Текст книги "По приказу президента (ЛП)"
Автор книги: Шелли Брэдли
Соавторы: Лекси Блейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)
– Мертв? – Лиз вывернулась из объятий Зака, потому что теперь он, похоже, пришел в себя, а им по-прежнему нужно было обсудить миллион нерешенных вопросов.
Или может быть, им вообще нечего обсуждать? Тот простой факт, что он не хотел, чтобы она умерла, не отменял того факта, что он не поверил ей, когда должен был и не значил, что она должна простить ему все, через что он заставил ее пройти.
– Оставьте нас. – Зак не сводил с нее взгляда, пока все покидали комнату. Даже Томас, казалось, понимал, что Заку нужно побыть с ней наедине.
Как только дверь за всеми закрылась, Лиз осталась наедине с мужчиной, с которым, как ей казалось, она проведет остаток жизни.
– Не волнуйся, Зак. Я в порядке. К концу дня я очищу свой офис. Тина может забрать мои вещи.
– Элизабет, я ...
– Нет. Не надо. Я понимаю, почему вы меня подозревали. Правда, понимаю, но не думаю, что смогу простить тебя за то, что ты меня использовал. Ты знал, что не любишь меня, знал, что возможно я тебя предала, и все равно занимался со мной сексом. Черт, ты позволил мне думать, что любишь меня.
– Я люблю, – возразил он. – Я полюбил тебя с той минуты, как увидел.
– К людям, которых любишь, так не относятся.
– Я не знаю, как обращаться с людьми, которых люблю, потому что до тебя я никогда не любил женщину, – сказал он, подходя к ней. – Пожалуйста. Мне жаль. Я знаю, что многого прошу. Прости меня.
Она покачала головой и попятилась от него. Она не могла так легко его простить, несмотря на искушение.
– Это не имеет значения. В следующий раз, когда я снова сделаю что-то, что Роман сочтет подозрительным, все повторится.
Он подошел ближе.
– В следующий раз, когда Роман хотя бы заикнется, что ты не ангел, спасший меня от одинокой жизни, я его уволю.
Лиз снова отступила. На этот раз она уперлась в стену. Зак продолжал приближаться, пока его грудь не коснулась ее груди, и она не почувствовала жар его тела.
– Зак…
– Элизабет. – Он оперся о стену, заключив ее в клетку и прижавшись лбом к ее лбу. – Я всю жизнь готовился к одной роли – президента. Я больше ничего не хотел, пока не увидел тебя. Ни одна женщина раньше не любила меня, даже моя мать. Я могу по пальцам сосчитать, сколько раз она проводила со мной больше часа. Мы не уезжали в отпуск всей семьей. У меня не было родителей, которые научили бы меня любить. Чему они научили меня, так это тому, что, рано или поздно, люди подведут тебя, поэтому я должен нанести удар первым.
– Мне жаль это слышать, Зак. Но это не значит, что ты можешь так со мной обращаться.
– Я знаю, но это правда и мое единственное оправдание. Прошу тебя – умоляю – прости меня. – Он наклонился еще ближе, его руки то тут, то там касались ее, словно он не мог остановиться. – Я чувствовал себя таким потерянным и загнанным в ловушку. Русские… они прекрасно сыграли на мои чувствах. Нашли мое самое уязвимое место. Тебя.
– Уязвимое? Ты мгновенно всему поверил, потому что это было легко. – Убежденно произнесла Лиз, несмотря на то, что ей становилось все труднее сопротивляться прикосновениям Зака.
Да, он ужасно с ней обошёлся. Но может ли это затмить все годы его доброго отношения к ней?
– Это не правда. Сначала я сопротивлялся. Очень сопротивлялся. Но находилось все больше доказательств, и я уже не знал, чему верить. Я достаточно умный человек, но когда дело доходит до отношений, я непроходимый тупица. – Он судорожно вздохнул. – Возможно, после этого ты будешь думать обо мне еще хуже, но должен сказать, что даже когда я считал тебя предательницей, то уже прикидывал, как все это скрыть, что бы мне не пришлось официально тебя помиловать. Я собирался заставить тебя выйти за меня замуж, чтобы у тебя не было проблем. А когда решил, что ты причастна к покушению, все, о чем я думал, это о том, как удержать тебя.
