Текст книги "Всадники Одина Цена человечности (СИ)"

Автор книги: Сергей Морошко

Соавторы: Соня Соколова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

Глава 8. В ненужное время в ненужном месте

Хотя брата не было меньше суток, Ян уже весь извелся. Он корил себя, свою невезучесть и то, как глупо умудрился подставиться. Все случилось так быстро. Начиная с побега от имперских пограничников и заканчивая тем, что они зависли в гостях у посадника с недоразвитой планеты. Последствия, цепь случайностей, ничего более. Или безалаберности? Вовремя не зарядил броню, слишком мало ел, слишком часто входил в боевой режим... Две кварты[1] подряд они только и делали, что убегали. Знали б они заранее, во что все это выльется! Теперь брат находится в смертельной опасности, а он, Ян, вместо того, чтобы принять опасность на себя, вынужденно прохлаждается. Вынужденно!Но сути это не меняет. Ведь именно из-за его недальновидности Йорг угодил в такую ситуацию. Вдруг этот волокун не настоящий драконид, а местный эндемик, не поддающийся телепатическому воздействию? И где гарантия того, что в пути на Йорга не нападут разбойники?.. Он же ходячий магнит для неприятностей. Стоит Яну ненадолго отвернуться, как тот уже по уши в каком-нибудь дерьме! Яну было бы спокойней, если бы с Йоргом отправились хорошо обученные наемники, пусть и местного пошиба, а не эта странная компания. Глупая девчонка, занудный врач вкупе с данбажи-клептоманкой и две тупые консервные банки. Смогут ли они защитить его непутевого брата? Черта с два!.. Если уж он сам порой не справлялся с этой задачей, что уж говорить об этой «банде»?..

В биографии братьев имелось много моментов, когда Йорг по своей вине оказывался на волосок от смерти. Но один из них был особенным. То, во что он тогда влип – много хуже гибели. По крайней мере, на взгляд любого жителя свободной Империи Людей…

Йорг всегда был не дурак выпить и поразвлечься. Мало какой бордель или притон обошел вниманием его старший брат. Он спокойно мог пропасть на несколько суток, а потом позвонить Яну и попросить забрать из очередной жопы мира в совершенно невменяемом состоянии. А мог и не позвонить. Тогда Яну приходилось самому отыскивать Йорга, попутно переворачивая вверх дном морги, больницы и обезьянники. В конце концов ему надоело этим заниматься, и он насильно заставил брата носить серьгу-маячок, по которому мог сразу определить местоположение своей любимой «пропажи». Именно эта серьга и спасла в тот раз Йорга. Если б не она, ублажать бы тому сейчас какую-нибудь высокопоставленную аму или чистить кошачьи сортиры в гаремах...

А началась история вполне себе невинно. Для Йорга, разумеется. Они тогда отдыхали на Аанбеке после очередного дела. В те времена братья зарабатывали урывками: то перебиваясь буквально с хлеба на воду, то, наоборот, шастая по курортам и швыряясь деньгами направо-налево. Впрочем, швырялся исключительно Йорг. Но речь не об этом. В этот раз удалось сорвать приличный куш, потому они могли позволить себе пару червонов отдыха на дорогостоящем курорте. В тот вечер они не собирались никуда идти. Ян уже засыпал, а Йорг привычно шарился по сети. Пока не наткнулся на какой-то закрытый порнушный форум. Йорг не был бы Йоргом, если бы не решил его взломать. Примерно час возни – и он уже знал местоположение закрытого борделя для отдельных посвященных ценителей кошачьих задниц. Растолкав Яна, он сообщил ему эту «замечательную» новость, после чего отправился, как он сам выразился, прямиком в «дом услады и разврата». Несколько суток на коммуникатор от Йорга стабильно приходили сообщения, что, мол, все хорошо. А потом случилось резкое затишье. Ян, зная ветреную натуру брата, так сразу особого значения этому не придал. Но еще спустя сутки молчания в эфире забеспокоился. Ян сам позвонил брату, но его коммуникатор оказался выключенным. Тогда-то он и воспользовался серьгой-жучком.

