Текст книги "Верховный Главнокомандующий (СИ)"

Автор книги: Сергей Зеленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 53 страниц)

– АААА!!!

Звук чего-то железного, упавшего на каменный пол. Вкус солёной крови во рту…

«Оказывается, у человека в ухе очень много кровеносных сосудов! – совершенно нелепые для такой ситуации мысли, – а, что ж оно, тогда так зимой мёрзнет?!».

– АААА!!!

Бьёт левой – но очень слабо… Ни фига не левша… Вырывается, бьёт правой – «тырц»!!!

И, вот я не помню, как оказался на полу…

Очнулся от крика:

– ААА!!!

Как так получилось? Вроде ж, крепко – не оторвёшь, вцепился? А, чё за фуйня во рту? Ах, да… Вот, чёрт!

Как некрасиво получилось…

Выплёвываю брезгливо ухо иностранного подданного и привстаю опершись на локоть – Джентльмен-капитан катается по сортирному полу, держась за… За то место – где раньше было левое ухо и:

– ААА!!!

На карачках, подползаю к нему:

– Чё, больно?

Не дождавшись ответа, нахожу револьвер:

– Потерпи – сейчас будет легче…

Взявшись за ствол, рукояткой «Нагана» – как молотком бью в британский упрямый лоб:

– А, ты думал?!

Это вам не эфиопских каннибалов в джунглях геноцидить, проклятые британские колонизаторы!

– Это – РОССИЯ(!!!), деточки…

Забрасываю револьвер в ближайший унитаз – ибо, если придёт в себя, обязательно отберёт… Я очень слаб… Вижу, как всё заволакивается дымом… Ещё бы – столько керосина… Я, отъезжаю…

Прихожу в себя – кто-то меня тащит, схватив за воротник кожаной куртки:

– Ваше Императорское Величество, Ваше Императорское Величество…

– СТОЙ!!!

Сажусь на пол, озираясь вокруг: дым, треск горящих деревянных конструкций…

Писец, особняку губернатора Пильца!

Ну, ничего – Александр Иванович у меня в московские губернаторы запланирован: в Кремле жить будет – или, где там у нас в Первопрестольной, градоначальники обитают? Почему то, перед глазами появился ленинский Мавзолей… Машу головой, отгоняя наваждение.

Без крыши над головой, по крайней мере не останется…

Вокруг меня мои верные телохранители Хренов, Зимин, Афанасьев… Губы, непроизвольно расплываются в счастливой улыбке: как же я чертовски рад вас видеть!

И… И, Комендант Свиты ЕИВ Воейков Владимир Николаевич…

* * *

– …Ну что, Владимир Николаевич? Поговорим о делах наших скорбных?! – спросил я его в тот раз, вызвав к себе в купе-кабинет, – расскажите-ка мне, что связывает Вас с генералом Борисовым из Штаба, что у вас с ним общего?

Тон мой был, как у Понтия Пилата – допрашивающего с пристрастием подвешенного на дыбу Иуду, после его же доноса на Спасителя.

– С генералом Борисовым? Что связывает?! – растерялся тот, – так по вашему же приказу, Ваше Величество, я поставляю минеральную воду «Кувака» моего разлива в госпитали. А, больше ничего не связывает – разве, что…

Чуть не хлопнув себя в лоб – за забывчивость, я тем не менее, не выпустил из рук путеводную «нить Ариадны»:

– «Разве, что…»? Продолжайте, господин генерал!

И, Войков мне всё рассказал – всё без утайки и, всё – как на духу.

Ну, слава Богу – самого страшного пока не произошло!

Владимир Николаевич, при всех своих достоинствах имел и существенные недостатки – возможно, присущие всякому успешному предпринимателю: неразборчивость в деловых связях – если они обещают ему дополнительные проценты к «марже» и умение «залезть без мыла» в «определённое место» к «нужному» человеку.

Его «поддакивание» разговорам определённой политической направленности, генералы Борисов и Пустовойтенко посчитали за готовность предать и, уже приступили к откровенной вербовке.

Как бы развивались события, не подскажи мне вовремя Свечин про их «шашни»?

Без понятия!

И, здесь не уместно говорить, что кроме страсти наживы – у Воейкова имеется ещё и долг офицера…

ИБО, СЛАБ ЧЕЛОВЕК!!!

