Текст книги "Истории Руана (СИ)"

Автор книги: Станислав Гримайло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

   – Так идите.

   – Слышь, малый, не борзей, – нахмурился правый.

   – Да мы за пивцо...

   Не пахнет тут цивилизацией, обычная подворотня, где кто первый – того и тапки.

   Я лениво, ничуть не скрывая удара, тяпнул правого ботинком. Клянусь – тот внимательно провожал взлетающую обувь взглядом, но в давным-давно отбитых мозгах не появилось ни одной мысли, к чему это приведет в ближайший же миг.

   Результат не заставил себя ждать: молодчик, ойкнул и присел, вцепившись в низ живота. Левый, не заметив потери бойца, уточнил:

   – А пивцо?

   Вот до чего иногда бывают экземпляры непонятливые. Пивцо ему подавай. Так иди работай! Проситель кронов.

   Сплюнул на навощенный туфель молодчика. Товарищ озадачился порчей носимого имущества, вперил озабоченный взгляд на носок. Я хмыкнул и нанес страшный, подлый, запрещенный всеми и везде удар: пяткой по плевку.

   – Уууу, – завыл любитель пива и стал гарцевать на одной ноге.

   Странный местный рэкет. Прикид очень даже ничего, а вот рожи, да и сами товарищи, сильно потасканы. Или их тут все так должны бояться, чтобы отстегивать дань, несмотря на простой и очевидный выход: дать в зубы.

   Нырнув во тьму прохода, я вышел будто в другой мир: огромный, ярко освещенный зал, с возносящимися мощными колоннами. Строители не ленились: до самого верха – черных, мрачных туч, с пробегающими по ним разрядами молний – квадратные опоры со сторонами в пару метров покрыли искусной резьбой. Единственное – то ли рисунки сильно абстрактные, то ли я в понимании искусства не силен... Камень пола, испещренный прожилками, испускает неяркий свет, которого вполне хватает для ориентирования. И, судя по активно перемещающимся островкам света, на вокзале полно народу.

   – Впечатляет? – неожиданно громко спросил крепкий бородач, нарочито медленно и незаметно пытавшийся подобраться поближе.

   – Не то слово, – честно ответил я.

   – Наши мастера старались, – гордо встопорщил бороду крепыш. – Пройдемте, молодой господин.

   – Куда? – уточнил я у местного стража, оказавшегося представителем подгорного племени. С такими бородищами их от обычных крепких мужиков и не отличить, то когда бритые сразу явные различия заметны.

   – Разговаривать будем. Кто, откуда, куда, по какому поводу, какой багаж, на какой период, а не перевозите ли запрещенные товары, не шпионите ли... ну и так, по мелочи. Прошу! – указал направление.

   – Вы так каждого пока проверите...

   – Зачем же каждого? Кто был, стал быть, в списки занесен, пропуск выписан, все честь по чести. А вы у нас – свободный. Не дело, значит.

   – Свободный в Свободном не дело? – насмешливо уточнил я, следуя за провожатым.

   – А как же! Порядок буковку любит! Все посчитано, записано, присвоено, статуты на все выписаны, люд ознакомлен, все довольны.

   – А воришки? Наглые морды, требующие делится?

   – Так за своим, стал быть, добром, глаз должон следить! Воришке по руке шаловливой, а о наглых мордах заявлять следует, протокол составлять, доносную выписывать.

   – Это ж замучаешься доносы строчить...

   – Отчего же? Порядок во все нужон! Вы, молодой господин, пока с порядком, значит, не ознакомлены, пропуск не получен – яркая, так сказать, – замялся провожатый, но закончил:

   – Добыча. Посему, соблюдя порядок, выправите шаткое положение, в котором оказались.

   – И это все увидят? – уточнил я.

   – Всенепременно!

   Я задумался. В этом что-то есть. Писать, например, на лбу красной краской: "Не тронь – убьет!". Или на филейную часть вешать табличку с говорящей надписью: "Прозри будущее".

