Текст книги "Истории Руана (СИ)"

Автор книги: Станислав Гримайло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

   – Молодежь... – знакомо протянул неупокоенный. – Балуетесь химией всякой, после службы за стакан, а потом снится... Жизнь не посмертие, вкушать все, что глаз уловит, – к нездоровью. Следи за питанием, не будет вопросов...

   – Диету мож составите? – насмешливо спросил я. – Послушайте, байки, то да сё – интересно. Но мне край необходимо понять, что произошло на самом деле!

   – Понять... Важное не приходит само, его ждать... долго... тяжело...

   – Я так и замерзну к девларам!

   – Нетерпение... эмоции... поспешность... Ответ не придет.

   Я начал злится.

   – А если...

   – Сон... – насмешливо прошелестел Смотритель. – Кто стоял, кто лежал...

   – Послушайте, давайте уберем похоронную философию и понятней. Доходчиво так, чтобы даже до "мо-ло-де-жи", – издевательски протянул я, – дошло!

   Крон, а холодно-то! Я упрятал нос в теплый ворот куртки, и слегка пританцовывая, принялся вытаптывать снег у калитки. Следов-то до меня не было, местные к кладбищу подход не чистят... не любят это место.

   Смотритель молчал. Возникло и стало крепнуть впечатление, что вот сейчас как скажет! Да как отрежет! И все тайны мира яснее станут...

   Забыл о самой малости – вслед за бляхой и теплую зимнюю одежды сдать придется. Верные ботинки, вязаные перчатки, с нашитой плотной кожей... И летний комплект, и... половину вещей вообще! Надо прикинуть – как без штанов не остаться. И не метафорически, а в самом что ни на есть прямом смысле.

   – Дорога ведет... не забывай ноги переставлять... – прошелестел Смотритель, развернулся и поплыл.

   А еще говорят, что ожившие не обладают чувством юмора. Что с советом делать? Намазать на хлеб и слопать? Или отослать извозчика, и пехом по ночному Сантею домой пойти? Часа два ходу – готов снеговик.

   А что? Прогуляюсь. Ночной тариф платить не придется, кину пару монет за пустое ожидание. Авось прохладный свежий воздух порядок в мыслях наведет...

   ***

   Навел... Правда, отличный способ. Главное зубы не повредить, да за языком следить, дабы не оттяпать.

   Сначала было прекрасно. Тихо, лишь изредка доносятся шаги ночной стражи, да вдалеке всхрапывает лошадь и стучат подковы. Пошел легкий снежок, отчего все вокруг приняло сказочный вид. Пятна света от фонарей, кружащиеся в них снежинки, легкое освежающее дуновение ветерка – благодать...

   Потихоньку, крадучись, под одежду пробрался морозец. Одевался-то не на ночной патруль! Пришлось ускорить шаг. Снега стало больше, комья, неожиданно выстреливающие точно в лицо перестали радовать, шаги и цокот пропали.

   Свободно бегающие мысли стали концентрироваться: "Какого крона извозчика отослал?", "Холодина, брр", " Не отморозить бы чего..."

   Последние минут десять пути, когда я просто стал мечтать о нежданном переезде лавки ан Горна на пару улиц поближе, мысль осталась только одна: "Дубарь, тролльи пляски!"

   Но сдержался – дошел сам. Вернее будет – добежал. Есть повод и возгордиться, когда отогреюсь, обсохну, и забуду прогулку как страшный сон...

   Ввалившись в лавку ан Горна через черный ход, я в первом же зеркале себя не признал – заросшая седая харя в белом полушубке. Отряхнулся как следует: одежда приняла привычный вид, а щетину оттаивать придется...

   – Раненько, – хмыкнул вынырнувший из темноты Лени. – Зато вовремя. О! Самое верное – вовремя! Давай, скидывай одежонку, и ко мне. И в темпе Кирилл, в темпе!

   В покоях Лени, ярко контрастируя со скромной обстановкой, оказался богато накрытый стол, в центре которого, как великая башня, воздвигся минимум ведерный бочонок. Потемневший от времени, богато украшенный резьбой. Солидный...

   – Во! – радостно провозгласил Лени полушепотом. Ночь, спят все поди...

   – Коротышки под вечер приволокли, сказали – дар! Я как только разобрался в их рунах – сразу полянку нарисовал. Такой нектар...

