Текст книги "Пропавшие (ЛП)"

Автор книги: Патришия Гибни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц)

ДЕНЬ ТРЕТИЙ
1 ЯНВАРЯ 2015 ГОДА

Глава 23

– С Новым годом меня, – сказала Лотти, поднимая жалюзи на кухне.

На улице было темно, и Лотти уставилась на свое лицо в синяках, отражавшееся в окне. Она провела руками по волосам, подумав, что надо бы их постричь и покрасить. Каштановый оттенок тускнел, уступая место тоненькой полосе седых волос. Но у нее были и другие заботы помимо того, как бы не стать похожей на барсука. Черт, она выглядела так, будто билась десять раундов с олимпийским боксером Рагмуллина.

Проверив телефон, она прочла сообщение, пришедшее поздно ночью от отца Джо Бёрка, но не ответила ему. Так даже к лучшему. «Он подозреваемый», – подумала она.

Заняв себя уборкой по кухне, она расплющила пустые бутылки из-под «Кока-Колы» и сложила коробки из-под пиццы в мусорный ящик. Два вечера подряд ее дети ели еду на вынос, что совсем не хорошо. Нужно было сходить в супермаркет, и Лотти надеялась, что «Теско» будет открыт, несмотря на новогоднее утро и всю эту праздничную чепуху. Она открыла шкафы, мысленно составляя список нужных продуктов, а затем вспомнила, что у нее не было ни кошелька, ни банковских карт – ничего.

Высыпав в тарелку две последние упаковки сухого зернового завтрака, Лотти села за стол и задумалась о нападавшем. «Мог ли это быть убийца Салливан и Брауна? Пытался ли он убить ее?» Она отмела эту мысль. Нужно было позаботиться о своих детях.

Ее детях: Хлоя испытывала давление в школе; Кэти боролась с нескончаемыми заданиями в колледже и мысленно замкнулась в себе после смерти Адама; Шон целыми днями играл в приставку. Лотти отчаялась. Как она могла справиться и с ними, и со своей работой? Может, стоило попросить маму приглядывать за ними? Но воспоминания об их последней ссоре были еще свежи.

Вздохнув, Лотти налила кофе в чашку и молоко в тарелку со злаками. Молоко плюхнулось в тарелку плотными сгустками. Подавив позыв рвоты, вызванный кислым запахом, Лотти сделала глоток кофе. «Сигаретка бы не помешала», – подумала она, когда головная боль начала усиливаться. Лотти поискала в ящике болеутоляющие, нашла «Ксанакс» и проглотила таблетку. Обняв свое ноющее тело, она мысленно прогоняла боль прочь.

Вероятно, ее детки проспят до обеда. На следующей неделе их снова ожидали утренние подъемы – обратно в школу.

А ей – на работу.

*** 

К тому времени, как Лотти доехала до участка, настроение ее было холоднее ледяного ветра, дувшего ей в лицо всю дорогу.

– Кирби, Линч, – скомандовала она, снимая куртку и входя в тесный кабинет.

Названные двое повернулись к ней в своих креслах, посмотрели друг на друга, затем снова на Лотти.

– В мой офис!

«Черт, это же теперь и есть мой офис», – подумала она.

Бойд сидел за своим столом, болтая по телефону. Он посмотрел на Лотти, затем на Кирби и Линч, смирно стоявших перед ней. Кирби барабанил пальцами по карману в жажде закурить, что было запрещено делать в помещениях; выглядел он так, словно голова его раскалывалась от похмелья. Линч собрала волосы в строгий хвост. Лотти кивнула Бойду исчезнуть. Он поспешно завершил телефонный звонок.

– Боже, что с тобой случилось? – спросил он.

– Ничего. – Лотти бросила куртку на спинку стула, избегая его настойчивого взгляда.

– А на мой взгляд, это не выглядит как «ничего». Столкнулась с парочкой стремянок в коридоре?

– Позже расскажу.

– Не хотел бы я увидеть того второго.

