Текст книги "Верховный Главнокомандующий (СИ)"

Автор книги: Сергей Зеленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 53 страниц)

– Не следует смущаться никакими «сроками», Ваше Величество! Так как, всякий нормально физически развитый новобранец, гораздо лучше усваивает и общий подготовительный воинский курс – уже после призыва…

«Кажется, я знаю – куда тебя пристроить, голубчик! Причём, с пользой для дела», – подумал я, вслух же сказал:

– Дело новое, дело хлопотное – требующего немалого времени и громадного вложения средств! Я без понятия – кого, на него поставить… Здесь, требуется именно энтузиаст – просто чиновнику, с таким делом не справиться.

Пристально смотрю Воейкову в глаза:

– Господин генерал! Вы готовы добровольно оставить пост Дворцового коменданта и полностью посвятить себя делу физической подготовки в войсках, возглавив соответствующий Главк в Военном Ведомстве?

Вижу мнётся и, закидываю «приманку» ещё привлекательней:

– А после войны, встать во главе министерства физической культуры России? Или, Вы – лишь, чисто лясы точить горазды? А как за дело – так, сразу в кусты?!

Вижу «олимпийский огонь» в глазах:

– Всегда готов, Ваше Императорское Величество! Скажите только – когда…

– Такие дела, с кондачка не решаются, господин генерал! Мы ещё вернёмся к этому разговору, хорошенько подумав… Ну и, Вы – ещё хорошенько подумайте, составьте соответствующий проект и, где-то – через месяц, потрудитесь мне его предоставить.

Глава 4. Блеск и нищета Самодержца

«Неверность его ужасна. Он, при всем самообладании и привычке, не делает ни одного спокойного движения, ни одного спокойного жеста… Когда говорит, то выбирает расплывчатые, неточные слова и с большим трудом, нервно запинаясь, как-то выжимая из себя слова всем корпусом, головой, плечами, руками, даже переступая… Точно какая-то непосильная ноша легла на хилого работника, и он неуверенно, шатко её несёт… Я думаю, что царя органически нельзя вразумить. Он хуже, чем бездарен! Он – прости меня Боже – полное ничтожество».

Выдержки из дневника профессора Б. В. Никольского.

Когда вернулись обратно к Царскому поезду, я несколько задержался возле своего «Фюрермобиля» – оставшись практически наедине, с моим шофёром Кегрессом. Тот, сразу как приехали, заглушил двигатель и залез под капот, что-то непонятно лопоча. Потом, подняв голову в кепке и водительских очках, что-то сказал мне на своём родном языке… И, тут я обмер…

Мать, твою! Ведь, мой реципиент владел в совершенстве тремя языками – английским, французским и немецким! Причём, гувернёр в детстве у царя был англичанином и, общаясь на английском – он практически не отличался от его коренного носителя…

Я же, хоть в советской школе учил этот язык и пытался серьёзно учить его в зрелом возрасте, но нет у меня способностей к языкам. Поэтому, «под занавес» владел английским лишь на уровне завсегдатая Интернета… Немецкий же я знал, вообще – в основном по советским фильмам «про войну», да по группе «Раммштайн», ну а французский и, того хуже!

Ну, чё тут делать?

Сделав понимающую мину на морде царского лица, я утвердительно кивнул и, улыбаясь во Ивановскую, произнёс: «Уи!», разом сократив свой словарный запас языка великого Джо Дессена[31]31
  Джо Дассен (фр. Joe Dassin), полное имя Джозеф Айра Дассен (англ. Joseph Ira Dassin); 5 ноября 1938, Бруклин, Нью-Йорк, США – 20 августа 1980, Папеэте, Таити, Французcкая Полинезия) – французский певец, композитор и музыкант американского происхождения.


[Закрыть], как минимум – процентов на десять. Тот, как-то озадаченно глянув на меня, снова с головой залез под капот.

Тут невольно подумалось: иностранный подданный работает личным шофёром у Императора России… Что, это? «Глупость или измена»?!

Это – Россия, деточки, это – Россия… Пока ещё хрустящая «французской булкой»[32]32
  Точно не знаю, но вроде бы среди русских гвардейских офицеров выражение «хрустнуть французской булкой» означало «пёрнуть» жоп…пой невзначай, посреди приличного общества.


[Закрыть], Россия. Здесь одно из двух: или этот чел с типично французским именем «Адольф», работает на свою отечественную разведку, или её – разведки, у великой Франции вообще нет… Последнее предположение, на мой взгляд – маловероятнее всего.

Ну и, что будем делать: удалим эту вражину от своей царственной особы?

