Текст книги "Остров Невезения"

Автор книги: Сергей Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 57 страниц)

37

В этот раз меня переместили в приличное, хотя и закрытое место. Хорошо, что не психушка…

Пробыв в тревожном состоянии в тюрьме Винчестер ещё пару дней сверх срока, меня таки призвали собрать свои вещи и выходить.

Меня провели в приёмное отделение, где я встретил двух молодых арабов, которых раньше видел в компании турка. Затем, привели ещё какого-то глухонемого парня. Нам стали выдавать под роспись наши личные вещи. Это означало, что система НМР (Тюрьма Её Величества) расстаётся с нами. Но по всему было очевидно, что они не собираются проводить нас за ворота и отпустить на все четыре стороны. Мобильные телефоны, документы, банковские карточки и наличные деньги нам не выдали.

Я сбросил с себя казённый трикотажный, спортивный костюм и стал вытаскивать из пластикового мешка одежду, в которой, я был в день моего ареста – 20 июня 2001 года.

Натянув на себя летние джинсы цвета хаки, я отметил, что они безобразно измяты и обрели устойчивый затхлый запах несвежей одёжки, пролежавшей в пластиковом мешке четыре с половиной месяца. Кроме этого, я заметил, что штанишки стали тесноваты мне в талии. Признак спокойного и малоподвижного образа жизни. Моя летняя рубашка с длинными рукавами была отвратительно несвежа. Но я одел её на себя с любовью и надеждой на скорое возвращение к прежней, свободной жизни.

Переодевшись, я стоял со своей полупустой теннисной сумкой в руке и с нетерпением ожидал следующей команды. Трое других были так же с дорожными сумками. Наверняка, попали сюда из аэропортов.

Нас четверых вывели во двор. Наручники не применялись! Нам предложили занять места в специальном микроавтобусе. Сопроводительные документы тюремные служащие вручили двум полицейским. С этого момента за нами стали присматривать эти двое, в полицейской форме.

Убедившись, что мы заняли места в пассажирском отсеке, полицейский закрыл дверцу снаружи. Они оба, с видом извозчиков, выполняющих однообразную работёнку, уселись впереди. Нас отделяла от них мелкая металлическая сетка. Полицейский транспорт был специально и качественно приспособлен для подобных пассажирских перевозок. Тюремные ворота раздвинулись, и мы выехали на улицы Винчестера. Нам никто не сказал ни слова, куда нас везут. И мы не спрашивали.

Первые минуты я с интересом созерцал из окна улицы Винчестера. Двое арабов неспокойно заговорили между собой на своём языке. Четвёртый, лишь молча, поглядывал на нас.

Когда выехали за город, я стал высматривать указатели, пытаясь определить наше направление.

– Ты знаешь, куда они нас везут? – обратился ко мне, на английском, худощавый араб.

– Я думаю, в аэропорт, – ответил я.

– Аэропорт?! – беспокойно переспросил четвёртый пассажир.

В ответ я лишь пожал плечами, дав понять, что не знаю пока точно. Он хотел что-то ещё спросить, но передумал. Махнул рукой, отвернулся к окну и раздражённо сказал по-русски;

– Блин! Курить хочется…

– А мне отлить, – отозвался я, продолжая следить за дорогой.

– О! Слава Богу, хоть кто-то говорит по-русски, – обрадовался он. – Так нас в аэропорт везут? Для чего?

– Чтобы депортировать из Англии, – коротко ответил я.

– Блин! Я недавно только прилетел сюда, а они не пропустили меня. Из аэропорта увезли на два дня в тюрьму, теперь снова куда-то везут. Ничего не понимаю! – нервно излагал свою историю случайный попутчик.

– Откуда ты прилетел сюда? Какие у них претензии к тебе? Разве тебе не объяснили, что их не устраивает; твои документы, или ты сам? – спросил я его лишь из вежливости, так как видел, что парень очень хочет поговорить о происходящем.

Арабы с любопытством поглядывали на нас и тихонько переговаривались на своём языке.

– Документы у меня в порядке. Паспорт Эстонии. Я с ним уже в Швеции побывал. А здесь не впустили!