   – А кому дар-то?

   – Тебе, – ничуть не смущаясь, признался Лени. – Осилишь, а? Нет! Даже за пару годков... Помочь по дружбе решил. И без полянки оно не дело, понимаешь? Ко всему сопровождение правильное надо. Как Герцог со свитой...

   – А продать? – если напиток достойный, можно и монету хорошую выручить.

   – А в рыло? – хмыкнув, уточнил Лени. – Да не от меня! Гномы обидятся... Видишь ли, не все, ими созданное, на продажу идет. Дары от души не оценишь презренным металлом. Их по назначению использовать надо.

   – Прямо сейчас?

   – А чего не сейчас? – несказанно удивился Лени. – Чудная ночь, тебе вон согреться надо, стол накрыт, бочонок поставлен.

   – Повода нет, – хмуро ввернул я.

   – Повод для слабаков! – махнув рукой, отрезал Лени. – А мы орлы!

   – Наливай...

   Так, стоп. Я это сказал?

   Лени мгновенно пристроил меня к столу, выудил из схрона под кроватью две пузатые, огромные, тяжелые на вид кружки. Быстро наполнил, подвинул ко мне тарелку с поджаренной мелкой рыбкой и поднял первый тост.

   – За него!

   – Кого? – сразу уточнил я. Странный напиток – кружки пивные, а не пенится, темной густой волной плещется о бока. Что это за пойло?

   – А не все ль равно?! – философски ответил Лени, и чокнулся – я чуть не выронил тару из руки.

   Лени присосался к кружке, опил половину и расслаблено откинулся на опасно скрипнувшем стуле.

   – Прекрасно... великолепно... Пей давай.

   – Да знаешь – проблем столько...

   – Хэ! Завтра разберемся! А сегодня – отдых! Давай, не отлынивай.

   – Гномы обидятся?

   – Они тут причем? Поляна стынет.

   Я вздохнул – не отвяжешься от прилипалы. Осторожно понюхал содержимое кружки: приятные тона. Травы. Гномы и травы? Непонятно. А, ладно, опробуем. Действительно – не пропадать же добру?

   ***

   Хорош напиток гномов. Посидели, откушали, выпили – отлично. Пообщались... О чем? Не помню. Точно – не окосел. И все равно не помню.

   Завершив утренний туалет, я, готовясь к худшему, съездил в Южно-третью управу. Боялся остаться без штанов, но, на удивление, взяли долговую расписку. С хорошо отдаленной датой закрытия оной. Монет заработаю да и заплачу, за хорошую одежку не жалко. Тем более, где подобную сыщешь-то?

   Академия встретила спокойствием. Мелькают опаздывающие адепты, сонные попугаи провожают, кося глазом, и чем ближе подхожу к родным тенетам, тем меньше живого. Проклятое место? Темень, хоть глаза выколи, и никто не решается заглядывать сюда.

   В маленьком холле около двери кафедры разве что пыль гостит, и еле тлеет фонарь на стене. В этом омуте света с трудом можно разобрать "КУЗЯ" на ржавой табличке, прибитой высоко и предельно косо. Рукастые мастера делали...

   Дверь на знакомой аудитории закрыта, сидеть на продавленных и пыльных диванах желания не возникает. Я дернул ручку на двери кафедры – чисто для профилактики. Та неожиданно открылась.

   Зашел внутрь и застыл на месте. Во-первых, комната будто из другого мира: большая, светлая, потолок где-то далеко вверху, вокруг шкафы, и книги, книги... Даже пару лестниц! А сколько фонарей, и все горят – светло как днем. В углу комнаты целый сад: каменная стена, удерживающая маленькую лужайку, на которой растут три деревца с длинными волнистыми листьями. И пару уютных диванчиков рядом, прямо вопящих: садись, отдохни.

   Обалдело осматриваясь, я заметил причину номер два – громилу. Да какого! Ряха такая, будто здоровенного орка взяли и умножили на два. И совершенно невообразимые детали: короткая курчавая прическа, аккуратная модельная бородка и колоритные щегольские очки в золоченой оправе. Настоящий талмуд – толщиной в ладонь, с изысканной деревянной обложкой – в лапищах гиганта выглядит как малюсенький обрывок листа для записей.

