Текст книги "Верховный Главнокомандующий (СИ)"

Автор книги: Сергей Зеленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 53 страниц)

Как бы там не было, но дело было сделано!

Из разговора с оставшимися живыми-здоровыми – после моего внезапного визита штабными офицерами 2-ой Финляндской дивизии, я понял что обстановка на фронте, для них как в тумане. Что ж, придётся ехать и узнавать её самому!

Назначив подполковника Шпилько – начальника штаба дивизии, временно исполняющим обязанности своего отправленного в тыловой госпиталь шефа, я взял в сопровождающие командира Первой бригады дивизии – сильно пожилого полковника Ногаева и, отправился с ним по полкам. Тот, по совместительству являлся кем-то вроде начальника оперативного отдела дивизии и изо всех, показался мне наиболее знающим и дельным. Хотя и, довольно-таки сильно обюрократившимся на штабной работе.

– Вот только на автомобилях и, в таком множестве народу, я Вас не поведу, Ваше Величество! – наотрез отказался, поначалу тот, – слишком заметная цель! Только на лошадях и не более пяти-шести человек с собой. И, оденьтесь как-нибудь неприметнее…

– В ваших словах, господин полковник, есть некий резон!

Переложив всё в карманы френча, снял кожаную куртку и положил её в открытый салон «Фюрермобиля»: действительно, что «светиться» чёрным – изображая из себя великолепную мишень?!

– Надеюсь, её не сопрут…

– Я прослежу, Ваше Величество, – поспешно подписался Кегресс, явно не напрашиваясь в те «пять-шесть человек» сопровождающих.

Аааа, «Агент 007» долбанный… Сцышь – когда страшно!

– Конечно, Адольф! Вам и, всем остальным шоферам следует остаться у машин и проследить за их целостностью и сохранностью имущества в них…

– Я выставлю караул у автомобилей, – предложил полковник Ногаев.

– Хорошо… Вы, господин генерал и Вы, – я указал на Спиридовича и Мисустова, – и, возьмите с собой четырёх жандармов побоевитее…

– ЕГО(!!!) брать с собой? – спросил есаул.

– Пока нет… Возьмём что полегче – мы же не воевать!

Сам я был вооружён двумя «наганами».

– Впрочем, прихватите мой карабин и с полсотни патронов, господин есаул.

Глядишь, оказия выпадет пострелять – не зря ж, столько много тренировался.

– Разрешите и мне с Вами, Ваше Величество? – умоляюще попросился Мордвинов.

– Ну, куда уж без Вас, господин Генеральный Секретарь… Не забудьте свой саквояжик – будьте так любезны.

Был у меня кой-какой «планчик» – возникший в голове, совершенно экспромтом… Заманчиво, заманчиво… Очень заманчиво, чёрт побери! Ладно, познакомимся со Свечиным, а там видно будет.

Привели оседланных уже лошадей. Мне подвели какого-то здоровенного «бугая», испуганно и гневно косящего огромным, лиловым глазом:

– Трофейный тракен[166]166
  Тракененская лошадь – верхово-упряжная спортивная порода лошадей, выведенная в Германии.


[Закрыть], Ваше Величество!

«Трофей» всхрапнул и попытался укусить меня за плечо. Как-то так автоматически получилось – но я его ударил кулаком в морду, со всего маху:

– Не балуй, Кайзер!

Тот, присмирел и обиженно отвернулся…

Кругом рассмеялись от этого происшествия:

– Не любит ваш дядя Вильгельм царского «обхождения»!

Впрочем, мне принесли немного переспелых яблок с соседнего сада, пару сочных морковок и капустную кочерыжку и, мы с моим «дядюшкой», вскоре подружились – не разлей вода.

На лошадях в «той» жизни, ездить не приходилось ни разу! Однако, положись на Господа Бога и «мышечную» память Реципиента, шепча про себя: «Я абсолютно спокоен…», – расслабив себя методами аутотренинга, я запрыгнул в седло, и…

И, получилось!

* * *

Не проехали и пары вёрст, как спереди на гребне высоты, показалось несколько всадников. Покрасовались в виду нас и, тотчас скрылись – никто не успел даже бинокль поднять, что рассмотреть кто они.

