Текст книги "Осознанное сновидение"

Автор книги: Роберт Ваггонер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 29 страниц)

Намерение и волшебство осознанного сновидения

Продолжая заниматься осознанным сновидением, я развил в себе способности по продлению и поддержанию связности состояния сновидения. В отличие от моих ранних осознанных сновидений, которые длились лишь одну-две минуты, теперь я переживал осознанные сновидения значительной продолжительности и сложности, так что было трудно вспомнить все подробности осознанного сновидения. Я почувствовал себя готовым к дальнейшим опытам в осознанном сновидении.

Зная, что ожидание и фокус внимания играют важную роль, я начал работать с ними, используя намерение, когда оказывался сознательным в сновидении. Как говорил дон Хуан, намерение является одним из первичных творческих орудий для осознанных сновидцев. Через силу намерения осознанный сновидец может взаимодействовать со сновидением новым, таинственно-волшебным способом. Используя намерение, вы можете гласно или мысленно предложить какое-либо событие, и оно случится. Как? Ну, примерно так (Март 1983):

Я в школе с друзьями и приятелями. Я направляюсь в свой класс и открываю дверь. В момент открытия двери я понимаю, что я уже не учусь в колледже. «Это осознанное сновидение», – радостно говорю я себе.

Будучи в сознании и чувствуя прилив сил, я огляделся в классной комнате, где были молодые люди и парты, думая, что же мне здесь делать. Тут мне пришла мысль. Так как я не видел достаточно желаемых женщин в классе, то я вознамерился изменить это! Я прокричал классу: «Я хочу увидеть здесь больше привлекательных женщин, когда открою эту дверь снова!» Я вышел из класса и закрыл за собой дверь.

В коридоре я задумался: «Как долго мне нужно ждать здесь, чтобы появилось больше женщин? Пять секунд? Минуту?» Я чувствовал себя, как ребёнок утром на Рождество, точно не зная, чего ждать, но надеясь на лучшее. Я подождал ещё несколько секунд в коридоре и решил: «Этого времени достаточно».

Я открыл дверь в классную комнату и обнаружил примерно пятнадцать привлекательных молодых женщин, выстроившихся вдоль в форме буквы U, и совершенно голых. Потрясающе! Это сработало! Я прошёлся вдоль них и дотронулся до каждой, охваченный благоговейным страхом от своей способности создать всё это.

Итак, хотя некоторые читатели могут нахмурить свои брови на содержание моего «намерения» в этом случае (пожалуйста, вспомните, что во время этого сновидения мне было только двадцать лет), всё же они не могут не видеть созидательной силы намерения в осознанном сновидении или подсознательной платформе. Я вознамерился в сновидении пережить особое событие по ходу этого сновидения. И это случилось, быть может, это даже превзошло мои ожидания.

Быть может, некоторые будут этим встревожены, и скажут: «Погодите-ка! Вы сказали, что осознанные сновидцы не контролируют сновидение; скорее осознанные сновидцы управляют фокусом своего внимания в сновидении! Что вы на это скажете?» Но взгляните на это осознанное сновидение снова. Разве я заставил женщин выстроиться вдоль в форме буквы U? Разве я определил их число? Разве я определил их место, или позу, или рост, или цвет и т. п.? – Нет. Я всего лишь предложил сновидению своё общее намерение. Когда я открыл дверь, хотя я и не был совсем удивлён, я увидел, что моё направленное внимание каким-то образом реализовало это намерение в бытие. Но моё намерение не создало детали; оно просто предложило грубый набросок.

Всё это опять вызывает интересный вопрос о том, кто создавал, пока моё молодое осознанно видящее сон «я» стояло в коридоре, почёсывая себе голову и ожидая.

Чтобы объяснить невероятною созидательную силу сновидений, можно представить себе, что у сновидения на задворках есть этакий мастер на все руки, или мыслитель, который сшивает вместе следующую часть сновидения из обрывков памяти и найденных объектов в уме. Со скоростью молнии и поразительной расторопностью этот мастер на все руки создаёт новые объекты и новых персонажей, полностью детализированных и уникальных для исследования сновидцем.