   И восседает туша за массивным столом, что на фоне комнаты выглядит так себе. Разве что высота его мне никак не по пояс: на половину больше.

   – Ну? – грозно прогудел гигант, вперив в меня огромные голубые буркала.

   – А... – сглотнув, начал я.

   – Конкретнее, – поторопил громила.

   – ... лар код ди Миагон где? – с трудом завершил фразу.

   – Шляется где-то, – безо всякого уважения к заведующему кафедрой ответил гигант. – Те-э зачем?

   – Спросить хотел...

   – Спросить, – задумался зеленокожий.

   Кивнул:

   – Хорошо.

   Гигант осторожно, явно соизмеряя свои возможности, отложил талмуд. Извлек из стола другую книгу, несколько меньших размеров, выудил стило – скорее шпагу. Предложил:

   – Ну-с, голубчик, признавайтесь.

   – Как? – удивился я.

   – По порядку. С мельчайшими подробностями. И попрошу не путаться в хронологии событий!

   Я с трудом удержался от того, чтобы открыть рот и ляпнуть: "Родился в Москве в тысяча...". Сдержался – и пошел в наступление.

   – По какому, собственно, праву, вы имеете право? – нехорошо как-то вышло.

   – Есть возражения? – удивленно уточнил гигант.

   – Да!

   – И это запишем, – кивнул зеленокожий. – Продолжай.

   – Что?!

   – Всё, – лениво уточнил гигант.

   – Не буду, – вернулась ко мне уверенность.

   – Чего?

   – А того, – продолжил состоятельную беседу.

   – Так бы сразу... – вздохнул гигант, отложил стило, спрятал книгу и взял в руки талмуд.

   – А лар код ди Миагон?

   – Ну? – гигант перевел взгляд в талмуд.

   – Где?

   – Шляется где-то, – явно дежурная заготовка.

   – А будет?

   – Когда? – уточнил зеленокожий.

   – Это я хочу спросить: когда?! – не выдержал я.

   – Те-э зачем? – не отрывая взгляда от талмуда, пошел по накатанной громила.

   – Спросить! Крон!

   – Спрашивать его Темное божественное рекомендуется в специально отведенных для этого местах. Нрав уж больно буйный у товарища. Шуток, видишь ли, не понимает...

   – Хватит трепаться! Когда лар Миагон будет на месте?!

   Ленивая реакция с его стороны понятна – такой громила, что ему там до писка букашки? Орет, кушать не просит, вреда причинить не может. А если вдруг – так и плевка хватит.

   – Будет, – уверенно ответил гигант.

   Я не выдержал. Подошел к столу, привстал на носки и крепко приложил кулаком. Мебель даже не пискнула – рука отозвалась дикой болью.

   Зеленокожий оторвал взгляд от книги, хмыкнул и повторил за мной. Предмет мебели оказался привычный – не скрипнул и от такого. Зато я, шкафы, диваны, и, кажется, даже лужайка с деревьями – подпрыгнули.

   – И чего? – насмешливо поинтересовался громила.

   – Хватит увиливать, – сквозь зубы процедил я – кости целы, но синяк на всю руку точно будет.

   – А ты?

   – Что я?

   – Пришел, ничего не говоришь, лишь уважаемого мастера видеть хочешь... А повод? А причина, по которой упомянутый мастер изъявит желание выслушать?

   Выругавшись сквозь зубы, я закатал рукав и продемонстрировал гиганту браслет с выгравированным словом "КУЗЯ".

   – О! – глубокомысленно прогудел гигант. Повторил уже виденную процедуру: отложил талмуд, извлек книгу, выудил стило.

   – Ну-с, начнем заново. Признавайся.

   – Обойдешься.

   – Да ну?

   – Ну да, – мстительно прошипел я.

   Гигант начал подниматься. Вверх улетела огромная голова, широченные плечи пошли монолитно и непререкаемо, показались огромные ручищи, необъятный торс...

   – Сам начнешь? Или поэ-гаем? – грозно прогудело.

   Задрав голову, выкрикнул в вышину:

   – Да пошел ты!

   Гигант провел обратную процедуру – кресло скрипнуло, не выдержав такой туши.

   – Смелый, – довольно протянул гигант и неожиданно предложил: – Садись и жди. Эшен придет. Скоро.

