Текст книги "Запятнанный Кубок (ЛП)"

Автор книги: Роберт Беннетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 17

| | |

КОГДА Я ЗАКОНЧИЛ свой отчет для Аны, меня немного порадовало, что она какое-то время просто сидела на краю своей кровати, ошеломленная. Она открыла рот, чтобы заговорить, затем замолчала, обдумывая свои слова, потом повторяла это снова и снова, как будто у нее было ко мне так много вопросов, что она не могла произнести ни одного из них вслух.

Наконец, ей удалось сказать:

– Дай-ка мне взглянуть на один из этих талинтов.

Я достал одну из огромных серебряных монет и протянул ей. Она повертела ее в руках.

– Итак... дай мне все прояснить, Дин, – сказала она. – Ты... просто гулял по городу… с семью тысячами талинтов в сумке? Как будто это капуста для супа?

– Э-э... да, мэм.

– Клянусь Святилищем, – сказала она. – И люди думают, что я чертовски сумасшедшая! А ты случайно не положил лишнюю в ботинок или что-то в этом роде, так?

–Э-э... нет, мэм. Мне кажется, это был бы хороший способ привнести в мою жизнь еще больше ада, хотя у меня его и так предостаточно.

– Как отрадно видеть, что ты поступил так мудро! Но... но это было не что иное, как полный таз рвоты с откровениями! Тайные встречи! Пропавший без вести выживший! Убитая секретарша совершает тайные путешествия по Империи! И не только мешок с чертовым состоянием, но и три реагент-ключа, обнаруженные за один день? – Она на мгновение разозлилась. – Хорошо. Хорошо! Мне нужно глубокое погружение, чтобы разобраться во всем этом.

Она встала.

– Глубокое, что? – спросил я.

– Давненько я не была вынуждена прибегать к таким средствам, – проворчала она. Она подошла к одному из своих огромных сундуков, набитых книгами, наклонилась и начала выгружать их целыми охапками. – Но если какая-то ситуация требует этого, то только эта. – Она пристально посмотрела на меня. – Не просто гляди, как я тут тружусь, мальчик. Помоги мне!

Я так и сделал, выгребая книги, пока сундук не опустел. Это была одна из немногих личных вещей Аны, массивная, потрепанная старая вещь, которую она взяла с собой, несмотря на мои возражения; хотя теперь, когда сундук был пуст, я увидел, что внутреннее дно было не деревянным, а мягким, почти как подстилка какого-нибудь животного.

– Это займет немного времени, – сказала Ана. Она надела повязку на глаза. – Мне просто нужно немного поразмыслить над этим, прежде чем принимать решение о дальнейших действиях. Одиночество помогает мне размышлять. – Она забралась в массивный сундук и села. – Ты можешь подождать здесь. Только не трогай слишком много моих чертовых вещей. Я узнаю, что было перемещено!

– Но, мэм, – сказал я. – Что вы собираетесь дел?..

Она захлопнула крышку сундука. Я уставился на него, сбитый с толку. Затем изнутри донеслось тихое тамп, как будто она устраивалась поудобнее, и все стихло.

Я огляделся, не зная, что делать. Молчание затянулось.

Мой взгляд упал на мешок с талинтами у моих ног, и я подумал, что теперь я действительно мог бы просто уйти с ними, если захочу. И все же я решил, что шансы молодого преступника-одиночки с огромным состоянием пробраться по хорошо патрулируемой дороге, на которой часто появлялись убийцы-дезертиры, либо равны нулю, либо вообще отсутствуют. Поэтому, вместо того чтобы совершить ограбление, я приготовил чай.

Я открыл окно в комнате Аны и сел рядом с ним, потягивая чай и снова впитывая ночной пейзаж Талагрея. После всего, что я узнал сегодня, пребывание в городе казалось мне едва ли безопаснее, чем любая из моих праздных фантазий о краже и побеге. Это место должно было стать краеугольным камнем всей Империи, и все же в один прекрасный день я обнаружил, что оно прогнило насквозь.

Затем, с громким щелк, сундук Аны открылся, и она села, словно проклятая душа, восставшая из могилы. Она помедлила, почувствовав легкое дуновение ветерка в комнате.

– Закрой это проклятое окно! – рявкнула она. – Что ты пытаешься со мной сделать, дитя? Я пытаюсь думать!