Мои спутники разволновались… Спиридовича, просто трясло от страха – не за свою конечно, за мою жизнь:

– Не стоит ехать дальше, Ваше величество а вдруг, это немцы?

– Они ж, ускакали – освободили нам путь! – привожу на мой взгляд, самый убедительный аргумент.

– Они могли спешиться и притаиться в кустах…

– Господин есаул? – призываю на помощь моего самого главного эксперта по кавалерии, – кто, это мог быть?

– Да, вроде наши станичники…, – горячил коня Мисустов, – разрешите выяснить?

– Конечно!

Есаул взял с разрешения полковника Ногаева, шестерых его конных разведчиков со старомодными кирасирскими палашами и резвым галопом поскакал вперёд. Однако, ни догнать таинственных всадников, ни узнать кто это такие, в этот раз не довелось.

Потихоньку двинулись вперёд за «головным дозором» и ещё пару раз встречали неизвестно чьи разъезды – нет-нет, да появляющиеся среди деревьев спереди, сбоку или позади…

– Всё же – казаки, – в конце концов резюмировал Мисустов, – никто другой!

Полковник Нагаев по дороге обвыкся общаться с Императором, осмелел и по-стариковски разбурчался на вышестоящее начальство:

– Штаб дивизии полностью дезориентирован, кому мы подчиняемся! Генерал Тюлин, которому дивизия подчинялась вот только недавно, переподчинил нас XXXIV корпусу генерала Вебеля – с самыми общими сведениями, где находится его штаб. Потом выяснилось, что мы подчиняемся V Армейскому корпусу генерала Балуева – который, заняв эгоистическую позицию, приказал дивизии встать «боком» вдоль Вилии, хотя это – самое нелепое положение! А между тем удар немцев по левому берегу этой реки, уже «на излете», а по нашему – правому берегу только «нависает»… В то же время, приказы в дивизию приходят и, от начальника 10-ой армии Радкевича и из штаба генерала Олохова – начальника армейской группы, в которую входят V Армейский и Гвардейский корпуса…

– «На одного раба – три прораба», – задумавшись под стариковскую болтовню, промолвил я, – наша армия сильна бардаком…

– Извините, Ваше Величество?

– Да так, ничего… Мысли вслух.

* * *

Объезжаем полки 2-ой Финляндской дивизии.

Командира 8-го Финляндского полка – подполковника Забелина, мы застали в глубокой депрессии: только что одна из его рот, во время атаки побросала винтовки и целиком сдалась в плен немцам.

– Не этих скотов жалко, Ваше Величество, – со слезами на глазах жаловался тот, – а винтовки! Лежат теперь на ничейной полосе и никак не достать…

– А Вы пообещайте денежную награду за каждую и, нижние чины, их за ночь все вытаскают, – посоветовал ему.

– Если, не последуют примеру своих товарищей…

– Отнюдь! Немцы им за винтовки платить не станут. А если и, перебежит какой, так – чем раньше от «балласта» избавитесь, тем для Вас же лучше, господин подполковник! Ночью, в отличии от дневного времени – он других не успеет «заразить». Главное, следите – чтоб без собственных винтовок за «призовыми» ползли…

Интересно, а за каким хреном он атаковал?

– Дико извиняюсь, конечно… А за каким таким членом, Вы атаковали, подполковник? – вопросительно поглядываю на Нагаева.

– По приказу начальства…, – Забелин тоже смотрит на Нагаева.

Ах, да! Этот «полкан» у них в дивизии – оперативный ум!

Тот смутился и «переадресовал», прикрыв свою собственную задницу задницей вышестоящего начальства:

– Из корпуса телефонограмма пришла – взять село Гени…

– На хрена, спрашивается?

– Не могу знать! – Нагаев, недоумённо пожал плечами, – начальство всегда так – если немцы взяли какое село, требует атаковать и отбить тотчас… В Галиции где мы до этого воевали, тоже так было.

– А какая реакция на то, если вам не удалось «отбить»?

– Да, фактически никакой.

Понятно… Это ж, сколько народу зазря угробили?!