   Услышав заветное "скоро придет", я на ватных ногах потопал к ближайшему пристанищу. Передохнуть...

   – Я вас слушаю, – Реалено код ди Миагон подтолкнул ко мне блюдо с разномастным печеньем.

   Панибратское отваропитие никак не сказалось на почтенном маге, заведующим кафедрой "КУЗЯ". Обычный человек в неброской одежде. Спокойный расслабленный взгляд. И, в то же время, наполненный неясной, но явно ощутимой силой. Молодого и глупого не обидит – пинка... и все дела.

   – Я по личному вопросу.

   – Слушаю, – подбодрил маг.

   "Вкусное печенье. Обычное на вид – а сложно остановиться. Тянется рука".

   – Я в тупике. Пытаюсь решить одну загадку – не выходит.

   Реалено кивнул, намекая на продолжение.

   – Знаете, как бывает... Все понятно. Что там сложного? Бери и верь, ерунда. А вот не выходит! И так, и эдак... Чтобы это могло значить? Не могу разобраться.

   – Ты говорить будешь или помочь? – с отчетливой угрозой пророкотал гигант.

   Еще и этот верзила – сидит, лопухи (куда там гоблину!) развесил. Выпроводить никак: отъел морду. А еще говорят: "Сложно грызть гранит науки". Вон, полюбуйтесь: глотает и не мучается!

   – Сказки... – протянул я.

   – И? – без энтузиазма уточнил код ди Миагон.

   – Не понимаю!

   – Нашел, чего париться... Сказки не понимает. Так забей! – пророкотал гигант.

   Реалено на его слова не обратил внимания.

   – Так. Понятно. Попробуем разобраться. Что есть сказка?

   – Эм... история.

   – Чего?

   – Приключения.

   – Какого?

   – Ну... любого.

   – Не совсем. У каждой расы, населяющей Руан, своя специфика сказки. Кто-то ищет себя в этом мире, кто-то – мир для себя, а кто и просто желает вернуться домой.

   Интересная интерпретация. Напрягшись, припоминаю лишь, как герои вовсю бродили. Разговаривали. Задавали странные вопросы, решали загадки, бродили, бродили...

   – Это понятно, – согласился.

   – Так в чем проблема?

   – В самом понятии "читать сказки".

   – Именно в понятии?

   – Да.

   – А сказки причем?

   – Не знаю.

   – Но спрашиваете.

   – А что делать?

   – Не знаешь что делать – молчи, – прогудел из-за стола кладезь знаний.

   – Тебя забыл спросить, – огрызнулся я.

   – Верно – забыл.

   – Чтение сказок, – начал между тем Реалено, – для неокрепшего еще ума есть путеводная нить в сложном мире. Полностью подчиненная автору. Построенная на понятных и доступных для ребенка образах. В вашем возрасте сложно отказаться от привычных понятий... да и не нужно. Там все просто, доступно, стоит только отрешиться от лишнего.

   – Пробовал – не помогло.

   – Помощь нужна? – прогудел гигант. – Средство с максимально возможной эффективностью, – и продемонстрировал кулак. Сваи такой дурой забивать, а не стилом черкать.

   – Башнеснос не поможет, – отклонил я щедрое предложение я. – Все проблемы решит. Кроме этой.

   – Возможно, вы просто не понимаете сам смысл сказанного. У каждого живого существа собственный взгляд на общепринятые вещи. Сходный в целом с мнением большинства – абсолютно непредсказуемый в частности. Сложность именно в том, чтобы выловить эти мельчайшие несоответствия.

   Ага. Для начала Смотритель уж точно не живое существо. И не мертвое окончательно. Так, серединка на половинку. Оживший мертвец. Какая у него логика? Поди разберись...

   – А какой вы в этом видите смысл?

   – Неверный вопрос, – пробурчал из угла гигант.

   Реалено код ди Миагон в очередной раз не обратил внимания на комментарий.

   – Любая ситуация имеет минимум три исхода. Для стороннего наблюдателя, разумеется. Сам участник зачастую видит всего лишь один, самый простой и одновременно наиболее глупый – путь вперед. Как в вашем случае – "читать сказки" понимается в лоб. Что в итоге? Ноль. Сплошные вопросы и топтание на месте, так?