– Отстань, Бойд. Это был какой-то мелкий воришка в промышленном квартале, недалеко от старого зернового магазина. Возможно, какой-то наркоман, один из тех, что снуют по железнодорожным путям, хотел поживиться. Он забрал у меня сумку.

– Ты в порядке? Ты сообщила об этом в участок? – спросил Бойд. – Что-то я сомневаюсь.

– Не из-за чего волноваться.

– Расскажи мне точно, где это произошло, и я попрошу кого-нибудь съездить поискать твою сумку. – Бойд сел на край стола.

Лотти смягчилась.

– Прошлой ночью я ходила к дому Сьюзен Салливан, чтобы еще раз там осмотреться. Это привело к кое-чему, что я хотела бы обсудить с этими двумя. На меня напали, когда я шла пешком домой через промышленный квартал.

– Почему ты не сообщила об этом в полицию?

– Этим я и занимаюсь сейчас.

Она рассказала Бойду все, что могла вспомнить, в мельчайших деталях, дала ему номер телефона таксиста, чтобы выяснили, известно ли ему что-либо еще.

– И опросите офицеров, охранявших дом Сьюзен Салливан, на случай, не заметили ли они кого-нибудь в округе вчера.

– Вернусь через минуту, – сказал Бойд, подбирая куртку.

Рядом ныл ксерокс, оставленный без внимания и извергавший бумагу, с опасной быстротой собиравшуюся в груду. Лотти выключила его и вернулась к Марии Линч и Ларри Кирби.

– Порезы выглядят неважно. Вы уверены, что в порядке? – спросила Линч с беспокойством в глазах.

– Я в норме. – Лотти сложила руки, стоя прямо перед ними. – Как хорошо вы обыскали дом Сьюзен Салливан?

– Тщательно, – ответили двое детективов в унисон.

Лотти переводила взгляд с одного на другого.

– Недостаточно тщательно. Кто проверял морозильную камеру холодильника?

– Я, – вызвался Кирби.

На лбу его пролегла морщинка волнения, и от вчерашнего виски просачивались капельки пота. От него доносился такой плохой запах при дыхании, что Лотти сделала шаг назад.

Плечи Линч опустились, а губы натянулись в тонкую линию.

– Угадайте, что? Хотя нет, даже не пытайтесь, – сказала Лотти, как только Кирби открыл было рот. – Я нашла связку с деньгами, довольно много, кстати сказать, замороженными в морозильной камере. Что вы скажете на этот счет?

– Наверное, кто-то положил их туда после нашего обыска, – сказал Кирби, защищаясь. – Все, что я там увидел, так только мороженое.

– А вы смотрели за мороженым? Вы вынимали его из холодильника?

– Нет.

Кирби прочертил на полу невидимую линию своим грязным кожаным ботинком.

– Я разочарована в вас, – сказала Лотти. – В вас обоих.

Ребра пронзила острая боль, вынудив ее сесть. Гнев Лотти утихал. Ей было слишком больно, чтобы продолжать злиться.

– Чтобы такое больше никогда не повторялось. Мне не нужно вам говорить, насколько неприемлемы неудачные обыски.

– Так точно, инспектор, – сказала Линч. Она покусывала губу, но глаза горели от злости.

Лотти знала, что детектив Линч не захочет снова замарать свою безупречную репутацию. Подобное могло вызвать проблемы в карьере. Но Лотти была их прямым начальником, а это включало и выговоры сотрудникам за выполненную ненадлежащим образом работу. Тут происходили куда более важные вещи, нежели амбиции Марии Линч.

Кирби ничего не ответил, лишь пристыжено свесил голову. Лотти вдруг поняла, как могла запасть на него девчонка двадцати с хвостиком лет – видимо, из жалости к нему.

Лотти отпустила обоих, и они скрылись из виду.

Бойд вернулся и бросил ей на стол бумажный пакет из аптеки.

– Не принимай все сразу, – сказал он. – Тебе повезло, что «Бутс» открыта сегодня. – Включив ксерокс, он сел на свое место.