Пред въездом в расположение 6-го Финляндского полка – в деревню Шавлишки, недалеко слева от нас, неожиданно разорвалась «очередь» из четырёх шрапнелей. Среагировать успели трое: мгновенно спешившись, Спиридович схватил под уздцы моего Кайзера – намереваясь стащить меня с лошади, чтоб уберечь от осколков… Мисустов же, поднял своего коня на дыбы – чтоб своим и его корпусом заслонить от них же… Не уверен, чтоб помогло – рвани следующая «очередь» ближе.

Один же из сопровождающих нас разведчиков, тут же соскочил с лошади и убежал в лес. Это вызвало взрыв хохота, оставшиеся кричали ему в след – чтоб скинул сапоги – без них, мол, бежать ему было бы легче.

– Не пойму, что с ним? – извинялся за подчинённого Нагаев, – раньше это был отличный солдат… После последних неудач, все стали какими то нервными – не узнаю своих людей!

На этом, обстрел прекратился.

* * *

На окраине деревни Шавлишки, нас заставили сойти с лошадей и только потом по одному провели в крестьянскую избу, где находился штаб 6-го Финляндского полка – моя конечная цель. Меня провели первого… Сопровождающий унтер-офицер, которому не было сообщено кто я, сказал в полусумрак неосвещённой искусственно избы:

– К Вам из штаба, Ваше Благородие!

Получил ответ из темноты: «Хорошо!», – и исчез за следующим.

В избе, кроме одного прапорщика, нескольких унтеров и нижних чинов – занимавшихся всяк своим делом, стоял у окна одетый идеально по всей форме полковник лет тридцати пяти и, смотрел в бинокль. Оглянувшись на меня и не признав за знакомого, он поздоровался и снова взялся за прерванное моим появлением занятие… Типа: «Если надо что – говори, а я видишь – дело занят!»

Чуть освоившись в обстановке, я тут же «присоседился» к нему со своим морским биноклем, оставшимся на память от адмирала Нилина…

Участок укрепленной позиции 6-го Финляндского полка, от реки Вилия до села Малюны – всего версты четыре, отсюда очень хорошо просматривался. По сути, это ещё всего лишь «остов» обороны – непрерывные проволочные заграждения в один ряд и одна же линия прямых траншей-окопов, с массивными «козырьками» из толстых брёвен кое-где. Между отдельными их участками, имелись солидные неукрепленные промежутки, длиной до нескольких сот метров. Блиндажей не видно, ходов сообщения недостаточно…

Но, работы шли – активно копались новые хода сообщения, вторая линия траншей позади первой и всё это тщательно маскировалось.

Первым делом, бросались в глаза ряды длинных винтовок с примкнутыми штыками, лежащие на брустверах. Кой где, из траншей торчали головы солдат в папахах или фуражках… А один служивый, стоял во весь рост на бруствере и, приложив обе руки к глазам – изображая бинокль, косил под наблюдателя – поминутно «кланяясь» пулям… По «мемуарам» – хорошо запомнившийся, знакомый эпизод!

– Не боитесь, господин полковник, что один разорвавшийся поверху бруствера снаряд искалечит сразу несколько винтовок?

– Да, Вы правы – был один такой случай! Одним махом двенадцати единиц лишились…, – не отрываясь от бинокля, согласился тот.

– Так не лучше ли, их убрать внутрь окопов?

– Тогда нижним чинам – из-за длинны их, будет долго доставать. Особенно, просовывать в бойницы тех «козырьков» из брёвен… Видите?

Действительно, в некоторых местах, траншеи были оборудованы «противошрапнельными» козырьками с бойницами, предназначенных сохранять жизни солдат от осколков и пуль шрапнельных снарядов, летящих спереди-сверху.

– Какова, кстати, эффективность такой защиты?

– «Эффективность»?! Аааа… От стрелкового оружия и шрапнелей достаточно хорошо защищает, но от одной лишь лёгкой гранаты, бывает рушаться – калеча целые подразделения…

– Зачем же Вы тогда, их велели изготовить?! – вопрошаю в недоумении.

– Не я… Я бы в жизнь, так окопы и «проволоку» не расположил! Оборонительные сооружения я принял уже готовыми от «инженеров». С «козырьками», проволокой и прочим…

Полковник Свечин, на пару секунд оторвался от бинокля, посмотрел на меня – пытаясь в полусумраке узнать и, опять «прилип» к окошку, продолжая бухтеть:

– Сразу предупреждаю: на таких позициях мне немцев не удержать! Конечно, вам в штабах…

– Далеко ли до неприятеля, господин полковник? – прерываю поток его красноречия.