Его слова заставили ее растаять и одновременно вызвали желание дать ему пощечину.
– Как ты мог подумать, что я тебя предам? – Спросила она, изо всех сил пытаясь противостоять его близости, но химия между ними творила чудеса. Она чувствовала, как бьется его сердце, как его все еще трясет от страха потерять ее. С каким благоговением он прикасается к ней.
– Я не знаю, о чем думал. Все вокруг мне врали, Элизабет. Все. Семья. Моя жена. Даже Мэддокс. Я знаю, что не должен злиться, но я злюсь. Это пройдет, но из-за всего этого мне стало казаться, что у меня не может быть кого-то столь же верного и замечательного, как ты. Ты уже давно стала единственной причиной, по которой я просыпаюсь по утрам, что где-то в моем извращенном мозгу возникла мысль, что твоя преданность не может быть настоящей. Разве это не безумие?
Определенно. С другой стороны, вся его жизнь была безумием. Родители с самого детства давили на него и пытались реализовать через него свои амбиции. Он женился на Джой, чтобы достичь своей единственной цели. Затем кто-то использовал это стремление против него.
Каким стал бы Зак Хейс, если бы ему позволили быть самим собой? Смог бы он ей доверять? И, если она останется, то сможет ли он научиться ей доверять?
Была ли она готова уйти от него, даже не попробовав? Или она будет сожалеть об этом до конца жизни?
Лиз глубоко вздохнула. Она не могла поверить, что делает это.
– Зак, ты должен выбрать меня, а не Романа.
В его глазах засветилось что-то вроде надежды, и он обнял ее за плечи.
– Абсолютно. Роман – мой брат. Всегда был и всегда будет. Но…
– Но что? – Надавила она. После того, через что она прошла, ей нужно было твердое заявление. Она это заслужила. – Что, если я попрошу тебя уволить его?
– Тогда ты не будешь моей Элизабет, – парировал он с легкой улыбкой. – Я всегда хорошо умел проходить тесты, любовь моя. Ты самая добрая и прощающая женщина на свете, и ты никогда не попросишь меня о таком. Вот о чем ты попросишь – и имеешь на это право. Ты должна быть важнее всех моих друзей. Ты должна быть моим первостепенным, лучшим напарником. К тебе первой я должен обращаться за советом, и с тобой вместе мы должны преодолевать любые трудности.
Да, он очень хорошо умел проходить тесты. Он определенно сумел подобрать правильный ответ.
– Я никогда не встану между тобой и Романом или кем-то еще. Не специально. Я знаю, что Истинные джентльмены – единственные, кто может позаботиться о твоих интересах, но ты должен поверить, что это и мой приоритет тоже.
– Ты права. На все сто процентов. Пожалуйста, прости меня. Я не желаю больше терять ни минуты. Я хочу начать строить нашу совместную жизнь. Я облажался – сначала потому, что пытался защитить тебя, а потом потому, что защищал себя. Ничем хорошим ни то, ни другое не кончилось. Я должен был поступить самым естественным образом – просто любить тебя и доверять. Без тебя вся моя жизнь рушится, Элизабет. Выходи за меня.
Она улыбнулась и прижалась к его груди.
– Хорошо.
– Так просто? – Он отстранился ровно настолько, чтобы заглянуть ей в глаза.
Она сама выбирает, какой будет ее жизнь – легкой или тяжелой. Так говорила ее мама. Возможно, если бы в последнее время их не преследовала опасность, если бы сегодня кто-то не пытался убить Зака, она бы еще злилась какое-то время. Возможно, она смогла бы цепляться за свой гнев и, в конце концов, гордость бы победила, и Лиз ушла бы от него. Но этот мужчина был ее половинкой, и отрицать это было бесполезно. Она не могла его не любить.
Кроме того, если его правда никто не научил любви, разве не должна она подать пример и показать ему, что они могут прожить удивительную жизнь вместе?
– Так просто, – ответила она, с любовью погладив его.
Он был жив, оставалось надеяться, что худшее уже позади, и теперь они смогут пережить все вместе.
