тут десять минут ходу...

   – Да хоть прямо на Игре, – крякнул тролль.

   Вот крон! А если в той посылке было золотишко или артефакты? Откуда мне знать ценность-то... Самому, что ли, поискать ту морду? Выяснить, где собираются поклажники, пойти поспрашивать, отхватить по морде... Не вариант. Наверняка, там все – одна шайка. Разве что большой толпой – вместе с бородачами – туда можно сунуться.

   А вдруг я просто выронил посылку?

   – Сиди, – не дал мне встать Гык Грык, – отдохнешь, подумаешь, потом действуй. Лучше вними совету старого тролля – забудь. Во время Большой Игры таскать ценные вещи нельзя. Даже серебро! Заказываешь платежку у бород – вот оно счастье. Ни потерять, ни украсть... Только продуть на ставках можно все на дюжину годков вперед.

   – Так... – грозно рыкнула троллиха, выглянувшая из двери. – Трындим! Мясцо стынет, ватрушки сохнут, пиво киснет – а эти морды лясы точуть! Вы ль не обнаглели? Ужин им подавай... а потом стынет! Захлопнули пасти и жрите!

   – Если я захлопну – жрать не смогу!

   – Ты мне поговори! – пригрозила троллиха и скрылась.

   Гык Грык сыто отрыгнул и стал закидывать в рот лапти мяса. Будто орешками захрустел.

   – Власти Свободного совсем не помогают? Есть другие варианты? – мне тоже стало не по себе от грозного голоса троллихи, но кушать я уже не в силах... разве что маленький кусочек...

   – Чего ж так. Бывает того. Но! Коль сам-то так, то никто не гак. Тому оно – шмяк!

   Понятно – дай пожрать человеку, потом все обстоятельно объяснит.

   Собрав все с подноса до крошки, тролль довольно рыгнул. С трудом встал и смешал затравки для отвара на пару кружек. Но сил сходить за кипятком не нашлось.

   Гык Грык охнул пудовым кулаком по стойке.

   Приоткрылась дверь.

   – Че стучишь?

   – Водички плесни!

   – Оторви жирный зад от стула и сходи!

   – Не перечь мужу!

   – Кто тут муж – ты что ль? Токмо жрать умеешь да реветь, аки птиц подстреленный. А як до мужниного дела приступить – то поел, то не доел, то желудок у него вишь пожрать просит!

   – Цыц, женщина, пока муж в лоб не дал!

   Из-за двери выплыла троллиха со сковородкой в одной руке и котелком в другой. Литров так на сорок.

   – Я не поняла – я ослышалася, чи тут кто молвил на женщину руку поднять?

   – Я сейчас встану!

   – Ой, горюшко-то какое... пузо встанет. На что, родимый, а? Ты токмо до ветру встать могешь! А по делу когда, а? Все жрать да жрать!

   – Ватрушки где? Я спрашиваю – ватрушки где?!

   Троллиха зависла. Потянула носом – и скрылась.

   Теперь понятно, почему в такое время постоялый двор пустует. Весь город просто наводнен людьми, а здесь маленький островок... не тишины, нет. Да и не спокойствия. А, чего, собственно? Благополучия? Нет. Наверное – постоянства. Чтобы ни происходило в мире, эти двое будут неизменны, как сама вселенная. Один жрет, вторая готовит. Орут – не то что оба, а вместе. Хотя – может это они так общаются? Люди вон в ресторациях заседают за бокальчиком веселящего, а эти милые бранятся, да окружающих пугают. До колик и несварения.

   – Чего сбледнул-то? – залихватски вопросил Гык Грык.

   – Да вот думаю, что сегодняшние приключения для меня еще не закончились – как попадет сковородкой...

   – Жена у меня спокойная, – не согласился тролль. – Так, покричит малость. Скалкой, бывало, оприходует. Сковородку жалко ей, видишь ли. Помнится, один раз господина мага вырубила. Кружкой. Потом, пока я паре гроллей делал массаж лицевых мышц, печени и почек, с воином грудастеньким сцепилась... Эх... – затуманились глаза Гык Грыка.