Йорг обнаружился почему-то в морском порту, и, судя по сигналу, исходящему от причала, он находился на корабле. Это было странно. Потому как порт был в промышленной зоне побережья, а бордель – в курортной, на расстоянии шестидесяти километров. Ян тогда не на шутку перепугался и со всех ног кинулся туда.

К причалу, на который указывал навигатор, оказалось пришвартовано грузовое судно под лиричным названием «Надежда». Решив, что это, возможно, очередная бредовая затея брата, Ян, дабы не наломать дров, сначала попытался вызнать о «Надежде». Что она собой представляет и кому принадлежит. Однако доступ в терминале к информации о корабле оказался закрыт. В справочном окне сотрудник просто пожал плечами, сказав, что не имеет права распространять личные данные владельцев судна. Когда же Ян начал настаивать, тот вызвал администратора, который, в свою очередь, так же отказался выдавать какие-либо сведения, пригрозив вызвать полицию, если Ян не успокоится. Проблемы со стражами порядка ему были не нужны, не хватало еще, чтобы об их местонахождении узнала имперская СБ. Ян снова прошел к причалу, решив поискать другие способы вызнать информацию. И в отличие от первого раза, попытка его оказалась ненапрасной. На пирсе царило заметное оживление. Рабочие-андроиды погружали на корабль какие-то ящики. Процесс контролировала группа лафиртов. А вот это странно. Мало кто в Галактике станет приглашать столь дорогостоящих наемников для охраны планетарного грузового транспорта. В голове мелькнула одна неприятная догадка. Слишком странно все складывалось: Йорг с выключенным коммуникатором неожиданно оказывается на грузовом морском корабле, который охраняется лафиртскими наемниками. История начинала не просто пахнуть – вонять. Ян попытался незаметно просочиться на судно. Но не удалось. Завязался тяжелый изматывающий бой. Помогло лишь чистейшей воды везение и эффект неожиданности. Немного. Все-таки звероящеры – раса, поставляющая лучших наемных солдат во все уголки Галактики. Даже такие папские мутанты, как Ян, едва могли сравниться в боевой подготовке с лафиртами. Но он все равно смог победить. Не без травм, но смог. Ради брата. Как и всегда.

Он старался бить сразу насмерть, потому как регенеративные способности лафиртов существенно превышали его собственные. Когда он затевал бой, то ни на что не надеялся. Но и отступить не мог. Последнего он полоснул по сонной артерии. Для лафирта ранение существенное, но не смертельное — второе сердце и резервная артерия не дали ему отойти к праотцам. Высокий болевой порог делал простые пытки бесполезными, потому Ян их даже не пробовал. Но ему повезло: наемник заговорил, пусть коротко и неохотно, но кое-что вызнать удалось.

«Надежда» принадлежала одной молодой аме, высокородной и очень богатой. А груз… Что ж, этого следовало ожидать. Рабы. Люди и коты… На любой вкус. И Йорг явно не относился к стану покупателей. Ян до сих пор помнил, как пробирался на борт судна, где уже стоял изрядная суматоха. Внутренняя охрана о нем уже знала, потому застать врасплох их не удалось. Но их было мало. Наемникам пришлось рассредоточиться по коридорам. Где их поодиночке снимал Ян, одного за другим. Наконец он добрался до трюма. Там Яна поджидал приятный сюрприз – владелица оказалась на корабле, она собственноручно решила проверить груз перед отправкой. И попалась. Ян легко взял ее в заложницы и потребовал освобождения Йорга. Именно после этой истории на них вышла Мьегаррэ. Так близнецы оказались в Семье...

Но, возвращаясь к сегодняшнему дню... он уже серьезно перевалил за вторую половину. Время шло, а Йорга все не было. Пустое ожидание нервировало. Ян едва мог себя сдерживать, чтобы не кинуться на выручку брату. Он даже был готов снова воспользоваться лошадью, хоть и понимал, насколько это травмоопасно. Впрочем, сейчас, когда силы восстановились, лошадь казалась не опаснее велоскутера. Ведь главное в верховой езде – это умение найти общий язык с ней. Как с драконами или другими скаковыми животными. Что не казалось Яну сложным: звери к нему относились достаточно хорошо. Ян никогда не нервничал и не раздражался на них, они платили ему тем же. Вторым препятствием являлась поврежденная лодыжка. Но она болела уже не так сильно – хорошее питание и примитивный льняной бинт, пропитанный натуральным каучуком, сделали свое дело. Еще несколько часов, и она перестанет его беспокоить совсем. Тогда, если брат не объявится, он отправится на поиски. Любезный посадник вряд ли согласится на такое развитие событий... Ведь Ян, несмотря на хорошее обращение, по сути своей был пленником. Залогом возвращения висельников обратно с выполненным заданием. Плевать! Если придется бежать – он сбежит. И уже не вернется. Не впервой. В прошлый раз он выбрал тактику выжидания, и вот во что все вылилось...