– Но ничего еще не окончено, – предупредил он. – Все еще может оказаться, что я родился в России, поэтому, если мне придется уйти в отставку…
– Тогда я буду рядом. – Она никогда не оставит его.
– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить тебя – за исключением того, чтобы оставить тебя. Этого я никогда не смогу сделать. – Он поцеловал ее и обнял, действиями подтверждая слова.
Ее охватило облегчение. У них еще есть над чем поработать, но Лиз знала, что много лет спустя, оглядываясь назад, она поймет, что именно в этот момент по-настоящему началась ее жизнь.
Тепло улыбаясь, Зак взял ее на руки, словно она ничего не весила, и вынес из комнаты.
У двери с мрачным видом дежурил Роман. Его глаза расширились, когда он увидел, как появился Зак с Лиз на руках.
– Куда вы? Мы все еще собираем людей, которых нужно допросить, а еще нужно выступить перед прессой с заявлением о покушении. Ты не можешь просто пронести Лиз через весь Белый дом в разгар кризиса.
– Могу, – парировал Зак. – Я гребаный президент, и она только что согласилась стать вашей Первой Леди, так что мы собираемся остаться ненадолго наедине и отпраздновать. Разберись с этим дерьмом, Роман.
– Мои поздравления. Что мне делать с мертвым парнем?
– Закопай на заднем дворе. А еще лучше позвони в полицию и все им расскажи. Будь, что будет, но мы заставим этих ублюдков заплатить.
При виде потрясенного лица Романа Лиз уткнулась в шею Зака и улыбнулась. Он быстро научился ставить ее на первое место.
Мэд поднял вверх большой палец.
– Куда вы меня несете, господин президент? – Спросила она, хотя это не особо ее волновало. Пока они были вместе, она была совершенно счастлива.
– Домой, – ответил он.
Идеальное место для начала их будущего.
* * * *
Улыбаясь от уха до уха, Мэд смотрел, как Зак уходит в закат. Ну, на самом деле он направлялся в спальню, так как сейчас не мог выйти на улицу. И в этой версии у Зака, направляющегося к своему «жили долго и счастливо», будет совсем немного времени до того, как ему придется вернуться к исполнению долга. Следом за ним шли Томас и второй агент секретной службы, игнорируя толпу репортеров у ворот Белого дома.
Черт, Мэд никогда не был более счастлив тому, что не обладал властью Зака.
– Я не хотел причинить вред Лиз, – крикнул Роман им вслед. – Простите.
Зак не ответил.
– В конце концов, он тебя простит. И Лиз тоже, – пообещал Мэд. – Черт возьми, если она смогла простить его, то она вернется. Хотя тебя ждет серьезный разговор с Тиной.
Роман поморщился.
– Может быть, Лиз не станет говорить ей об этом. Было бы намного проще, если бы моя милая будущая невеста никогда не узнала об этом допросе.
– Не думаю, что Лиз будет настолько снисходительна. – Он был уверен, что Роману это дорого обойдется.
– Что нам делать с телом? – Роман кивнул в сторону второй комнаты для допросов, в которой все еще лежал труп Пола Хардинга.
– Можно я его заберу? – Споросил Фредди взволнованным голосом.
Мэд покачал головой.
– Нет, ты не можешь его забрать. Труп человека – это не игрушка.
– Но если его не заберу я, то заберет Агентство, – заметил Фредди.
– Что, черт возьми, ты будешь делать с мертвым телом? – Поинтересовался Роман.
– Конечно же, изучать. – Фредди пожал плечами, как будто ответ был очевиден. – Он подвергся воздействию яда нового типа. Я знаю некоторых людей, которые хотели бы выделить его, чтобы начать разрабатываться противоядие. Разве не было бы замечательно, если бы у нас появился способ нейтрализовать этот яд до того, как русские действительно начнут его использовать? Я имею в виду, что нам все равно придется это сделать. Общественная безопасность и все такое. Вы были бы удивлены, как часто в кофе по ошибке добавляют нейротоксин вместо сливок.