– Отсюда версты две будет…

Послышалось несколько отдалённых артиллерийских выстрелов, затем – столько же более близких взрывов, пришедшихся где-то за окраиной деревни. Я, поневоле поёжился…

Свечин, как будто сам себе, прокомментировал:

– Немцы нервничают и стреляют за пригорок в южной части деревни – видимо считая, что там у нас скапливается резерв.

– Нет ли близ вашего штаба, какого-либо укрытия от артиллерийского обстрела?

– Нет. Я не велел строить блиндаж! – излишне резко ответил полковник.

– Почему? Непонятная легкомысленность: а, если немцы засекут ваш штаб и, пристрелявшись, накроют? Дело то не в Вас, а в вашем полку – который после вашей «героической» гибели, останется обезглавленным.

– Не засекут! – начальник 6-го Финляндского полка, вновь ненадолго оторвался от наблюдения, – для этого и, был выставлен тот пост, что Вас остановил и спешил, господин…

Видимо, моя настойчивая назойливость, стала Свечину надоедать… Он ещё раз «оторвался» и пристально вгляделся в погоны на моём френче. Погоны я носил простые – полковничьи, без вензеля Свиты.

– Господин полковник… С чем к нам пожаловали, любопытно было бы узнать?

Однако, я решил оставаться «инкогнито» ещё некоторое время – поэтому, отвлёк от моей скромной, но августейшей особы, вопросом:

– А это, что за «хрен» – там у Вас, торчит? Наблюдатель, что ли?!

– Где? А, этот… В последнее время в войсках, среди нижних чинов в моде «самострелы»: стрельнет сам себе в палец и, в тыл!

– Ай, ай, ай… За это разве не наказывают? Как за умышленное членовредительство – сродни открытому дезертирству?

Повернувшись ко мне, Свечин досадливо, лишь махнул рукой:

– Врачи, сплошь либеральничают, но сами – вместо покрываемых ими солдат-самострелов, в окопы идти не хотят! У меня тоже – уже пять случаев было, но я быстро нашёл «лекарство»: я таких не отправляю в тыл, а после перевязки, заставляю вставать на бруствер и, прижав руки к глазам, изображать собой наблюдателя!

– Хахаха! «Лекарство», конечно действенное… Но ведь, убьют же!

– Да, нет! Дистанция великовата. Перед нами – «ландвер»: стрелки не лучше наших – хотя и, активно обстреливают «наблюдателей», навряд ли когда попадут…

За разговором, не заметил как все «мои» собрались и, в хате стало несколько тесновато… Кто-то обозвал меня «Вашим Величеством», «местный» народ замер в полнейшем и безоговорочном опупении, а Свечин повнимательнее присмотрелся… И:

– То-то, слышу голос знакомый – но смел ли я, лишь только подумать…

Произошедший дальнейший грандиознейший кипеж, не является целью этого повествования – поэтому, его можно смело опустить.

* * *

Когда, все более-менее успокоились, полковник Свечин, как бы извиняясь за то – что, своим «легкомысленным» отношением к инженерному оборудованию штаба и, по совместительству – наблюдательному пункта полка, поставил под угрозу жизнь Помазанника Божьего, Императора Российского, Верховного Главнокомандующего и, прочая, прочая, прочая, пояснил:

– Всё же, штаб полка в сравнительной отдалённости от неприятеля находится… Командные же пункты батальонов и рот – уже на второй день занятия нами этой позиции, не в пример лучше оборудованы!

Мне, только этого и надобно было!

– Вот, как?! Хотелось бы своими глазами посмотреть…

– Ваше Величество! – запротестовал было Спиридович, – стоит ли, так рисковать…

– СТОИТ!!! – резко оборвал я его, – всего один командный пункт батальона и, самый безопасный… Ну?!

Покрывшись вмиг «испариной» – как внесённый холодной зимой в тёплую казарму автомат, полковник Свечин решился:

– Хорошо, Государь! Я проведу Вас в штаб Второго батальона капитана Чернышенко. Но, только такой толпой по передовой ходить опасно: возьмём с собой вашего есаула, пару жандармов и моих пеших разведчиков прапорщика Красовского.