Вы что, Ваше Царское Величество? Или, Вы ни разу не из двадцать первого века?! Наоборот – держать его «поближе к сердцу» надо! Это же – просто чистейшее «золото»: вычисленный, но ещё не арестованный или высланный, иностранный шпион! Но, сначала надо как-то удостовериться поконкретнее…

Тут, подошёл Мордвинов в новеньких генеральских погонах и, сияя как новенький же двугривенник, предложил мой царственной особе продефилировать в вагон-ресторан для чаепития… Перед тем, как уйти, достаточно громко сказал обращаясь к своему «флигелю»:

– Как Вы считаете, господин генерал… А, не предложить ли нам всем воюющим странам прекратить войну и вернуться к «статусу-кво»? К миру без аннексий и контрибуций?

«Генсек» явно «потерялся» – не зная, что ответить, а шофёрская кепка – торчащая из-под капота, заметно дёрнулась… Определённо, услышал! Ну, теперь подождём «официальной» реакции: надеюсь, сразу – не разобравшись, убивать меня не будут.

– Ладно, пойдёмте пить чай – такие дела в России, без рюмки чаю не решаются…

Отойдя подальше, провожаемый взглядом Кегресса, я ответил на вопрошающий взгляд Мордвинова:

– Не берите в голову, господин генерал! Укачало на автомобиле видно, или уши просквозило – вот и, ляпнул невпопад глупость…

* * *

Попив чаю, я решил погулять да поближе познакомится с Царским поездом. Как бы случайно, прогуливаясь в компании со своим Генсеком и Паном Спортсменом по перрону, я останавливал всех попавшихся, ненавязчиво расспрашивал – задав пару-тройку, как бы ничего не значащих вопросов и отпускал. И, хотя у меня сложилось убеждение, что члены Свиты посматривают на меня как-то… Как-то не так, как должны они посматривать на «настоящего» Николая – тем не менее, результатами я был доволен!

Я вёл себя вполне естественно, прямого неприятия не вызывал и, потихоньку осваивался – сам уже чувствуя себя частью всего этого…

Поезд, что напротив моего – оказался как две капли воды внешне похожим, «двойником» Царского. Его пускали спереди или сзади настоящего – для отвлечения внимания потенциальных злодеев-террористов. Конспираторы фуевы… Лучше б, «оригинал» бронированным сделали!

Не удержался и хоть на сердце тоскливо заныло, посетил вагон-салон – где Николай-Недержанец подписал акт о капитуляции… Извиняюсь – отречение от Престола!

В принципе – это одно и, тоже… Даже, посидел за тем столиком и представил себя жалким, растерявшимся, в обоссаных шароварах с лампасами…

Тьфу!

Разозлившись на весь этот Божий Мир, отправился дальше обследовать территорию. После нашего с Императрицей спально-бытового вагона, шёл такой же «детский» – для всего моего немалого «выводка». Такая же – безумная роскошь, только присутствовали больше светлые тона, а мебель вообще – белая.

Следующий вагон был разделён на отдельные купе, с визитной карточкой на двери каждого – здесь размещалась Свита. В двойном купе посередине расположился заплаканный экс-министр двора – граф Фредерикс.

– Вы ещё здесь, Ваш Светлость?

Напомнил ему об необходимости в течении трёх дней подыскать себе приемника и освободить помещение и, с поднявшимся несколько настроением отправился «прогуливаться» дальше.

Встретив подле этого вагона какого-то увешанного орденами жирноватенького клоуна в кавказкой папахе, при генеральских эполетах и плутовской физиономией удачливого казнокрада, я сначала подумал, что это кто-то из интендантов-тыловиков. Однако, премило поболтав с ним – «прокачав» его «на косвенных», я понял что это начальник Собственного Его Императорского Величества Конвоя – генерал-майор Свиты Граббе[33]33
  «Командир Конвоя, гр. А. Н. Граббе, одним своим видом выдавал себя. Заплывшее жиром лицо, маленькие, хитрые и сладострастные глаза; почти никогда не сходившая с лица улыбка; особая манера говорить – как будто шепотом. Все знали, что Граббе любит поесть и выпить, не меньше – поухаживать, и совсем не платонически. Слыхал я, что любимым его чтением были скабрезные романы, и лично наблюдал, как он, при всяком удобном и неудобном случае, переводил речь на пикантные разговоры. У Государя, как я заметил, он был любимым партнером в игре в кости. Развлечь Государя он, конечно, мог. Но едва ли он мог оказаться добрым советником в серьёзных делах, ибо для этого у него не было ни нужного ума, ни опыта, ни интереса к государственным делам. Кроме узкой личной жизни и удовлетворения запросов «плоти», его внимание еще приковано было к его смоленским имениям, управлению которыми он отдавал много забот…», – Протопресвитер Георгий Шавельский.


[Закрыть]… Из всего своего «послезнания» помню лишь, что это – постоянный партнёр моего Реципиента по игре в домино. Других достоинств, кроме умения «забивать козла», я за этим типом не припомню – а недостатки его, на его же роже прописаны…

«Таких не берут в космонавты…»!

