Текст книги "По приказу президента (ЛП)"
Автор книги: Шелли Брэдли
Соавторы: Лекси Блейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)
Он уперся руками в стул перед ее столом.
– Я хочу поговорить с Заком.
– Я позвоню ему и попытаюсь договориться о встрече.
– Почему ты ничего не предпринимаешь, Лиз? – Гнев Пола рассеялся, оставив после себя лишь замешательство. – Почему ты не прихлопнула этого мелкого журналишку? Если бы на кону стояла репутация Зака, ты сделала бы это в мгновение ока.
Она не могла сказать этому человеку, что способствовала распространению истории, чтобы лишить русского шантажиста рычагов влияния. Но она должна была быть как можно более откровенной с Полом, потому что эта история еще не скоро затихнет. На самом деле, учитывая их планы, все могло стать еще хуже.
– Я не буду открывать охоту, потому что эта история – правда. Недавно мы обнаружили доказательства того, что Джой и Роман планировали начать встречаться после ее развода с Заком. Они с Заком обсудили ситуацию и согласились, что, если он проиграет выборы, они пойдут разными путями.
– Нет. Я никогда об этом не слышал. Даже если это правда, мне все равно. Она бы не никогда на это не решилась. Просто на ней сказалось давление кампании. Ты должна выпустить заявление, опровергающее эти обвинения.
– Пол, в статье приводятся копии сообщений, которыми обменивались Джой и Роман. Она флиртовала. Думаю, мы сможем справиться с этой деликатной ситуацией так, чтобы каждый понял ее и простил. – В некотором смысле благодаря этому Зак, Джой и особенно Роман, которого пресса не особенно любила, будут казаться более человечными. – Обещаю, я все улажу. Никто не хочет, чтобы Джой выглядела злодейкой.
Он прищурился.
– Но ты с легкостью пойдешь на это, если так будет лучше для Зака. Ты просто бросишь мою дочь акулам, и глазом не моргнув.
– Этого не случится. Многие любили Джой.
– Скажи мне кое-что. С кем спутался Зак? Потому что я ни на мгновение не поверю, что Джой сделала бы это, если бы муж относился к ней с должным вниманием. Поэтому мне интересно, не было ли у Зака… как ты это назвала? Флирт с другой женщиной, возможно, с кем-то из его близкого окружения. С кем-то, кого он видел каждый день. Кто бы это мог быть? – Он потер подбородок, как будто задумавшись. – Почему СМИ не обсуждают это?
Лиз точно знала, на что намекает Пол, но они с Заком держались в профессиональных рамках. Ни для кого не секрет, что они почувствовали друг к другу влечение, но не озвучивали это до того обеда в Мемфисе, накануне трагедии. Конечно, они никогда не пересылали друг другу тайные сообщения или записки, как Джой и Роман.
– СМИ не освещают это, потому что ничего не было. Если хочешь и дальше поговорить на эту тему, то тебе стоит обратиться к Заку. – Когда дело касалось семьи, она не могла говорить от имени Зака. Пол был его бывшим тестем, поэтому Зак лучше всего мог справиться в этой деликатной ситуации. – Я знаю, что у него плотный график на сегодня. Я посмотрю, будет ли у него время на следующей неделе.
– К тому времени будет уже слишком поздно, не так ли? – Он попятился, качая головой. – Я вижу, что происходит. Он планирует снова жениться и знает, как все любили Джой. Если он сможет выставить ее в плохом свете, то люди будут ему сочувствовать и примут его новую жену. У меня есть собственные теории о том, кто бы это мог быть. Не ждите, что я буду подыгрывать.
– Это звучит как угроза. Я думаю, тебе следует помнить, о ком говоришь.
– А я думаю, тебе следует вспомнить, как он оказался в этом доме. Все мы знаем, что его бы здесь не было, если бы не моя дочь. Если ты хоть на секунду решила, что я позволю ему использовать ее после смерти так же, как он делал это при жизни, то ты глубоко ошибаешься. Знаешь что? Не думаю, что мне вообще нужно разговаривать с Заком. У тебя всегда был доступ к его… к нему. Передай, что если он не начнет отрицать эту историю, я опубликую одну из своих, и она ему не понравится.