   – Ватрушек им подавай... А меду сколько, ягод давленых, а настойки перечной, да сбора летнего...Оглоеды! Жрать – жрут, а собирать – животиком маются... Орешки, маслинки, каштанчики да бурячок ветвистый...

   – Хватит причитать! – ладонью дал по стойке Гык Грык. – Меду и настойки на пять годков давеча привез!

   – Сколько-сколько? На пять годков? Две телеги всего-то! – стала заводиться троллиха.

   – Не мешай мужикам разговор разговаривать! – рявкнул Гык Грык и грохнул по стойке.

   – Ой, трындят, а все тудой – разговоры. Пить меньше надо! Балакають, сплетни разносят – разговариваем мы. О чем беседу ведети, кабанчики мои, а?

   Тролль беспомощно зыркнул на меня.

   – О великом бое между достопочтимыми хозяевами постоялого двора и магами с гроллями! – хмыкнул я.

   На удивление, троллиха сразу успокоилась. Плеснула кипятку в кружки, поставила на стойку поднос с горой ватрушек и тремя тарелочками. Мед, похоже, варенье какое-то, а третья с подозрительной жидкостью. И упорхнула.

   Тролль хмыкнул:

   – В самом деле интересно-то?

   – А что. Бой против магов всегда интересно!

   – Насмотришься еще, на играх-то... Нет там ничего интересного, студент. Что мордобой, что магический поединок. Все одно. Красоты в бою – никакой. Народишко лишь зазря монеты кровные тратит, не понимая, что это все это лишь... игра.

   – Ага. А победитель известен заранее?

   – Зачем?

   – Ставку правильную сделать...

   – Не, – Гык Грык не стал мелочиться и третью тарелочку сразу просто выпил. Еще и облизнул. – Городу все одно – кто станет чемпионом. Процент, студент. Со всех сделок и ставок. Кому надо – тот играется. Стремится стать чемпионом. Выполнить невыполнимое. А большинство на этом всем деле мечтает обогатиться. Но где оно видано – на пустом месте-то золотишко выковать? Монеты не из воздуха берутся, а кочуют. С одного карману до другого. Понимаешь?

   – Конечно. Принцип лотереи.

   – Лотереи? – удивился тролль, а я ругнул себя за длинный язык. Но объяснять неизвестный термин не потребовалось.

   – Балакаете? – грозно прогудело из-за двери.

   – Так, – спохватился тролль. – Было это годков... с двести тому. Давненько, значит.

   Ничего себе. Сколько тролли-то живут?!

   Тролль только открыл пасть продолжить рассказ, как с грохотом распахнулась дверь и в зал постоялого двора зашел некто в белом плаще. Резкое движение – на добрых пять метров разлетелся снег, накрыв пару чистых столов. Ночной гость повесил плащ на вешалку. Неспешно и совершенно бесшумно направился к нам.

   Примечательная личность: высокий, крепкий человек лет под сорок, в черном костюме явно военного кроя. На первый взгляд безоружный, но очень странно выглядит испещренный карманами жилет – будто короткие широкие лезвия в них вложены.

   Лицо незнакомое: черты породистые, тонкие линии многочисленных шрамов. Замысловатая прическа: длинные волосы свободно лежат на плечах, а кончики, буквально на палец, будто посеребрены. И тут неожиданно наши взгляды встретились.

   Я стал проваливаться в бездну. Серые блеклые глаза оказались омутами, затягивающими в бездонную пропасть, и не дающими малейшего шанса вырваться из гибельного плена. Голова опустела – мысли прекратили движение, перестали рождаться. Осталось только все ускоряющееся падение в бесконечность...

   Человек моргнул и наваждение развеялось.

   Приблизился к стойке. Протянул ладонь троллю. Тот добыл из недр стойки бутыль зеленого стекла и ключ с цифрой "два". Молча передал вошедшему.

   Человек схватил протянутое и все так же бесшумно поднялся по лестнице.