Нечего им с братом делать в Гуннаре. Жениться Ян не намерен в любом случае, а посадник, похоже, всерьез озаботился личной жизнью двух бывших висельников. Сводник нашелся, швамп его подери!

Нет, конечно, Тана хорошая. Симпатичная. Храбрая. Но Яну все это не нужно. Банально глупо связывать свою судьбу с малознакомой девчонкой с недоразвитой планеты. Да и других причин хватало…

Еще через полтора часа Ян понял, что больше ждать не в силах. Его начинали раздирать сомнения, беспокойство и прочие эмоциональные девиации. Сдерживала порывы лишь неокончательно регенерировавшая нога. Осталось выждать еще час. Всего час. Но усидеть на месте так сложно! Пожалуй, Йорг – единственное в этой вселенной существо, способное вывести Яна из равновесия. Пришлось насильно вводить себя в медитацию. Сейчас он сыт, и режим предельной концентрации может только ускорить процесс сращения тканей. Но он не успел войти в глубокую фазу – его выдернуло. Дверь с треском распахнулась – на пороге стоял Йорг. Злой, кудрявый, раскрасневшийся, запыхавшийся, но живой и, на удивление, даже нигде не поврежденный. Хвала Единому, хоть в этот раз обошлось без членовредительства.

– К дьяволу все! Задрало! – невнятно прорычал Йорг, пинком захлопывая дверь. В руках он держал ворох цветного тряпья.

Ян успел заметить недовольную мину стражника, мелькнувшую в дверном проеме.

– И тебе здравствуй, брат. – Правила приличия? Это не про Йорга.

– Ага. – Мотнул головой тот, зло глядя куда-то сквозь Яна.

Молчание.

– Ты что-то хотел сказать? – после нескольких минут пустого ожидания поинтересовался Ян.

– Да. Хотел. Нам пора сваливать. Я сыт по горло этим банкетом. Он еще не начался, но я уже сыт.

– Банкетом? Каким банкетом?

– Мы должны явиться на пир по приглашению Его Сиятельства.

– На какой пир? Почему я должен клещами тянуть из тебя информацию? – нахмурился Ян. – Что-нибудь произошло?

– Вызволение посадниковой дочурки. – В Яна полетела часть той самой кучи тряпья. – Переоденься. Так... а что мне надеть?

– Это и надень, – фыркнул Ян, разворачивая вещи. Брат в своем репертуаре.

– Не... Эту херню наденешь ты. А вот какую-то из этих рубах – я. Как ты думаешь, какая лучше? – Йорг развесил на спинках рядом стоявших стульев две голубые рубахи, с красным кантом по подолу, воротнику и манжетам. Они совершенно не отличались друг от друга.

– Они же одинаковые... – Ян пожал плечами.

– У них вышивки разные. Видишь, эта расшита плющом, а эта цветущей березкой. Так какую?

Ян ткнул в левую наугад.

– Фе. Березка. У тебя совсем нет вкуса. – Брезгливо поморщился Йорг и начал натягивать на себя правую рубаху. Ту, которая расшита плющом, вероятно.

Ян снова пожал плечами.

– Так по какому поводу прием-то?

– Я ж сказал. Деву юную освободили из лап дракона проклятущего! Агр-рх! – он скорчил страшную рожу, видимо, пытаясь изобразить дракона.

– И как он вас только не сожрал?

– Он честно пытался. Но я с ним поговорил. Это варн. Ровнехонько такой, какие на заливных лугах умеренного пояса Аттрэ[2] пасутся. Только с крыльями. Ты представляешь? С крыльями!

– С крыльями?

Йорг кивнул.

– Но откуда здесь мог взяться дикий варн?

