Текст книги "Запятнанный Кубок (ЛП)"

Автор книги: Роберт Беннетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Часть IV: АД И ДЖЕНТРИ

ГЛАВА 25

| | |

Из высокого окна било копье белого света, и она сидела в кресле в центре этого холодного света. Ее серебристые волосы были элегантно уложены на плечах, пальцы цвета слоновой кости покоились на коленях. Колени и ступни были плотно сжаты – само воплощение скромности и печали. Все это напоминало сцену с какой-то великой картины: бледная прекрасная девушка, скорбящая у могилы своего отца.

– Я бы, конечно, пришла раньше, – сказала Файязи. И снова ее огромные ресницы затрепетали. – Но я понятия не имела, что смерть моего отца была преднамеренной. И только сегодня, когда коммандер апотов рассказал мне, что несколько инженеров погибли от похожего недуга – и что это действительно был злой умысел, акт убийства, – я решила обратиться за помощью.

Я огляделся. Стены зала были погружены в тень, но доспехи охранников вдоль стен поблескивали, как кошачьи глаза, наблюдающие из темноты за костром. Двое сублимов Файязи сидели по обе стороны от нее. Первый, запечатлитель, был невысоким, бледным мужчиной с довольно мягкими чертами лица, кораллового цвета, и высоким воротником. Глаза настороженные и обиженные, как у отличника, опасающегося, что другие могут превзойти его по успеваемости. Другая, аксиом, была женщиной, высокой и худой, как жердь, с маленькими темными глазками, похожими на иголки, и большим гладким лбом, придававшим ее лицу сходство со скелетом. Пока Файязи говорила, она не двигалась, но ее немигающий взгляд блуждал по комнате и часто останавливался на нас с Аной.

– Пожалуйста, опишите обстоятельства его смерти, – резко сказала Ана.

Аметистовый взгляд Файязи остановился на ней. Уголок ее крошечного рта дернулся – ухмылка. Возможно, насмешка.

– Я знакома с коммандером-префекто, – сказала Файязи. – Но, боюсь, я не знаю вас.

– Это иммунис Ана Долабра из Юдекса, – сказала Вашта. – Она руководит расследованием нескольких недавних убийств здесь, в Талагрее.

– Мм, – тихо сказал Файязи. – Это имя мне знакомо… Но я пока не могу определить, где я его слышала. Неважно.

Холодная, безрадостная улыбка промелькнула на лице Аны, затем исчезла.

– Мой отец... – Губы Файязи трагически скривились. – Мой отец погиб от нароста, похожего на растение. Это было очень странно. Он вырос из его тела, пробив ему грудь. Мы отнеслись к этому как к инфекции и немедленно заперли все наши залы, чтобы попытаться изучить ее. Видите ли, здесь, во Внешнем Кольце, мы часто закрываемся – боязнь заражения особенно велика вблизи земель, где обитают левиафаны. Однако мы ничего не смогли найти, и никто в наших залах больше не пострадал от этого недуга. Это очень загадочно.

– И вы не сообщили об этом апотам? – спросила Ана.

– Если бы мы это сделали, – сказала Файязи, – то это наверняка нарушило бы нашу изоляцию, верно? Дыхание слов, несущих послание, может также нести смерть.

– Тогда как вы узнали, что смерть вашего отца могла быть преднамеренной? – спросила Ана.

– Мы сняли изоляцию через семь дней, поскольку больше никаких инцидентов не было, – сказала Файязи, – хотя, конечно, мы продолжали пытаться выяснить причину смерти моего отца. Сегодня рано утром мы получили известие от... – Она повернулась к своему запечатлителю. Глаза мужчины дрогнули, и он наклонился, чтобы прошептать ей на ухо. – От коммандера Хованеса, – продолжила она, – что были и другие вспышки, подобные этой, которые держались в секрете от граждан Империи. Но мы понятия не имели. – Хотя ее голос все еще звучал с придыханием и по-детски, в последних словах прозвучали резкие нотки.

Вашта сузила глаза.