Пол повернулся и вылетел из ее офиса.
Она вскочила и направилась прямо в Овальный кабинет. Как бы ей не было неприятно, ей придется рассказать Заку о визите Пола.
Мужчина зло шагал впереди нее, но направлялся вовсе не к выходу, а в совершенно другом направлении. Она последовала за ним, все ее инстинкты возопили, когда он направился в жилое крыло.
Он остановился, чтобы поговорить с охранником, который проверил его учетные данные. Затем по лестнице спустился мужчина в медицинской форме и пожал Полу руку. Вместе они пошли обратно наверх.
Лиз медленно вошла в холл.
– Привет, Джим. Пол Хардинг пришел встретиться с послом Хейсом?
– Да. Прямо по расписанию, – сказал дежурный, указывая на расписание на ноутбуке. – Очень мило с его стороны, ведь по словам медсестер, он единственный, кроме президента, может разговорить посла. Они всегда очень славно общаются.
Пол совсем недавно начал наносить визиты к Фрэнку Хейсу. Он принимал активное участие в кампании, но после смерти Джой на пару лет уехал в поместье в Калифорнии. Не так давно он переехал обратно в округ Колумбия, сказав, что чувствует себя здесь как дома.
– Рада слышать. – Она выдавила улыбку. – Здорово, что кто-то может его успокоить. Я оставила кое-что наверху и хочу забрать. Я ненадолго.
Джим ухмыльнулся, отчего она поняла, что он знает, где она ночевала в последнее время.
– Конечно, мисс Мэтьюз.
– Пожалуйста, зови меня Лиз. – Ей не нравились формальности, за которые так цеплялись многие «старички».
– Не думаю, что смогу долго называть вас Лиз. – Он наклонился и заговорщицки понизил голос. – Знаете, нам не разрешено называть первую леди по имени.
– Это будет еще не скоро. – Она даже не пыталась это отрицать. Они точно не могли скрыть тот факт, что она практически переехала сюда. А потом она вздрогнула, вспомнив еще одну традицию. – Только не говорите, что сотрудники уже начали делать ставки.
Он рассмеялся, и она поняла, что не ошиблась.
– Я поставил на срок меньше шести недель, потому что я знаю президента Хейса, и когда он решает, что хочет, то добивается этого и очень быстро. Так что поторопитесь, будущая Миссис Президент, потому что скоро моя дочь пойдет в колледж, а мне нужны деньги.
– Вы просто ужасны, – сказала она с улыбкой. Его нежные поддразнивания были бальзамом на рану, нанесенную стычкой с Ванессой.
По крайней мере, похоже, что большую часть сотрудников не беспокоили ее отношения с их командиром и начальником. Она подмигнула ему и поднялась по лестнице.
Как близко она могла подойти к комнате Фрэнка, чтобы никто не заметил? Черт возьми, какая разница? Пол просто разозлился и искал кого-нибудь, на кого можно было бы выплеснуть разочарование. И она попала под горячую руку. Если только он не собирался выспрашивать у Фрэнка, с кем спит президент – удачи ему с этим, потому что Фрэнк едва имя свое помнит – она не понимала, чем визит Пола отличается от обычных встреч.
С другой стороны, она не доверяла Полу, когда он в таком настроении, и ей не хотелось, чтобы он подливал масла в огонь. Лучше всего убедиться, что он не побеспокоит больного человека.
Лиз свернула в коридор, ведущий к комнатам Фрэнка. Если кто-нибудь спросит, она ответит, что проверяет его. Она делала это время от времени, потому что Заку было трудно оторваться от дел и увидеться с пожилым человеком... и потому что у Зака с отцом были сложные отношения. Тем не менее, они оба чувствовали себя лучше, зная, что о нем хорошо заботились.
Она снова повернулась, как раз вовремя, чтобы увидеть, как медбрат заходит в комнату отдыха, держа в руке прохладительный напиток. При этом он тихонько напевал.