В этом осознанном сновидении, этот мастер на все руки или сноделатель, определил ли он сцену, которую мне предстояло пережить после открытия двери? Услышал ли этот мастер на все руки моё намерение и быстро собрал группу сновидных фигур с различными причёсками, чертами лица и разным ростом? Или же этот мастер извлёк из склада моего ума некий зрительный образ и в несколько секунд состряпал вполне приемлемую, чувственную сцену?

Волшебство намерения, кажется, как раз заключается в этом: способность вызвать внутреннюю реакцию, инстинктивно настроенную на тебя, с творческими талантами далеко превосходящими вычисления суперкомпьютера, чьими целями, кажется, является подходящее исполнение вашего высказанного желания. В некотором отношении намерение выходит далеко за пределы эффекта ожидания, достигая некоторой глубинной, богатой образо-творческой силы, чтобы удивлять осознанных сновидцев переживанием, ранее неизвестным и, как правило, непостижимым. Проявления намерения возникают из чего-то более глубокого, чем то, что делает моё бодрствующее «я».

Итак, результаты моего намерения были не только поразительными, они также были завораживающие. Когда я желал, чтобы что-то случилось в осознанном сновидении, то я чувствовал прямую связь с желанием этого. Также, когда я ожидал чего-то в осознанном сновидении, то я видел, как моё ожидание принимает форму. А намерение? Намерение сводилось ко вбросу в «чёрный ящик» предложения и внезапного получения материализованного результата. Намерение было магией осознанных сновидений. Но кто был магом?

Десять лет спустя, когда было издано «Искусство сновидения» Кастанеды, дон Хуан попытался объяснить, что такое намерение, сказав: «Намереваться – это желать, не желая, делать, не делая». Под давлением Кастанеды, вопрошающем о более подробной технике, дон Хуан продолжил, сказав, что «нет техники для намерения. Человек намеревается через употребление намерения»[34]34
  Карлос Кастанеда. Искусство Сновидения (1993), стр. 161.


[Закрыть].

Однако, для меня делание предполагает делателя. Творение предполагает творца. За кулисами намерения нечто прислушивается.

Я был в недоумении относительно делателя сновидений, этого великого Намеревателя.

ГЛАВА 5
НЕЗАВИСИМЫЕ АГЕНТЫ И ГОЛОС БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО

Примерно в то время, когда я обдумывал и экспериментировал с эффектом ожидания и намерением, я натолкнулся на один журнал, в котором говорилось о людях, желающих неформально экспериментировать с осознанными сновидениями. Линда Лейн Мэгаллон, координатор «Проекта Осознанность» [The Lucidity Project] искала опытных осознанных сновидцев, чтобы проводить опыты. Каждый месяц она предлагала посылать по почте задания для осознанного сновидения, взятые из идей, высказанных в «Неизвестной реальности» [The Unknown Reality] Джейн Робертс и из других источников. Затем осознанные сновидцы пытались осознать сновидение, вспомнить задание и как-нибудь выполнить её[35]35
  Спустя годы Линда Лейн Мэгаллон написала «Совместное сновидение» (1997). Двухтомник Джейн Робертс «Неизвестная реальность» был издан в 1977.


[Закрыть].

Для таких как я, живущих на Среднем Западе и изолированных от других осознанных сновидцев, было здорово встретиться с другими людьми, разделяющими такие же интересы, и начать исследовать, как группа, возможности осознанного сновидения. Я участвовал в этом проекте три года, и это многому меня научило, касательно использования осознанных сновидений, как экспериментальной площадки. Одно только наличие структуры уже развивало мои навыки и придавало смысл занятиям.

Одним из того, что я быстро понял, было – что не каждый месяц задание мне нравилось. Когда задание мне не нравилось, или я в него не верил, я просто не вспоминал о задании в осознанном сновидении. Я обнаружил, что задания сперва должны пройти через барьер моего сознания, чтобы получить шанс на своё исполнение.