   – Кто это? – я не узнал своего голоса. Мне приходилось бывать в ситуациях, кода казалось – остались последние секунды на белом свете. Но никогда я не испытывал такого ужаса всего лишь от одного взгляда.

   – Лерой, – беспечно отозвался тролль.

   – А кто он?

   – Демоны знают, – хмыкнул тролль и за один присест выдул пол кружки отвара. – Обычный постоялец.

   Ничего себе тут постояльцы. Плавные бесшумные движения убийцы, странный наряд, просто чудовищный взгляд...

   Тролля же примечательная личность нисколько не смутила, и он продолжил прерванный рассказ:

   – В зале народишку-то не было почти. Игры, знаешь ли, закончились. Да показательные выступления, да выпивка на последние медяки... кому пожрать-то вкусно охота, когда выпить не на что? Сидел постоялец у меня, я за стойкой да жена на кухне-то.

   Глаза Гык Грыка затуманились.

   – Пришли гости. Кто не знает кухню матушки Гру Грык, а? – явно не зря заметил тролль, ибо за дверью счастливо вздохнули. – Чемпион этот, Империи, хвастун тот еще... Шел на невыполнимое, да не дошел, меньше любить-то разносолы надо... Вшестером ввалился с дружками, да двое охранников троллей, да пяток бород как почетный провиданс.

   Тролль приложился к кружке.

   – Провиданс?

   – Сопровождение по нашему, – рыкнул Гык Грык и так, с намеком, продолжил: – Батьку нельзя что?

   – Перебивать.

   – Вот, – довольно осклабился. – Зашли и до лучшего столу направились. Вон того, – указал на стол у стены. Ничего выдающегося, разве что над ним картина висит. Честно говоря, кое-что знакомое: три здоровенных зеленых орясины в шкурах, восседающих на ящерицах-переростках. Зубастых. Тираннозавриках что ли.

   – А там друг мой старый сидел, смаковал лапшу с мясцом тушеным, струшенным пахучей свековицей...

   – Свекольницей!

   – Тебе сколько раз говорить – не путай говно с пыльцой богов!

   – Не видать тебе свекольницы с мяском!

   – Дорогая, я не то имел в виду!

   – Я поняла что ты имел в виду!

   – Настоящий муж, тем более тролль, не может жить без мяска и седмицу!

   – Вот и проверим!

   – Да что тут...

   – Уймитесь! – рявкнул я.

   Тролль удивленно на меня посмотрел, и жена за дверью притихла.

   – Ближе к сути дела! Какая разница что там за травка-то была!

   – Разница во вкусе, студент. Одно – говно, второе – еда богов!

   – Говном тут не кормят, так что по барабану что там было!

   – Хм... В этом что-то есть, – согласился тролль. И вернулся к рассказу:

   – Господа высокие маги попросили освободить стол. Ну а друг мой старый сам картину-то подарил, повесил, вот и любит под ней пообедать. Когда приезжает. Естественно, вежливо отправил гостей города знакомиться с окрестностями. Тут все и началось, – дошел до самого интересного тролль. Замолчал. Зевнул во всю пасть, последней ватрушкой вытер остатки меда из тарелки и захрумтел.

   – А дальше-то что? – нетерпеливо спросил я.

   – Спать! Завтра, за ужином, расскажу далее.

   – Так не честно. Начал – доводи до конца.

   – Не, – ухмыльнулся тролль. – Без интриги, студент, жизнь скучна. Вон посылку тиснули. Чего теперь делать? Искать или забыть? Важно это или нет? Интрига? Да!

   – И что делать? – мрачно спросил я.

   – Тебе решать.

   – Искать же бесполезно, так?

   – Так.

   – Значит, решение очевидно?

   – Нет.

   – Почему?

   – Когда к тебе подходит чемпион турнира с друзьями, да с охраной, да с сопровождением, и просит подвинуться – решение очевидно. Нет?

   – Очевидно.

   – Вот и у тебя. Очевидно. Или нет?