   Подошли... кхм... к сплошной скале. Мне уже подумалось, что гном сейчас шаркнет ножкой и удивит познаниями в магии, но все пошло о другому пути. Бородач, будто красуясь, покрутился перед стеной, погрозил камню волосатой лапой. Справа от бородача на полу пробежала яркая полоса, очертив прямоугольник. Набежал легкий туман, и когда его сдул резкий порыв ветра, показалась лестница, ведущая под землю.

   – Красиво и стильно, – прокомментировал увиденное. И, по наитию, спросил: – А проще нельзя было?

   – Не по статусу, – ответил бородач, и так вздохнул, будто видал он те красивости – по сто раз на дню – по далекому адресу.

   Под землей все оказалось гораздо проще: коридоры, вырубленные в толще скалы, со светящимся полом. Движение оживленное, бородачи по одному, парой, компанией, и сопровождение различных колоритных, и не очень, личностей.

   – Строго у вас тут, – заметил я, когда мы прижались к стене коридора, пропуская целую процессию: дюжину заросших крепышей и недовольного тролля.

   – Порядок! – довольно прогудел гном.

   Остановились у двери, естественно, каменной, с вмурованной табличкой "Приемная номер три тысячи двадцать девять".

   – Пожальте, – кивнул на дверь бородач и споро унесся в глубину коридора.

   Я шагнул – дверь растворилась – прошел в большую светлую комнату. Крепко сбитая табуретка для посетителей, большой стол, огромный шкаф, трещащий от папок и бумаг, хозяин, восседающий в добротном кресле. Бритый гном, пыхтящий трубкой!

   – Студент? – будто сплюнул.

   – Гном? – в той же манере спросил я и устроился: седалище на стул, котомку и пакет на стол.

   – Невежливо.

   – Согласен. Где фанфары? Где хлеб-соль?

   – Вы не ругайтесь, молодой человек, – поморщился гном, – и будьте добры – уберите это с моего стола! – выразительно кивнул на мои вещи.

   Я переместил пожитки на пол, покрутился на табуретке, пытаясь устроиться удобней.

   – По какому, собственно, поводу, вы так встречаете гостей свободного города Свободный?

   – Как хотим – так и встречаем, – пыхнул дымом гном, – мы тут, собственно, поставлены с высокой целью обеспечения безопасности многонационального братства свободного города. Поэтому, принимая во внимание возраст и род занятий гостей, определяем степень влияния прибывающих личностей на протекающие социальные процессы. Так как некоторые, особо активные экземпляры, приезжают не с благородной целью воспользоваться всевозможными благами цивилизации и мастеров Свободного, приходится еще на стадии пересечения городской черты проводить определенный отсев. Благовоспитанных от злонаправленных. Понимаете?

   – Ого, – ошеломленно сказал я. – Серьезно тут у вас. Предстоит анкетирование на сто страниц и перекрестный допрос?

   Гном вздохнул:

   – Молодой человек, хватит уже заниматься ерундой. С какой целью прибыли, на сколько и далее.

   – Ну, вы знаете, я столько слышал о Вашем прекрасном городе, что вот, понимаете... э... не сдержался. Решил, значит, посетить такие пенаты. Стал быть, чтоб... э... воодушевиться...

   – Слушай, студент, у нас камера для языкатых всегда готова. С полным пансионом на трое суток. Оформлять? Давай уже подорожную.

   Я хмыкнул. Сам начал и возмущается. Мы люди бывалые, сами казенное рифмоплетство освоили, не удивить нас оборотами. Сами кого хочешь заболтаем...

   Порывшись в котомке, выудил свернутую в трубочку бумагу, полученную в Академии. Встал и протянул гному. Тот небрежно сорвал ленточку, развернул и вчитался. Нахмурился, положил бумагу на стол, старательно разровнял. Не глядя пошарил одной рукой в шкафу за спиной, вытащил огромную печать и от души приложил подорожную.

   – Забирай! – барским жестом указал на бумагу.

   Пришлось снова вставать. Скрутил рулончик, перехватил лентой, упаковал в котомку. И уточнил:

   – Все?

   – Не совсем, – гном степенно огладил бороду. – На кого пропуск будете оформлять?

   Странный вопрос.

   – На себя.

   – А статус? – прищурился бородатый.

   Чуя подвох, я решил сразу все уточнить:

   – Какие варианты?