Я неловко вскочил, пролив чай на свое пальто, а затем захлопнул ставни, как будто на улице был проливной дождь, а не мирный вечер.

– Прошу прощения, мэм. Я не хотел...

– Человеку нужно уединение, чтобы сосредоточиться, – огрызнулась она на меня. – Если ты не хочешь выполнять работу, сними офис с прекрасным видом. Но если ты хочешь разобраться со всеми своими проблемами, ты… блядь. – Выходя наружу, она поскользнулась на одной из стопок книг и едва удержалась, схватившись за сундук. Затем она закончила вылезать и некоторое время ворчала. – Хорошо. Ты приготовил чай, Дин?

– Да, мэм.

– Тогда я выпью чашечку.

Она села на кровать, и я налил ей чаю.

– Первое… У меня есть вопрос. – Она устремила на меня грозный взгляд. – Я хочу получить ответы о том, что сделал ты.

– А. Д-да, мэм? Я сделал что-то неправильно?

– Да! Очень неправильно! Какого дьявола ты не сказал мне, что умеешь вскрывать замки?

– О, – смущенно сказал я. – Ну. Я действительно не знаю, как это делается, мэм. Я просто запомнил движения, чтобы отпереть три основных типа замков.

Она возмущенно уставилась на меня.

– Это... это, по сути, и есть чертово определение «уметь вскрывать замки», парень! Какой абсурд! Что, черт возьми, ты еще умеешь делать?

Я протянул ей чашку.

– Похоже, у меня действительно развивается талант терпеть словесные оскорбления и безумные вопросы, мэм.

Она снова впилась в меня взглядом.

– Я хочу побольше узнать о твоих способностях вскрывать замки, Дин… Но сейчас давай разберем все это, начав с капитана Киз Джолгалган. Потому что она представляет для меня большой интерес.

– Поскольку она может быть нашим единственным свидетелем отравления? – спросил я.

Большой глоток чая.

– Нет. Потому что мне больше нравится мысль, что она и есть наша убийца.

Я уставился на нее, когда она вытерла губы плащом.

– Прошу прощения? – спросил я.

– Я имею в виду, у кого больше опыта работы с инфекциями, чем у кого-либо другого? – задумчиво сказала Ана. – У апотов. И теперь ты говоришь мне, что апот ходила на все эти секретные встречи с инженерами? И теперь, возможно, она – единственный выживший?

– Вы... вы действительно думаете, что эта Джолгалган может быть нашим отравителем, мэм?

– Возможно! – сказала Ана. – Конечно, у меня пока нет ответов на все вопросы. Не знаю, зачем ей понадобилось убивать всех своих друзей или почему она выбрала самый безумный способ из всех, что когда-либо применялись для этого. Или, в самом деле, намеревалась ли она также разрушить морскую стену и подвергнуть опасности всю эту чертову Империю! Но… он укладывается! Хотя это всего лишь обрывок информации, он укладывается в общую картину. Капитан Мильджин наверняка уже уведомил Легион, чтобы они не спускали глаз с этой Джолгалган. Но, Дин, пожалуйста, свяжись завтра с Нусис и узнай, что апоты смогут нарыть на нее. У них должны быть сведения об изменениях, произведенных с этой женщиной. Я хочу знать, на что способна Джолгалган, где она была, на каких должностях служила, и всех, кто мог служить бок о бок с ней. Давай посмотрим, верна ли моя догадка.

– Понятно, – сказал я.

– Хорошо. Далее – реагент-ключи! Покажи их мне, пожалуйста.

Я достал их оба – тот, что мы с Мильджином нашли в квартире Джилки, и тот, что я нашел в пустом доме рядом с жилищем Аристан, – и отдал ей.

– Как странно, найти три за один день... – Ана поднесла ключ Джилки к глазам. – Но Мильджин не ошибся. Этот ключ предназначен для портала с высокой степенью защиты. Я полагаю, что только имперским банкам Казначейства требуется пять или более реагентов… Очаровательно. Но этот, другой... – Она проделала то же самое со вторым ключом, глядя через него, как через крошечную подзорную трубу. – Этот совсем не такой. Простой и понятный… Святилище знает, для чего он предназначен. – Она на мгновение прикусила губу, затем подняла более совершенный, который я нашел в жилище Джилки. – Но я действительно думаю, что знаю, куда ведет этот – наверняка он должен открывать место, где были отравлены все наши инженеры.

