Текст книги "Осознанное сновидение"

Автор книги: Роберт Ваггонер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

Что знает бессознательное?

Встречи с независимыми агентами и неожиданными событиями в осознанном сновидении могут быть очень неприятными. Хотя поначалу у вас может возникнуть желание рационально объяснить такие события как аномалии или сбой в работе эффекта ожидания, всё-таки ваша точка зрения может поколебаться. Осознанное сновидение приводит вас к более плотному контакту как с необъятностью, так и с красотой вашего бессознательного. С этим приходит чувство благоговения и почитания.

Примерно в это время я прочёл о ещё одном опытном осознанном сновидце – Скотте Спэрроу [Scott Sparrow] – авторе книги «Осознанное сновидение: Заря ясного света» [Lucid dreaming: Dawning of the clear light], который упоминал о своей собственной встрече с по-видимому независимыми персонажами сновидения:

В своей собственной жизни я обнаружил, что на вершине своего осознанного сновидения я натолкнулся, так сказать, на кирпичную стену. Осознанное сновидение стало свидетельством моего развития, так сказать наградой. Конечно, я думал, что я справлюсь с этим; но я не имел ни малейшего представления о том, что меня давило. Кто давил? Ну, в моих сновидениях начинали появляться всевозможные типы очень злобных людей, и вдобавок они становились весьма демоническими. Одна чёрная пантера прогуливалась перед дверью и не собиралась уходить, несмотря на то, что я усиленно говорил ей, что она всего лишь сновидение[43]43
  Scott Sparrow. Letter to the Editor. – Lucidity Letter 7, no. 1 (июнь 1988), стр. 8.


[Закрыть].

Для некоторых осознанных сновидцев эти независимые агенты могут представлять собой личные страхи или вытесненные из сознания теневые элементы, ищущие выражения в сновидении. В этих случаях можно спросить, обладают ли персонажи сновидения настоящей независимой деятельностью или представляют личные страхи, подавленные импульсы, личные агрессии и т. п., о которых осознанный сновидец не подозревал, а теперь столкнулся с ними в эмоционально заряженном взаимодействии. Может ли их кажущаяся независимость быть лишь отражением их «встречных» тенденций к деятельности осознанного сновидца? Может ли осознанный сновидец признать теневой элемент и искать примирения?

За многие годы накопилось много рассказов о кошмарах, прекращающихся, когда сновидец осознаёт сон и спрашивает кошмарную фигуру: «Что ты собой представляешь?» или «Что ты хочешь?» Так что с собственным наличием ума, осознанные сновидцы потенциально могут вынудить пугающую фигуру сновидения раскрыть своё значение в сновидении. Однако, если мы ожидаем, что сновидение содержит выдавленный материал, то это может создать ситуацию, в которой мы встретимся с пугающими отражениями. Разве мы не встречаемся с нашими персонифицированными ожиданиями или чем-то действительно присущим в состоянии сновидения?

Через год бессознательное поразило меня вновь, на этот раз предсказанием, в осознанном сновидении, будущего события, чего-то за рамками моего сознательного знания. Юнг считал, что бессознательное может «предвидеть» события, и многое из того, что мы называем предвидением, является всего лишь дальновидным предположением. Так как Юнг предполагал, что психика имеет преимущество и перед сознательным, и перед бессознательным знанием, то это позволяет ей рассчитывать возможных ход событий, что выглядит как предвидение.

Как показывает следующее осознанное сновидение, знание о будущем пришло в виде показа (Апрель 1986):

Я увидел нечто странное, осознал себя, и решил пойти и найти моего друга Билла (который жил в 2000 миль от меня). Я продвигался сквозь глубокую тьму, пока наконец передо мной не открылся ночной вид его города. Красота! Холмы и городские здания в ночи воспроизводились в совершенстве, когда я смотрел с высоты вниз.

Внезапно я спустился в ресторан. Там были Бил и его жена, они сидели за грузным столом из чёрного дерева. Я сел и заговорил к ним: «Это сновидение, мы видим сон!»

