Текст книги "По приказу президента (ЛП)"
Автор книги: Шелли Брэдли
Соавторы: Лекси Блейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)
Шайла Блэк
По приказу президента
Пролог
Зак и Лиз.
Три года назад.
Мемфис, штат Теннесси.
Сидя в одном из самых эксклюзивных ресторанов Мемфиса Зак Хейс наблюдал за женщиной напротив и ощущал странную удовлетворенность. Какая-то его часть, которой он никогда не знал, внезапно встала на место. Он был немного испуган тем, что эта таинственная часть могла оказаться его сердцем – в существование которого он не верил до этого момента. Даже просто глядя на нее ему было легче дышать. Рядом с ней ему всегда было хорошо. Времена менялись – менялся и он.
Потому что Элизабет Мэтьюз была волшебным, мистическим единорогом, которого он всегда считал фантазией. Она была той самой единственной.
Только Элизабет заставила его понять, что жизнь это не только работа и бесконечная погоня за амбициями. Только влюбившись в нее, он захотел достичь чего-то большего, а не просто следовать плану, который он задумал сорок лет назад.
И единственное, что удерживало его от того, чтобы поднять ее на руки и сделать своей, это одна маленькая проблема – его брак с другой женщиной.
– Зак, я знаю, что рейтинги не так высоки, как ты надеялся, но выборы еще не закончились. Всякое может случиться. – Выражение ясных голубых глаз Лиз было таким серьезным и ободряющим.
Он улыбнулся. Конечно, те же самые голубые глаза могли превратиться в лед. И, черт его побери, но ему это нравилось.
Он осторожно оглядел ресторан. За исключением их двоих, комната была пуста. Не удивительно, ведь персонал здесь был хорошо обучен. Им щедро платили за то, чтобы они доставили напитки и исчезли. Впервые за очень долгое время рядом не было лишних ушей. Никаких репортеров и журналистов, ошивающихся рядом в надежде уловить несколько случайных предложений, которые можно было бы превратить в кричащие заголовки. Он был наедине с Элизабет, и это ему чертовски нравилось.
– Я не спрашивал о рейтингах. – Хотя, тут она ошибалась. Когда ты отстаешь на четыре пункта за неделю до дня выборов, вырваться вперед уже невозможно. Его гонка закончилась. Конечно, ему придется пройти все процедуры, сделать вид, что он сражался до последнего, но он уже написал свою концессионную речь.
И, как ни удивительно, его это устраивало.
Всю жизнь он работал, чтобы добиться места в Овальном кабинете. Каждое мгновение наяву, а часто и во сне, он готовился к посту президента. Он тщательно организовал свою жизнь вплоть до своего брака по расчету, чтобы однажды стать самым влиятельным человеком в мире. Теперь, после всех этих планов мечта ускользала у него из рук, потому что, по мнению американской публики, он был слишком холодным и отстраненным, не человеком народа. Им нравились его платформа и идеи, но его соперник был из тех парней, с которыми можно выпить пивка.
За исключением того, что он подвел своего лучшего друга Романа Колдера, он не расстроился из-за проигрыша. Честно говоря, теперь, зная, что через несколько дней он навсегда будет избавлен от этого груза ответственности, он чувствовал себя лучше. Все потому, что у него была новая миссия, на которой можно было сосредоточиться, новая забота. У него была Элизабет.
Ну, почти.
Прошлой ночью они с Романом распили потрясающе дорогую бутылку скотча и начали планировать будущее, в котором не будет места секретной службе. Они собирались, наконец, применить в деле свое юридическое образование и круто изменить жизнь, что, вероятно, на какое-то время привлечет к ним пристальное внимание СМИ. Но они же были Истинными джентльменами – двое из самой дикой компании богатых парней, которые когда-либо ходили в частную школу и учились в университетах Лиги Плюща. Конечно, они с Романом всегда были самыми осмотрительными из их компании, но никто не удивится, когда они с Джой объявят о разводе. Когда он начнет встречаться с консультантом по связям с общественностью, они могут приподнять брови. И, вероятно, удивленно выдохнут, если его лучший друг женится на его бывшей жене, но Зак был уверен, что они выдержат эту бурю.