Так значит Пола оставляли наедине с Фрэнком. Интересно. Она прокралась дальше по коридору. У Фрэнка в распоряжении было несколько комнат – спальня, гостиная, небольшая обеденная зона и ванная, которую переоборудовали, чтобы ему было легче принимать душ. Если бы мужчины вернулись в его спальню, ей придется прокрасться в комнату, чтобы их услышать.
Лиз сделала два шага в том направлении и заметила, что медбрат не закрыл дверь. Она остановилась в нескольких дюймах от нее. Если парень посмотрит в сторону коридора, то заметит ее. Затем она нахмурилась, чувствуя себя глупо.
Какого черта она делала? Она не умела хитрить. Она определенно не была шпионкой. Если Пол ее поймает, бог знает, что она может выпалить. Наверное, глупое оправдание, а учитывая его настроение, было лучше его не злить.
Лиз покачала головой. Она не могла этого сделать. Итак, Пол был охвачен горем и зол – кто мог его в этом винить – и он мог выступить против Зака в СМИ? Ничего такого, с чем бы она не справилась. У нее не было ни права, ни причин подслушивать этот разговор.
Она повернулась, чтобы вернуться – и ударилась о стену мышц.
– Элизабет? – Зак обхватил ее руками, не давая упасть.
Почему ей показалось, что ее поймали как преступницу?
– Извини, я ... это прозвучит безумно, но в мой офис заявился Пол Хардинг. Он был очень расстроен из-за статьи в «Скандалах Капитолия». Он пригрозил мне и ушел, поэтому я последовал за ним.
– Он здесь, в гостях у моего отца? – Зак посмотрел на дверь в комнату Фрэнка. Когда она кивнула, Зак нахмурился. – И ты хотела подслушать, чтобы узнать, что они обсуждают?
Она вздрогнула.
– Может быть, это прозвучит безумно, но я хотела убедиться, что Пол не создает проблемы, пудря мозги твоему отцу ил пытаясь выведать у него компромат на нас. Но медбрат не закрыл дверь в комнату отдыха, и увидел бы, что я прохожу мимо. Я не могла придумать хорошего предлога, поэтому повернулась, чтобы уйти. Я бы вообще не последовала за ним... если бы он не сказал кое-что, что меня обеспокоило.
– Дай угадаю, он был зол из-за истории о Джой и Романе и угрожал разоблачить нас с тобой, верно? Мы поговорим об этом сегодня вечером. – Зак повел ее к выходу.
Она кивнула, следуя за ним.
– Пол действительно был в ярости из-за того, что мы позволяем опорочить доброе имя Джой. Мне неудобно спрашивать, но... Интересно, сможет ли Фредди узнать, есть ли в комнате твоего отца какое-нибудь оборудование для слежения. На всякий случай. Если Пол решится распространять сплетни, я хочу быть в курсе.
Он поцеловал ее и пообещал разобраться, прежде чем расстаться с ней на лестнице, ведущей на первый этаж.
Только уйдя, она поняла, что забыла спросить его, почему он сам был там.
* * * *
Мэд одну за другой просматривал фотографии на экране компьютера. Он не понимал, зачем Сара решила посмотреть картинки, которые они нашли на ноутбуке Джой. Ну, он осознавал цель. Возможно, Джой была в курсе чего-то – случайно или нет – что могло бы помочь им положить конец шантажу со стороны русского синдиката. Но он не понимал, что надеялась найти Сара, разглядывая бесконечные фотографии со свадьбы Зака и Джой.
Одно за другим фото Зака в смокинге, где он выглядел молодым и готовым покорить мир, но все еще странно отстраненным. Они с Джой храбро улыбались фотографу, но Мэд увидела отчуждение между ними, словно они были марионетками, за ниточки которых дергали другие.
Или, может быть, он думал так, потому что знал, что это правда.
– Я хорошо помню тот день, – пробормотал он.
Сара вздрогнула и повернулась к нему, прищурившись.
– Не подкрадывайся так ко мне.
Он поставил перед ней кружку свежезаваренного чая.
– Я не подкрадывался. Сначала я спросил, положить ли тебе сахар. Затем я выругался, споткнувшись об удлинитель и чуть не уронив кружку. Затем я пнул кофейный столик, потому что был разочарован тем, что он мешал мне. Детка, слон в посудной лавке и то ведет себя более тихо.