– Они не всегда впускают граждан прибалтийских республик. Могут спросить о целях, сроках и средствах для пребывания в стране. И, если им что-то не ясно, могут вернуть. Не знаю только, почему они решили прикрыть тебя. Вероятно, ты отказался возвращаться в Эстонию?

– Та я сюда прилетел из Швеции, – поправил он меня.

– Так и возвращайся в Швецию, если тебя сюда не впускают, – советовал я.

– У меня нет денег на обратный билет.

– Поэтому, они и отправили тебя временно в тюрьму. Впускать в страну тебя не хотят, и улететь самостоятельно ты не можешь. Возможно, отправят тебя за счёт Её Величества, – предположил я.

– Куда? За чей счёт? – напрягся парень, как будто, это я его куда-то отправляю.

– В Эстонию, вероятно.

– Я не хочу в Эстонию!

– Тогда скажи им, что хочешь в Швецию. Если есть подтверждение, что ты оттуда прибыл.

– Конечно же, есть!

– Так скажи им, что ты хочешь туда вернуться. Пока они не посадили тебя в самолёт.

Парень начинал напрягать меня. Его беспокойство начинало передаваться и мне.

По дорожным указателям уже можно было понять, что мы движемся в направлении Лондона. Какое-то время мы все молчали.

– Как долго ты в тюрьме пробыл? – вдруг обратился ко мне араб.

– Четыре с половиной месяца, – ответил я.

– Тебя осудили за поддельный паспорт? – удивил меня сообразительный араб.

– Да.

– Нас тоже за это приговорили к четырём с половиной месяцев. А продержали – пять, – пожаловался араб.

– Откуда вы? – поинтересовался я.

– Алжир. Какое-то время мы были в Париже. А в Англию приехали с французскими паспортами. Это была ошибка. Противная страна! Во Франции за поддельные паспорта не держали бы пять месяцев в тюрьме. Однажды, мы пробовали с этими паспортами приехать в Англию поездом. Так французский офицер, проверявший документы, по-человечески посоветовал нам не ехать туда с такими паспортами. И просто выпроводил с поезда.

– А вы?

– А мы, спустя какое-то время, всё же переехали в Англию паромом.

– И вам здесь не понравилось? – спросил я, и понял, что мой вопрос прозвучал, как издевательство.

– Нас сразу же по прибытию парома, при проверке документов, и арестовали. Плохой народ эти англичане! Грубо обыскали нас. Выбросили всю мою французскую парфюмерию. Затем, закрыли нас в полицейском участке, кормили отвратительной пищей… – завёлся араб.

– Всё нормально? – обернулся к нам и спросил один из полицейских, возможно, услышав интонации араба в адрес англичан.

– Можно остановиться на минутку? – спросил я его в ответ.

– Зачем? – удивился тот.

– В туалет, – ответил я.

Тот что-то сказал своему напарнику, что за рулём.

– Придётся потерпеть, приятель. Скоро будем на месте, – ответил он.

– Плохой народ! – покачал головой араб.

Мы находились где-то в пригороде Лондона. Моросил дождик и стоял туман. Дворники монотонно чистили лобовое стекло, радио развлекало поп музыкой, созвучной с работой стеклоочистителей.

Всё время, пока я разговаривал с арабом, пассажир из Эстонии нервно наблюдал за нами. На душе стало как-то неспокойно. Хотелось поскорей покинуть автобус, посетить туалет, узнать о своём новом положении и расстаться с этой компанией, побыть одному и проделать своё упражнение.

Наконец, автобус заехал на территорию какого-то современного комплекса. Судя по указателям, это находилось неподалёку от аэропорта Хитроу.

Остановив автобус у служебного здания, полицейский открыл дверцу и жестом предложил выйти.

– Где здесь туалет? – спросил я его, выбираясь из автобуса.

– Проходите, все сюда, – указал он на дверь.

Я оказался в приёмной, непохожей ни на тюремную, ни на гостиничную. В офисе находились двое гражданских в служебной униформе.

– Добрый день! Где туалет? – поприветствовал я их.

– Туда, – указала на дверь женщина, приветливо улыбнувшись на моё приветствие.