   Крон. У меня или голова уже не варит, или тролль заговаривает. К чему этот разговор?

   – Бред какой-то.

   – Бред – когда стоишь перед выбором. Это значит – не понимаешь себя до конца. Мучаешься, пытаясь понять, что твое, а что нет. Не глупо ли, а, студент? Думать надо о действиях, а направление – оно всегда твое. Когда веришь. В себя. Понял?

   – Нет.

   Тролль протянул лапищу и похлопал меня по плечу.

   – Новый день, события, открытия... не заставляй их ждать бесконечно.

   ***

   Проснувшись утром, я решил не откладывать дела в долгий ящик. Гык Грык изволил отдыхать, поэтому в путь отправился без утреннего, так сказать, напутствия.

   Бородачи в колизее отвели меня к нужному стражу. Пожилой и дотошный гном взял меня в оборот: завалил кучей вопросов, дал бумагу составлять протокол, после чего затеял допрос по новой. В итоге вчерашнее событие дополнилось множеством мелочей, вот только пользы от них никакой. Действительно, что может дать толщина снежного покрова в означенном тупике? "Вспомните, юноша, это очень важно! На треть или на две трети утопал ботинок в свежем снегу?"

   За два часа мучений я стал обладателем копии протокола и получил массу заверений в том, что мое дело будет в кратчайшие сроки изучено вдоль и поперек, после чего нарушители в обязательном порядке станут известны и понесут наказание. Пожилой гном минут пять цветисто расписывал, как будет проходить следствие. Потом еще раз уверил меня в принципиальности и дотошности системы безопасности Свободного. Попенял на мою молодость и неопытность как гостя свободного города. И в конце, стиснув мою ладонь в крепкой лапище, уверенно рявкнул:

   – В течении седмицы разберемся!

   Не знаю, не знаю... почему-то у меня созрело стойкое убеждение, что Гык Грык ночью все правильно сказал. Заморочили голову, попотчевали обещаниями – и выставили за порог.

   Вернулся на постоялый двор, где, несмотря на ранний час, оказалась масса народу. Впрочем, на первый взгляд, публика – не чета студентам и голодранцам. Все важные и уверенные в собственном достоинстве.

   Тролль показался мне не очень довольным высоким обществом, заявившемся на завтрак. Поэтому малость раздраженно рассказал, как связаться с мальцами, нашедшими меня вчера. И посоветовал не давать им даже медяка: "подзатыльника будет достаточно".

   Мелкие уличные воришки не смогли сообщить ничего нового. Гролля видели, но за ним не пошли. Больше никого не было. Надеялись поживиться в моих карманах, но найденный ключ их не на шутку напугал, поэтому они, оказывается, меня и дотащили! На счет пропавшей посылки только один сказал, что было что-то зажато в лапище гролля. А что именно – не рассмотрел, да и не стремился. Пусть зеленокожие великаны тупые и неповоротливые, но вот рука у них тяжеленная. Поэтому мелкие уличные хищники гроллей обходят стороной. А троллей так вообще уважают.

   – Чего вы так дрожите от Гык Грыка? – напоследок поинтересовался я.

   – Не бьет, кормит, погреться пускает... – уважительно протянули мальчишки.

   Интересный тролль, крон побери!

   Раз уж добрался до памятной подворотни, то почему бы не зайти к адресату?

   Эх. Завалил простую просьбу учителя... Если в прошлый раз, не справившись с заданием, я чувствовал свою правоту. То в этом раз... стыдно. Взрослый человек, страж, адепт в конце концов – и не справился с простейшим поручением.

   По искомому адресу на стук выглянул старик. Служивый, ибо воинскую выправку ни с чем не спутать. А голос, интонации... Наш человек. Вот только он совершенно не обратил внимания на мои слова. Стоял с непроницаемым лицом, держа меня на пороге. Выслушав же до конца, бросил, будто плюнул:

   – Крон с ней.

   И захлопнул дверь.