   – Если быть предельно точным, то всего двести семьдесят два варианта. Вам все перечислить?

   – Подходящие для меня есть?

   – Специально для вас – есть. Называется "студиозус". Двенадцать золотых за седмицу или четырнадцать за полгода.

   Вот расценки! Да за что?!

   – Это грабеж среди бела дня!

   – Вы имеете право подать жалобу. Однако, не рекомендую этого делать. Так как пока ваш статус не определен, вы не можете покинуть вокзал. Жить на скамейке седмицу неудобно, а приют у нас несколько дороговат. Правда, могу обеспечить полный пансион в одной из камер... если пожелаете.

   – А дешевле варианты есть?

   – Зачем? – искренне удивился гном. – Согласно формулярам, студиозусы имеют право на двадцатипятипроцентную скидку на постоялых дворах, в городском транспорте и даже на все виды услуг на Игре! Единственное исключение – напитки, курево и иные субстанции, содержащие дурманящие вещества, продаются с наценкой в пятьдесят процентов. И у нас с этим, молодой человек, очень строго: штраф на порядок дороже нарушения!

   – Мне не понятна логика. За седмицу двенадцать, за полгода – четырнадцать. Итого за седмицы даже одного золотого много!

   – В другое время года так и есть. А сейчас – Игры! – хитро прищурился гном.

   – Завтра будет дешевле?

   – Дороже!

   – С чего бы? – недоуменно спросил я.

   – Так билеты дешевле!

   – Если билеты дешевле, а въезд дороже – какой смысл?!

   Гном пыхнул трубкой и важно пробурчал:

   – Экономия, молодой человек, приводит к лишним растратам. А для города, значит, к дополнительным доходам. Не знаю как вам, а нас вполне устраивает.

   Вот же пройдохи. Все у них учтено. Небось и цены на эту радостную Седмицу Большой Игры подскакивают до небес. Так, глядишь, и пятьдесят золотых, полученных в Академии, не хватит.

   – Давайте, – закряхтел я и полез в кошель. – Девлары с вами!

   – Прошу заметить – с нами правильный подход! А не вшивые зверушки.

   – Видели бы вы тех зверушек...

   Гном пренебрежительно фыркнул. Снова не глядя порылся рукой в шкафу, выудил большую шкатулку. Из светлого дерева, с темными прожилками, безо всяких украшений. Видел я один раз такую – под стеклом, в малом выставочном зале Академии. Неброская вещь, стоящая уйму денег из-за маленькой особенности настоящего эльфийского дерева. Подумаешь, натуральный накопитель магической энергии. Ни магов, ни заклинаний – черпает силу прямо из окружающего пространства, да и хранит в себе. А если внутрь положить амулет какой – так еще и заряжать его будет.

   Я высыпал горку золотых кругляшей на стол (так просто отдать целую кучу деньжищ ни за что!). Гном небрежно сгреб дань рукой, ссыпал в стол. Осторожно открыл шкатулку, вытащив на свет обычную круглую печать.

   – Ну-с, студиозус, куда лепить то будем?

   Я хмуро посмотрел на печать, зажатую в крепкой лапе бородатого гнома с плечами штангиста, и процедил сквозь зубы:

   – Небось еще акция: "Безболезненный штамп за пару золотых"?

   Гном гулко заржал – трубка, воспользовавшись удачным моментом, выпала изо рта и прокатилась по бороде, оставляя за собой дорожку из красных точек. Крепыш выругался, шустро смахнул огоньки с бороды и выскочил из-за стола. Отряхнул штаны и рубаху, после чего нырнул с головой обратно.

   – Ох, шутник, ох доиграешься! – прогудел гном, выбравшись на свет с трубкой в руке. – Печать на ауру ставится! Но я поинтересуюсь у господ магов – авось для некоторых на задницу придумают что клепать!

   – Поинтересуйтесь, – хмыкнул я. – Господа маги юмора не понимают, могут сразу просителя и приголубить.

   Гном не обратил внимания на выпад: зажав в руке печать и выпучив глаза, стал шептать тарабарщину. Потом, осенив меня рукой, махнул печатью. Вытер разом вспотевший лоб.

   – А теперь, студиозус, что?