Она смущенно взглянула на него и взяла кружку.
– Да. Я задумалась. Наткнулась на эти фотографии и не могла не вспомнить, что чувствовала в тот день.
Он придвинул стул и сел рядом с ней, рассматривая фото, на котором были изображены они с Гейбом. У обоих был бокал шампанского в руке, когда они смотрели на счастливую пару.
– Я ненавидел этот смокинг. Чертовски неудобный.
– Ты хорошо в нем выглядел.
Мэд повернулся к ней, приподняв бровь.
– Правда?
– Вы все прекрасно выглядели, – быстро пояснила она. – Почему он тебе не понравился?
– Дело не только в этом пингвиньем костюме. Свадьба Зака была большим событием, и все бы хорошо... за исключением того, что я не чувствовал особого счастья ни от жениха, ни от невесты. Это было больше похоже на шоу, чем на празднование двух влюбленных, которые решили провести жизнь вместе. А потом Роман сорвал тот маленький сюрприз, который мы запланировали. Ты не представляешь, что он угрожал с нами сделать, если мы, например, привяжем двадцать пять самых больших неоновых дилдо к бамперу лимузина.
Она повернулась к нему с озорной ухмылкой.
– Так вот откуда они взялись? Позже в том же году мама попросила меня пойти в старую комнату Гейба и взять пальто или что-то еще из его шкафа. Когда я открыла дверь, они все свалились на меня.
Он снова взглянул на монитор, затем взял мышь и прокрутил вверх до того, что ему нравилось называть кадрами «до». Фотографы побывали в комнатах жениха и невесты, делая снимки, на которых они готовятся и общаются с друзьями и семьей. Он указал на фотографию в комнате жениха, на которой они все сидели с бокалами виски. Фрэнк Хейс сердито смотрел на них, как на невоспитанных дворняжек, еще не приученных к лотку, которых его сын притащил домой.
– На фотографиях этого не видно, но в тот день Зак был несчастен. Не из-за Джой, а из-за того, что ее родители правили той свадьбой железной рукой. Он буквально ни имел права ничего сказать. Они выбрали торт, платье Джой и эти ужасно неудобные смокинги. Организатором была дальний член семьи, которая много кричала и твердила о том, как важно сесть согласно рассадке. Позволь сказать, она была страшной женщиной. Но некоторые из ее помощниц были, ммм... милыми девушками.
Она закатила глаза.
– И со сколькими из них ты переспал?
Его глупый рот всегда доставлял много неприятностей.
– Сложно сказать. Эй, ты тоже не ангел. Насколько я помню, ты пришла на свадьбу с тем засранцем, который дерьмово о себе думал, потому что снимался в какой-то мыльной опере.
Ее улыбка стала застенчивой.
– Он обратился в «Бонд Аэронавтикс», потому что ему нужно было научиться летать для роли в фильме. Но тем летом я научила его гораздо большему.
Ее вызывающее выражение лица подсказало ему, что она ждала его реакции. К несчастью, Мэда можно было назвать лицемером, по крайней мере, когда дело касалось Сары.
– Последнее, что я слышал, теперь он снимает рекламу мебели в мелком городке на Среднем Западе. Как грустно.
Она цыкнула на него и снова перевела взгляд на экран.
– Эй, ничего не могу поделать с ревностью. Я ненавижу каждого мужчину, который когда-либо касался тебя.
– Если бы я вела себя так же, то ненавидела бы половину женщин на планете, включая одну из моих лучших подруг.
Черт возьми, он не хотел ссориться или обсуждать события прошлого, которые они не могли изменить.
– Я не говорю, что прав. По правде говоря, я не виню ни одного из твоих бывших в том, что они тебя хотят. Видит Бог, я прекрасно понимаю, что они чувствовали. Я только хочу… – Он пожал плечами. – Хотел бы я вернуться в прошлое и быть только с тобой.
– Это смешно, Мэд. Ты начал заниматься сексом, когда тебе было сколько? Тринадцать?
– На самом деле, мне тогда только исполнилось семнадцать.
– Не может быть.