Если вербовка проводится грамотно, вербуемый – зачастую даже не подозревает, что ему уготована участь Иуды. Это потом он трепыхается, «на крючок» попав – да уже поздно! Вспомним сына «бедного» Павла – Александра Первого: точно также – очень грамотно и умело, «завербованного» участвовать в свержении – а затем в убийстве своего отца…

Ну, что ж…

Удача сама прёт мне в руки и, человек 21-го столетия, столько всего разного прочитавший – в том числе и про методы работы спецслужб, просто не может пройти мимо такого шанса!

Самое трудное было – уговорить Владимира Николаевича сыграть роль графа Палена в заговоре против Императора Павла I. Тот бледнел, краснел, на колени падал, запугивал отставкой, слезу пускал и, даже довольно правдоподобно симулировал сердечный приступ – забыв, что он у нас Пан Спортсмен… Но, стать Иудой – пусть даже мнимым, наотрез отказывался.

Должно быть идея свержения Самодержавия, ещё не стала – как к февралю-марту 1917 года, материальной силой!

Пришлось, дополнительно пообещать кое-что к тем «ништякам» – что мной были ему обещаны ранее.

Тут же, «не отходя от кассы», был сочинён устав акционерного общества «Кувака» – для внесение на утверждение в Министерством торговли и промышленности. «АО», с уставным капиталом в 5,5 миллионов рублей, учреждается для устройства и развития курорта в имении «Воейково» Пензенской губернии и для эксплуатации минеральной воды «Кувака».

Дополнительным «ништяком» от меня, было предполагаемое проведение в имение Войкову, ветки ширококолейной железной дороги от 762-й версты Сызрано-Вяземской железной дороги.

Теперь его фиг чем материальным перевербуешь – разве что, на обещание Луны с неба поведётся!

Помня пословицу «уже оказанная услуга ничего не стоит», я сказал:

– Подпишу, как только «спектакль» кончится – причём с аншлагом в нашу пользу, господин компаньон!

Ну, а остальное было делом техники и времени.

Естественно, всех своих планов я перед Владимиром Николаевичем не раскрыл… По «нашему» плану он должен был сымитировать переход Конвоя Свиты ЕИВ на сторону заговорщиков, по моему сигналу арестовать их, а затем выступить главным свидетелем на суде.

* * *

С тревогой спрашивает:

– Ваше Величество… Как Вы?

– Спасибо – очень хреново…

– Что это было?

– Думаю, это что-то взорвалось…

Войков, почему-то посмотрел вверх и грязно выругался: возможно, он подумал про германский «цеппелин» – с вполне очевидными намерениями, скинувший бомбу на особняк губернатора Пильца.

– Сейчас, мы Вас вытащим, Ваше…

– Сначала этого вытащите…, – хриплю.

– Кого, «этого», Ваше Величество? – не понял Воейков.

– Этого… Джеймса Бонда одноухого… Там он – в сортире… Без него не уйду…

Генерал был без понятия кто такой «Джеймс Бонд» – поэтому героем быть ради него, категорически отказывался:

– Сгорим же, Ваше…!

– Кому суждено быть расстрелянным – тот не сгорит… Бегом…

Через открытую… Через выбитую взрывом дверь зала заседаний «Круглого стола» напротив, полыхало нестерпимым жаром. Вырывающиеся оттуда клубы жирного удушливого дыма, тошнотворно воняющие пережаренным «шашлыком» – сквозняком несло под потолком во всех направлениях.

– Бегом…, – стараюсь крикнуть, но вдохнув дыма, только раскашлялся, – кхе, кхе. кхе… Бегом…

– Слушаюсь, Ваше Величество…, – Хренов оказался понятливее и решительнее генерала Воейкова, – Зимин, Афанасьев! Слышали?

Сам перехватывает меня за шиворот половчее и, продолжает куда-то тащить.

– Слушаюсь… Мы счас!

Прикрывая лица полами кожаных курток, те по очереди нырнули в место моего «сортирного» сражения.

Однако, я трепыхаюсь и, успокаиваюсь – не сопротивляясь «эвакуации», только тогда – когда воочию убеждаюсь, что из сортира – схватив под обеи руки, мои телохранители вытаскивают спиной вперёд вяло шевелящегося Джентльмен-капитана.