Так… Вылетает белым лебедем вслед за Фредериксом – как только более-менее адекватного приемника найду. Пока лишь премило улыбнулся ему:

– Соблаговолите сегодня составить мне компанию за обедом, господин генерал!

Тот, несколько с виду озадачился, но с готовностью бойко ответил:

– Принеприменейше буду и почту за честь, Ваше Императорское Величество!

Не удержался – как здесь удержаться(?!), посетил и более подробно ознакомился с гаражом на колёсах в хвосте императорского поезда. Под него отвели аж целых два четырехосных вагона, каждый из которых длиной метров в двадцать – общей вместимостью в пять автомобилей. Кроме этого имеются жилые помещения для шоферов и механиков, подсобные помещения для ремонта, и хранения запчастей и горючего.

Понюхал такой знакомый и милый сердцу запах бензина, краски и резины, поболтал об всяческих автомобильных пустяках и маленьких хитростях с шоферами и механиками – вызвав плохо скрываемый ажиотаж среди них и, отправился себе дальше.

Предпоследние перед «гаражом» три вагона, предназначались для инспектора «высочайших поездов» (побеседовал с ним – но что за должность это такая, пока не понял), коменданта поезда, прислуги, доктора и аптеки.

Кстати, тот «врач» с умным лицом оказался не Боткиным, а придворным медиком, лейб-хирургом Сергеем Петровичем Фёдоровым![34]34
  Сергей Петрович Федоров (23.01.1869 ст. ст.-15.01.1936 н. ст., Ленинград) – потомственный дворянин, выдающийся отечественный хирург, лейб-хирург Семьи Царя Николая II, заслуженный деятель науки РСФСР. Начиная с 1904 года на плечи Сергея Петровича, наряду, конечно, с другими врачами, была по сути возложена обязанность контроля за состоянием здоровья Наследника-Цесаревича Алексея Николаевича, страдающего гемофилией – неизлечимым наследственным недугом. Во время частых обострений болезни хирург С. П. Федоров неизменно приглашался к постели больного. После начала Первой мировой войны Сергей Петрович фактически находился в Царской свите, сопровождая Николая II и Цесаревича Алексея в поездках на фронт. Выполняя обязанности лейб-хирурга С. П. Фёдоров продолжал работать в Военно-медицинской академии. Награжден орденами Святого Станислава 3-й степени, Святой Анны 3-й степени, Святого Владимира 3-й степени и несколькими медалями.


[Закрыть] Умнейший человек я скажу – пожалуй, самый умный из всего состава свиты – с ним надо будет поосторожней. К сожалению, ничего про него у меня из «послезнания» нет… Интересно, он сможет «открыть» пенициллин, если я ему подскажу, как это делается?

Хм… Вопрос, конечно интересный… А как он – пенициллин делается? Доводилось мне читать, что необходимую для открытия пенициллина плесень нашли на среднеазиатских дынях: думаю, это значительно сократит исследования и последующее внедрение препарата… Или, мне какого-нибудь микробиолога из молодёжи найти и озадачить?

Ладно, это на потом. Пока, лишь приветливо улыбнулся ему и пригласил отобедать с моим царским Величеством:

– Жду Вас сегодня на обеде, доктор!

В глазах лейб-медика недоумение, но ответно вежливо улыбнувшись, тот ответил вполне корректно:

– Премного благодарен за оказанную мне высокую честь, Ваше Императорское Величество!

С врачами надо дружить! А то клизму, как-нибудь не так вставит… Не той стороной!

* * *

Наконец, последний – багажный вагон. В нём, как Бог на душу положит, кроме багажа, размещалась Канцелярия Двора и Военно-походная Канцелярия.

Вообще непонятно, как этот гусь правил Империей! Первого составляющего всякой системы управления – секретариата у него вообще нет, вторая – канцелярия, засунута куда-то «на задворки»…

Так… А вот этого человека, надо обязательно принять в отряд космонавтов… Извиняюсь – «попаданцев»!

Насколько мне было известно из прочитанных «там» книжек и, насколько точно я помню, начальником канцелярии Министерства Императорского Двора в данный исторический период времени являлся генерал-лейтенант свиты Александр Александрович Мосолов[35]35
  Мосолов А. А. – начальник канцелярии Министерства императорского двора (1854–1939) – русский военачальник, дипломат; генерал-лейтенант. В 1900–1916 годах был на должности (принял должность в марте 1900 года от К. Н. Рыдзевского) начальника канцелярии Министерства императорского двора, находился в близком окружении императора Николая II (его непосредственным начальником был министр Императорского двора барон (впоследствии граф) В. Б. Фредерикс). Заведовал придворной цензурой (отдел канцелярии Министерства двора), то есть осуществлял предварительное цензурирование материалов, в которых упоминались особы императорской фамилии.
  С декабря 1908 года – генерал-лейтенант.
  В конце 1916 года назначен министром-посланником в Румынию.