– Мы делаем то, что должны, чтобы предотвратить панику, – сказала она. – Потому что, если начнется паника, мадам, мы не переживем сезон дождей.

Файязи кивнула, и ее копна серебристых волос качнулась из стороны в сторону.

– Многое можно простить, – признала она, – когда мы все живем под такими угрозами.

И все же я отметил, что это было не совсем согласие со словами Вашты.

– Вы сняли изоляцию через неделю после смерти вашего отца, – сказала Ана, – но это было почти неделю назад. Итак... вы не сообщили апотам о заражении за все это время?

– Да, – сказала Файязи. – Потому что сразу после того, как мы сняли изоляцию, произошел прорыв. Мы приготовились к немедленной эвакуации, а не к опасному выходу в город, чтобы уведомить иялеты. Это был момент огромной неразберихи и чрезвычайной ситуации. Мы просто наблюдали за вспышками в небе на востоке. Я опасалась за свою жизнь и жизнь моих сотрудников.

Вашта выглядела несколько довольной этим, но Ана, опустив голову, прикусила губу.

– Однако смерть вашего отца, – сказала Ана, – произошла через семь дней после смерти коммандера Бласа в Даретане.

Взгляд костлявой аксиом был теперь прикован к Ане. Я начал сомневаться, способна ли эта женщина вообще моргать.

Файязи выглядела озадаченной:

– Коммандера Бласа? Почему это так важно?

– Разве вы не знаете, – спросила Ана, – что коммандер Блас умер точно так же, как и ваш отец?

– Мне сказали, что коммандер Блас заразился, – сказала потрясенная Файязи. – Так мне сообщили. Способ заражения не упоминался.

– Разве ваша собственная экономка, мадам Геннадиос, не сообщила вам, – спросила Ана, – что садовник в поместье сотрудничал с ассасином, чтобы убить коммандера?

На лице Файязи отразилось полное изумление.

– Может быть, эта информация была передана моему отцу, – сказала она, – но не мне. Я даже не знаю, кто такая эта Геннадиос.

– И никто в вашей семье, ни один из руководителей вашего клана не сообщил вам, что ваш отец и Блас умерли точно таким же образом?

– Мы были в изоляции, – сказала она. – И я была глубоко опечалена. У меня не было ни знаний, ни ресурсов, чтобы отреагировать так, как следовало бы.

Я опустил взгляд. Костяшки пальцев Аны побелели, ногти впились в ладони.

Она коротко кивнула:

– Угу. И каково текущее состояние тела вашего отца?

– Его кремировали, согласно нашему обычаю, – сказала Файязи. – Его прах ожидает в нашем зале, чтобы его вернули в дом наших предков в первом кольце. Я намерена сопровождать его для проведения погребальных обрядов в течение недели.

– Вы сожгли его. Немедленно.

– Конечно, – сказала она, печально моргнув. – Это моя прерогатива, поскольку я его наследница.

У Аны задрожали кулаки.

– Я так понимаю, вы теперь знаете, что несколько инженеров погибли от этой же инфекции?

– Я полагаю, – печально сказала Файязи, – что коммандер Хованес предположил такое...

– Известно ли вам, что у нас есть доказательства того, что эти инженеры были отравлены в вашей усадьбе? Вероятно, в ту же ночь, что и ваш отец? Предположительно, в то же время?

– Мы... в тот вечер у нас было общественное мероприятие, – сказала потрясенная Файязи. – На нем присутствовало много людей. Но я не слышала, чтобы у наших гостей были какие-либо признаки заражения. И я понятия не имела, что были еще какие-то отравления. – Она указала на Вашту. – Это, очевидно, держалось в секрете, чтобы сохранить порядок.

– Среди этих гостей была сигнум Мисик Джилки? – спросила Ана. – Или сигнум Джинк Ловех?

И снова запечатлитель прошептал что-то на ухо Файязи.

– Мы не знакомы с этими именами, – сказала Файязи.

Ана перечислила остальных погибших инженеров. Запечатлитель Файязи качал головой, слыша имя каждого из них, в том числе и Джолгалган.