– Конечно, ты позвал меня сюда не для того, чтобы говорить о выборах. Прости, Зак. Я понимаю, – сказала Элизабет с грустной улыбкой. – Я уйду из команды.
– Зачем? – До выборов было еще несколько дней. Независимо от данных опросов, он не мог просто пожать плечами и уйти. – Ты уходишь?
Она нахмурилась.
– Нет. Я думала, что ты меня увольняешь.
Он потянулся через стол и взял ее за руку. Ее глаза расширились, когда она отдернула руку с аккуратным маникюром, осторожно осматривая комнату, чтобы удостовериться, что за ними никто не наблюдает.
Зак тут же снова потянулся к ней, на этот раз твердо сжав ее ладонь.
– С какой стати мне тебя увольнять? И можешь перестать оглядываться. Наша команда и пресса слишком заняты подготовкой к сегодняшнему выступлению, чтобы пересечь весь город ради обеда. Я зарезервировал весь зал для нас и позаботился о том, чтобы нас не беспокоили и мы могли свободно поговорить.
Она немного расслабилась. Более того, она перестала пытаться вырвать руку.
– Все в порядке. Я боялась, что ты меня уволишь, потому что я недостаточно хорошо работала, пытаясь донести твои мысли до американского народа. Но осталось еще несколько дней. Также как и я, ты знаешь, что многие избиратели еще не определились. Некоторые влиятельные лица – сенаторы, знаменитости, газеты – до сих пор официально никого не поддерживают. Черт возьми, если Кардашьян хоть раз упомянет твое имя, это может полностью изменить ход выборов. И ты никогда не знаешь, какой сюрприз может ожидать тебя в октябре.
Ему надо было немедленно ее успокоить.
– Ты проделала невероятную работу, Элизабет. Насколько я понимаю, ты лучшая в этом деле. Невероятен сам факт, что я так далеко зашел в этой гонке против популярного вице-президента, который занимал этот пост последние восемь лет. Просто сейчас не наше время. И, откровенно говоря, в некоторых вещах эксперты правы. Я хладнокровный интеллектуал. Иногда я сам чувствую себя отстраненным и высокомерным.
Теперь уже она сжала его руку в знак поддержки, прежде чем снова сплести их пальцы. Его снова охватило это чувство правильности. Он хотел, он нуждался в том, чтобы связать свою жизнь с этой женщиной. Он работал с ней в течение многих лет. За это время он подружился с ней. А также постепенно влюбился в нее. Для него она была именно Той.
Но сам он сомневался в том, как она к нему относится.
– Зак, ты совершенно не такой, – уверяла Элизабет мягким голосом. – Ну, конечно ты интеллектуал. Ты один из самых умных людей, которых я когда-либо встречала, но ты совсем не холодный. Так или иначе, мы должны убедить жителей Америки в этом, потому что еще ты невероятно щедрый и добрый.
– Ты думаешь так только потому, что рядом с тобой я веду себя осторожно. – Очень скоро она увидит его безжалостную сторону. – Потому что я хотел, чтобы ты думала обо мне таким образом. Я могу быть очень амбициозным.
– Естественно. Это одна из причин, по которой я хотела работать в твоей команде. – Она наклонилась. – Не знаю, заметили ли вы, сенатор Хейс, но я тоже могу быть очень амбициозной.
О, он заметил. Большую часть времени Элизабет была милой, используя свойственное всем южанкам очарование. Поэтому когда она выпускала на свободу свою внутреннюю львицу, контраст был разительным. Такое случалось не часто. Обычно она делегировала неприятные дела своему заместителю именно для того, чтобы не показывать идеально ухоженные когти, пока не наступит крайний случай. Но когда это случалось… черт, для него это тоже не проходило бесследно.
Именно поэтому он так нервничал из-за того, что планировал сказать дальше. Элизабет Мэтьюз была полна решимости сделать себе имя. Сможет ли она полюбить неудавшегося политика? Сможет ли она привязать себя к мужчине, который намеревается покинуть мир, который она собиралась завоевать?