– Хорошо, – ловлю взгляд Воейкова, – господин генерал…

– Слушаю, Ваше Величество?

– Сад надёжно оцеплён?

– Собака лишняя, без спросу не зайдёт!

– Тогда первым делом этого… Одноухого… «Упакуйте», как вытащите и заныкайте так – чтоб ни одна живая душа про него, ничего не знала и ничего не слышала… Головой отвечаете, господин генерал! Это наш…

– Зимин! Ищи во что завернуть и верёвки!

– Сей момент…

Ночь, темнота.

Ну, слава Богу, не вижу «света в конце тоннеля» – значит, не сдох ещё – а просто снова вырубился…

«Вам не по душе это варварство? Не прогневайтесь – отвечает вам история: чем богата, тем и рада. Это только выводы из всего, что предшествовало».

В. И. Ленин.

Довольно внушительный зал бывшего кафешантана – бывшего при гостинице «Бристоль», где сейчас устроено офицерское собрание, не смог вместить всех. Поэтому перед съехавшимися высшими гражданскими и военными чинами Империи, перед послами стран-союзниц и нейтралов, перед журналистами, фоторепортерами и прочей подобной публикой – находящимися на площади перед Штабом, выступали по очереди с балкона Управления Генерал-квартирмейстера штаба Верховного Главнокомандующего.

Здесь же, находились уцелевшие представители Госдумы и общественных организаций… Мирные, такие «представители»» – так называемое «болото». Двигающиеся по принципу «куда ветер подует» и всегда колеблющиеся в соответствии с «генеральным курсом».

С этими сработаемся!

Первым, разумеется выступил Главнокомандующий Западным Театром Военных Действий (ЗапТВД) генерал-адъютант Алексеев. Сухо и кратко, не вдаваясь в подробности он рассказал, что случилось в Могилёве три дня назад: во время рабочей встречи Императора и Верховного Главнокомандующего с ответственными министрами, с руководителями общественных организаций, с главами фракций Государственной Думы – по поводу улучшения взаимодействия в деле снабжения Действующей армии оружием, боеприпасами и прочим снаряжением, произошёл мощный взрыв. Кроме этого, на совещании было несколько генералов и офицеров Русской императорской армии…

Погибли все, кроме Императора (здесь Алексеев истово перекрестился на купола главного могилевского Храма), которого спасло то – что взрывное устройство злоумышленники расположили за толстой дубовой ножкой «Круглого стола», уведшей взрывную волну в сторону.

Остальным не так повезло: в результате взрыва и последующего пожара, их тела обгорели до такой степени – что отпевать их придётся списком, а хоронить в общей могиле.

Здесь, Алексеев печально покачал забинтованным «кумполом» и, слегка повернувшись, ещё раз перекрестился на купола Иосифского собора.

Ещё одной ошибкой (конечно, не фатальной для них – но тем, не менее!) заговорщиков, было то, что они решили освободить с гарнизонной гауптвахты томящихся там в ожидании пенькового «галстука» генералов. Рознь и личная неприязнь, посеянные моим соглядатаем Штирлицем между Алексеевым и Рузским были столь велики, что Начальник Штаба устроил эдакий «мини-путч внутри путча» – за что и, схлопотал чем-то там в лоб.

Впрочем, всё было под контролем с самого начала: генерал-майор Свечин был мной предупреждён и явившиеся по его сигналу георгиевские кавалеры полковника Слащёва, выждав время – когда «фраер», в смысле – Рузской вволю «натанцуется», быстро и решительно восстановили «статус-кво».

Самодержавие в 1915 году, повторяю, ещё не перезрело до такой степени – чтоб упасть подобно плоду в руки кучки безответственных авантюристов.

Особенного сопротивления не было!

Жертв и потерпевших – кроме самого Алексеева, тоже. Основных «фигурантов», вроде Рузского или Пустовойтенко – закрыли обратно на кичу, прочих – отправили в Действующую армию. Офицерских штрафбатов – как при Сталине я, создать ещё не удосужился…

Ничего, время у меня ещё есть!

Да, моих верных сторонников при Штабе было удручающе мало… Но, столь уж ярых противников ещё меньше!