– Нет, я серьезно. Это Гейб был жеребцом Крейтона. Твой брат переспал со многими – ученицами, учителями… Наверняка даже с некоторыми из наших мам.
Она нахмурилась, не поверив.
– Неправда.
Мэд оставил эту тему. Нет причин разочаровывать ее еще больше.
– Во всяком случае, ты, наверное, знаешь, что мой первый раз был с Тиной. Это было хорошо. Но после... мне реально понравилась девчонка из нашей сестринской школы, и я действительно хотел, чтобы она стала моей девушкой. Мы повстречались, но после нашего первого раза, который закончился гораздо раньше, чем я хотел бы признать, она спросила меня, когда сможет встретиться с Заком.
Сара ахнула.
– Ты серьезно?
– Уже тогда все знали, какой шишкой станет Зак. Не одна женщина использовала меня, чтобы добраться до него. Но дело не в этом. Я пытаюсь объяснить, что мне жаль, что я не дождался тебя. И когда я думаю об этих парнях, мне не нравится то, что они проводили с тобой время, в то время как на их месте мог бы быть я.
На мгновение выражение ее лица смягчилась, но она сжала губы, не сказав ни слова.
Стараясь не впадать в уныние, он снова повернулся к фотографиям, его взгляд остановился на фото, изображавшем Джой в белом платье с розами в руке, пока помощники поправляли ее длинную кружевную фату. Для этого потребовалась помощь трех девушек.
С этим фото что-то было не так. Мэд не мог понять что, но почему-то это фото не давало ему покоя.
– Ты был весьма занят со всеми этими женщинами.
Она упустила суть.
– Я бы никогда и не взглянул на них, если бы ты ответила «да» в первый раз, когда я пригласил тебя на свидание. Вот в чем разница.
– Мне было шестнадцать.
Он пожал плечами.
– Я бы с радостью ушел от любой из них, чтобы просто держать тебя за руку.
Она снова повернулась к экрану, но не раньше, чем он заметил, что выражение ее лица стало задумчивым.
Мэд надеялся, что это доброе знамение. За последние несколько дней она проявила невероятное упрямство. Она не особо смягчилась. О, она не имела ничего против того, что он работает рядом с ней, разговаривает с ней – за исключением темы их отношений. Если же он начинает разговор о них, то она скорее заканчивает любое занятие и сбегает в спальню, чтобы его не слышать. Он должен был утешиться тем, что на этот раз она не это делала, но он также не собирался давить. Он сказал то, что ему нужно было сказать.
Маленькими шажками. Таков был его новый план. Может, к тому времени, как его дочь сама начнет ходить, ее мама снова ему улыбнется.
Или, может быть, она найдёт кого-то другого, не замешанного в историю с международным шантажом и без такой дерьмовой репутации. Кого-то, кто придумал бы какой-нибудь хитрый способ удержать их всех вместе, вместо того, чтобы прыгать с головой в омут хаоса.
В последнее время он все чаще задавался вопросом, не совершил ли ошибку.
Он отогнал философские мысли и продолжил смотреть на фотографии, его взгляд снова возвращался к образу Джой с фатой. В стороне от нее стоял ее отец и Фрэнк.
Что было не так с этим снимком?
– Свадьба Гейба была гораздо более скромной, и я думаю, ему это понравилось, – сказала она, снова потянувшись за чаем, который он принес. – Ему тоже не понравилась свадьба Зака. Он думал, что это больше похоже на представление для прессы, чем доказательство преданности.
– Какой была свадьба Гейба и Эверли?
Она улыбнулась, но улыбка казалась горько-сладкой.
– Красивой и неформальной. Там было всего несколько человек, только близкие друзья и семья. Не буду вдаваться в подробности. Тебе станет скучно.
– Нет. Я хочу услышать обо всем. Во что она была одета?
Сара обернулась.
– В самом деле?
– Она моя сестра, а он... он был лучшим другом. Мне так жаль, что я все пропустил. Я должен был быть его шафером. Мы никогда не говорили об этом, потому что мы парни и не мечтаем о свадьбе, но мы оба знали, как все пройдет. Роман и Зак. Дэкс и Коннор. Я и Гейб. И я все пропустил. Я не смогу вернуть тот момент. Эти ребята... они единственная семья, которую я бросил. Черт, иногда я думаю, что они вообще были моей единственной семьей.
