Текст книги "Проклятие дракона (ЛП)"

Автор книги: Ша Форд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

И тут в его разуме разразилась буря.

Клубок воспоминаний, слабостей и страхов вспыхивал перед ним. Его сомнение было чудищем глубин. Отражение его каждой глупой ошибки блестело в его глотке. Все застывшие тела пиратов и великанов были его чешуей. Рана Ноа была дырой в груди змея. Он выдохнул, и в его лицо брызнула кровь Тельреда.

«Твоя вина, – шипел змей сдавленным умирающим голосом Кровоклыка. – Дурак… слабак… убийца! Твоя вина».

Его сомнение вырвалось из пасти змея. Оно трепало хрупкую нить, пыталось вырвать ее из хватки Каэла, пыталось отбросить его в ожидающую раскрытую пасть черного зверя.

Но Каэл держался. Его разум дрожал от усилий. Должен быть способ утихомирить змея, утопить черного зверя. Что-то необычное. Он должен найти силу, о которой говорила Гвен. Силу, что он дал себе, силу, чтобы сделать то, что требовалось…

И тут он понял.

Красивые берега сияли на горизонте. Он видел их тепло сквозь дождь, слышал шепот их обещания на ветру. Каэл забыл об опасностях. Узел появился на его хрупкой нити, тот же узел, что удерживал все невозможности вместе. Каэл держался и притягивал себя к кораблю.

Он смотрел на знакомые лица на палубе, смотрящие на него, ощущал жар в теле. На его истории были пятна, на руках была кровь, в сердце были дыры. Моря перед ним были темными от неуверенности. Но тут он увидел цель… и она была ясно написана в глазах тех, кто остался, кто смотрел на него…

Тех, кто нуждался в том, чтобы он плыл.

Тут была причина сразиться со змеем, уплыть от пасти черного зверя. Тут были воющие ветра, что пронесут его над темными волнами к берегам. Все же он все делал не ради себя…

Он делал это ради… них…

Он отталкивал их каждый раз, пытаясь сосредоточиться на задании перед собой, осмеливаясь думать о них только в самые темные мгновения… Он не мог понять, что в самые темные моменты он обнаруживал силу. Они были причиной, по которой он делал то, что требовалось.

Они были восходящим солнцем.

Они были источником его силы.

Каэл бросился с криком. Змей отпрянул под волны, дерево появилось вместо него. В этот раз, когда его ладони вонзались в кору, он думал об Амосе.

Он думал о годах, которые его дед провел, защищая его от жителей Тиннарка, об уроках, что он вложил в голову Каэла. Он подумал об Амосе, дрожащем в замке Титуса… подумал об оковах на его запястьях.

Этого Каэлу хватило.

Его любовь и ярость столкнулись, два огня пылали одинаково ярко. Они бушевали за его зубами, жевали чешую змея. Он врезался в дерево, и случилось нечто необычное.

Словно ставни открылись на его глазах. Он видел все, каждую полоску коры, каждое кольцо кожи. Он видел тысячи тонких трещин, что оставили холод, ветер и годы.

Слабость наполняла дерево паутиной. Там были бреши белой плоти, бреши в броне, куда он должен был целиться. Каэл толкнул свою волю в трещины сотней крохотных стрел. Он держал концентрацию, сколько мог, растягивая паутину.

Дерево застонало, но не поддавалось.

Каэл врезался в него еще раз. В этот раз он уже знал слабости дерева. Он знал, куда целиться. Трещины заскрипели под его силой. Он смотрел глазом разума, как они изгибаются, как лук, вопя в панике. Они уже не могли держаться.

Дерево сломалось под его ладонями. Каэл покатился вперед, увидел, как поднимается земля. Он видел узор каменистой земли, быстро перекатился через плечо и вскочил на ноги.

Половина дерева лежала рядом с ним. Слабость была ясно видна на обломанном краю, он не мог сопротивляться. С криком он раздавил ее пяткой.

Гвен ударила его. Ее кулак попал в его челюсть, и он ответил, пригвоздил ее к земле за плечи. Они возились, их удары были полны восторга, тела не ощущали боль. Их вопли распугали птиц с деревьев.

Каэл толкнул Гвен с силой в грудь.

Она врезалась в дерево, его ствол громко затрещал. Вой увял в его горле, верхняя половина дерева раскололась и упала на землю. Он сморгнул взгляд воина и потянулся к ее ранам.