[Закрыть], который на следующий год «уйдёт» на дипломатическую работу. Кроме своих непосредственных обязанностей, он фактически выполнял обязанности своего непосредственного начальника, впавшего в полную старческую профнепригодность – Министра Двора графа Фредерикса и, в связи с этим – попавшего в мою царскую немилость…

Тоже, воспоминания в эмиграции настрочил! Я их читал, но очень смутно помню подробности – всё же память человеческая несовершенна: «здесь помню – там не помню…».

Эх! Попаданческий бы ноутбук мне, «забитый» информацией…

Начальником же Военно-походной Канцелярии, являлся мой флигель-адъютант полковник Нарышкин… Ээээ… Нет, не угадал! Нарышкин – родственник одной из фрейлин моей Гемофилии, он сменит этого в конце года. Ээээ… Ээээ… Такая неудобнопроизносимая немецкая фамилия ещё… Вроде, славный малый[36]36
  Полковник фон Дрентельн Александр Александрович – Штаб-офицер для поручений при императорской главной квартире, исполнявший, после ухода князя Орлова его обязанности по Военно-походной канцелярии Его Величества. «Умный, образованный, тактичный едва ли не единственный около Государя из свиты человек, который разбирался в политических событиях государственной важности, он десять лет нес на себе всю тяжесть работы по Военно-походной канцелярии, так как Орлов работать не любил. С Дрентельном Государь любил говорить. С ним можно было говорить. Ему прочили широкую будущность около Государя. Он мог быть действительным воспитателем Наследника. Десять лет служил при Государе, долгое время пользовался расположением Царицы. Дружил одно время с А. А. Вырубовой. Вместе увлекались музыкой. В свое время его познакомили с Распутиным, но Дрентельн не пришел от него в восторг и не подружился с ним. В последние же годы считал Распутина несчастьем для России, для Царской Семьи. Этого было достаточно, чтобы Царица стала причислять Дрентельна к тем, кто шел против нее…».


[Закрыть] – читал про него, надо будет к нему повнимательней присмотреться, побеседовать и, если «послезнание» соответствует, обязательно подтянуть в «ближний круг».

По ходу, с этими двумя господами, с Мордвиновым и Мосоловым – да с комендантом поезда Воейковым мне и, предстоит начинать чистить эти «Авгиевы конюшни» – собственную Свиту.

Ну, а там посмотрим…

Насколько это было возможно, удобно расположившись в «апартаментах» у начальника канцелярии, я после непродолжительного – ничего не значащего обмена дежурными репликами, решил закинуть «удочку с пряником»:

– Совершенно неподобающее место для Канцелярии Двора, даже – походной! Вам не кажется, господа?

Собеседники держались несколько напряжено, это чувствовалось – поэтому диалога вначале не получилось. Отвечают, конечно и, даже любезно соглашаются и дежурно улыбаются при этом, но как-то «резиново».

– Я планирую создать личный – Генеральный Секретариат, господин генерал-лейтенант…, – обращаюсь к Мосолову, – как на это начинание смотрите, Александр Александрович?

Тот, даже слегка обрадовался и, как положено слегка поклонившись, ответил:

– Только положительно, Ваше Импер…

Причём, с интонацией, типа: «А мне то, что с этого обломится»? Погоди… «Обломится» и тебе!

– Думаю назначить главой моего личного секретариата – Генеральным Секретарём, то бишь, Мордвинова Анатолия Александровича – не так давно произведённого мной в чин генерал-майора.

Присутствующий здесь виновник торжества встал и поклонился присутствующим.

Мосолов подумал, подумал…:

– Прекрасный выбор, Ваше Величество! Анатолий Александрович, был личный секретарём у вашего брата – Великого Князя Михаила Александровича. Ну, до той «истории», помните?

Так, так, так…

Припоминаю: кажется был скандал в «благородном семействе», связанный с какой-то женщиной – за который, мой родный брат Мишаня был бы отлучён от «кормушки» – невзирая на своё происхождение. При «этом» же, тому – как с гуся вода!

– Конечно, помню, – и глазом не моргнул я и, перевёл «стрелки», – как только генерал Алексеев предоставит кандидатов по моей с ним договорённости, подберём двух помощников господину Генеральному Секретарю, из офицеров помоложе да порасторопнее – не всё же, ему самому бегать!

Так… Теперь бы приличное помещение для обоих структур найти. Во!