– Вот и мне интересно, откуда.

– Может, он деградировал и...

– Отрастил крылья? Ты серьезно?

Ян только руками развел.

– Понимаешь, братец, это не одичалая особь. Она изначально дикая.

– Но кому мог понадобиться дикий варн? Даже если представить, что это забытая колония. Зачем привозить сюда дичь? Они ж неуправляемы.

– Угу. Кстати, у местных есть одна интересная особенность.

– Какая?

– Они чем-то напоминают данбажи.

– В смысле? – не понял Ян.

– В смысле, что они падки на яркое и блестящее.

Ян на секунду представил, как эдакая махина ворует драгоценности. М-да.

– Интересная история выходит. Ракоты, дикие варны-клептоманы, йольфы, слепленные по образу и подобию асов. Я так и не понял, они млекопитающие или нет?

– Млекопитающие. Я бы даже предположил, что они ведут свой род от Homo Sapiens.

– Думаешь?

– Ну или в Млечном Пути сформировалась еще одна такая же придурковатая раса, как люди. – Йорг наморщил лоб.

– Давай обсудим более насущные вопросы. Что там с этим варном приключилось? – Ян попытался вернуть разговор в интересующее его русло.

Йорг покосился на него с подозрением, но согласно кивнул и принялся за рассказ. Говорить он любил и умел. Разумеется, не обошлось без приукрас, но куда ж без них в рассказе брата?.. В том, что Йорг явно преувеличил свою значимость в этой истории, Ян был точно уверен. А вот насчет проделки данбажи... Эта сумасшедшая белка вполне могла додуматься стырить камни прямо на глазах у варна. И в том, что вслед за этим она улепетывала от разозленной ящерицы, нарезая круги по пещере, сомневаться и вовсе не стоило. Все данбажи воры и трусы от рождения.

– …после того, как эти двое успокоились, мы, прихватив девчонку, поперлись обратно. Здесь нас встретил обрадованный папаша, цветы, фанфары, женщины… Скорое празднество. – Йорг защелкнул бляху широкого кожаного ремня и покрутился на месте. – Ну? Как я тебе?

Ян попытался изобразить на лице воодушевление:

– Отлично! Вся молодежь будет валяться у твоих ног.

– Да неужели? – кисло отозвался Йорг. – Не умеешь ты врать, братец.

– Скорее не хочу.

– Съешь лимон, – посоветовал Йорг. – И одевайся уже! А то дубины, наряженные в консервные банки, начнут долбиться в дверь.

– Йорг… Ты понимаешь, ЧТО нас ждет после этого праздника? – осторожно поинтересовался Ян, натягивая безвкусную желтую рубаху из вороха тряпья, притащенного Йоргом.

– Отчего же? Мой младший братик станет семейным человеком, а я в скором времени – дядюшкой. – Как-то чересчур весело рассмеялся Йорг, пытаясь широким костяным гребнем привести свои непокорные волосы в порядок.

– Прекрати нести вздор! Какие дети?! Даже если б и захотел... папские генетики знают свое дело.

– Ладно, будете разводить котов... или баранов.

– Йорг!!!

– Хорошо-хорошо, я заткнулся.

– Моя нога практически в норме. После праздника, когда все будут пьяны, представится отличный шанс сбежать.

– Это-то да… – протянул Йорг. – Но... Ты подумал о девчонке? Предлагаешь ее тут бросить?

– А на кой швамп она сдалась?! После встречи с ней у нас одни неприятности.

– Теперь мелешь чушь ты! Наши неприятности начались далеко не на этой замшелой планетке. Так что не нужно все валить на Тану...

Ян вздернул бровь, но не стал комментировать. Альтруизм и Йорг – вещи несовместимые. Какой ланом[3] его только укусил?.. Ладно, сейчас не время выяснять отношения.