– Ты мой спаситель. – Лотти проглотила три таблетки болеутоляющего. – У тебя разве нет работы? – спросила она, включая свой компьютер.

– Да, есть, – ответил Бойд и начал громко постукивать по клавиатуре.

Опустив подбородок на руку, Лотти сидела и смотрела на Бойда, слушая мерную работу ксерокса в необычно тихом офисе. Ей вдруг остро захотелось, чтобы ее обняли, прижали крепко к груди и избавили от боли. Она чуть было не потянулась к Бойду, но не сделала этого.

Глава 24

Слухи в городке Рагмуллин распространялись быстро, но Кэхал Мороуни, журналист с национального телеканала «РТИ», не мог найти ничего, достойного публикации. Он жаждал свежих новостей по делу об убийстве и предполагаемом самоубийстве, но в результате пролистывал пустой блокнот.

Он пообщался с некоторыми коллегами жертв, но им ничего не было известно. Ему хотелось по-настоящему интересной истории такой, что взбодрила бы его уставшую аудиторию. Он хотел поймать удачу за хвост, написать историю, которая прославит его.

Кэхал не переставал задавать себе вопросы, мучившие всех вокруг: «Были ли эти смерти связаны с Отделом планирования в Окружном Совете? Был ли Браун убит? Если оба случая окажутся убийством, то дело ли это рук серийного убийцы, терроризирующего городок, расположенный в центре графства?» От одной этой мысли Кэхал покрылся испариной. В таком случае это была бы не просто история, а целая история с половиной.

Сидя в «Макдональдс» и согревая руки о чашку утреннего кофе, Кэхал прислушивался к слухам вокруг. У каждого было свое мнение, и все несли чушь.

Он заметил кучку офицеров, собравшихся вокруг столика в углу, рядом с уборной. Все знали Кэхала Мороуни, но эта группка людей была настолько поглощена своей беседой, что не замечала его. Он проскользнул ближе к ним, встал в тусклом уголке, потягивая свой кофе, слушая. И он услышал. Кое-что новое. Возможно, это и была его долгожданная история. Ему лишь нужен был официальный комментарий.

Кэхал достал телефон и набрал номер своего источника.

*** 

Лотти подняла ноги на стол и зажала голову руками. Таблетки ослабили боль в ребрах, а на порез на носу она наложила пластырь.

Предварительный технический отчет особой надежды не дал. Рядом с телом Салливан была обнаружена ДНК множество образцов на коже и в волосах. Информация по всем имелась в базе, нужно было лишь сопоставить, а затем ждать неделями, если и будет какой-то результат.

Заключение судебно-медицинской экспертизы Джеймса Брауна еще не было готово, так что Лотти обратила свое внимание на предварительное заключение патологоанатома. «Может быть, Браун и правда убил себя сам, подумала Лотти, подавляя зевок. Но как же расцарапанные пальцы и ушиб на затылке?»

Челюсть ныла, а колени ослабли от боли, поэтому Лотти спустила ноги на пол и встала, пытаясь потянуться. Ей хотелось есть. Может, попросить Кирби принести ей «Хэппи мил»? Лотти посмотрела на угрюмого детектива, сидевшего за столом в другом конце комнаты. Может, и не стоит.

Зазвонил телефон.

Инспектор?

Да, Дон, ответила Лотти сержанту с регистратуры.

Приехал Кэхал Мороуни с канала «РТИ», хочет получить официальное заявление. Суперинтендант Корриган задерживается, но просил передать, чтобы вы с ним побеседовали. Он согласовал это с пресс-службой. Я оставил Мороуни в переговорной комнате. Вы поговорите с ним?

«Нет, не стану», хотелось ей ответить.

Сейчас буду. Лотти вздохнула и направилась вниз по лестнице.

Инспектор! Мороуни сверкнул своей улыбкой телеведущего. Рад, что вы смогли уделить мне минутку своего драгоценного времени.

У меня лишь несколько минут, мистер Мороуни.