– Элизабет, я проиграю эти выборы.
Она покачала головой, сжав губы.
– Ты не можешь так думать. И если мы проиграем, то сосредоточимся на том, чтобы вернуть тебе место в Сенате, когда наступят промежуточные выборы.
– Нет. – Ему лучше сейчас же ее остановить. Он должен был объяснить, что на этот раз собирается двигаться другим путем – своим собственным. – Я ухожу. Мы с Романом решили открыть юридическую фирму в Нью-Йорке. Я вообще уеду из Вашингтона.
Манхэттен был правильным выбором. Там уже живут Мэд и Гейб. Дэкс легко сможет навещать их, когда будет возвращаться на землю. А однажды, когда местонахождение Коннора уже не будет засекречено, он вернется и обнаружит, что друзья ждут его. Если Коннор вернется домой живым.
Эта мысль часто беспокоила Зака. Одна из привилегий члена правительства заключалась в том, чтобы присматривать за другом, который работает в ЦРУ. Но поскольку у него уже не было шансов стать президентом, Зак надеялся, что Коннор сможет сам о себе позаботиться.
Рука Элизабет выскользнула из его хватки.
– Ты не можешь так поступить. Ты слишком талантлив, чтобы уходить.
Все внутри него оборвалось. Это будет не первый случай, когда его отвергает женщина, но это будет единственный случай, который имеет значение. Потому что Элизабет имела значение. Она была для него всем... даже если она еще не знала этого.
Боже, он так не нервничал, даже когда просил Джой выйти за него замуж. Конечно, он знал, что она скажет да, потому что так сказал ей отец. Их брак был тщательно спланирован, вплоть до его предложения. И они согласились на расторжение их брака по расчету таким же взвешенным и бесчувственным образом.
«Это к лучшему, Зак. Я испытываю к Роману чувства, о которых не могла и предположить. Давай потерпим несколько дней. А затем сможем спокойно продолжать жить так, как хотим.»
Джой расплылась в искренней улыбке. Он уже много лет не видел ее такой счастливой.
Так и было решено. Пришло время и ему быть счастливым. Это означало, что он, наконец, заполучит женщину, сидящую напротив него и сделает ее своей.
Но что если она его не хочет?
– Элизабет, я уже все решил. Я ухожу из политики и переезжаю в Нью-Йорк, чтобы открыть юридическую фирму с Романом и, – он вздохнул, – мы с Джой разводимся.
Она ахнула, поднося хрупкую руку ко рту.
– Разводитесь? Но... Джой ничего такого не упоминала. Я не понимаю.
Зак хотел обнять ее. Но он заставил себя остаться на месте. Он не мог касаться ее, пока не поймет, что она к ему чувствует.
– Ты уже знаешь, что мой брак – не что иное, как договор между двумя сторонами, и я не смог выполнить свои обязательства. Джой должна была стать первой леди, а не женой и не любовницей. Я не смог дать ей должность, которую она заслуживает, поэтому между нами не осталось ничего общего. Мы с Джой вместе приняли это решение, и оба этому рады.
Он подозревал, что Джой давно влюблена в Романа. И Роман тоже казался влюбленным. О, он пытался это скрыть, но Зак слишком хорошо знал своего друга. Если Роман, в конце концов, решится ухаживать за Джой, то совершит ошибку. Но он сомневался, что Роман хотел услышать от кого-то, особенно от Зака, что спокойный характер не позволит Джой стать идеальной женой для его темпераментного друга. Зак подозревал, что Роман все еще был одержим Августиной Спенсер.
Зак до сих пор не понимал, что именно пошло не так между Романом и сестрой Дэкса. Он только знал, что после их расставания Роман уже не был прежним. Даже сейчас, когда Тина заходила в комнату, он воспламенялся... и не всегда в хорошем смысле.
Черт, кто знает? Возможно, Джой подарит Роману спокойствие, которое, как он утверждал, так было ему нужно.