Я кивнул:

– В какой бы комнате, здании или покоях они тайно ни собирались.

– Точно. Это настоящая находка! Хорошая работа. Если все идет как надо, капитан Строви сейчас должен быть в Талагрее, собирать все заказы на папоротниковую бумагу всех поставщиков за последние четыре недели. Если мы найдем одно место, где внезапно пришлось заменить всю папоротниковую бумагу... и если в этом месте также есть портал с реагентами, и если этот ключ успешно его откроет...

Кровь застучала у меня в ушах.

– Тогда, должно быть, это и есть место отравления.

– Да! И ты также предоставил нам время всего этого, дорогой Дин: восемь ночей до прорыва, шестого числа этого месяца. Если все это совпадет, мы сможем выяснить, присутствовала ли пропавшая Джолгалган в том месте в то время, что она там делала и куда ушла. И, возможно, как она связана с убийством коммандера Бласа, произошедшим более двух недель назад.

Мой взгляд снова упал на пакет с талинтами.

– Я... не думаю, что все эти деньги имеют к этому какое-то отношение, мэм?

– Хотя это кажется очевидным, я... не уверена, – вздохнула она. – На самом деле, твои открытия о Бласе настолько замечательны, что у меня от них голова идет кругом… Потому что, внезапно, он стал не просто коррумпированным – раз семья Хаза устраивала для него непристойные праздники в своих домах, – но и, возможно, самым коррумпированным имперским офицером за последнее время! И я беспокоюсь… Что, если эта коррупция не остановится на Бласе? – Она повернула голову с завязанными глазами к закрытому окну. – Что, если другие чиновники так же замешаны в этом деле, как и он?

Воцарилось напряженное молчание.

У меня мурашки побежали по коже, когда я понял, что она имела в виду.

– Вы имеете в виду... группу расследования? Вы беспокоитесь о наших коллегах?

– Да, – тихо сказала она. – Пока что расследование, похоже, ведется не очень хорошо. Должны были лучше осмотреть Бласа. Тело Аристан должны были обнаружить раньше. Но я не хочу предполагать злой умысел, когда лучше предположить некомпетентность... Хм. Дай-ка мне пропуск на стену.

Я передал ей пропуск. Она быстро пролистала ее, водя пальцами по страницам.

– Что за грязное дело! Дело, которое, по-видимому, требовало от Бласа хранить деньги в месте гораздо менее официальном, чем, скажем, ячейка в имперском банке Казначейства, где коммандер, владеющий такими суммами, был бы замечен. И если мадам Аристан путешествовала туда-сюда между Талагреем и четырьмя отдаленными кантонами – Габиргой, Джулдизом, Бекинисом и Митралем... Что ж. – Она захлопнула пропуск. – Должно быть, Аристан была разносчицей пакетов.

– Кем, мэм?

– Курьером, человеком, который доставляет деньги. Блас, должно быть, посылал ее на третье кольцо, чтобы она либо расплачивалась с людьми, либо принимала от них платежи. Лучшего курьера не найти – ведь кто бы взглянул дважды на пожилую секретаршу из Инженерного иялета? И все же – за что Блас платил или получал деньги? Что, черт возьми, делал этот ублюдок? Мы пока не знаем. Но это гложет меня изнутри.

Какое-то время она раскачивалась взад-вперед – голову склонена набок, желтые глаза закрыты. Я молчал, давая ей возможность поразмыслить.

– Ну что ж, Дин, – сказала она. – Теперь у меня к тебе еще один вопрос.

– Д-да, мэм?

Она приподняла повязку, из-под которой на меня уставился один желтый глаз:

– Как ты думаешь, какова вероятность того, что Рона Аристан и коммандер Блас были убиты одним и тем же человеком?

Я обдумал это, мои глаза затрепетали, когда я призвал на помощь все свои воспоминания. Я долго думал об этом.

– Я думаю… Я думаю, очень мала, мэм? – в конце концов сказал я.

Она удовлетворенно кивнула:

– И почему?

– Одно убийство было... ну, более эффективным. Более типичным. Они вломились в дом и... и что-то сделали с головой жертвы. Возможно, ударили ножом. И никто даже не понял, что что-то произошло. Но другое было более сложным и требовало гораздо больше усилий. Все было спланировано заранее. И способ убийства весьма необычный. Они кажутся слишком разными.