Зовите меня Кэхал, сказал он, взяв ее за руку, тем самым принудив Лотти к контакту, которого она не предлагала.

Оператор, стоявший за Мороуни, поправил объектив и направил его на Лотти.

Чем могу вам помочь? Лотти убрала свою руку настолько быстро, насколько позволяла вежливость.

Она едва сдержалась, чтобы не вытереть руку о штаны. Несмотря на его обезоруживающую улыбку и образ «рубаха-парень», в Мороуни однозначно было что-то неприятное, нечто. Лотти не могла точно указать, что именно, но чувствовала нутром.

– Инспектор Паркер, что вы можете сообщить о слухах о том, что Джеймс Браун был активным педофилом?

Ошарашенная, Лотти смотрела на него в замешательстве:

Я… О чем это вы говорите?

О том, что он занимался ритуальной, садистской психосексуальной…

Достаточно, отрезала Лотти. Выключите камеру. Сейчас же.

А как вы прокомментируете большую сумму денег, найденную в…

Выключите немедленно. Это приказ.

Хорошо. Мужчина опустил камеру.

Не знаю, какую игру вы ведете, мистер Мороуни. Лотти ткнула пальцем в самодовольное лицо Мороуни. Но отныне, как и все, ждите официального заявления полиции.

Лотти развернулась и направилась к двери.

О, инспектор?

Открыв было дверь, Лотти замерла:

Что?

Ваше лицо скажете что-нибудь по этому поводу?

Да. Лотти повернулась к нему. Вы не скоро захотите его снова увидеть. Уж поверьте мне.

Она вышла из комнаты и поспешила по коридору, злясь на себя, Корригана, Мороуни и каждого вокруг. Хотя информация Мороуни была искажена и совершенно недостоверна, кто-то проговорился о том, о чем не стоило. «Крот, подумала Лотти, огромный. У них завелся крот, черт возьми».

Глава 25

Когда Лотти вошла в комнату для ведения расследований, там стоял гул громких и ругающихся голосов. После отмены всех отпусков казалось, что все вдруг разом принялись за дело.

Некоторые детективы что-то спешно бормотали по телефону, в то время как другие болтали без умолку, не подозревая, что нарушают чужое пространство. Они все оказались личностями посреди хаоса. Это была ее команда, работающая ради общей цели, собирая информацию в поисках зацепки, хоть чего-нибудь полезного. С таким количеством людей сложно было избежать того, что пустая болтовня могла привести к раскрытию запретной информации, которая, в свою очередь, могла дойти до прессы. Лотти провела собравшимся небольшую лекцию на тему того, как важно держать рот строго на замке.

– Есть что-нибудь по наличным? – спросила она Кирби.

– Сейчас деньги у криминалистов. Две с половиной сотни. В чёртовом морозильнике!

– Нам нужны банковские выписки Салливан и Брауна. Речь может идти о большей сумме, чем эти наличные.

– У меня документы, которые мы нашли в домах обеих жертв, – сказала Мария Линч, доставая папку и пролистывая ее. – Вот банковская выписка Джеймса Брауна. Подождите минутку. – Она достала еще одну папку, в воздухе мелькнул очередной листок. – И выписка Сьюзен Салливан. – Линч положила обе папки Лотти на стол.

– Один и тот же банк, – прокомментировала Лотти, листая бумаги.

Бойд взглянул и сказал:

– Позвоню Майку О’Брайену из банка, он мой знакомый. Он управляющий местного отделения банка.

– Хорошо, – ответила Лотти. – Кирби, изучи еще раз телефон Джеймса Брауна, найди другие случаи, когда он звонил застройщику, Тому Рикарду. Не нравится мне этот тщеславный ублюдок. И где ордер на записи телефонных разговоров Рикарда?

– Нам нужны веские основания для получения такого ордера.

– Браун звонил ему перед предполагаемым самоубийством. На мой взгляд, достаточно веское основание.

– Хорошо, – ответил Кирби с долей сомнения.

