Текст книги "Я вернусь (СИ)"

Автор книги: Сергей Тягунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Сергей Тягунов
Я вернусь

Пролог

Тварь старалась не привлекать внимание. Широко улыбаясь и крепко сжимая ручку кувшина с хмельной водой, она направлялась к высокой стене бывшей территории старейшин. На пути попадались пьяные мужские и женские особи, предлагавшие выпить за свободу. Некоторые из них просили вместе с ними дойти до главной площади подземного города, где сейчас во всю шел праздник. Бесплатное и самое лучшее пойло и горы еды! Тварь, пытаясь вести себя как эти глупые животные, огорченно мотала головой и говорила, что дома её ждали жена и маленький ребенок. И люди верили.

После недавней инициации мышцы лица еще плохо слушались, поэтому лишь алкоголь, туманивший головы человеческих особей, спасал от провала Миссии. Попадись на пути солдаты Гектора, то пришлось бы прорываться с силой. Тварь не боялась пролить кровь – у нее вообще напрочь отсутствовало чувство страха. Но ни к чему привлекать к себе внимание. Пока предводитель бессмертных еще не знал о будущей Миссии, однако так не могло долго продолжаться. Тварь покачала головой. Рано или поздно один из ее сородичей проколется.

Симулируя пьяную походку, она направилась к зданию бань. От треклятой линумной накидки зудела кожа спины, а от сандалий гудели стопы. Хотелось скинуть мешающуюся одежду и добраться до места назначения голышом. Прогнав эту назойливую мысль, тварь свернула вправо.

Вот уже несколько анимамов человеческие особи праздновали освобождение от гнета тирана. Бессмертный Гектор объявил, что по случаю великого пира он принесет сотню бочонков с чистой хмельной водой и разрешит открыть один из городских складов, чтобы накормить до отвала всех желающих. И никчемные особи радовались: жрали до колик в животе, пили до потери сознания и совокуплялись до помрачения. Дурачье не видело обмана.

Впрочем, твари было наплевать. Она еще совсем недавно ничем не отличалась от людей. Так же влачила бессмысленное существование, так же перед сном шептала молитвы дагулам, так же мечтала о хорошем теплом доме и красивой самочке с нежной кожей. До тех пор, пока не откликнулся Хозяин. Он в одно мгновение уничтожил личность твари и подчинил сознание Своей воле. Разумеется, какие-то прошлые воспоминания остались – никому не нужен безликий и тупой раб. Но эти воспоминания походили лишь на куски разобранной мозаики.

Возле здания уже бывших королевских консулов тварь остановилась и взглянула в свое отражение на гранитной колонне. Внешне она ничем не отличалась от других представителей мужского рода людей: стройное мускулистое тело, широкие плечи и выразительное лицо. Впрочем, уже скоро все поменяется. Она чувствовала, как в груди копошились паразиты, изменяя тело под нужные параметры.

Удостоверившись, что кожа нигде не потрескалась, тварь обошла здание консулов и стену, скрывавшую территорию старейшин, и, отхлебнув для достоверности из глиняного кувшина, поплелась к домам. В этой части города стояла звенящая тишина: всех хозяев здешних жилищ перерезал Гектор со своими людьми. И все потому, что местные особи некогда работали на тирана.

Знаков упадка и запустения было хоть отбавляй, начиная от выбитых окон и заканчивая разбросанной по улице мебелью. На стенах некоторых зданий «красовались» кровавые пятна. Пахло гарью и страданиями. Дорога твари пролегала по земле, присыпанной прахом и отравленной мерзостью греха. Идеальное место для окукливания. Улицу не заселят, пока не закончится пир, а он не закончится еще очень нескоро. Времени достаточно.

И все равно тварь искала самое скрытое, самое защищенное убежище. Нельзя недооценивать человеческих особей. Те, например, могли случайно прийти на улицу бывших консулов и… Дальше можно не продолжать.

Тварь несколько раз обошла опустевшие городские районы, держась в тени покатых крыш. Мародеры и убийцы, насытившись кровью, еще по-прежнему оставались в домах своих бывших хозяев. Из чернильных провалов окон доносились противные смешки и бульканье полупустых кувшинов с хмельной водой. Кое-где тварь слышала влажные хлюпающие звуки – так разгоряченная плоть билась о плоть.