Одним из заданий, заинтересовавших меня, было: «Выяснить, что собой представляют персонажи в вашем сновидении». Так как я уже просил сновидных фигур объяснять символы сновидения, то я с нетерпением ждал, когда сновидная фигура объяснит саму себя. Итак, проезжая по делам возле Чикаго, я перед сном внушал себе достичь осознанности и выяснить, что собой представляет персонаж сновидения. Той ночью у меня было следующее сновидение (Март 1985):

Заходя в офисное здание, я протянул руку, чтобы открыть дверь, и подумал: «Мои руки! Я вижу сон!» Я открыл дверь, спрашивая себя: «Итак, что я собирался сделать?» Затем я вспомнил задание на этот месяц: выяснить, что собой представляют люди в моём сновидении.

Я пошёл вниз по коридору, испытывая прилив сил, оттого что я вспомнил своё задание для осознанного сновидения. Я повернул направо через дверь и вошёл в обычный офис. Там было четыре человека (сновидные фигуры): модно одетая молодая женщина справа от меня, секретарь за стойкой, пожилой мужчина в костюме и другая женщина, читающая журнал.

Я задумался на мгновенье и хотя какая-то часть меня хотела поговорить с модно одетой женщиной, я всё же решил поговорить с мужчиной слева.

Он смотрел на картину на стене, когда я подошёл к нему и спросил: «Что ты собой представляешь?»

Он повернулся ко мне, и случилось нечто крайне странное. Над ним раздался голос, который ответил: «Приобретённые характеристики!»

Я запомнил эту фразу, но какой в ней смысл. Итак, я спросил: «Приобретённые характеристики чего?»

Голос, кажется, на мгновенье заколебался, прежде чем снова раздаться над этим мужчиной: «Приобретённые характеристики счастливого подателя!» Я повторил это себе и понял, что выполнил своё задание. Я подумал, должен ли я остаться в сновидении или выйти. Глядя на этого пожилого мужчину – среднего роста, немного полного, лысеющего, с добродушным, радостным лицом – я забеспокоился, что забуду это, если не выйду, так что я сказал себе просыпаться. В этот момент возникло любопытное переживание: пребывания в сновидении и ощущении себя в кровати одновременно; кажется, это длилось несколько секунд.

Во всех моих прошлых осознанных сновидениях говорили (или нет) сами персонажи сновидения, когда я обращался к ним. Теперь же ответ пришёл с места над персонажем сновидения, – это однозначно было неожиданным. Мне пришлось спросить у голоса («Приобретённые характеристики чего?»), который дал полный ответ («Приобретённые характеристики счастливого подателя»), «Счастливый податель, счастливый податель…» – я крутил этот ответ в своём уме. Затем меня осенило. За день до этого сновидения я остановился и разговаривал с главой местного благотворительного учреждения. Она действительно удивила меня своим отрицательным мнением о её спонсорах, рассказывая мне, что они подают только для того, чтобы их имена внесли в годовой отчёт о благотворительности. Она была таким несчастным получателем, что я сказал про себя: «Господь любит счастливых подателей», когда удалялся от неё. Теперь же, в этом сновидении я встретился с этим обрывком дневного переживания – счастливым подателем.

Ездя по Чикаго в тот день, я продолжал вспоминать тот голос. Почему не ответил персонаж сновидения? Почему голос раздался свыше? Я ни намеревался, ни ожидал этого. Неожиданное повторилось, на этот раз по-крупному.

Так как этот опыт опрокидывал мои предположения об осознанном сновидении, то у меня в уме начал оформляться странный вопрос. А что если осознанное сновидение просто отразило то, что я ожидал пережить, да и как может случиться что-либо неожиданное? Означает ли наличие неожиданного, что осознанные сновидения проистекают не из мыслей, воспоминаний и ума моего бодрствующего «я»? И если так, то откуда приходит неожиданное? И почему этот голос был свыше?