– Готовьте царский указ, господин генерал-лейтенант, – обращаюсь к Мосолову, – ну, сами знаете, как всё оформить – я после подпишу… Об, образовании, об назначениях и, об размещении Генерального Секретариата и Канцелярии Двора – объединив последнюю с Походной Канцелярией, в Детской… Вы меня хорошо слышите?

Мосолов, растерявшись и сильно побледнев, изо всех сил принялся от этой высокой чести отбрыкиваться – типа, нам и здесь хорошо. Ну, это то, вполне понятное явление – должно быть, опасался мести со стороны мой гемофильной благоверной…

– Решение мною уже принято, господин генерал-лейтенант! – коротко рявкнул я, – извольте его выполнять!

Обращаюсь к коменданту Воейкову:

– Господин генерал-майор! После обеда освободите детский вагон от неприличествующей для секретариата и канцелярии мебели и займитесь его переоборудованием по требованиям Начальника канцелярии генерал-лейтенанта Мосолова.

– А, как же…, – мямлил Комендант Царского поезда Воейков, – а, если Их Величество с…

– «А, если приедут Императрица, мои дочери и Наследник престола», Вы хотите спросить?

– Так точно!

– Вообще-то, я перед Вами отчитываться не обязан, господин генерал-майор – НАПОМИНАЮ!!! Но, в этот раз прощаю: в следующий же – вылетите из Свиты как пробка!

Позже, чуть примирительно, но всё же строго:

– Не приедут они – не будет на то моей высочайшей воли. Здесь фронт и, женщинам и детям здесь делать нечего – тем более, наследнику престола – с его то, здоровьем!

Сделал жутко страшные глаза:

– А вдруг, неприятельский «Цепеллин» прилетит и скинет ядрён-батон… В смысле – авиабомбу?

Все присутствующие, с еле заметным облегчением вздохнули и, по очереди – в хвалебно-приличествующих тонах, радостно выразились про мою мудрость. Должно быть в «реальной» истории, моя августейшая семейка их не по-детски достала своими посещениями!

После довольно-таки продолжительной паузы, Комендант поезда осторожно спросил:

– Разве Ваше Величество не намерены обосноваться в доме губернатора? Там для Вас уже приготовили две комнаты на первом этаже…

– Нет, не намерен! Незачем стеснять губернатора – а мне и, в моём вагоне хорошо!

– Как будет угодно Вашему Императорскому Величеству…, – склонил голову тот, в лёгком поклоне.

Ээээ…

– Привлеките городские службы и устройте временную канализацию из вагонов, а то здесь скоро будет вонять, как в свинарнике у скверного прибалтийского фермера… Ээээ… Барона!

В генеральских глазах изумление, но вида не подал:

– Слушаюсь…

– Ещё вот, что… Господин комендант! Позаботьтесь об телефонизации Императорского поезда.

– ??? Ваш Императорский поезд уже телефонизирован, Ваше…

Вот это вляп! К счастью Воейков продолжил:

– …Телефон находится в тамбуре каждого вагона – у каждого стоп-крана, где на диване дежурит кондуктор, Ваше Величество.

Да, согласен – что-то такое наблюдается. Правда, «кондукторов» я на этих диванов не видел – должно быть, они находятся на своих рабочих местах только во время движения поезда…

Быстро сориентировавшись, уточняю:

– Это – специальная связь, господин генерал! Для персонала поезда – для экстренного торможения… Я же хочу, сняв телефонную трубку на столе в своём купе-кабинете – иметь удовольствие беседовать с любым членом Свиты, находящимся на своём рабочем месте и с самим генералом Алексеевым, в Ставке или на квартире, где он проживает… Задача ясна? Даю три дня для её выполнения.

Комендант Воейков, понимающе вскинул умную голову:

– Будет исполнено точно в срок, Ваше Императорское Величество! Ээээ…

– Обратитесь к самому генералу Алексееву и скажите, что от меня и для меня. Пусть выделит от щедрот своих аппараты в необходимом количестве, провод и военных телефонистов. А, в следующий раз привыкайте своей головой думать, генерал-майор! Я Вам больше, подсказывать об способах выполнении ваших должностных обязанностей, не намерен.

Не… Что-то, он мне начинает не нравиться… Ну, что делать – других «соратников» у меня пока нет! Вернее, есть – но те, ещё хуже.

Ещё некоторое время побеседовали, но вижу – разговора не получается! ЧУЖОЙ(!!!) я для них! Чувствуют они, что я не тот – кем ещё недавно был.

В принципе это хорошо: «свой» для них – Россию пролюбил…

– А теперь, господа, оставьте меня наедине с Начальником Канцелярии: хочу с ним с глазу на глаз поговорить – уточнить некоторые моменты создания моего Генерального Секретариата.