***

Дрина любила праздники. На них всегда полно вкусной еды и интересных, красивых вещичек. Только вот Ларс нечасто брал ее на праздники. Он и сам на них редко ходил, но если уж шел, то без Дрины. Говорил, что она пакостница. Сам он пакостник!.. А сегодняшний праздник – исключение. Ее и Ларса позвал сам посадник. Отказать ему – значит, оскорбить. Так посчитал Ларс. Потому и взял ее с собой, только пальцем погрозил, чтобы она хорошо себя вела. А она и так хорошо себя вела! И вообще, она Злоту спасать помогала. Дрина – герой, а не пакостница! Ее даже в платье нарядили. Красивое-прекрасивое, с золотой вышивкой и маленькими рубинами на подоле. У нее никогда такого не было…

Праздник удался на славу. Служаки[4] расставили по всему залу толстенные восковые свечи, на стенах развесили добавочные факелы и лампады. Светло было, прям как днем при солнышке! Столы ломились от еды. В больших чугунных котлах дымилась молочная уха; в громадном камине на вертелах жарились туши кабанов; в глиняных кувшинах пенилось ароматное пиво и плескался ядреный квас; море подносов с запеченными лебедями, фазанами и павлинами; а огромные хрустальные вазы были полны заморских и местных фруктов: абрикосы, персики, валафы, санрины, яблоки и дыни. Большие, сладкие, душистые. Дрина просто обожала дыни! Вот уж она наестся. Да с медом! Да с квасом! М-м-м! Гостей на празднике была тьма-тьмущая! И все в блестящих одежках! У Дрины аж глаза разбегались и ручки страшненько чесались от всей этой красотищи! Хотелось попробовать и потрогать все-все-все! Но нельзя! Ларс запретил. Сказал, что надо сидеть за столом тихо и слушать скучного посадника. Тот рассказывал что-то про благодарности, помилование и… Она не слушала. Ей намного интересней было наблюдать за дедом-скальдом, старым-престарым, сморщенным, как вяленая груша. Он сидел на лавке у стены и наигрывал на гуслях какую-то веселенькую песенку. Быстро перебирал пальцами струны, попутно задевая серебряные колокольчики и бубенчики, висевшие у него на специальной палке. Они бренчали звонко-звонко! Так, что Дрине хотелось пуститься в пляс. Но она сдержалась. Ларс точно ругаться будет, если она еще и танцевать начнет. Э-эх! Нет в жизни счастья.

– Ля-ля-ля, – подпевала себе под нос Дрина, болтая ногами под столом.

До пола она не доставала, потому это было вдвойне весело. Ларсен шикнул на нее и дал несильный подзатыльник. Она обижено надулась да так и просидела всю оставшуюся речь посадника в грусти и печали.

Когда он, наконец, закончил и стало можно встать с места, пройтись, Дрина чуть повеселела. Сейчас все разойдутся по углам и начнут разговоры разговаривать. Дрине хотелось в это время протиснуться в кружок ребятни, что веселилась вокруг скальда. Ей не терпелось попросить его сыграть песнь о спасении Злоты. Наверняка он ее уже сложил. И наверняка ведь там и дринин подвиг увековечили! Но...

– Матушка, как жаль, что костюмчик, подаренный вами, порвался! – Дринино внимание привлек высокий голосок Злоты совсем рядышком.

Она обернулась. И увидела, что та сидит за небольшим столиком у окна в компании своей матушки. Они что-то бурно обсуждали. Госпожа Миата так блестела, так блестела, что у Дрины опять зачесались ручки! На ней было такое лазурное-лазурное платье, обшитое сапфирами!!! А туфли... Туфли бархатные зеленые, а к ним пришиты самые настоящие большие топазы. Золотистые-золотистые. И так Дрине их себе захотелось! Аж до трясучки!

Дедушка-скальд оказался забыт до лучших времен. Его Дрина всегда послушать успеет. А камушки такие блестючие урвать – оказия вряд ли еще представится. Она осторожно прокралась к окну и спряталась за тяжелой бархатной портьерой. Там она встала на четвереньки и залезла под стол. «Ну все! Теперь топазы никуда не денутся!» – довольно подумала Дрина и принялась отковыривать самый-самый большой камушек с левой туфли посадской жены.

– Чего ты хочешь?.. – в голосе той звучал металл. Ого! Похоже, госпожа Миата очень злилася на свою дочурочку.

– Ничего. Всего лишь сетую, что у меня больше нет того костюмчика. Его, к сожалению, попортил волокун. Ты ведь знаешь, как они любят всякие побрякушки и яркие тряпки, – добродушно ответила Злота.