Я думал: пережил ли сейчас я сознательно что-то большее, чем моё сознательное «я»? Откуда пришли эти другие аспекты осознанности, так как они, кажется, не возникли из моего бодрствующего «я»?

Спустя годы я обнаружил, что Юнг размышлял почти так же, утверждая, что человек находит нечто гораздо большее в сновидениях, чем просто размышления сознательного ума и сознательные воспоминания. В сновидении человек соприкасается с бессознательным, чем-то, что выходит за пределы бодрствующего «я». Как заметил Юнг: «Скажем так, бессознательное представляется полем переживания неограниченного протяжения. Если бы оно было лишь отражением сознательного ума, то мы могли бы с полным правом назвать его миром психического Зазеркалья. В этом случае подлинный источник всего содержания и деятельности лежал бы в сознательном уме, и в бессознательном не было бы абсолютно ничего, за исключением искажённых отражений сознательного содержания… Опытные данные опровергают это»[36]36
  С.G. Jung. The Relation between the Ego and the Unconscious. – in The Basic writings of C.G.Jung (1993), стр. 196.


[Закрыть].

В это время мои опыты с осознанными сновидениями привели меня к такому же пониманию – бессознательное не просто отражает «мир психического Зазеркалья» сознательного ума. Всякий раз, когда я переживал неожиданное в осознанном сновидении, я переживал нечто «за зеркалом», за сознательным умом. Информация приходила не от моего бодрствующего «я»; скорее она приходила из бессознательного, из «поля переживания неограниченного протяжения».

Юнг продолжал: «Так как бессознательное является не просто зеркальным отражением, но независимой, продуктивной деятельностью, то его область переживаний является «я»-содержащим миром, имеющим свою собственную реальность, о которой мы можем только сказать, что она воздействует на нас, как и мы воздействуем на неё – как раз то, что мы говорим о нашем переживании внешнего мира»[37]37
  Там же, стр. 196–197.


[Закрыть].

Внезапно я понял, что когда осознанные сновидцы задают сновидению вопрос или просят сновидение что-нибудь сделать (например, «я хочу здесь увидеть больше привлекательных женщин, когда я снова открою эту дверь!»), то бессознательное самостоятельно прислушивается и отвечает. Осознав себя в сновидении, человек получает доступ к внутренней реальности бессознательного и его творческой силе. Но так как мы, осознанные сновидцы, стремимся фокусироваться лишь на наших собственных действиях и манипуляциях в состоянии сновидения, и так как мы предполагаем, что мы творим в сновидении, то мы никогда не удосуживаемся спросить само сновидение. Переступив через себя, мы должны прекратить фокусироваться на наших делах и манипуляциях, и дать бессознательному возможность ответить.

Итак, всего лишь в нескольких опытах с осознанными сновидениями я смог увидеть драматическую развязку: Бессознательное не было хаотичным, примитивным и архаичным. Бессознательное представлялось как сознательным, так и живым.

Постучаться в дверь бессознательного

В последующие месяцы у меня начались более разнообразные и интересные осознанные сновидения. Казалось, сновидение открывалось с ростом моего любопытства и догадок; возникли внутренние связи на каких-то более глубоких уровнях. В одном из следующих осознанных сновидений я обнаружил себя путешествующим в космосе. Был ли это внутренний или внешний космос, – я не был уверен (Май 1985):

Я нахожусь с некоторыми друзьями в космической темноте. Кажется, мы на какой-то платформе, но она нигде не стоит, она ни к чему не прикреплена, мы окружены космосом. Кажется, в этот момент я осознал сновидение и решил полететь. Какое невероятное путешествие! Я лечу сквозь пространство, но внезапно я понимаю, что я также лечу и сквозь время. В этот момент я знаю, что пространство равно времени, и это пространство каким-то образом сморщивается – по мере того как я продвигаюсь в нём, оно оказывается в одних местах толще, чем в других.