Я зашёл в помещение, обозначенное для джентльменов. По современной сантехнике и всему остальному было очевидно, что это совсем новое здание. Делая своё дело, я оглядел всё вокруг, и понял, что это лишь похоже на отель. Здесь всё было надёжно закупорено. С подводной лодки никуда не денешься!

Я вернулся в приёмную. Мои попутчики сидели в ожидании дальнейших указаний. Наши документы уже были переданы, и начался процесс оформления. Я бегло оглядел информацию, вывешенную на стенах.

Предположения подтвердились. Моим новым местом нахождения теперь стало:

Harmondsworth Immigration Removal Centre

Colnbrook By Pass

Harmondsworth

West Drayton

Middlesex

UB7 0HB

Tel: 020 8283 3850

Fax: 020 8283 3851

UKDS Detention Centre Harmondsworth near Heathrow Airport in London opened in September 2001 and holds up to 550 men, women and children.

Некий центр перемещения иммигрантов возле аэропорта Хитроу, Лондон. Открыт в сентябре 2001 года и содержит до 550 мужчин, женщин и детей.

– В этот раз меня переместили в приличное, хотя и закрытое место. Хорошо, что не психушка, – подумал я. Меня несло течениями и волнами, словно брошенную в океан закупоренную бутылку с отчаянной запиской. Из одного казённого дома – в другой. И не знаю, где буду завтра.

По окончанию оформления, каждому вручали ключ с номером комнаты и некий пэйджер для экстренной связи в пределах центра. Сумку с вещами можно было взять с собой, или оставить на хранение в приёмной.

Я взял с собой лишь самое необходимое. Сумку оставил на хранение, и отправился отыскивать свою новую камеру.

Поднявшись на нужный этаж, я шёл вдоль длинного гостиничного коридора. По указателям на дверях я определил, что на каждом этаже есть туалеты, душевые и прачечная. Всё было новым и чистым. По тишине в коридоре я предположил, что народа здесь не так уж много.

Наконец, я нашёл нужный номер. Дверь была заперта. Открыв замок ключом, я вошёл в номер. Меня удивила включённая настольная лампа у кровати.

Оглядевшись, я понял, что здесь уже кто-то поселился. На кровати лежали одёжка, полотенце и прочие туалетные мелочи. Вторая кровать была нетронутой. Это и было моё новое посадочное место.

Комната метров восемь квадратных, была полностью меблирована. На тумбочке стоял телефонный аппарат. Я поднял трубку. Телефон оказался рабочим. В углу под потолком висел небольшой телевизор. На занятой кровати валялся пульт дистанционного управления. В комнате не было, уже привычных для меня, камерных удобств – туалета и умывальника.

Я стал соображать, с чего начать; сделать обход нового места заключения, принять душ, или закинуть свою одежду в стирку?

Вдруг, кто-то снаружи открыл ключом дверь. В комнату вошёл невысокий смуглый парниша среднего возраста. Одет он был по-домашнему, в комнатных шлёпанцах на босую ногу. Я предположил, что это мой сосед по комнате. Обнаружив постороннего в своей комнате, он спокойно взглянул на меня сквозь очки.

Внешне он походил на азиата. Чёрные глаза и волосы, реденькая бородка а-ля Хо Ши Мин и мелкие размеры.

– Привет! Будем соседями? – уверенно обратился он по-английски.

– Да, – ответил я, продолжая гадать, какой он национальности?

– Сегодня прибыл сюда? – спросил он, усаживаясь на своей кровати.

– Только что, – ответил я. И тоже присел на свою кровать.

Нелегал с приличным стажем пребывания на острове, – начал я диагностировать незнакомца.

– Откуда прибыл? – флегматично спросил азиат.

– HMP Winchester, – коротко рапортовал я.

– Так ты из тюрьмы? – проявил он интерес и лёгкое удивление. – Как долго пробыл там?

– Я побывал в трёх тюрьмах. Всего – четыре с половиной месяца.

– В которых ты побывал? – поинтересовался он.

По этому вопросу я понял, что парень тоже проходил службу Её Величеству.

– Highdown, Lewes. Winchester, – перечислил я города.

– Я слышал об этих тюрьмах. А сам был в другой, – назвал он место, о котором я не знал. – Четыре месяца – это не срок, – невежливо заявил он.