Единственное, что Зак знал точно? Он был чертовски уверен, что от Элизабет ему нужна не только вежливая любезность.
Он наблюдал, как она сидит с задумчивым видом, что всегда говорило ему о том, что она обдумывает проблему и выстраивает в голове какой-то список.
– Хорошо, если выборы провалятся, я расскажу СМИ о разводе так, чтобы вы выглядели более человечно. Вы с Джой можете остаться друзьями. Сплетни быстро утихнут, если только ты не начнешь тут же встречаться с какой-нибудь супермоделью. Тогда, если ты решишь снова баллотироваться в Сенат…
– Не решу. И с чего это мне встречаться с супермоделями?
Она пожала плечами.
– Твои друзья так делают. Я предположила…
– Так делают Мэд и Гейб, – поправил он. – Послушай, мне не нужно, чтобы ты выступала в прессе. Я пригласил тебя сюда не для того, чтобы решить, как осветить мой развод в прессе.
– Тогда зачем ты меня пригласил? – Непроизвольно вырвался у нее вопрос.
Он знал, что это означает. Он годами наблюдал за ней. Она нервничала и была на грани. Это был хороший знак.
– Элизабет, я позвал тебя сюда, чтобы пригласить на свидание.
Ее глаза расширились, и она застыла, как будто пыталась переварить его заявление.
– Свидание?
– Да. Свидание, настоящее свидание. – Он наклонился ближе и понизил голос, несмотря на то, что знал, что они одни. – Я уже очень долгое время неравнодушен к тебе. В тот же день, когда встретил тебя, я понял, что сделал ошибку, женившись на Джой. Мы никогда не были влюблены. Мы любим друг друга, но по-дружески. Между нами никогда не было химии. Я даже не верил, что такое вообще возможно... пока не встретил тебя.
Она была потрясена.
– Ты почувствовал химию? Когда встретил меня?
То, что он чувствовал, выходило за пределы обычной похоти, хотя и ее он тоже, безусловно, испытывал. Стоило ему бросить один взгляд на великолепную блондинку в белом деловом костюме и на высоченных красных Лабутенах, и его мир покачнулся. Его полуживое либидо снова воскресло.
– Да, и за время кампании это чувство лишь усилилось.
Она нахмурилась.
– Зак, политическую кампанию можно сравнить с адом. Легко почувствовать что-то к человеку, с которым проводишь сутки напролет. Но…
– Скажи мне, что ты ничего не почувствовала в день нашей встречи.
Он так ясно помнил это роковое знакомство. Возможно ли, что она не почувствовала того же? Мог ли он принять ее беззаботное, кокетливое поведение за более глубокую привязанность?
– Конечно, почувствовала, – мягко призналась она, встретившись с ним взглядом. – Ты должен знать... я без ума от тебя. Я даже не думала встречаться с другим мужчиной, потому что все время думаю о тебе.
Он почувствовал сокрушительное облегчение. Она станет его.
Он ухмыльнулся.
– Я тоже от тебя без ума. И ты должна знать, что мы с Джой... мы давно не были близки физически.
– Я не должна радоваться этому. Но я рада. Это делает меня ужасным человеком?
– Только если бы у нее были чувства ко мне. – Зак хотел, чтобы Элизабет поняла, что их с Джой брак был не таким, как у всех. – Я говорил с ней о тебе. Она знает, что сегодня я встречаюсь здесь с тобой, чтобы спросить, будешь ли ты встречаться со мной после выборов. Это она подсказала мне заказать тебе водку с лаймом. Она сказала, что водка всегда приводит тебя в хорошее настроение.
Элизабет рассмеялась, ему этот звук казался волшебным. Она была самой лучезарной женщиной, которую он когда-либо встречал.
– Ну, она хорошо меня знает. – Элизабет покачала головой, но улыбнулась. – Это так сюрреалистично. Это безумие! Я понятия не имела, что ты испытываешь...
– Это «да»? Я знаю, что нам, вероятно, следует подождать некоторое время, но я не хочу. Я не могу дождаться, когда закончу эту кампанию и продолжу жить дальше.