– Ты живешь в странном мире, друг мой. – Мир, которому Мэддокс Кроуфорд говорил «прощай». Как только остальные заговорщики окажутся в центре внимания международного сообщества, он отправится домой в Нью-Йорк с женой и ребенком, и ему предстоит стать самым скучным отцом в мире. Он уже придумывал шутки о плохом папе, чтобы опробовать их на дочери. Он хотел нормальной, шумной, восхитительной жизни, в которой никто не пытается его убить. – Позволим Коннору решать, что делать с телом, пока Зак… налаживает отношения с новой Первой Леди.
Роман вытащил телефон.
– Я сейчас же ему позвоню.
Один из оставшихся агентов Секретной службы выступил вперед.
– Мистер Колдер, боюсь, мне придется попросить вас не делать этого.
Мэд оглянулся, и агент направил пистолет в их сторону.
Дерьмо. Похоже, его благополучной безопасной жизни придется подождать.
Глава 19
Зак нес Лиз весь путь до резиденции. Она шутила, что он надорвется, но он категорически отказывался ее отпускать. Он занес ее в лифт, не обращая внимания на тех немногих, кто видел их в холле, и продолжил нести к спальне, несмотря на то, что два агента секретной службы, Томас и Глен, бдительно следовали за ними.
– Ты же знаешь, что скоро нам придется провести пресс-конференцию, – сказала она, когда ему удалось открыть дверь в резиденцию.
Обыскав комнаты, агенты заняли свои места по обе стороны от входа.
Когда дверь за ними закрылась, Зак наконец поставил ее на ноги.
– Я знаю, но мне нужны несколько минут наедине с тобой.
И ему нужно было переодеться. Если он собирался развернуть войну по всем фронтам, то ему лучше было бы снять разорванную футболку и залитые кровью спортивные штаны. Он должен был выглядеть как могущественный мировой лидер.
Она протянула руку и пригладила волосы.
– Ты, правда, в порядке? Тебя не задели?
– Я в полном порядке. Немного стукнулся, когда Томас повалил меня на землю и закрыл собой, но он также позаботился о том, чтобы меня не ранили. Майку не так повезло. Позже надо будет проверить, как он восстанавливается после операции на руке. – Зак схватил ее за бедра и притянул ближе. – Но сейчас я не хочу об этом думать. Я хочу уложить тебя в постель, чтобы мы могли забыть обо всем на свете.
– Я бы тоже этого хотела. Мне тебя не хватает. Я так за тебя испугалась. – Она прильнула к нему, мечтая провести несколько часов, снова налаживая связь между ними. Но пока ей придется делить его со всей страной. Остается надеяться, что позже у них будет время на себя. – Как и американский народ. Произошло нападение на президента США. Я могу сделать заявление, но стране нужно другое. Им нужно видеть тебя, Зак. Ты должен показать им, что жив, здоров и не сломлен.
– Я знаю. Если я в ближайшее время не покажусь на публике, это может вызвать волнения на рынке. – Он поцеловал ее, немедленно вызвав прилив возбуждения. – И я хочу, чтобы в этот момент ты стояла рядом.
– Хорошо. – Они выступят единым фронтом против надвигающегося шторма. Они дадут знать и русским, и всему остальному миру, что ничто их не разлучит и что Зак никогда не поступится своей совестью или страной. И никто, черт возьми, больше не подумает, что она его слабое звено. С этого момента она будет той женщиной, которая сделала его сильным, на которую он всегда мог рассчитывать.
– Если ты не против…– Начал он.
– Конечно.
– Я тут подумал… Стоит ли рассказывать обо всем общественности? Тогда мне придется выложить все, что мы знаем… и чего не знаем, – сказал он с мрачным лицом. – Милая, я понимаю, что мы оба хотим как можно скорее пожениться, но, возможно, нам стоит подождать, пока ты точно не узнаешь, за кого собираешься выходить.
Потому что он так или иначе намеревался выяснить, действительно ли он Закари Хейс, сын Фрэнка и Констанции Хейс. Но дело в том, что ей было все равно.
– Я точно знаю, кто ты, Зак. И хочу как можно скорее выйти за тебя замуж. Что бы ни ждало нас дальше. Я делаю это не для того, чтобы стать Первой леди. А для того, чтобы стать твоей женой, что значит, я буду рядом, что бы ни случилось.
Он удовлетворенно вздохнул.