Я заметил, что его жена имела перед собой набор ожерелий. Каждое разного цвета. Она начала очень осторожно класть по ожерелью на свою голову, и вдруг я понял, что каждое ожерелье представляет один год их брака. На седьмом ожерелье она остановилась. Не услышав ни слова, у меня сложилось отчётливое впечатление, что их брак закончиться на седьмом году.

Я проснулся, думая, достоверна ли эта интуиция в осознанном сновидении. Я не думал о символизме; я просто понял, что каждое ожерелье было одним годом их брака, но было только семь ожерелий.

Их брак? Он продлится семь лет, затем распадётся.

Ложные пробуждения действительно случаются

Хотя последствия «независимого агента» и «вещего осознанного сновидения» волновали меня и озадачивали, было ещё нечто относительно простое, что поражало меня гораздо сильнее. Осознанные сновидцы называют это «ложным пробуждением»[44]44
  Я не уверен, кто предложил термин «ложное пробуждение», но мне кажется, что это может опорочить достоверный опыт и помешать исследователям изучать его и его феноменологические следствия. Что если мы заменим слово «воображение» термином «ложное мышление». Захотите ли вы, чтобы ваш ребёнок развивал свои навыки «ложного мышления»? Вы бы поддерживали артистов и писателей, которые заняты «ложными мыслями»? Называя достоверный опыт «ложным пробуждением» мы демонстрируем предвзятость к опыту, о котором мы мало знаем. Я предпочитаю более естественный термин, как например, «альтернативное пробуждение».


[Закрыть].

Многие осознанные сновидцы переживают интересный опыт кажущегося пробуждения из осознанного сновидения, и только позже понимают, что они не в бодрствующей реальности, но в новой картине сновидения. Иногда эти ложные пробуждения весьма убедительны. Например, ваше осознанное сновидение заканчивается, вы пробуждаетесь и достаёте свой дневник сновидений, чтобы записать ваше осознанное сновидение, как вдруг видите, что осознанное сновидение уже записано. Тогда вы думаете: «Как так случилось, что оно уже записано?» И в это мгновенье проскакивает мысль: вы всё ещё видите сон!

Для некоторых людей обстановка ложного сновидения может казаться вполне убедительной. Вы можете встать с кровати, направиться к ванной, и затем заметить розовую плитку. «Минуточку, когда это у нас появилась розовая плитка?» Вы задумываетесь на минутку. И вдруг вас осеняет, что вы всё ещё видите сон.

Иногда вы пробуждаетесь из осознанного сновидения, но оказываетесь в новой картине сновидения, например, за рулём на шоссе, или за завтраком, или в школе. Вы можете даже начать оглядываться вокруг, чтобы найти что-нибудь, чтобы записать ваше осознанное сновидение. И в конце концов вы понимаете: «Это сновидение!» Обычно осознание ложного пробуждения заставляет вас проснуться в физической реальности. Обычно, но не всегда.

Однажды, когда я читал лекцию об осознанных сновидениях, один молодой человек поднял свою руку, чтобы сказать, что у него было три ложных пробуждения подряд. Он был в осознанном сновидении, почувствовал, что оно разваливается на части, затем проснулся в кровати. Минуточку, – подумал он, – это не моя кровать! Бац, он снова проснулся, снова в своей кровати. Перевернувшись, он заметил римские шторы. Минуточку, – подумал он, – у нас нет римских штор! Бац, он снова проснулся, немножко обескураженный двумя ложными пробуждениями. Он встал, чтобы пойти и принять душ, и тогда заметил книжный шкаф в коридоре. Минуточку, – подумал он в третий раз, – у нас нет книжного шкафа! Бац. Теперь он проснулся… в физической реальности.

Я сказал, что этот молодой человек должно быть был весьма потрясён. И он мне понравился, так как это случилось и со мной – семь ложных пробуждений подряд. Одним прекрасным летним утром у меня было восхитительное осознанное сновидение, и я проснулся из него, как вдруг заметил другую тумбочку. О! ложное пробуждение. Но это было только первое. Первые два не встревожили меня, но затем пришло третье и четвёртое! Каждый раз я ожидал обнаружить свою реальную комнату, свою реальную кровать, но я продолжал обнаруживать очень похожие реальности, близкие модели моей спальни. Затем пятое, затем шестое! Шесть ложных пробуждений! Боже мой, что происходит? Где мой мир? Это было, как если бы я прорывался через слои вероятных миров, тогда как эти слои продолжали уступать путь! Наконец кажущееся пробуждение, мой ум закружился в водовороте воспоминаний, восприятий, осознаний, пытаясь схватить актуальную актуальность! Наконец, я выполз из кровати, встал и дотронулся до голубой штукатурки стены, надеясь лишь на устойчивость.