Внезапно сзади меня пролетает пара, держащая яркие багряно-красные светящиеся струны. Я беру одну струну и использую её, чтобы помочь себе двигаться. Впереди я вижу великолепную группу сияющих полос света – золотистых, красных, невообразимо ярких цветов, непохожих ни на что, что я когда-либо видел в бодрствующей реальности. Это превосходило неоновые лампы, даже свет лазера. Эти ослепительно яркие полосы простирались во тьму.

В таких как это осознанных сновидениях вы чувствуете, что вы вышли за пределы мировоззрения сознательного бодрствующего ума. Вы знаете вещи, не зная, как вы знаете. Вы видите вещи, которые невозможно выразить словами, так как они вне какой-либо физической точки отсчёта. Внутренний мир, которым так легко пренебрегают, здесь предстаёт невероятно ярким и таинственным, чем когда-либо прежде.

И всё же я был в смущении. Наличие более фантастичных и потрясающих осознанных сновидений лишь обострили моё любопытство. Что же скрывается за осознанным сновидением? На каждом этапе моего опыта появлялось нечто большее в осознанном сновидении. Бессознательное продолжало усложняться.

Тем временем, следующее задание «Проекта Осознанность» содержало идею расширения «пространства» в осознанном сновидении, – любопытная идея. Как мне представлялось, осознанный сновидец действует в мысленном пространстве. Но каковы характеристики этого мысленного пространства? Имеет ли пространство сновидения границы? Что заставляет пространство проявится в сновидении?

Заинтригованный, я осознал себя в следующем сновидении:

Я начал исследовать длинный коридор, где работали какие-то женщины над чем-то, что они называли «матрицей человека»[38]38
  The mold of man; mold – матрица, в смысле пресс-форма, форма для литья. – прим. перев.


[Закрыть]. Каким-то образом мне пришло на ум, что объединение определённых чувственных восприятий создаёт «матрицу человека». Я увидел на полу четыре или пять матриц для частей тела: ног, рук и часть для туловища.

Вспомнив, что моим заданием на этот месяц было «расширение пространства», я почувствовал прилив радостной энергии. Мне пришло на ум, что через расширение пространства осознанный сновидец задействует бессознательное для того, чтобы творить! Я начал бежать по коридору, и по ходу я открывал все двери, какие мог найти! Заглядывая внутрь, я знал, что я расширяю пространство сновидения!

Открывая каждую дверь, мой быстрый взгляд заставлял что-то появляться, хотя я и не знал, что. Открывая первую дверь, появилась жилая комната. Открывая следующую дверь, я увидел пустой офис. Открывая каждую дверь, я тем самым расширял пространство сновидения. Но кто наполняет пространство его содержанием? Делал это я, или мой друг, сознательное бессознательное и его теперь перетрудившийся «мастер на все руки»?

Наконец я выбежал из здания и попал на площадь. Ага, другое пространство! Затем я вспомнил технику «верчения» Стивена Лабержа (когда осознанный сновидец вертится и ожидает увидеть новую картину сновидения; часто это делается, когда человек чувствует, что сновидение вот-вот схлопнется). Я подумал: «Вот ещё один способ расширения пространства!» и начал вертеться.

Я проснулся с чувством ликования. Я начал понимать, что мой фокус сознания, или мой «эффект наблюдателя», создаёт необходимость для появления пространства. Затем этот фокус каким-то образом запускает бессознательные процессы, чтобы заполнить это пространство. Если я намеривался проявить нечто конкретное в этом пространстве, то оно обычно и появлялось; иначе, бессознательное само создавало нечто подходящее или правдоподобное.

В «нигде» пространства осознанного сновидения всё было в возможности, – кажется. Сознательное фокусирование активирует возможности этого пространства и начинает творческий процесс по приданию форм бесформенному. В это короткое мгновенье начинается творческий танец бессознательного и сознательного. Когда сознательный фокус заканчивается, пространство схлопывается, как я полагаю, к своей первичной форме – чистой возможности.