Она встала и подняла кружку.
– Хорошо. Я расскажу тебе всю историю. Только сходи на кухню. Я хочу супа и думаю, что в кладовой есть куриная лапша. Но сначала… ты планировал привязать все эти неоновые дилдо к лимузину Зака, верно?
Сара не просто говорила, она шутила с ним. В ее глазах снова светился юмор и что-то еще более теплое. Это вселило в него надежду, чего ему очень не хватало в последнее время.
– После угрозы Романа я не осмелился. Но у меня была прекрасная идея подменить конфетти. Помнишь те сверкающие сердечки, которые бросили на Зака и Джой во время их первого танца, и как все это было романтично? Я собирался заменить сердечки блестками в форме пениса. – Увидев, что Сара не выглядит удивленной, он вздохнул. – Вижу, ты думаешь, это не смешно, Я могу сказать, что вы не думаете, что это смешно, но иногда требуется определённый вкус. Представь, что все улыбаются, восхищаясь прекрасным приемом и счастливой парой под дождем конфетти, прежде чем до всех дойдет, что они осыпаны членами.
Ее смех вызвал у него волну радости.
– Знаешь, когда-нибудь я устрою Гейбу и Эве красивую юбилейную вечеринку, потому что мне бы очень хотелось это увидеть, – пообещала она. – А теперь начнем с платья. Найти Эверли достойное свадебное платье было непростой задачей. Ее не интересовали бренды. Единственное, что волнует эту девушку, – это комфорт.
Она продолжила говорить, повернувшись к экрану. Мэд последовал ее примеру, его взгляд снова упал на это чертово фото.
В конце концов он поймет, что не так. А пока он просто хотел услышать историю Сары.
* * * *
Стоя в дверях уютной комнаты Зак уставился на старика. Час был поздний, но его задержали на брифинге о столкновении враждующих группировок на Ближнем Востоке. Такая затяжная война с такими далеко идущими последствиями.
Бабочка махнет крыльями... и цены на нефть взлетают до небес.
Иногда ему хотелось, чтобы отец растил его страховщиком или кем-то нормальным. Чтобы на его плечах не лежала судьба этого долбаного мира.
– У него был хороший день, – сообщил медбрат. – После визитов мистера Хардинга он всегда кажется более счастливым и уравновешенным. Похоже, теперь он помнит своего друга лучше, чем кого-либо другого.
Может быть, в этом нет ничего удивительного, ведь они дружили десятилетиями. Они провели много совместных игр в гольф, а после свадьбы вместе собирались на все семейные мероприятия вплоть до самой смерти Джой.
– Я рад. Вы можете сказать что-нибудь еще? Он много бродил в последнее время?
– Не так много, как обычно, – сказал он. – Честно говоря, в последнее время он выглядел усталым. Ему понадобилось больше лекарств, чем, скажем, несколько недель назад. Вы беспокоитесь о нем?
Нет, он пытался объяснить, что Элизабет делала в Зале Договоров незадолго до их отъезда в Кэмп-Дэвид. Да, Тина подтвердила, что Элизабет сообщили, что его отец бродит наверху, но сама Тина Фрэнка не видела. Роман продолжал твердить, что Элизабет может быть русской шпионкой, но Зак отказывался верить, что она будет без причины рыться в его бумагах.
Но надо признать, что в последнее время она, похоже, очень часто бывала в этой части дома.
Он отогнал эти мысли. Он отказывался без доказательств думать о ней самое худшее. Элизабет не была шпионкой, и сегодня она доказала это, когда даже не решилась подслушивать разговор двух стариков.
«А если она уже подслушала?» – Спросил Роман, когда он обо всем ему рассказал. – «Что если ты поймал ее, уходящей? Откуда ты можешь знать точно?»
Он знал. Ему подсказывала интуиция. Это твердило сердце. Он не позволит паранойе Романа разрушить его счастье.
Так почему же он не мог заставить замолчать этот шепчущий голосок, не оставляющий его в покое?