– Нет! – взвился на дыбы Спиридович, – только со мной! Я отвечаю за безопасность Его Величества!

– Хорошо, господин генерал! Будь, по-вашему.

Штаб и командный пункт Второго батальона 6-го Финляндского полка, находился в неглубокой лощинке посреди небольшой рощицы и поражал воображение свой добротной благоустроенностью! Всё, было отлично замаскированно – даже от наблюдения с воздуха: сам штабной блиндаж, блиндажи для людей, стоянки для лошадей и патронных двуколок, полевые кухни…

– Хорошо замаскировались, слов нет! – восхищаюсь, – неприятель вас не видит, господин капитан… А, Вы – неприятеля? Где ваш наблюдательный пункт, господин капитан?

Тот, несколько зардевшись, ответил:

– Про обстановку мне докладывают прапорщики – командиры рот, Ваше Императорское Величество…

– Ну… Тоже – подход.

Претензий не имею! Как мне было известно из «послезнания» – из мемуаров Свечина, капитан Чернышенко – «черный, широкий, приземистый хохол», был хорошим боевым офицером… Но, после полученных нескольких серьёзных ранений, стал «слишком осторожным».

– Хорошо! Пройдёмте на наблюдательный пункт роты…

Я поправил на поясе кобуру – расстегнув её и, несколько красноречиво посмотрел на «сопровождение», особенно на Спиридовича. То, весь пошёл красно-бурыми пятнами, но возражать не стал.

КП ближайшей роты, было практически на линии окопов… Осторожно понаблюдав за позициями немцев через бойницу блиндажа и, не заметив никакой видимой опасности, я спросил:

– Где-то с версту будет, да?

– Так, точно!

– Абсолютно безопасное расстояние! А траншеи во Втором батальоне, сделаны на совесть… Так, что? В окопы?!

Против такой моей «логики» аргументов не нашлось… Да и, привыкли уже мои сподвижники – что я всё равно, настою на своём. Что, один чёрт – всё будет по-моему!

В последний момент, Чернышенко опомнился и негромко рявкнул одному из своих зауряд-прапорщиков:

– Михеев! Бегом по траншее – предупреди нижних чинов, чтоб «ура» не орали!

Вот это – правильно! В ответ на «ура», может прилететь с десятка два снарядов – немцы подумают, что начинается атака…

* * *

В окопах пахло всем свежим: свежей землёй – от продолжающихся работ по улучшению оборонительных сооружений, свежесрубленным деревом – от «козырьков» и «накатов» и свежим солдатским дерьмом – из «отхожего ровика»… Проходя мимо одного такого, я приостановился:

– Господа! Вынужден вас на пару минут оставить – по «зову природы». По «маленькому» зову…

И, гордо прошествовал, расстёгивая на ходу ширинку английских галифе, мимо опешивших подданных туда – куда, даже короли и цари пешком ходят…

Да… Солдатики наши имеют вид, далеко не притязательный. Плохо одеты, ещё хуже обуты, у многих даже подсумков нет и, патроны, они вынуждены тарить по карманам – как урки какие. Однако, не жаловались бодро «ели» меня глазами, их же пучили – вполголоса отвечая на кой-какие мои вопросы… Чаще всего «Не могу знать!», да «Рад стараться!»

Меня интересовало оружие… У многих солдат я брал винтовку и внимательно её рассматривал. Очень часто попадались трофейные – по большей части австрийские «Манлихеры». Обратил внимание, что редко у какой «австрийки» имелся штык:

– Австрийцы, что? Бросают винтовки и удирают с одними штыками?!

– Да, нет же…, – отвечает капитан Чернышенко, – нашим солдатам-мужикам, страсть как нравятся те штык-ножи! Вот они их собирают и, с оказией отправляют в свои деревни.

Вот, как? Возможно по этой причине, до самой Финской войны у наших солдат не было своего собственного холодняка, а штык на пехотной винтовке – был несъёмным и гранённым, какой в крестьянском хозяйстве и даром не нужен.