– Рикард по горло вляпался во что-то, сказала Лотти, и если это не убийство, то, гарантирую, он явно заварил нехорошую кашу, и я остановлю его.

– Что, съешь кулинарную книгу?

Лотти проигнорировала его и спросила Линч:

– Есть что-нибудь по татуировкам?

– Я сканировала изображения по базе данных и в интернете. Пока ничего нет. Завтра, когда откроются магазины, попробую найти тату-салон в городе.

– А ноутбук Джеймса Брауна?

– Порно-сайты, – вставил Кирби. – Никаких улик о педофилии. Мы документируем его электронные письма. Пока никаких следов ноутбука и телефона Сьюзен Салливан. Они могут быть хоть на дне канала. Это все, что у нас есть на данный момент.

– Продолжайте поиски, – велела Лотти.

Она бросила взгляд на Бойда:

– Что в аптеке сказали о докторе Сьюзен?

– Займусь этим вопросом сейчас же, – ответил он, выругавшись себе под нос.

– Мне нужно знать, причем тут вся эта наличность.

– Мы завалены бумажной работой, понимаешь? – пробормотал Бойд.

– Да, понимаю. Как и то, что у нас ничего нет, – ответила Лотти. – Ничего.

Она нахмурилась, глядя на троих сотрудников, затем направилась на выход. Ей нужно было найти уголок, чтобы выпустить пар. Чертов Кэхал Мороуни и его желтая пресса. Возможно, она была слегка несправедлива, но это был ее городок, а она понятия не имела, что там происходило.

Лотти стояла на ступенях при входе в участок, вдыхая морозный воздух января. Через заснеженную дорогу стоял величественный собор, некогда открытый для всех и вся, а сейчас огороженный желтой лентой. Сделав еще один глубокий вдох, тем самым лишь причиняя боль ребрам, Лотти вернулась в офис, стряхивая с плеч вместе со снегом и усталость.

Ей нужен был кофе.

Глава 26

Дом епископа, построенный восемь лет назад на краю озера Лейдистаун, в шести километрах от Рагмуллина, не поддавался никакой логике. Как вообще священнослужитель получил разрешение на строительство дома в такой живописной местности?

Лотти изучала картину, висевшую над белым мраморным камином и казавшуюся ей подлинником творчества Пикассо. Денег куры не клевали. Только вот чьи это были деньги?

После нетерпеливого десятиминутного ожидания Лотти последовала за молодым священником по коридору, отделанному мрамором, к двери с золотой ручкой. Лотти открыла ее и ступила на шерстяной ковер с густым ворсом кремового цвета. Священник закрыл за ней дверь.

Инспектор Паркер, не так ли? заговорил епископ Коннор, не поднимая головы, покрытой короткими темными вьющимися волосами. Сидя за своим столом, он писал на листе бумаги, сжимая в пальцах золотую ручку. «Он что, красил волосы?» задалась вопросом Лотти. Она предположила, что епископу было около шестидесяти пяти, при этом она отметила, что выглядел он отлично и был в хорошей форме.

Да. Лотти стояла, сложив руки в карманах. Епископ продолжал писать.

Можете присесть, велел он. Освобожусь через минуту.

Лотти села и, пытаясь держать себя в руках, вонзала короткие ногти в ладони.

Епископ поставил размашистую подпись на письме, после чего посмотрел на Лотти исподлобья.

Я знаю вашу мать. Милая женщина. Он перевернул страницу и положил сверху ручку.

Лотти ни на минуту не сомневалась в его словах. Все знали Роуз Фитцпатрик.

Это несчастье, что несколько лет назад ваш отец покончил с собой…

Да, это так, прервала его Лотти.

Стало ли известно, почему он…

Нет.

А ваш брат? Есть какие-то новости о нем?

Вы хотели видеть меня? Лотти игнорировала его попытки завести любезную беседу. Ее неблагополучная семья была не его заботой.

– Я играю в гольф с Майлзом, суперинтендантом Корриганом. Когда погода позволяет.

Лотти молчала. Неужели он пытался завести разговор?