– Тогда, может быть, вы скажете мне, мадам, – спросила Ана, – почему у некоторых из этих инженеров были реагент-ключи от ваших ворот?

Файязи была потрясена.

– Я понятия не имею! Я... я бы предположила, что они были украдены. Вы проверяли этих инженеров? Возможно, именно они прокрались ночью и убили моего отца?

Воцарилось долгое молчание, на лице Аны с завязанными глазами застыло выражение мрачного разочарования, в то время как Файязи вяло смотрела в ответ.

– Итак, – сказала Ана. – Подведем итог: ваша позиция заключается в том, что вы совершенно не знали о смерти коммандера Бласа в одном из ваших владений; поэтому, когда ваш отец также умер от этой ужасной инфекции, вы понятия не имели, что это было второе убийство подобного рода. Затем вы сожгли его тело и поместили все свое имение в изоляцию, и из-за этого, а также из-за хаоса, вызванного прорывом, вы воздержались от уведомления каких-либо имперских чиновников о подозрительной смерти вашего отца – до сегодня. Вы также ничего не знаете об инженерах, которые, вероятно, были отравлены в вашем поместье в ту же ночь, или о том, как у них оказались реагент-ключи, позволяющие им получить доступ к вашей собственности. И это все?

Двое сублимов холодно уставились на Ану. Лицо Файязи исказилось, когда она попыталась переварить все это.

– Я... я полагаю, что все это правильно.

– Я понимаю! – сказала Ана, кивая. – У меня остался только один вопрос.

– Конечно.

– Какого цвета была глина?

Файязи растерянно моргнула:

– Глина? Какая глина?

– Ты, должно быть, залепила глаза и уши глиной, – ухмыльнулась Ана, – раз остаешься такой чертовски невежественной во всем, что касается тебя.

Глаза Файязи слегка расширились, но она никак не отреагировала.

Вашта вскочила на ноги. «Иммунис!» – проревела она.

– Да, мэм? – вежливо ответила Ана.

– Туда! – рявкнула Вашта. Она указала на дверь в кабинет судьи. – Сейчас!

– Конечно, мэм.

Она схватила меня за руку, и мы встали.

КАК ТОЛЬКО ДВЕРЬ закрылась, Вашта высказала Ане все. Ее легкие были в прекрасной форме, и, казалось, у нее были энтузиазм и талант к реву. Я не сомневался, что одной из причин, по которой она говорила так громко, было то, что она хотела, чтобы Файязи услышала, какую выволочку получила Ана.

Наконец, она начала заканчивать: «Разве я не ясно сказала, иммунис, что весь Талагрей зависит от этих людей? – сказала она. – Что мы нуждаемся в них не меньше, чем они в нас?»

– Вы сказали, – ответила Ана. – Но она лжет, мэм. Это очевидно. Она нагло врет. Это нелепо! И когда кто-то лжет Юдексу, на него смотрят, как на лжеца.

Вашта мгновенно вскипела, подумав об этом.

– Вы верите, иммунис, что Файязи Хаза убила своего отца, Бласа и тех инженеров?

– Я... думаю, это маловероятно, мэм, – призналась Ана.

– И вы по-прежнему считаете, что эта Джолгалган – наиболее вероятный преступник?

– На данный момент – да, мэм.

– Но, чтобы доказать что-либо из этого, нам нужно получить доступ к поместью Хаза, чтобы узнать, была ли там Джолгалган, и в надежде, что там есть что-то, что могло бы указать на ее текущее местонахождение. Да?

Ана ничего не сказала.

– Я не знаю, почему Файязи лжет, – сказала Вашта. – Я вообще не в курсе ее дел. Но я знаю, что есть кто-то, кто убил многих инженеров и поставил под угрозу весь Талагрей, и они могут нанести еще бо́льший ущерб. Главное – найти их. А не копаться в обидах от старых врагов!

Ана по-прежнему молчала.