– Я признаю, что взрыв изнутри из-за внезапного выросшего растения – это чертовски необычно, – едко заметила Ана. – Но, думаю, ты прав. У нас теперь два убийцы, Дин. Два убийцы с двумя разными методами и двумя совершенно разными интересами. Самый очевидный вывод для этих новых убийц – они здесь для того, чтобы замести следы. Блас мертв, но его связи со всей этой грязью все еще существуют. Таким образом, они здесь для того, чтобы устранить все, что могло бы связать Бласа с этой еще большей коррупцией... включая любых людей, которые, к сожалению, живы.

– Но... мы понятия не имеем, кто бы мог быть этими новыми убийцами, верно, мэм?

Внезапно Ана замерла, опустив голову.

– Ты сказал, что у нее в голове дыра... – тихо сказала она. – Скажи, она была очень маленькой? – Она подняла пальцы примерно на четверть малого спана. – Вот такая?

– Да, мэм. Примерно такая.

– А других синяков или ран на теле не было?

– Не было, насколько я мог заметить, мэм.

– Как странно, – прошептала она. – Ты знаешь, Дин, как трудно проткнуть человеческий череп?

– Я, э-э, никогда не пробовал это сделать сам, мэм.

– Это весьма сложно. Для этого требуются невероятная сила и скорость. Особенно скорость. Требуемая скорость и соответствующие инструменты… Все это, как видишь, ошеломляет.

Снова воцарилось молчание, как будто она погрузилась в задумчивость.

– Вы видели подобные смерти раньше, мэм? – медленно спросил я. – Или, скорее, убийства?

Некоторое время она не отвечала. Когда она заговорила снова, ее голос был тихим и ласковым: «Вот что мы сделаем. Во-первых, завтра ты отнесешь это Нусис». Она показала на простой реагент-ключ, который я нашел в убежище Аристан.

Я взял его у нее.

– Что она должна найти?

– Ну, хотя у меня есть хорошая идея, что открывает другой ключ, я совершенно не представляю, что открывает этот. У апотов есть искусство, позволяющее реконструировать порталы по многим реактивам. Мы не можем узнать, какой именно портал открывает этот ключ, но Нусис сможет сказать нам тип портала. Марка портала, разновидность – это может помочь нам сузить круг поиска.

– Хорошо. А деньги, мэм?

– Деньги и пропуск на стену мы... используем, – медленно произнесла она. – Мы используем их, чтобы определить, являются ли наши коллеги по расследованию настоящими и преданными слугами Империи. Я все еще беспокоюсь, Дин, почему они не проверили Бласа? Почему они не разыскали Аристан? Это очень распространенные процедурные задачи! Кто-нибудь из команды знал, что Аристан была убита? Знали ли они, что Блас был настолько коррумпирован? – Она склонила голову набок. – Могла ли Калиста быть фальшивкой? Кажется, у нее есть вкус к богатым и изысканным вещам. Или, возможно, это Нусис? Ведь она работала вместе с Бласом в Комитете по охране природы. Или Ухад, такой старый и немощный, хочет провести в комфорте последние дни жизни? Или, возможно, Мильджин? Или это вовсе не должностное преступление, а просто неумелость? Я не знаю.

Напряженное молчание. Я почувствовал, как во мне нарастает ужасное чувство страха.

– И... как мы используем деньги, чтобы ответить на любой из этих вопросов, мэм? – спросил я.

– О, Дин, – устало улыбнулась она. – Ты заберешь эти деньги и пропуск на стену... и поместишь их недалеко от трупа Аристан. Где-нибудь, где их легко будет найти. Тогда я попрошу Ухада провести расследование... и мы посмотрим, сколько из этих денег вернется к нам.

Я в ужасе уставилась на нее.

– Сначала вы хотите, чтобы я занялся нашим собственным расследованием, а теперь хотите, чтобы я сфальсифицировал сцену убийства?

– О, это не такая уж большая фальсификация, – сказала она, махнув рукой. – Я же не прошу тебя, черт возьми, убивать кого-то или что-то в этом роде! Считай, что это просто очень необычный метод предоставления доказательств расследованию.

– Но... я имею в виду... мы здесь всего один день, мэм, – запротестовал я. – И вы уже занимаетесь расследованием расследователей?