   – Пойду.

   – Стоять! – рыкнул гном. Сунул лапищу в эльфийскую шкатулка и явил на свет еще одну печать – маленькую, скособоченную, затертую до черноты.

   – Акция! – радостно рявкнул бородач. – Всего за три золотых вы на целую седмицу получите способность видеть статус других горожан!

   – И зачем оно мне? – фыркнул я, старательно сыграв пренебрежение.

   Гном не повелся:

   – Три!

   – Один!

   – Три! Клянусь молотом отца ни серебрушкой меньше!

   – Один! – рявкнул я. – Клянусь наганом отца – ни медяком больше!

   – Три!! И без торга – киркой славного Трундтки Слоупонена тебя! Да сыграет она сонет на твоих костях!

   – Один! – заорал я, лихорадочно подыскивая аргумент посолидней. – Мотал мой дед на гусеницах весь твой род, а киркой чистил дуло!

   – Че орешь? – резко успокоился бородач. Хмыкнул: – Словечками какими кидаешься... мы тут не торгуемся, все учтено, однако.

   – Два.

   – Идет. Гони золотишко-то.

   – И в чем подвох?

   – Нет никакого подвоха, молодой человек. Все честь по чести. Как у формуляре записано.

   – Не верю.

   Гном принял деньги, осенил меня второй печатью. На миг потемнело в глазах – и с удивлением я заметил на груди бородача, аккуратно над сердцем, круг ярко-красного оттенка размером с золотой.

   – В качестве бесплатного бонуса уведомляю: чем ярче цвет знака, тем выше статус. Несколько цветов обозначают степень древности и уважаемости рода. Есть еще разновидности – разберетесь, думаю. Главное, запомните, студиозус – чем больше разница между статусом, тем выше наказание. Поэтому, будьте внимательны, держите язык за зубами, руки и ноги под контролем. И да прибудет с вами благодать в Свободном!

   Бородач выскочил из-за стола, пожал руку и стал выпихивать меня из кабинета округлым животиком. Я уперся:

   – А подвох в чем?

   Гном поднял на меня честные глаза и ответил:

   – В стоимость пропуска на полгода изначально внесена сумма за обе печати. На короткие сроки за каждую отдельная плата.

   – Ах ты мелкий прыщ! – ощерился я.

   – Попрошу не возводить напраслину на лицо при исполнении! – встопорщил бороду гном.

   – Бампером тебя в гульфик!

   – Так, пожалуйте на выход...

   – Шомполом в курдюк!

   Гном оказался опытным противником – потихоньку, делая маленькие шажочки, вытолкал из кабинета и перед носом материализовалась стена. Я замахнулся, но сдержался. Так и ботинки не спасут. Рядом кашлянули. Повернулся – один из тройки крепышей-бородачей, замерших рядом, вежливо спросил:

   – Вас проводить?

   – Будьте любезны.

   – Пока мы идем, не хотите ли выслушать описание достопримечательностей...

   – Бесплатно? – слегка невежливо прервал словоохотливого гнома.

   – Э... совсем-совсем...

   – Нет, спасибо.

   Чувствую, надо беречь золото. А то так в Сантей в исподнем вернусь. Ох не зря мне сразу билет в обе стороны выдали...

   На вокзал поднялись быстро, а вот по нему бродили минут пятнадцать. Судя по всему – круги нарезали, хотя не поручусь: при таком освещении практически невозможно понять истинных размеров помещения. После посещения управы местных бородачей я словно не на вокзал вернулся – попал на новогоднее празднество. Весь огромный объем будто усыпан разноцветными, хоть и блеклыми огоньками. Выглядит эффектно: молнии под потолком, светящийся пол и шустрые огоньки бегают по нему. Выходит, за километр можно засечь мага, дворянина или стража? Таким способностям явно незаметные личности очень будут рады... Через пару минут огоньков стало меньше, будто дальность магического зрения перестала охватывать весь огромный зал.

   Так обрадовавшее поначалу мельтешение быстро приелось, даже стало неудобным. Прямо разноцветные зайчики перед глазами мелькают. Нет, на утреннике очень даже ничего. Но не все время же!