Хаос поглотил подземный город. Но лишь на время. Скоро бессмертному Гектору надоест пир, и он захочет навести порядок в Юменте. Человеческие особи пожалеют, что свергли прошлого правителя.

Взгляд зацепился за неприметный одноэтажный глиняный домик с прямой черепичной крышей. Раскуроченная дверь болталась на одной петле; по стенам змеились трещины; на кирпичных ступенях засыхала лужа крови. Трухлявый череп в тени.

То, что нужно.

Выкинув ненужный кувшин, тварь подкралась к домику, замерла, вслушиваясь. Из пустых окон не донеслось ни звука. И лишь тогда она зашла внутрь. В ноздри ударила вонь. Постояв еще некоторое время, она громко крикнула, пытаясь спугнуть возможных обитателей, но никто так и не появился.

Прекрасное место для окукливания. Тихое, спрятанное в тени высоких соседних домов. Также можно не бояться, что нагрянут мародеры – в жалкой хибаре нечего красть. Скинув опостылевшую одежду, тварь забилась в самый темный угол и приготовилась к окукливанию.

* * *

В то мгновение, когда голова коснулась ледяного пола, её сознание разбилось на миллион острых осколков. Черное семя, находившееся внутри неё, больше не могло ждать. Процесс трансформации начался быстро, но нельзя сказать, что безболезненно. Проснувшись, паразиты принялись менять тело как можно быстрее. И жизнь в прежнем понимании твари навсегда исчезла.

Тяжелые сны сменялись кошмарами: в мгле небытия появлялись лица – искаженные и распухшие. Тварь инстинктивно чувствовала, что эти лица принадлежали её братьям. Все они некогда были из человеческого рода, но фатум выбрал их для высшей цели. Выбрал и навсегда стер ненужные воспоминания и эмоции, сохранив лишь чувство жалости к своим собратьям и заменив все остальное безоговорочным желанием подчиняться и нести свою функцию ради Миссии.

Иногда, словно сквозь толщу воды, тварь слышала, как разговаривали люди, но не могла сказать наверняка, что действительно кто-то находился рядом с ней. Ей хотелось лишь глубже погрузиться во тьму перерождения. Бренная оболочка, состоявшая из хрупких костей, мягкого мяса и нежной кожи, изменялась. Порой в воспаленном мозгу твари появлялась глупейшая мысль открыть веки и взглянуть, как именно проходила трансформация. Но затем она вновь терялась в какофонии звуков.

Перерождения сменялись перерождениями: ткани отмирали, заменялись новыми, а затем вновь отмирали. До тех пор, пока черное семя не получало нужный результат. Ломота в костях, боли, хруст, полнейшая слепота…

А затем всё прекратилось.

В измененный мозг ржавым гвоздем впилась мысль: окукливание закончилось. Теперь наступило время для самой Миссии.

Распахнув веки, тварь осмотрела себя. Она еще по-прежнему напоминала человеческую особь, но совсем отдаленно. Неестественно длинные пальцы оканчивались ороговевшими острыми когтями. Весь подкожный жир сгорел в процессе трансформации, отчего руки и ноги походили на спицы. Живот ввалился.

Мозг анализировал объективные сведения: жар-камни за окном едва тлели, следовательно, наступило время сна для жителей Нижнего Города. И потому можно было выдвигаться. Хрустнув шейными позвонками, тварь встала, подняла с пола плащ и, одевшись, поплелась к выходу. Её переполняла энергия. Мышцы жгло от сладостного напряжения. Хотелось рвануть к гладким стенам Юменты.

Усилием воли она подавила в себе эти желания. Человеческие существа по-прежнему патрулировали улицы и следили за тем, чтобы негласные правила поведения исполнялись должным образом. Потому необходимо контролировать желания. Может быть, позже она позволит лишней силе выплеснуться…

Закутавшись поплотнее в плащ, тварь недовольно оглядела свои ноги. Слишком худые. Любой стражник заподозрит неладное. Но ничего уже исправить нельзя.