Основная же масса, как и в случае с думцами – плывущее по течению… Хм, гкхм… «Болото»! Бухтят, конечно, про меня всякое – когда я «гайки» закрутил, но дело тем не менее делают вполне добросовестно.

Так и сам Алексеев: конечно, по-хорошему его надо убрать куда подальше… А кого вместо него? Я нахожусь в положении Ленина, который говорил… Точнее, возможно будет говорить: «Готовых коммунистических людей у нас с вами нет! Приходится строить новое общество с теми отбросами, что имеются».

Худо-бедно, но дело Ильича «в реале» жило и развивалось (и не слабо, кстати, временами!) семьдесят лет – значит, сам принцип верен. Ну, а плачевный итог… Так, ничего вечного не бывает!

Тем более, у Михаила Алексеева и положительные качества имеются – его, просто поразительная по-воловьи огромная работоспособность, в первую очередь. Да к нему толкового имперского комиссара приставить – и цены ему на этой должности не будет!

Штирлиц мой, получив втайне такую должность и генеральский оклад, у него уже – если не правая рука уже, то левая – это точно. Присмотрит, если что…

Затем перед собравшимися выступил – генерал-майор уже, Орлов Владимир Григорьевич – Председатель и одновременно следователь «Комиссии по особо важным делам» при Ставке Верховного Главнокомандующего.

Он тоже, буквально в двух словах рассказал, что по предварительным данным, в покушении участвовало три агента германской разведывательной службы – «Отдела III B», переодетыми русскими офицерами. Об этом, неопровержимо свидетельствуют улики найденные на их конспиративной квартире.

(Знали буквально три человека – кроме меня: сам Орлов, Спиридович и Мисустов – успевшие вернуться к «разбору полётов», что эти «улики» мне достались в числе «царской доли» от уссурийских казаков – вдоволь погулявшим по германским тылам).

– Опять же предположительно, – закончил свою речь «Важняк», – двое лазутчиков погибли – неверно рассчитав время взрыва, а одному удалось скрыться и сейчас, ведутся следственно-розыскные мероприятия по его задержанию по плану «Перехват».

Всё это время я в упор, смотрел на британского посла сэра Джорджа Уильяма Бьюкенена и, тот старательно отводил глаза и промокал носовым платком выступающий несмотря на прохладную погоду, пот на лице.

После Орлова, слово взял я:

– Граждане Российской Империи! Господа и товарищи! Генералы, офицеры и солдаты нашей армии и, моряки российского военного флота! Братья и сестры!

К вам обращаюсь я, соотечественники и друзья мои!

Германский Генштаб, планируя эту войну надеялся на лёгкую прогулочку до самого Владивостока!

У них было рассчитано всё – вплоть до количества подмёток для сапог, которые германский солдат износит – пока дойдёт до Тихого океана и там их омоет.

НЕ ВЫШЛО!!!

Они рассчитали всё – но они не учли силу нашего с вами сопротивления!

Встретив героическое сопротивление Русской Императорской Армии, потеряв свои лучшие дивизии – разбитые и нашедшие себе могилу на полях сражений, германский Генеральный Штаб послал в наш тыл подлых убийц – чтоб одним махом, победить в этой небывало трудной для них войне.

Вероломный враг – отчаявшийся победить нас в открытом сражении, нанёс подлый коварный удар в спину.

НО, ОНИ ОПЯТЬ ПРОСЧИТАЛИСЬ!!!

Да – погибли самые лучшие из сынов нашего Отечества! Да, мы понесли тяжёлые, невосполнимые потери!

Но, Бог спас русского Царя, а вместо одного павшего – встанут сотни лучших сынов и дочерей Отечества и, в ответ на это неслыханное преступление, народ России ещё теснее сплотится под знаменем борьбы с германскими захватчиками!

В ответ на это подлое злодеяние я, Николай Второй, Верховный Главнокомандующий, Император Российский, Царь всея Руси и прочая, заявляю:

Чтоб не случилось – мы никогда не сдадимся и, ни за что не признаем себя побеждёнными! Мы пойдем до конца, мы будем сражаться с растущей уверенностью в наших душах и растущей силой в наших руках – на земле, на воде, в воздухе и под землёй – если понадобится! Мы будем защищать нашу Россию до конца, какова бы ни была цена – чего бы, это нам не стоило!