– Встречаясь со мной? – Ее тон сказал ему, что она была поражена этим предложением. – Да! Но вы, сенатор Хейс, должны знать, что я леди. Я требую, чтобы мужчина вел себя как джентльмен.
Эй, это практически было его вторым именем.
– Я всегда готов открывать перед тобой дверь и выдвигать стул. Скоро ты поймешь, что я до ужаса вежлив.
– Ты уже открываешь двери и выдвигаешь стулья. Я знаю, как хорошо ты умеешь ухаживать за женщиной на публике. Но я имела в виду не это. Я определенно собираюсь потребовать от тебя быть джентльменом в постели. Истинным джентльменом, – настаивала она, и ему стало интересно, понимает ли она, что каждое ее слово заставляет его кровь кипеть. – И я не имею в виду вежливость, Зак. Я знаю, что под всей этой вежливостью скрывается плохой парень. Я хочу, чтобы ты открылся для меня с этой стороны, и вообще, показал мне те стороны характера, которые обычно скрываешь.
Его пах напрягся, и он еще больше обрадовался тому, что забронировал зал в ресторане.
– Я хочу поцеловать тебя.
– Я тоже этого хочу, – призналась она, затаив дыхание. – Но не здесь и не сейчас. Не тогда, когда над нами нависли выборы и развод с Джой. Я хочу, чтобы это было особенным. Я хочу знать, что, когда мы впервые целуемся, нам не нужно будет останавливаться.
– Согласен. Куда бы ты хотела отправиться на наше первое свидание? Мы могли бы украсть самолет Гейба и улететь в Париж. Я сниму номер с видом на Башню, потому что у нас, вероятно, не будет времени обойти достопримесательности.
Он хотел двигаться медленно, чтобы не напугать ее, но она просто нажала на газ, и у него не было никакого намерения тормозить, ведь это означало, что он мог получить ее – и скоро. Обычно он не вел себя так нетерпеливо, но раньше он ничего не жаждал так сильно, как Элизабет.
– Париж звучит прекрасно, но я буду рада глядеть на Башню с твоей кровати. – Она одарила его самой сияющей улыбкой, которую он когда-либо видел.
Он подозревал, что под этим любезным очарованием скрывается сексуальная и нахальная девчонка. Которая не станет притворяться скромницей. В конце концов, Элизабет уже не девочка. Она была настоящей женщиной, и он подозревал, что она будет все время удивлять его – до конца его дней.
Наконец, у него исчезли последние сомнения в том, что они с Элизабет идеально друг другу подходят. Она привнесет в его жизнь множество изменений, потому что теперь у него будут не только его амбиции. У него будут его друзья и родственная душа.
Он почувствовал, как его охватывает спокойствие и удовлетворенность. Внезапно перспектива потерять пост самого влиятельного человека в мире показалась ему чертовски приятной.
Когда появился официант, чтобы принять их заказ, он выпрямился и положил на колени салфетку. Он не мог перестать улыбаться. Несмотря на возраст и драму, творящуюся в его жизни, он снова почувствовал себя безмозглым подростком – на этот раз ему был открыт весь мир.
Сегодня вечером он с полной уверенностью мог произнести свое агитационное выступление. Он скажет и сделает все правильно. Пожмет руки, поцелует детей – и это ни каплю не приблизит его к победе на выборах. Через несколько дней он будет свободен. И тогда Элизабет будет вся его.
Он откинулся на спинку стула и уставился на нее, едва сдерживая улыбку. Она сделала то же самое, кокетливо глянув на него из-под длинных ресниц, когда она «случайно» встретилась с его ногой под столом. Жизнь была прекрасна. Скоро его ожидало восхитительное будущее, поэтому он был рад просто быть рядом с ней – пока.
* * * *
Позже этой же ночью.
Лиз оцепенело стояла посреди невзрачного коридора больницы, не в силах пошевелиться. Черт, она едва могла дышать. В ее голове снова и снова звучали звуки выстрелов
– Мисс Мэтьюз? Вы консультант сенатора Хейса по связям с общественностью. У вас есть какие-то новости о состоянии его жены? – Спросил репортер, который показался ей смутно знакомым. – Она выживет?