Накинув капюшон и стараясь находиться в тени домов, она быстрыми скачками направилась к стене подземного города. Жар-камни никогда не разгоняли мглу над головами жителей Юменты, и потому нельзя было придумать лучше места для укрытия. Однако по стене надо еще взобраться, да сделать это так, чтобы человеческие особи бессмертного Гектора не заметили врага.

– Эй! Стоять!

Раздавшийся голос был низким, глухим, властным. Тварь замерла.

– Почему ты прячешься, гражданский? – спросил незнакомец.

Она не ответила. Все-таки поймали. Мужчина – скорее всего воин Гектора – находился за её спиной, держась на небольшом расстоянии. Ноздри твари затрепетали. Да, она права – патрулировал здешние улицы один из слуг бессмертного. Позади него стоял второй воин. Видимо, новичок. Больше сведений из запаха не вытащить.

– Выйти на свет! – приказал солдат.

Тварь растянула губы в широкой улыбке и вышла из тени. Человеческие особи ахнули, поразившись её худобе. Она же на миг покинула физическую оболочку, переместившись на второй уровень. Если бы в ментальном измерении от незнакомцев тянулись силовые щупальца, выводившие на Гектора, то тварь не стала бы сопротивляться. Потому как бессмертный в то же мгновение обо всем бы узнал. Но на её удачу воины были всего лишь людьми.

– Гражданский, ты чем-то болен? – спросил незнакомец.

Она не стала отвечать. Позволяя силе выплеснуться, тварь молниеносно оттолкнулась от земли и набросилась на первого незнакомца. В мгновение ока его лицо превратилось в кровавую кашу, а на горле появился второй рот. Старый воин был обречен. Его напарник не успел даже вытащить гладиус из ножен, когда она острыми когтями вспорола ему живот и принялась копошиться в горячих и склизких кишках.

Битва закончилась, так и не начавшись.

Повалив молодую человеческую особь на песок, тварь сломала ей шею ногой. Быстро и безболезненно. Черное семя внутри приказало как можно скорее бежать к стене города, но инстинкт подсказывал не торопиться. В телах этих уже мертвых двуногих существ пищали от боли её братья. Их крик острыми иглами впивался в уши. И самое противное, что лишь тварь слышала мольбы о спасении.

Она протянула испачканную в чужой крови руку к животу трупа и протяжно засвистела. Всего через мгновение её брат принялся лихорадочно извиваться, прорываясь на поверхность из слабой плоти. И вот из пупка мертвой человеческой особи показался белесый червь. Тварь нежно вытащила его и принялась гладить острыми когтями. Когда-то и она была такой – беспомощной и хрупкой.

Её маленький брат взывал о помощи. Оставить его здесь – значит дать умереть. Однако естественный ход вещей никто не отменял. Сильные поедают слабых и тем самым выживают лучшие и приспособленные. Правила придуманы Хозяином еще тогда, когда не существовали даже человеческие особи.

Освободив другого червя из трупа новобранца, тварь все-таки решила взять с собой маленьких братьев. Возможно, там наверху у них появится шанс доказать свою значимость в жизни стаи. В конце концов, они не виноваты, что их носители обладали столь слабым интеллектом. Черви сначала присосались к её тыльным сторонам ладоней, а затем заползли под кожу.

Перед тем как уйти, она оглядела еще раз улицу, сканируя ментальную энергию. Нельзя недооценивать врага: Гектор не единожды доказывал это. Но от тел действительно не исходили силовые щупальца. К тому же бессмертный всегда вытаскивал её братьев из тех двуногих существ, что доказывали свою значимость в социуме.

Дальше путь шел через еще более разрушенные улицы. Холод по-прежнему держался, и, казалось, без того еле тлевшие жар-камни вот-вот погаснут. В этой части города не обитали даже мародеры. В воздухе ощущалось горькое послевкусие боли. Мертвые дома казались нереальными, словно принадлежали иному миру. И это было результатом страданий сотен человеческих особей – детенышей, самок и одряхлевших двуногих существ.