   Вскоре вдалеке проявилось большое светлое пятно, которое все росло и росло, пока наконец не превратилось в округлую пещеру, заканчивающуюся стеклянным окном исполинских размеров. По местному обычаю в сплошной прозрачной стене проход из вокзала в Свободный сделали очень просто – применив магию. То ли выпендриваются, то ли просто все делают качественно и на века. Заболеет маг, отвечающий тут за все – сиди, дожидайся замены. За сплошным окном, или, что веселее, перед сплошной скалой.

   – Желаем хорошего отдыха и удачной игры! – рыкнул один из бородачей, и вся тройка споро рванула обратно на вокзал.

   Я поежился и быстро накинул капюшон – пушистый снежок, повинуясь неожиданным порывам шутливого ветра, за пару секунд умудрился не только облепить физиономию, но и забраться под воротник. Чтобы защититься от нападений, пришлось повернуться спиной к ветру и лицом к вокзалу. Бросив быстрый взгляд вверх я онемел: на высоте под сто метров мерцает огромный защитный экран! Вот почему так на перроне было тепло и сухо, а здесь властвует настоящая зима. Это сколько сил вбухано в подобную защиту... Страшно представить.

   Посмотрев на игру ветра со снегом, поднимающегося практически до низа щита, я заметил, как с его края смело целую гору снега, который радостно влился в безумный танец под магическим куполом.

   Тут меня дернули за рукав.

   – Студиозус, едрить налево. Ослобони проход! – пропищал закутанный в шубу по самые уши гоблин.

   Я повернулся. В паре метров от меня замерла телега, груженная пирамидой оранжевыми круглыми плодами. Недоуменно покрутил головой и разобрался в сути вопроса: гномы выложили камнем проход всего лишь метров трех шириной, а дальше с обеих сторон устроили лужайку. Наверное, вон те сугробы – деревья, а чуть ближе декоративный каменный сад. Сейчас выглядящий сплошной полосой препятствий.

   Я отошел на край дорожки. Гоблин взмахнул лапкой, и телега самостоятельно покатилась мимо меня, быстро добравшись до входа в вокзал.

   – Стоять, каменюку тебе на нос! Куда прешь?!

   – На экспресс!

   – Киркой тебя в ухо! Это пассажирский вход, троллья отрыжка!

   – Ты зенки открой! Выпивоха! Я пассажир!

   – А телега?!

   – Какая растакая телега? Клянусь всеми демонами Ихая – это моя сумочка!

   – Сбрендил, носатый? Вертай телегу, кому сказал!

   Я хохотнул, наблюдая эту сценку. Сейчас поорут, поспорят, потом верткая монетка-другая сменит хозяина и телега с горой плодов проследует на вокзал под видом сумочки. Сам собой напрашивается вывод: разевай пасть пошире, поминай всуе всех, кто сразу в ответ в морду не даст – и все будет пучком. Главное потом не забыть грехи замолить – вряд ли неведомые "демоны Ихая" отличаются добрым нравом и плохой памятью.

   – Не могу! Не вертается она, только вперед!

   – А, молот мне на ногу, что за день?! Что за проклятый всеми подгорными святыми клятский день! Вертай телегу, или познакомишься с мастером Хренкой в казематах!

   – Шиш тебе! – заверещал гоблин и выпростал из недр шубы мочалку с перьями. – Видал? А! Видал?!

   – Ты меня метлой не тычь! Сейчас как кликну старшого, он тебя твоей сумочкой и полюбит!

   – Ах ты пьянь бородатая... посох предков, переданный по праву, порочишь... сгною!

   – Попрошу не применять к честному воину колдовские меры! За это в формулярах прописано...

   – Ты – честный воин?! Да мои вонючие носки честнее! Выпивоха! Сумку от телеги отличить не можешь! Да...

   Пойду, пожалуй. Развлекается люд как может, а мне еще постоялый двор найти надобно. Да такой, чтоб не обобрали. И накормили. Точнее – разогрели. Запасов в пакете на пару дней точно хватит.

   Неужели дальше так будет? Чуть что – ругня. Намеки на оплату эфемерных услуг. Правда, сам Свободный пока впечатляет. Местные – не очень. Такой яркий контраст.