Кто-то сунул микрофон Лиз в лицо. Свет горел слишком ярко. Она моргнула и замерла.
Боже, она зарабатывала на жизнь, выступая перед прессой от имени Зака, и была чертовски в этом хороша. Но сейчас она была в шоке. Она едва могла сосредоточиться на вопросе, а тем более связно ответить. Все, что она могла делать, это бесконечно прокручивать в голове картину того, как Джой падает со стула, ее тело обмякло, повсюду кровь.
– Тебе не следует быть здесь, – раздался глубокий голос.
К ней приблизился Коннор Спаркс, и внезапно камера перед ее носом исчезла.
Она мельком увидела мужчин в черных костюмах, крутящихся вокруг, их глаза скрывались за одинаковыми солнечными очками-авиаторами, несмотря на то, что уже наступила ночь.
Агенты секретной службы за считанные секунды вывели из больницы съемочную группу. Лиз наблюдала за этим, заторможенно фиксируя события.
Неужели всего несколько часов назад она сидела в ресторане с Заком, планируя их будущее?
Коннор повернулся к ней.
– С тобой все в порядке?
Боже, у него на рубашке была кровь. Она отшатнулась, даже понимая, что ей нужно взять себя в руки.
– Где Зак? – Вырвался у нее вопрос, но потом она покачала головой. Она не должна первым делом спрашивать о нем. – А что насчет Джой? Ей сделали операцию?
Джой не могла умереть. Она жива. Она должна выжить. Парамедики за считанные минуты доставили ее в больницу. Лиз не заметила, как они ее перевозили, но она видела на сцене толпу работников скорой помощи, которая работала над тем, чтобы спасти ее жизнь.
Коннор покраснел.
– Тебе никто не сказал?
Все внутри него оборвалось.
– Сказал что?
– Лиз! Лиз! – Позвал ее знакомый женский голос.
Августина. Ее лучшая подруга стояла в конце коридора, сдерживаемая охранниками.
Боже, ей нужна была Тина.
– Пропустите ее, – умоляла Лиз охранников в форме. – Пожалуйста.
Они не сдвинулись с места.
– Пропустите ее. – По команде Коннора охранники разошлись, как Красное море перед Моисеем.
Тина тут же бросилась по коридору, на этот раз она выглядела совсем не идеально. Ее обычно безупречная прическа превратилась в небрежный хвостик. Обычно она была роскошна одета. Сегодня вечером на ней были рваные джинсы и простая белая футболка.
– Я села на частный самолет друга и приехала сюда так быстро, как только смогла, – запыхавшись, сказала Тина. – О, Боже, Коннор. Скажи мне, что это неправда. Несколько минут назад в СМИ передавали... они сказали, что ее больше нет. Джой больше нет.
В горле Лиз застрял комок, когда она повернулась к Коннору. Поскольку он только что вышел от Зака, он бы знал. Но нет, это не может быть правдой...
Возможно, они обманули прессу. Это имело смысл. Они не хотели, чтобы кто-нибудь знал, что с Джой все в порядке. Потому что она должна была выжить. Джой была милой и доброй. Боже, этим вечером она пила с ней чай, до того Зак вышел на сцену. Эта женщина не могла быть мертва.
– Джой умерла на операционном столе. Единственный выстрел в сердце. – Голос Коннора был мягче, чем обычно. Он положил руку на плечо Тины. – Зак ... Им пришлось дать ему успокоительное. Лиз, я знаю, что это несправедливо, но кто-то должен сделать заявление. Зак не сможет. И я не могу этого сделать. Сегодня вечером я уже слишком часто попадал на камеры. Роман...
– О Боже. – По лицу Тины потекли слезы. – Роман не может этого сделать. Я сделаю это.
Но это не работа Тины.
– Нет. – Лиз покачала головой. – Это сделаю я. Мне просто нужно пару минут, чтобы подумать.
Потому что ее следующие слова будут крайне важны. Они будут жизненно важны.
Коннор уставился на нее.