   Я кивнул, соглашаясь. Видеть прямой путь, похоже, не слишком правильно. Кто хочет попасть в первые ряды глупцов? Выходи, стройся! Что, желающих нет?

   "Первая мысль – самая верная". Кто это сказал – а ну, иди сюда, голубчик, разберемся. Признавайся: зачем говорил, что имел в виду, кого хотел подставить. Ах, ты не думал о последствиях? Тьфу ты, девлары. Первая ж мысль, утоптанная дорожка...

   С другой стороны, помучавшись, я сделал ход – занялся поиском выхода сторонними силами. Разве это не есть второй, более уважаемый путь?

   – Топтание... Бодание! – пророкотал гигант.

   – Путь назад иного плана. Это уже признак поиска выхода из ситуации с помощью всестороннего изучения всех доступных возможностей. Предположения?

   – Спросить того, кто знает.

   – Умник, – презрительно ухнул гигант.

   – В этом есть положительный момент, но есть одна загвоздка. Чужой опыт применим к другой личности, поэтому для вас может быть очередным тупиком.

   – Не всегда.

   – В некоторых ситуациях подобная ошибка будет стоить жизни.

   И не поспоришь.

   – Ну, тогда... следует понимать метафорически, – предположил я.

   – И? Конкретней.

   – Зависит от ситуации...

   – Рассматриваем ваш случай. Все предельно конкретно.

   – Ну... предположим... а... кхм...

   – Молодежь пошла. Не думаем, зато бежим к дяде за ответом. Самому слабо?

   Вот же прицепился, как банный лист к распаренной пятой точке... И крыть же нечем. Отрешившись от рокочущего баса, я напрягся – пришла идея.

   – Допустим – фраза иносказательна. Тогда "сказка": окружающая реальность, заполненная миллионом деталей и размывающая основное действие. А "читать" указывает на то, что нужно выделить из этих деталей правильную нить. И тогда все станет ясно.

   – И какой исход по этому пути?

   – Суть скрывается за мельтешением ненужных подробностей.

   – Хорошо, пусть так. Вам этот ответ помог? – Реалено явно потерял интерес к разговору. То ли врожденная вежливость, то ли профессия не позволили ему просто выставить меня за дверь. Старается помочь нащупать верный путь...

   Пробовал я отрешиться. Не думать. Смотреть искоса. Даже о хитром трюке Леонардо вспомнил! Не помогло...

   – Нет.

   – Третий путь замысловат, поскольку не имеет четко выраженного направления. Обход, подкоп, маятник. Игра слов в конце концов. Понимаете?

   – Да куда ему... – страдальчески простонал гигант.

   Зеленый переросток, чувствую, доведет меня до белого каления! И быть битым его правому уху! Хотя... вряд ли. Банально не допрыгну. Значит, оттопчем громиле ноги. Хм. А если там ботинки сотого размера? Стол, поди, на них уронить надо, дабы результат был.

   – Ага! Читать сказки сродни грызть кактус! – не сдержался я.

   Мой маленький бунт не произвел на мага ни малейшего впечатления.

   – Как вы думаете, чем отличается полный маг, скажем, от магистра?

   – Уровнем умений и магической силой.

   – В корне неверное утверждение, – на лице Реалено не дрогнул ни один мускул. – В Академии, например, сейчас обучают перспективную молодежь три магистра, которые по возможностям уступают любому из своих адептов. Но! Это не помешало им получить такой высокий титул. Выслуга лет, знакомства, благосостояние не в силах повлиять на решение Магистрата о присуждении такого высокого звания. В чем причина?

   – Шибко умные, – озвучил первую пришедшую мысль.

   – Верно, – мне показалось, или в глаза Реалено мелькнули веселые огоньки. – Так чем отличается маг от магистра?

   Понятно чем. Количеством набранных баллов в одном широко известном тесте. Не в Руане, к сожалению. Будем импровизировать.

   – Скоростью мышления?

   – Хороший маг реагирует на ситуацию чуть ли не до момента ее проявления. Самым простым, банальным, и понятным способом. Атакой или уходом.

   – Понятно. Магистр просто не попадает в неподготовленные ситуации. И что с того?

   – Читай сказки, – довольно ухнуло.