«Прямо, как я», – подумала Дрина и, вздохнув, продолжила свое занятие.

– Тише ты! – шикнула госпожа Миата. – Ты что же, хочешь прилюдно обвинить меня в том, что это я натравила волокуна на тебя?!

– Нет, что вы! Матушка, у меня и в мыслях не было. Просто хотела попросить новый костюмчик для вашей любимой падчерицы.

– Пацица, – удивленно процокала Дрина. – Как пацица? Доцка зе...

Она принялась с утроенной силой отдирать камушки от туфли.

– Хорошо, – вздохнула госпожа Миата. – Но я не могу снять с тебя мерки прямо тут.

– Конечно, матушка. Мы пойдем к тебе. Мелок ведь у тебя? Или мне к себе за ним сбегать? – елейным голосочком поинтересовалась Злота. Кажется, она тоже злилась.

«И чего они все злятся?» – не понимала Дрина. Но ей уже стало страсть как интересно. Тем более у госпожи Миаты в покоях еще много всяких красивых штук.

Женщины встали и пошли к выходу из зала. Дрина, которая еще не успела отковырять все топазы, поспешила с ними. Втроем они вышли из пиршественной залы и отправились вглубь терема, где Дрина еще побывать не успела. А гобелены тут красивые. Такие... такие золотые... А на стенах вместо оружия висели нити с настоящими жемчужинами! Дрина еле-еле удержалась, чтобы не набрать себе жемчуга. Ведь жемчужины – ничего, по сравнению с тем, что, наверное, есть в покоях госпожи Миаты. Сердце забилось часто-часто.

Тут женщины свернули за угол. Как так?! Надо спешить! И Дрина побежала со всех ног, чтобы их не потерять из вида. А сердце еще сильней заколотилось. Только бы не потерять! Там же… Там же богатства!!!

Дрина свернула за ними, но в коридоре, в свете лампад, уже никого не было видно. Она в расстройстве почувствовала, как дыбится шерсть на спине и пушится хвост. Неужели... Неужели она их потеряла??? В глазах ее затуманилось, задрожал подбородок. Вот ведь досада! Невезуха! Дрина уже хотела уйти, но вдруг услышала злобный крик:

– Ты что же это, сучка малолетняя, подставить меня решила?!

«Вот так та-а-ак...» – подумала Дрина и тихонечко подкралась к приоткрытой двери, откуда доносился этот вопль. Шерсть на загривке еще больше вздыбилась, когда она осторожно заглянула в щель.

– Нет, что ты, матушка? Ни в коем случае, я всего лишь хотела поблагодарить тебя за костюм, – очень спокойно ответила Злота.

Да уж... Дрина бы, наверное, давно укусила эту распоясавшуюся женщину. Вот так поблагодаришь, а на тебя еще и наорут. Она уверилась в том, что ее решение стащить камни было правильным. Таких людей надо наказывать. Чтоб не ворчали много.

– Ладно... – сквозь зубы процедила Миата. Дрине теперь совсем не хотелось ее уважать и называть госпожой даже в мыслях. – Это все, что ты мне хотела сказать?

– Н-нет, матушка, не все. У меня есть к тебе предложение. И, мне кажется, оно тебе понравится...