– Ты уверена? Лиз, ты понимаешь, что произошло?
Он не спрашивал, поняла ли она, что Джой убили. Он не пытался удостовериться, дошел ли до нее что тот факт, что кто-то пытался убить Зака и вместо этого застрелил его жену. Он хотел убедиться, что она хорошо осознает, что единственный акт насилия навсегда изменил равновесие сил.
Она посмотрела на телевизор с большим экраном, висевший в комнате ожидания. На нем постоянно мелькали шокирующие кадры, снятые после стрельбы. На них были засняты паникующие люди, снующие в поисках укрытия. Но в центре событий – и на каждом телевизионном канале Америки – разворачивалась искренняя, душераздирающая и откровенная сцена.
Там был изображен Зак Хейс, держащий на руках умирающую жену, а его лицо было маской шока и страдания. Эти кадры раскрыли его человечность.
– Зак станет президентом, – пробормотала Лиз. – Мы победим на выборах.
Волна голосов сочувствующих избирателей отнесет их прямиком в Белый дом.
Одна пуля переписала историю целой страны.
Стоящая рядом Тина кивнула и глубоко вздохнула.
– Я помогу тебе. Давай поправим тебе макияж.
– Нет. Я выступлю прямо так. Я не собираюсь ничего поправлять. Я хочу, чтобы публика увидела, что сегодня произошло. Я хочу, чтобы они это почувствовали. Коннор, расскажи мне все, что мы знаем об этой трагедии. Меня ждут множество вопросов.
Тина сжала ее руку.
– Я буду рядом.
Но не Зак. Он станет президентом Соединенных Штатов.
А она останется одна.
* * * *
Мэд и Сара
Манхеттен
Три года спустя
– Ты уверена, что должна идти? – Мэддокс Кроуфорд, как правило, был не склонен к панике, но, похоже, весь вечер катился в тартарары. Все должно было пройти мирно, черт побери. Это был предпоследний вечер, ночь перед его помолвкой. Канун помолвки. Не то чтобы Сара Бонд была в курсе. Эту тайну он доверил лишь Августине Спенсер.
Он по большому секрету рассказал обо всем Тине, потому что не мог решить, какое обручальное кольцо купить. Несмотря на его до абсурда привилегированное воспитание – или, может быть, из-за него – он серьезно относился к ювелирным украшениям, и забывал о вещах, которые ценила Сара, такие как элегантность и хороший вкус. Видимо, алмаз размером с кулак в полоске самой дорогой платины был не лучшим выбором. Кто же знал?
Вот почему в ящике комода у него без дела валялось инкрустированное драгоценными камнями кольцо из розового золота, и бриллиантом огранки «Принцесса», общей стоимостью в полмиллиона долларов. Завтра вечером он упадет на одно колено и попросит лучшую женщину, которую он когда-либо встречал, выйти за него замуж. Он сделал все возможное, чтобы это событие было романтичным и милым... но он надеялся, что проведет канун помолвки, занимаясь грязными вещичками со своей будущей невестой. Ему нужно было напомнить ей, что, помимо некоторого багажа у него также был очень гибкий язык, который мог вибрировать с нужной скоростью. Конечно, она могла бы найти какого-нибудь другого скандального миллиардера, который бы полюбил ее – потому что кто мог в нее не влюбиться? – но больше не у кого на свете не было такого языка.
Конечно, он уже сделал кое-что, что могло гарантировать, что она выйдет за него замуж. Он сделал ее беременной. Не специально... но постоянный секс не повредил делу.
Два дня назад она расплакалась и призналась в своем «ужасном» положении. Он понял, что предполагалось, что он расстроится. Поэтому он нахмурился и сказал ей, что они со всем разберутся. Мысленно он танцевал чертову джигу и давал себе «пять», а затем начал планировать, как именно заманит ее в эту ловушку.
Сара со стоном повернулась к нему.
– Да, должна. Прости, малыш. Я вымоталась, а мне нужно очень рано вставать. Кроме того, я знаю, что случится, если я останусь у тебя. Ты начнешь выделывать эти трюки языком, и я никогда не встану с постели.