– Вы оба останетесь здесь, – сказала Вашта, – пока я попытаюсь спасти ситуацию и придумаю способ, как вам продолжить расследование!

– Поняла, мэм, – сказала Ана.

Бросив последний взгляд, Вашта повернулась, распахнула дверь, влетела внутрь и захлопнула дверь за собой.

– ЧТО Ж, ДИН, – сказала Ана со вздохом, – я должна признать... дела идут неважно.

– Согласен, мэм, – подтвердил я.

– Без сомнения, ты бы посоветовал мне держать рот на замке.

– Совершенно верно, мэм.

– Но я не могла этого вынести. Я просто не могла вынести того абсурдного количества дерьма, которое вылили нам под ноги.

Мои глаза затрепетали, когда я вспомнил историю Файязи.

– Ее объяснение кажется... по крайней мере, правдоподобным.

Лицо Аны медленно повернулось ко мне, ее рот открылся от возмущения:

– Ты, что, получил удар по голове во время вашей кровавой потасовки, мальчик? Если грудь твоего отца внезапно взорвется зеленью, ты вскакиваешь и бежишь звать на помощь! Чего ты не делаешь, так это не сидишь в полной тишине – если, конечно, ты не надеешься, что никто не заметит смерти твоего отца, потому что, если это произойдет, люди начнут спрашивать, почему он умер точно так же, как другой тупой ублюдок в соседнем кантоне! Без сомнения, она надеялась, что мы никогда не проследим за отравлением до ее дома. Но потом мы это сделали, и кто-то из участников расследования, должно быть, случайно обмолвился другу: «Гребаный ад, бро, ты знаешь, что я чуть не умер на этом приеме у Хаза?» Затем до Хаза дошли слухи, и они поняли, что мы узнали об отравлении в их проклятом доме. И если ты не можешь уклониться от расследования, то, вместо этого, ты пытаешься повлиять на него. И вот мы здесь. Благородный, знаменитый клан Хаза рассказывает чистую правду, но только для того, чтобы замутить воду.

– Что теперь будет, мэм? – спросил я.

– Понятия не имею. Ни малейшего хренового понятия. Но я чувствую некоторое удовлетворение. В конце концов, я предсказала, что произошло еще одно убийство до того, как мы приехали сюда. Разве ты не помнишь, запечатлитель?

Мои глаза затрепетали. Я вспомнил ту первую ночь здесь, в Талагрее, когда Ана сказала: А что, если они убили кого-то еще, кроме инженеров, причем никто этого даже не заметил?

– Да, но...…вы предугадали убийство Хаза, мэм? – сказал я.

– О, черт возьми, нет. Я полагала, что отравитель, скорее всего, убил кого-то, кто мог бы связать погибших инженеров с коммандером Бласом. Но я не думала, что это может быть один из главных сыновей проклятого клана Хаза!

Я бросил на нее сердитый взгляд:

– Почему бы и нет? В конце концов, вы знали, где произошло отравление. Вы знали с самого начала.

– О, – сказала она. – Ты заметил.

– Да, мэм.

Она вздохнула и плюхнулась на пол.

– Я бы не сказала, что знала, где были отравлены инженеры, Дин. Я бы сказала, что у меня просто была высокая степень уверенности в том, что все это в конечном итоге приведет к Хаза. Если ты хочешь выяснить, откуда у всех взялись блохи, посмотри на самую большую стаю диких кошек. Даже если они и прячутся за высокими стенами и причудливыми воротами.

Я склонил голову набок, прислушиваясь. Я услышал небольшую дискуссию в соседней комнате. Это прозвучало так, словно Ваште удалось повернуть переговоры в лучшую сторону.

– Что вы знаете о Кайги Хаза, мэм? – спросил я.

– Многое, – сказала она. – Может быть, даже слишком многое. Я знаю, что он был третьим в очереди на наследство всего клана. Старший сын в одной из линий. Кроме этого, мало что отличает – отличало? – его от остального жирного выводка. Он был богат, коварен, амбициозен и влиятелен. И стар. Как и многие Хаза, он имел доступ к некоторым очень дорогим суффозиям для жизнестойкости – я думаю, что этому человеку было около ста тридцати, когда он умер. Даже Файязи, по-моему, отведала их. По моим подсчетам, ей должно быть около шестидесяти.