И, Воейкову:

– А Вы, господин Комендант, проследите – чтоб нас никто не беспокоил в это время…

* * *

Оставшись наедине, я спросил у Мосолова:

– Вы слышали, Александр Александрович, что я графа Фредерикса отправляю в отставку?

– Как не слыхать, Ваше Императорское Величество! Только про это в Свите и говорят и, спорят – кто будет следующим…

– «Отставником»? «Следующий» обязательно будет – хочу Вас заверить. Я не про то… Как мне известно, де-факто Вы его обязанности – Министра Двора и, исполняли в последнее время?

– Увы, у Вас неверные сведения, Ваше…

Удивляюсь:

– Как, так?! А, кто ж тогда? Ведь, эта развалина уже ни на что не способна?!

Врут, что ли историки?

– Я хотел сказать: «не только в последнее время…»

Традиционный «прощальный» пинок в задницу бывшему начальнику… Вроде, находим с Мосоловым общий язык!

Немного подумав, спрашиваю:

– Слушайте, Александр Александрович… Что-то как-то отстойно звучит – «Министерство Двора». Вам не кажется? Не знаю как Вам, а мне сразу вспоминается что-то этакое – деревенское и деревянное. Откуда сильно воняет…

Тот, приподнял удивлённо веко:

– Не пойму, к чему Вы клоните, Ваше Величество…

Внешне безразлично, но внутренне вижу – напрягся.

– Я вот думаю, может – Министерство Двора переименовать в Администрацию Императора и подчинить генерал-майору Свиты Воейкову, возложив на него всю административно-хозяйственную работу? Гофмаршалом, назначить полковника свиты Силаева? Долгорукий же, пока останется церемониймейстером… Пока другого на эту должность не найдём.

Нижняя челюсть Мосолова медленно поползла вниз – открывая ряд вставных зубов на гуттаперче… От сего «вида», внутренне содрогаюсь: «современная» стоматология просто отстой – надо тщательнее за своими зубами следить!

– А Канцелярию Двора, переименовать в Имперскую Канцелярию – непосредственно подчинив ей Военно-походную Канцелярию. Зачем дублировать? Таким образом, у меня будут три рычага власти: Генеральный Секретариат под руководством Мордвинова, Администрация Императора – под Воейковым (пока под ним!) и, Имперская Канцелярия – под вашим началом, господин генерал-лейтенант… Довольно стройная система управления, если правильно распределить полномочия и тщательней следить за исполнением приказаний!

Челюсть Канцлера Империи с громким щелчком защёлкнулась, а глаз радостно захлопал.

Когда он стал более-менее адекватно соображать, придя в себя – добавил пару своих «хотелок»:

– Настоятельно рекомендую Вам, господин генерал-лейтенант, взять себе в заместители полковников Дрентельна (еле-еле вспомнил!) и Нарышкина – поручив им наиболее важные и ответственные функции нового учреждения.

– Слушаюсь, Ваше Величество! – воссиял тот, – наши с Вами предпочтения полностью совпадают…

– Кстати, повелеваю: всем вновь назначенным повысить звания на одну ступень! Кроме Вас… Ваше звание и, так достаточно высокое – не в фельдмаршалы[37]37
  За званием «генерал-лейтенант» в Российской Императорской Амии шёл «генералъ отъ инфантеріи, кавалеріи и т. д. (такъ называемый «полный генералъ») – безъ звѣздочекъ». Но, Г.Г. этого не знал.


[Закрыть] же мне Вас производить, Александр Александрович! ХАХАХА!!!

– ХАХАХА!!!

Просто я не знаю, какое звание здесь выше генерал-лейтенанта – но, радости Мосолова это не убавило.

– А про оклады, поговорим потом – когда «в кубышке» прибудет…

У Мосолова радостно заблестели глаза, но внешне он остался невозмутимо спокойным.

– А, что Вы можете сказать об деловых качествах нашего Коменданта?

– Вы сказали «деловых», Ваш…

– Вот именно! И, давайте без титулов – когда наедине и по делу беседуем, Александр Александрович! Обращайтесь ко мне просто – «Государь»! Коротко, ясно и вполне по-русски…

Мосолов, понятливо кивнул и рассудительно начал:

– Хорошо, Государь! Что касается именно – «деловых» качеств нашего коменданта, то он вполне себе на высоте! Это великолепный хозяйственно-коммерческий делец, но не более того. Крайне честолюбив и, сильно опасается за своё место – хотя не пойму с чего бы это? Ведь богат же и, незадолго до войны, открыл свой завод по разливу минеральной воды… Бедствовать в отставке не будет!

Короче, не государственного ума и полёта человек, а просто – «завхоз» и, скорее всего – слегка вороватый. А, может и не «слегка»! Ладно, такие люди – жуликоватые дельцы-пройдохи тоже нужны, пока других нет. Вот только функции охраны, надо у него забрать…

А, может – Мосолов просто на него наговаривает.