– Да, – рявкнула она. – Потому что мы гребаный Юдекс, Дин! Мы те, кто следит за Империей от имени Империи! И мне кажется, что что-то здесь ужасно не так! Возможно, это пролом, возможно, это некомпетентность, или... возможно, это что-то еще. Но я должна знать, если мы хотим двигаться вперед.

– И что я сделаю для этого представления, мэм? – спросил я. – Должен ли я просто сопровождать Мильджина в дом Аристан и делать вид, что удивлен всем, что мы видим?

Она подумала об этом.

– Хорошая мысль. Ты дерьмовый лжец, Дин. Вот что: я скажу им, что отправила тебя повидаться с Нусис, попрошу их послать Мильджина для расследования, а сама лично буду находиться рядом с Ухадом и остальными, чтобы посмотреть, что произойдет. Для меня это будет очень утомительно – все эти разговоры, – но это довольно важно...

– А если меня поймают на фальсификации места преступления? – сердито спросил я. – Закуют в кандалы и лишат моего звания и должности?

– Тогда я поговорю с Ваштой, – просто сказала она. – И изложу свою позицию.

Я недоверчиво уставился на нее, но она казалась совершенно серьезной.

– Вы собираетесь говорить с сенешалем? Высказать ей свое мнение?

Ана застыла на месте. Казалось, она обдумывает эти слова, проверяя, насколько они подходят. Затем она ужасно ухмыльнулась и наклонилась вперед; и я увидел в ее глазах странный, тревожный огонек, которого раньше не замечал: тот, на который я не хотел смотреть, не говоря уже о том, чтобы бросать ему вызов.

– Да! – радостно воскликнула она. – И я бы рассказала ей все, что знаю. И она бы согласилась с нашими поступками. А кто бы не согласился, Дин? Мы здесь для того, чтобы проверить основы обороны Империи, а это, конечно, начинается с проверки решимости ее самых важных офицеров. А теперь иди, мальчик, и поспи. Если сможешь.

ГЛАВА 18

| | |

НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО я встал до рассвета, оделся, взял сумку с тысячами талинтов и пропуском на стену – теперь она казалась мне очень тяжелой, – спустился вниз и выскользнул на улицу.

Талагрей снова ожил, и бесчисленные уважаемые офицеры-ветераны приступили к исполнению своих обязанностей. Я чувствовал себя ужасно неловко, когда шел среди них, пытаясь контролировать свою походку, осанку, манеру держаться. Не слишком ли быстро я иду? Кто-нибудь слышит тихое клинк моей сумки? Но никто не обратил на меня никакого внимания. В этом месте были гораздо более важные вещи, о которых стоило заботиться.

Я оставил заднюю дверь в доме Аристан незапертой, так что открыть ее и проскользнуть внутрь было несложно. И снова на меня обрушился ужасный трупный смрад. Я прошелся по дому, как обычный взломщик, и обнаружил, что Аристан все еще в своей спальне, пальцы ее босых ног все еще были фиолетовыми и скрюченными.

Я уставился на ее тело, сердце бешено колотилось. Затем я оглядел комнату, размышляя, куда бы спрятать деньги, чтобы Мильджин и Ухад смогли их найти. И тут же я вспомнил: буквально вчера я видел, как Мильджин обыскивает комнату. Я знал его методы.

Я подошел к другой стороне кровати, присел на корточки, вытащил нож и приподнял половицу. Внизу было немного места, но все же достаточно. Я аккуратно положил туда семь толстых монет вместе с пропуском на стену. Затем я поставил половицу на место, вернулся к задней двери, приоткрыл ее, чтобы убедиться, что дорожка за ней пуста, и вышел, мое сердце все еще трепетало в грудной клетке.

Я добрался до башни Юдекса еще до полудня, поднялся по ступенькам и пять раз постучал в дверь Аны – сигнал о том, что работа выполнена. Голос изнутри мелодично сказал «Спасибо!», после чего я побежал вниз по лестнице, внезапно испугавшись, что кто-нибудь из этих офицеров может остановить меня.

Но они этого не сделали. Я вытер пот со лба и перешел к следующему заданию.

Внезапно я почувствовал себя странно: я был образцовым офицером почти всю свою карьеру, но мне пришлось вступить в Юдекс, чтобы стать настоящим преступником.

– С ТОБОЙ ВСЕ в порядке, сигнум? – спросила Нусис. – Ты выглядишь немного беспокойным.