***

Ее опять вынудили нарядиться в платье. Тана чувствовала, что еще немного, и она кого-нибудь убьет. Ну сколько можно, в самом-то деле?! И празднество это бесполезное. Конечно, было интересно поглядеть на настоящий посадкий пир, на овенских знатников[5], которых она раньше если и видала, то лишь издалека, когда те проезжали мимо на своих породистых скакунах да в крытых изукрашенных повозках. Сейчас же сама Тана оказалась почетным гостем, хоть и не знатным. Но посадник ясно дал понять всем присутствующим, что она не какая-то там пришлая девка, а героиня – спасительница Ее Сияния, молодой госпожи Злоты. Что равная она. Это было… приятно. Правда, непривычно. Она не считала, что сделала что-то особенное. Дракона-то ведь Йорг успокоил. Да и Злоту тоже. Тана только и могла, что дивиться, насколько разным может быть Пестрый. Надоедливым, нудным, злым… И в то же время спокойным, разумным... а говорить как складно умеет! Когда хочет. Как легко он уболтал Ее Сияние! Толкал речь свою, будто знатник какой. Самой Тане вовек так не научиться! Про его общение с волокуном она даже не знала, что думать. Наверное, Йорг колдун. Как пить дать! Хоть и болтает обратное. Есть у него йольфы в роду, не иначе. То, как он разговаривал с драконом… Встал напротив, руку протянул. Погладил по перьям, в глаза поглядел. И видно было, что беседа у них идет мысленная. Не такая, как если бы она с Вилом говорила. Не картинки-образы. А-а-а... Другая. Выше, сильнее, ярче. Словно бы понимали они друг друга полностью. Как будто друзья старые. Тана ни разу не видела и не слышала, чтобы кто-то так разговаривал хотя бы с цмоками, не то что с волокунами. Бывало ходили слухи, будто бы в вольных городах встречаются заклинатели. Дескать, могут они говорить со всеми цмоками. Но... То лишь сплетни. Досужие домыслы. На самом же деле, Тана с детства знала, что никто так не умеет. А этот умел. Завидовала она Йоргу, что уж скрывать. Пришельцу с далеких земель, который пугал одним своим видом. Впрочем, не только ему. Яну тоже. Даже сейчас, на празднестве. Братья одеты теперь по-местному, в рубахах подпоясанных да в штанах и сапогах высоких. Но все равно они не такие. Чует душа, что это чужаки. Скулы у них несдешние и глаза… страшные.

– Теперь, гости дорогие, давайте поприветствуем наших сегодняшних героев. Людей, без которых моя дочь еще долго бы оставалась в плену у дракона. Выйдите сюда, друзья мои!.. Ян, Йорг, Тана, Ларсен и Дрина.

Знатники жидко зааплодировали, когда они, дружина «спасателей», встали напротив Волдо. Ох... Неудобно-то как! У Таны аж мурашки по спине побежали от внимательного взгляда Его Сиятельства и пары сотен других... взглядов. Йоргу, похоже, тоже было не по себе. Он то и дело водил плечами да волосы на голове приглаживал. Зато Ян просто застыл столбом: ни единый мускул не дрогнул на его смуглом лице, а потому сложно было понять, что он чувствует и чувствует ли вообще. Но как пить дать, не в первой ему благодарности от таких высоких людей принимать. А вот Дрина… Тана даже забыла ненадолго о своей неловкости. Дрина куда-то пропала. Как, к слову, жена и дочь Его Сиятельства. Но, если они, в силу своего положения, могли отойти, куда им вздумается, то Дрина… Теперь понятно, почему Ларсен стоит, точно ему палку в жопу воткнули. Данбажи пропала. В общем гаме и шуме праздника никто не заметил, как неугомонная белка «растворилась в воздухе».

– А где же наша героическая данбажи? – полюбопытствовал Волдо, повторяя вслух танины мысли.

В ответ Ларсен натянуто улыбнулся. И без того белое лицо его побледнело еще больше.

– Ей нездоровится, господин мой, – выдавил он. – Спать ушла, наверное. Прошу ее извинить.

– Какое несчастье! – всплеснул руками посадник. – Что ж, надеюсь, ей вскоре станет лучше. После танцев кабанами жареными угощаться будем. Я прикажу стряпчим отложить для нашей маленькой героини немного.

– Благодарствую. – Ларсен низко поклонился.

Теперь кожа его по цвету сравнялась с переливающимся голубовато-серым одеянием. Похоже, дело было плохо. Куда пропала Дрина?..

– Пустяки! – отмахнулся посадник. – А теперь к делу…

Волдо говорил много, громко и обстоятельно. Об их подвиге и заслугах. Он поблагодарил каждого из «дружины» по отдельности, подарив по внушительному кошелю с монетами. На слух с костяшками, а, может, там и по паре звезд затесалось. Тана столько денег отродясь в руках не держала. Потому благодарила Волдо Ветродуя за награду честно и очень горячо.

– …Пришла пора танцев! И откроют их двое наших героев, которые вскоре свяжут себя узами Фрейи на радость всем. Тана, Ян!

Посадник хлопнул в ладоши. И понеслось! Сначала застучали бодраны[6], потом вступили флейты, гусли и волынки. Вместе они слились в веселую плясовую.