И даже, если так случится – во что я ни на мгновение не верю, что наша с вами страна будет порабощена и, народ русский будет умирать с голода и зверств захватчиков:

МЫ, НИКОГДА НЕ СДАДИМСЯ!!!

Даже, тогда наша Империя будет продолжать сражение в партизанских отрядах! Мы будем драться с оккупантами на побережьях, мы будем драться в портах, мы будем биться в горах, мы будем драться в лесах, полях, на улицах и в каждом доме! До тех пор – пока, ни одной ноги захватчика, даже самого его духа, не останется на Русской земле!

НАШЕ ДЕЛО ПРАВОЕ – ВРАГ БУДЕТ РАЗБИТ, ПОБЕДА БУДЕТ ЗА НАМИ!!!

Крики и аплодисменты были такими громкими, что у меня опять закружилась перевязанная голова, я побледнел и пошатнулся…

Лейб-медик Фёдоров, вовремя заметил это и безапелляционно, не слушая никаких возражений, силой увёл меня с балкона – иначе я б наверное в обморок хлопнулся, как красна девица.

Ещё один, вот… С которым, приходится строить «новое общество».

Ну, что поделаешь: как медик, он вполне себе на высоте! Да и, совместный наш проект по «антибиотику», уже реализуется. А что болтает слишком много, так уже поговорил с ним! Пообещав первые опыты проделать над ним – а не над бедными жидами-шпионами, что он тайком выпрашивал у генерала Брусилова – вместо дорогих эфиопских обезьян.

Далее, на вопросы журналистов и прочих, отвечал мой пресс-секретарь подполковник Навоев. Присутствующие узнали множество второ– и третьестепенных по важности подробностей, на большинство же, был стандартный ответ: «Сведения не подлежат огласке по причине приводящихся следственных мероприятий» или просто – «без комментариев».

Затем, пока не очухались – новая сенсация: был оглашён и по всем информационным агентствам и средствам массовой информации разослан мой «Манифест об отречении с отсрочкой».

Следом – указы о демократических реформах, о введении на всей территории Империи режима чрезвычайного положении, об милитаризации промышленности, об особой подсудности во время действия режима чрезвычайного положения, об персональной ответственности за невыполнение указов Верховного Главнокомандующего…

Указ об отмене «сухого» закона, наконец!

На панихиде по усопшим и молебне по здравствующим я тоже – сославшись на плохое самочувствие, отсутствовал… Тем более, что об отделении Церкви от государства уже объявили.

На следующее утро, когда меня брил и поправлял модный уже и в Европе «Имперский полубокс», мой парикмахер, спросил у него:

– Что в народе говорят, Алексей Николаевич?

– Народ, Ваше Императорское Величество, ликует: говорят – раз водку продавать разрешили, значит – война скоро кончится!

Подивился такой «народной примете» и с лёгким вздохом подумал: «Эх… Оправдать бы…».

* * *

Британский посол Джордж Бьюкенен, прибыл в расположение Ставки Верховного Главнокомандования – в Могилев то бишь, самым первым: такое ощущение – что он уже «на чемоданах сидел» и, проявляя неприличествующую настойчивость – ещё до этого официального мероприятия, добивался в Генеральном Секретариате личной встречи со мной. Я, наотрез отказывался – даже не считая нужным объяснить причины.

Пора объяснить этим джентльменам, что здесь не экваториальная Африка!

Однако, как только князь Кудашев был назначен Министром иностранных дел – вместо безвременно покинувшего нас Сазонова и, заодно моим «товарищем» – как Председателя Совета министров, я первым делом попросил его встретиться именно с британским посланником:

– Николай Александрович! Вы владеет дипломатическим языком?

– Думаю – да, Ваше Величество.

– Тогда, как можно дипломатичнее, объясните этому кондому – сэру Бьюкенену, что у меня имеется некая «бомба» – могучая взорвать его хитродолбанную Антанту, к такой-то – их покойной королеве Виктории, матери! Пускай передаст всем своим сэрам, пэрам и прочим мэрам: чтоб сидели на попе ровно и, боялись лишний раз слово корявое в мою сторону ляпнуть! Пусть не мешают мне, хотя бы до конца этой – развязанной ими же чёртовой войны и, тогда я возможно не буду мешать им!