– Ты в порядке?

– Ясное дело, – рявкнула она. Гвен выглядела потрепанно, вставая на ноги, хотя Каэл подозревал, что сам был бы не лучше, если бы его телом разбили дерево.

Он сделал шаг к ней, странное ощущение сковало его. Конечности ощущались… странно. Он уперся на пятку и ощутил каждую нить мышц в голени. Они натянулись вдоль кости, напряглись, когда он сделал шаг.

Они изогнулись от его следующего шага. Они хотели повернуть его ногу под определенным углом, и он позволил. Он не понимал, зачем они так изогнулись, пока его нога не опустилась на камень… пятка попала идеально.

Это имела в виду Гвен, когда сказала, что сила воина защитит его: она была там все время, тихо следила за ним, проявлялась, когда он нуждался в ней больше всего. Теперь он ощущал ее, а, значит, мог ею управлять.

– Теперь я буду меньше спотыкаться, – сказал он. Каэл прошел по кругу, улыбаясь т ощущения мышц. Его сила была скрыта в неожиданном месте. Он не думал, что найдет ее, если бы Гвен не сказала ему ту фразу. – Те слова… это была магия шепота, да?

– Мне надоело смотреть, как ты проваливаешься, – сказала Гвен, стряхивая щепки с туники. – Я подумала, что слова творца помогут тебе сделать шаг.

– Но ты не творец.

– Не творец. То были слова Сезерана. Он был последним Райтом, жившим среди дикарей, и мой отец учил его нашим приемам. Он рассказывал, что Сезеран терпеть не мог мастерить, но это из него порой вырывалось. Порой его слова оживали. Они звенели на всех языках, произносящих их. Звенят и теперь. Дикари уже знали силу воинов, – она ухмыльнулась, – но слова Сезерана заставили нас посмотреть глубже. Он помог нам отыскать истинную силу.

Каэл пытался подавить раздражение. Но, когда увидел на ладонях кучу мозолей, он быстро сдался:

– Тогда почему ты сразу не сказала мне, как ее найти? Почему заставила столько раз упасть?

Она пожала плечами.

– От слов нет толку, если ты не готов их услышать.

Глава 21

Хвост

Каэл вернулся в Тиннарк под вечер, он нес на плечах первого убитого им оленя.

Это произошло не так, как он представлял. Он не думал, что Гвен бросится к оленям, сломает одному из них шею. Он не думал, что самый большой из них бросится к Каэлу в панике, и у него из оружия будет только камень.

Но, когда он отвел руку и ощутил, как сокращаются мышцы, сдерживая его силу в идеальном напряжении, он не сомневался. Он знал еще до того, как полетел камень, что он победил.

– Поверить не могу, что ты забрал самого большого, – сказала Гвен, сверля его взглядом из-за ног своей лани.

У него был большой олень. Человек мог удобно сидеть между его рогов.

– Если бы ты подождала и не бросилась сразу, мы придумали бы, как поймать больше, – пробормотал он.

Она закатила глаза.

– Я лучше съем меньше, чем буду ждать.

Это было самым смешным, что он слышал. Но, когда он задумался, это показалось правильным.

Они оставили добычу в Зале: мастера займутся мясом для ужина, но Гвен сказала, что он мог взять шкуру и рога, если хотел.

– Можно этим украсить лазарет. Внутри мрачно, – сказала она, хмуро глядя на холм. – Я хочу, чтобы ты сегодня его доделал.

Каэл не возражал. Он столько времени кричал на мастеров, что мог день потратить сам.

Он прибыл в лазарет и увидел, что Бейрд устроил там бардак. Как-то бард нашел, куда Каэл спрятал свой рюкзак, и вывалил содержимое кучей. Теперь он сидел, скрестив ноги, на кровати и держал перчатки из чешуи дракона.

Каэл решил не носить их. Вокруг было слишком много оружия из проклятия дракона, воины постоянно нападали на него. Он решил поберечь их, чтобы не испортить.

– Они особенные, – пробормотал Бейрд. Его перевязанное лицо было повернуто к стене, рот раскрылся от концентрации. Он осторожно водил пальцами по выпуклым частям перчаток, словно гладил живых существ. – Особенные. Очень осо…

– Ладно, хватит, – Каэл забрал у него перчатки и отложил их. – Почему мне нельзя рыться в ваших вещах, а вам в моих можно?