   – Вы уперлись носом в преграду. Сами же ее и выстроив при этом. Ваша ошибка... в стороне. Не ту выбрали. Обход, Кирилл. Не забывайте об этом.

   Да, как же я сразу не догадался. Надо было положить книгу почтенного Мирандеса на пол, и походить кругами. Стало бы стократ ясней!

   Вот так и рождается разочарование. Причем, это не вина лар код ди Миагона, языкатого громилы... Это я сам выстроил для себя великую башню всезнайки-Академии. Возвел ее, скрепив высоченные стены лишь верой в умных и сильных магов. Которые, требуя практически символическую плату, готовы делиться бесконечным знанием с любым вопрошающим. А в итоге не могут помочь в единственном вопросе. Читать лекции можно и без понимания излагаемого материала. Много ума надо – сел, списал с пары умных книг, и толкай речь перед зелеными адептами...

   Меня прострелило. Крон!

   – Поздравляю, – произнес Реалено. – У вас все?

   Нет, ну не очевидно же? Легко погрузиться с головой в сочинения другого человека. Что мешает самому заняться подобным?

   – Не вижу, чем мне это поможет...

   – Вы для начала проверьте. Третий путь хорош тем, что вариантов не просто безбрежное море. Гораздо больше.

   Я задумался. Действительно – а чем поможет? Придумать значения для непонятных знаков. Так и что в итоге пойму?

   Допустим это "о", а это "к". "Око". Что делать с "кко" и "оок"?

   – Адепт! – повысил голос код ди Миагон, и я очнулся.

   – Да?

   – Я слышал, вы покинули ряды почтенной стражи?

   Большой город. Учебное заведение, никак не связанное со стражей. Учитель на заштатной, судя по количеству адептов, кафедре. Как, скажите мне? Никаких средств связи! Откуда такая осведомленность?!

   – Вспорхнул, аки птичка, получившая ботинком под з...

   – Слушай, шкрек ученый, пасть заткни, пока означенной обувью не подавился!

   Верзила радостно булькнул, надулся, начал подниматься... Реалено код ди Миагон повернул голову, бросил в сторону гиганта мимолетный взгляд – тот сразу сдулся, осел, и тихо так, осторожно, буркнул:

   – Скучно, поди, дел нет, я так, помаленьку...

   – Покинул.

   – Тогда, думаю, вас не затруднит выполнить одно задание.

   – А?

   – Небольшая командировка. На седмицу. Вам будет интересно. Тем более, расширение кругозора всегда полезно – за чужой счет.

   – А делать-то что?

   – Отвезете посылку. И поможете. Навыки, приобретенные за время службы, как раз подойдут.

   Знал бы он, что это за навыки... Как ни напрягайся, в памяти всплывают только: бесконечная ходьба и... больница при управе. А харчевня – так дом родной.

   ***

   Приятно путешествовать. Лениво потягивая вкусный отвар, поедая соленые и сладкие конфетки, изредка закусывая хрустящим печеньем... Нет, правда – просто отлично. Наслаждаешься каждым мигом, проведенным в расслабленной неге.

   Потряхивает. Теперь уже привычно. Когда-то боялся язык случайно оттяпать, а теперь вот чаи гоняю. Как все меняется... Хотя, казалось бы, сколько там времени прошло, да и опыта набрался мало. Пару раз едва не отбил пятую точку, гляди – привык. Теперь отношение "Убить криворуких гномов через бесконечный заезд в экспрессе" поменялось на приличное "Халявный массаж за те же деньги".

   Хочешь – прилипни к окну. На такой скорости мало что заметишь, но все же интересней, чем созерцать Бороду, нагло опустошающего бар. И не пьянеет совершенно! Если на миг забыться, так и липнет: "Русский медведь". Только нет в окружающем мире ни русских, ни медведей... Стоп – а я? Точно. Русские – есть везде. Так, гоним метлой и вторых товарищей, которые тоже есть везде. Ибо сравнение с ними никого не украсит...

   В ленивой дремоте я сошел с экспресса в Турионе. В точности следуя советам Бороды приобрел билет, удивившись немыслимой цене на оный. Мелькнула мыслишка сэкономить и спросить класс попроще, но я задавил гадину в зародыше: здоровяк кажется человеком обстоятельным. Не будет давать заведомо плохих советов. Или я ошибаюсь в оценке людей?