Независимые агенты

Юнг сказал, что люди, будучи поставлены перед лицом бессознательного, реагируют одним из двух способов. Одна группа оказывается подавленной, осознавая безмерность глубины и силы психики по сравнению с их собственным маленьким эго. Другая группа оказывается воодушевлённой, полагая, что глубина и сила психики даёт силу и энергию желаниям их эго.

В этот период моей сновидной жизни я находился во втором лагере, среди тех, чьё эго воодушевляется встречей с бессознательным. Но всё меняется, как видно в этом сновидении:

Осознав себя в сновидении, я почувствовал удивительный прилив силы и бодрости. Я немедленно взлетел, и мне показалось, что я над Детройтом или над каким-то местом с подобным расположением улиц. Под собой я увидел толпу сновидных персонажей и полетел к ним, чтобы исследовать.

Чувствуя у себя превосходный контроль над полётом, и не имея на уме никаких опытов, я решил поиграть. Каждый раз, как я пролетаю над толпой, я решил сбивать с людей по шляпе. Я устремился вниз, сосредоточился и «бах!» – я сбил первую. Вернувшись, я снова спустился, выбрал цель и «бах!» – слетела вторая.

Возвращаясь, я сосредоточился на шляпе в середине толпы, спустился, и как только я приготовился сбить шляпу, из толпы высунулась рука и остановила меня в полёте!

Борясь, я мог чувствовать крепкую хватку на своей руке. Понадобилось какое-то время, чтобы избавиться, но мне удалось улететь. Я продолжил своё осознанное приключение.

Утром никак не мог понять случившееся: персонаж сновидения остановил меня в полёте. Без каких-либо мыслей с моей стороны персонаж сновидения повёл себя вопреки моим целям. Совершенно неожиданно! До этого момента я неявно придерживался предположения, что все персонажи сновидения существуют как отражения меня, и тем самым являются моими субъектами. Да, я замечал, что некоторые не отвечали на мои вопросы, но в основном персонажи сновидения были моими игрушками. Это впервые, когда персонаж сновидения помешал моему действию.

Я почувствовал своё эго подавленным. Действительно ли персонаж сновидения поднялся независимо с целью и желанием остановить меня? Или же мой бессознательный «мастер на все руки» посмотрел на сцену и решил преподать мне урок? Быть может, здесь была третья возможность, а именно, что нечто во мне действовало вопреки мне, как «альтер эго»? Но как нам это объяснить, если осознанные сновидения существуют благодаря эффекту ожидания?

Эффект ожидания лучше всего срабатывает, когда его используют для манипулирования объектами, обстановкой или действиями в осознанном сновидении. Когда же он относится к персонажам сновидения, то эффект ожидания показывает смешанные результаты. Иногда персонажи сновидения действуют в точности так, как от них ожидают, тогда как в другой раз они действуют неожиданно. Действительно, персонажи сновидения часто действуют, как если бы они были полусознательными и преследовали свои собственные цели.

Читая отчёты других осознанных сновидцев, я обнаружил, что их персонажи сновидения также показывают много неожиданных тенденций. Иногда персонажи сновидения действуют так, как если бы хотели доказать свою независимость от осознанного сновидца, как в случае, сообщённом осознанной сновидицей Конни Гавалис:

Осознав сон, я повернулась к одной блондинке – невысокой, некрасивой, худой, среднего возраста женщине, одетой в белую ситцевую одежду. Её волосы прямые, немного завивающиеся и свисающие до плеч. Я говорю: «Ты не настоящая». Она говорит: «Да».

Я говорю: «Ты в моём сновидении; значит ты не реальная!» Она говорит: «Да».

Я говорю: «Это моё сновидение, посмотри – я летаю».

Затем я лечу, и эта женщина держит меня на своих коленях, пока мы обе летим. Я думаю: «Это очень весело!»