– Я как раз собирался дать ему лекарства на ночь, – сказал медбрат. – После них его сильно клонит в сон. Хотите, чтобы я подождал? Я знаю, что вам удается проводить с ним не так много времени.
Он услышал в тоне мужчины намек на осуждение, но Зак не собирался оправдываться. Также он не собирался объяснять, что отец уделял ему внимание только для того, чтобы научить его быть совершенным, чтобы отыграться из-за того, что ему не дали той политической власти, которой он жаждал. Он мог сказать, что его отец ни разу не играл с ним в бейсбол, но во втором классе посадил его под домашний арест за то, что он не стал первым по чтению. Фактически, отец запер его с репетиторами, лишив его товарищей по играм, потому что его сын всегда должен быть бесспорно лучшим.
Теперь об этом никто не хотел слышать. Когда они смотрели на его отца, то видели не тирана и не бесчувственного ублюдка, который снова и снова доводил его мать до бутылки. Нет, они видели больного старика, которого игнорировал его законный сын.
– Да, пожалуйста. Я хотел бы провести с ним несколько минут наедине.
Медбрат отступил.
– Конечно, господин президент. Я буду в комнате через коридор. Дайте знать, когда закончите. Или позвоните, если я понадоблюсь.
Потому что со старым добрым папой было трудно справиться. Раньше он оскорблял только словесно, но болезнь, поразившая разум, время от времени подталкивала его к физическому насилию.
– Конечно.
Он не оглядываясь, вошел в комнаты отца и не мог не вспомнить, каково было входить в кабинет отца в детстве. Он не мог вспомнить, что бывал в его спальне. Время от времени там бывала его мать, но нечасто. Нет, его оставили в руках нянек. Если его и вызывали к отцу, то всегда в его строгом офис. Он вспомнил, каким маленьким он чувствовал себя в том офисе, даже после того, как стал выше отца.
Теперь он вошел в заполненную медицинским оборудованием комнату, а занимавший ее мужчина казался сморщенный и ссохшимся. И все же Зак чувствовал странную тревогу, войдя во владения этого человека.
– Здравствуй, отец.
Старик поднял глаза, но в них не промелькнуло никакого узнавания.
– Кто ты?
Он опустился на диван напротив постели отца. Фрэнк был одет в пижаму королевского синего цвета в стиле 50-х.
– Зак. Твой сын.
Что бы сказал его отец, если бы он ответил иначе? Если бы он сказал, что он Сергей? На это бы отреагировал?
Зак внимательно наблюдал за отцом, ища хоть какие-то признаки, указывающие на то, что отец притворяется. Сможет ли он справиться с таким подвигом, если будет принимать все эти лекарства? Зак уже видел, как он глотал таблетки. Он, конечно, платил за них каждый месяц, так же как платил за сиделок и врачей, которые заботились о его отце.
Отец покачал головой.
– Закари четырнадцать. Ты не можешь быть им. Тебя послал сюда один из его нелепых друзей? Если бы я знал, что он поведется с этой компанией, я бы никогда не отправил его в Крейтон.
Что ж, дорогой старый папа никогда не любил его друзей. Они были единственным, в чем Зак никогда не шел на уступки отцу.
– Я помню, как ты проклинал их и говорил, что мне нельзя туда возвращаться.
Отец вскинул голову.
– Я записал тебя в лучшую школу, но ты не послушался. Ты сказал, что если я не пущу тебя в Крейтон, ты не будешь баллотироваться.
– Я сказал, что если ты зачислишь меня в новую школу, я буду пропускать все уроки, чтобы не попасть в Йель. Ты запер меня в комнате в начале лета и отказывался выпускать. Через неделю ты забрал книги и компьютер, но я не сдался. Через неделю ты снял простыни с моей кровати. Я не сдался. Потом ты кормил меня бутербродами и водой два раза в день, пока не начался осенний семестр. Я все равно не уступил.
Это были долгие три месяца, но в конце концов он вернулся в Крейтон, и тема его друзей больше не поднималась. Он нарисовал линию на песке и впервые обнаружил, что у него тоже есть сила.
Теперь он делал то же самое с Элизабет.