– Четыре с половиной, – поправил я. – Мне этого достаточно, – ответил я.

– Это понятно, – грустно улыбнулся он. – Давно в Англии?

– Почти два года.

– А я лет десять в Англии. Но последние шесть лет провёл в тюрьме, – честно представился мне сосед.

– Откуда ты прибыл в Англию? – спросил я, так и не определив его национальность.

– Guyana, – ответил он.

Я задумался. Где это может быть?

– Слыхал о такой стране? – привычно отреагировал он на моё замешательство.

– Где-то в Центральной или Южной Америке? – неуверенно спросил я.

– Точно! Оживился он. Это северное побережье Южной Америки. Британская Гайана.

– Там, где Голландский Суринам? – уточнил я.

– Правильно! Это соседняя страна.

– Бывшая британская колония, говоришь? – пытался я сообразить относительно названной страны.

– Да. Последние там управляли Англичане. До 1961 года.

– И государственный язык там – английский? – заинтересовался я карликовой, пост колониальной страной.

– Да, официально – английский. Но население говорит и на местных языках. Всё же, базовый язык – английский, – охотно разъяснял он. – А ты откуда? – перешёл он к моему происхождению.

– Украина.

– Украина? Знаю, – уверенно заявил он. – Андрей Шевченко, играет за Милан, – подтвердил он избитым живым примером свои знания об Украине.

– А боксёров Кличко, случайно, не знаешь? – поинтересовался я.

– Представь себе, случайно знаю. Я давно интересуюсь боксом, имел возможность регулярно получать спортивную прессу, следить за событиями, и даже делать ставки по телефону, из тюрьмы, – охотно отозвался он на боксёрскую тему. – Так что ты хотел сказать о братьях Кличко?

– Мне интересно, что ты думаешь о них, как претендентах на чемпионство в своей весовой категории?

– Не смеши меня! – снисходительно улыбнулся он.

– Считаешь, у них никаких шансов?

– Я понимаю и уважаю твои надежды на своих соотечественников. Но, если хочешь услышать моё мнение… Они даже не приблизятся к бою с чемпионом в своей весовой категории. Есть претенденты куда более реальные, которых им никогда не пройти, – уверенно просветил он меня.

– Посмотрим, – неуверенно ответил я.

– Если бы боксёр из моей страны, занимал такое место в мировом рейтинге в супер тяжёлом весе, как ваш Кличко, я бы так же надеялся, как и ты сейчас. Поэтому, я понимаю, что ты хочешь мне сказать, и уважаю твой наивный энтузиазм, – утешил он меня. – Но чудо едва ли случится, – закончил он.

– Кстати, за всё время моего пребывания в Англии, я редко встречал здесь людей, которые хоть как-то реагировали на название Guyana, – вернулся он к своей, затерянной в джунглях, пост колониальной стране.

– Если честно, я тоже мало знаю об этой стране. Вот Кубу, Ямайку, Гаити… А вокруг, там масса маленьких экзотических государств; Венесуэла, Тринидад и Тобаго…

– Верно! Гайана – между Тринидад и Суринамом, а с западной стороны – Бразилия, – перебил он меня, и живо подтвердил существование своей родины. – Как твоё имя? – проявил он дружеский интерес ко мне.

– Сергей, – представился я.

– Знаю. Это русское имя.

– Да. Но и в Украине распространённое.

– Тебя, как нелегала, продержали четыре месяца? – спросил он со знанием дела.

– Осудили за поддельный паспорт.

– О! Так ты не так прост, – удивился он.

– Ничего особенного. Лишь в целях трудоустройства и путешествий, – пояснил я.

– Тем не менее, Сергей, кажется, мне повезло, что подселили именно тебя. Ты же был в тюрьме. Сам знаешь, что хороший сосед – это важно.

– Да уж! Кстати, как твоё имя, – вспомнил я, что не знаю, как его называть.

– Ян (Ian).

– Хорошо, Ян. Мне бы сейчас искупаться и постирать одежду.

– С этим здесь хорошо организовано. В эту сторону по коридору – душевая комната. А туда – к прачечной. Там ты найдёшь ёмкость с моющим средством, – инструктировал сосед.