Наконец тварь добралась до места. Теряющаяся во мраке высоты гранитная стена тянулась могильной плитой над Нижним Городом. Каждый хакима копатели отвоевывали у нее свободное пространство для постройки домов.

Ну что же… Пора переходить к следующей части Миссии.

* * *

Она с силой закрыла глаза и вытянула руки ладонями вверх. Спустя два десятка ударов сердца, подошла к стене, ощущая холод камня, и представила, как мышцы расслабляются, мозг затуманивается… Блокировав все свои ментальные уровни, чтобы никто не смог её выследить во время карабканья, тварь взглянула на ладони. Из маленьких наростов на фалангах пальцев выступила бурая слизь.

Теперь необходимо работать как можно быстрее.

Длинные пальцы без труда находили выступавшие камни; выделяющийся вязкий секрет позволял крепко держаться на стене. Порой кожа рвалась об острые углы, но раны тут же затягивались. Тварь ползла быстро, мышцы работали на пределе. Сейчас она была как на ладони. И ничего поделать с этим нельзя. В конце концов, даже если бессмертный Гектор заметит её, то все равно не сможет достать.

Когда до заветной спасительной тьмы оставалось всего несколько эмиолиусов, тварь взглянула на раскинувшуюся перед ней Юменту. Циклопическая черная колонна перехода из Нижнего в Верхний город выглядела неестественно даже на фоне лучших и красивейших домов. Жар-камни, опоясывавшие её, горели могуче, страшно, жутко. Недалеко от площади собраний растекалась река человеческих особей. Пир по-прежнему не утихал.

Хотелось перейти на второй ментальный уровень, а затем – на третий, чтобы выследить отбрасываемые бессмертным Гектором тени и уничтожить их. Но Хозяин строго настрого запретил это делать. И потому ничего не оставалось, как выше ползти по стене.

Оказавшись в полной темноте, тварь легонько нажала на глазные яблоки, и картина мира резко изменилась. Заклокотав, тварь рассмотрела четверых братьев, висящих вниз головой на металлических сводах. Как и она, сородичи заблокировали ментальные уровни и теперь были невидимы не только во мгле физического мира, но и в иных измерениях. Когда Гектор поймет, что враг находится буквально у него над головой, то будет поздно…

Поздно для всех жителей Нижнего Города.

Пусть пока человеческие особи наслаждаются вкусной едой, пусть празднуют приход нового вожака, пусть продолжают потомство. В один прекрасный момент все изменится.

Изредка бросая взгляд на перевернутую Юменту, тварь подобралась к ближайшему брату. Его спину покрывали большие мутные волдыри, в которых плавали едва заметные белесые червяки. Будущее потомство. Сам родич отключил сознание, отдав свое тело на растерзание детенышей. В этом и заключалась Миссия – забраться наверх подземного города после окукливания и растить молодняк до тех пор, пока Хозяин не даст команду атаковать.

Удостоверившись, что брату не нужна помощь, тварь отползла на расстояние десяти локтей от него и принялась размазывать одной рукой под собой бурую слизь, вытекающую из фаланг пальцев, некоторые капли срывались со свода.

Черное семя внутри ожидало выхода.

Пора.

Слишком долго Хозяин ждал.

Часть первая. Лабиринт души его

854-1230 хакима

Глава первая. Гектор

Поежившись, я потер руки. Несмотря на то, что жар-камень находился практически напротив меня, тело все равно била дрожь. Дувший из черного провала подземного хода ветер пронизывал до костей. Мои люди жались друг к другу в надежде согреться. Лица у всех были искажены страхом и голодом. Пытался хотя бы примерно вспомнить, сколько мы уже бродим по пещерам, но ничего не получилось.

– Как же хочется пить, – сказал Теш. Его имя я помню.

Сидящий рядом с ним одноглазый старикашка, пожевав нижнюю губу, ухмыльнулся. Как его зовут? Не знаю. После того, как мы нашли жар-камень и гладиус, все эти люди говорили мне свои имена. А я забыл. Как всегда. Впрочем, можно ткнуть пальцев в нужного человека и приказать. Проще не придумаешь.