Или как в следующем случае, сообщённом соредактором моего журнала «Lucid Dream Exchange», Люси Жиллис[39]39
  Осознанное сновидение Connie Gavali впервые появилось в журнале Lucid Dream Exchange в мае 1993.


[Закрыть]:

Я обернулась к девочкам и торжественно заявила: «Это сновидение!» Пэтии рассердилась и сказала: «Ты хочешь мне сказать, что мы все видим сон.» Я сказала: «Нет, я. Вы персонажи, созданные моим умом.» Затем я вижу, как яркий белый свет в узкой горизонтальной полосе с чёрными краями освещает мои глаза и мои руки. Я немного удивляюсь.

Пэтти сердится и переплетает свои пальцы с моими. Я вижу, как прорывается больше вспышек сквозь «ткань» мира сновидения, и слышу потрескивание и шипение. Ткань этой реальности выглядит как плохой приём на телевизоре. Пэтти загибает мои пальцы назад. Я не обращаю на неё внимания. Вместо этого я задумываюсь: как мои пальцы могут повредиться, если я сознаю, что вижу сон.

Примеры, подобные этим, предполагают, что когда человек сознателен в состоянии сновидения, то персонажи сновидения могут участвовать в продолжительных беседах.

Вместо молчаливого принятия природы персонажей сновидения и проецирования наших наивных предположений на них, осознанные сновидцы могут прислушиваться к анализу ситуации этими персонажами. Единственная проблема – персонажи сновидения часто видят себя совершенно иначе, чем мы того ожидаем!

Слово беседа [conversation] имеет в латыни корни с двумя значениями: 1) «общаться» и 2) «оборачиваться». Это второе значение (оборачиваться) приобретает особый смысл, когда некоторые персонажи сновидения буквально оспаривают своё чувство автономии со сбитыми с толку осознанными сновидцами. Эти персонажи сновидений демонстрируют желание «обратить» нас к принятию новой перспективы. В некоторых беседах они «отворачивают» нас от культурных взглядов и общих представлений, и просят нас дать им статус реальных существ с некоторыми способностями, осознающих себя в пространстве сновидения. Они обращают нас к признанию их, оцениванию их, и в конечном счёте к пониманию их. Но заметьте, что хотя мы и отказываемся принять их притязания, и мы утверждаем наше превосходство своим полётом и манипулированием пространством сновидения, они делают нечто весьма рациональное: они подтверждают свой равноценный статус тем, что копируют наше поведение. Иногда они делают другие совсем человеческие вещи: они смущаются и демонстрируют это. Я помню, как читал, что один осознанный сновидец расстроился из-за того, что персонаж сновидения повторял свои притязания на осознанность, а когда сновидец сделал окончательное решительное замечание, то персонаж сновидения сел на бордюр и заплакал.

Хотя и в меньшинстве, но всё-таки некоторые персонажи сновидения вновь показывают нам, что эффект ожидания не распространяется слишком далеко. Действуя неожиданно, они тем самым выражают свою собственную реалистичность, полу-автономность и свою точку зрения. Посмотрим на удивление следующей осознанной сновидицы, когда её ожидания были обмануты:

Я осознавала сон и увидела мужчину. Я спросила его имя, и он ответил: «Отто». Как я и запланировала, я спросила: «Можешь ли ты предупредить меня в следующий раз, когда я буду видеть сон?» Он незамедлительно ответил: «Нет!» Я действительно была удивлена и спросила его: «Почему нет?» Тогда Отто сказал: «Потому что это реальность…»[40]40
  Suzanne Wiltink – The Lucid Dream Exchange (2006).


[Закрыть]

Наученные верить и ожидать, что всё сновидение существует лишь как наша воображаемая проекция, что нам это лишь снится, многие осознанные сновидцы естественно сопротивляются всякому утверждению, что они не полностью творят и контролируют сновидение. И всё же такие беседы с персонажами сновидений предполагают новый уровень сложности в сновидении. С опытом, осознанные сновидцы приходят к пониманию, что пространство сновидения содержит различные типы персонажей сновидения, которые ведут себя с разными степенями осознанности (о чём я поговорю подробнее в Главе 11).