– Ты так разрешил! – рассмеялся Бейрд.

Каэл такого не разрешал. Он хотел это сказать, но увидел в пальцах Бейрда новый предмет. «Атлас путешественника».

Он выхватил книгу из его хватки.

– Это не ваше.

Бейрд недовольно скривил губы.

– Но… но… он мне понравился. Слова говорят со мной голосом старого друга.

– Вы даже их не видите.

– Я их ощущаю! Я покажу, он размахивал руками, пытаясь найти «Атлас».

Каэлу стало любопытно. Он вложил книгу в руку Бейрда, но впился в его запястье.

– Эта вещь мне очень дорога, ясно? Это мое самое ценное сокровище.

Бард-попрошайка удивительно нежно открыл «Атлас» на случайной странице. Его пальцы прижимались к изгибам букв. Они были написаны твердой рукой, без украшений. Хоть они немного выцвели, Каэл видел следы, оставшиеся от пера. Видимо, их ощущал Бейрд.

Его губы тихо двигались, он обводил буквы.

– Ох, я попал прямо в середину «Скарна», да?

Так и было.

– Вы их ощущаете?

Но Бейрд не ответил.

– Найдем начало, – пробормотал он, листая страницы. – Только так мы сможем оценить историю по достоинству. Да, да, с начала…

Каэл хотел закончить крышу лазарета. Но вместо этого погрузился в чтение Бейрда. Одна история за другой сплетались в его голове, им давал новую жизнь голос барда.

Не у всех героев была огромная сила. Может, из-за боя с Гриффитом он уделял этому особое внимание, отмечал, как герои перехитрили врагов, чтобы не биться.

Дело было не в том, что он не мог его одолеть. Он не хотел. Одно дело бросать камень в грудь оленя, но бить Гриффита он не собирался. Должен быть способ, при котором он ему не навредит…

– Я сберегу это со своими сокровищами, – сказал Бейрд, прижимая «Атлас» к груди. – С остальными великими вещами. Не переживай, юноша, я сберегу его, – он ушел, ощупывая стены, пока не скрылся в кабинете.

Каэл тяжко вдохнул, посмотрев на незаконченную крышу и увидев, что уже почти закат. Он запихал свои вещи в сумку, шаркая. Он поднял перчатки из чешуи дракона и покрутил их в руках.

Они были сложной текстуры: легкие, но очень твердые, одновременно бугристые и гладкие. Чешуйки сидели на руке удобно, проветривались. Но могли разбивать мечи. Даже Гриффиту было бы сложно…

Вот оно.

– Бейрд, идем! – завопил Каэл. – Пойдем ужинать, пока я не начал думать логично.

– На это требуется мало усилий, юноша. Куда сложнее думать правильно, – пропел в ответ Бейрд.

Каэл все же смог вытащить барда-попрошайку и отправиться на ужин. Его разум был переполнен мыслями, он едва помнил, как открыл тяжелые двери.

Зал был полнее, чем прошлой ночью. Каэл заметил, что мастера добавили пару новых столов в прямоугольнике. Люди за ними были не в мехах, без краски, а в грубой одежде, как у жителей Тиннарка.

– Народ с нижней части горы.

Каэл вздрогнул. Он не заметил, как Гвен подошла к нему.

Она была в капюшоне из шкуры лисы, лапы болтались у ее ушей, а хвост обвивал ее шею. Такой головной убор прекрасно подходил под ее дикие волосы.

– Они убежали с гор от графа Титуса. Теперь беда в Поляне прогнала их обратно. В основном, дети, лишь еще несколько животов, которые нужно кормить.

Она через миг смягчилась.

– Будут собирать хворост. Им с нами не безопаснее всего, но лучше многих вариантов. Что нам делать? – она кивнула на стол рыжеволосых детей и вздохнула. – Горы проглотят их, если их бросить. Сердце должно быть холоднее живота винна, чтобы прогнать их.

Каэл согласился.

Дети пялились на дикарей. Одна из мастеров улыбнулась им и села за их стол. Осторожные улыбки появились на обветренных лицах детей, она рассказывала им историю. Вскоре они зажали рты руками, пытаясь подавить смех.

Каэл невольно улыбался, пока смотрел. Смех был таким же редким, как тепло в горах.