– А я бы пожрал что-нибудь, – сказал старик. Голос был хриплый, страшный. Заметил, как две девушки поежились.

Покрытые пылью и грязью мои люди молчали. Каждый думал о своем. Интересно было бы сейчас узнать, что творилось в их головах. Попытался представить. Вот тот тихоня с руками-спицами, наверное, мечтал о теплой кровати. Одного взора хватило, чтобы понять – паренек скоро сломается. Такие всегда ломаются… Подождите-ка. Откуда это я знаю? «Всегда ломаются»? Потер виски, помогло слабо. Память молчала, как мертвая шлюха.

– Мы должны решить, – сказал напротив меня гигант с грязной бородой. Его имя я тоже знал – Коммититур. С ним мы боролись, когда нашли меч и жар-камень. Опасная и сильная тварь. Того и жди, что со спины шмякнет камнем по затылку.

– Что решить? – непонимающе спросил Теш.

Гигант поморгал воспаленными веками, уставился в огонь и ответил:

– Все ли из нас бессмертные.

Повисла тишина. Стараясь сделать вид, что мне абсолютно наплевать, я осмотрел наше временное жилище. Пещера была небольшая – группа едва вмещалась в ней. Но зато здесь воздух хотя бы чуть-чуть нагревался от жар-камня. На стенах переливались красными, зелеными и фиолетовыми звездами драгоценные камни. Над головами свисали сталактиты невероятных размеров.

– Сейчас еще не время, – сказал Теш и подул на руки.

– Потом будет поздно. – Гигант харкнул под ноги.

– А что нам это знание даст?

– Шансы выжить, придурок! Мы не будем бояться тварей в пещерах, потому что их острые зубы и когти нам ничего не сделают!

Пропустив оскорбление мимо ушей, Теш сказал:

– А если из нашей группы только ты и Гектор бессмертные? Что если все остальные обычные люди?

– Так вот и надо узнать! – бросил гигант, сверля его взглядом.

Я не вмешиваюсь. Пока разговор идет в нужном направлении.

Окинул взором группу: многие смотрели себе под ноги, боясь даже поднять голову. Страх подобно кислоте выедал их внутренности, лишал воли.

Самое противное было то, что я их понимал.

– А кто будет проверять? – взорвался Теш. Его глаза лихорадочно загорелись. – Ты, Коммититур? Сейчас вот возьмешь гладиус и перережешь нам всем глотки? Так?

– Меч у Гектора, – буркнул гигант и провел грязной рукой сначала по косматым неопрятным волосам, а затем – по свалявшейся бороде.

Он устало смотрел на пламя жар-камня, боясь пересечься со мной взглядом. После той короткой драки, в которой мне проткнули шею, уже никто не пытался стать лидером группы. Впрочем, выбрал бы командиром любого, кто смог бы повести людей. Хотелось ни о чем не думать и выполнять приказы более сильного.

Теш криво ухмыльнулся:

– Даже если ты, Коммититур, и решишься нас всех «проверить», то ответь на мои простые вопросы. Что если мы не бессмертны? Ну, или можем умирать лишь некоторое количество раз? Что если нас нельзя убить мечом или копьем, но мы сможем сдохнуть от голода или от жажды? Скажи мне!

Гигант нахмурился, оторвал взор от огня и посмотрел на парня. Лицо побагровело.

– Заткнись! – шепотом выдавил он. – Иначе я прибью тебя прямо здесь. И мы узнаем – бессмертный ты или нет!

Но Теша уже нельзя было остановить. Вопросы сыпались из него, как зерна из дырявого мешка.

– Это все что ты мне скажешь, Коммититур? «Заткнись»? Да мне плевать! Ответь лучше: если тебе отрубить голову, то она отрастет? И сколько потребуется времени? Веришь или нет, но у меня вот прямо так руки и чешутся выхватить гладиус у Гектора и…

– Хватит! – перебил я.

Выдвинув нижнюю челюсть, оглядел группу. Голова раскалывалась от усталости, смрада немытых тел и холодного ветра. Будь я немного похрабрее, ушел бы один в пещеры, бросив людей. Слова так и просились вырваться изо рта: мне на вас всех наплевать! Ваши проблемы, ваши желания… Чхать!