После седьмого, я сказал себе, что какую бы реальность я не встретил в коридоре, я приму любую реальность, пока она будет устойчивой, – настолько я был потрясён. Как я сказал раньше, приключения в осознанном сновидении требует некоторого количества бесстрашия. Встреча с реальностью осознанного сновидения во всей её сложности и творческом великолепии может временами казаться ошеломительной.

Быть может именно это и случилось со мной. Быть может, подобно некоему внутреннему Икару из мира сновидения, я слишком близко подобрался к высотам бессознательного, как вдруг осознал свою человечность и упал. Или, быть может, моё бодрствующее эго предпочло быть единственным управляющим, и почувствовало себя некомфортно с разрывающей-мозг творческой силой бессознательного. Как бы то ни было, нечто случилось, нечто изменилось, и мне нужен отдых от осознанного сновидения.

Конечно, все те оставшиеся без ответа вопросы относительно осознанного сновидения, бессознательного и природы сновидной реальности продолжали жить в моём уме и отказывались уходить. Сновидение показало стороны другой реальности со всей её сложностью и замысловатостью.

На этом этапе я понял, что за сновидением существует ещё нечто, даже если сновидение осознанное. Есть нечто помимо бодрствующего самосознания в состоянии сновидения. Архитектор, сознательное бессознательное, творческая система, – нечто, скрывающееся за творениями, но могущее быть увиденным в своём творчестве.

Также я понял, что я управлял фокусом своего внимания в осознанном сновидении. Я не «контролировал» осознанное сновидение, не контролировал я и бессознательное, и его проявления. Я мог управлять собой и через «намерение» управлять до некоторой степени бессознательным.

Наконец, я понял, что персонажи сновидения гораздо сложнее, чем люди себе представляют. Некоторые, кажется, обладают какой-то осознанностью, каким-то сознательным произволением. Возможно они являются под-личностями, сознательными фрагментами или первообразными энергиями, но их независимое действие увеличивало моё недоумение о мире сновидения.

Итак, я оставил осознанное сновидение, чтобы дать себе время подумать. Чтобы дать опыту созреть в спокойных уголках моего ума. Чтобы подготовиться к следующей, более глубокой фазе осознанного сновидения, когда я начал исследовать глубины бессознательного знания и сновидную реальность.

ГЛАВА 6
ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ ТОНА И ПРОВЕРОЧНЫЕ КОМИССИИ

На следующие два года я отложил в сторону свой дневник сновидений и больше не пытался осознавать себя в сновидении. Вместо этого я размышлял о том, что я пережил, и пытался осмыслить это. В тех случая, когда я всё-таки случайно осознавал себя во сне, я не исследовал природу бессознательного; я просто играл в пространстве сновидения. Мне всё ещё нужно было обдумать то, что случилось.

Мало-помалу осознанное сновидение переделало мои ключевые представления о природе сновидения и, как следствие, о природе реальности и о моём эго. Я начал догадываться о чём-то, что было трудно принять, трудно допустить. Подобно Копернику, понявшему, что Земля не была центром Вселенной, я стал подозревать, что бодрствующее эго не было центром я-человека, или даже центром осознания. Бодрствующее эго, как мне казалось, было частью более широкого взаимоотношения [interrelationship] осознания. Тогда как моя бодрствующая жизнь вращалась вокруг моего эго, эмоций и личных забот, в осознанном сновидении я обнаружил более широкую сферу влияния так называемого бессознательного, которое в действительности казалось очень даже сознательным, очень отзывчивым и очень живым.

Осознавая себя в состоянии сновидения, я видел, что могу поддерживать иллюзию пребывания центром, фокусируя внимание на манипулировании сновидением, достигая своих личных целей и отказываясь заглядывать по ту сторону. Но когда я открывался и отпускал себя, чтобы заняться чем-то по ту сторону от меня, и фокусировался там, то проявлялось нечто большее и более сложнее, творческое, мудрее и охватывающее «я».