Гвен пошла к своему столу, а Каэл позволил Бейрду отвести его к блюду, запах которого ему нравился. Это была оленина в насыщенном коричневом бульоне.

– Ах, небеса снова закрыты, – сказал Бейрд, глубоко вдохнув, когда они сели. – Как быстро работают мастера.

Каэл посмотрел наверх и увидел, что крыша Зала целая. Сосновые балки были на месте, новая черепица скрывала от них звезды.

– Вы не знаете, как сорвали крышу?

– Я же говорил, Каэл Райт призвал землю на помощь в бою, – Бейрд сжал его руку. – Я слышал рев грома и сильный ветер отбросил меня к стене. А потом жар… о, ужасный жар! Он был вокруг меня, кружился, терзал. Я спрятал лицо от его гнева, не шевелился, пока огонь не прошел.

Сначала Каэл проигнорировал слова барда. А теперь задумался. Крышу что-то снесло. Он попытался сложить в картинку описание Бейрда: гром, сильный ветер, огонь…

И вдруг Каэл все понял.

Он с большим трудом удержал улыбку на лице, когда Килэй ворвалась в двери, но быстро проиграл.

Ее броня пропала. Она была в грубой меховой тунике и без сапог. Ее босые ноги шлепали по полу, пока она шла по Залу.

– Добрый вечер, господа, – сказала она, сев рядом с ними. Вокруг одного ее глаза было лиловое кольцо, от этого зеленый глаз казался яростнее.

Бейрд склонил в приветствии голову.

– Добрый вечер, юная леди.

Каэл уставился на ее синяк вокруг глаза.

– Хорошо, кого мне нужно раздавить?

– Никого. Честно. Я в порядке.

Это было не так. Он был уверен, что знал, кто ее ударил. Он собирался задушить Гвен хвостом ее капюшона, но Килэй схватила его за тунику.

– Я это заслужила, ясно? – сказала она, усадив его на место.

– Как ты могла…?

– Я сорвалась. Я плохо поступила, и если бы Гвен не ударила меня… все вышло бы из-под контроля, – она коснулась осторожно синяка кончиками пальцев. – Это моя вина, правда. Гвен забрала мою броню и заставила носить это, – она дернула за край юбки, и Каэл отметил, что в этом одеянии ее ноги было видно сильнее, чем обычно.

Бейрд прижал пальцы к лицу Каэла.

– Хмм, у тебя странное тепло под кожей. Почти… лихорадка. Ты же не болеешь?

– Я в порядке. Это не лихорадка, – рявкнул Каэл. Он пару мгновений смотрел на стену, глотая ледяную воду.

К счастью, Килэй была занята возмущениями из-за юбки и не заметила.

– Чем ты это заслужила, кстати? – сказал Каэл.

Она сжала зубы, странный румянец возник на ее щеках.

– Брось.

– И не подумаю, – он был уверен, что Килэй наказали за срыв крыши Зала. Он хотел, чтобы она сказала это, как и объяснила, почему. – Что ты…?

Его прервала ледяная вода. Она попала ему в глаза и на нос. Гриффит улыбался рядом с ним.

– Готов к повторному сражению?

Он был готов.

Каэл вышел в середину Зала. Пока Гвен толкала речь о схватке, он сосредоточился. Он представлял чешую дракона на своей коже. Черные диски соединялись, обхватили его костяшки, пальцы и ладони. Он пошевелил руками и ждал, пока Гриффит займет место.

– Те же правила, что и в прошлый раз: без оружия, ноги стоят на земле. Последний устоявший побеждает, – он улыбнулся. Готов?

Каэл промолчал, и это насторожило Гриффита.

Он посмотрел на потрепанную одежду Каэла. Он искал слабости, трещины в броне. Но он не видел броню Каэла.

Пока они смотрели друг на друга, голоса дикарей стали гулом. Кулаки мастеров стучали по столам. Гвен склонилась на своем кресле, прижав локти к коленям, пристально глядя сквозь линии краски.

Дикари поняли, что произойдет. Каэл слышал их восторг, гудящий в воздухе. Почему-то песнь мастеров гремела яростнее, чем прошлым вечером. Он ощущал, как сердце замедляется, чтобы биться в такт…

Нет. Воин в нем пытался выбраться вперед, но он удерживал его. Он не позволит песне мастеров овладеть им. Он смотрел, ожидая, когда гул и стук толкнет Гриффита в бой.