Вместо этого тяжело вздохнул.

– Теш, достань, пожалуйста, те листья, что мы сегодня нашли, – сказал я. – Попробуем съесть их. Всё лучше, чем ничего.

Вскинув удивленно брови, паренек несколько долгих мгновений не мог выдавить ни слова. Не это он ожидал услышать от меня.

– Но… Гектор… Мы…

Я запустил пальцы в бороду, поскреб.

– Теш, листья достань и распредели среди людей.

Справившись с нахлынувшими эмоциями, он вытащил из-за линумного пояса небольшой мешочек, открыл его и принялся отсыпать еще зеленоватые листья в протянутые руки. Когда очередь дошла до Коммититура, Теш замер, не зная чего ожидать. Однако гигант лишь подставил открытую ладонь.

Эти листья мы собрали у входа в пещеру. Впервые за долгое время нашли хотя бы такую скудную пищу. Холод, каменистая почва и отсутствие света не давали шансов выжить ни одному живому существу или растению. Оставалось загадкой, как еще никто из моей группы не отдал душу дагулам…

Дагулы? Что-то смутно знакомое…

Но воспоминание ушло так же быстро, как и появилось.

Теш склонился надо мной, отсыпал щепотку листьев в грязную ладонь.

– А теперь ешьте, – сказал я. – Это не удовлетворит ваши желудки, но подарит надежду, что на пути нам попадется еще еда.

Скривившись, Коммититур высыпал содержимое в огонь:

– Мы даже не знаем что это!

Не обращая на него внимания, я закинул листья в рот. Пожевав, задумчиво посидел, решая, нравится или нет, а потом сказал:

– Давно не ел ничего вкуснее.

Люди молчаливо закивали.

– Вы все устали и напуганы, – продолжил я. – Но нам еще обязательно повезет! Мы через столько прошли и не можем сдаться сейчас. К тому же не все так плохо: у нас есть свет, тепло и гладиус, чтобы обороняться от тварей в пещерах…

Замолк. Слова словно иссякли во мне. В груди больно защемило. Взор зацепился за собственные руки: они были покрыты толстым слоем грязи, царапины паутиной устилали кожу, под длинными, изогнутыми ногтями запекалась кровь. Сейчас бы найти хотя бы мутную лужу и привести себя в порядок…

– Гектор, нам придется проверить группу, – спокойно и без тени агрессии сказал гигант. – Нельзя оттягивать это дело.

Я пожал плечами:

– Возможно, ты и прав. Но сейчас люди слишком измотаны и испуганы. А если Теш окажется прав? Может, нас и не убивает железо, но убивает голод. Я не рискну. Сейчас, по крайней мере. Необходимо хотя бы найти пещеру побольше да потеплее. Там решим.

Гигант подставил руки ближе к огню и после нескольких мучительно долгих мгновений кивнул. Кажется, я услышал, как выдохнула вся группа. Одноглазый старикашка прочертил в воздухе вытянутыми указательным и средним пальцами какую-то фигуру. Что он сделал? Надо не забыть завтра спросить его.

Широко улыбаясь, Теш не отрывал взор от меня. Все в нем говорило о почтительности ко мне. Для него я был больше, чем просто предводитель. Но он ошибается.

– Расскажи нам что-нибудь, Гектор, – попросила рядом сидящая девушка. – О прошлой жизни…

Как ее зовут? Хуфра или Шифра? Опять запамятовал.

Когда мы еще бродили во тьме без единой надежды увидеть свет, люди всегда просили поделиться историями о прекрасной Юменте, подземном городе, где его жители обитали в теплых и прочных домах. Где жар-камней было так много, что о холоде никто и не знал. Врать я умел.

– Нам надо отдохнуть. Поспим немного и продолжим путь. Кто хочет первым побыть в карауле?

Руки подняли Коммититур и одноглазый старик. Я мысленно напрягся. Не знаю, могу ли доверять гиганту. Впрочем, после той стычки он вел себя смирно, как и подобает униженному самцу… Ладно, доверюсь внутреннему чутью. Пусть докажет свою полезность в группе и заслужит мое доверие.