Итак, с тем, что Юнг мог бы назвать моим «раздутым эго» [deflated ego], я вновь погрузился в исследование осознанного сновидения, но с более трезвым взглядом. Нечто здесь происходило, и я был обречён выяснить это. На некоторых уровнях я чувствовал, как моё бодрствующее эго бессознательно исполняло эпизодическую роль в божественной комедии, и единственная моя надежда была на то, чтобы осознанно ускользнуть со сцены и попросить тайного режиссёра объяснить таинственный сюжет, смысл.

Начинало казаться нелепым, что бодрствующее «я» создаёт бессознательное. Как может нечто столь узко-фокусное, как бодрствующее «я», создавать нечто такое неизмеримое и глубоко осознанное? Также нелепым было представление, что так называемое бессознательное существует, как склад всех сомнительных и подавленных побуждений с детства, первобытных инстинктов и желаний. Но не это я переживал, когда осознавал себя во сне и исследовал сознательное бессознательное, и не это переживали мои опытные в осознанном сновидении друзья. Конечно, иногда я испытывал половое желание и агрессию в состоянии осознанного сновидения, но они, казалось, исходили от желаний моего бодрствующего «я», привносились в сновидение мной, а не всучивалось мне каким-то первобытным бессознательным.

Если бессознательное естественно содержало и было источником первобытных, половых, агрессивных импульсов, то каждое осознанное сновидение было бы борьбой с этими силами; каждое осознанное сновидение демонстрировало бы битву бессознательного и его инстинктов с бодрствующим «я» и его содержимым. Но это не так. В тех случаях, в которых возникает нечто инстинктивное, осознанный сновидец может обратить на это внимание или нет; так называемые первобытные инстинкты не обладают никакой силой над осознанным сновидцем. Бессознательное, кажется, занимает относительно нейтральную позицию. Если и есть битва, то это битва бодрствующего «я» с чередующимися желаниями и самопротиворечивыми целями бодрствующего «я».

По мере того как я изучал Фрейда и Юнга, я всё больше запутывался в их описании бессознательного. Хотя Юнг и говорил о глубокой творческой силе, непостижимом качестве и энергетической яркости бессознательного, он всё же сосредотачивался на его тёмной стороне и способности угнетать человечество тёмными, кипящими, разнузданными силами подавленных эмоций. Однако после сотни осознанных сновидений, я выяснил, что подавляющее большинство содержит радость, удивление и обучение. Только в редких случаях я чувствовал себя удручённым или потрясённым, и ещё реже бывали осознанные сновидения, в которых я был напуган, потому что, обычно, я видел, что пугающая фигура является персонификацией моих страхов, которые нуждались в сочувствии и понимании.

Казалось, был только один способ докопаться до сути этого. Осознав себя в сновидении, я решил проверить реакцию сознательного бессознательного, и посмотреть, как оно отреагирует. Насколько много знает бессознательное? Есть ли у него цель? Только провоцируя бессознательное, я мог бы устранить предрассудочные взгляды, которые культура и теория наложили на него, и прийти к подлинному контакту с высшей ипостасью Себя.

Несомненно, для моего эго первый способ – глубже взаимодействовать с бессознательным – сводился к отпусканию вожжей управления осознанным сновидением и предоставление этих вожжей бессознательному осознанию. Только через отпускание своего намерения, своего управления, своего манипулирования осознанным сновидением, я смог бы заманить эту другую осознанность, находящуюся за ширмой сновидения. Уже давно я увидел, что там нечто существует. Однако, по какой-то причине это нечто, находящееся за ширмой сновидения, оказывалось наблюдателем до тех пор, пока я не отпускал сновидение; тогда оно переводило осознанное сновидение на новые и неожиданные пути.