Я взял свои туалетные причиндалы, и вышел из комнаты.

Душевая комната располагалась по соседству с туалетом. Я зашёл в туалет. Всё сделано современно; умывальники с горячей и холодной водой, зеркала.

В тюрьмах не было обычных стеклянных зеркал. Их функцию выполняли вмонтированные в стену над умывальником, мутноватые пластиковые отражатели.

Я стоял перед обычным зеркалом, рассматривая себя. Меня никто никуда не торопил. Вокруг было безлюдно и тихо. Зеркало честно отражало некоторые изменения на моей небритой физиономии.

Присмотревшись внимательней, решил, что если побриться и аккуратно подстричься, то я стану прежним.

Молчаливо общаясь с писсуаром, я обратил внимание, что в кабинках, кроме обычного унитаза, так же было и место, обустроенное для мусульманских задниц. Вместо мотка туалетной бумаги – шланг с ручкой-клапаном для подмывания. Запланировал себе опробовать это гигиеническое приспособление.

Туалет был пока чистым. Но кем-то, разбросанные на кафельном полу, бумажные полотенца и куски туалетной бумаги – уже сигналили о возможном, скором проявлении вандализма.

В душевой комнате никого не было. Но кто-то оставил после себя лужи воды на полу. Никакой обуви для похода в душ у меня не было. Я просто разделся, и на цыпочках проскакал в кабинку.

Горячий душ действовал на меня благотворно. Я тупо стоял под напором горячей воды и ублажал себя мыслью о том, что я почти свободен, и могу так стоять, сколько моей душеньке угодно.

После бани, я отправился в прачечную.

Обед я пропустил. Затем, какое-то время я провёл в комнате, продолжая разговор с соседом.

– Для граждан Гайаны въезд в Англию безвизовый? – поинтересовался я.

– Нужна виза, – ответил Ян. – Но это просто. Многие имеют в Англии близких родственников. Мой отец – гражданин Великобритании, и я приехал к нему.

Первое время я работал с ним. И был вполне доволен.

– Что делал и где?

– Я всё время жил в Лондоне. У отца было неплохо налаженное дело. Мы подыскивали недорогие дома, которые продавались, брали кредит, под залог приобретаемого дома, и покупали это. Затем, нанимали своих парней и приводили объект в нормальное жилое состояние. После этого, выставляли дом на продажу. Обычно, агентство по недвижимости предлагало нам варианты обмена с доплатой. Мы обменивали обновлённый дом на старьё, получали разницу в цене, и приступали к ремонту нового объекта. В общем, получалось неплохо.

– И что же случилось?

– Земляки в Лондоне стали давать мне дополнительные подработки. Розничная продажа кокаина. Сначала совсем немного. Но у меня было достаточно знакомых из стран Латинской Америки, и продажа пошла легко и быстро. Вскоре, работать с папой мне стало неинтересно. Дальше – больше. Мне стали доверять товар под реализацию в большем количестве. Я наладил надёжный круг постоянных покупателей, и мне помогали продавать мои друзья. Пошли быстрые и неплохие денежки.

Затем, поставщики предложили мне участвовать в деле, как партнёру. Мы делали заказы, и я сам выкупал свою долю доставленного товара.

– Доставляли откуда?

– В основном, из Бразилии. Во всяком случае, курьеры с товаром прибывали оттуда. А происхождение продукта могло быть из Колумбии, Боливии. Неважно, откуда.

Однако, объёмы продаваемого, – это не только – больше прибыль, но и внимание полиции. Мы и не подозревали, что за нами начали следить. Я был молод, самоуверен, доволен собой и жизнью. Это был период, когда я действительно не считал деньги. Сейчас, я бы повёл себя иначе. И деньгами распорядился бы по-другому, и делал бы всё гораздо осторожней.

Из всех денег, что прошли через мои руки, лишь сорок тысяч фунтов были применены хоть с какой-то пользой. Эти сорок тысяч достались моему отцу и подруге, благодаря их случайным находкам в карманах моей одежды и в прочих неожиданных местах. Да мелкие должки от клиентов, что возвращались им после моего ареста.