– П-простите, мэм? – удивленно спросил я. Я вытер пот со лба и оглядел ее кабинет, как будто боялась, что кто-то еще мог это заметить. – О. Извините, если так.

– О, не надо извиняться, – сказала Нусис. – Я просто беспокоилась, что это может быть реакцией на ваши новые прививки. Или, может быть, это что-то, что вы подхватили на Равнинах Пути. – Она заинтересованно наклонилась вперед над своим столом. – Возможно, вы испытывали какие-нибудь странные ощущения, когда испражнялись?

Я спросил себя, что на это ответить. «Я думаю, это может быть просто стресс от работы, мэм», – честно признался я.

– Понятно… Что ж, если вам понадобятся какие-нибудь стимуляторы или успокоительные, дайте мне знать. У меня здесь есть самые разные, и большинство из них очень безопасны. Сейчас… я думаю, у вас есть для меня реагент-ключ?

Я передал ей маленький бронзовый диск, который нашел в пустом доме Роны Аристан. «Да, мэм. Вчера я нашел его среди вещей людей, которых мы разыскивали. Я надеюсь, что вы сможете проверить его для меня». – Я слегка вспотел, хотя все, что я сказал, было правдой.

Нусис изучала маленький ключ. Она больше не была похожа на веселого красного дрозда-искорку, какой я ее себе представлял, потому что двигалась медленнее и выглядела так, словно давно не спала. Причина была очевидна: на ее столе громоздились стопки пергаментов, которых было достаточно, чтобы бросить вызов даже обычному морю текстов Аны. Мне также потребовалось несколько часов, чтобы попасть к ней на прием: очевидно, над чем бы она ни работала, это было даже важнее визита сотрудников Юдекса.

– Хм, – сказал Нусис, разглядывая ключ. – Сделан довольно некачественно. Простая бронза, оловянные зубцы и грубый мостик. Очень по-любительски. Я не ощущаю никаких заметных газообразных выделений... хотя они могут быть замаскированы моими образцами.

Она указала на множество флаконов и емкостей, расставленных по всему ее кабинету, похожему на лабораторию. Я посмотрел на одного из многочисленных червей, задумчиво изучающего герметичность своей стеклянной тюрьмы.

Она понюхала флакон.

– К сожалению, я смогла уловить не очень много знакомых ароматов. Но, с другой стороны, мне не изменяли нюх, только зрение. Но я могу провести обычные тесты – подвергнуть его воздействию характерных растений, грибов и тому подобного, которые отреагируют, если обнаружат что-то интересное с феромонной точки зрения. Это поможет?

– Вы можете сделать все, что в ваших силах, чтобы помочь, мэм, – сказал я.

– Очень хорошо. А теперь... – Она вздохнула. – Другое дело. Капитан Киз Джолгалган, верно?

– Верно, мэм. – Я кивнул на бумаги и сказал: – Надеюсь, это не все из-за нее.

– Это? О, нет. Это санкции Совета охраны природы. Легион готовит новое вооружение для борьбы с титанами после прорыва. Это предполагает множество прививок и изменений – в основном, взрывчатые вещества. – Она указала на заднюю стену, где в ряд стояли стеклянные банки с темным порошком. – Что-то вроде бомбарды. Я должна просмотреть и обработать документы, подтверждающие, что ни одно из этих изменений не может выйти за пределы кантона и вызвать хаос. – Она бросила затуманенный взгляд на оставшиеся пергаменты. – Но я привыкла к бумажной работе. В последнее время я больше обращаюсь с бумагой, чем с реактивами. Теперь мне любопытно… почему вы спросили об этой Джолгалган?

Я рассказал о вчерашних допросах инженеров и обо всем, что узнал от Мильджина.

Выражение лица Нусис стало настолько мрачным, что я забыл о своих собственных тревогах.

– Понятно, – осторожно произнесла она. – Хорошо. С сожалением сообщаю вам, что все, кто знал капитана Джолгалган, мертвы.

– Мертвы? Правда, мэм?

– Да. Она была членом Двенадцатой когорты апотов. И вся когорта погибла на Сапфире, во время прорыва. Мы даже не можем найти их тела. Ужасно. Боюсь, вам некого допрашивать.

– Но Джолгалган, – сказал я. – Она тоже...

– Ее статус... это другое дело. – Нусис повернулась к своему сейфу, затем остановилась. – Не могли бы вы снова отвести взгляд, сигнум?