Когда он бросился, Каэл был готов.

Он вскинул руку, когда Гриффит замахнулся на его лицо. Мальчик вскрикнул, ударив по затвердевшему запястью Каэла. Он отвел руку, как делал прошлым вечером, и Каэл увидел свой шанс.

Он вскинул руки и толкнул Гриффита в грудь. Ноги мальчика отлепились от пола. Он отпрянул, размахивая руками. Каэл поставил ногу за его пяткой и толкнул снова.

Гриффит споткнулся и рухнул на попу.

– Покончи с ним! – крикнула дикарка, но Каэл покачал головой.

– Бой окончен. Я ударил его открытой ладонью, я остался стоять, – Зал затих, он повернулся к Гвен. – Я победил.

Она убрала ладонь от губ и подперла подбородок.

– Думаю, да… но это была худшая схватка из всех, что я видела.

– Это было умно! – Гриффит вскочил на ноги. – Такое сделал бы Человек волков.

– Это была лишь уловка. Мы не будем топтать Человека волков уловками. Мы раздавим его мечами.

Дикари громко вопили.

Гвен махнула им вернуться за стол. Гриффит хмуро пошел прочь.

Ужин проходил так, словно ничего необычного не случилось. Дикари передавали тарелки за столом, каждый выбирал порцию того, что было перед ним, и передавал дальше.

Настроение было веселым. Дикари ели в той же тишине, что и работали, жевали и улыбались. Бейрд доел оленину, опустил голову на тарелку и начал пить бульон.

Каэл проглотил половину, а потом понял, что рука Килэй прижата к его. Он не знал, кто их них придвинулся, и ему было все равно.

Килэй была здесь, сидела рядом с ним, а могла сидеть где угодно, и прижималась к нему рукой от запястья до локтя, хотя могла отодвинуться. Он знал, что за крышу могла быть ответственна она, но не давил.

Он спокойно сидел и наслаждался моментом.

Ужин закончился, дикари оставили скамейки и сели кругом на полу. Сайлас свернулся рядом с Гвен. Он опустил большую мохнатую голову на ее колени, и она рассеянно гладила его, ее пальцы теребили его уши.

Лицо Каэла пылало, пока он смотрел на них.

– Ему нужно сказать ей. Он не может врать и дальше.

Килэй прижимала кулак к губам. Она смотрела мгновение с нечитаемым лицом.

– Думаю, он скажет. Хотя никто не знает точно, – она прищурилась и добавила. – Кот способен на низкие и подлые поступки.

Сайлас, наверное, услышал. Он скользнул по ним пылающим взглядом, низкое урчание задрожало в груди. Это точно была насмешка… и Килэй ответила жестом.

– Расскажи нам одну из своих историй, бард, – приказала Гвен.

Бейрд тут же вскочил на ноги. Гриффит провел его в центр круга, где он сел, скрестив ноги. Его голова склонилась, он глубоко вдохнул. Выдох громким шипение разнесся по тихому Залу.

– В темную эпоху, что давно прошла, королевством правили драконы. Они были яростными огненными лордами. Драконы выдыхали суждения, и людей держали в оковах или прогоняли под землю. Только одна смелая душа выступила против них – сэр Гориган, рыцарь королевства и чемпион среди мужчин.

Каэл слышал эту историю так много раз, что мог цитировать наизусть. Он так ее любил. Но голос Бейрда придал словам новую жизнь. Каэл закрыл глаза, и драконы появились в его голове.

– Сэр Гориган оставил безопасность земли и вышел на свет, подняв меч, готовый сердцем к бою. Он опустил меч с могучим криком, но, – Бейрд охнул, – он разбился о чешую драконов. Огненные чудища насмехались над ним. Их языки сжимались в раскаленных глотках, они тянулись к нему, уже пели о его смерти. В этот отчаянный момент сэр Гориган повернулся к Судьбе, – Бейрд поднял руки и прокричал черепице. – «Моя леди, мой свет, хранительница нитей людей. Я вышел к тебе, помоги мне разбить драконов!». Судьба услышала его крик и ответила. Ее дар упал к его ногам: меч, созданный из луча солнца. Сэр Гориган взял меч и назвал его Рассвет, ведь его лезвием он повел мир людей к новому рассвету. Драконы убегали от силы Рассвета. Они улетели на Беспощадные горы, где, как надеялись, их отец защитил бы их. Три дня и три ночи сэр Гориган бился с Царем драконов. То было бесстрашное чудовище с зубами размером с человека и черными крыльями, закрывающими небо. Но даже он не смог одолеть Рассвет. Судьба послала воющий ветер, и он разжег огни на лезвии. Вся сила солнца обрушилась на Царя драконов. Он растаял, его плоть превратилась в пепел.