– Спасибо, что приехали так быстро, – сказал он.

– Суперинтендант Корриган сказал, что это срочно. Чем могу вам помочь?

– Боюсь, отец Ангелотти пропал. – Его лицо стало необыкновенно серьезным.

– Кто?

– Выездной священник.

– Выездной? Откуда?

– Из Рима. Он прибыл в декабре.

– И он пропал?

– Да, инспектор. – Епископ откинулся назад, сложив руки на груди. – Пропал.

– Можете рассказать об обстоятельствах его исчезновения, пожалуйста?

– Особо нечего рассказывать. Здесь его больше нет, и в Рим он не вернулся.

– Когда вы поняли, что он пропал? – Задаваясь вопросом, к чему всё это, Лотти достала блокнот из глубин своей куртки, но не смогла найти ручку.

– Я не видел его с кануна Рождества.

Лотти удивленно повела бровью:

– И вы только сейчас сообщаете об этом?

– Я не знал, что он пропал. Один из наших священников забеспокоился после того, как нигде не смог его найти, и взял на себя ответственность сообщить в полицию. Возможно, я бы не стал этого делать. Но что сделано, то сделано.

– У вас пропал священник, а вы не собирались сообщать об этом в полицию?

– Исчезновение отца Ангелотти стало для меня сильным ударом.

– Не знаю, какую приоритетность могу дать пропавшему без вести человеку. На данный момент мы очень заняты. – Лотти отчаянно размышляла над ситуацией.

– Майлз побеспокоится о том, чтобы это дело получило соответствующую приоритетность, – подчеркнул епископ.

– Сделаю всё, что в моих силах.

– Уверен, так и будет. Я очень ценю это. Благодарю вас, инспектор. – Кивнув в сторону двери, епископ дал Лотти понять, что она свободна.

Однако Лотти не намеревалась уходить. Взяв со стола ручку, она написала в блокноте имя пропавшего священника.

– Мне нужно задать вам пару вопросов, – сказала она.

– Задавайте.

– Вы знали Сьюзен Салливан?

– Кого?

– Женщину, которая была убита в соборе.

Замолчав, епископ Коннор поднял на Лотти глаза холодного зелёного цвета:

– Какая трагедия, – сказал он. – Бедная женщина. Нет, инспектор, я не знал ее. Я управляю большой епархией. Приход Рагмуллина, как вы, без сомнения, знаете, насчитывает более пятнадцати тысяч человек. Я знаю только некоторых из них.

«Некоторых? К примеру, товарищей по гольфу?» – подумала Лотти.

– Я подумала… может, она тоже играла в гольф или что-то вроде того? – пояснила она.

– Правда? Вы вздумали умничать со мной?

– Конечно же нет, – солгала Лотти. – Мне трудно найти людей, которые знали бы ее. Она была убита в вашем соборе и, поскольку у вас теперь пропал священник, мне вдруг пришло в голову, что, возможно, между ними есть какая-то связь.

– Нет ни малейшей идеи, какая может быть связь между этим убийством и пропавшим священником.

– Расскажите мне об отце Ангелотти. С какой целью он приехал?

– Его отправили из Рима сюда в творческий отпуск. У него были проблемы личного характера.

– Проблемы?

– Кризис, связанный с нахождением самого себя, насколько я знаю. Подробности мне неизвестны.

– До этого он был как-то связан или знаком с Рагмуллином? – Лотти постукивала ручкой по столу.

«С таким именем – вряд ли», – подумала она.

– Я не знаю, инспектор.

– Зачем тогда отправлять его именно сюда?

– Может, Папа воткнул булавку в первое попавшееся место на карте?

Лотти пристально смотрела на епископа, опустив подбородок и округлив глаза.

– Прошу прощения, – сказал епископ. – В этом не было необходимости. Отца Ангелотти вверили мне, а теперь я не могу его найти.

– Мне нужны его личные данные, я посмотрю, что можно сделать.