Когда нас арестовали, полиция предъявила нам видеозаписи отдельных эпизодов нашей деятельности. Только тогда я понял, какими идиотами мы были, действуя так самоуверенно и неосторожно! Мы оказались лёгкой добычей. Короче, отвертеться от предъявленного нам обвинения в торговле наркотиками, у нас не было никаких шансов. В результате, – двенадцать лет тюрьмы!

Он достал из бумажника пожелтевшую вырезку из газеты, и протянул мне. В газетной заметке коротко рапортовали об аресте организованной группы торговцев наркотиками. Преступная группировка состояла из мигрантов латиноамериканцев…

– Отсидев шесть лет, меня освободили, условно. Три дня назад, из тюрьмы перевезли сюда. А теперь – самолётом отправят в Гайану.

– Там у тебя кто-нибудь есть?

– Моя мать. Она ожидает меня. У неё и остановлюсь.

– Планируешь жить там?

– Пока, планирую лишь отдохнуть дома, повидать родственников и друзей, и сделать кое-какие дела.

Там мне принадлежит земельный участок, который можно неплохо продать. Чтобы иметь от этой земли какой-то доход, надо постоянно находиться там и заниматься этим. Мой земельный участок выходит к реке, где можно промышлять добычей золота. Этим промыслом там занимается, кто захочет. Сдавать в аренду, или гонять со своей земли самовольных старателей – дело хлопотное и опасное.

– Жить ты там не хочешь, – предположил я.

– Не очень хочется. Приехать отдохнуть какое-то время. Не более.

– Хотел бы вернуться в Лондон?

– Получается, что за время пребывания в Англии эта страна стала моим домом. Моя подруга оказалась беременной, когда меня арестовали. А когда я отбывал первый год заключения, она родила. Так что, у меня здесь; отец, подруга с моим ребёнком, и немало земляков и друзей.

– Как ты думаешь вернуться в Лондон? В ближайшее время тебя едва ли пустят на остров, – констатировал я. – Как и меня, – добавил я для утешения.

– Ясное дело. Не пустят. Надо дома менять документы, и пробовать вернуться сюда с новым именем.

– Будешь восстанавливать прежние связи в Лондоне?

– Связи восстанавливать не надо. Мне достаточно там появится. Я знаю, что предложения будут.

Представь себе, все эти шесть лет я в, некоторой степени, поддерживал отношения. Кто-то оставался что-то должен мне. С кем-то я когда-то хорошо сотрудничал, и они были благодарны мне, за то, что я не сдал их. Некоторых я рекомендовал, как надёжных людей, и они продолжали заниматься этим с моими бывшими партнёрами. Эти связи помогали мне и в тюрьме. Но сейчас я бы вряд ли вернулся к этому. Я очень изменился. В тюрьме я проникся исламом, это здорово поддержало мой дух, и теперь я иначе смотрю на мир.

– Немало мусульман заняты производством героина и прочих наркотиков в огромных объёмах. Их вера в Аллаха не мешает им одурманивать потребителей, – заметил я.

– Вероятно, у них есть уважительные причины делать это, – сухо ответил сосед.

– Кстати, если тебя интересует это, ты мог бы поработать курьером, – предложил он мне.

– Едва ли. Но расскажи об этом, – пожал я плечами.

– В двух словах; тебе делают качественные документы, и ты летишь в Бразилию. Там тебя встречают. Обеспечивают несколько дней культурного отдыха, а затем, организуют авиабилеты обратно в Англию и небольшой багаж. Обратный перелёт с обязательными транзитными остановками в других странах. Прямой рейс Рио – Лондон – не подходит! По прилёту, передал багаж и получил свою оплату.

– Или срок, – добавил я.

– Если всё делать по правилам, – провал маловероятен, – уверенно возразил Ян. – У тебя подходящая внешность. Ты мог бы успешно делать эту работу. Скажу тебе, что приличный и надёжный курьер – важное звено в длинной цепи. И неплохо оплачивается.

– Ян, ты это серьёзно? – уточнил я. – По-моему, мы вскоре разлетаемся по разным континентам, – напомнил я ему.