Задумался было, но тотчас – не задавая лишних, да и не нужных вопросов:

– Будет исполнено, Ваше Императорское Величество!

– Только очень дипломатично передайте, князь! Вежливо, но достаточно внятно – как кастетом в лайковой перчатке по наглой британской морде.

* * *

Наконец, навестил ту самую – «некую бомбу», одного моего хорошего знакомого по одной жестячной заварушке… Ээээ… По эпичной сортирной битве, хахаха! Одноухого джентльмен-капитана, то есть.

Вытащив из горящего особняка губернатора Пильца, от которого к вечеру остались лишь одни развалины с дымящимися головёшками и, завернув в какую-то первой попавшуюся дерюжку – того на извозчике отвезли на нашу конспиративную квартиру, где я до этого встречался с Комиссаровым.

Лечил «потерпевшего» фельдшер из проходившей мимо воинской части – который задержавшись на пару дней и, получив бакшиш за усердие, отправился её догонять. Для прислуживания же, буквально только что, нашли среди беженцев глухонемую еврейскую бездетную пару. До этого мои телохранители ему пайку приносили, да из-под него парашу выносили – канализации в Могилеве не было.

– Спит? – спрашиваю у Спиридовича, который при Джентльмен-капитане, буквально дневал и ночевал – поняв какой ценный экземпляр попал в наши руки.

– День и ночь дрыхнет, Ваше Величество, – кивнул головой тот, – должно быть – нервы…

Ну, ещё бы!

– Назвался?

– Нет…

– Встречи с британским посланником требовал?

Спиридович, развёл руками:

– Тоже нет…

– А о чём тогда говорит?

– Да, ни о чём…

Зимин добавил, хотя его не просили:

– Ругается только шибко, как киевский ломовой извозчик! Хорошо, хоть не буянит уже – смирился…

Присаживаюсь у изголовья кровати… Ну и, видон!

Железной маски, видать не нашлось и, на голову узника – для затруднения опознания, надели кожаный мешок с несколькими функциональными отверстиями – одно из которых, служило для медобработки того места, где у остальных людей находится левое ухо. Сильно разило то ли – дёгтем, то ли – креозотом… Чем-то непонятным, короче.

На мой недоумённый вопрос – почему не перебинтовано, Зимин ответил:

– Фельшар сказал, что на воздухе оно быстрей подсохнет и заживёт…

– Ну, фельдшеру видней – он на крестьянских клячах, видать, насобачился.

Наклонившись, осмотрел телесные повреждения внимательно сам: кое-какие понятия по медицине имею – все плакаты на стенах в нашей поликлинике, завсегда внимательно перечитывал и брошюрки на столах перлистывал…

Ну, ничего: откушено достаточно аккуратно, рана вроде – «чистая», без гноя. Заражения нет – я регулярно зубы чищу, а после каждого приёма пищи тщательно споласкиваю рот. Стоматология то, здесь та ещё: даже «власть придержавшим» – лучше с ней, как можно реже связываться!

Брезгливо поморщившись – от обитателя узилища уже довольно густо фонило немытым телом, толкаю того в плечо:

– Сова, вставай – медведь пришёл!

Открывает глаза, привстал и в ужасе лёжа весь пообобрался, подтянув колени к самому подбородку.

– Вижу узнали, да? Ну, тогда представляться не буду… А, извините, как мне Вас звать-величать?

Молчит… Вижу – колотит его всего от ужаса, но молчит. Узнаю англичан: уже и зубы выскочили, а всё равно на ринге держатся стойко!

Ладно… Я не тороплюсь, в принципе. Первым делом приказываю снять с джентльмена его «кожаную маску» – мне надо видеть его лицо и, избавить от наручников. Со скованными руками доверительного разговора не получится.

Затем:

– Господа! Оставьте нас наедине: видите – джентльмен вас стесняется…

– Хорошо Ваше величество, – не стал перечить Спиридович и, несколько угрожающе добавил, – но если что, мы будем здесь недалеко – за дверью.