– Вы двое будете в карауле. Позже я и Теш заменим вас.

Группа готовилась ко сну: люди ложились вокруг жар-камня, стараясь поближе прижаться друг к другу. Стоило их головам коснуться холодного пола, как от усталости они сразу же засыпали, несмотря на голод и жажду.

После отдыха нам просто необходимо будет найти воду или еду. Если удача и дальше будешь отворачиваться от нас, то, боюсь, мы долго не протянем.

Вскоре послышался первый храп.

Превозмогая боль в мышцах, я поднялся, пересчитал людей – одиннадцать без меня – и подошел к прислонившемуся спиной к стене Коммититуру.

– Мы их проверим, – твердо сказал я. – Но не сейчас.

– Я понял. Время еще терпит.

Я зевнул. Мои веки отяжелели, начали смыкаться.

– Тогда мир? – я протянул раскрытую ладонь. – Забудем про старые обиды. Мы должны доверять друг другу, иначе все погибнем.

– Я на тебя и не злюсь, – ответил гигант и пожал мою руку. – А то, что было… Я не контролировал себя тогда…

– Ладно. Похоже, больше у нас нет обид. Пойду спать. Так устал за сегодня.

Покачиваясь из стороны в сторону, отвернулся от Коммититура, на негнущихся ногах доковылял до группы и свалился на холодный пол. Давящая тяжесть в голове колыхалась лужей расплавленной бронзы.

Все… Спать… Устал…

* * *

Проснулся в мгновение – боль ревущим пламенем обожгла тело. Не понимая, что происходит, открыл глаза. Сфокусировав зрение на гладиусе, торчащем из правой части груди, схватился руками за блестящее лезвие и попытался вытащить. Кровь принялась вытекать струйками из глубокой раны.

Надо мной, нахмурившись, навис гигант, нежно взял эфес меча и надавил. От дикой боли я хотел было закричать, но из глотки вырвалось только глухое сдавленное мычание. Извиваясь словно червяк, я всеми силами пытался вытащить гладиус из себя. Лишь одна мысль билась в воспаленном мозгу: выжить, надо выжить, я не хочу умирать!

Гигант сел мне на живот, держа одну руку на эфесе. Затем врезал кулаком в щеку. Моя правая часть лица онемела.

А Коммититур продолжать бить.

Удар, еще удар…

На мгновение потерял сознание. Чувствительность притупилась настолько, что вскоре уже не реагировал на резь в груди. Лишь голова мучительно пульсировала болью. Распахнув отяжелевшие веки, я попытался онемевшими руками оттолкнуть гиганта, но проще было сдвинуть гору. За что меня убивали? И где все остальные? Почему не вмешиваются? Словно услышав вопросы, Коммититур повернул мою голову вправо.

Люди неестественно лежали на каменном полу. На их шеях красовались широкие раны – черные, с аккуратными ровными краями. Голова Теша валялась возле жар-камня, волосы дымились в пламени. Недалеко от нее корчилась в страшных муках от раны в животе девушка.

Хуфра или Шифра?

Опять забыл…

Нельзя было доверять Коммититуру… Нельзя…

Пещера, трупы на полу, косматый гигант, гладиус – всё смешалось вокруг, сжалось… До моих ушей донесся далекий раскатистый грохот, словно во тьме подземных ходов ожило гигантское чудовище. Сознание превратилось в притягивающий звуки, цвета и видения магнит. Последняя мысль ворвалась в умирающий мозг: «Мы так и не добрались до города…»

И наступила тишина.

Я не сразу понял, что боль исчезла. В груди больше не ощущался инородный предмет, голова ясно работала. Позволил себе несколько перкутов полежать на полу, стараясь по звукам понять, что происходит. Вокруг меня тяжело дышали люди.

Превозмогая усталость, я сел.

Коммититур самодовольно стоял возле костра и очищал гладиус от крови собственной легкой накидкой. Казалось, ему не было дела до корчащихся у его ног людей.