* * *

Спохватился – чуть про самое главное не забыл!

– Кстати, про «финансы», Александр Александрович – раз уж Вы упомянули… Напомните мне, насколько я богат.

Удивился, конечно – но и, вида не подал:

– Вы про свои личные доходы?

– Ну, конечно мои – не про ваши же! Ваши доходы, меня пока не интересуют и не заинтересуют до той поры, пока Вы… Я надеюсь, Вы меня не разочаруете, Александр Александрович!

– Приложу максимальные усилия для это, Государь! – вполне искренне ответил тот, – наизнанку вывернусь – но сделаю всё, чтоб и тень не пало на ваше чело, от неудовольствия мною…

Аж, глаза у Начальника Канцелярии увлажнились от верноподданнических чувств! Даже, как-то неловко стало…

– Хм, гкхм…, – задаю наводящий вопрос, – говорят, я вхожу в десятку богатейших человек мира. Это правда?

Слегка печально улыбнувшись, Александр Александрович, с некой долей иронией начал:

– Ваши личные доходы трёх видов: государственные ассигнования на содержание Императорской Семьи – около одиннадцати миллионов рублей золотом…

ОГО!!! Я мысленно потирал руки…

– …Доход от удельных земель, рудников, промыслов… Не более двух с половиной рублей в год.

Тоже – ничего…

Мосолов, слегка помялся… Затем добавил – совсем уж, как «за упокой»:

– Раньше ещё были проценты с капиталов, хранящихся в заграничных банках…

Ага! Так сказать – «золото монархии»! Слышал, неоднократно слышал:

– А, вот с этого места поподробней! Сколько «хранилось», где и почему – «раньше»?

Мосолов, как-то нехотя и с миной – как будто сообщал печальную весть родственникам усопшего:

– В момент смерти вашего батюшки – Императора Александра Третьего…

Тут он перекрестился на икону в углу – я последовал его примеру.

– …На вашем личном счету – только в Лондонском банке, лежало двадцать миллионов фунтов стерлингов.

Невеликие, конечно, деньги… Но, всё равно:

– И…?

– С лета этого года, на счету Вашего Императорского Величества в заграничных банках – в Английском или каком другом, не осталось ни копейки…, – весьма угрюмо, выкатил мне «арбуз» Мосолов.

Так, так, так… Печально то, как…

Быстренько соображаем, куда этот «помазанник» недоделанный, мог впулить столько бабла… Делаем предположение вслух:

– Это вполне объяснимо: во время войны приходится закупать много оружия… Из «фунтов стерлингов» стрелять нельзя, а вот – из пушек, вполне возможно!

Несколько странно, как-то с интересом – как на невиданный фрукт какой, посмотрев на меня, мой Начальник Канцелярии мягко поправил:

– Да, нет же, Государь! Все деньги были потрачены на благотворительность – госпитали и прочие богоугодные заведения[38]38
  Ещё были «пенсии» царских детей в размере 7 млн. рублей. Но, незадолго до войны, они были переведены на хранение в банк Берлина и в ходе её обесценены инфляцией.


[Закрыть]…

– Чего…?

Чувствую, что снова умираю и в этот раз – навсегда.

ЧТО??? «БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ»…?! ТАК ЕЁ, ЁЁЁ… МАТЬ, МАТЬ, МАТЬ…!!!

Если бы у меня оставалась на лице, хоть какая-то – подобающей длины растительность, я бы тот час бы принялся б её выдирать… А до волос на собственной заднице, мне было – так быстро не добраться… Этот лохопед, всё же – на «посошок», уел меня! Навредил, гнида царская, перед «форматированием»!

Я был в неистовом бешенстве и, это ещё слабо сказано:

«Чтоб, тебя – долбо…ба, в ишака бухарского «вселили», – желал я своему «предшественнику» по телу и по должности, – и каждый день, чтоб тебя, узбеки с таджиками и прочими туркменами «использовали» – не по назначению, олень ты полорогий!».

Не знаю, что там на лице моём отразилось – но слегка прокашлявшись, я с лёгкой улыбкой как можно доброжелательнее молвил:

– «Двадцать миллионов фунтов стерлингов», говорите? Солидная сумма! Надеюсь, теперь все наши раненные православные воины – как они того и заслуживают по праву, едят с серебра, спят на шёлке и, в пижамах и тапочках от «Дольче унд Габанна» – в самоходы за шустовским коньяком бегают!

– Да нет же, в наших госпиталях – даже йода нет…, – Мосолов недоумённо пожал плечами, потом спохватился, – извините, что Вы сказали, Ваше…?

– Да, нет – ничего…

Нет, ну какая всё же ты тупая падла! Правильно тебя продырявили – жаль только, что всего один раз.