Во многих таких осознанных сновидениях я просто просил осознанное сновидение показать мне нечто, и, внезапно, я оказывался несущимся по ночному небу или по какой-то туманной темноте, и затем попадал на какую-то сцену. В этом типе осознанного сновидения я «отдавался» сновидению или осознанности, находящейся за ширмой сновидения. Однако, «отдаться» этой незримой осознанности не решало более глубокий вопрос: Даёт ли эта незримая осознанность знание и информацию, или же просто приводит к случайному творчеству? Мне нужно было сделать нечто большее, чем просто отдаться осознанности; мне нужно было бросить ей вызов, и выяснить пределы её знания.

Примерно в это время я заинтересовался одной специфической концепцией, предложенной в книгах Джейн Робертс, называемой «эмоциональный тон»[45]45
  feeling-tone. В существующем русском переводе книги Джейн Робертс этот термин переводится как «тон чувства». Это понятие во многом сродни понятию «эфирного тела». – прим. перев.


[Закрыть]. Как описано в книге Робертс «Природа личной реальности», эмоциональные тона «пронизывают ваше существо».

Они представляют собой форму, которую принимает ваш дух, когда соединяется с плотью. Из них, из их ядра возникает ваша плоть. Всё, что вы переживаете, имеет сознание, и каждое сознание наделено своим собственным эмоциональным тоном… Эмоциональный тон, таким образом, является движением и волокном – древесиной – порцией вашей энергии, посвящённой вашему физическому переживанию… Это сущность вас самих… Это чувство вас самих, неисчерпаемое[46]46
  Джейн Робертс. Природа личной реальности (1974), сессия 613, 11 сентября 1972.


[Закрыть].

Недоумевая о том, было ли это настоящим тоном или просто глубоким чувством, я решил, что в своём следующем осознанном сновидении, я спрошу об этом у сновидения. Я знал, что за ширмой осознанного сновидения есть некий вид осознанности, и он может отвечать, но обладает ли он понятийным знанием? Понимает ли он какую-либо идею на более глубоком уровне, чем моё бодрствующее «я»? Если я лично не схватываю её, сможет ли эта другая осознанность в сновидении ответить и научить меня?

Итак, я решил провести эксперимент, надеясь, что сознательное бессознательное сможет объяснить мне настоящую природу концепции эмоционального тона. Оказалось, что я получил больше, чем рассчитывал (Февраль 1993):

Я стоял на улице, было похоже на окрестности из моего детства. Я прогуливался с одним из моих братьев. Был приятный, солнечный день.

Вдруг я заметил ярко окрашенных рыб, около шести штук, плавающих по воздуху, примерно в шести футах над землёй! Сперва я подумал: «Они могут дышать и жить в нашей среде точно так же, как мы можем в их». Затем я увидел ещё больше рыб, плавающих по воздуху, и эта несуразность поразила меня. Я понял: «Я сплю! Это осознанное сновидение!»

Я решил не бегать и не летать, а задумался: «Итак, что я должен делать?» Я подумал о том, чтобы попытаться найти Бога, но понял, что я уже пробовал это ранее с ограниченным успехом. (Обычно я начинал лететь, всё выше и выше, и становился слишком эмоциональным, и осознанное сновидение рушилось).

Затем я вспомнил: Я хочу услышать свой эмоциональный тон.

Я задумался, как это сделать, и импульсивно просто взглянул вверх, в пёстрое небо, и закричал к сновидению: «Эй! Я хочу услышать мой эмоциональный тон!»

Вдруг в небе, прямо надо мной, появилась маленькая чёрная точка. Из неё исходил едва ощутимый гул. Сперва он был протяжным и тихим, и, казалось, он был сродни высокому, вибрирующему звуку Аааахххх. Затем эта точка начала разрастаться в пространство вокруг меня. Пока она росла, громкость этого гула всё возрастала и возрастала. АААААХХХХХ!

Я с трудом верил в то, что вижу и чувствую. Одновременно с возрастающей громкостью начала образовываться отчётливо коническая форма, растущая вовне от исходной точки и с вершиной, направленной на меня! Этот гул продолжал нарастать, приводя в сильное колебание пространство вокруг меня, и пока это происходило, эта коническая форма всё приближалась и приближалась.

Теперь гул АААХХХ ощущался, как огромная вибрирующая энергия, и звук вырос до фантастических пропорций. Конус становился больше и вскоре окружил меня со всех сторон. Всё моё естество гудело с этим энергичным, вибрирующим гулом, пока конус охватывал меня! Кажется, я схлопнулся до точки осознанности.