Я осмотрел свою грудь. Рана затянулась, не осталось и следа.

– Гектор… помоги…

Обернулся.

Тяжело дыша, Теш пытался подняться, но трясущиеся руки его не слушались. Мои глаза расширились от удивления. Его голова была на месте, волосы целы.

С трудом поднявшись, я заковылял к нему.

– Ты как, друг? – спросил я и помог ему сесть.

Паренек лишь пробурчал что-то нечленораздельное. Осмотрел его – ни ран, ни скрытых переломов, ни вывихов. Вроде с ним все нормально. Неужели мне все привиделось? Вспомнив, что гигант бил меня по лицу, коснулся правой щеки. Ничего не болело. Странно.

Оглядев группу и поняв, что все они были в порядке, направился к Коммититуру.

– Я вас всех проверил, – сказал он, ухмыляясь. – Гектор, мы должны были узнать.

– Отдай мне гладиус.

– Ты слушаешь меня? Мы все бессмертные!

– Говорю, отдай гладиус.

Требовательно протянул руку.

Он облизал губы, тяжело вздохнул.

– Гектор, мы можем не бояться умереть!

– Или ты мне отдашь гладиус, или…

– Или что? – спросил он.

Нахмурившись, я замолчал. Сердце тяжело забилось в груди. Если этот придурок все-таки рискнет напасть, то попробую силой отобрать меч.

– Просто отдай меч, – сказал я. – Обещаю, что ничего не сделаю с тобой.

– Даешь слово?

Кивнул.

Здоровяк аккуратно взял гладиус за лезвие и протянул эфесом мне. Я взял оружие. Костяная рукоять приятно холодила ладонь. Опустив меч, я не спешил уходить. Взгляд не отрывался от Коммититура.

Этот дурак смотрел мне прямо в глаза.

– Как ты перерезал людей, никого не разбудив? – спросил я.

Махнув рукой в сторону Теша, он ответил:

– Дело в траве, что мы собрали. Когда я и Кор дежурили, заметил, как старикашка прикорнул. Ну, я, недолго думая, подошел к нему и пнул хорошенько под зад. А он не проснулся. Тогда я попробовал разбудить старуху, но тоже ничего не получилось. Ну, и смекнул, что трава оказалась хорошим снотворным. Сам-то я её не жевал.

Не отрываясь от гиганта, я жестом велел Тешу подойти. Паренек выглядел уже лучше: худое лицо приобрело естественный оттенок, руки перестали дрожать. Правда, было видно, что ему еще сложно стоять, но, думаю, скоро он полностью восстановится.

– Тебе уже лучше? – спросил я его.

– Да, Гектор. Намного.

– Хорошо. Трава, которую мы ели, еще осталась?

Теш кивнул.

– Запомни, как она выглядит, – сказал я. – Будем применять для больных в случае необходимости. И прошу тебя: больше не спутай её с чем-нибудь.

Заметив, что гигант расслабился, я резко подскочил к нему и вогнал гладиус в горло. С отвращением ощутил, как кровь, теплая и липкая, потекла по рукам. Дождался, пока Коммититур не потерял сознание, ослабил хватку. Тело осело на пол.

Затем двумя мощными ударами я отсек ему голову и со злостью бросил её во тьму прохода. Спустя мгновение, услышал частый глухой стук и почувствовал удовлетворение.

Обернулся. Группа пялилась на меня. Люди выглядели испуганно – и не уверен, что дело было в недавней выходке косматого гиганта. Возможно, они меня боялись. Наплевать. Все равно нет человека, который смог бы их повести. Я их лидер.

За спиной послышалось шевеление, затем – хрип. Держась за непонятно как отросшую голову, Коммититур пускал слюни и ругался. Кажется, он оказался прав: мы все бессмертные. Одной обнадеживающей новостью больше.

– Собираемся, – сказал я, держась рукой за то место на груди, куда вогнали гладиус. – Пора продолжать путь. И помогите подняться этому дураку.

Резкий холодный ветер, ворвавшийся из тьмы подземных ходов, обжег тело, заставил поежиться. Надо найти место потеплее. Ненавижу озноб.