Бейрд коснулся пола перед собой. Тихое постукивание его пальцев было единственным звуком в Зале.

– Вы не задумывались, почему эти горы чуть выше остальных? Потому что тут погребен Царь драконов. О, да, скалы – его кости, а камни – его пепел. Осталось только одно доказательство, что он был здесь,… его хвост, – он поднял палец, пока все смотрели на него, не дыша. А потом улыбнулся.

Дикари рассмеялись и разбили видение Каэла.

– Это не шутка, – проворчал он Гриффиту.

– Да. Тут погребены только те драконы, которых мы одолели, – сказал он.

– Хвост существует. Я его видел, – настаивал Каэл.

Рот Гриффита открылся

– Правда? Отведешь меня туда?

Каэл не видел повода отказать.

* * *

Они отправились рано следующим утром. Каэл смотрел на мир глазами воина: перепрыгивал через ручьи, спускался по скользким от дождя склонам, находил путь среди обломков камней. Это было похоже на танец, но вместо музыки узор земли говорил ему, куда ставить ноги. Его глаза смотрели, а тело слушало.

Он провел Гриффита по узкому жуткому выступу к основанию Хвоста. Он стоял один на краю утеса, узкая обтрепанная ветром башня у бездны. Наверху были облака, а внизу – туман. Им было видно только гладкую башню высотой с замок.

– Пальцы Судьбы, – пробормотал Гриффит, увидев это.

– Теперь веришь?

Гриффит кивнул. Он добрался до Хвоста и прижал к нему ладони. А потом прыгнул. Его пальцы сжались, он задевал носками сапог камень, но трещин не было.

Он съехал, хмурясь.

– Интересно, что наверху?

Каэл пожал плечами.

– Есть виды, которые никто не должен видеть.

Роланд что-то рассказывал ему пару лет назад, когда впервые привел к Хвосту:

«Никто не знает, – сказал Роланд. – Никак не понять, какой он высоты, как долго добираться до вершины. Даже если туда забрался человек… хватило ли ему сил спуститься? Когда я думаю об этом, то кажется, что на земле нас держит вопрос, а не высота, – он улыбнулся и провел опухшей рукой по камню. – Может, есть места, которые людям не суждено достичь, виды, которые мы не должны видеть. Приятно знать, что у земли еще есть свои секреты».

Вой вырвал Каэла из мыслей. Вой Гриффита разносился по округе пару мгновений и затих.

– Туда нормальный не заберется, – заявил он.

Каэл скрестил руки.

– Разве ты не пытался забраться туда на четвереньках?

Гриффит пожал плечами, улыбаясь.

– За попытку винить нельзя. Гвен говорит, я должен пробовать разное, чтобы меня ничто не сдерживало.

Он вытянул тонкие руки над головой, глядя на облака. А потом он вдруг склонился и поднял камень с земли. Он проверил его вес, подбросив в руке. А потом метнул в воздух.

Камень пролетел в облака и пропал. Они ждали так долго, что Каэл забыл. Он был удивлен, когда они услышали тихие постукивания наверху – конец эхо.

– Вершина есть, – сказал Гриффит.

Конечно, она была. Никто и не рассматривал вариант, что ее нет. Когда он это сказал, Гриффит закатил глаза.

– Ты не понимаешь, да? Воинам не важно отвечать на вопросы. Мы делаем, потому что можем, – он смотрел на Хвост еще мгновение, катая между пальцев голубой мрамор. – Если я покажу тебе кое-что… обещаешь сохранить это между нами? Не рассказывай Гвен, что я тебе об этом рассказал… она кожу с меня сорвет.

Тревога в его голосе насторожила Каэла.

– Хорошо, обещаю.

– Гвен не хочет, чтобы другие переживали. Она говорит, что, если не шуметь, это пропадет. Но я не уверен, – Гриффит глубоко вдохнул. – Человек волков строит что-то у деревни.