* * *

– Не хотите называть своё имя, сэр? Хорошо! Попробую отгадать сам…

Буквально «вчера» прочёл книгу про то, как «англичанка гадит» – о кознях британской разведки в России во время Великой войны, в частности – об убийстве Распутина. Коё-что: кое-какие имена, обстоятельства, даты и события – в памяти посему отложились.

Рассуждаю вслух:

– Сидней Рейли? Нет, не похож: тот – более брюнетистый, ибо родом из Одессы и по отцу еврейчик – Розенблюм. А на вашем холёном лице, сэр, написана именно англосакская порода…

Того донельзя шустрого хлопчика, ещё предстоит обязательно поймать!

Перечисляю последовательно, уже без комментариев:

– Кадберт Торнхилл, Джон Скейл, Стивен Эллей, Освальд Райнер…

На последнем имени безухий джентльмен вздрогнул.

Освальд Райнер, кстати – предполагаемый организатор и участник убийства (если не сам убийца) Распутина, которое должно было произойти в будущем… Предельно опасный тип: агент, так сказать – с «правом на убийство»!

Подумал немного…

– Это Райнер был с Вами – одним из тех двух мнимых депутатов Думы? Кто второй?

Молчит… Ладно, мне про покойников не так интересно.

– Так, Вы тогда у нас получается – Сэмюэль Хор?

Поднимает на меня изумлённые очи, но нет – не он! Просто, одноухий поражён моей осведомлённостью. Вдруг, хлопаю себя по коленке:

– Неужели, сам директор «SIS» Мэнсфилд Камминг, к нам пожаловал?! Как там в Вестминстере – в здании № 85 по набережной Принца Альберта, сэр?

Принимаю позу роденовского «Мыслителя»:

– …Да, нет: слишком жирно будет для такой ничтожной личности – как русский Император. Здесь и, простого хозяина каучуковой плантации с Ямайки хватит… Верно, сэр Роберт Локкарт?

Вот теперь в точку!

На самом деле, я его уже давно узнал – ещё в губернаторском особняке, лишь только увидев… Ибо, Генеральный консул Великобритании в Москве и заодно – глава соответствующей резидентуры, обладал одной характерной особенностью внешности – из-за которой, его ни с кем не перепутаешь.

Кто первый догадается – тому конфетку… Правильно: у сэра Локкарта были большие, оттопыренные уши. Почему «были»? Одно же осталось?!

ХАХАХА!!!

Тот, даже как-то вздохнул с облегчением:

– Ваше Императорское Величество, как-то вдруг неожиданно стали очень проницательным.

Да, ладно…

Если бы я даже его не узнал по ушам – то мог бы легко догадаться по реакции английского посла: из-за простых агентов так не суетятся. Или же из телеграмм (столичные газеты ещё до Могилева не дошли) – в Москве «днём с огнём» ищут пропавшего британского дипломата, вышедшего погулять одним чудным вечерком и как в воду канувшего.

– А куда мне было деваться, сэр Роберт? С вами, с джентльменами, если не станешь очень проницательным – станешь очень надолго мёртвым. А я, знаете ли, достопочтимый сэр – не люблю быть мёртвым!

Пробовал уже как-то – жутко не понравилось…

Некоторое время играем с ним в гляделки… Интересно, Гучков доложил ему – кто я, в самом деле? Что-то никак не пойму, а спросить – несколько неудобно.

Тот, типа – даже возмущается:

– Я не знаю, что произошло, Ваше Императорское Величество! У меня и моих товарищей и, в мыслях не было причинить Вам какой-либо вред… Предполагалось, после отречения предоставить Вам на выбор право проживания в России в качестве частного лица или предоставления вашей семье убежища в Британии, под поручительство вашего кузена. Для этого, Вы должны были присоединиться к Великому посольству в Швеции…

Вроде, чешет достаточно правдиво – судя по интонации и некоторым другим вторичным признаком. Что говорит в пользу того, что Гучков всё-таки «стуканул» – слив информацию о моей «иновремённости». Тогда действительно, жизни моей ничто не угрожало: удайся этот заговор, меня бы вытащили в Британию и там со мной хорошо «поработали» бы – вытаскивая информацию о грядущем.

Делаем «зарубку» на память: теперь, когда заговор не удался – меня просто-напросто будут убивать.