В этот момент «я», «Роберт», просто исчез. С другой выгодной позиции осознанность наблюдала картину вибрирующего конуса – эмоциональный тон, звук этой сущности личности. Странно, но Роберт-Я не существовал больше реально ни в каком обычном смысле, был только вибрирующий звук моего эмоционального тона. И странно, осознанность видела картину вибрирующего конуса.

Пока это продолжалось, нечто внутри этой осознанности наконец решило, что необходимо вернуть этот эмоциональный тон назад в физическую форму, пока «Роберт» окончательно не забыл, как существовать и не потерялся в этом звуке, эмоциональном тоне. Произошла некоторая борьба (подобно фокуснику, вытягивающему человека из своей шляпы!), осознанность как бы боролась, чтобы вспомнить и вернуть память-форму– идею о Роберте. Осознанность стала как бы перетасовывать различные память-формы-идеи, пока не натолкнулось на одну, связанную с этим вибрирующим эмоциональным тоном.

И вот я, Роберт, опять с восприятием, сидя в позе лотоса на переднем дворе своего дома. Я поднял колоду карт и попытался перетасовать их, но все карты вылетели из моих рук – было поразительное зрелище. Вдруг я вспомнил звук эмоционального тона, и этот тон начал гудеть: Аааахххх. Я опустил взгляд на свой большой и указательный пальцы, сведённые вместе, как в йога-мудре, и я мог чувствовать необыкновенную энергию, вибрирующую во всём моём теле. Я был пронзён звуком и заметил, что мой большой и указательный пальцы начинают светиться золотистым светом изнутри.

Простая просьба у сновидения пережить некую концепцию принесла этот огромный поток знания из глубин слушающего бессознательного. Теперь я знал без сомнения, что бессознательное сознательно, отзывчиво и живо. Чтобы пережить это, нужно только обратиться к нему, когда находишься в осознанном сновидении.

В то время я не имел представления о том, о чём прошу! Просьба о том, чтобы услышать свой эмоциональный тон или вибрирующую сущность, – звучит весьма эзотерично, но пережить эту концепцию – было потрясающе и невероятно. Я стал своим эмоциональным тоном. Я не просто интеллектуально пережил эту концепцию, или исследовал её, я был этой концепцией.

Самым любопытным был тот последний момент, когда конус вибрирующей звуковой энергии начал поглощать меня полностью. В тот момент случился внезапный перенос осознанности, и та выгодная позиция стала этой другой осознанностью. Эта другая осознанность наблюдала вибрирующий конус эмоционального тона, затем, наконец, она попыталась восстановить память о Роберте, который задавал вопрос: нашла ли некоторая малая часть моей осознанности убежище в большей осознанности?

Сновидение позволяет пробиваться сквозь обычные границы переживания. Когда бодрствуем, переживание большей частью приходит через наши чувства, и мы принимаем мысли и идеи. В сновидении же переживание имеет более прямой доступ к чувству, знанию, пониманию. В осознанном же сновидении, мы можем видеть, что для сновидца доступно более широкое поле переживаний.

Спустя годы после этого опыта, находясь в деловой поездке в Колумбию (штат Огайо), у меня оказался свободный час и я остановился перед книжным магазином. Я натолкнулся на одну книгу по мантрам и янтрам. Когда я начал читать эту книгу, я понял, что мой опыт по нахождению моего эмоционального тона, казалось, согласовывался с некоторыми древними идеями о мантрах и творении всех физических форм через звук. Также, чёрная точка, которую я заметил над собой, кажется была подобной «бинду», – санскритский термин, означающий «точка» или «пятно», – из которого, как верят, исходит созидательный звук, чтобы проявить царство мира. Некоторые религии учат, что вся проявленная материя на другом уровне является просто вибрирующей звуковой энергией. После моего опыта, я задумался, не основано ли это древнее знание на фактах.

Достиг ли я осознанно уровня чего-то, подобного коллективному бессознательному? Получил ли я ответ на свой осознанный запрос к сознательному бессознательному через внутренне тело знания? Как глубоко может человек зайти, когда сознаёт себя в состоянии сновидения?