– Я не танцую! – нахмурился Ян и сразу получил тычок под ребра от брата.

Расстроившись еще больше, он подошел к Тане и протянул ей руку. Немного поколебавшись, она вложила свою ладонь в его. И очень удивилась. Ей почему-то казалось, что руки у него должны быть холодными, как и глаза. Но они, наоборот, оказались на ощупь теплыми, если не сказать горячими.

– Я не умею танцевать, – негромко сообщил ей на ухо Ян. – Совсем. Меня пытались учить, но…

«Беда», – Тана прикусила губу. Она сама была не ахти какой плясуньей, но чтобы совсем не уметь танцевать… Как же тогда Ян раньше веселился? Неужто в углу на празднествах сиживал? Хотя с него сталось бы.

– Значит, сейчас будем учиться снова, – попыталась приободрить его Тана.

На самом деле, все оказалось не так уж плачевно. То ли Ян поскромничал, сказав, что не умеет танцевать, то ли просто не любил этого делать. Плясуном он оказался неплохим, ног ей отдавить не пытался. Но чувствовалась в его движениях некая скованность. Хель! Она совсем забыла про его больную ногу. Тана уже хотела остановиться и извиниться. Но Ян не дал, все увереннее и ритмичнее переставляя ногами под музыку. Через пару мгновений Тана уже и думать забыла обо всех неприятностях и мимолетном чувстве вины. Она кружилась и подпрыгивала, падала и подскакивала, и смотрела, смотрела, смотрела в эти светлые, почти белые глаза.

Раньше ей казалось, что они не выражают ничего, только отражают, словно стекло. Но там, там в глубине... Она попросту не смогла отвести взгляда. И он не отводил. Они все танцевали, танцевали, танцевали. А мир вокруг будто бы растворился. Осталась только музыка и эти глаза, обрамленные густыми золотисто-рыжими ресницами. Глаза, которые она запомнит. Даже если вдруг случится, что она больше никогда не увидит Яна... Даже если... Нет! Этого нельзя забыть. Музыка и глаза.

– Хе-хей! Меняемся партнерами! – Громкий крик Йорга «разбил глаза». И они разлетелись белесыми осколками во все стороны. На деле же Ян просто отвел взгляд. И стало пусто. Снова вернулся гул толпы гостей. Снова вернулись сами гости. Снова вернулся мир.

Яна подхватила какая-то чернявая крутобедрая девица в обтягивающих замшевых охотничьих штанах, перетянутых на поясе блестящим пестрым ремнем из кожи василиска. В штанах! Девица! Девица в штанах! А ее! Тану вырядили в это тряпье! Она даже не знала, что ее больше разозлило, штаны или Йорг, который втюхнул своему брату эти самые «штаны». Пестрый хмырь подхватил Тану и закружил в танце, не дав ей даже мига одуматься. И глаза у него были другие. Тоже белые. Но другие. Тана очень быстро прекратила танцевать, сославшись на усталость, и отошла в сторонку попить. Благо бочек в углу стояло аж четыре штуки.

Она встала у стены, опершись рукой о край одной из бочек, и глубоко вздохнула, пытаясь отдышаться. Ноги приятно гудели, по вискам текли капли горячего пота, а сердце прыгало в груди раненым кроликом. Отдышавшись, она ковшом зачерпнула студеной водицы и отхлебнула. Хорошо! Тана утерлась рукавом платья и отправилась к себе, переодеться. Она уже страсть как устала от бабьего тряпья.

В коридоре стоял полумрак, лишь редкие лампадки выхватывали из темноты гобелены на стенах. То покажется страшная морда зверя лесного, то красна девица с любимым в обнимку, то пахарь с запряженным в плуг горбатым волом. Она шла, наслаждаясь тишиной и темнотой.

Вдруг Тана услышала неясный шепот. Быстрый, яростный и неразборчивый, словно пламя лесное. Как будто кто-то сильно ругается, но не хочет, чтобы его слышали посторонние.

Тана затаила дыхание, не хотелось, чтобы спорщики ее заметили и решили, что она подслушивает. Она дернулась, шагнула назад, отступая. Дверь позади нее распахнулась, и в коридор выпали двое. Тана едва с ними не столкнулась. Но они, похоже, ее не заметили, явно занятые друг другом.