ЯД, ПУЛЯ, БОМБА!!!

Любые средства хороши, если они идут на пользу «Владычице морей»!

Ледяным морозцем обдало с ног до головы от страха, но я быстро взял себя в руки: кто предупреждён – тот вооружён. Я приму дополнительные меры безопасности и, пусть ещё раз только попробуют!

Скептически хмыкаю:

– «Убежище в Британии»? Спасибо, конечно – но лучше уж вы к нам…

– Должен извиниться перед Вашим Величеством: «приглашение» было составлено несколько топорно, но…

Вот, наглец!

– «Топорно»?! Вот здесь я с Вами соглашусь, сэр: моё мнение о «Secret Intelligence Service» – сказать по правде, было более высоким. Разбаловались вы без бабушки Виктории, при моём кузене Георге! Как встречусь, обязательно ему попеняю…

И, коли представиться такая возможность – ногами ему «попеняю»!

– Увы, но вина на Вас: Вы не дали времени нам подготовится, Сир!

Ага, счас!

– Вот, вот… Привыкли, что с вами в поддавки играют – вот и, расслабились! Так и, «пролюбите» свою Британскую Империю и будете на побегушках у своей бывшей колонии…

Вижу в глазах его смешение чувств: какое-то горделивое неприятие моих слов, но в тоже время – крайнее любопытство и настороженность.

Вдруг, меня как обычно осеняет…

ПОСТОЙ-КА!!!

А, ведь если он знает – кто я такой и верит о моём «послезнании» (если пока не верит, то его нетрудно будет убедить), то его можно использовать не только в качестве «информационной бомбы» для шантажа британского союзника – как я в начале предполагал.

Политическая разведка – вот чего мне ещё, для полноты счастья не хватает! Причём, направленная даже не против стареющей и дряхлеющей Британии – её роль в мире после завершения Первой мировой войны, будет неуклонно снижаться… А против нового – молодого, сильного, умного и агрессивного империалистического хищника.

Против Соединённых Штатов!

Роберт Локкарт, мне её поможет создать из чувства патриотизма – для того чтоб Великая Британская Империя, словами самих же сыновей Альбиона: «Единственная Империя – над которой никогда не заходит Солнце», не стала грязной подстилкой для заокеанских ковбоев – привыкших удовлетворять свою великодержавную похоть, даже не снимая вонючих сапог.

Система сдержек и противовесов: вот что будет править миром альтернативного грядущего – которое я создам!

«Эк, тебя вшторивает, – сам себя одёргиваю, – скромнее быть надо, Ваше Тщеславие!».

Ладно, там посмотрим…

* * *

Долго молчим, глядя друг на друга…

Знаю, знаю – о чём он хочет меня спросить, да не позволяет пресловутая «джентльменская» гордость! Ну, что ж – мне не в падлу будет и, самому начать:

– Вы хотите узнать про свою дальнейшую судьбу, сэр Локкарт?

– Хотя бы про своё нынешнее «статус-кво», Ваше Величество. Учтите, я не буду сотрудничать с вашей контрразведкой…

Лёгкий, вежливый смешок с моей стороны – джентльмен, он «птица» гордый!

– Конечно, не будете – я и, без Вас достаточно много знаю! Сам могу Вам кое-что рассказать… О той роли, например, какую играет племянница министра иностранных дел Эдуарда Грей – леди Сибил Грей, возглавляющая англо-русский госпиталь в Петрограде… Ну, того – что со всеми удобствами расположился в особняке князя Юсупова.

Понты, как говорится – дороже денег! На самом деле – только догадываюсь. Но уже мной отдано распоряжение – взять сию богадельню под плотный «колпак».

Вижу – впечатлило.

– Вашу судьбу я могу легко предсказать лишь в одном случае… Разрешите, я Вас называть буду просто – «сэр Роберт»?

– Конечно, Ваше…

– В таком случае, можете меня тоже называть более демократично – «Николай Александрович»… Хорошо?

– Хорошо, Николай Александрович. Так, что там за «случай» такой…?

– Как дипломат, Вы должны лучше меня понимать, сэр Роберт: вернуть Вам ваше прежнее «статус-кво», уже невозможно без грандиозного международного скандала – с возможным разрывом дипломатических отношений между Россией и Британией…