– Если мы решим все обнародовать, нам придется нелегко. Нас будут обсуждать тут и там. Мои политические оппоненты и враги будут использовать это против меня, пытаясь вынудить меня уйти в отставку, станут говорить, что я опасен, и требовать импичмента.
– Если до этого дойдет, мы с ними разберемся. – В этом у нее не было ни единого сомнения. Вместе они с Заком могли сделать почти все. – Мы не можем отступить. Мы должны противостоять любому противнику, любой угрозе и быть на высоте. Они должны понять, что нас не сломают.
– Они не смогут нас сломить. – Он произнес эти слова как мантру.
– Кстати о противниках... тебя не было, когда мы выяснили, кто крот в нашей пресс-службе – это Ванесса Джонс. – Она была уверена, что Роман уже отдал приказ найти Ванессу, но Заку нужно было знать. – Она единственная, кто приходит мне на ум, у кого был доступ к моему компьютеру. За эти годы она завоевала определенное доверие. Она редактирует все мои работы. Сейчас ее наверное уже кто-то допрашивает.
– Ванесса? – Он выглядел удивленным, но задумался. – Полагаю, это не лишено смысла. Эти заговорщики очень осторожны и умны. Конечно, они знали, как я к тебе отношусь. И назначили кого-то, кто контролировал бы все наши официальные сообщения и следил за нами.
– Именно. Я слышала, она часто к тебе подкатывает. Уверена, они обрадовались, если бы ты начал спать с одной из «них». – Как только слова вылетели из ее рта, она вздрогнула. – Хорошо, теперь я понимаю, почему у тебя были некоторые сомнения в отношении меня, но все же считаю, что, прежде чем предполагать худшее, следовало спросить меня.
Его губы расплылись в веселой усмешке.
– Уверяю тебя, у Ванессы Джонс не было шансов. Ты единственная женщина, с которой я хочу спать. И обещаю, что если я когда-нибудь снова заподозрю о том, что ты иностранная шпионка, то сразу спрошу.
– Заметано. – Она поднялась на цыпочки и прижалась губами к его губам – сладкое, неспешное приветствие и одновременно обещание вечности.
Зак толкнулся языком, пробуя ее на вкус, сжимая ее, как будто собирался никогда не отпускать. Затем он со стоном отстранился.
– Мне нужно пойти и поговорить с Томасом, попросить его достать последнюю информацию о Ванессе. – Он прижал к себе Лиз. – Мы должны убедиться, что ее доставили на допрос. Еще мне надо, чтобы кто-то приглядел за отцом. Я собираюсь выселить его из Белого дома.
– Но почему? Ты не… – Лиз не закончила. Не стоит спорить с Заком сейчас, особенно когда никто из них не знал, опасен ли Фрэнк и насколько. В конце концов, их годами окружали предатели. Было разумно изолировать любого подозреваемого, пока они не определятся, кто плохой, а кто хороший. – Мы можем перевести его в больницу, пока не выясним, куда его поместить, и скажем, что это вызвано его проблемами со здоровьем. У нас получится.
У нее это хорошо получалось. Она всегда могла все уладить. Под ее руководствм все работало как часы.
– Отлично. Сейчас вернусь, – пообещал Зак. – Только попрошу Томаса узнать о Ванессе и проверю, чтобы все наши друзья были в безопасности, а потом вернусь и переоденусь. Затем нам надо будет подготовиться к этой пресс-конференции. Придется подумать, что сказать, как много рассказать о покушении. И у нас нет времени писать речь, просто сделаем несколько заметок. Если бы ты могла встать рядом с Романом…
Потому что он тоже должен был быть при деле.
Лиз закатила глаза. Роман был ее деверем-засранцем, искренне любившим Зака и ее практически сестру Августину. В конце концов, они помирятся, потому что они оба любили одних и тех же людей.
– Он – часть семьи, и мы много лет проработали вместе. Я поговорю с ним. Мы набросаем черновик, но я не хочу, чтобы ты слишком тщательно готовился. Будет более убедительно, если ты будешь выглядеть естественно. Сегодня ты столкнулся со смертью, и все еще держишься на ногах. После твоего заявления, мы сообщим, что полиция ответит на вопросы о стрелке, когда будет готова.