– Упрямый мальчик. Не мог понять, что для тебя лучше.
– Я заслужил личную жизнь. Они были моими первыми настоящими друзьями. Когда мы жили в России, мне не разрешалось играть с другими. – Ему нужно было погрузить отца в прошлое, иначе его воспоминания могут пойти по другой дорожке.
Призрак улыбки промелькнул на лице отца.
– Москва. Я не хотел туда ехать, но там была власть. Я хотел остаться и снова баллотироваться в президенты, но отец сказал мне уехать. – Внезапно он нахмурился, как будто потерял ход мыслей. – Я был послом.
– Да, был. Мы много лет прожили в Москве. – Зак подался вперед. – Ты помнишь Нату?
Он использовал прозвище, которым в семье называли его няню, Наталью Куликову. Закрыв глаза, он увидел молодую женщину. Она заботилась о нем, пока его не отправили обратно в Штаты учиться. Он предпочитал помнить ее молодой и живой, а не трупом, который он видел несколько месяцев назад. В какой-то момент она переехала в Америку и была поблизости, хотя он никогда этого не знал.
– Где я? – Его отец огляделся, моргая и пытаясь сориентироваться.
Зак вздохнул. Возможно, это было глупо, но он все же чувствовал себя обязанным попытаться. Он знал, что это будет нелегко.
– Ты в Белом доме. Где ты всегда хотел быть.
На лице старика отразилось удовольствие.
– Я баллотировался в президенты.
Это правда. В молодости его отец был конгрессменом и через пару сроков замахнулся на Белый дом. У него закончились средства сразу после выступления в Айове, но он получил свое место посла, проводя кампанию в пользу того, кто в конечном итоге победил. И после этого он поклялся, что его сын не повторит те же ошибки.
Вместо этого Зак совершил новые.
– Ты баллотировался, но вместо этого поехали в Россию.
– Зачем мне ехать в Россию? Я никого там не знаю. – Он нахмурился и уставился на руки.
– Ты отправился в Россию, потому что был послом, – подсказал Зак.
– Мой отец хотел, чтобы я отправился в Россию. Конни хотела поехать в Англию. Но старый ублюдок пригрозил лишить меня денег, если я не сделаю по его. Он утверждал, что это моя судьба. Я не хочу ехать в Москву. Думаю, там нет ничего хорошего. Мы должны остаться здесь. Мы с Конни должны остаться в Штатах, чтобы я снова мог баллотироваться. Я создам комитет и соберу деньги. Я еще покажу отцу. Но мы не должны ехать в Россию.
Наконец-то они к чему-то пришли.
– Почему дедушка хотел, чтобы ты поехал в Россию? Место в Англии было бы гораздо престижнее.
– Старый козел потребовал, чтобы я поехал, сказал, что я сделаю себе имя. В Москве холодно. Холоднее, чем здесь. Я ненавидел холод, но он сказал, что это лучше для меня, что это сделает меня сильнее. Затем дебил, победивший на выборах, уступил место в Англии тому другому дураку, и у меня не осталось выбора.
– Когда ты познакомился с Натой?
Его отец покачал головой.
– Почему она кричит? Сейчас же перестань кричать. Ты разбудишь прислугу.
– Кто кричал? – Его пульс участился. Отец никогда не рассказывал о пребывании в Москве. Никогда. Даже когда он был в совершенно здравом уме, его единственным комментарием по поводу жизни там, что это было продуктивным.
Его отец встал и указал на что-то, чего Зак не мог видеть.
– Ты. Сука. Что ты наделала? Ты все испортила.
Последние слова адресовались какому-то невидимому существу. Голос был полон желчи и яда, ноги дрожали, и казалось он вот-вот упадет.
Зак встал и потянулся к нему.
– Как она все испортила? С кем ты разговариваешь?
Руки отца тряслись, а зрачки расширились, когда он посмотрел на Зака.
– Зачем она это сделала? Глупая женщина. Она была проблемой. Я никогда не должен был на ней жениться. Следовало найти кого-то умнее, менее эмоционального. Это из-за нее мы здесь. Боже, даже крови не было. Просто чертова безжизненная кукла.