– Этой девушке там шестьдесят лет?

– Девушка... Ха! Я так понимаю, ты сражен ею наповал. Неудивительно. Каждая частичка этой женщины изменена, и ходят слухи, что некоторые Хаза используют феромонные прививки – конечно, не такие продвинутые, как у придворных шансонеток, но ненамного ниже допустимого уровня. Запах Хаза проникает в сознание тех, кто находится рядом, совсем чуть-чуть. Когда Файязи заходит в комнату, вы практически слышите, как шуршат штаны, когда все члены напрягаются. Я удивлена, что она вообще здесь одна. Она дочь третьего в очереди на наследство семьи – не самая влиятельная фигура в их зловредном клане, если можно так выразиться… Но теперь нам придется работать с ней, чтобы выяснить, почему Джолгалган пошла на то, чтобы убить ее отца, а также десять инженеров, которых, по ее словам, там вообще не было! – Ана фыркнула. – Это будет нелегко. Если это Джолгалган, то она принадлежит к немаленькой компании. Число людей, затаивших обиду на Хаза, не поддается подсчету.

– Вас тоже можно считать членом этой компании, мэм? – спросил я.

Она подняла брови, глядя на меня из-под повязки на глазах.

– О! Это довольно дерзко с твоей стороны, верно?

– Я просто обратил внимание, мэм, что Вашта только что рассказала нам о ваших старых обидах.

– Слухи, – пренебрежительно сказала она.

– А еще вы как-то сказали о Хаза: Я была бы не прочь увидеть, как все их потомство гниет в земле, как кучка гребаных дохлых собак. Именно так, по-моему, говорят о своих врагах.

– О, да, хорошо, – сказала она, вздыхая. – Вот почему люди так не любят разговаривать в присутствии запечатлителя… Они никогда не забывают ни одного твоего гребаного слова! Однажды, Дин, когда все это закончится, я расскажу тебе много правдивых рассказов обо всем, что произошло между мной и кланом Хаза во внутренних районах Империи. Я не сомневаюсь, что до тебя дошли слухи об этом… Но сегодня не время для моих историй.

Мгновение я сердито смотрел на нее. Потом у меня появилась идея.

– Не Хаза ли ответственны за ваше изгнание в Даретану, мэм? – спросил я.

Ее улыбка превратилась в усмешку:

– Это не совсем правда.

– Они убили вашего предыдущего помощника?

К моему удивлению, ее улыбка не дрогнула ни на йоту:

– Это тоже не совсем правда.

– И что здесь неправда? То, что это были Хаза, или то, что ваш помощник был убит?

– Сосредоточься, Дин. Мы здесь для того, чтобы выяснить, как произошло это несчастье, и кто несет за него ответственность. Нужно следовать за этой нитью, и только за ней, и мы одержим победу. – Затем она склонила голову набок, встала на колени и ощупала фретвайновый пол. – Вашта возвращается. Я чувствую ее шаги в самом дереве… И я думаю, что Мильджин и Строви с ней. Приготовься. Давай притворимся профессионалами, ты и я, потому что нас ждут ад и джентри.

– ВОТ, – ХОЛОДНО СКАЗАЛА Вашта, – что мне удалось спасти. Во-первых, Файязи Хаза больше не желает находиться с вами в одной комнате, иммунис. То, что вы предприняли такую атаку на ее репутацию в период такого горя, выходит за рамки терпимости. Это ясно?

Ана пожала плечами:

– Это ясно, хотя и не приветствуется, мэм.

– Во-вторых… Файязи Хаза разрешит провести осмотр ее помещений. Исключительно для того, чтобы установить обстоятельства смерти ее отца. Мы не будем вмешиваться в их дела более, чем это предусмотрено. Эта проверка должна состояться сегодня, немедленно. Это означает, что мы должны отложить опрос ваших коллег об их участии в этом... этом приеме.