Он кивнул.
– Давай приступим сразу после того, как я поговорю с Томасом. – Он хотел было уйти, но остановился и снова притянул ее к себе. – Я люблю тебя. Не могу перестать это говорить. Я смиренно радуюсь тому, что у меня есть ты. Спасибо, что простила меня.
Это был ее Зак, и он был всем, что ей нужно.
– Я тоже тебя люблю.
Лиз с улыбкой наблюдала, как он выходит из комнаты, затем вернулась в спальню и прошла в гардеробную. Она была такой огромной, что скудный выбор ее одежды становился еще более очевидным. Пока ей придется довольствоваться тем, что есть, найти что-нибудь презентабельное и привести себя в божеский вид. И надо подготовить Заку свежий костюм, что-то солидное со строгим галстуком.
Выделив пару вариантов и повесив одежду на ближайшую вешалку, она взглянула в зеркало. Мда, ей нужно будет привести себя в порядок, прежде чем появляться на публике. Это уж точно. Но сейчас она могла только пригладить волосы и освежить помаду, потому что Зак размазал то немногое, что оставалось на губах.
С другой стороны, у Лиз было чувство, что с этого момента Зак будет часто ее целовать, и она сомневалась, что он будет делать это украдкой. Они будут очень милой парой.
Она отложила помаду, и тут ее осенило. Она выходит замуж за Закари Хейса, самого удивительного мужчину, которого она когда-либо встречала. Она также выходит замуж за президента Соединенных Штатов. Никогда в своих самых безумных фантазиях она не думала, что это может произойти. На глаза навернулись слезы счастья.
Лиз на минуту замерла, переживая момент, потому что не хотела попадаться на глаза Зака плачущей. Он будет беспокоиться, а сейчас у него беспокойств и так предостаточно. Им предстояло выполнить много дел. Вечером она сможет расклеиться и пережевать каждую частичку ужаса и радости, пережитых за этот день, но сейчас ей нужно оставаться сильной.
В кармане завибрировал мобильный, Лиз вытащила его и обрадовалась, увидев, что это был не один из многочисленных представителей прессы, которых она игнорировала.
Она ответила, проведя пальцем по экрану, и поставила звонок на громкую связь.
– Привет, Тина. Все в порядке? – Лиз вернулась в гардеробную.
– Повсюду хаос, – ответила Тина. – Где мой жених? Секретная служба заблокировала большую часть офисов пресс-службы и никуда нас не пускает. Но я не могу связаться с Романом. Он не берет трубку.
– Он внизу, вероятно, проводит допрос. Это длинная история, но я видела его пять минут назад, и он был в порядке. Как и Зак.
Тина тяжело вздохнула.
– Слава Богу. Я так волновалась.
– Теперь все должно быть хорошо. Почему они перекрыли офис? – Нахмурилась от беспокойства Лиз. Что, если целью покушения было не убийство Зака, а вызвать хаос, чтобы они могли провернуть что-то еще? – Где Ванесса?
– Это из-за нее нас тут заперли. Пришли люди в костюмах, чтобы забрать ее на допрос, но никто не смог ее найти. Поэтому они решили, что мы должны оставаться на местах, пока ее не обнаружат. Она шпионит на русских? Я знала, что мне неспроста не нравится эта сучка.
Лиз попыталась не паниковать. Может быть, Ванессу уже взяли под стражу, а работников не выпустили из-за излишней предосторожности. Тем не менее, следует это проверить.
– Похоже, она использовала мой компьютер, и, вероятно, взломала мой телефон, после чего подставила меня, поэтому Роман – и, следовательно, Зак – стали меня подозревать. Не волнуйся; все в порядке. Я не стала убивать Романа.
– Я сама его убью. Вот козел! Я знала, что он что-то задумал, – выругалась Тина. – Он за это заплатит.
– У него были причины. Теперь у нас все хорошо. И у нас с Заком тоже. Но ты должна знать, что весь ад вот-вот вырвется наружу. Зак подумывает выступить и обо всем рассказать.
– Сначала мы должны все обсудить. Он оценил все последствия?