Немецкий психотерапевт и осознанный сновидец Пол Толей подробно изучал поведение персонажей сновидения и пришёл к чувству, что некоторые обладают некой разновидностью осознанности. В общем, он опирался на три наблюдения: 1) в некоторых осознанных сновидениях осознанность персонажей сновидения предшествует осознанности осознанного сновидца; 2) по крайней мере, в одном осознанном сновидении персонаж сновидения предоставил неизвестную, но впоследствии подтверждённую информацию сновидцу; и 3) персонаж сновидения иногда давал разумные и изобретательные ответы на различные задания, такие как составление рифмы или умножение чисел.

Толей утверждает:

В дополнение к осознанности сновидящего эго «осознанность» других персонажей сновидения также играет важную роль в их общении. Чтобы избежать непонимания, мы никогда не сможем доказать на опыте, осознанны или нет другие персонажи сновидения, только то, что они говорят и ведут себя, как если бы были таковыми. Я уже говорил в другом месте, что многие персонажи сновидения, кажется, действуют с «осознанием» того, что они делают (Толей, 1985; 1989а). Некоторые из наших неизданных работ, касающиеся осознанности других персонажей сновидения (в только что упомянутом смысле) включают примеры, которые, кажется, указывают на то, что сновидящее эго первым становится осознанным. И только после него и другие персонажи сновидения достигают осознанности. С другой стороны, у нас есть много обратных примеров. Мы можем продемонстрировать это примером, в котором другой персонаж сновидения не только стал осознанным раньше сновидящего эго, но он также обладал высшей степенью осознанности, чем та, которую впоследствии достигло сновидящее эго.[41]41
  Paul Tholey. Overview of the development of lucid dream research in West Germany. – Lucidity Letter 8, no. 2. (декабрь 1989).


[Закрыть]

В своей книге 1987 года «Schopferische Тгаumеп» [Творческие сновидения] Толей вспоминает одного персонажа сновидения, который расстроился из-за попытки осознанного сновидца определить уровень сознания этого персонажа. Толей пишет: «Если обращаться к самим персонажам сновидения с вопросом, имеют ли они сознание, может случиться, что они отреагируют с раздражением. Сновидец может получить такой ответ: То, что я сознателен, я знаю; но сознателен ли ты, я сомневаюсь, так как ты задаёшь такой глупый вопрос!»[42]42
  Paul Tholey. Schopferish Traumen: Der Klartraum als Lebenshilfe (1987), стр. 237.


[Закрыть]

Как показывают примеры осознанных сновидений в этой главе, случайно осознающий себя персонаж сновидения разбивает наши представления, так как они, по-видимому, действуют исходя из своей собственной внутренней целесообразности и управляемой деятельности. И хотя многие персонажи сновидения, по-видимому, имеют очень мало мощности функционировать осознанно, некоторые, по– видимому, обладают способностью к рассуждению, вспоминанию, пониманию и совершению целенаправленных действий.

Усмирённый, или даже наказанный тем независимым агентом, который остановил меня в полёте и помешал сбить шляпу, я начал понимать сложность персонажей сновидения. Действительно, я заметил, как язык закрепляет наш упрощённый на них взгляд, называя их «персонажами сновидения» – термин, который обозначает нечто вымышленное, нереальное и воображаемое, подобно персонажу в детских играх или мультфильмах. Называя их персонажами сновидения, мы предвзято к ним относимся и ставим себя в положение – относиться к ним, как к вымышленным.

Тот факт, что персонаж сновидения схватил меня в полёте, делает их чем-то большим, чем просто вымышленными, более чем персонажами. Действуя независимо, они представляют собой некий вид осознанности, некий вид сознательной энергии. Персонажи сновидения, как я выяснил, были куда сложнее, чем предполагает наука о сновидении.