По крайней мере, в этом они были согласны.
– Ты же знаешь, что тебе вообще не нужно идти на собрание. Так уж случилось, что я знаю босса, и он не против, что ты пропустишь этот отстой. На самом деле, ты просто можешь перенести встречу ко мне.
В ее теплых шоколадных глазах плескалось веселье, даже когда она закатила их.
– О, это впечатлит моего менеджера. Другие сотрудники уже и так шепчутся и сплетничают. Как только завтра вечером мы под ручку заявимся на этот гала-концерт, и все поймут, что мы вместе, пойдет еще больше сплетен. С моей стороны будет слишком надеяться, что народ больше заинтересуется твоим новым главой безопасности? Я еще с ней не познакомилась.
Ох, но скоро познакомится.
– Эверли Паркер свершит великие дела. Я устрою вам встречу, когда она вернется с конференции, на которую уезжает на этой неделе. Она молода и очень умна.
А еще она была его сводной сестрой.
Он обнаружил, что много лет назад его никчемный отец завел роман со своей секретаршей. Это привело к расследованию, в результате которого он обнаружил существование своей сводной сестры Эверли. К сожалению, он был уверен, что она понятия не имела, что отец, с которым она выросла, был ей не родным. Мэд постоянно хотел сказать ей... но он не знал как. К счастью, его будущая невеста хорошо разбиралась в таких вещах. Как только они с Сарой обручатся, он попросит у нее совета о том, как не напугать Эверли. Потому что, если он вдруг плюхнется на стол Эверли и заявит: «Эй, сестренка, наш папка был тем еще ублюдком, да?» она, вероятно, пошлет его к черту.
Сара улыбнулась ему.
– Отлично. Я рада, что ты нанимаешь на работу больше женщин. Если Гейб не начнет делать то же самое, я собираюсь протестовать перед компанией своей семьи. Клянусь, если мне придется высидеть на еще одном заседании совета директоров, где какой-нибудь богатый парень, получивший это место по наследству, начнет читать нотации, я озверею.
Ему нравилась ее идеалистическая натура.
– Ты же знаешь, что эти богатые парни управляют миром.
– Не после того, как такие женщины, как я и Эверли Паркер, начнут доминировать, – ответила она. – Я тут подумала... Мы должны увести Августину у Зака.
А еще ему нравилась ее уверенность. Сара чертовски хорошо знала, что они с Тиной много лет были друзьями по сексу, но не чувствовала ревности. Вероятно, отчасти потому, что он объяснил, что большинство их ночных встреч было связано с жаждой человеческого общения, а не с сексом.
Мэд притянул к себе Сару, сгорая от постоянного желания прикасаться к ней. Вскоре они окажутся у нее, и ему придется ее отпустить.
– Нет, я не могу, детка. Я слишком много работал, чтобы устроить ее в Белом доме
Она свернулась у него под боком.
– Почему? Я всегда предполагала, что однажды Тина возглавит «Кроуфорд». Я бы попыталась убедить Гейба нанять ее, но наша компания слишком мала для нее. Тина жаждет кровавой битвы. Твоя компания гораздо чаще появляется в суде, чем мы.
Ну, совсем скоро они будут вместе принимать участие во всех интересных судебных делах, – в горе и радости.
– Я втайне убедил Романа нанять Тину, потому что он был влюблен в нее, с того времени, как мы были детьми.
Ему надоело смотреть, как эти двое разрушают свои жизни. Если это в ближайшее время они не разберутся в своих отношениях, то он был вполне уверен, что до конца жизни они оба будут одинокими и несчастными, а его нежное сердце этого не вынесет.
Он давно понял, что в Библии верно говорили насчет времени. Всему свое время: время рождаться и время умирать. Время наслаждаться стриптизершами и кокаином, и время жениться и прекращать с развратными делами. Роман еще не усвоил этот урок, но скоро это изменится. (прим. Пер. « Всему свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное; время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить; время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий; время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать; время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить; время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру». Еккл.3:1-8)