   Вернулся на перрон – никого. В маленьком зале вокзала народу не особо, но куда делся экспресс? Уехал. А где состав на Свободный? Через десять минут отправление!

   – У-у-у! – надрывно провыло. И на станцию зашел состав.

   Огромный закопченный тягач, угловатый и такой непрезентабельный, что мне сразу захотелось сдать от греха подальше билет. Как такая пародия в силах ездить, да еще тянуть за собой кого? Хотя... "Экспресс" здоровый, три жалких вагончика утянет как-нибудь.

   Состав с трудом остановился. Лязгнув, на перрон упала здоровенная железяка, совмещающая дверь и сходни тягача. Вырвалось на свободу облако дыма. Шумная компания черномазых гномов, обильно кашляя и недовольно порыкивая, высыпала на свежий воздух, огляделась, отпустив пару смачных междометий. Задымила вонючими папиросами, моментально забив смачное амбре тягача.

   – Апчхи! – прокомментировал я явление. Выдохнув, добавил:

   – Peikon trotsky sukkia!

   – Мягко, стал быть, завернули, – баском заметил круглый и черный гном, некурящий в отличие от собратьев, и потому держащийся в некотором отдалении от них – рядом со мной.

   – Это что за копченая развалюха?!

   – Оно да. Гора мусора, скребущего по сердцу. Выбивающего слезинку у крепыша-топотуши. Страшный сон истинного гнома. Проклятие великого рода изобрета...

   – И какого крона это проклятие явилось?

   – Маршрут, уважаемый. Обязанность, стал быть. Выполнение контракта, значит. Работа. Тьфу! – и добавил пару невразумительных резких слов.

   – Я экспресс жду! Уберите эту страхолюдину куда подальше. И сожгите ее к девларам – всем польза будет.

   – Билетик ваш докудова?

   – Свободный.

   – Значит – никак нельзя. С нами, стал быть, отправляетесь. Аж до Свободинки. Значит.

   – Какого... – не сдержался я. – Иду меняю билет к едреной ... и чтоб её ... девлары кроновы ...

   – Если б все так было легко, уважаемый, – ничуть не удивившись, начал гном, – дак оно несколько не так, как хочется. Верно? На Свободный бегает двенадцать составов, значит. С этими, как их... во! пахсажирами, чтоб их грабаркой-то... Лютуют нелюди! Вот и катим на эхспонате.

   – Все такие? – резкая негативная вспышка сменилась удивлением: "Вот это да!"

   Гном высморкался и шумно сплюнул на перрон. Небрежно растер грязным ботинком черное пятно.

   – Мы что – не понимаем? Не пропили, стал быть, кумекалку. Все как надо, значит – на всех путях экспрессы новехонькие, выкрашенные, вылизанные, пустили. А эти... Нелюди! Загадили сразу! Стрелять демонов... дык не дают! Глаза б мои их не видали... Еще две смены – и на вантажку!

   – Эй, болтуны, вашу мать! На борт быстро! – выглянула из тягача особо черная и бородатая злая харя.

   Гномы суетливо потоптали папиросы, запрыгнули в наконец-то выдохшийся проем. Последний, некурящий, хекнув, задраил дверь-сходни.

   Я сглотнул. В принципе – какая разница кто там состав-то тянет, верно? Но видя такую развалюху – веришь во все. Грядущий апокалипсис, судный день, сошествие агнцев божих с небес, дикую охоту и чистилище.

   Интересная мысль. Чистилище для местных? Мол сидите в своем Турионе и носа не суйте в Свободный?

   – Эй, человек! Ты с нами иль фонарь подпираешь? – открылась дверка в один из вагонов, из которого высунул выдающийся нос маленький, зелененький и лопоухий проводник.

   – С вами, – вздохнул я.

   ***

   Если внешне экспресс похож на выходца со свалки, то внутри все цивильно и чистенько. Молодой и очень гордый гоблин в фирменной красно-зеленой одежде не пустил в свое царство, пока я трижды настойчиво не поскреб ботинками по твердому коврику. Придирчиво осмотрел результаты и вынес вердикт:

   – Проходите! И билетик, билетик предъявите!

   Как признал за пассажира, так сразу вежливый стал.