   Площадь перед вокзалом в другое время года наверняка красива. Сейчас же очищенная от снега проезжая часть лишь ярко подчеркивает заваленные снегом лужайки с сугробами причудливых форм. Пойди догадайся что там скрыто... прямо соревнования впору устраивать между в первый раз приехавшими на полет фантазии.

   Дойдя до дороги, я еще раз обернулся. Хаос ничуть не изменился, края все так же не видать, зато невероятный вид огромного купола просто захватывает дух. Непогода только подчеркивает: ветер метет снег по плавным изгибам, отливающим синевой, сбрасывает белые барханы, засыпая прохожих... Со стороны безумно красиво.

   Выходы идут один за одним через каждые метров пятьдесят. Почему изнутри их видно не было? Небось очередная местная показуха. Поток выходящих и входящих жиденький, но учитывая общую длину привокзальной площади народу на самом деле тьма. Внутри практически толкучка, а снаружи такой простор и свобода.

   Повернулся спиной к вокзалу. Если бы из портала я вышел не на тихую улицу Сантея, а на вокзал Свободного, наверняка был бы до глубины души потрясен разнообразием колесных, копытных и не пойми каких экипажей. Золотая в финтифлюшках карета, запряженная четверкой коней, устроила гонки с фыркающим экипажем с надраенным до блеска котлом. Телега, если так можно назвать куб с дверцами, вышагивающий на восьмерке ног, топчется за санями на колесиках, кои тянут пара троллей... Ребятня, гоняющая по краю дороги, на наледи... Легкий туман над дорогой, моментально тающие снежинки, едва коснувшиеся черной поверхности... Защитный купол над каждым экипажем, человеком, гоблином, ребенком... Лишь я стою и отмахиваюсь от снежинок, норовящих запрыгнуть в глаза и влезть за воротник.

   Мрачный бородач, отогнав детвору, стал долбать наледь на краю дороги. Напарник, смачно хекая, лопатой счищает остатки и накидывает на темную полосу на краю засыпанной снежно-белым лужайки. Весело гикая, пролетела стайка молодежи на тварях, отдаленно напоминающих мантикор. Причем, стоило взреветь одной из "лошадок", как все движение на дороге моментально замерло. Трудно сказать, кто демонстративно щеголяет статусом с переливающейся цветной радугой, однако реакция всех окружающих слишком уж однозначна: лучше посторониться.

   Чего это я? Прямо хандра накинулась, закутала в крылья, увлекая... Куда? Так, надо срочно искать теплое уютное местечко, дабы спокойно переварить первые краски Свободного, а то так и захлебнуться можно.

   В очередной раз юркий снег сыпанул в глаза. Поминая Академию и неожиданное поручение, я с трудом справился с нападением. Поднял взгляд повыше – зря я это сделал.

   На столбах, торчащих из лужаек, вознесшихся довольно высоко над землей, обнаружилось самое неожиданное, чего я не смог бы представить даже в самых ярких фантазиях. Реклама! Ибо чем могут быть цветные картинки с россыпью названий? "Игра начинается..." – подпись над картиной, где два цветных балдахина, замерших друг напротив друга, вывернувшись в странных па, протянули навстречу руки. "Спешите сделать ставки!" – горсть медяков замерла в шатком равновесии на весах с горой золотых. "Угадай чемпиона и войди в историю!" – страшная рожа тролля щерится радостной улыбкой.

   Вот это да! Реклама – двигатель прогресса, это понятно. Руан больше похож даже не на тормоз оного, а на могильный камень. Например, экспрессы бороздят простого мира уже почти пять веков! Крон с ними, этими вонючими чудовищами. История возникновения печатного станка вообще покрыта мраком тысячелетий. Рукописные книги ценятся все же больше...

   Вся реклама посвящена одной теме – Большой Игре. Приглядевшись, я понял: чисто магия иллюзий. До полотнищ с рисунками видимо еще не додумались, правда, как-то не верится. Демонстрируют то, что собственно будет на Игре? Чистая магия в безграничных масштабах? Тут только оглянись, а ее проявлений просто выше крыши – как в прямом, так и в переносном смысле.