Глава 22

Невозможно

В паре миль выше по склону от Тиннарка солдаты графа Титуса усердно работали.

Они выбрали отвесную часть земли и начали строить крупную на вид стену. Она была из камня, удерживаемого толстыми слоями цемента, стена уже была выше человека.

За стеной почти закончили круглую башню. Большие груды дерева были вокруг нее. Они были соединены гвоздями, каждая груда была основанием с опасной рукой сверху. Каэл тут же узнал в оружии катапульты.

Они с Гриффитом лежали на животах за густым кустом, следили сквозь листья издалека.

– Давно Гвен знает об этом? – сказал Каэл, потрясенно глядя на точки солдат, работающих над крышей башни.

– Довольно-таки. Они пришли за нами.

– И вы ничего с ними не сделали? – удивился Каэл. – Позволили им тут устроиться?

– Мы не хотели эту землю. И что такого, что они строят здесь? – возмутился он. – Это не замок, что им поможет.

– Ты так не думаешь?

– Нам замок не помог.

Каэл провел рукой по лицу. Он знал, что нет смысла объяснять, что замок на склоне подарит Титусу все преимущества. Дикари даже напасть на него не смогут.

– Просто подумал, раз ты мне показал кое-что, то я…

– Я показал тебе безобидный старый камень, – Каэл показал на башню. – Это серьезно!

Голова Гриффита была красной по обе стороны от полоски волос.

– Гвен сказала, что нет смысла переживать из-за этого. Те солдаты на нас не нападут, а, даже если попробуют, мы их раздавим, – он съехал на локтях и пропал в лесу без звука.

Каэл остался, следил за работой солдат. Он не сомневался, что в Тиннарке сейчас людей графа затоптали бы. Титус это точно понимал.

Может, он строил форт на склоне, чтобы выманить дикарей. Может, Гвен поступила мудро, не реагируя на эту ловушку. Каэл надеялся, что все так и было.

Но все внутри сжималось от тревоги.

* * *

Когда он вернулся вечером в Тиннарк, Каэл удивился, увидев, что кто-то, пока его не было, доделал крышу лазарета.

– Гвен надоело слушать стоны попрошайки о том, что дождь уничтожит его сокровища, – сказала одна из воинов, увидев его взгляд. Под ее руками были тела двух кабанов, их ноги раскачивались, пока она шла по холму. – Ночью будет буря. Ощущаешь ее запах?

Каэлу не нужно было ощущать запах. Он уже видел армию темных туч, идущих к ним с вершины горы. Близился конец лета, дальше бурь будет больше. Они промочат землю, и зимой холод превратит ее в лед.

Звон заполнил Тиннарк песней. Каэл посмотрел вниз и увидел группу мастеров, собравшихся у кузницы, они укрепляли броню пластинами железа.

Они пришли к нему пару дней назад, спросили, умеет ли он ковать железо. Он рассказал им все, что знал, показал им страницы книги и свои воспоминания. Он даже научил их удерживать жар печи и использовать его, чтобы гнуть железо руками. Когда они научились, мастера ушли к Килэй в кузницу.

Частью ее наказания был приказ Гвен делать стальное оружие и броню для ее воинов.

– Как только мои люди будут снаряжены, мы сможем затоптать Человека волков, – поклялась она.

Каэл ждал тот день. Воин в нем оживал при мысли, что они пойдут на Титуса, и разгорался огонь, что спал так долго, что мог больше не загореться. Новые навыки мастеров ускорили задачу, и он знал, что этот день скоро настанет. Титус скоро заплатит за то, что сделал с горами.

Дождь приближался, Каэл знал, что ему придется провести день под крышей, значит, его мысли сведут его с ума, если он не сможет отвлечь себя. И он пробрался в лазарет и тут же отправился искать Бейрда.

Он замер у двери кабинета. За столом Амоса сидел незнакомец – мужчина с короткими волосами и аккуратной бородой. Под его ногтями не было грязи, как не было ее и на коже. Каэл не узнал бы его, если бы не повязки на глазах.

– Для юноши его шаги так тяжелы, – пробормотал Бейрд. – Это должны быть лучшие годы, полные надежды, мечтаний и любви.

– Да, я подумаю, – проворчал Каэл.