Слегка закатил глазки, я не на шутку размечтался задним числом:

«А, я б купил на эти деньги станки, оборудование, обучил персонал… Построил бы современный завод – может, два или больше… Грузовики, тягачи, гаубицы, броневики, танки, самолёты, автоматическое оружие… Боеприпасов от пуза… ДОЛБАННЫЙ ЙОД, НАКОНЕЦ!!! Раненных и убитых было бы на порядок меньше – вот тебе и, «благотворительность»! Ну, почему – хотя бы на пять лет раньше, меня не «вселили» в этого тупого ублюдка?!»

ПОЧЕМУ?!

Однако, надежда умирает последней! Может, ещё что осталось?

– …Продолжайте, Александр Александрович. Ведь, всем Вами перечисленным – богатство Императора же не ограничивается, ведь верно?

– Если Вы спрашиваете про драгоценности вашей Императорской Фамилии, – слышу, как эхо в тумане, – то их общая стоимость оценивается в сто шестьдесят миллионов рублей золотом.

– СКОЛЬКО?!

Есть всё же Бог на небе: услышал он мои молитвы и насыпал полные карманы ништяков!

– Сто шестьдесят миллионов…

Видимо, на моей физиономии – которую я считал невозмутимой, всё же что-то отразилось – какие-то чувства, поэтому Мосолов тут же поспешно добавил:

– Это – «мёртвый капитал», Ваше Императорское Величество!

Чувствуя, как на сердце прямо сейчас образуется инфарктный рубец толщиною в большой палец ноги, я всё же более-менее спокойно и невозмутимо спросил:

– …«Мертвый капитал»?! Как это понимать, Ваше Превосходительство? Я всегда считал, что раз есть хоть какой-то капитал – значит, он всегда «живой» и просто обязан «крутиться» – оборачиваться, в смысле. Капитал – а, драгоценности безусловно являются таковыми, всегда можно куда-то вложить, продать, дать взаймы… На что-то поменять, в конце концов!

На автомобильный завод, вашу мать!

– Конечно, продать можно всё – если за бесценок… Мы же с Вами, сейчас говорим об сумме – сколько-нибудь эквивалентной стоимости?

– Так, в чём проблема то?

Неужели, миллионы предстоящих жертв Революции и Гражданской войны, не стоят царских побрякушек? Всё бы продал, отдал – лишь бы предотвратить! Один хрен – не моё ж, и скоро так отнимут и непонятно кому, ваще достанется…

– Проблема в том, что кроме императоров России, Германии, Австро-Венгрии или Великобритании, никто не заинтересован в покупке столь больших драгоценных камней или ювелирных изделий, в которых они находятся! Ну, например, кому по карману корона Александра Первого – с полутысячей алмазов и почти сотней крупных бриллиантов?

Ох, ничего себе – «цацка» какая!

– Ладно, понятно… Но, взять под их залог крупный кредит можно, Александр Александрович?

Вздохнув, тот ответил снова перейдя на «официал»:

– Боюсь, что – даже для Вас, Ваше Императорское Величество, это невозможно.

Понятно – СЕМЬЯ!!! Ладно, оставим вопрос об царских «побрякушках» на потом.

– Я, почему Вас про финансы спрашиваю, Александр Александрович? В моей должности как Верховного Главнокомандующего, мне возможно потребуются крупные суммы денег наличными… Понимаете?

– Понимаю, Государь…, – закивал головой тот.

Думаю, навряд ли он понимает – что мне, к примеру, нужна своя «внутренняя» разведка и контрразведка, охрана – подчинённая лично мне и преданная мне же, «прикормленная» пресса и много-много ещё чего…

– Так, на какую сумму я могу рассчитывать?

Как-то глядя в сторону, вздыхая после каждой фразы, Мосолов стал посвящать меня в мои же финансовые дела:

– Формально, на ваш счёт поступает ежегодно до двадцати миллионов рублей, но фактически, после того как…

Тяжёлый вздох:

– …Каждый Великий Князь получает ежегодно 200 000 рублей ренты на своё содержание. Каждая Великая Княжна получает миллион рублей приданного при выходе замуж… Огромные траты на дворцы и резиденции, дворцовые музеи и парки: одних только «больших дворцов» – пять. Только охрана Императорской семьи, стоит сто тысяч целковых в год!

– «Охрана», это – дело святое, конечно… Конкретнее про мою недвижимость, господин генерал-лейтенант. И не вздыхайте так – Вас не замуж выдают, а на повышение двигают!

– Самый большой, конечно – Зимний Дворец, – немножко пободрее, – хотя, уже давно Императорская Семья в нём не живёт, а только устраивает торжественные приёмы и балы – всё равно надо содержать более тысячи человек прислуги, чтоб содержать в идеальном порядке… Ведь, это – императорский престиж!