Замечаю, что у разных солдат разные пехотные лопатки, причём не у всех:

– Кажется, у части нижних чинов неуставной шанцевый инструмент…

– Эти – с заострённым концом, мы у австрийцев набрали, – с готовностью и, даже некоторой гордостью, отвечает начальник батальона, – русские же, вероятно могут сгодиться в домашнем хозяйстве, но ни коим образом – не в бою, для окапывания! По причине тупого конца – кроме царапины в дёрне, они ничего оставить не могут.

– Однако, я вижу – даже таких не хватает.

– Так точно, Ваше Величество! Те, кто хоть с какими-то лопатами – те «старики». А, «молодые» к нам не только без винтовок – без лопат приходят. И, в первом же бою гибнут почём зря, как мухи или слепые котята…

Взял каждую из лопат и повертел в руках, недоумевая: интересно, что в этой «железяке» с черенком из дерева, такого «высокотехнологичного» – что, хотя бы их в достатке производить не могут?!

Непонятно…

Попавшийся на глаза на правом фланге пулемёт, тоже был австрийским – старым знакомцем «Шварцлозе».

– Хватает ли патронов? – спрашиваю командира пулемётного расчёта.

– Так точно – хватает, Ваше Императорское Величество! На пулемёт ещё тысяч по десять осталось – австрияки нас, лучше своих интендантов патронами снабжали.

2-ая Финляндская дивизия, если забыл упомянуть, не так давно прибыла с Юго-Западного фронта… Естественно, она прибыла с трофеями.

– Каков средний расход в бою?

– Где-то в среднем полторы тысячи, потом… Хм…

– Что, «потом»?

– Потом или наводчика убьют или кожух продырявят…

– Как велики потери?

Ответил сам сопровождающий нас полковник Свечин:

– Половины расчётов, после каждого боя – как не бывало… А ведь самых лучших из пополнения в пулемётчики выбираем! Грамотных, из заводских рабочих.

– Плохо! Плохо бережёте самые ценные на этой войне кадры, господин полковник!

– Да, как же их «сбережёшь», если пулемёты на себя – всё у немцев стреляющее притягивают?!

– Головой надо думать! – резко ответил я, – голова господам офицером дана, не для того – чтоб фуражку носить… А чтоб ДУМАТЬ(!!!), господин полковник!

В общем же, осмотр винтовок оставил гнетущее впечатление. Даже, у этого хозяйственного хохла – капитана Чернышенко, более трети из выборочно осмотренных винтовок, оказались с неисправной подачей патронов, невыбрасыванием гильз, заржавелыми или даже – вообще неисправными. На многих винтовках «болтались» штыки, частенько попадались винтовки без ствольных накладок, без антабок, с верёвочками вместо ремней… Даже, пакли для чистки оружия не было и солдаты жаловались, что им приходится рвать на тряпки собственные подштанники!

Крепление шомпола у трёхлинейки оказалось не до конца продуманным и, они часто терялись… Даже, такая простая принадлежность как протирка – которую можно было легко и быстро изготовить на любом заводе, отсутствовала в достаточном количестве!

Оправдываясь за своих подчинённых, полковник Свечин сказал:

– Когда я принял 6-й полк, он – с недавно прибывшими пополнениями, насчитывал чуть более шестисот «штыков» – из которых, свыше четырёхсот были безоружными. По большей части, эти винтовки не принадлежат полку! Собираем где придётся – на поле боя, в своём тылу по канавам – брошенных дезертирами… Бывает, мои солдаты воруют винтовки у зазевавшихся «соседей».

– Организовать хотя бы простейший ремонт и пристрелку оружия слабо? Среди пополнения, присылаемого Вам – по вашим же словам, встречаются «грамотные» рабочие… Так почему же, Вы до сих пор не удосужились заняться ремонтом оружия?

– Я лишь недавно принял полк, Ваше…

– Знаю! Мною сказанное, Вам не в укор, господин полковник, а руководство к действию. То же самое, насчёт одежды и, в особенности, обуви… Ни в жизнь не поверю, чтоб среди ваших солдат, не оказалось хотя бы по паре сапожников в каждой роте… А кожу можно купить у крестьян. Капитан Чернышенко!

– Я, Ваше Величество!

– Почему ваши солдаты босы? Сапожников, среди нижних чинов, не нашлось?!

– Виноват, Ваше Императорское Величество!

– Да, посадите за это дело солдат старших возрастов… Да, они вам день и ночь будут сапоги тачать или лапти плести – лишь бы в окопы не попасть!