– Это не столь важно. Мы никогда не знаем, наверняка, где и что мы будем делать завтра. Я вижу, что ты приличный парень и дружишь с реальностью. Я оставлю тебе свой телефон. Если, вдруг, тебя это заинтересует, и ты снова окажешься в Англии… – он что-то написал на листке бумаги. Вот, телефоны, по которым ты можешь связаться со мной. Я принял записку и взглянул:

Ian Changlee,

07 050 253 635,

07 050 676 937.

Два мобильных номера неизвестных мне операторов. Во всяком случае, до моего ареста, в Англии таких мобильных операторов не было. Я не стал уточнять. Просто положил записку в карман.

Наступило время ужина. Ян предложил пройти в столовую. Мы спустились на первый этаж, и коридорами прошли в просторное помещение, напоминающее кафе или студенческую столовую. За некоторыми столами сидели едоки различных этнических окрасок. Посетителей было немного.

Мы подошли к раздаче и взяли по разносу. Распечатанный лист на стене информировал о времени завтрака, обеда и ужина. На раздаче скучали работники, ожидающие заказа. Мы могли выбирать из предлагаемого ассортимента. На выходе были выставлены яблоки, бананы и соки. Многие брали лишь фрукты и сок, не задерживаясь в столовой.

Сидя вдвоём за столом, мы ели продукты, от которых уже отвыкли. Ян что-то говорил о возможном скором отбытии. Я рассеянно слушал его и разглядывал всё и всех вокруг, отмечая, что успел отвыкнуть от цивильных условий. Здесь всё было вполне пристойно, но посетителей это вовсе не радовало. Почти все они отличались хмурым видом арестантов.

Из столовой мы прошли осмотреть прочие места общего пользования. Там оказался приличный тренажёрный зал с новенькими современными тренажёрами. Дежуривший там, пожилой, чёрный парень в спортивном костюме, приветливо предложил нам размяться. Ян не проявил интереса. Я обещал заглянуть сюда поздней.

В соседней комнате стоял новый теннисный стол. Ракетки тоже имелись. Сосед пожелал сыграть со мной.

Мы играли в настольный теннис без особого азарта, продолжая говаривать о его прошлых нарко приключениях в Лондоне и условиях содержания в разных тюрьмах.

В тюрьме я не часто играл в пинг-понг, всего лишь несколько раз. Ян, похоже, делал это регулярно. Навыки были очевидны. Мне не удавались столь острые атакующие удары, я лишь отбивался. Вскоре, я проиграл ему.

– Сергей, по нашей игре, очевидно, что я провёл в тюрьме шесть лет, а ты – лишь четыре месяца, – комментировал он.

– Четыре с половиной, – снова поправил я. – Последние пол месяца я точно ни разу не сыграл в это.

– Возможно, у тебя будет здесь несколько благоприятных дней, чтобы поправить свою форму, – успокаивал меня Ян. – Сергей, я сейчас должен быть в номере, в это время мне звонят, – заявил он, взглянув на часы.

– Что это за телефон в нашей комнате? – поинтересовался я.

– Одностороння связь. Нам могут звонить, – коротко пояснил он, и покинул меня.

По соседству с тренажёрным залом располагалась библиотека. Я зашёл туда и бегло оглядел книжные полки. Все книги были совершенно новенькие. В разделе иностранной литературы я нашёл немало русскоязычной художественной литературы. Кроме женщины библиотекаря, уткнувшейся в монитор компьютера, больше – никого. Даже надзирателя, обеспечивающего её безопасность. Возможно, где-то камера наблюдения. Я вышел оттуда также тихо, как и вошёл. Подобно духу.

Проходя мимо открытой двери тренажёрного зала, я снова встретился со скучающим инструктором.

– Заходи, приятель! – пригласил он.

Я вошёл в небольшую комнату.

– Ты в хорошей форме, – фамильярно заметил инструктор.

– Четыре с половиной месяца – одно и то же физическое упражнение, – ответил я.

– Из тюрьмы? – уточнил он.

– Да.

– Посещал там тренажёрный зал? – спросил он, как человек, что-то знающий об условиях заключения.

– Нет. Постоянно отжимался от пола.

– Как чувствуешь себя?

– Только что пробовал настольный теннис. Очень неловко. Без присутствия надзирателей я чувствую себя потерянным и забытым.