Я так и сделал, пока она снова проходила трудоемкий процесс отпирания своего сейфа. Она открыла его и достала свиток пергамента. Затем она взяла со своего стола реагент-ключ и положила его в сейф, рядом со всеми своими коробочками с иммунными прививками.

– Может, пока оставим это здесь?.. Я имею в виду, это же улика, да? Неважно. Я принесла документы на переделку Джолгалган… Она такая же сублим, как и мы с тобой. Аксиом, измененная около шести лет назад в кантоне Курмин. Она получила очень высокие баллы на экзаменах. Еще кое-что общее у вас обоих.

Я кашлянул и кивнул.

– Но Джолгалган всегда демонстрировала – как бы это сказать – проблемы психики, – деликатно сказала Нусис.

– Проблемы? – спросил я.

– Гнев. Приступы ярости. Беспокойство и паранойю. Она тяжело работала, но с ней было тяжело работать. На протяжении всей карьеры она систематически жаловалась и вспыхивала.

Я открыл свою сумку запечатлителя.

– Ничего, если я...

– Пожалуйста, – сказала Нусис.

Я снова выбрал флакон с ароматом пепла и понюхал его, закрепляя этот разговор в своих воспоминаниях.

– Что с ней было не так? – спросил я. – Это как-то связано с ее изменениями?

– Нет, – сказала она. – Нет. Дело не в этом.

Я наблюдал за ней. Глаза неподвижны, губы слегка нахмурены. Я чувствовал, что она мысленно ушла куда-то далеко. Я ждал.

– Вы знаете, сигнум, – сказала она, – что меня назначили в эту следственную группу, потому что я служила в Ойпате.

– Да, мэм.

– И что вы знаете об Ойпате?

– Я никогда не слышал об этом до Бласа. Я узнал, что это был кантон, пораженный яблонетравой, той же инфекцией, которая использовалась здесь в качестве оружия. Вот и все.

– Ну что ж… То, что произошло в Ойпате, заставило многих людей бояться перемен не меньше, чем титанов. И на это есть веские причины. Тогда я была младшим офицером, только что закончившим подготовку сублима. Аксиом, – сказала она, постукивая себя по голове. – Цифры и математика.

– Я помню, мэм.

– Конечно. Я работала в команде, которая мониторила окружающую среду Ойпата, следя за тем, чтобы ни одна яблонетрава не покинула территорию. День за днем я смотрела в подзорную трубу, наблюдая, как далекие холмы зарастают травой. А потом, во второй половине дня, когда я работала в палатках медиккеров, я видела, как вырезали траву из людей – у них были клубки в почках, в легких, в матке. Многие, конечно, умерли. Особенно после того, как мы запечатали весь кантон. Они так и не выбрались оттуда. – Она неловко поерзала на стуле. – Выжившие были переселены Юдексом. И некоторые... некоторые ойпати говорят, что их дом уничтожила не яблонетрава. Они говорят, что это мы. Что мы, имперцы, убили их своей летаргией. Но это не так. Мы пытались. Просто это было слишком сложно. Иногда великий поднебесный мир бывает слишком сложным.

– Я понимаю, – сказал я. – Но... какое отношение это имеет к Джолгалган, мэм?

– Вы слышали, что Джолгалган странно выглядит, – сказала она. – Желтые вьющиеся волосы. Да?

– Да, мэм.

– Это потому, что, хотя у нее фамилия курмини, капитан родилась не в семье курмини. Ее удочерили. При рождении ее звали Прараста. Необычное имя – в основном потому, что все люди, которые обычно носили такие имена, сейчас разъехались по разным странам или умерли. – Она устремила на меня печальный взгляд. – Джолгалган, видите ли, была ойпати. Она сбежала из умирающего кантона, когда была ребенком. Потеряла родителей. И была переселена. Такая история... Что ж, неудивительно, что у нее были проблемы с психикой.

Я почувствовал, как моя кожа покрылась мурашками.

– Я заметил, мэм, что вы не сказали мне, погибла ли Джолгалган вместе со своей командой.

– Я не сказала, – сказала она, – потому что капитан Джолгалган пропала без вести несколько недель назад. – Она протянула мне свиток пергамента. – На самом деле, она исчезла за несколько дней до убийства коммандера Бласа. И как раз перед тем, как многие инженеры внезапно начали умирать от той самой инфекции, которая убила ее кантон. Любопытно, не правда ли?