   Проводник внимательно осмотрел плотный квадратик с двумя строчками каллиграфически выверенного текста. Понюхал. Прикусил. Шмыгнул и заметил:

   – Эти вокзальные клуши день ото дня все ленивей и ленивей. Вот скажите, мил сударь, для кого правила умными писаны? Для нас, служивых! А они чего? Тяжко заполнить все согласно высокому формуляру? Или зря начство бородатое трудится, выписывая потребности, а?

   – Где мое купе?

   – Э нет, мил сударь, у нас так не принято! Согласно формулярам, я обязан вас уведомить о правилах поведения на экспрессе компании "Туртоннен и Ко", акцентировав ваше внимание на пяти важнейших пунктах. "Филигранность, интуиция, готовность, назидание и явственность!"

   – Спасибо, понял. Я пойду...

   – Нет. нет. Нет! Вы обязаны ознакомиться со всеми формулярами, кои описывают все возможные ситуации, могущие возникнуть за время пользования экспрессом нашей компании. Ибо незнание чревато непреодолимыми сложностями...

   – Давай вкратце в трех словах.

   – В трех словах? – растерялся гоблин. – Я даже не представляю, как сформулировать все важнейшие понятия в таком мизере слов...

   – Вот и отлично! Где мое купе?

   – Потом! Для начала вам следует... – начал проводник.

   Молодой и исполнительный. Составила на досуге бородатая братия пару талмудов под хорошую еду и пару бочонков с крепким содержимым, сдуру выдала всю эту писанину во исполнение – и началось. Молодежь, горящая желанием выполнить все в точности, вооружившись свойственной возрасту одержимостью, восприняла все на веру. Всепоглощающую и всеуничтожающую.

   Поставив сумку с пожитками на пол, я крепко ухватил гоблина за форменную одежду и переместил его в положение "разговора по душам".

   – Значит так, – поболтал гоблином как старым пальто. – Явственно утверждаю: если ты будешь надоедать мне болтовней, то я выражу готовность к применению грубых методов ведения переговоров. В назидание, так сказать. И никакая интуиция тебе не поможет... Ничего не упустил, а, мил проводник?

   – Филигранность, – просипел посеревший гоблин.

   – Да, промашка вышла. Но ты не волнуйся. Достанешь – этот пункт добавится. Даже не сомневайся. Понял?

   – Да, мил сударь.

   Я небрежно вернул проводника на пол.

   – Итак: где мое купе?

   – Следуйте за мной.

   Гоблин шмыгнул из тамбура и застыл у второй двери в коридоре.

   – Отлично, – я взялся за ручку двери и потянул.

   – Осмелюсь предложить вам краткий перечень обязанностей в печатном виде, адаптированный специально для таких сложных элементов, как вы, и могущий дать...

   Я быстро скользнул внутрь купе и захлопнул дверь, едва не прищемив длинный нос зеленокожего. От травмы шнобель спасла только отличная реакция проводника. И мне разом полегчало – пускай и хлипкая на вид дверь, но от болтливого прилипалы спасет гарантированно.

   – Позвольте представиться: господин Эрз Мы Крушивец!

   Я резко обернулся. Первое, что бросилось в глаза, – размеры. Огромное окно на четыре секции, два здоровенных дивана, стоящие друг напротив друга, и большой стол между ними. Да еще места для хорошего прохода осталось достаточно. На стенах кроме множества шкафчиков уместились пара откидных коек.

   Так. Стоп. Что-то упустил. Вновь глянув на стол, я сразу уразумел что. Еда! Судочки, кастрюльки, кувшинчики, большая плетеная корзинка с нарезанным черным и белым хлебом...

   Сглотнув слюну, вспомнил еще об одном маленьком обстоятельстве. Внимательней пригляделся к диванам... На левом, в сереньком костюмчике, под стать обивке спального места, у окна примостился маленький, кругленький и пожилой человечек с внешностью доброго дядюшки.

   – Кирилл Россеневский!

   – Приятственно, приятственно. Прошу – разделите со мной трапезу.

   – Да я как-то...

   – Не озаботились съестного прихватить? – хитро прищурился Эрз. – Видно... Видно! Неопытного путешественника сразу. Вы не стесняйтесь, присаживайтесь. Время раннее, но нам еще ехать и ехать...