На обратном пути к ходу сообщения проверял стрелковую подготовку, так же – выборочно, заставляя солдат стрелять в сторону немецких траншей.

Нда… Трёхлинейки, где-то на треть от общей численности, попадались ещё старого образца – под патроны с «тупой» пулей. Новые – «остроконечные» патроны в них, подаваемые из магазина при перезаряжании, утыкались пулей в переднюю стенку патронника.

Мало того, винтовочные обоймы были в страшном дефиците – поэтому не менее половины солдат, оружие заряжало патронами поштучно.

Однако даже, если винтовки нового образца и обоймы были в наличии, всё равно проблемы со скорострельностью! В условиях походно-боевой жизни, в подающий механизм винтовки легко попадает песок и грязь. А полная разборка винтовок в Русской армии, оказывается, производится крайне редко и, лишь под наблюдением унтер-офицера. Из-за острого дефицита последних, оружие месяцами не чистится и магазинная винтовка превращается в однозарядную – со сниженной в полтора-два раза скорострельностью…

Другая беда! Абсолютное большинство, стреляло с каким угодно – «на Бога» поставленным прицелом. Взял винтовку у одного стрелка: прицел стоит на две с половиной тысячи шагов – хотя до противника не более тысячи.

– Давно воюешь, солдат?

– С мая месяца, Ваше Импер…

– Сколько патронов расходуешь за бой?

– Бывает – сто или двести…

– С какого расстояния? Сколько шагов до солдат супостата остаётся, когда ты начинаешь стрелять?

Стрелок, верноподданнически таращил и, без того выпуклые глаза:

– Дык… Их Благородие командует – я бывает и не вижу, куда стреляю!

– А на каком расстоянии «видишь»? Видишь солдат врага?

– Ну… Шагов с шестисот, Ваше Императорское Величество!

– Прицел, хоть раз переставлял?

– Никак нет!

– Да, как же ты – мать твою, воюешь?!

– Ну, дык… Сначала стреляешь, а затем Их Благородие как заорёт: «В ШТЫКИ!!!» Бежишь и «порешь» штыком. А чтоб, пулей в кого попал – такого не помню[167]167
  «Потрясенный боем человек, утрачивает почти всякую способность управлять своим ружьем. Только исключительные стрелки – люди беззаветной храбрости, огромной силы воли – в состоянии проделать страшно трудный в боевой атмосфере прием прицеливания. Вся остальная масса стреляющих выпускает лишь выстрелы, совершенно не заботясь о прицеливании и о постановке прицела. Ружье вскидывается в плечо, укрепляется в наиболее удобном положении и немедленно дергается за спуск. Потребность принимать наиболее удобное положение и держать вещь наивыгоднейшим образом относится к разряду потребностей инстинктивных, с особенной силой выступающих тогда, когда сознание и воля подавлены…», – член-корреспондент Артиллерийского комитета полковник Волоцкий «Мысли о боевой стрельбе из ручного оружия».


[Закрыть]…

Этот ещё что! Другие «стрелки», при выстреле бывало закрывали глаза или вообще – отворачивались.

Ну, что сказать? Солдат воюет так, как его учат. Не его вина, что учили русских солдат ещё по суворовскому принципу «Пуля – дура, штык – молодец».

* * *

Начавшийся со стороны немцев вялый шрапнельный обстрел, прервал мой обход передовых позиций.

– Сейчас последует неприятельская атака, Ваше Величество! – предельно вежливо, как учитель в школе для «элитных» детишек – самому капризному из своих питомцев, сообщил мне Свечин, – Вам необходимо СРОЧНО(!!!) покинуть это очень опасное место…

– Почему Вы так уверены, господин полковник? На артподготовку перед атакой непохоже, скорее – на беспокоящий огонь.

– И, тем не менее, вскоре последует атака…

По всему было видно, что этой «атакой» он нисколько не обеспокоен и, использует её лишь как предлог, чтоб убрать меня из передовых окопов.

– Хорошо, Вам видней! Давайте вернёмся на наблюдательный пункт полка.

В принципе, всё что я хотел узнать, я уже узнал и приготовил несколько весомых «аргументов» для… Для кой-каких «движняков»!