Перед Бейрдом был открыт «Атлас». Он водил пальцами по старым страницам, его губы беззвучно двигались.

– Хмм, тебя изводят не мысли, это тревога. Излишние переживания быстро старят, юноша. Они давят на спину, ломают колени. И в конце жизни ты будешь ковылять, пытаясь понять, почему так много переживал. Так жить нельзя.

Каэл подозревал, что он прав. Знал бы он, как лучше жить, так и делал бы.

– Это ваши сокровища? – он указал на книги на полках.

Бейрд широко улыбнулся.

– Впечатляют, да? Я всю жизнь собирал их. Быть бардом – быть нищим. У меня редко были две монеты, но всегда было много друзей. Каждая книга была подарком. За каждой историей своя история.

Каэл подошел к полкам, слабая надежда трепетала в сердце.

– Вы находили что-нибудь о драконах?

– Там должна быть копия «Истории чешуйчатых»… между «Типами троллей» и «Гриффины: факт или выдумка?». Я стараюсь держать книги про чудищ вместе.

Между упомянутыми книгами была брешь. Каэл не был удивлен.

– Тут побывала Килэй.

– Она помогла мне привести себя в порядок, – Бейрд радостно шлепнул ладонями по лицу.

– Конечно, – проворчал Каэл.

– В деревне ходит шепот, юноша.

– Разве это плохо?

– Этот шепот опасный, – возразил Бейрд. – Мастера говорят, Каэл Райт бросил их, что он отказывается проходить в кузницу. Что-то сильное отвлекло его.

– Он не бросал их. Он не хочет быть слишком близко к Килэй.

Бейрд фыркнул.

– К Мечнице? Почему он ее боится?

– Он не боится. Просто… – Каэл тяжко вздохнул. – Он ее любит. Он отчаянно любит ее, но она с ним не будет, и он понимает причину. Он знает, потому что они… слишком разные. Что она и не подумает о нем. Но он ничего не может с собой поделать. Он не так силен… – Каэл впился в волосы, чтобы отогнать гнев. – Он знает, что будет больно. Знает! Если бы у него был ум, он бы забыл обо всем этом. Но он слишком глуп, чтобы опустить. В этом проблема Каэла Райта: он упрямый идиот.

Почему-то, пока он говорил о себе, как о другом человеке, перед бардом, который мог и не помнить его имя, помогало легче признать проблемы сердца.

Бейрд поднял голову. Его рот приоткрылся под повязками от потрясения.

– Ох, это проблема. Да, разбитое сердце – сильный враг. Каждый раз, когда я такое слышу, я вспоминаю Целителя Калхамос. Ты слышал историю?

Нет. Но Каэл понимал, что так можно отвлечься.

– Расскажите.

– Хорошо. Калхамос был с этой горы. Он служил королям два поколения людей, ухаживал за ранеными…

– Погодите… два поколения? Как целитель мог столько прожить?

Бейрд склонил голову.

– Целители – мастера плоти, юноша. Творец может создать все, что представил, воин так может повалить все, что захочет, а целитель, если будет шептать своему сердцу биться, ничто его не остановит. Почти, – Бейрд поднял палец. – Как и многие целители до него, Калхамос устал от боли королевства. Он ушел в горы искать спокойствие, а нашел любовь. Когда его жена умерла при родах, Калхамос потерял власть над сердцем. И только крики его ребенка не давали ему упасть в объятия Смерти. Часть его сердца умерла и отвалилась, но он жил ради ребенка… с половиной сердца, – улыбнулся Бейрд. – Любовь может убить человека, а может спасти. Странная штука – любовь.

Каэл рассеянно кивнул. Может, если бы он был большим целителем, он смог бы остановить трепет в груди при мысли о Килэй. Он сожалел, что упомянул ее.

– У вас есть книги о Бене Покорителе смерти? – сказал он, надеясь сменить тему.

– Это уже интереснее, – прошептал Бейрд.

От жуткой приглушенности его голоса волоски на шее Каэла встали дыбом.

– Что интересно?

– Он сам себя назвал Покорителем смерти. Странное имя, тайное имя. Многие в королевстве его не знали. А ты знаешь. Хмм, – он шепнул страницам «Атласа». – Что же это значит?

Каэл не знал. И он сомневался, что Бейрд знал.

– А вы его под каким именем знали?