– Если ты говоришь о том, родился он в России, или нет, то похоже, после сегодняшних событий это его больше не волнует. – Лиз пыталась держаться, но ее продолжали мучить дурные предчувствия. – Давай я тебе перезвоню. Мне нужно поговорить с Заком. Он пошел к Томасу. Нужно узнать, где Ванесса. Потом я тебе перезвоню. С тобой рядом есть агент секретной службы?
– Один стоит за дверью.
– Будь осторожна. Мы еще не закончили проверку, поэтому не можем быть уверенными, кто на нашей стороне. – Она пошла к выходу из резиденции, чтобы найти Зака. – И как только я положу трубку, позвони Коннору. Скажи, что у нас может быть проблема. Нужно, чтобы он привел подкрепление, которому он доверяет. – Лучше подстраховаться. – У нас нет права на ошибку.
– Лиз, похоже, ты беспокоишься. Ты в порядке? – Спросила Тина.
Нет. Что, если Ванесса все еще на свободе? Что, если стрельба была подстроена для того, чтобы отделить Зака от друзей и окружить агентами Секретной службы, среди которых у русских были свои люди?
Зак все еще может быть в опасности. Черт, они все могут быть в опасности.
– Позвони Коннору прямо сейчас. – Она повесила трубку и поспешила к двери спальни.
Ей нужно найти Зака.
В ту же секунду, когда она вошла в гостиную, то поняла, что не одна. Ванесса сама нашла ее.
Она была в дверях с пистолетом в руке, рядом стоял Зак.
До конца дня еще далеко.
* * * *
Зак взглянул в теплые голубые глаза Лиз и кивнул, переполненный эмоциями. Возможно, это не по-мужски, но он не мог отрицать, что ему было приятно видеть любовь в ее глазах.
– Я люблю тебя. Не могу перестать это говорить. Я смиренно радуюсь тому, что у меня есть ты. Спасибо, что простила меня.
Чувство вины по-прежнему камнем лежало в животе, и, вероятно, никуда не денется. Как он мог сомневаться в ней? Больше он никогда не совершит эту ошибку. Она была стойкой и верной, и в последующие годы он научится быть для нее хорошим мужем.
Она приподняла подбородок, и он увидел на ее лице любовь.
– Я тоже тебя люблю.
Три слова, которые пролились бальзамом на его душу.
Вздохнув, Зак заставил себя отстраниться от нее – пока. Следующие пара часов будут тяжелыми. Ему придется выступить перед прессой и заверить страну, что он абсолютно здоров и невредим, и что правительство по-прежнему работает как отлаженный механизм. Затем ему нужно собраться со всеми друзьями и обсудить следующие шаги, потому что с него достаточно этих игр. Если он должен покинуть пост, чтобы избавить страну от этой русской угрозы, то он готов заплатить эту цену, но так или иначе он удостоверится, что эти ублюдки не смогут проникнуть в его страну и снова попытаться ее развратить. Насколько он мог судить, это продолжалось десятилетия, и сейчас это прекратится.
Он оглянулся. Элизабет скрылась в спальне. Он уже знал, что она пойдет к шкафу и начнет выбирать ему одежду, потому что она хотела, чтобы он выглядел так же безупречно, как всегда. Она сделает то, что делала всегда, – облегчит ему жизнь.
Разоблачить заговор будет сложно, но рядом будет Элизабет, так что он сможет справиться с чем угодно. Даже пережить позор, если уж на то пошло.
Он открыл дверь, надеясь найти там Томаса.
И нашел – Томас лежал на полу лицом вниз, устрашающе неподвижный.
И тогда Зак понял, что он не один. Адреналин впрыснулся в кровь, когда он увидел пистолет, направленный прямо ему в голову.
– Думаю, вам следует вернуться в резиденцию, мистер президент, – произнес агент секретной службы, стоявший над телом Томаса. Глен Уоррен. Он много лет работал в Секретной службе. Вообще-то, он был одним из лучших людей Томаса.
Томас. Верный и преданный. У Томаса было двое детей и жена, с которой он был более двадцати лет. Томас не должен лежать на земле.
Он уставился на пистолет в руке агента. На конце был глушитель, поэтому было понятно, почему он ничего не слышал. Неудивительно, что они так подготовились. Покушение было просто способом загнать его сюда. Но зачем? Что еще им было нужно?