   Слава всем богам, если все так останется! И после окончания Игры на пустующих местах не появятся восхваления брендовой одежды, повозок и замечательных, вечноносимых, приятно пахнущих носков.

   Глазеть, конечно, интересно. Минут десять простою – придется вызывать бригаду спасателей с лопатами, дабы извлечь из сугроба студента Академии. Кстати, а чем вызывать-то? Сигналка ушла вместе с бляхой, на данный момент я – самый обычный гражданский, еще и в другом городе. Турист. Живой турист – платежеспособной. Мертвый – соответственно бедный. Вывод: пока есть финансы, надо крутится!

   Кинул взгляд по сторонам и обнаружил ближайшую стоянку такси. Отряхнулся, быстрым шагом направился в выбранную сторону. Еще не вечер, но забитый вокзал хорошо намекает о возможных проблемах. Самое главное событие во всем окружающем мире явно привлекло интерес многих. Кто-то захочет участвовать, кому интересно посмотреть, а некоторые постараются заработать. Ибо где много людей, там много возможностей. А где много народу с деньгами, там выше вероятность хорошо обогатиться, взяв с каждого кошеля буквально по медяку. Местные так вообще в раю: только и успеваю толкнуть услугу. Горячий отвар на морозе, комнату на ночлег, экскурсию провести да дюжину аутентичных сувениров по божеской цене пристроить. Наверняка в подпольных артелях гоблинов последние месяцы прошли в авральном режиме.

   Подошел к разномастной толпе извозчиков, которые на краю большой площадки для экипажей, у двух бабок с дымящимися чанами и столиками со всякой хрустящей на зубах мелочевкой, устроили бюро заказов.

   – Мужики, нужен совет, – обратился к затихшей при приближении толпе.

   Реакция предсказуемая: сплюнули, пробормотали пару ласковых и отошли. Остался гном в поношенной одежде защитных цветов и молодой парнишка-человек с белозубой улыбкой.

   – Экскурсия по всем историческим местам! За бесценок! Лучшие пивные, постоялые дворы! Подсоблю со скидочной!

   – Нет, спасибо, – парень только своим видом вызывает стойкую антипатию. Такой насоветует – долго будешь потом плеваться.

   Улыбка увяла. Мутный паренек шустро отчалил.

   – Совета, значит, хочешь, – баском сказал гном. – За советом, стал быть, не постою. Был бы человек хороший.

   Так вот на глаз разве определишь какой человек? О некоторых, как тот белозубый парень, все сразу ясно. Это так: птичка мелкая. А там где пернатые крупней, вывеска и внешний вид не столько дадут пищу для ума, сколько в западню увлекут.

   – Мне место, где седмицу пожить, надобно.

   Гном ухмыльнулся:

   – Всем сейчас такое надобно. Да не на всех койки-то найдутся. Усекаешь?

   – Не дорого.

   – Пять золотых на постоялом дворе тут недалече. Иль у бабушки Зоэ за три плюс завтрак, значит.

   – Место проведение Игр далеко отсюда? – спросив, сразу понял: зря.

   – Меньше дюжины монет за ночь не найти. Без кухни, стал быть, до того ж.

   Я задумался. С одной стороны можно жить у вокзала. А сколько на проезд каждый день уходить будет? Погода не летная, да и не для пеших прогулок. Разве что зонтиком местным обзавестись. Подогревателем. Термосом.

   – А, тролльи выползни! – вздохнул я. – Так не бывает! Всегда есть вариант!

   Гном как-то странно на меня посмотрел. Не столько оценивающе, сколько прикидывая: выживет или помрет. Будто бы подкинул монетку, ждет падения и приговора.

   – Есть кой-чего на примете... Кухня блеск, местечко отменное, хозяин радушный... только оно для брата студиозуса не катит-то. Больно скучное. До смерти подобное.

   – Неужели на кладбище? – насмешливо поинтересовался я. – Хозяин там товарищ в капюшоне? Загадочный такой, червяками кормит, загадками говорит...

   – Нет! Покрасивше, да того, по суровее, – довольно прогудел гном и залихватски подмигнул. – Ну как, студиозус, решишься? Аль могу свезти до стоянки твоей братии. Пять монет за койку, да три пенных кружки в день. Чагой изволишь-то?