Инструктор лишь весело рассмеялся.

– И я знаю, точно, что буду плохо спать на новом месте. Нервы, – разговорился я.

– Понимаю, – ответил чёрный физкультурник.

Возникла пауза. Мы оба никуда не спешили, и я чувствовал себя комфортно в компании случайного собеседника.

– Могу уделить тебе внимание. Я знаю, какое упражнение тебе сейчас надо, – вдруг, заявил он, и направился к беговой дорожке.

– Сейчас я установлю для тебя режим лёгкого бега, а ты постарайся отвлечься и подвигайся до лёгкой усталости. Это обеспечит тебе хороший сон, – оптимистично обещал он.

Мои лёгкие кожаные туфли на резиновой подошве, всё это время служили мне, как комнатные (камерные) тапочки, и были вполне удобны для бега. Инструктор жестом пригласил меня на дорожку и включил тренажёр.

С этим темпом я мог справляться быстрой ходьбой. Инструктор добавил скорость. Я побежал на месте.

– Расслабься и двигайся, – инструктировал он меня, усевшись за свой стол с компьютером.

Я бежал по резиновой ленте, подобно белке в колесе. Мне удалось настроится на заданный ритм и забыться в беге.

Это упражнение напомнило мне притчу о лягушке, которая отчаянно плавала в ведёрке с молоком, пока не взбила спасительный комок масла.

Мои телодвижения в течение двух лет ни к чему не привели. Масла у меня не получилось. Остров в океане не послужил мне трамплином в новую жизнь.

Вскоре я припотел. Инструктор вспомнил обо мне, оторвался от компьютера и остановил бегущую дорожку.

– Алё! Ты где? – помахал он рукой перед моими глазами. – Для начала – достаточно, приятель! Заходи завтра, я тебе предложу комплекс упражнений, – оптимистично проводил меня новый случайный приятель.

Вернувшись в номер, я застал соседа говорящим с кем-то по телефону. Вышел из комнаты прогуляться. И тут же на этаже, встретился с пожилым поляком, с которым был шапочно знаком по Саутхэмптону. Тот обрадовался и удивился, узнав меня.

– Чешь, пан Сергий! Давно тебя не видел. Как тебя сюда занесло?

– Так же как и тебя, пан, – отвечал я, пытаясь вспомнить его имя.

Мы несколько раз выпивали в одной компании на кухне и во дворике нашего социального дома на Carlton Road, в Саутхэмптоне.

– Так я сам сдался им. Заявил, что не могу вернуться в Польшу, так как не имею средств. Они и привезли меня сюда. Обещают пристроить на рейс в Польшу.

– Надоело в Англии? Ты же в Саутхэмптоне был на социальном содержании?

– Конечно, на социале. Почти год в Англии. Жена достала меня дома. Вот я и взял отпуск. Путешествовал, как в молодости, когда холостым был, – довольно подвёл итог пан.

– А в Польше, ты где проживаешь? – поддержал я разговор.

– Катовице. У нас там магазин. Но бизнесом командует моя жена, – махнул он рукой, дав понять, что говорить об этом не желает. – А ты как попался? – перешёл он к моей истории.

Я коротко объяснился.

– Так мой сосед по комнате – парень из Украины, и его также за поддельный паспорт в аэропорту задержали. Пойдём, я тебя познакомлю, – пригласил меня пан.

– Пойдём, – согласился я, предполагая встретить ещё одного знакомого.

Их комната была дальше по коридору на этом же этаже.

– Во! Земляка твоего встретил, и своего коллегу по Саутхэмптону, – торжественно объявил пан соседу, войдя в комнату.

Парень не оказался моим знакомым. И внешне он не выглядел типичным рабочим со стройки, какого я ожидал увидеть. И я не горел желанием снова пересказывать кому-то историю своей жизни.

– Это пан Сергий. Мой коллега из Саутхэмптона, – важно представил меня польский приятель.

– Игорь, – подал мне руку парень, лет 35, присматриваясь ко мне.

– Из Украины? – спросил я.

– Запорожье. А ты?

– Прописан в Одессе. Там буду определяться в пространстве.

– Намерен возвращаться в Украину? – удивился земляк.