   Ничего себе заявочки! Я тут, понимаешь ли, рискуя своим лицом, тащил через сквозь бурю посылку, а им, видишь ли, все равно! Не скотина ли? Не жалея живота работаешь, а что в итоге? Плюнули в душу!

   Через минуту я поостыл и понял, что собственно и храбриться нечем. Посылку не донес. А то что ее никто не ждал – какое мне-то дело? Задача была: доставить. Все остальное не имеет значения.

   Успокоившись, я отправился обратно на постоялый двор. Перекусить, собраться с мыслями, пойти на Большие Игры. И подумать, как найти в наводненном толпами туристов городе гролля Ури и загадочного Шамиля.

***

   – Мочи его!

   – Вставай, волчья сыть!

   – Хедрон! Хедрон! Хедрон!

   – Вали козла лысого!

   – Все монеточки поставил на ирода... ууу...

   Контингент зрителей сегодня несколько другой. Побогаче будет. Хотя ору все равно хватает. А что тут будет в финальный день? Пустые трибуны?

   Новшеством оказались... бабки. Буквальные через каждые тридцать шагов восседает эдакая тумбочка с несколькими ведрами, в которых на россыпи различных семечек и орешков балансируют стаканы из каленого стекла. Выключив амулет, я убедился: реально сплюньки. Потому как чуть ли не весь колизей грызет, да сплевывает шелуху. Неприятный шелест поглощает мир...

   На поле кипит бой. Ради интереса я решил поискать "козла лысого". Кого это так привечают? В принципе, за означенную личность можно принять лысого некроманта, который, аки стрекозел, скачет по всей площадке. За ним, яростно оглашая воздух воплями, гоняется здоровенный варвар с кнутом, которым так и норовит перетянут бледного соперника. Честно говоря, в моем понимании некромант: важная, спокойная персона, которая все делает дотошно, надежно и неимоверно скучно. А этот товарищ настоящий циркач – такие кульбиты показывает. Впрочем, кнуту зубы не заговоришь. Или ты от него, или он тебя.

   Вроде бы все понятно, да? Фигушки!

   На соседнем квадрате два лысых гоблина, размахивая связками перьев и каких-то хвостов, устроили настоящий петушиный бой. Это вообще турнир магов или кого? А дерутся-то как... Турни этих красавчиков разогнал бы в два счета. Как бы подтверждая мои мысли, один из зрителей проревел:

   – Да дай ему с ноги, козлина!

   Реально – это не турнир магов, а соревнования по реслингу на потеху толпе. Сейчас вон варвар погоняет некроманта, выдохнется, потом призовет смрадную личность (если найдется под полем подходящий, кхм, ингридиент), и устроят финальную сцену танцев. А где красота магического поединка?

   – Ола-ла... какое позорнейшее действо... каждое утро. Танцы! Танцы. Танцы... никакого проку! А все для чего, а, мистер Россеневский?

   Знакомый по экспрессу попутчик ниоткуда возник рядом. В сереньком костюмчике который теперь, на фоне окружающего, снова служит неплохой маскировкой. Скрывается, поди, от кого. Юркнет мимо – не заметишь.

   – Игры! – буркнул я. – Доброе утро, мистер Крушивец.

   – Эрз Мы! Эрз Мы! – возопил Крушивец. Хитро улыбнулся: – Вижу, вы уже вкусили истинной свободы. Понравилось? Нет? Приятно?

   – Понравилось, – мрачно ответил я. – Нравы в этом городишке меня прямо радуют. А уж любовь к студиозусам...

   – Что вы! Что вы! – замахал ручками толстячок. – Разве в этом дело? Свобода! Она, как всегда, разрушительна! Ибо... что? – в излюбленной манере, с хитрым прищуром, уставился на меня Крушивец. Чуть-чуть подождал и стал семафорить.

   – Что? – обреченно спросил я.

   Тут зрители взвыли и опять раздался мощный вопль, перекрывший рев толпы:

   – Так тебе лысый козел! Колдунишка кронов! Вали в свой Хронтмемахруст!