   – Вези к хорошей кухне, – принял здравое решение.

   Со студиозусами будет весело, но вполне реально, что голодно. К тому же пора мне разобраться с накопившимися делами. Вопросы, вопросы, вопросы... С молодой же братией все перейдет к простым пунктам: что поесть, как выпить, кому дать в морду и за кем приударить. Как высший шик: первое и второе на халяву, третье желательно закончить предыдущим пунктом, а четвертое... еще неизвестно, будут ли объекты, достойные внимания...

   Ты смотри – не успел еще вжиться в новый статус, а мысли характерные проявились молниеносно.

   Гном оказался настоящим подгорным жителем – никаких животин, работающих на подножном корму и соломе. Никаких произрастающих на просторе материалов. Следование простоте и плавности линий? Зачем? Когда есть любимый молот, крепкий напиток и любовь к настоящему мужицкому делу.

   – Оно поедет? – задал риторический вопрос. Все на месте: колеса, салон на четыре пассажира, кабинка водителя за надраенным до блеска котлом. Условия для получения названия "самоходная повозка" выполнены, а вот далее начинаются отличия. Нос агрегата похож на таран, бока бронированы, на крыше торчит куча труб с раструбами. То ли танк, то ли агитационный транспорт с децибельными матюгальниками.

   – Полетит, – обрадовал гном. Схватился за трубу на боку, заменяющую ручку, с трудом отворил дверь.

   – Шеф, сколько проезд-то стоит, – подозрительно уточнил я. Стекло в дверке-то в пару пальцев толщиной. Сейчас залезу, а потом как предъявят счет на сотню золотых за эвакуацию из этого чуда!

   – Золотой! – гордо выпятил подбородок гном.

   Крон знает местные цены на проезд. Вполне возможно тут предусмотрен еще и общественный транспорт – но я, так сказать, в командировке. Значит – будем шиковать! Все равно уже понятно, что выданных на поездку денег не хватит на седмицу.

   – Без штанов меня оставить хочешь? – рявкнул я. А что? Местные, судя по всему, любители всласть наораться.

   – Че орешь-то, господин хороший. Все по-честному у нас! Золотой за дорогу да за совет бесценный. Пару серебряков с медью сдачи отсыплю, как студиозусу.

   – Четыре серебрянных?

   – Гномы не торгуются, стал быть. Стоимость определена, скидка по формулярам означена. Садись! Чи топай, вон, к удальцам. Штаны не тронут, а вот исподнее сдерут, – заключил гном и кивнул на замершую невдалеке кучку таксистов.

   – Заводи, – буркнул я и забрался в салон.

   Неплохо внутри. Натоплено, диван мягкий, чистенько. Места вдоволь. Расстегнув теплую куртку и скинув капюшон, я расслабился.

   Гном забрался в свою кабинку. Стал дергать за разные рычаги, крутить ручки, долбить крепким кулаком по металлической панели. Наконец, повозка завибрировала, сзади будто тролль пустил ветры – мягко тронулись.

   В принципе, если закрыть глаза – еду на машине по родному городу. Изредка чудо местной инженерии и смекалки останавливается, замирает на минутку, мягко трогается. Добротность экипажа кстати тоже хороший плюс – не слышно уличного гвалта, который явно зашкаливает за разумные пределы. Открываешь глаза: зеленая оскаленная морда. Закрываешь – тишина, мягкое покачивание, сонливость подкрадывается, скатываешься в омут... Лениво, с трудом, распахиваешь – мельтешение огней, лошадь косит глазом, волосатый тролль топает, хари брызгают слюной... Один раз заметил дорожного: плечистого бородатого гнома с обоюдоострой секирой. С такой штуковиной маленький рост крепыша отошел на второй план. К тому же, когда тебя останавливают полосатым жезлом – несерьезно это, не правда ли? А тут прямо, без обиняков – слушайся, али "секир башка". Даже тролль, попытавшийся сунуться раньше всех, покорно тормознул перед букашкой, яростно вскинувшей секиру. Впрочем, гном даже с такой штуковиной волосатой горе не соперник. Маникюр, поди, только подпортит.