– Хорошо, – сказала Ана. – Мы свяжемся с ними достаточно скоро.

– И последнее, однако... Файязи не устраивает большое присутствие Юдекса. Поэтому она согласилась открыть свои залы только для одного офицера. – Взгляд Вашты переместился на мое лицо. – Это должны быть вы, сигнум.

Я уставился на нее, затем на Мильджина, который выглядел недовольным, затем на Строви, который выглядел встревоженным.

– Я? – спросил я. – Только я? В залах Хаза, мэм?

– Это действительно так, – холодно сказала Вашта.

– Мне не кажется, – фыркнула Ана, – что Хаза должны диктовать, кто может, а кто не может расследовать убийство, даже если оно произошло в их роскошном доме.

– Нам повезло, что мы вообще можем кого-то послать! – огрызнулась Вашта. – Хотя я могу заставить Хаза открыть свои двери, на это потребуется время, а землетрясения становятся все сильнее. Мы должны решить эту проблему как можно быстрее. Насколько я понимаю, Кол был вашим единственным помощником в Даретане, верно? Тогда его должно хватить и на этот раз. Файязи даже готова взять его в карету Хаза.

Первоначальная ярость Аны сменилась беспокойством. Она повернула ко мне голову, словно могла слышать биение моего сердца, и на мгновение задумалась.

– Я согласна, – сказала она, – Но я хотела бы поговорить об этом с Дином и Мильджином.

– Как пожелаете, – сказала Вашта. Мы поклонились ей, и она ушла.

Уходя, Строви оглянулся на меня. Он казался таким потрясенным, как будто это он был приговорен к этой задаче, а не я.

– Будь осторожен, Кол, – сказал он. – Залы Хаза – опасное место. Не все, кто идет туда, возвращаются. – Затем он последовал за Ваштой.

– ПОЧЕМУ... ПОЧЕМУ ОНА попросила меня? – спросил я. – Я имею в виду, что из всех в Талагрее...

– Похоже, они хотят видеть тебя там, чтобы иметь возможность командовать тобой, да? – сказал Мильджин. Он повернулся к Ане. – Кто-то молодой. Новый. Хорошенький. Подозреваю, она думает, что мальчик станет податливым в ее руках. – Он сплюнул на пол. – Обычно я бы разозлился на тебя за то, что ты обманул меня с телом Аристан, парень, но, учитывая, что сейчас произойдет, я не испытываю ничего, кроме жалости.

– Но что, черт возьми, Файязи выиграет от того, что будет командовать Дином? – спросила Ана. – Этот парень ни хрена не знает ни о чем важном!

– Я стою, – кротко сказал я, – прямо здесь.

Ана проигнорировала меня, барабаня пальцами по ногам сбоку.

– Чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется, что Файязи хочет найти убийцу раньше нас.

– Вы думаете, она жаждет мести? – спросил Мильджин.

– Не совсем. Я подозреваю, что Джолгалган что-то знает о Хаза и Бласе. Что-то, что заставило ее пойти на большие неприятности, чтобы убить двух мужчин так символично. Что-то, что, как мне кажется, Хаза отчаянно пытаются сохранить в тайне. А тут еще убийства Аристан и Суберека... – Она замолчала, ее лицо стало серьезным. – Именно это Файязи и попытается у тебя выпытать, Дин. Она хочет, чтобы ты дал ей то, что поможет ей найти убийцу первой и покончить со всем этим, прежде чем мы сможем копать дальше.

– Как она собирается это сделать? – спросил я. – Ее телохранители приставят лезвие к моему горлу?

– О, нет, – сказала она. Она отбросила прядь белоснежных волос со своего лица. – Скорее, Дин, я гораздо больше обеспокоена тем, что Файязи Хаза может попытаться трахнуть тебя.

Я уставился на нее, потеряв дар речи. Я посмотрел на Мильджина, который мрачно смотрел на меня в ответ.