– Я думал, ты должен закрывать меня от пули, а не всаживать ее в своего босса.
Глен пожал плечами.
– Вы платите не так хорошо, как другие. Жаль Томаса. Он был не таким практичным человеком, поэтому мне пришлось с ним разобраться. А сейчас мы выясним, насколько практичны вы, господин президент.
– Закари? – Раздался знакомый голос.
Он повернулся и увидел отца, бредущего по коридору. Он тоже был не один. Очевидно, его медбрат не так заботился о его благополучии, как клялся ранее, потому что также держал пистолет, как и женщина рядом с ним.
Зак оказался в меньшинстве.
– Здравствуйте, мисс Джонс. – Зак попытался успокоить бешеное сердцебиение. Ничего хорошего его не ждет, особенно если он откажется поменять свое мнение насчет трубопровода. Но главное держать их подальше от Элизабет. Оставалось надеяться, что Роман поймет, что что-то не так, или вернется Коннор. На этот раз он даже надеялся, что где-то Фредди следит за ним.
С другой стороны, Роман мог решить, что натворил достаточно дел, и Заку нужно дать время побыть с Элизабет наедине. Коннор, возможно, все еще торчит в полицейском участке. А Фредди… кто знает?
– Привет, Зак, – сказала она. – С этого момента я буду называть тебя Заком, потому что полагаю, мой отец уже выполнил свою миссию. Это означает, что сейчас шоу руковожу я. Скажи мне кое-что. Как ты объяснишь его тело в Белом доме?
– Твой отец? – Он взглянул на своего отца, который выглядел столь же смущенным.
– Ты еще не понял? Джой была моей сводной сестрой. И у твоего, и у моего отца было довольно расплывчатое определение слова «верность». – Ванесса ухмыльнулась. Теперь, когда Зак внимательно посмотрел на нее, то увидел некоторое физическое сходство между Ванессой и Джой. – Секс – такой простой способ манипулировать мужчиной.
Он понимал, что с ним они тоже пытались это провернуть.
– Со мной это не сработало.
Ее улыбка стала шире, но в ней больше не было веселья.
– Ох, думаю, в конце концов все получится. Иди внутрь, или я пристрелю твоего отца прямо здесь.
– Закари? – Его отец огляделся, словно не понимая, где и когда находится. – Что происходит?
Но Зак не купился на это представление.
Раньше он думал, эта издевка судьбы – что отец заболел слабоумием именно тогда, когда они наконец завоевали Белый Дом. В некотором смысле это было похоже на карму. Но теперь… это казалось слишком большим совпадением.
– Думаю, ты точно знаешь, что происходит, – заявил он. – Забавно, что большую часть времени ты не можешь вспомнить свое имя, но ты дрался как черт, пока мы не наняли медбрата, которого ты хотел. Ты причинял столько неприятностей, а потом мы волшебным образом нашли того, кто может с тобой справиться. Скажи мне кое-что. – Он повернулся к мужчине. – Ty horosho govorish po russki, priyatel?
Медбрат, все еще одетый в медицинскую форму, вздохнул, словно ему все равно.
– Ya prekrasno govoryu po russki. Tak zhe horosho kak ustraivayu lovushki.
Поведение отца изменилось, плечи распрямились, и выражение, которое Зак три последних года видел в его глазах, исчезло.
– Не смотри на меня так, мальчик. Думаешь, я хотел, чтобы все произошло именно так? Что мне это нравится?
– Думаю, тебе плевать на всех, кроме себя. Как давно ты стал предателем?
Зак мысленно пнул себя за то, что не распознал вероломство собственного отца. Он должен был сразу заподозрить, что болезнь Фрэнка была притворством, но опять же, русские точно все разыграли. Психическое состояние отца ухудшилось в последние месяцы кампании. Джой наняла специалистов – Зак полагал, что все они фальшивыми, – а затем невольно отдала свою жизнь ради его избрания. В первый беспокойный год после вступления в должность у Зака не было времени думать ни о чем другом, кроме как удержаться наплаву… и он не рвался проводить время с отцом из-за их странных, натянутых отношений.