– Ему тридцать семь лет. Ирландского происхождения, проживает в Риме, учится в докторантуре в Ирландском колледже. Видимо, последние месяцы он начал сомневаться в своем призвании, в своей сексуальности. Что-то наподобие этого. Его настоятели решили, что ему нужно было время, чтобы разобраться в себе, и отправили его сюда.

Лотти быстро делала заметки в своей манере, затем подняла взгляд на епископа:

– Когда он приехал?

– Пятнадцатого декабря.

– В каком настроении он был?

– Он говорил мало. Большую часть времени проводил в своей комнате, как я понимаю.

– Можно взглянуть?

– На что?

– На его комнату.

– Какая от этого польза? – Епископ смотрел на Лотти настороженно и хмуро.

– Это стандартная процедура при расследовании дела об исчезновении человека. – Лотти отметила изменившееся выражение его лица.

– Вам необходимо сделать это сейчас?

– Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня? – ответила Лотти.

Епископ взял трубку телефона и нажал одну кнопку. Вошел молодой священник.

– Отец Оуэн, проводите инспектора Паркер в комнату отца Ангелотти.

– Спасибо, – сказала Лотти, вставая.

– Можете ли вы относиться к этому расследованию с максимальной осторожностью? – спросил епископ Коннор.

– Я всегда отношусь к своей работе профессионально. Вам не о чем беспокоиться.

«За исключением случаев, когда Кэхал Мороуни застаёт меня врасплох», – мысленно упрекнула себя Лотти.

Епископ поднял и спешно пожал ей руку.

– Буду с нетерпением ждать новостей.

– Как только мне станет известно о чем-то, уверена, вы тоже об этом узнаете, – сказала Лотти, вложив в свои слова огромную долю сарказма.

*** 

Комната отца Ангеллоти оказалась скромной, но функциональной; стены были окрашены в бежевый цвет, а под картиной, висевшей на стене, горела красная лампа. Хмурый Иисус с горящим сердцем.

Лотти достала латексные перчатки и начала изучать комнату. Одна кровать, застеленная простым коричневым покрывалом; шкаф и туалетный столик, ванная комната; сумочка из-под бритвы, бритва, зубная щетка и паста, гель для душа, шампунь и расческа. В шкафу она обнаружила одну куртку, пять черных рубашек, два свитера и две пары брюк. «Он не собирался оставаться тут надолго», – подумала инспектор. В ящиках туалетного стола она нашла нижнее белье, простое и невзрачное. В воздухе витал едва уловимый запах сигаретного дыма. На столе лежал ноутбук, выключенный.

Молодой священник стоял в дверях, Лотти чувствовала, как он следил за каждым ее движением.

– Отец Оуэн?

– Да.

– Вы знали отца Ангелотти? – спросила она, упаковывая расческу – может понадобиться анализ на ДНК. Учитывая обстоятельства, нельзя ничего исключать.

– Не особо. Он был неразговорчив, замкнут в себе. Большую часть времени проводил у себя в комнате.

– У него был мобильный телефон?

– Да.

– Тут его нет. Когда вы последний раз видели отца Ангелотти?

– Не уверен. Он был освобожден от обязанностей. Мы были заняты подготовкой к рождественским церемониям, поэтому я редко имел с ним дело.

– И вы понятия не имеете, где он может быть? – настаивала Лотти.

– Ни малейшего.

– Это вы сообщили о его исчезновении?

Молодой священник слегка покраснел.

– Мне это показалось странным, – ответил он, – вот и всё. Я упомянул об этом епископу Коннору. Он не казался обеспокоенным.

– Почему забеспокоились вы?

– После смерти той женщины, Сьюзен Салливан… Я просто подумал, где же он, – сказал священник, открывая дверь. – Вы закончили? У меня ещё много дел.

– Думаю, есть что-то, о чем вы хотели бы мне сказать.

– Я тревожился о нём. Вот и всё.

Лотти подняла со стола ноутбук:

– Я могу взять это?

– Конечно, – ответил молодой священник и выпроводил Лотти за дверь.