– Я не уверен, – сказал я, – что правильно расслышал вас, мэм.

– О, ты был бы не первым, – сухо заметила Ана. – Ты молод и самец, а мальчики всегда намного глупее в таких делах. И в ее распоряжении несколько тысяч талинтов красоты, не говоря уже о ее феромонных прививках. Как бы то ни было, хорошо известно, что Хаза используют любовные связи и шантаж, чтобы получить то, что они хотят. Файязи, вероятно, хочет держать тебя в кулаке, Дин. – Она на мгновение задумалась. – Или в какой-то другой части своего тела. Или, возможно, в ком-то из ее домочадцев...

– Эта метафора, – огрызнулся я, – довольно неубедительна.

– Да, да. Но! Возможно, ее ждет сюрприз. Потому что ты не только удивительно сосредоточенный человек, мальчик, но и один из самых эмоционально подавленных человеческих существ, которых я когда-либо встречала. Если и есть кто-то, кто может устоять перед очарованием Хаза, так это ты. Или, что ж, я надеюсь, что это будешь ты.

– Помимо того, что я буду отбиваться от нежелательных ухаживаний, – сказал я расстроенно, – что я еще должен там делать?

Ана на мгновение задумалась. Затем она просияла:

– Переписка!

– Прошу прощения? – сказал я.

– Переписка! Сообщения. Письма. Это именно то, что нам нужно. Новость об убийстве Бласа наверняка дошла до ее отца в ту же секунду, как мы начали расследование в Даретане. Так с кем же он разговаривал после смерти Бласа? Кому он отправлял сообщения? И что было в этих сообщениях? Это то, что ты должен найти.

– Как я их найду, мэм? – спросил я.

– Известно, что Хаза владеют небольшим флотом письмо-ястребов, – сказала она. – Все, что тебе нужно сделать, парень, это добраться до их птичника и поискать там что-нибудь полезное.

Конечно, я был знаком с письмо-ястребами, поскольку иялеты использовали их для передачи срочных сообщений по всей Империи – они летали с ошеломляющей скоростью между двумя фиксированными точками. Однако мысль о том, что кто-то в частном порядке владеет их небольшой флотилией, была для меня полной неожиданностью.

– И... как я, по-вашему, могу попасть в их птичник, мэм? – спросил я.

– Ты ищешь инфекцию на месте гребаного убийства! – рявкнула она. – Это дает тебе доступ в самые разные места! Придумывай какую-нибудь идиотскую хрень, импровизируй и быстро соображай, ребенок!

– Придумывай какую-нибудь идиотскую хрень, – кисло сказал я. – Очень четкие приказы. Что еще, мэм?

– Расследуй! Иди, смотри, спрашивай – и оставайся холодным и отчужденным. Ищи доказательства того, как убийца выполнял свою работу, говори мало и свирепо смотри на всех. Я имею в виду, это твоя специальность, так? И помни, это уже второй раз, когда убийцы нападают на дом Хаза. Я подозреваю, что они использовали похожие методы. Моя мысль ясна?

– Как горная вода, мэм, – проворчал я.

– Хорошо. – Она схватила меня за плечо. – Не ешь ничего из того, что она вам даст, Дин. Не пей предложенные напитки. Будь внимателен к запахам табачного дыма, которые почувствуешь. Не мочись и не испражняйся на территории усадьбы и постарайтесь оставить как можно меньше волосков. И наконец, держись на расстоянии от Файязи – и не позволяй ей касаться твоего лица обнаженной кожей. Понял?

Я обдумал ее слова.

– Полагаю, я не могу уволиться, так?

– Уволиться?

– Да. Не уверен, что какое-либо распределение может стоить этого, мэм.

Она усмехнулась.

– Может быть, нет. Но Хаза знают твое имя, ребенок. Если ты сейчас уйдешь, они удивятся, почему, и придут спрашивать, и с ними будет не так весело работать, как со мной. Единственный выход – пройти через это. А теперь приведи себя в порядок и начинай, черт возьми, действовать!